Но когда речь зашла о деле Рокотова — Файбышенко, его словно подменили. «Какое наказание ждет их?» — спросил первый секретарь. «Восемь лет», — ответил я.
Дело в том, что незадолго до этого Указом Президиума Верховного Совета СССР срок наказания за незаконные валютные операции был увеличен до 15 лет. Но поскольку Указ приняли уже после ареста «купцов», такая мера могла быть применена к ним лишь при условии, что
закону будет придана «обратная сила». Я попытался объяснить Хрущеву, что это противоречит общепринятой юридической практике, но он меня не слушал.
......
- Вы читали, — раздраженно спрашивал он, — какую банду изловили в Москве? И за все это главарям дали по 15 лет. (Речь уже шла о приговоре, который был вынесен Московским городским судом при новом разбирательстве этого дела, проведенном по настоянию Никиты Хрущева. — Прим, авт.) Да за такие приговоры самих судей судить надо!
По горячим следам выступления Первого секретаря ЦК КПСС была подготовлена записка в Президиум ЦК с требованием и обоснованием необходимости изменить соответствующую статью Уголовного кодекса РСФСР. В ней предлагалось применять по такого рода делам высшую меру уголовного наказания — смертную казнь. Когда текст записки, на которой уже имелась виза Руденко, поступил на подпись Горкину, тот решительно высказался против, заявив, что предлагаемый проект закона напоминает 1937 год. Однако он, видимо, подвергся такому нажиму сверху, что не смог отстоять свою точку зрения.
1 июля 1961 года Председатель Президиума Верховного Совета СССР Л.И.Брежнев подписал Указ «Об усилении уголовной ответственности за нарушение правил о валютных операциях», допускавший возможность применения смертной казни. Сразу после этого напуганный Хрущевым Генеральный прокурор СССР Руденко принес протест на «мягкость» приговора, вынесенного Московским городским судом по делу Рокотова и Файбышенко, а Верховный Суд РСФСР принял дело к разбирательству
События развивались стремительно. Заседавший неполных два дня суд при новом разбирательстве приговорил Рокотова и Файбышенко к исключительной мере уголовного наказания — расстрелу. И вот что показательно: если первые слушания наделали много шума и привлек ли всеобщее внимание (в зале суда не смогли разместиться все желающие), на этот раз средства массовой информации уклонились от сколько-нибудь подробного освещения процесса. Было решено ограничиться скупым тассовским информационным сообщением.
Вслед за Рокотовым и Файбышенко высшую меру наказания получил и Яковлев. Невероятно, но факт. Руководство КГБ поддержало мое предложение подготовить письмо на имя Генерального Прокурора СССР с просьбой не предавать Яковлева смертной казни. Во-первых, тот признал себя виновным, во-вторых, сообщил множество ценных сведений и тем помог органам. Кроме того, Яковлев был сильно болен: страдал туберкулезом легких, обострившимся под воздействием наркотиков. Но прокуратура отклонила нашу просьбу. Яковлев был расстрелян.
http://www.situation.ru/app/j_art_603.htm
Социальные закладки