Любимые стихи

[Маринка.87]

ЕСЛИ РЕЧЬ КАСАЕТСЯ ЛЮБВИ...

Если речь касается любви,
Нет ни идеальных, ни порочных
Есть лишь пламя жаркое в крови
До изнеможения, до точки
Невозврата во вчерашний день,
Есть прикосновение ладоней,
Пахнущая радостью сирень,
Трепет пальцев, пропасть глаз бездонных,
Ночи, от которых волшебство
Сладко разливается по телу,
Есть рассвета сильное крыло,
И полёт к высоким звёздам смелый.
Чудеса в неведомой дали,
Встречи в сумасшествии вокзальном...
Если речь касается любви,
Ни порочных нет, ни идеальных.

© Copyright: Сергей Доскач, 2021

[cote d'Ivoire]

Блажен, кто мог
не что есть мочи
Благому следовать совету,
Но просто радоваться ночи
И просто радоваться свету.

И не страшиться перехода
В потусторонние начала.
Блажен тот муж,
кого погода
Ненастная не огорчала.

Кто ясен явно был и тайно
В стеченьи неблагополучий.
Блажен и благ,
кто неслучайно
Прошел, как наш счастливый случай.

Николай Панченко

[Vikтор]

Привыкай к говорящим предметам, давно пора.
Расскажи фонарям — ты на днях приручила страх.
День летел на крыле, и закат был похож на мак.
А потом запиши, что тебе рассказал башмак.
Солнце детям, рождённым для сказок, целует лбы.
Не болтает башмак? Да не может такого быть.
Как любой путешественник, путник любой страны,
башмаки — не поверишь — известные болтуны.
Сядь поближе, послушай историю моего.

Распускаются вишни, прозрачен небесный свод.
В небе тучи стрекоз, значит, чуду даётся шанс.

«Я был черным, как космос, и черной была душа.
Всё стоял, всё скучал, всё гляделся в дожди и в хмурь, но всегда удручало — не нужен я никому.
Только сны — про дорогу и чащу, про шепот трав.
Зато очень изящен, зато бесконечно прав.
Продавщицы гуляли красивые, как в кино,
а витрина — для правых, веками заведено.

Через время бурлящим потоком текла вода.
Заберите меня, унесите меня туда, где русалки поют, где теряет рога марал.
И однажды с утра незнакомец меня забрал.
Я был счастлив, как после сражения палладин, с удивлением позже заметив, что не один.
В доме жили волшебные книги и пауки.
Братец левый — он так хохотал, что тряслись шнурки.
Этот левый — совсем дурачок и вообще паяц.
И какой же бессмысленный дух нас двоих спаял?
Кто башмачник — колдун, повелитель стальных машин?
Мы серьезная обувь, но левый — хоть кол теши, мол, прекрасные скоро, мой друг, посетим места.
Я потом убедился — хозяин ему под стать.
Мы узнали про скалы, где прячется птичий бог,
про песок, про брусчатку, про камни и даже мох.
У огня нас сушили, и шло от костра тепло. Раз бежали за поездом, поезд трубил как слон.
Ближе к осени, уравновесившись в инь и янь, этот левый — вернулся обратно, а с ним и я.
В шумный город, который асфальтов, тысяченог.
И ты знаешь, я всё-таки рад, что ему смешно,
хотя блеск потерял и проколот уже гвоздём.
Только левый сказал: будет лето — опять пойдем».

Наталья_Захарцева

[LOVELENA]

Мама. У меня никаких новостей

Екатерина Довлатова

Мама. У меня никаких новостей,
кроме хороших.
Я по -прежнему молчу о самых страшных вещах.
Я молчу обо всем, что меня тревожит,
Зашивая раны в больных местах.

Я при тебе никогда не плачу,
Ты просто не выдержишь,
вот и всё.
Ты не стена, за которой прячусь,
Ты что-то хрупкое, как стекло.

Я, безусловно, сильнее старшей,
Девочка с волей и сердцем льва.
Мама, нет ничего ужасней,
Знать, что всё я смогу сама.

Меня, конечно же, предавали,
Но раз мне больно, тебе - больней.
Поэтому, Мама, они не врали:
У меня ничего,
кроме положительных новостей.

