В свете случившегося колониального передела почти никого не интересует судьба тюркоязычного населения Крыма. Между тем, если сравнивать Крым и другие области российско-украинской колонизации в Новороссии, то именно тюркоязычное население должно быть признано юридической предпосылкой особого статуса Крыма. Характерно, что забыв в массовой публицистике о третьей по численности народности Крыма, обе стороны территориального спора охотно готовы использовать автономный статус Крыма как барьер, останавливающий аннексионистские и сепаратистские стремления в отношении восточных областей Украины. В преувеличении значения этого автономного статуса заинтересованы все стороны, решившие по крымскому опыту воздержаться от решительных действий. Хоронологически может казаться очевидной связь крымскотатарского населения и автономного статуса. Действительно, совсем немного времени отделяет изгнание крымских татар и снятие автономного статуса, а также начало их возвращения и новое обретение автономии. Фактически же новая автономия была автономией преимущественно великорусской колонии от правительства, провозгласившего себя представителем украинской нации. Крымские татары были при этом скорее народом — поводом. Это категориальное слово несёт в себе очень неприятные ассоциации, поскольку «повод» в Народной Польше было принято иллюстрировать действиями Гаврилы Принципа. Сейчас также нарастает военная истерия, которая может получить какое угодно развитие.
Национальное движение крымских татар, однако нужно признать реакционным. В 1905 году этот народ самоотверженно и на равных помогал крушить царизм, однако отсутствие развитого пролетарского слоя обусловило религиозный характер национального движения и преобладание в нём буржуазной фракции. В отличие от Временного Революционного Правительства России, диктатура пролетариата не смогла наладить взаимоотношения с таким национальным движением15. Известно однако, что с более реакционными движениями в Коканде дело обстояло заметно лучше и через посредство исламского социализма народы Туркестана включались в общий процесс культурной революции и социалистического строительства. Причины неудач в Крыму могут крыться и в низком культурном уровне тех, кто осуществлял политику диктатуры пролетариата. Это вообще самый неприятный из возможных «выстрелов прошлого». В условиях невозможности делать уверенные выводы стоит ограничится тем выводом, что по итогам первой трети прошлого века вермахт нашёл поддержку у большей части крымских татар, чем партизанские операции местных коммунистов. Последовавшее сплошное административно-национальное переселение также не добавило крымско-татарскому движению стремлений к обобществлению. Если похожая история с осадничими на Беларуси ныне может лишь приводить больше к юмористическим казусам16, то для крымскотатарского движения требования status quo 1939-1944 года отдают большей жизненностью. История ещё не показала выхода из исторического тупика, отбрасывающего крымскотатарский народ к защите реакционных позиций17. Перспективы включения крымских татар в общую классовую борьбу трудящихся выглядят определёнными только лишь в том случае, если это включение будет проходить по узбекскому пути, со включением трудящихся масс в салафитское18 движение и последующим противостоянием религиозной и секулярно-коммунистической фракций освободительного движения. Этот путь исключительно тяжёл и нетипичен для европейских земель, однако предполагает какой угодно низкий начальный уровень развития классового сознания трудящихся в рамках данной народности. Облегчению узбекского пути для крымских татар будет немало способствовать знакомство с опытом развитых форм классовой борьбы, если они возникнут у великороссов и украинцев Крыма. Очевидно, что хотя борьба крыскотатарских трудящихся будет не так хорошо вливаться в общий фронт как в Боснии19, также она и не будет долго удерживаться в таких неразвитых формах как в обнищавшем Узбекистане.
Социальные закладки