Любимые стихи

[Nats]

Асфальт дождём отполирован.
Повсюду луж блестящий лак.
Я знаю,что пронумерован
мне в этой жизни каждый шаг!

Бегу,пути не удлиняя.
Хочу я вовремя успеть
подать кому-то чашку чая,
кого обнять,кого согреть.

Когда дождливо и беззвёздно,
ботинки я не берегу.
Боюсь услышать слово"поздно"
и потому бегу,бегу...

Альбом житейский прошнурован.
Не вырвать нам ни зла,ни благ!
Там каждый шаг пронумерован.
Печать и подпись-каждый шаг!

В нём есть забавные картинки!
И я узнАю без труда
мои разбитые ботинки
и чьи-то новые всегда...

Вот потому и не петляла.
Всегда бежала напролом.
Быть может я шнурком скрепляла
как свой,так и чужой альбом...

Я верю:будет ясно, звёздно,
когда пойму,что мне пора...
Мои друзья придут не поздно
сказать прощальные слова...

Скажу им:"Памятник не нужен!
Нужны набойки каблукам
для тех,кто бегая по лужам,
разносит счастье по домам.

Мне памятником крест послужит
обычный с надписью простой:
"Жила бегущая по лужам...
Ушла счастливой и босой..."

Светлана Бублик Краснодон

[Hotice]

Моя свеча, бросая тусклый свет,
в твой новый мир осветит бездорожье.
А тень моя, перекрывая след,
там, за спиной, уходит в царство Божье.
И где б ни лег твой путь: в лесах, меж туч
- везде живой огонь тебя окликнет.
Чем дальше ты уйдешь - тем дальше луч,
тем дальше луч и тень твоя проникнет!
Пусть далека, пусть даже не видна,
пусть изменив - назло стихам-приметам, -
но будешь ты всегда озарена
пусть слабым, но неповторимым светом.
Пусть гаснет пламя! Пусть смертельный сон
огонь предпочитает запустенью.
Но новый мир твой будет потрясен
лицом во тьме и лучезарной тенью.

1965

[Лиса Алиса]

Мария Петровых

Романс

Не взыщи, мои признанья грубы,
Ведь они под стать моей судьбе.
У меня пересыхают губы
От одной лишь мысли о тебе.

Воздаю тебе посильной данью
Жизнью, воплощённою в мольбе,
У меня заходится дыханье
От одной лишь мысли о тебе.

Не беда, что сад мой смяли грозы,
Что живу - сама с собой в борьбе,
Но глаза мне застилают слёзы
От одной лишь мысли о тебе.

[nemeli]

Черный кофе - Жизни Рассвет

Ветер надежды ворвался стремительной птицей
Верю как прежде в тот сказочный сон, что мне снится
Пасмурный день прояснится
Свет над землей воцарится

Припев:
Жизни рассвет возвратится
Утром заглянет в окно
Ласковый свет серебрится
И ждет дорога давно

Время падений и взлетов уходит бесследно
И наша жизнь словно сон пролетает мгновенно
Пусть эти дни не вернутся
Я не боюсь оглянуться

Припев

Там нас покинут усталость и грусть
В сердце стучит жизни пульс

Дмитрий Варшавский

[foxсо4ка]

Ты - тень теней...

Ты - тень теней...
Тебя не назову.
Твое лицо -
Холодное и злое...

Плыву туда - за дымку дней - зову,
За дымкой дней,- нет, не Тебя: былое,-
Которое я рву
(в который раз),
Которое,- в который
Раз восходит,-

Которое,- в который раз алмаз -
Алмаз звезды, звезды любви, низводит.

Так в листья лип,
Провиснувшие,- Свет
Дрожит, дробясь,
Как брызнувший стеклярус;

Так,- в звуколивные проливы лет
Бежит серебряным воспоминаньем: парус...

Так в молодой,
Весенний ветерок
Надуется белеющий
Барашек;

Так над водой пустилась в ветерок
Летенница растерянных букашек...

Душа, Ты - свет.
Другие - (нет и нет!) -
В стихиях лет:
Поминовенья света...

