Показать скрытый текст 1
«И только никаких аналогий!»- твердо сказал наш преподаватель по страноведению перед курсом лекций о КНР в начале 80-х годах уже прошлого века. И очень скоро мы вполне осознали смысл его предупреждения. Перед нами стала открываться страна как в зеркале отображающая СССР. Структура партийно-политического устройства, принципы экономики, ее организации, государственная идеология, роль профсоюзов, молодежные и детские союзы, вплоть до стилистики и риторики партийно-хозяйственного актива – все, до мельчайших деталей, было похоже на нашу страну. Какой-то брат-близнец с раскосыми глазами...
Он был глубокий эконом
То есть умел судить о том,
Как государство богатеет, И чем живет, и почему Не нужно золота ему, Когда простой продукт имеет.»
А.С.Пушкин «Евгений Онегин»
Можно было брать передовицу из газеты «Жэньминь жибао», переводить ее на русский язык, замещать китайские названия и имена на наши и смело отправлять в газету «Правда». Никто бы не заметил подмены.
Но несмотря на практически полную социально-политическую идентичность, в то время, как известно, китайско-советские отношения были крайне враждебными, и мы, по сложившейся в СССР практике в отношении «врагов», должны были критиковать их образ жизни вместе с государственным устройством, наравне с «нормальными» капиталистическими странами. Сначала было несколько неловко, все-таки критикуешь практически самого себя, а потом даже забавно. Берешь материалы о своей стране, наводишь «критику», а потом заменяешь имена и географические названия на китайские и ... реферат готов.
Уже тогда, в начале 80-х годов прошлого века, в Китае были объявлены реформы, которые нам показались обычным идеологическим «трепом», очередной «передышкой» перед будущими социалистическими экспериментами типа политики «трех красных знамен» или «большого скачка» с целью отвлечения людей от повседневной безысходности и ужасающей бедности. Отметим, что на тот период ВВП Китая на душу населения не превышал 580 юаней (при официальном курсе 1:2,8 к доллару США, реальном где-то 1:4).
Более того, никому , даже в самых страшных кошмарах, не пришло бы на ум, что наша страна (на тот момент одна из двух «супер-держав») через 20 с небольшим лет станет импортировать автомобили, станки, оборудование, системы связи, промышленные технологии из КНР – полного экономического аутсайдера того времени.
Почему «младший брат-близнец» (не по возрасту, а по вступлению на дорогу социализма) вышел из абсолютно одинаковой социально-экономической парадигмы развития с такими ошеломляющими результатами, а мы превратились в примитивную «сырьевую базу», где амбиции руководителей и уровень жизни людей напрямую зависят от цен на нефть, газ, лес и другие первичные материалы?
При всем обилии рассуждений, статей, исследований на эту тему сложно найти в российских изданиях вменяемый ответ. Все ссылки на «Клондайк дешевой рабочей силы», «особое трудолюбие китайского народа», «благоприятные климатические условия», «руководящую роль коммунистической партии» могут убедить только людей или очень далеких от китайских реалий, или преднамеренно желающих «обманываться», чтобы отмахнуться от ненужных вопросов, пробормотав что-то несуразное про «рисовую цивилизацию». Давайте посмотрим на Китай..
В Китае действительно проживает очень много людей (свыше 1,3 млрд). При этом территория Китая в несколько раз меньше нашей, да и та только на 1/4 пригодна для проживания, так как большую часть страны занимают горы и безводные пустыни. Практически все население сосредоточено на Великой китайской равнине (вдоль восточного побережья) и немногочисленных горных долинах , оазисах внутри континента. Так что на момент начала реформ можно констатировать, что Китай обладал следующими «преимуществами»перед другими странами социализма:
невероятной скученностью народа;
истощенностью земли многотысячелетним земледелием;
низким образовательным уровнем;
беспросветной бедностью, доходящей до повсеместного физического голодания;
отсутствием какой-либо современной инфраструктуры;
крайне отсталой промышленностью;
низкоэффективным сельским хозяйством (где «трудолюбивые» китайские крестьяне занимались всем, только «не пахали»);
засильем от произвола невежественных «ганьбу» (кадровых работников);
практически полным искоренение представителей «китайской интеллигенции» трудовым «перевоспитанием» в деревне во времена культурной революции.
Прибавьте к этому историческую склонность к бюрократии, коррупции, тайным обществам в виде «триад», вернее , к системному бандитизму и вымогательству при малейшем ослаблении центральной власти, и вы поймете только небольшую часть тех проблем перед которыми стояло тогдашнее китайское руководство во главе с Дэн Сяопином, только-только вышедшее из политического противостояния с «бандой четырех» под предводительством Цзян Цин (вдовы Мао Цзэдуна).
