Любимые стихи

[cote d'Ivoire]

Расковали Прометея,
Дали хлеба и вина.
К Прометею возвратилась
Старая жена.
— Я жила у винодела,
С гончаром жила,
Ну а в том, что так случилось,
Не моя вина.
Не кори меня.

Дни разматывались нитью.
Слушал сказки стариков
О царях и о героях,
О делах богов.
Он узнал, что бог Юпитер
Людям дал огонь.
И жилось ему на свете
Хорошо, легко.

Только печень пошаливала…

Леонид Киселёв
1963

---------- Сообщение добавлено 21.01.2022 в 10:09 ----------

Есть расстояние от края до края неба,
сердцем одним измеряемое,
удивлением взгляда
перед распахнутым и огромным,
голубым глубоким.
Есть расстояния, измеряемые шагами,
утренним транспортом,
взглядом, направленным в землю,
чтобы не наступить на пятки спешащего рядом
по асфальту волнистому и
ровному подземному мрамору.
А есть такое расстояние,
какое ничем не измеришь,
кроме времени.
Таково оно между нами:
о нем не скажешь
ни воздухом,
ни землей,
ни взглядом,
ни сердцем.
Но — то тянущимся, то бегущим,
то водоворотом
закручивающимся
временем,
отпущенным мне —
до моего —
отсутствия.

Анатолий Найман

21 января умер поэт Анатолий Найман

[Козадереза]

Где-то там далеко, где слоняются запахи леса,
где-то там далеко, где воздух, как обморок, пёстр...
Там, где вечер, где осень, где плачет забытое детство,
заломив локоточки за рыжие головы звёзд,

там луна, не лесная, моя, по осенним полянам
мечется, тая в полу-
ночном серебре...
Где я — отблеск луны в бледно-си...
в бледно-синем тумане,
где я — жизнь, не дожитая жизнь городских фонарей.

Борис Рыжий

[Парусник]

Скрипы.

Как скрипела дверь, когда ты,
Словно грешная душа,
Улыбаясь виновато,
В дом входила неспеша.

И, распахивая шубки
Темно-рыжее зверье,
Превращала смехом в шутку
Предложенье снять ее.

И когда потом, как птица,
Шла в объятия ко мне,
Как скрипели половицы –
Как в мороз январский снег.

И был сказочно похожим
Поцелуй твой на ожог.
И скрипел на твоей ножке
Итальянский сапожок.

И скрипела в окнах дачных
Корабельная сосна,
Словно парусника мачтой
С детских лет была она.

И всю ночь в сугробах белых
Простыней и одеял
Вновь и вновь кровать скрипела,
словно пела мадригал.

Юрий Рыбчинский

[belka=)]

Откуда такая нежность?
Не первые — эти кудри
Разглаживаю, и губы
Знавала темней твоих.

Всходили и гасли звёзды,
— Откуда такая нежность? —
Всходили и гасли очи
У самых моих очей.

Ещё не такие гимны
Я слушала ночью тёмной,
Венчаемая — о нежность! —
На самой груди певца.

Откуда такая нежность,
И что с нею делать, отрок
Лукавый, певец захожий,
С ресницами — нет длинней?

Марина Цветаева

[Шарки]

Елене Миленти

Промелькнет де-жа-вю и опять прорастает трава-

Молода и остра, прорезая насквозь мостовые,

И впривычном кругу вдруг очнется – что было сперва,

В повторяемом снова – увиденное впервые.

За усталым забором проклюнется зябкий птенец,

И впервые напьется под стук деловитого дятла

Синевы, и расслышит ладони древесных колец

И впервые попросит – чтоб это случилось и завтра.

[LOVELENA]

Вот опять окно…

Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может — пьют вино,
Может — так сидят.
Или просто — рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.

Крик разлук и встреч —
Ты, окно в ночи!
Может — сотни свеч,
Может — три свечи…

Нет и нет уму
Моему — покоя.
И в моем дому
Завелось такое.

Помолись, дружок, за бессонный дом,
За окно с огнем!

Марина Цветаева, 1916

[капля1]

Аполлон Майков

Я знаю, отчего у этих берегов
Раздумье тайное объемлет дух пловцов:
Там нимфа грустная с распущенной косою,
Полузакрытая певучей осокою,
Порою песнь поет про шелк своих власов,
Лазурь заплаканных очей, жемчуг зубов
И сердце, полное любви неразделенной.
Проедет ли челнок - пловец обвороженный,
Ее заслушавшись, перестает грести;
Замолкнет ли она - но долго на пути
Ему всё чудятся напевы над водою
И нимфа в камышах, с распущенной косою.