Другие - нет... Потерянный поэт,
Найди Ее, потерянную где-то.

За призраками лет -
Непризрачна межа;
На ней - душа,
Потерянная где-то...

Тебя, себя я обниму, дрожа,
В дрожаниях растерянного света.

Андрей Белый

[mothlight]

БАБУШКЕ

Продолговатый и твердый овал,
Черного платья раструбы...
Юная бабушка! Кто целовал
Ваши надменные губы?

Руки, которые в залах дворца
Вальсы Шопена играли...
По сторонам ледяного лица
Локоны, в виде спирали.

Темный, прямой и взыскательный взгляд.
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто вы?

Сколько возможностей вы унесли,
И невозможностей - сколько? -
В ненасытимую прорву земли,
Двадцатилетняя полька!

День был невинен, и ветер был свеж.
Темные звезды погасли.
- Бабушка! - Этот жестокий мятеж
В сердце моем - не от вас ли?..

Марина Цветаева

посвящается моей бабушке, которая сегодня празднует 78 лет (да-да, такая молодая у меня бабушка есть...)

[Парусник]

Что-то случилось, нас все покидают.
Старые дружбы, как листья, опали.
...Что-то тарелки давно не летают.
Снежные люди куда-то пропали.
А ведь летали над нами, летали.
А ведь кружили по снегу, кружили.
Добрые феи над нами витали.
Добрые ангелы с нами дружили.
Добрые ангелы, что ж вас не видно?
Добрые феи, мне вас не хватает!
Все-таки это ужасно обидно -
знать, что никто над тобой не летает.
...Лучик зеленой звезды на рассвете.
Красной планеты ночное сиянье.
Как мне без вас одиноко на свете,
о недоступные мне марсиане!
Снежные люди, ну что ж вы, ну где вы,
о белоснежные нежные девы!
Дайте мне руки, раскройте объятья,
о мои бедные сестры и братья!
...Грустно прощаемся с детскими снами.
Вымыслы наши прощаются с нами.
Крыльев не слышно уже за спиною.
Робот храпит у меня за стеною.

Ю.Левитанский

[Lizeta]

Для бабушки Mothlight

Мои прекрасные морщины,
Седые волосы вот эти,--
Такие любят их мужчины,
Такие женщины и дети!..

Мои мешочки под глазами,
Судьбы неслабые примочки,
Очков чудесное сползанье,
Когда пишу я эти строчки,

Мой нос, мой Сирано и Данте,
В стране лица, в стране столетий,--
Такие любят их таланты,
Красавцы, юноши и дети!..

Мозгами надо повредиться,
Таких любовников бросая,--
А то могла бы вновь родиться,
Поэтка, ласточка босая.

Юнна Мориц

[foxсо4ка]

Без оговорок, без условий...

Без оговорок, без условий
Принять свой жребий до конца,
Не обрывать на полуслове
Самодовольного лжеца.

И самому играть во что-то —
В борьбу, в любовь — во что горазд,
Покуда к играм есть охота,
Покуда ты еще зубаст.

Покуда правит миром шалый,
Какой-то озорной азарт,
И смерть навеки не смешала
Твоих безвыигрышных карт.

Нет! К черту! Я сыта по горло
Игрой — Демьяновой ухой.
Мозоли в сердце я натерла
И засорила дух трухой,—

Вот что оставила на память
Мне жизнь,— упрямая игра,
Но я смогу переупрямить
Ее, проклятую! ...Пора!

Парнок София

[MARIMAR]

Внутри меня живет моя Вселенная,
Закрытая от всех и сокровенная,
С лучами солнца, радужным сиянием,
С жасминным запахом и роз благоуханием...
Она ранима, трепетна и хрупка,
Как на ладошке белая голубка....
Но только очень бережливых рук!
Вспорхнет внезапно, чувствуя испуг...
Она настолько цельна, безгранична,
Огромна, многогранна, гармонична...
С лесами, небом, нежными цветами,
С моими нереальными мирами...
В ней радость и веселый детский смех,
Улыбки, счастье, разделенное на всех...
Здесь плещутся моря и океаны,
Залечивая жизненные раны,
Здесь дышится свободно и легко,
И осознанье жизни велико...
Спасительный волшебный эликсир,
Который называют - ЖЕНСКИЙ МИР...

