Любимые стихи

[Hotice]

Любуюсь липами и вами.
Елейным, липовым Иваном.
Ах, в осень только на стихах
Такие чувства настигать.
Но ваше сердце Вечность, кремень.
Я подсмотрел судьбу и знаю —
Как тяжко крестит рот свой Время,
Чепец соборов не снимая.
Старушка мучается дурью.
О, Время! Лапти промотав,
На пяльцах деревень бандурят
Твои тугие провода.
Да, кто сильней, тот выживает.
И выжигает старый след.
Но как чудесно вышиванье,
Которое рождает Свет!

[MARA4KA]

Не заставляйте женщин плакать
В мороз, и в гололед, и в слякоть,
Какая б ни стряслась беда, -
Не заставляйте женщин плакать
Ни от любви, ни от стыда.

Какая бы из горьких трещин
Ни расколола сердце вам, -
Не заставляйте плакать женщин
По необдуманным словам.

Прощайте женщин! Сокращайте
И злые распри, и вражду!
И никогда не вымещайте
На женщинах свою беду.

И как бы ни случилось плавать
Вам в океане бытия, -
Не заставляйте женщин плакать,
На вас обиду затая.

И пусть вам будет как награда
За бескорыстие труда
Та женщина, что с вами рядом,
Не плачущая никогда.

Чтоб стыд не жег вас сквозь года,
Чтоб от раскаянья не ахать, -
Вовек: нигде и никогда
Не заставляйте женщин плакать.

Людмила Щипахина

[Спилия]

Господи, дай ему силы остаться собой
В мире, где всё покупается и продаётся.
Дай ему веры, что счастье даётся судьбой,
Не говоря, что не всем и непросто даётся...

Дай ему доброго вечера, светлого дня,
Тёплой зимы и хмельного, нежаркого лета.
Если не сможешь найти - забери у меня
То, что в любом человеке рождает поэта.

Дай ему солнца и неба беспечный покой,
Запах цветущего луга и шум перелеска,
Дай ему слов, огранённых твоею рукой
До неземной чистоты, до кристального блеска.

Дай ему жизнь ради жизни, не рвущую жил,
Мира - и в сердце, и в доме, как высшую милость.
Дай ему СЧАСТЬЕ, которое он заслужил.
То, за которое я, как умела, молилась.

(Неждана Юрьева )

[verderstar]

ВЕСЕННЯЯ ГРОЗА


Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.

Гремят раскаты молодые!
Вот дождик брызнул, пыль летит…
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит…

С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной, и шум нагорный —
Все вторит весело громам…

Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила!

(Тютчев)

[cote d'Ivoire]

Любите при свечах,
танцуйте до гудка,
живите - при сейчас,
любите - при когда?

Ребята - при часах,
девчата при серьгах,
живите - при сейчас,
любите - при Всегда,

прически - на плечах,
щека у свитерка,
начните - при сейчас,
очнитесь - при всегда.

Цари? Ищи-свищи!
Дворцы сминаемы.
А плечи все свежи
и несменяемы.

Когда? При царстве чьем?
Не ерунда важна,
а важно, что пришел.
Что ты в глазах влажна.

Зеленые в ночах
такси без седока...
Залетные на час,
останьтесь навсегда...


Андрей Вознесенский

[Ray_River]

В сырой тюрьме, на западе Парижа,
Еще опасен, но разоружен,
Сидит один московский хакер Миша,
За то, что крупный банк ограбил он.

Насильно стрижен, в полосатой робе,
С мишенью круглой сзади на спине,
Клопов считает в каменной утробе,
Программы пишет мелом на стене.

То вдруг погладит грязный коврик с пола,
То тихо плачет, если видит мышь,
Грозит убить козлов из Интерпола,
Лет через двадцать где-то, правда, Миш?

Пробрался в банк со спутника в Анголе,
Ушел сетями африканских стран,
Сжег все дискеты, где держал пароли
И нагло сбросил спутник в океан,

Уже на дно залег, а не на нары,
Уже почти в тайге укрылся, но...
Они его поймали на Канарах,
Когда сорил деньгами в казино.