[Vikтор]

Как я милую любил,
Вы едва ли сможете.
А за что ее убил -
Так за слово "ЛОЖИТЕ".

Уж и доброю была,
Нежной и покорною,
Но себя же обрекла
Тем, что кофе "чёрнОЕ".

Вспоминаю, как в бреду,
И доселе ночи те,
Но она, как на беду,
Говорила "ХОЧЕТЕ".

Слышал, как приду домой,
"ИХНИХ" да "ЕВОНУЮ",
Так что был поступок мой
Самообороною.

Был уверен наперед
Без зазрений совести
В том, что суд меня поймет,
Оправдает полностью,

Но с суровостью жреца
Объявил судья мне,
Что ОТЛАЖИВАЕТСЯ
Нынче заседание.
______________________
Виктор Шнейдер

[Leo2021]

Ушли на небо навсегда
Алексантин

Не утихает боль утраты,
И не затихнет никогда.
В бою погибшие солдаты,
Ушли из жизни навсегда.

Живёте Вы за облаками,
Уже на землю не вернуть.
Навечно, взяты небесами,
Дарован Богом этот путь.

Мерцают свечи у иконы,
Они согреют души Вам.
И колоколен перезвоны,
Звучат в угоду небесам.

Не постареете с годами,
Другой у времени отсчёт.
Но остаётесь Вы бойцами,
Заслуги ваши, Бог учтёт.

Войной убитые солдаты,
Ушли на небо навсегда.
Не утихает боль утраты,
Вы с нами будете всегда…

[Шарки]

МОНОЛОГ ЖЕНЩИНЫ

Юрий Анастасьян



Мой друг, что если я люблю?..
А Вы меня боитесь разве?
Молюсь за Вас семь раз на дню,
Явленье Ваше – редкий праздник.
Мой друг, что стало бы, когда б
Мы вместе были рядом, дома?
Рабыня – Ваша, Вы – мой раб.
Вы – Рафаэль, а я – Мадонна?
Вы б рисовали, я б цвела!
Что в том плохого, правда, милый?
Людей замучили дела,
От чувств бегут, кичатся силой...
А я люблю, люблю и что ж,
Зачем дано такое счастье?
Там, за окном был только дождь
И вдруг – как радуга в ненастье!
...Да что я всё "люблю, люблю..."?
Вы мной пресытились, наверно?
Но скуку звонкую мою
Еще не посетила скверна.
Вы потерпите, всё пройдёт,
Я разлюблю Вас, потерпите...
Вот вишня плоть свою даёт,
Вот солнце замерло в зените,
Кругом, смотрите, – Чистота!
Сомненьями не сейте вздора,
Я Вас прошу, и вишня та
Не станет яблоком раздора.

[cote d'Ivoire]

А знаєте ви, як буває гірко,
коли на шлях свій глянеш звіддалік
і ясно, що знайти не можеш мірки,
щоб скласти вчинкам міру або лік;

коли здобуте й втрачене поволі
вкриває тьмяна плівка забуття,
і вже вони бринять на видноколі,
не даючись пізнати до пуття?

І ти себе катуєш: чи бувало
колись насправді те, що відбулось?
Чи це уява бавиться зухвало,
чи пам'ять недопетрала чогось?

І хто ти є? І чим ти був? І звідки
з'явився ти й для чого ти настав?
І хто вони - ті безсторонні свідки,
що захистять тебе не без підстав?

Хай ти не був ні славним, ні могутнім -
не велетень, а тінь його чи тло, -
аби в прямій залежності з майбутнім
твоє минуле й нинішнє було.

САВА ГОЛОВАНІВСЬКИЙ

[Шарки]

И те, кто в болотах, и те, кто во ржи,

за то, что я выжил, велели: скажи!

Велели: скажи, назови, нареки

во имя, во славу и вопреки.

...Я сам у себя оказался в плену,

как будто вернулся с войны на войну,

пытаясь на скошенном поле косить,

чтоб словом и делом друзей воскресить.

И я говорил тем, кто тише воды:

зачем вы не слышите голос беды?

И я говорил тем, кто ниже травы:

как знать вам цвет глаз, не подняв головы?

И я говорил в рот набравшим камней:

сказавший – не страшен, молчащий страшней.

У мирного времени свой обмолот.

