Тема: 
Область - Ленинградская, Вы бы хоть предмет изучилиСообщение от Kirax
Так как Днепропетровск?
| ||
Область - Ленинградская, Вы бы хоть предмет изучили
Зачем? Мы тут не отчитываемся перед партийным собранием, а просто делимся...
Я, например, ничего не могу сказать за своих родных по теме, но, возможно, мне не успели рассказать.
💙💛
Якщо у свободи є ім’я. То це ім’я — Україна! © Урсула фон дер Ляйен
Кто же будет о своих родственниках рассказывать плохое?
Все сейчас будут страдальцы....
Откуда только в сталинских лагерях были воры, уголовники, предатели, полицаи......
А еще тут возможно есть потомки чекистов и лагерных вертухаев...
____________
Наверняка.
Предлагаете всех общим списком зачислить в палачи?
P.S. Про вертухаев - это от дедушки? Сленг то не политический...
нет, "общим списком" это только у коммунистов так принято.
____________
А мой дед служил в НКВД и во время ВОВ охранял лагеря, а бабушка там же работала на заводе бомбы делали вместе с заключенными.А за другим дедом приезжали в 1939, но его сосед предупредил. который в органах служил,и дома его не оказалось,а потом видимо не до него было.Так что все остались живы.
У меня в детстве была подружка, вот ее дедушка был репрессирован( профессор , из дворян) и выслан из Москвы в Саранск , но что странно никакой обиды на советскую власть не держал.
Каждый патриот хочет эмигрировать и любить родину на безопасном расстоянии
У каждого в списке было свое конкретное дело.
Их и надо обсуждать...
Вы вообще думайте, что говорите.
Последний раз редактировалось Olivi@; 18.05.2009 в 22:27.
💙💛
Якщо у свободи є ім’я. То це ім’я — Україна! © Урсула фон дер Ляйен
Я не намекаю, я прямо говорю - в сталинских лагерях сидело много уголовников, предателей, полицаев, бандеровцев.... Это факт.
Кто же из их родственников сейчас будет об этом рассказывать?
Все будут пострадавшие от Советской власти...
Поэтому конкретное следственное дело - единственный факт.
И С. Королев был репрессирован.. Вы в курсе?
💙💛
Якщо у свободи є ім’я. То це ім’я — Україна! © Урсула фон дер Ляйен
Да.
На подмосковном полигоне Бутово за полтора года в 37-38 годах было расстреляно 20765 человек. Список фамилий и приговоров:
http://www.netda.ru/martirolog/t1/content.htm
Вот какой приговор нашел http://man-with-dogs.livejournal.com/621799.html
ПЛАКУЩИЙ АНАТОЛИЙ ДМИТРИЕВИЧ
1921 г. р.. родился в пос. при ст. Синельникове (Синелошково), Днепропетровского р-на (Украина). русский, из рабочих, б/п, образование низшее, без определенных занятий, находился перед арестом в Крюковском изоляторе (НТК). Проживал: Москва, с. Богородское. Арестован 24 ноября 1937 г. Тройкой при УНКВД СССР по МО от 16 декабря 1937 г по обвинению в контрреволюционной деятельности (наколке на левой ноге портрета т. Сталина, из хулиганских побуждений) назначена высшая мера наказания - расстрел. Приговор приведен в исполнение 19 декабря 1937 г. Реабилитирован 12 июля 1989 г.
(то есть пацану было 16 лет)
____________
ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
по след, делу № 19908
по обвинению Королева
Сергея Павловича по ст.ст. 58-7; 58-11 УК РСФСР
28 июня 1938 года НКВД СССР за принадлежность к троцкистской, вредительской организации, действовавшей в научно-исследовательском институте № 3 (НКБ СССР)21 был арестован и привлечен к уголовной ответственности бывший инженер указанного института Королев Сергей Павлович.
В процессе следствия Королев признал себя виновным в том, что в троцкистско-вредительскую организацию был привлечен в 1935 году бывшим техническим директором научно-исследовательского института № 3 Лангемаком (осужден)22.
В процессе следствия по делу Лангемака он специально о Королеве допрошен не был и об участии последнего в антисоветской организации показал, что знал об этом со слов Клейменова - бывшего директора НИИ-3 (осужден) (л.д. 41).
По заданию антисоветской организации Королев вел вредительскую работу по срыву отработки и сдачи на вооружение РККА новых образцов вооружения (л.д. 21-35, 53-55; 66-67, 238-239).
Решением Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 27 сентября 1938 года Королев был осужден к 10-ти годам тюремного заключения.