Сусанна

[mothlight]

Для бабушки Mothlight

Мои прекрасные морщины,
Седые волосы вот эти,--
Такие любят их мужчины,
Такие женщины и дети!..

Мои мешочки под глазами,
Судьбы неслабые примочки,
Очков чудесное сползанье,
Когда пишу я эти строчки,

Мой нос, мой Сирано и Данте,
В стране лица, в стране столетий,--
Такие любят их таланты,
Красавцы, юноши и дети!..

Мозгами надо повредиться,
Таких любовников бросая,--
А то могла бы вновь родиться,
Поэтка, ласточка босая.

Юнна Мориц

Спасибо, но ей это подойдет больше

Мой ангел на меня сердит
Юнна Мориц

Мой ангел на меня сердит
За то, что я попалась в сети,
За то, что бес в ребре сидит,
А в голове гуляет ветер.

Мой ангел! Считанные дни
Остались мне на шуры-муры,
Так пусть летают - не спугни! -
Мои крылатые амуры.

Под свежий ливень этих стрел
Я становлюсь, раскинув руки!
Мой тайный замысел созрел,
Как наши слезы зреют в луке:

Я буду пышно увядать,
Духовной радуя красою.
И ты успеешь увидать,
Какое сердце я раскрою -

На склоне, на закате дней,
В глубоких сумерках лиловых.
И содрогнешься ты сильней
От старых истин, чем от новых!

Так дружелюбнее взгляни,
Мой ангел, на амуров легких!
Их стрелы - пусть они одни! -
Сидят в печенках, в сердце, в легких, -

Не вынимай, пускай поют
И гнезда вьют в душе высокой!
Они пусть лучше заклюют,
Чем клювы пошлости жестокой.

Когда поднимут со стола
Меня в ладье моей последней, -
Моя последняя стрела,
Как щепка, шлепнется в передней.

Мой ангел, сделай, чтоб ногой
Стрелу случайно разможили,
Чтоб не посмел никто другой
Ее таскать в сердечной жиле,

Или амурам возверни
Их собственность, когда старуху
Придут обревывать они,
Дождем смывая показуху,
Спешащую сказать скорбя
Свое "гуд бай" и "спите сладко".

Тогда ты вздрогнешь, ангел мой,
Прозрев у ямы роковой,
Что любят - в общем-то! - тебя
Амуров полтора десятка.

[MARIMAR]

О, жизнь моя! О, дивное призванье!
Смятенье чувств и дум водоворот,
Где каждый час, как на одном дыханье –
Полет души в бескрайности широт.

Ты слышишь, Небо? Мы с тобою сестры.
Меня ничуть не меньше, чем тебя,
Волнует день, распахнутый и пестрый,
И белый снег, что светится, слепя.

Земли-планеты капля, плоть от плоти –
Я с нею поднимусь на высоту –
Паду росой, туманом на болоте,
Махну волной и ряской зацвету.

Грохочет пульс в моем повествованье
Смешеньем красок, звуков и кровей.
И бьют куранты гимн существованью
Моей душой и песнею моей!



Ольга Альтовская

[Hotice]

То не Муза воды набирает в рот.
То, должно, крепкий сон молодца берет.
И махнувшая вслед голубым платком
наезжает на грудь паровым катком.

И не встать ни раком, ни так словам,
как назад в осиновый строй дровам.
И глазами по наволочке лицо
растекается, как по сковороде яйцо.

Горячей ли тебе под сукном шести
одеял в том садке, где - Господь прости -
точно рыба - воздух, сырой губой
я хватал то, что было тогда тобой?

Я бы заячьи уши пришил к лицу,
наглотался б в лесах за тебя свинцу,
но и в черном пруду из дурных коряг
я бы всплыл пред тобой, как не смог "Варяг".