Но годы войны, словно паковый лёд,

сдвигая границы, держали меня.

И слёзы катились по морде коня.

И чайки клевали глаза мертвецов.

А голубь порвался с почтовым кольцом.

А я всё сдавал и сдавал города,

и в них оставалась душа навсегда.

И не хоронил – зарывал, зарывал...

Как будто за всех уже отгоревал.

И чем, уходящим, нам было тесней,

тем красные маки красней и красней.

Но выцвела соль у солдатских рубах.

Та соль возвращенья как мёд на губах.

Возмездья озноб у победной черты,

не полдень реванша, а день правоты.

И песня, что я ли, не я ль допою, —

то песня солдат, уцелевших в бою.

От имени тех, кто в болотах, во ржи

остались. А нам повелели: скажи!


Григорий Поженян

[Alisa-od]

Как много ....

Как много тех, кто за черту ушёл...
Как много тех, кто к небу прикоснулся...
Как жаль, что мы не знаем: Что там? Как?
Ведь нет того, кто с облака вернулся....
Мы верим в то, что ждёт нас яркий свет.
И что душа ТАМ обрела покой....
А вот могилка, к ней мы ТУТ приходим.
Весной могилка порастет травой.
Мы любим тех, кто этот мир покинул
И продолжаем с ними говорить.
Их не обнять и не услышать голос,
Мы вместе с болью продолжаем жить....
Ушедших - не вернуть! Как это горько!
Уже от слёз опухшие глаза.
И каждый раз, от мысли, что их нет,
Сама бесшумно катится слеза.
Мы верим в то, что души ангелы- хранители,
И, что они нас видят с высоты...
Мы остаёмся с памятью и болью,
Невольно ищем, ЗДЕСЬ, знакомые черты.
Пред нами фото, их так много в доме,
В любом альбоме, только полистай.
Да, с болью трудно жить, но все же жить придётся,
Общаясь с фото, как бы невзначай....
Как жаль, что много тех, кто к небу прикоснулся,
Нам жизнь одна дается, здесь ее прожить.
А те, кого к себе позвало небо....
Нас научили здесь: творить, мечтать, любить.

Лилия Олейник.

[Парусник]

До свидания, мальчики.

Ах, война, что ж ты сделала, подлая:
Стали тихими наши дворы,
Наши мальчики головы подняли —
Повзрослели они до поры,
На пороге едва помаячили
и ушли, за солдатом — солдат…
До свидания, мальчики!
Мальчики,
Постарайтесь вернуться назад.
Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,
Не жалейте ни пуль, ни гранат
И себя не щадите, и все-таки
Постарайтесь вернуться назад.

Ах, война, что ж ты, подлая, сделала:
вместо свадеб — разлуки и дым,
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестренкам своим.
Сапоги — ну куда от них денешься?
Да зеленые крылья погон…
Вы наплюйте на сплетников, девочки.
Мы сведем с ними счеты потом.
Пусть болтают, что верить вам не во что,
Что идете войной наугад…
До свидания, девочки!
Девочки,
Постарайтесь вернуться назад.

1958 г.

Булат Окуджава

[Сапна]

Великой скорбью переполнен взгляд,
В тиши плакучих ив, в тиши берёз,
Над сыновьями, что в земле лежат,
Застывший в камне памятник из слёз.

И скорбен этой вечности покой.
Ветра ведут печальный счет годам.
Ты, проходящий мимо, здесь постой,
Прислушайся, что шепчет мать ветрам.

Всё помнит, собрала ему с утра,
Нехитрый, материнский узелок.
Икону, божьей матери, дала.
« Пусть сохранит она тебя, сынок!»

Перекрестив его нелёгкий путь,
Не плакала, на сердце боль храня.
Шептала: « Бей фашиста, не забудь,
Что дома ждут с победою тебя».

И вот война к деревне подошла.
Горело всё; поля, леса, дома.
Средь раненых бойцов, его нашла.
Глазам своим, не верила сама.

Вот обнялись, но плакать не могли.
Сын вздрогнул и тихонько простонал
« Вот, мама, до тебя мы и дошли.
Я этой встречи, очень долго ждал»

Тут он обмяк и снова стал шептать:
«Прости меня и в поле схорони.
Я на родной земле хочу лежать.
Иконку эту, мама, сохрани»

Затих, остался, на руках лежать,
Застыло небо в голубых глазах.
Над сыном, скорбно, наклонилась мать,
Окаменела, с сыном на руках.