С объемом ВВП 1/3 от нашего и населением в три раза большим, чем в СССР , Китай плелся далеко в хвосте мировой экономики без видимых надежд на изменения к лучшему. Вот такие «преимущества» были у когда-то «братского народа Китая».
А сейчас мы можем уже констатировать, что реформы состоялись. Причем за каких-то тридцать лет, что и для простого человека является средним сроком, не говоря уже об исторических периодах в развитии страны с миллиардным населением. Как за этот сравнительно короткий, можно сказать «смешной» с точки зрения истории период положение Китая в современном информационном мировом поле из раздела курьезов про «хунвэйбинов» и «охоты на воробьев» переместилось на первые полосы ведущих мировых политико-экономических изданий . Практически любая аналитическая статья о проблемах мировой экономики не обходится без упоминания «китайского фактора». А во многих областях (если пока не во всех) он стал определяющим. Вот и Сорос в своей колонке Financial Times (см. Ведомости от 08.10.2010) признает за континентальным Китаем первенство во влиянии на мировую валютную систему
Попробуем во всем этом разобраться. Начнем с теории...
Экономическая наука нас правильно учит, а практика подтверждает , что единственным известным способом преодоления бедности и укрепления благосостояния населения является экономический рост. Причем рост не столько физический (хотя и он имеет значение), выраженный объемом производства на душу населения (стали, тракторов, нефти, компьютеров, обуви, чемоданов и т.д.), а, в первую очередь, стоимостной т.е. подтвержденный мировым рыночным спросом.
Не является исключением в этом вопросе и Китай. Подъем благосостояния граждан этой страны напрямую связан с этим самым экономическим ростом. ВВП на душу населения за последние 30 лет с 200 долларов США увеличилось почти до 10 тыс. долларов США (если рассчитывать по паритетной покупательной способности).
Конечно, при определенных условиях можно добиться экономического роста, а вслед за ним и роста благосостояния граждан, на основе хорошей конъюнктуры на какой-либо национальный природный ресурс (например, нефть, природный газ, золото и т.д.).
Когда-то, давным-давно, Китай имел нечто подобное в виде «пряностей», что менялись на европейском рынке даже не на вес золота, а значительно дороже, но «счастье» китайскому народу это не принесло. Все закончилось колонизацией, поражениями в опиумных войнах и развалом страны (имеется ввиду императорский Китай).
На 1978 год у Китая такого шанса не было даже теоретически. Пряности уже сотни лет как не являлись монополией Китая и не представляли собой никого стратегического глобального «продукта», полезные ископаемые в Китае, конечно, имелись, но в явно недостаточном количестве . А если и было что-либо в избытке (напр., бурый уголь), то он сильно никому не был нужен, да и не прокормишь на него и партийно-государственную элиту, не говоря о прочем населении.
Другим «избыточным» ресурсом ,с точки зрения экономики, у Китая было население, но и на него никто не претендовал. В основном безграмотное (на тот период времени свыше 50% населения или не умели читать и писать, или могли написать только свое имя), развращенное демагогическими лозунгами о «скором всеобщем счастье» коммунизма, привыкшее больше к собраниям, чем к полезному труду.
Европейским странам было достаточно проблем и со «своими» переселенцами из бывших колоний. Да и европейские гастарбайтеры из Турции и Югославии были не в пример способнее к работе, чем китайцы из чайна-таунов (других европейцы и не видели благодаря «бамбуковому занавесу») с их наркотиками, бандитизмом, игрой в карты и круговой порукой, где верхом счастья было открытие своей прачечной или ресторанчика, но никак не работа на конвейере Поэтому организовать быстрый экспорт рабочей силы и на этом заработать тоже не представлялось возможным.
Другим известным способом по обеспечению стабильного экономического роста, подтвержденным исторической практикой, является последовательное поддержание и обеспечение следующих принципов в рамках рыночной экономики:
1. Обеспечения эффективной защиты частной собственности
2. Ограничение произвола государственной бюрократии
3. Создание прозрачной (честной) конкурентной среды
Перечислить эти принципы достаточно легко, гораздо сложнее их, как говорят, воплотить в жизнь. Конечно, все знают классическое решение – разделение властей, независимый суд, выборы и сменяемость власти, эффективный общественный контроль за исполнительными органами и т.д. Весь набор современного демократического общества. Вот только слишком уж много исторических примеров неудачного «внедрения» всех этих безусловно прекрасных принципов в реальные страны. Почему то вместо прогрессивных и умных выборных правителей к власти приходят демагоги и популисты, а то и откровенные бандиты и мафиозные кланы. Более того, очень приличные изначально люди по пришествию во власть - сразу во все тяжкие : коррупция, кумовство, непотизм, деспотизм и далее по списку.