1841 г.

[Маринка.87]

Они говорили всю ночь до рассвета
Под шёпот дождя, за бутылкой вина.
Он фыркал небрежно: - Зачем тебе это?
- Любви не прикажешь, - вздыхала она.

Он злился: - Как ты безрассудна и вздорна!
Не стыдно влюбляться в твои-то года?
- Все возрасты этому чувству покорны.
К тому же, мой друг, я всегда молода.

Он не отставал: - Что подумают люди?
Друзья…Сослуживцы… Отступятся вдруг?
- Но если любимого рядом не будет,
Зачем тогда всё остальное, мой друг?

- А что будет дальше? - Любовь быстротечна.
Не станешь жалеть, свою слабость кляня?
Она улыбнулась: - Всё в мире не вечно,
Но жизнь без любви – это смерть для меня.

Он сник: - Хоть разочек совет мой послушай.
- Ты мне не советчик, - шутила она.

Так Разум пытался воспитывать Душу
Под шёпот дождя, за бутылкой вина…


© Copyright: Юлия Вихарева, 2013

[Сапна]

Обозначая личное пространство –
Становишься свободней и сильней.
Ты выбираешь, с кем тебе остаться,
А перед кем захлопнуть плотно дверь.

Не нужно слушать тонны обвинений.
Не нравится характер? Выход там!
Сама себе – судья, палач и гений.
И, с кем хочу – с тем кофе по утрам…

Смиряться и терпеть умела долго.
Но чувство долга – поглотило свет.
В овечьей шкуре распознала волка,
Я для него – лишь выгодный обед...

Я научилась радоваться лицам,
Которые я выбрала сама.
Сбежали и гиены, и лисицы.
Им выбор мой теперь не по зубам.

И, кстати, стала чаще улыбаться,
Когда прошёл естественный отбор.
Когда тепло – то легче одеваться,
А холодно – не выходить во двор.

И больше не доказывать часами
Дельфинам – как же здорово летать.
Теперь делиться буду чудесами
Лишь с теми, кто способен чудесать!

И каждый раз, входя в сердца чужие –
Стараться свет зажечь, а не гасить.
И чтоб от счастья только – аритмия,
И чтобы не рвалась надежды нить.

А роботы, зануды, и святоши
Остались там, куда дороги нет.
Мне в жизнь билет всего один подброшен…
Я это поняла в "сегодня" лет.

Ирина Самарина-Лабиринт

[Шарки]

Если говорить о смерти, как о процессе,

то жизнь – это смерть...

Игорь Андриенко

Бесконечности кров
Не берет Мою кровь.
Ну, а если Душа
Не согласна дышать?
Ну, а если она
Нахлебалась сполна? -
Так какого рожна
Эта жизнь ей нужна?!

Положите Меня на большую кровать.
Положите Меня на кровать умирать...
Положите Меня на большую кровать.
Положите Меня на кровать умирать...

Если буду стоять -
То не будут стрелять,
Если будут стрелять -
Я не буду стоять.
Если буду молчать -
То успею начать,
А успею начать -
Так не стану молчать.

Прицепился репей.
Хватит, не ерепень!
Привязался лишай -
Отвяжись - не мешай!
Руки скомканы? Что ж,
Если тонко плетешь,
Просочится росток
И на чистый поток.

Вот усмешечки нить -
Дескать, - "Что так вопить? -
Как насадят на шток
И сравняют с ничто,
Вот тогда запоешь,
Вот тогда заревешь,
А сейчас - на кой ерш
Этот шумный дебош?"

Положите Меня на большую кровать.
Положите Меня на кровать умирать.
Я не буду стонать - буду тихо лежать.
Так положите Меня на кровать - умирать...

А дорога пуста -
Страх таится в кустах.
Слова просят уста,
Что ж душой так устал?
Ну конечно - как я
Наконечник копья
Не заметил в груди?!
Воздух плетью гудит
И шибает в виски
Кашей манной тоски,
Хлестко лупит в лицо
Зла стеклянной пыльцой.
Отстегнуть что ль мозги?
Жить без них - что без гирь,
Или, вывернув грудь,
Сердце что ль отстегнуть?!

Положите Меня на большую кровать -
Положите Меня на кровать - умирать.
До прихода конца буду Мир созерцать -
Для себя - Воскресать,
а для вас - угасать...