13 июня 1939 г. Пленум Верховного Суда СССР приговор Военной Коллегии Верховного Суда СССР отменил, а следственное дело по обвинению Королева было передано на новое расследование (см. отдельную папку судебного производства).283
В процессе повторного следствия Королев показал, что данные им показания на следствии в 1938 году не соответствуют действительности и являются ложными (л.д. 153-156).
Однако имеющимися в деле материалами следствия и документальными данными Королев изобличается в том, что:
В 1936 году вел разработку пороховой крылатой торпеды; зная заранее, что основные части этой торпеды - приборы с фотоэлементами - для управления торпеды и наведения ее на цель, не могут быть изготовлены центральной лабораторией проводной связи23, Королев с целью загрузить институт ненужной работой усиленно вел разработку ракетной части этой торпеды в 2-х вариантах.
В результате этого испытания четырех построенных Королевым торпед показали их полную непригодность, чем нанесен был ущерб государству в сумме 120 000 рублей и затянута разработка других, более актуальных тем (л.д. 250-251).
В 1937 году при разработке бокового отсека торпеды (крылатой) сделал вредительский расчет, в результате чего исследовательские работы по созданию торпеды были сорваны (л.д. 23-24, 256).
Искусственно задерживал сроки изготовления и испытания оборонных объектов (объект 212) (л.д. 21, 54, 255).
На основании изложенного
обвиняется
Королев Сергей Павлович, 1906 года рождения, урож. гор. Житомира, русский, гр-н СССР, беспартийный, до ареста - инженер НИИ-3 НКБ СССР,
в том, что:
являлся с 1935 года участником троцкистской вредительской организации, по заданию которой проводил преступную работу в НИИ-3 по срыву отработки и сдачи на вооружение РККА новых образцов вооружения, т.е. в преступлениях ст.ст. 58-7, 58-11 УК РСФСР.
Виновным себя признал, но впоследствии от своих показаний отказался.
Изобличается показаниями: Клейменова, Лангемака, Глушко; показаниями свидетелей; Смирнова, Рохмачева, Косятова, Шитова, Ефремова, Букина, Душкина и актами экспертных комиссий.
Дело по обвинению Королева направить в Прокуратуру Союза ССР по подсудности.
Обвинительное заключение составлено 28 мая 1940 года в г. Москве.
Следователь следчасти ГЭУ НКВД СССР мл. лейтенант госбезопасности Рябов.
Пом. нач. следчасти ГЭУ НКВД СССР ст. лейтенант госбезопасности Либенсон.
"Согласен". Нач. следчасти ГЭУ НКВД СССР майор госбезопасности Влодзимирский.
"Утверждаю". Зам. нач. главного экономического управления НКВД СССР майор государственной безопасности Наседкин.
26 мая 1940 г
Королев Сергей Павлович (1907-1966) — ученый и конструктор в области ракетостроения и космонавтики, академик. 27 сентября 1938 г. Военной коллегией Верховного суда СССР приговорен к 10 годам тюремного заключения по обвинению в участии «в антисоветской террористической и диверсионно-вредительской организации».
13 июня 1939 г. пленум Верховного суда СССР по протесту заместителя председателя Верховного суда СССР Ульриха пересмотрел дело и, «учитывая, что по настоящему делу не исследован ряд обстоятельств, имеющих существенное значение», постановил «приговор Военной коллегии Верховного Суда СССР от 27.IX-1938 г. по делу Королева С. П. отменить и дело о нем передать на новое рассмотрение со стадии предварительного расследования».
По окончании следствия 10 июля 1940 г. Особым совещанием при НКВД СССР Королев приговорен к заключению в ИТЛ сроком на 8 лет, однако в соответствии с заключением, утвержденным начальником Главного экономического управления НКВД СССР Кобуловым, был переведен в Особое техническое бюро при НКВД для использования по специальности.
По представлению НКВД 27 июля 1944 г. Президиумом Верховного Совета СССР досрочно освобожден со снятием судимости.
Крутой маршрут Евгения Гинзбург
"УМА ПАЛАТА, А ГЛУПОСТИ — САРАТОВСКАЯ СТЕПЬ..."
Моя свекровь Авдотья Васильевна Аксенова, родившаяся еще при крепостном праве, простая неграмотная "баба рязанская", отличалась глубоким философским складом ума и поразительной способностью по-писательски метко, почти афористично выражать свои мнения по самым разнообразным вопросам жизни. Говорила она на певучем южнорусском наречии, щедро уснащая свою речь пословицами и поговорками. Подобно древнему царю Соломону, изрекавшему в острые моменты жизни свое "И это пройдет", наша бабушка, выслушав сообщение о каком-либо выходящем из ряда вон происшествии, обычно говорила: "Такое-то уж было..."
