"Белое пятно" - румынская оккупация Одессы
Кое-кто из одесситов боролся с врагом чисто по-одесски - плохо починяя обувь вражеским бойцам или спаивая фашистов:
Не по своей воле
Этот летний день - 22 июня, для многих наших соотечественников всегда будет звенеть, как заведенный будильник памяти. Страшная и Великая, священная и беспощадная - так говорим, так пишем о войне СССР с фашистской Германией. Такой она и была по большому счету. Совет-ские люди вынесли ее и на своих плечах и на своих судьбах. И победили. Именно так все и виделось не одним поколением - как яркий и одноцветный героический эпос, где четко и однозначно выписаны все страницы, оценены все действующие лица. И только потом, гораздо позже, отдельные историки, писатели, кинематографисты решились на "крамолу" - в частности, заговорив о том, как работники "органов" ломали жизнь многим бывшим воинам, а также "лицам, проживавшим на оккупированной территории". В зоне оккупации была и наша любимая Одесса. Правда, поскольку тут в роли оккупантов выступали не немцы, а румыны, то и сам оккупационный режим значительно отличался от режима в других, занятых фашистами городах.
В советских изданиях об Одессе периода оккупации приводилось немного сведений, так что этот период в жизни города оставался как бы "белым пятном". Самым страшным было время, когда советские войска после героической обороны Одессы были вынуждены ее покидать. Многие одесситы тогда пытались эвакуироваться - очередь стремившихся попасть на отходящие суда начиналась с улицы Пушкин-ской и через весь Таможенный спуск двигалась к причалу. Как ни печально вспоминать об этом, но попасть на борт легче было тем, у кого имелись деньги и золото, чтобы "заплатить" за пропуск. Тот факт, что некоторые портовики наживались на страшной всеобщей беде, позже был установлен, а начальник порта наказан.
Таким образом, и в войну "сработал" неписаный закон жестокого отбора: сначала в эвакуацию была вывезена партийно-руководящая "элита" (за исключением тех, кого оставили в подполье) потом туда "проложили путь" себе самые шустрые и состоятельные.
Одессу готовили на роль "столицы"
В городе оставалось 250 тысяч населения - можно сказать, без надежды на выживание. Да и как можно выжить в городе, оставленном без воды (был взорван водопровод), без света, канализации, без продуктов? Однако одесситы находили в себе мужество, чтобы спасаться и жить, а некоторые и на то, чтобы бороться. Доныне в нашей благодарной памяти остались подпольщики группы Молодцова-Бадаева, юный смельчак Яша Гордиенко, партизаны катакомб. Но в целом советская пропаганда, похоже, преувеличивала, скажем так, роль одесского подполья. Если ей верить, то, с одной стороны, почти каждый житель города готов был уничтожить оккупанта или в крайнем случае пробить шину его мотоцикла. Но тогда почему же после освобождения города тысячи его жителей обвинялись в коллаборационизме, и "органы" расследовали их "сотрудничество с врагом"? Впрочем, "сотрудничеством" могла считаться даже торговля на "Привозе" тапочками или пирожками. Сохранились по-одесски забавные "объяснительные" допрошенных. К примеру, некий Буненко в свое оправдание написал, что открыл сапожную лавочку с той целью, чтобы плохо ремонтировать обувь румынам и тем наносить им вред. Владелец питейного заведения Головков "боролся с врагом путем спаивания его солдат", а частная рестораторша Лескова "недовложением порций и использованием некачественных продуктов". (По таким "заслугам" можно было весь советский общепит записать в партизаны). Но каким образом могло появиться частное предпринимательство в городе, лишенном коммуникаций и средств? Как ни странно, сами же оккупанты прилагали усилия к восстановлению жизнедеятельности города. Как пишет сотрудник Центра исторических исследований юга Украины Александр Черкасов, у Антонеску была одна цель - Великая Румыния. И когда с помощью немцев румынские власти вернули себе ранее отошедшие к СССР Бессарабию и Буковину, то начали очень быстро их "румынизировать". При этом Одессе отводилась особая роль - она должна была стать столицей новообразованной Транснистрии (вся Одесщина плюс часть Винницкой и Николаев-ской областей). Так что в интересах оккупантов было восстановление в городе нормальной жизни, ликвидация ущерба, нанесенного ему войной. Можно сказать, в рекорд-ные сроки был восстановлен городской водопровод, и вода круглосуточно подавалась в дома. В первые дни оккупации, когда были трудности с подвозом провианта, муниципалитет ввел нормированное распределение продуктов и открыл столовые для официально работающего населения.