Его пытали зверски, как в гестапо,
И на глазах разбили Celeron,
А он все вынес, съел четыре кляпа,
И предлагал буржуям миллион,

Его по морде били, как скотину,
А он, святой, возьми им да скажи:
"Но пасаран! Несите гильотину!"
Но принесли ему детектор лжи,

И лишь тогда поверили шпионы,
Промыв его бесценные мозги,
Что он украл семнадцать миллионов,
Чтоб заплатить провайдеру долги.

И вот он, бит, с распухшей головою,
Лежит в углу, свернувшись калачом,
Когда придут охранники с едою,
Ни ест, ни пьет, ни просит ни о чем.

Молчит на все тюремные запросы,
Совсем завис - ни мертвый, ни живой,
Но поднесут к нему дискету с DOSґом,
И он на запах дернет головой,

Застонет: "Пива, пива дайте, гады!"
И поползет к открывшейся двери,
За что жандармы бьют его прикладом:
"Мишель-то наш живой еще, смотри!"

Уйдут они, бездумно повторяя
Наш русский мат, что слышится в тиши,
На всю тюрьму пространно рассуждая
О красоте загадочной души...

Но лишь шаги их стихнут в коридоре,
Он вдруг с земли подскочит, жив-здоров,
Бежит к двери, забыв про боль и хвори,
Забыв про все советы докторов,

Чуть подождав, покуда злость остынет,
К двери холодной ухом припадет,
Тяжелый камень в стенке отодвинет:
За ним давно прокопан тайный ход!

Откуда знать в Париже Интерполу,
Что без e-mailґа Мишке не впервой -
Еще весной донес почтовый голубь
В двоичном коде весточку домой,

Уже отвертку сделал он из вилки,
Уже ломает друг тюремный сайт,
Уже нашел он в маминой посылке
Буханку с Intel Pentium Inside.

И заключенных больше не тревожит
Глубокой ночью странный ровный стук:
Пускай не спал три месяца, но все же
Собрал в неволе новый ноутбук.

И с замираньем сердца снова вышел
В такой родной до боли Интернет,
Где через час, обычным кликом мыши
Сумел скосить свой срок на десять лет,

Прислал письмо: "Встречайте, мама. Еду",
Дал выходной охране до зимы,
Пустил метро до камеры соседа
И продал дом начальника тюрьмы,

Сумел создать подпольную ячейку,
Послал сто грамм друзьям на Колыме,
Стал чемпионом Франции по Quakeґу -
Забылся зэк, что он сидит в тюрьме,

Летает он, как свежий вольный ветер -
Доступно все, о чем не мог мечтать,
Он побывал повсюду на планете,
И никуда не хочет убегать,

Уж не грустит по Родине, по маме.
Вот только что-то изменилось в нем:
Он слишком странно смотрит вечерами
В экран с цветным решетчатым окном...

(c) Леонид Коновалов

[siricon]

Бродячий пёс

Когда-нибудь бродячий пёс
Во мне проснётся, понимая,-
Не в этом городе я рос,
Не в этом мире, дорогая.
Под звон стекла и дым костров
Мы говорим о жизни бренной,
О параллельности Миров
И заповедности Вселенной.
Вот только ночью не до сна,
Часы не тикают - грохочут.
Какая полная Луна,
Какие сказочные ночи...
Приоткрывается мой путь -
Огни зарниц и дома запах.
Порвётся цепь когда-нибудь,
И я на все четыре лапы
Вскочу...
Вильну тебе хвостом,
Лизну протянутую руку,
Побуду рядом, но потом
Покорно выберу разлуку.
И в параллельность бытия
Нырну, как в омут, обреченно...
Там город мой, там вырос я,
Там даже кот, и тот ученый.
Там ненавидят серебро,
Там слепо верится в удачу,
Когда монетой, на ребро
Встаёт Луна под вой собачий.
Там королевский альбатрос
Парит, границы охраняя...
...Не в этом городе я рос,
Не в этом мире, дорогая...