Положите Меня на большую кровать -
Положите Меня на кровать - умирать.
Я не буду стонать, - буду Мир созерцать,
Так положите ж меня на кровать умирать!...

[Козадереза]

Прощание с новогодней ёлкой

Синяя крона, малиновый ствол,
звяканье шишек зелёных.
Где-то по комнатам ветер прошёл:
там поздравляли влюблённых.
Где-то он старые струны задел —
тянется их перекличка...
Вот и январь накатил-налетел,
бешеный, как электричка.

Мы в пух и прах наряжали тебя,
мы тебе верно служили.
Громко в картонные трубы трубя,
словно на подвиг спешили.
Даже поверилось где-то на миг
(знать, в простодушьи сердечном):
женщины той очарованный лик
слит с твоим празднеством вечным.

В миг расставания, в час платежа,
в день увяданья недели
чем это стала ты нехороша?
Что они все, одурели?!
И утончённые, как соловьи,
гордые, как гренадеры,
что же надёжные руки свои
прячут твои кавалеры?

Нет бы собраться им — время унять,
нет бы им всем — расстараться...
Но начинают колёса стучать:
как тяжело расставаться!
Но начинается вновь суета.
Время по-своему судит.
И в суете тебя сняли с креста,
и воскресенья не будет.

Ель моя, ель — уходящий олень,
зря ты, наверно, старалась:
женщины той осторожная тень
в хвое твоей затерялась!
Ель моя, ель, словно Спас на Крови,
твой силуэт отдалённый,
будто бы след удивлённой любви,
вспыхнувшей, неутолённой.

Булат Окуджава

[Маринка.87]

Поведаю вам таинство одно:
Уж сколько раз на свете исчезали
Империи, религии, регальи
И уходили города на дно,
Но сквозь пожары, бедствия и кровь,
Одну и ту ж свершая пантомиму,
И для времен совсем неуязвима
Шла девочка по имени Любовь.
Идет Любовь. Звучат ее шаги,
Как эхо долгожданного свиданья,
Ее шаги волнуют мирозданье,
И между звезд расходятся круги.
Пред ней равны рабы и господа.
Ей нипочем яд лести или злости.
Когда она хоть раз приходит в гости,
В наш дом приходит счастье навсегда.

Ю. Визбор, 1980

[Шарки]

Алена Васильченко


Не пиши мне, пожалуйста, не пиши.
Ни единого слова за много лет.
И не нужно не чаять во мне души,
и на что-то былое искать ответ.
Не пиши мне, пожалуйста, не тревожь.
Этот мир бесконечный сегодня пуст.
Ты похож на холодный осенний дождь.
И солёные губы твои на вкус...
В этой комнате снова витает тьма.
Сновиденья кровати прожгли до дыр.
Ничего, что в округе сейчас зима,
не пиши, не накличь на меня беды...
Я ведь глупая, знаешь, и я смогу
за тобою куда-то уйти сейчас.
Эти письма по пятницам не к добру -
я уже убедилась в который раз.
И в ресницах сгорает моих рассвет,
я покорна лишь только карандашу.
Я - заложник нелепых своих примет.
Я так часто зимою тебе пишу...
И от этого тело пронзает дрожь,
я осталась однажды едва жива.
Но чертовски прекрасен холодный дождь,
от которого слышу твои слова...

[Сапна]

Я там оставила тебе «привет»,
Его озвучит твой автоответчик.
Всё, как хотел. Я помню твой совет —
«В глаза не глядя расставаться легче».

Ты не волнуйся.
Я не умерла. Живи спокойно.
Думай о хорошем.
Всё отболело, боль давно ушла.

Всё обошлось — никто никем не брошен.
Уже весна. Смотри, какой рассвет.
Мы так хотели в нём с тобой остаться
Ты не звонишь. Ты помнишь мой совет —
«Сказав «прощай» не стоит возвращаться».
Алена Серебрякова

[Шарки]

Елене Миленти

А ветер опять растолкует свое,

Слова отберет, разметет шелухою,

Укажет на дерево полусухое,

На громко орущее воронье.

И черные перья вороньей любви

Просыплются с неба под ноги прохожим,

И кто-то посмотрит печальней и строже

Под крики ворон – на ошибки свои.