Великой скорбью переполнен взгляд,
В тиши плакучих ив, в тиши берёз.
Над сыновьями, что в земле лежат,
Застывший в камне памятник из слёз.

Нияра Самкова

[Шарки]

Маки



На Федюнинских холмах – тишина.

Над Малаховым курганом – сны.

Будто не было войны, но война

похоронена на дне тишины.



И казалось бы, всему вышел срок,

столько лет менялась в море вода.

А как выйдешь, как шагнешь за порог –

и от маков не уйти никуда.



Маки, маки, красные маки —

горькая память земли.

Неужели вам снятся атаки,

неужели вам снятся атаки

тех, кто с этих холмов не пришли?



Над Сапун-горой цветут тополя.

Над Сапун-горой летят журавли.

Но плывут из края в край по полям

маки, маки – совесть земли.



И казалось бы, ну что в том за страсть –

столько лет они пылают в траве.

Ах, как хочется в те травы упасть,

в красных маках полежать на земле!



Маки, маки, красные маки —

горькая память земли.

Неужели вам снятся атаки,

неужели вам снятся атаки

тех, кто с этих холмов не пришли?



На Федюнинских холмах – тишина.

Над Малаховым курганом – сны.

Будто не было войны, но война

похоронена на дне тишины.



Всё мне чудится порою: «Ура»!

Всё мне слышится команда: «Пли»!

И зажмуришься, а видишь: с утра

маки, маки по холмам поплыли.



Маки, маки, красные маки —

горькая память земли.

Неужели вам снятся атаки,

неужели вам снятся атаки

тех, кто с этих холмов не пришли?



Маки, маки, красные маки —


Григорий Поженян

[cote d'Ivoire]

Задохнулись канонады,
В мире тишина,
На большой земле однажды
Кончилась война.
Будем жить, встречать рассветы,
Верить и любить.
Только не забыть бы это,
Не забыть бы это,
Лишь бы не забыть!

Как всходило солнце в гари
И кружилась мгла,
А в реке меж берегами
Кровь-вода текла.
Были черными березы,
Долгими года.
Были выплаканы слезы,
Выплаканы слезы,
Жаль, не навсегда.

Задохнулись канонады,
В мире тишина,
На большой земле однажды
Кончилась война.
Будем жить, встречать рассветы,
Верить и любить.
Только не забыть бы это,
Не забыть бы это,
Лишь бы не забыть!

Роберт Рождественский

[Шарки]

Не тем, что полстолетья будут сцены
изображать солдатский наш уют;
не тем, что в двадцать два узнали цену
тому, что люди в сорок узнают;
не сединой, что, может, слишком рано
легла походной пылью на виски,
когда мы, жизнь примерив на броски,
считали мины, не считая раны;
не славой, что пришла к нам неспроста:
на бланках похоронного листа,
на остриях штыков под Балаклавой,
в огнях ракет рождалась наша слава;
ни даже тем, что, выйдя в путь тернистый,
мы научились жертвовать собой.
Мы тем гордимся, что последний выстрел
завещан нам отцовскою судьбой.
Гордимся мы, что в наш двадцатый век, –
на той земле, где дни не дни, а даты, –
в семнадцатом родился человек
с пожизненною метрикой солдата.
Гордимся мы, быть может, даже тем,
что нам о нас не написать поэм.
И только ты, далёкий правнук мой,
поймёшь, что рамка с чёрною каймой
нам будет так узка и так мала,
что выйдем мы из бронзы, из стекла,
проступим солью,
каплею,
росой
на звёздном небе –
светлой полосой.