(Владимир Плющиков)

[siricon]

Божьи коровки

Посланник богов безымянных, увы, не промазал,
На лазерный, видно, сменил допотопный прицел.
И небо, которое только что было в алмазах,
Свернулось в овчинку, и краешек чуть заалел.
Лишь капельку крови поймал я ладонью неловко.
Скатилась она в придорожную липкую грязь…
…И крылья расправив, взлетела, как божья коровка,
И мир накренился, позволив ей в небо упасть…

Свет клином сошелся, в тот свет отразившись наивно,
Я богу молился, и тут же дерзил сгоряча.
Звенящие капли июльского тёплого ливня,
Обрывок пространства и время с чужого плеча.
В чем мать родила, я стоял на коленях устало.
Великая честь превратиться в безликую часть…
…Казалось, что небо на землю некстати упало,
И мир накренился, позволив мне в небо упасть...

Сбежать бы, исчезнуть, уйти подобру-поздорову.
Презреть суету, и томление духа, и тлен.
Десятки, и сотни, и тысячи божьих коровок,
А, может быть, капелек крови из вспоротых вен
С ладоней моих обреченно взлетали навстречу
Заре восходящей грядущего судного дня…
…Дробились минуты, пространство давило на плечи.
И мир накренился, и небо упало в меня…

(Владимир Плющиков)

[Hotice]

Апрельская прогулка

Есть тайная печаль
В весне первоначальной,
Когда последний снег
Нам несказанно жаль,
Когда в пустых лесах
Негромко и случайно
Из дальнего окна
Доносится рояль.

И ветер там вершит
Круженье занавески,
Там от движенья нот
Чуть звякает хрусталь.
Там девочка моя,
Еще ничья невеста,
Играет, чтоб весну
Сопровождал рояль.

Ребята! Нам пора,
Пока мы не сменили
Веселую печаль
На черную печаль,
Пока своим богам
Нигде не изменили -
В программах наших судеб
Передают рояль.

И будет счастье нам,
Пока легко и смело
Там девочка творит
Над миром пастораль,
Пока по всей земле,
Во все ее пределы
Из дальнего окна
Доносится рояль.

1978

[MARIMAR]

ЛЮБОВЬ ПРОСТИТ…

Любовь простит, любовь поймет.
Любовь поплачет, подождет.
Уйдет в пургу, собьется с ног
И … вновь найдет родной порог.
Любовь взгрустнет, у слез навзрыд
В ночи холодной погостит.
Потом смеяться будет вновь.
Все будет…, если есть любовь.
И свет и тень, и свет и тьма,
Молчанья холод, кутерьма
Веселых, легких, глупых слов.
Все будет…, если есть любовь.
И штиль и шторм, и зной и град,
Кто прав, а кто же виноват?
И дрожь в мороз не от зимы,
И шепот не от страха тьмы,
И не от боли вовсе стон,
Сердец воздушный перезвон…
Переплетутся старь и новь.
Все будет…, если есть любовь.

Ирина Верина

[Romko]

Все зубы выпали мои, и понял я впервые,
Что были прежде у меня светильники живые.
То были слитки серебра, и перлы, и кораллы,
То были звезды на заре и капли дождевые.
Все зубы выпали мои. Откуда же злосчастье?
Быть может, мне нанес Кейван удары роковые?
О нет, не виноват Кейван. А кто? Тебе отвечу:
То сделал бог, и таковы законы вековые.
Так мир устроен, чей удел – вращенъе и круженье,
Подвижно время, как родник, как струи водяные.
Что ныне снадобьем слывет, то завтра станет ядом,
И что ж? Лекарством этот яд опять сочтут больные.
Ты видишь: время старит все, что нам казалось новым,
Но время также молодит деяния былые.
Да, превратились цветники в безлюдные пустыни,
Но и пустыни расцвели, как цветники густые.
Ты знаешь ли, моя любовь, чьи кудри, словно мускус,
О том, каким твой пленник был во времена иные?
Теперь его чаруешь ты прелестными кудрями, –
Ты кудри видела его в те годы молодые?
Прошли те дни, когда, как шелк, упруги были щеки,
Прошли, исчезли эти дни – и кудри смоляные.
Прошли те дни, когда он был, как гость желанный, дорог;
Он, видно, слишком дорог был – взамен пришли другие.
Толпа красавиц на него смотрела с изумленьем,
И самого его влекли их чары колдовские.
Прошли те дни, когда он был беспечен, весел, счастлив,
Он радости большие знал, печали – небольшие.
Деньгами всюду он сорил, тюрчанке с нежной грудью
Он в этом городе дарил дирхемы золотые.
Желали насладиться с ним прекрасные рабыни,
Спешили, крадучись, к нему тайком в часы ночные.
Затем, что опасались днем являться на свиданье:
Хозяева страшили их, темницы городские!