Восстанавливались разрушенные дома, мостовые. Были заасфальтированы десятки улиц, построено два новых моста. Правда, на это взимался налог с одесситов, имеющих стабильную и достаточно оплачиваемую работу. И, что особенно важно: желающим открыть какое-то свое предприятие новая власть, считавшая, что она пришла навсегда, выдавала беспроцентные ссуды на 25 лет. И некоторые предприимчивые одесситы не выдержали и "зашевелились": Только крупных пищевых предприятий уже к лету 1942 года насчитывалось двадцать шесть - доставляя сырье из ближайших районов, они работали на полную мощь. Так, консервный завод выпускал за сутки 30 тысяч банок различных овощных консервов и фруктовых компотов. Молокозаводы за месяц производили 386,5 тысяч литров пастеризованного молока, 172 тысячи литров кефира, 9 300 килограммов сыра и т.д.
Всего летом 1942 года было произведено различных продуктов на 1,6 миллиона марок. Кстати, с денежной единицей было больше всего неразберихи в первое время, когда одновременно существовали и уходящие советские рубли, и румын-ские леи, и немецкие марки. Но тут уже немцы взялись навести порядок - ввели для оккупированной территории марку RKKS, приравненную к дойч-марке, а хождение леи запретили под страхом расстрела. Новыми деньгами румыны и выдавали зарплату работающим одесситам. Например, дворник получал за час работы 2 марки, преподаватель - 8-10. При этом килограмм хлеба стоил 90 пфенингов, картошки - 70, билет в трамвае - 25. Кстати, трамваи курсировали по 12 маршрутам, на линию ежедневно выходило по 60 вагонов. В городе работало много магазинов, из витрин которых смотрели портреты короля Михая-первого, генерала Антонеску и знаменитых артистов, иногда даже советских.
Не замирала в Одессе того времени и культурная жизнь. В оперном театре, в котором сохранились декорации и реквизит, шли классические спектакли - "Риголетто", "Аида", "Евгений Онегин": Билеты были довольно дешевыми - в переводе на наши нынешние деньги за 5-10 гривен можно было получить место на галерке. Работал русский драматический театр, а кроме того, открылось 10 новых мини-театров с часто меняющимся репертуаром. В кинотеатрах "крутили", в основном, немецкие фильмы, но их с интересом смотрело и местное население, поскольку они очень отличались от "идеологических" совет-ских. В "румынскую" Одессу возвращались ранее эмигрировавшие из нее артисты - например, любимец публики Петр Лещенко, выступления которого по-прежнему собирали аншлаги. Пользовался популярностью и открытый Лещенко ресторан "Северный", в котором отменный ужин на две персоны стоил не больше 25 марок.
Словом, жизнь в Одессе не замирала - люди ходили в театры, рестораны, отдыхали на пляжах, одесские модницы носили бухарестские шляпки: Не было и строгого комен-дантского часа. Впрочем, существовало распоряжение корпусного генерала Димитреску о том, что "гражданам запрещается после 23.00 громко распевать на улице песни, особенно имеющие характер коммунистической пропаганды, а виновные будут привлечены к принудительным работам".
Временное благополучие и постоянный страх
В целом же о войне как бы ничто особенно не напоминало, но о ней постоянно помнили и думали одесситы, чьи родные в это время воевали где-то на фронтах. А в тихой Одессе жертвами стали евреи и все "подозрительные", на которых кто-то из сограждан донес в сигуранцу. Так что жителей города не покидало опасение быть причисленными к нелояльным к румынской власти. После освободительного 10 апреля 1944 года и восстановления советской власти у многих одесситов появилась другая тревога - их подозревали в сотрудничестве с оккупантами. При том появившиеся во время оккупации частные предприниматели первое время после освобождения помогали поддерживать жизнедеятельность города. Потом их бизнес отобрали, поскольку никакие "частные лавочки" при советской власти были недопустимы.
Такой неоднозначной страницей в истории Одессы была ее румын-ская оккупация.
От редактора. Данный материал лично у меня также вызвал очень неоднозначные чувства. Тем более, что мой дед, остававшийся в одесском подполье был расстрелян фашистами, а его супруга - моя бабушка и мой десятилетний (!) в то время отец были брошены румынами в тюрьму, где провели в жесточайших условиях несколько месяцев, пока их не освободили советские войска. Не хотелось бы, честное слово, чтобы у читателей, особенно молодых, создалось впечатление, что в оккупационные годы в Одессе был едва ли не рай земной. Без массовых расстрелов, страданий, преследований, арестов, унижения одесситов. Были, конечно, и расстрелы и унижения и аресты... Но было и то, о чем пишет автор статьи - все это подтвержденная документами правда, и от нее никуда не деться. Поэтому, скрепя сердце, я подписал данный материал в печать. Тем более, что, к сожалению, подобные ощущения от оккупационного периода остались у немалого числа одесситов:
http://www.slovo.odessa.ua/993/2_9.html
Тема: Проблемы Крыма
Сообщение от Viktoz
пока народ не понял.что происходит.
Ваши права
Ответить с цитированием
Социальные закладки