Помню, как мы были поражены ее выступлением за семейным столом по поводу убийства Кирова.
— Такое-то уж было...
— Как это было?
— Да так. Царя-то ведь уж убивали... (Она имела в виду ни больше ни меньше как убийство Александра II.) В ту пору я еще молоденькая была... А только сейчас чегой-то не туды стреляли-то... Ведь у нас нынче царем-то не Киров, а Сталин... Пошто в Кирова-то? Ну, да это дальше видать будет...
До мельчайших подробностей помню день первого сентября 1935 года, когда я, снятая партколлегией с преподавательской работы, заперлась в своей комнате, испытывая поистине танталовы муки. Я всю жизнь или училась или учила других. День первого сентября был для меня всегда даже более важным, чем день Нового года. И вот я сижу в этот день одна, отверженная, а с улицы доносятся привычные звуки возрождающейся после лета жизни вузов, школ. Шумит Казань — город студентов. Но я не войду больше под колонны родного университета.
Бабка Авдотья нарочито громко шаркает за дверью туфлями и вздыхает. Но я не выхожу и не зову ее. Я не могу сейчас никого видеть. Даже детей. Я одинока, как Робинзон Крузо.
Сижу так до обеда, пока у дверей не раздается резкий звонок и торопливый бабушкин голос:
— К тебе, Евгенья, голубчик. Выдь-ка...
В двери незнакомый мальчишка-посыльный. Он протягивает мне большой букет печальных осенних цветов — астр. В букете записка с теплыми словами моих прошлогодних слушателей.
Я не в силах удержаться даже до ухода мальчика. Я начинаю громко плакать, просто реветь белугой, выть и причитать совсем по-рязански, так что бабка Авдотья заливается мне в тон, приговаривая:
— Да ты ж моя болезная... Да ты ж моя головушка бедная...
Потом бабушка резко прерывает плач, закрывает двери и шепотом говорит:
— Отчаянны головушки, студенты-то... Що им за те цветы еще будеть... Евгенья-голубчик, а я табе що скажу... А ты мене послухай, хочь я и старая и неученая... Капкан, Евгенья, капкан круг тебе вьется... Беги, покудова цела, покудова на шею не закинули. Ляжить пословица — с глаз долой, из сердца вон! Раз такое дело, надо тебе отсюдова подальше податься. Давай-кось мы тебя к нам, в сяло, в Покровское, отправим...
Я продолжаю вслух рыдать, еще не вполне понимая смысл ее предложения.
— Право слово... Тамотка таких шибко грамотных, как ты, дюже надо. Изба-то наша стоит пуста, заколочена. А в садочке-то яблони... Пятнадцать корней.
Я прислушиваюсь.
— Что ты, Авдотья Васильевна? Как же это я все брошу: детей, работу?
— А с работы-то, вишь, и так выгнали. А детей твоих мы не обидим.
— Да ведь я должна партии свою правоту доказать! Что же я, коммунистка, от партии прятаться буду?
— Евгенья-голубчик... Ты резко-то не шуми. Я ведь не чужая. Кому правоту-то свою доказывать станешь? До бога высоко, до Сталина — далеко...
— Нет, что ты, что ты... Умру, а докажу! В Москву поеду. Бороться буду...
— Эх, Евгенья-голубчик! Ума в табе — палата, а глупости — саратовская степь!
Муж мой только покровительственно усмехнулся, когда я рассказала про бабушкино предложение. Еще бы! Ведь мы владели истиной в ее конечной форме, а она была всего-навсего "баба рязанская".
Позднее, когда я отправилась в Москву обивать пороги комиссии партийного контроля, мне пришлось еще раз встретиться с предложением, напоминавшим вариант Авдотьи Васильевны.
Там, на Ильинке, встречались в те дни многие коммунисты, попавшие первыми в "сеть Люцифера". В очереди у кабинета партследователя я встретила знакомого молодого врача Диковицкого. Он был по национальности цыган. Мы знали друг друга еще в ранней юности, и теперь он доверительно рассказал мне о своей "чертовщине". Он тоже "не проявил бдительности" и, наоборот, "проявил гнилой либерализм". Он тоже куда-то "объективно скатился" и т.д.