перевод С. Липкина

[serg1969]

Как горек дым в саду сгоревших листьев,
Как неподвижен сизый горизонт,
Освобождая душу от корысти,
Слетает голубь с опустевших крон.

Прощает всё мне ветреная осень,
Вслед за уставшим клином тая в облаках,
Оставшись предисловием неточным
Стихов, прочитанных со снежного листа.

Листаю ветром облаков прорехи,
Разорванных иголками антенн,
И исправляю в памяти огрехи
На сгибе ветреных осенних перемен.....

Олег Виксич

[Romko]

Откуда ты? Зачем ко мне приник,
полубезумный, бедный мой двойник?
В пустой ночи страшны твои объятья.
Как поздний гость с распахнутой душой,
несносен ты, совсем уже чужой.
Уж лучше бы упреки и проклятья…

Откуда ты? И правда ли, что жив?
И голос твой по-прежнему не лжив?
Не плачь, родной, не мучайся – я верю,
Я даже помню что-то: летний дождь,
обрывки речи, шарканье подошв
и долгий детский ужас перед дверью…

И как ты был неловок и смешон,
одергивая милый капюшон,
беря ее за мокрое запястье…
Зачем ко мне приходишь ты, такой?
Да-да, конечно, – воля и покой.
А счастья нет. Но это было – счастье…

Я больше ничего уже не жду.
Я пережил и дружбу и вражду.
Я зло творил с лицом невиноватым.
Я всею кожей чувствовал своей,
как страх сквозил из окон и дверей
и воздух стал удушливым и ватным.

Уже я столько горечи вкусил,
что мне тебя и выслушать нет сил.
Я твоего не стою утешенья.
Откуда ты? Тебя ведь нет давно!..
Лишь черный дождь на темное окно
летит, мое смывая отраженье.

[Romko]

Осенняя соната

...и задумчивый город засыпан опавшей листвой,
и пронзителен воздух - такие теперь времена...
Это поздняя осень кружит над моей головой,
жёлто-красная осень, так странно похожая на
те, которые были, и, видишь, куда-то ушли,
оставляя не то, чтобы грусть, и не то, чтобы боль,
но какую-то смуту, и запах подмёрзшей земли,
перемешанный с небом и с той же опавшей листвой.
А над миром горят фонари, всё горят фонари,
так иди, унося эту смуту под синим плащом,
и, как в детстве, опять сам с собой говори. Говори,
что листва облетает на свете, а ты ни при чём.
Вот и слушай пресветлую песню осенних сонат,
осенённую сумраком солнца, как сонной свечой,
понимая, что ты, как всегда, навсегда виноват
в вечных горестях этой земли. И во многом ещё.

[Lizeta]

Жизни ль мне хотелось слаще?


Жизни ль мне хотелось слаще?
Нет, нисколько, я хотел
Только вырваться из чащи
Полуснов и полудел.
Но откуда б взял я силы,
Если б ночью сборов мне
Целой жизни не вместило
Сновиденье в ирпене?
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Серый день в сквозном проеме
Незадернутых гардин.
Хлопья лягут и увидят:
Синь и солнце, тишь и гладь.
Так и нам прощенье выйдет,
Будем верить, жить и ждать.