Но, видать, не судьба, и года не те.
И уже седина стыдно молвить - где.
Больше длинных жил, чем для них кровей,
да и мысли мертвых кустов кривей.

Навсегда расстаемся с тобой, дружок.
Нарисуй на бумаге простой кружок.
Это буду я: ничего внутри.
Посмотри на него - и потом сотри.

1980

[Nats]

Уж временем изгладились черты
Лица, когда-то бывшего иконой,
Перед которым била я поклоны
И на груди царапала кресты,
Лоб разбивая, не щадя колен...
Протягивая хрупкие запястья,
За малость ласки, за крупицу счастья.
Врагу на милость, в добровольный плен,
Сдавалась я...Ты пленных не берёшь
Откуда жалость, если сердце - пепел?
И обреченно выл осенний ветер:
- Не первая... и ты переживёшь...

Пережила. Лишь время нас рассудит.
Проходит боль, черты развея в дым.
Так, подминая бывшее живым,
Сквозь осень не спеша проходят люди...

Ирина Голованова

[Nats]

Он:

Я тебя отыскал,
/или ты меня?/ Это ли важно?
Мы друг друга нашли,
чтоб любовью надолго , всерьез заболеть.
Если будут лечить, мы – вдвоем.
И не так уже страшно
Взявшись за руки с крыши... и ввысь
За мечтою заветной взлететь...
А пока не нашли нас
и не рассекретили - сложно,
Но мы все же упрячем
друг друга под самое сердце, любя.
И никто, кроме нас,
никогда догадаться не сможет,
Что на краешке чашки кофейной
я утром целую...тебя.


Она:


Наш секрет поселился
в подушечках ласковых пальцев,
В наших странных улыбках без повода,
в сказочных снах наяву
Он живет в грустных взглядах,
которые, словно скитальцы,
Беспокойно блуждают по небу
и ищут ответ «Почему?»
Почему эту радость
и нашу безмерную нежность
Разделить мы не можем ни с кем,
от бессилия больно в груди!
Только мысль о тебе
согревает мне душу, как прежде
Освещая лучами любви
по-осеннему хмурые дни...
Сберегу нашу тайну я в сердце.
Дыша осторожно,
Моих жаждущих губ часовые
надежно секреты хранят.
И никто, кроме нас,
никогда догадаться не сможет,
Что на краешке чашки кофейной
я утром целую...тебя.

Ирина Голованова - Кот на Крыше

[nemeli]

Эта женщина
Петр Вегин

Эта женщина далёко-далеко,
Этой женщине живётся нелегко,
Большерукая, как снежный человек
Ждёт она меня наверно целый век.

У неё была до пояса коса,
Звёздной полночью наполнены глаза.
От такой вот, от такой вот как она
Было Пушкину да Блоку не до сна.

Вот таких рублём задаривал купец,
Красотою - раззадоривал скупец,
А ямщик сажал с собой на облучок,
Я навек с её глазами обручён,
А ямщик сажал с собой на облучок,
Я навек с её глазами обручён.

По планете я шатаюсь, как шальной,
Забываю эту женщину с иной.
Мне, как мальчику, прозрачно и светло,
Но однажды ради той, что далеко
Я всем женщинам планеты изменю,
На второй этаж взбегу и позвоню,
И возникну, словно солнце из тумана:
"Здравствуй, мама, здравствуй, мама,
Здравствуй, мама…"

[nemeli]

Вероника Тушнова


Купите счастье у меня, мадам,
и оплатите нежным поцелуем,
дешевле не просите, не отдам.
Дешёвым, извините, не торгуем.

Возьмите вы его, а то оно без вас
скучает постоянно и, тоскуя,
надоедает вами каждый час,
а если нет, то в небо улечу я.

А эту ношу заберу с собой,
подальше в облака её заброшу
и побреду тихонечко домой,
зачем без вас носить такую ношу.

Я предлагаю вам в последний раз
и больше предложения не будет.
Оно хорошее и создано для вас …
Купите счастье. Вас ведь не убудет.