— Слушай, Женя, — сказал он мне. — А ведь если вдуматься, дела наши плохи. Хождение на Ильинку вряд ли поможет. Надо искать другие варианты. Как бы ты отнеслась, например, если бы я спел тебе популярный романс: "Уйдем, мой друг, уйдем в шатры к цыганам"?
Его синие белки сверкнули прежним озорством.
— Еще можешь шутить?
— Да нисколько. Ты послушай. Я цыган натуральный, ты тоже вполне сойдешь за цыганку Азу. Давай исчезнем на энный период с горизонта. Для всех, даже для своих семей. Ну, например, в газете вдруг появляется объявление в черной каемке. Дескать, П.В.Аксенов с прискорбием извещает о безвременной кончине своей жены и друга... Ну и так далее. Пожалуй, тогда твоему Бейлину волей-неволей придется сдать дело в архив. А мы с тобой присоединились бы к какому-нибудь табору и годика два побродили бы как вольные туристы, пока волна спадет. А?
И это, по сути дела, мудрое предложение показалось мне авантюристским, заслуживающим только улыбки. А между тем несколько лет спустя, оглядываясь на прошлое, я с удивлением вспоминала, что ведь многие действительно спаслись именно таким путем. Одни уехали в дальние, тогда еще экзотические, районы Казахстана или Дальнего Востока. Так сделал, например, бывший ответственный секретарь казанской газеты Павел Кузнецов, который фигурировал в моем обвинительном заключении как обвиняемый в принадлежности к "группе", но никогда не был арестован, так как уехал в Казахстан, где его не сразу нашли, а потом перестали искать. Он еще потом печатал в "Правде" свои переводы казахских акынов, прославлявших "батыра Ежова" и великого Сталина.
Некоторые "потеряли" партбилеты и были исключены за это, после чего тоже выехали в другие города и села. Некоторые женщины срочно забеременели, наивно полагая, что это спасет их от карающей десницы ежовско-бериевского "правосудия". Эти-то бедняжки здорово просчитались и только увеличили число покинутых сирот.
Да, люди искали всевозможные варианты выхода, и те, у кого здравый смысл, наблюдательность и способность к самостоятельному мышлению перевешивали навыки, привитые догматическим воспитанием, те, над кем не довлела почти мистическая сила "формулировок", иногда находили этот выход.
Что касается меня, то, оставаясь все на той же почве правдивости, нельзя не признать, что я выбрала самый нелепый из всех возможных вариантов самозащиты: пламенные доказательства своей невиновности, горячие заверения в преданности партии, расточаемые то перед садистами, то перед чиновниками, ошеломленными фантастическою реальностью тех дней и дрожащими за собственную шкуру. Да, бабушка Авдотья была права. Не знаю, была ли "ума — палата", но уж глупости-то действительно была "саратовская степь"...
Из дневника Сергея Ивановича Вавилова
...самые драматичные страницы дневников связаны с судьбой брата - Николая Ивановича Вавилова.
Нестерпимая боль утраты, невозможность смириться с нелепыми, ничем не обоснованными обвинениями не оставляли Сергея Ивановича до последних дней жизни.
Вряд ли даже люди из ближайшего окружения, знавшие и писавшие в своих воспоминаниях о тяжелых переживаниях С.И. Вавилова в связи с гибелью брата, могли бы до чтения дневников ощутить всю глубину его личной трагедии. И то, что Сергей Иванович ушел из жизни накануне очередной годовщины гибели брата, не просто роковое совпадение, а подтверждение того, что в его памяти эта самая большая для него утрата, бессмысленная и жестокая, не давала покоя, лишала жизненной энергии...
13 августа 1940 г., Железо
За эти дни сколько перемен и самое страшное несчастье. У брата Николая 7-го на квартире был обыск. Сам он сейчас во Львове. Значит, грянет арест, значит, рушится большая нужная жизнь, его и близких! За что? Всю жизнь неустанная, бешеная работа для родной страны, для народа. Вся жизнь в работе, никаких других увлечений. Неужто это было не видно и не ясно всем? Да что же еще нужно и можно требовать от людей? Это жестокая ошибка и несправедливость. Тем более жестокая, что она хуже смерти. Конец научной работы, ошельмование, разрушение жизни близких. Все это грозит.
Эта записная книга выходит полной горя: смерть матери, сестры, теперь ужас, нависший над братом. Думать о чем-нибудь другом не могу. Так страшно, так обидно и так все делает бессмысленным. Хорошо, что мать умерла до этого, и так жаль, что сам не успел умереть. Мучительно все это, невыносимо.