Впрочем ничего противоестественного в этом нет. В виде различных деспотий и сатрапий человечество самоорганизовывалось в государства и империи не одно тысячелетие. Можно сказать, что «склонность к деспотиям» заложена практически в любом человеке как естественное продолжение биологического начала в виде «стремления к доминированию» и «иерархическому принципу стадообразования». За свою многотысячелетнюю историю в Китае не раз проходили «успешные» восстания против центральной власти (долгое время Китай представлял собой несколько стран в эпоху «воюющих государств», так что «центральных властей» было не меньше семи). Одни династии сменялись другими, но деспотия от этого не убывала, а очень часто становилась еще суровее.
Объявление «внезапной демократии» (свободы выборов, свободы партий и собраний) в бедных странах, в подавляющем большинстве случаев, приводило к власти демагогов и популистов, которые на долгие десятилетия тормозили эти страны в развитии, консервируя бедность и нищету. Что поделаешь, не хочет народ ждать долго, всем нужно богатство и счастье прямо сейчас. В лучшем случае согласны «на три года рабского труда», но уж потом обязательно обещайте «десять тысяч лет счастья». Если это сделаете не вы, то за вас это сделает другой и победит на любых, даже самых наичестнейших выборах.
Ярким примером всего этого являются практически все страны Латинской Америки, многим из которых в начале 20 века предсказывали «блестящее будущее». Да тут и у нас со всеобщим средним и не самым плохим в мире уровнем жизни, демократия обернулась совсем не той стороной, которую мы ожидали.
А что говорить о Китае... К тому же он испытал все это на своем опыте после эйфории «синьхайской революции» 1911 года и образования Республики Китай. Литературы по этому периоду много, кому интересно могут легко ее найти в Интернете. Там же прочитать и о последствиях..
Так что шансов обеспечить успешное и стабильное экономическое развитие при помощи прямого введения либеральных ценностей у руководства Китая ни в 1978 году, ни много позже практически не было. Единственное, чтобы они получили очень быстро – это рост преступности, тотальную коррупцию, политическую демагогию, территорию «непуганых триад» и возврат ... к деспотии как лучшему из двух зол. Поэтому для руководства Китая путь прямого либерализма и повсеместного внедрения демократических процедур на тот период времени был неприемлем, хотя многие из лидеров Китая имели неплохое западноевропейское образование (в том числе и сам Дэн Сяопин), долгие годы провели в странах с развитой демократией и хорошо представляли все ее плюсы и минусы.
Но ничего не менять было нельзя. К концу 70-х годов Китай не менее «стабильно» направлялся к экономическому краху, где события могли пойти по неуправляемому сценарию. А представить себе «неуправляемую» ситуацию с почти миллиардным населением, тем более ощутить это на себе, никому не хотелось.
Китаю ничего не оставалось делать как начать модернизировать свою деспотию, превратить ее из инструмента преимущественно направленного на сохранение текущего «статус кво» и осуществления прав и воли правящей социалистической бюрократии в инструмент процветания и развития в условиях рыночной экономики. По прошествии 30-ти лет можно сказать, что Китаю это в основном удалось. Вот здесь мы и перейдем к «урокам китайского», усвоить которые нам тоже было бы полезно.
Урок 1.
Обеспечение прав частной собственности в условиях авторитарного общества и рыночной экономики
В обществе, основанном на жесткой вертикали власти и тотальной собственности государства на ресурсы и средства производства ( в обиходе – «реальный социализм») разговор о защите частной собственности практически не идет. Она сужена в т.н. личную собственность, с охранной которой достаточно эффективно справляются обычные полицейские (милицейские) силы. Да и сама эта собственность никакой привлекательности, по большому счету, не представляет. Кроме карманников, домушников и др. мелких преступных элементов «личный скарб» граждан никого не интересует.
А вот после отмены запретов на частнопредпринимательскую деятельность (ЧПД) ситуация резко меняется. Соблазн отобрать собственность у легального предпринимателя, который вполне может сконцентрировать в своих руках серьезные денежные потоки, обладая производственной недвижимостью и конкурентоспособным бизнесом, очень велик. Кроме этого, легальный предприниматель всегда находится в невыгодном положении по отношению к криминальным группировкам. Он на виду, у него нет времени и сил обеспечить себе и своим близким необходимую физическую защиту, а также обеспечить охрану собственности. Даже если он этим и займется, то резко снизит конкурентоспособность своей продукции или услуги на рынке за счет непредусмотренных дополнительных издержек. Он вообще становится легкой мишенью для криминальных структур, которые ничем себя не обременяют, кроме совершенствования в способах отъема денег и собственности.