Григорий Поженян

[кетрин-макс]

Вселенная вздыхала, наблюдая
За злобой и за глупостью людей…
Они делили земли, не взирая
На то, что нет у них земли своей…
Мы – гости, нас пожить сюда пустили…
Останутся и реки, и леса…
А мы уйдём, как будто и не жили…
Смеялись с нас веками небеса…
На что мы тратим жизнь? Зачем всё это?
Воюем, чтоб кого-то победить…
А в душах стало слишком мало света,
Ведь ненавидеть проще, чем любить…
А люди снова мнят себя Богами
И судьбы посторонние вершат…
Оплачены кровавыми деньгами
Умы людей, что запросто грешат…
Опомнитесь, оставьте в одиночку
Политиков, решивших воевать…
Пусть сыновья воюют их и дочки,
А мы, давайте миром всё решать…
Давайте будем капельку умнее,
Чем те, что всё за деньги продают…
Кому нужны ничтожные идеи,
Что у детей забрали мир, уют???
Давайте для детей оставим место,
В своих сердцах, в умах, в душе своей…
Им с нашею войной темно и тесно…
Мы стали не похожи на людей…
Вселенная… леса, поля и реки…
Любимых рук бесценное тепло –
Вот это не купить, увы, в аптеке…
Давайте жить во благо, не на зло…
Не портьте то, что Богом создавалось…
И человек ведь – дело рук творца…
Сердец так много искренних ломалось
От пуль, измен и острого словца…
Остановитесь, хватит разрушений…
Судить намного проще, чем простить…
Не тот, кто создаёт ракеты – гений,
А тот, кто научился жизнь ценить…
Ирина Самарина-Лабиринт

[Шарки]

Алена Васильченко

вдали от глаз чужих, тайком,
как пресвятого Воскресенья,
я поздних жду твоих звонков
ненастным вечером осенним...
рыдает дождь у старых лип.
закаты догорят лучиной.
я жду, как старец ждет молитв,
как Бога ждет неизлечимый.
и в вязкой паутине грез,
и в мыслях, что насквозь пронзают,
я жду. как самый верный пес,
который не нашел хозяев...
лишь ветер властвует во тьме,
деревья изогнув в поклоне.
и осень отвечает мне,
когда уж слишком тихо в доме.
но шёпот каждый - бестолков,
и холодны её ответы...
я поздних жду твоих звонков,
себя же проклиная в этом...

[Мэри_Поппинс]

***
Мы слышим звуки, слышим речи,
Но по Вселенной разлита
Сверхчуткая, свехчеловечья
Бетховенская
Глухота.
Пред ней ничто радар на крыше,
пред ней ничто и слух совы,-
она биенье мысли слышит
и прорастание травы.
Гремит безмолвьем зимний вечер,
Снежинка, завершив полёт,
Не тихо падает на плечи,
а — удивительно поёт…

Леонид Николаевич Вышеславский

[Сапна]

Не знают прошлого потомки.
Не знали будущего предки.
Душа чужая как потемки.
Своя душа как птица в клетке.
Мы одинокие обломки.
Чьи мы потомки? Чьи мы предки?
Мы как оборванная пленка.
Мы как обрубленные ветки.
На пьесу наша жизнь похожа.
Мир — театр, занавес — туман.
Мы — люди. Нам всего дороже
Нас возвышающий обман.
Идем по призрачным дорогам,
Играем в прятки с давних пор.
Чтоб так играть, какой же с Богом
Мы заключили договор?
Заняв у вечности мгновенье,
Мы доживаем не спеша.
И после долгого терпенья
Из нас как Божий знак спасенья,
Как выстрел вырвется Душа.
В.Гафт

[cote d'Ivoire]

Ах, как хочется просто жить,
Улыбаться, проснувшись утром.
Не болеть, со всеми дружить,
Добрым быть и немного мудрым.

Ах, как хочется просто петь,
Подставляя солнышку руки.
Чтобы много успеть суметь,
Чтоб не мучила боль разлуки.

Ах, как хочется по весне
Услыхать соловьиные трели,
А ещё в родной стороне
Ощутить пьяный запах сирени.

Ах, как хочется жарким днём
Родниковой воды напиться.
И, забыв в этот миг обо всём,
Этой радостью насладиться.

Ах, как хочется в листопад
Разноцветья запомнить краски.
И, бродя, просто так, наугад,
Сочинить дивной осени сказку.

Ах, как хочется с горки вниз,
Чтобы сердце громко стучало.
Чтоб желания все сбылись,
Чтоб опять всё начать сначала .

Ах, как хочется передать
Эту радость родным и близким.
И успеть жизни смысл понять,
И земле поклониться низко...

Зинаида Шаповалова