5 февраля 1941 г., Ленинград
Вечер после депутатского приема. Слезы, квартиры, реабилитированные. А завтра - полгода несчастья Николая. Какая бессмыслица и безжалостность. Жизнь - сплошная сутолока около науки, о науке, только о ней одной, и вот - тюрьма.
1 апреля 1941 г., Москва
Сегодня Верховный Совет РСФСР. Справочник Академии наук на 1941 год - без Николая. Завтра именины мамы, сестры, мои, смерть сестры. Чувство собственного бессилия, как перед нависшей громадной бедой. Хотя бы все это рухнуло и придавило.
5 мая 1941 г., Ленинград
Безнадежная тоска, опускающая руки, трагическая судьба Николая, ни минуты не выходящая из головы и парализующая все. Мировая трагедия, “Neue Ordnung”, гитлериада, где-то на заднем плане и кажется иной раз пустяком.
9 августа 1941 г., Казань
В пути исполнилась годовщина исчезновения Николая. О войне ничего толком не знаем. Завтра собираюсь в Йошкар-Олу. До чего еще убога Россия!..
16 августа 1941 г., Казань
На фронте, по-видимому, положение тяжелое. О Николае сведений никаких, и все становится мрачнее и страшнее, и “одно на целом свете верно то, что сердцу сердце говорит в немом привете”. Помимо Олюшки - ничего больше не осталось. Готов рухнуть в любую бездну.
29 августа 1941 г., Йошкар-Ола
Тяжело невыносимо. Во сне видел Николая, исхудавшего, с рубцами запекшейся крови. Голова бездейственна. Чувствую страшный отрыв. Случайность, вздорность, ошибочность бытия.
22 сентября 1941 г., Йошкар-Ола
Заболел, температура, нарыв на ноге, сижу дома вместо Казани. Взят Киев. Странное молчание из Ленинграда. Очень жалко. О Николае вестей нет. Последовательные удары: смерть мамы, Александры Ивановны, война, арест Николая и новая странная фаза войны - все это за три года. Слишком много.
13 октября 1941 г., Йошкар-Ола
Сегодня узнал из письма Елены Ивановны о печальной и мрачной участи Николая. Страшно и грустно безгранично. С какой бы радостью завтра не проснулся. Никогда этого не забуду.
10 октября 1943 г., Москва
Не писал почти месяц. Балаган академических выборов. По специальности “теоретическая физика” особая рекомендация - выбрать Курчатова.
Война за миусский институт, искореженный, изуродованный. Олег из Саратова приехал. Николай умер 26 января 1943 г. До 20 апреля в камере смертников. Смерть, вероятно, от цинги...
26 октября 1943 г., Йошкар-Ола
Получил приглашение в НКВД. Пришла бумага относительно Николая о его смерти 26 января в Саратове. Прочел и расписался. Последняя тоненькая ниточка надежды оборвалась. Надо понять полностью - Николай умер...
7 октября 1945 г., Москва
Дня четыре тому назад - в Кремль, в СНК, бюро СНК, Берия, Маленков, Вознесенский, Каганович - об академических делах. В Академии бьюсь как рыба об лед со строительством, квартирами. Всего меньше науки. В ФИАНе тихая прострация, и тоже нет науки. Вчера с Зубовым, Бруевичем - целый день ездил в поисках места для дач: Петушково, Юдино, Поречье. Нашел последний белый гриб. Тихая, уютная родная природа, - от которой теперь так далеко. Сегодня во сне - живой Николай, появившийся в Академии. Холодно, дождь...
http://vivovoco.rsl.ru/VV/JOURNAL/VIET/VAVIDIARY.HTM#25
где-то он прав.Вы вообще думайте, что говорите.
если помнишь, шура балаганов когда-то тему открыл, где был опрос, были ли репрессированы ваши родственники при Сталине,а если были, то была на то причина или нет.
100% заявили, что родственники репрессированы невинно.
Дело в том, что тогда было понятие о врагах народа не такое, как сейчас. Тогда все чужеземное было чуждо и считалось аморальным. А у человека то все построено, как?"Запретный плод сладок". Вот и получалось, что плод съел, но отвечать то тогда приходилось по законам того же времени. У меня никого не репрессировали, никто не умер от голода 32-33. Но пострадали от УПА.
Последний раз редактировалось Invasion; 19.05.2009 в 12:03.
Вы пишете с таким пафосом, будто кроме СССР нигде никогда репресий не было.
Насилие - это норма человеческой жизни и истории. Если вы с этим не согласны, тем хуже для вас.
Ваши права
Ответить с цитированием
Социальные закладки