Главная проблема здесь совсем не в трагедии отдельного предпринимателя (в социалистическом сознании это как раз акт справедливости - «народный разбойник» отобрал у «мироеда» деньги), а в том, что частные инвестиции начинают массово перетекать в криминальный бизнес, вместо того, чтобы идти на расширение легального бизнеса, улучшение продукции или предлагаемого сервиса, неся т.н. позитивный заряд для экономического роста.
Криминальный бизнес, включая силовой отъем собственности, разрушает эту основу. Более того, в нем накапливаются средства, которые пойдут на дальнейшую криминализацию общества (в том числе и коррупцию). Китайское руководство хорошо понимало всю серьезность этой угрозы, поэтому защита легального предпринимателя, его собственности, стала первоочередной задачей государства с самого момента начала реформ. Кроме необходимых полицейских и специальных мероприятий в обществе была развернута широкая компания по созданию «светлого образа предпринимателя». В связи с негативной коннотацией слова «капиталист» их стали называть «бизнесменами», «предпринимателями», «работодателями» и т.д. Само китайское слово «бизнес» переводится поиероглифно как «рождающий смысл».
В Китае вы никогда не услышите пренебрежительного отношения к предпринимателям ни от госслужащих, ни от «простых людей , никто не называет их словами вроде «барыга», «коммерц», а уж тем более «терпила». Мои расспросы среди разного рода китайских коммерсантов (от частных мелких предпринимателей и уличных торговцев до владельцев крупных заводов) насчет «черных обществ», мафий, а то и просто одиночных рэкетиров не находили живого отклика среди них. Эта проблема в Китае «не на слуху». И на вопрос, что вы будете делать, если вдруг кто-нибудь начнет вымогать у вас деньги – все отвечали, что позвонят в полицию. Были ли случаи, когда это не помогало? Не было. Может быть они «молчат» из-за тотальной боязни жестоких триад? Но и среди бывших предпринимателей, которые работают сейчас по найму, среди тех же таксистов, я не нашел ни одного человека, который бы пожаловался на то, что его бизнес «задушила мафия и рэкет». Им то врать совершенно не надо. Многие таксисты излагают такие крамольные (с точки зрения режима КНР) идеи, что за них запросто можно угодить в тюрьму без всякой мафии..
Думать, что в Китае просто хорошие силовые органы, в которых служат бескорыстные, честные и отважные полицейские может только очень наивный человек. Такой «положительный тонус» поддерживается сознательной жесткой политикой в силовых органах. Это является важнейшим условием обеспечения «привлекательного инвестиционного климата» и здесь китайское руководство совсем не шутит, особенно по отношению к своим «силовикам». Как показательный пример этому, можно привести недавние мероприятия в г. Чунцин. Некоторое время назад там произошло ухудшения делового климата. Предприниматели стали притесняться, с них начали требовать «дополнительные пожертвования», одновременно в городе открывались подпольные казино, появились «крутые парни», устанавливающие свои «порядки». Реакция центральных властей была молниеносна. В течении месяца было арестовано и предано суду свыше 500 (sic!) высших полицейских чинов этого города (а он является одним из четырех городов т.н. «центрального подчинения» с населением далеко за 10 млн.чел).
После этого г. Чунцин «удивительным образом» улучшил свой деловой климат и стал одним из самых спокойных мест для инвестиций и предпринимательской деятельности. «Крутые парни» исчезли вместе с высшими полицейскими чинами.
Поэтому полиция Китая совсем не склона «дружить» с членами «преступных сообществ». Люди, которые при иных обстоятельствах не прочь были бы «по-мафиозить», пять раз подумают, глядя на «горькую тюремную (в лучшем случае) судьбу» тех, которые все таки вступили на этот путь.
Однажды со мной произошел интересный случай. По китайскому телевидению показывали криминальную хронику о жизни китайцев на российском Дальнем Востоке. И вдруг, сидевший рядом в фойе гостиницы китаец узнал в одном из «криминальных китайских авторитетов» своего бывшего водителя. «Кто бы мог подумать», - воскликнул он,- «Был такой нормальный тихий парень и на тебе – криминальный авторитет в России!». Мне тогда подумалось, а может не в парне дело?
Любое преступное посягательство на собственность легального предпринимателя рассматривается в Китае как тягчайшее государственное преступление. И любая «замедленная реакция» на это со стороны полиции расценивается как прямое пособничество тягчайшему преступлению.
Такая реальная защищенность хорошо чувствуется в обществе. Сами китайцы охотно идут в предприниматели, также приезжает много зарубежных частных инвесторов, не связанных с мощными корпорациями, что несомненно способствует быстрому экономическому росту.
Тема: 
в продолжение предыдущего поста
Сообщение от ЛУСЕЛИЯ САНТОС
А ?
!
Социальные закладки