Вы не торгуйтесь, я дешевле не продам,
я отдаю его, судьбой своей рискуя.
Купите счастье. Обращаюсь к вам, мадам.
Ведь счастье, счастье стоит поцелуя

[Nats]

Ветер – злой озорник пожелтевшие ветки качает
Но уютно в квартире, а полдень прозрачен и тих...
Разреши предложить тебе чашку горячего чая -
Чашку крепкого, сладкого чая...одну на двоих…

Холодает ночами, но осень пока что в ударе,
Сотни солнечных брызг затерялись в осенней листве...
За твое появленье я очень тебе благодарен
Мой нежданный-негаданный, близкий, родной человек!

Наша странная дружба заштопана белою ниткой,
А злодейка-Судьба начинает писать эпилог...
Но пока мы с тобой пьем горячую, терпкую жидкость
Наслаждаясь недолгим...таким долгожданным теплом...

Мы отпущенный срок проживем без тоски и печали,
В неумелые строчки упрятав сомненья свои...
Разреши предложить тебе чашку горячего чая -
Чашку крепкого, сладкого чая...одну на двоих...

* * *


Тихо мудрствует осень… А разум идет по Голгофе…
Неужели любовь?.. Впрочем, рано еще о любви…
Я тебе предложу выпить чашечку черного кофе,
Чашку крепкого черного чуда… одну на двоих…

Шелестит листопад, задавая простые вопросы…
Я не знаю ответа на многие… Но не беда.
Я сегодня с тобой. Значит тайного счастья набросок
Тонкой беличьей кисточкой впишется в наш календарь.

Эта странная дружба (Ах, мы нарекли Ее «дружбой»!..)
Перештопана белым… Да только слепой не поймет,
Что колдунья-любовь с упоением головы кружит,
Трансформируя деготь Прошедшего в липовый мед…

Тихо мудрствует осень… А разум идет по Голгофе…
Искра светлого чуда к сердцам подбирает ключи…
Просто выпей со мной чашку крепкого черного кофе
И давай помолчим, чтоб не сглазить… Давай помолчим…

Яна Маковеева - Игорь Приклонский

[Спилия]

..Взгляд простирая повсеместно,
Не умалив на миг старанья,
На пишущей машинке сердца
И день, и ночь стучу посланья..

В открытый космос их бросаю,
Кому назначено - поймает!
Лишь о себе я забываю,
Все силы небо забирает.

Кому-то ключ, кому-то якорь,
Кому- совет, кому- лекарство...
Лишь мне никак не помогает
Моё душевное знахарство...

И, тяготясь сердечным грузом,
Ту свою боль переплавляю,
По жизненной реке без грусти
Я, словно лес, её сплавляю...

Для всех ответы нахожу я.
А у самой - одни вопросы...
Я, точно повар, что колдуя,
Своей стряпни не любит вовсе...

(Катя Левитан)

[Алиск@]

это не то, что перечитываю на данный момент, но любимейшее у С. Есенина)
Письмо к женщине

Вы помните,
Вы все, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.

Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел —
Катиться дальше, вниз.

Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был, как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.

Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму —
Куда несет нас рок событий.

Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь,
Корабль в плачевном состоянье.

Земля — корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.

Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался.

Тогда и я
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.
Тот трюм был —
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб, не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном.

Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска
В глазах усталых:
Что я пред вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах.

Но вы не знали,
Что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь,
Что не пойму,
Куда несет нас рок событий...
. . . . . . . . . . . . . . . .

Теперь года прошли,
Я в возрасте ином.
И чувствую и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!

Сегодня я
В ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вам мчусь,
Каков я был
И что со мною сталось!

Любимая!
Сказать приятно мне:
Я избежал паденья с кручи.
Теперь в Советской стороне
Я самый яростный попутчик.

Я стал не тем,
Кем был тогда.
Не мучил бы я вас,
Как это было раньше.
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ла-Манша.

Простите мне...
Я знаю: вы не та —
Живете вы
С серьезным, умным мужем;
Что не нужна вам наша маета,
И сам я вам
Ни капельки не нужен.

Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени.
С приветствием,
Вас помнящий всегда
Знакомый ваш
С е р г е й Е с е н и н.

1924