[belka=)]

Ты приедешь на несколько дней,
Точно гром среди ясного неба.
Из вещей будут: связка ключей,
Томик Бродского, платье и кеды.
Ты приедешь на несколько дней,
Чтобы бросить монетку с причала
И сказать мне о том, как скучала,
Как сбивалась со счета ночей.
Я не буду смотреть на часы.
Мы в метро, мы в такси, мы в маршрутках…
Мы в больших временных промежутках
И в секундах, что так коротки.

В окружении сотни людей,
Что не делают в жизни погоды.

Ты приедешь на несколько дней,
Чтоб уехать потом на три года.

Ваня Якимов

[file]

КОЛИСКОВА
Спи, дорогенька душечко,
спи заповітне щастя -
стану твоєю подушкою
й ковдрою одночасно.
Буду долоньками простині
гладити поміж лопаток,
а накрохмаленим носиком
запахи тіла вдихати.
Вранці м'якеньким халатиком
ляжу на втомлені плечі,
рвучко в кватирку влітатиму
спогадом світло-лелечим.
В нім, усміхаючись весело,
будем гуляти під руку,
так, помаленьку, ріднесенька,
і перебудем розлуку...

Олег Мучник

[Сапна]

Всё начнётся потом,
когда кончится это
бесконечное душное, жаркое лето.

Мы надеемся, ждём, мы мечтаем о том,
чтоб скорее пришло
то, что будет потом.

Нет, пока настоящее не начиналось.
Может, в детстве...
ну в юности... самую малость...

Может, были минуты... часы... ну, недели...
Настоящее будет потом!
А на деле
На сегодня, назавтра и на год вперёд
столько необходимо-ненужных забот,
столько мелкой работы, которая тоже
никому не нужна.
Нам она не дороже,

чем сиденье за чуждым и скучным столом,
чем свеченье чужих городов под крылом.
Не по мерке пространство и время кроя,
самолёт нас уносит в чужие края.
А когда мы вернёмся домой, неужели
не заметим, что близкие все почужели?
Я и сам почужел.
Мне ведь даже неважно,
что шагаю в костюме неважно отглаженном,
что ботинки не чищены, смято лицо,
и все встречные будто покрыты пыльцой.
Это не земляки, а прохожие люди,
это всё к настоящему только прелюдия.
Настоящее будет потом. Вот пройдёт
этот суетный мелочный маятный год,
и мы выйдем на волю из мучившей клети.
Вот окончится только тысячелетье...

Ну, потерпим, потрудимся,
близко уже...
В нашей несуществующей сонной душе
всё застывшее всхлипнет и с криком проснётся.
Вот окончится жизнь... и тогда уж начнётся.

Сергей Юрский
1977

[Шарки]

Игорь Андриенко


Близорукие звезды
Поглощают Меня.
Весь Я миру не роздан,
Но второй четвертной
разменял.
Сущность жизни являют
черно-белые сны.
Это Я объявляю
Себя
в состояньи войны
С собой...
И - вечный бой!

Грязно-белое небо
Морщит ленью восход.
Видим свет, где он не был,
И неймется нам выйти в поход.
То мы с левой шагаем,
nо мы с правой дружны. -
Этим мы объявляем
Себя
в состояньи войны
с собой...
И - вечный бой!

Изверженью эмоций
Потакает эфир.
И потребность бороться
Превращает народы в задир.
Разум вдруг отступает,
И слова неясны -
Это Мир объявляет
Себя
в состояньи войны
с собой...
И - вечный бой!

[Парусник]

Сегодня - День рождения любимого поэта, исполнителя, актера.



Я не люблю.

Я не люблю фатального исхода
От жизни никогда не устаю
Я не люблю любое время года
Когда веселых песен не пою
Я не люблю холодного цинизма
В восторженность не верю, и еще
Когда чужой мои читает письма
Заглядывая мне через плечо
Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор
Я не люблю, когда стреляют в спину
Я также против выстрелов в упор
Я ненавижу сплетни в виде версий
Червей сомненья, почестей иглу
Или когда все время против шерсти
Или когда железом по стеклу
Я не люблю уверенности сытой
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово честь забыто
И что в чести наветы за глаза
Когда я вижу сломанные крылья
Нет жалости во мне и неспроста —
Я не люблю насилье и бессилье
Вот только жаль распятого Христа
Я не люблю себя, когда я трушу
Досадно мне, когда невинных бьют
Я не люблю, когда мне лезут в душу
Тем более, когда в нее плюют
Я не люблю манежи и арены
На них миллион меняют по рублю
Пусть впереди большие перемены
Я это никогда не полюблю.

Владимир Высоцкий