Борис Пастернак
1931

[Queen Shanteklera]

Лариса РУБАЛЬСКАЯ
http://lib.rus.ec/b/98963/read

ДВЕ ПРИЧИНЫ

У моей тоски есть причины -
Нас с тобой судьба разлучила.
Я считала дни и минуты.
Не вернулся ты почему-то.
Без тебя в душе стало пусто.
В зеркало смотрюсь — мне так грустно.
Что во мне не так — непонятно.
Не придешь ко мне ты обратно.
Разлука для любви, как ветер для огня.
Разлучник - ветер дул, и ты забыл меня.
Разлучник - ветер дул, огонь любви погас,
А может, ничего и не было у нас.
Может быть при встрече, случайно,
Спросишь, почему я печальна.
Что тогда тебе я отвечу,
Что обиды время не лечит.


*
БЕЛЫЙ КАТЕР

Солнце вздрогнет на закате
В синий миг остатка дня.
Ты уйдешь на белый катер
И уедешь от меня.
На песок прибой накатит,
Зачеркнет твой след волной.
Белый катер, белый катер
Разлучит тебя со мной.
На белом катере, на белом катере
По морю синему гони, гони.
Скажи, на что с тобой мы ночи тратили,
На что мы тратили с тобою дни?
Все проплакать – слез не хватит,
Все сказать – не хватит слов.
Ты ушел на белый катер
И увез мою любовь.
Синих вод морская скатерть,
Шепот волн – прощай, прощай.
Белый катер, белый катер,
Ты вернуться обещай.

[Lizeta]

Отсутствие


1.

Развоплощенье образа: тебя
как будто больше нет и в самом деле.
Ты призрак, ты фантом, хотя не странно ль —
я видела действительность твою!

Когда б, отсутствуя, ты не был так реален,
я легче бы любила:
человечней
казалось мне пряденье этой нити,
чем окончанье путаной игры.

Ты отказал мне в обретенье смысла.
В существованье откажу тебе.


2.

…Все было мне чужим, не про меня.

Мы были так близки,
что я с тобой
была все время и в любом пространстве.
Мы вместе не были,
а были так близки,
что я твое дыханье ощущала
и норовила оглянуться:
справа
мерцало мне присутствие твое:

оно само мучительно пылало,
оно меня, испытывая, жгло.

И в нем сгорало все, что вправду было.
Мне жалко света, запахов, травы,
оттенки цвета до сих пор мне снятся,
и никогда
я не увижу их:
лишь серые противные ошметки
на донце памяти колышут пустоту.

Когда б, отсутствуя, ты так реален не был!


Вера Калмыкова

[serg1969]

Мой город замер в предвкушении зимы
И долгожданного кружащегося снега,
Который дарит улицам чарующие сны
В волшебных отблесках мерцающего света.

Мой город ждёт метелей, холодов,
Искрящихся, морозных, светлых кружев,
Застывших до весны сугробов, льдов,
Которым солнца луч совсем не нужен.

Мой город разменяет тишину
На мерный скрип под нашими ногами,
И на узоров вязь по тонкому стеклу,
На вальс метелей зимними ночами........

Олег Виксич

[Lizeta]

ВЕТЕР И ЦВЕТОК НА ОКНЕ

Влюбленные, вот вам рассказ
О том, что такое любовь.
Она была розой в окне,
Он - ветром ночных холодов.

Заметил ее он, когда
Январское солнце взошло,
И в клетке проснулся щегол,
И разындевело стекло,

Заметил ее он в окне,
Не ведая, что предпринять, -
Заметил - и прочь полетел,
Чтоб ночью вернуться опять.

Но лишь зимним ветром он был. -
Зимою же все естество
Скрывается в спячку, в снега... -
Не знал о любви ничего.

И все-таки он тосковал,
И рамы оконные тряс,
Чтоб роза не вздумала спать
Сейчас, когда здесь он как раз.

И может, она бы сдалась
И с ним ускользнула во мрак
Оттуда, где тишь и покой,
Где зеркало, стол и очаг,

Но нечего было сказать
Ей зимнему ветру в ответ -
И в тысяче миль от нее
Он встретил назавтра рассвет.

Роберт Фрост

Перевод В. Топорова

[Hotice]

Из омута злого и вязкого
Я вырос, тростинкой шурша, —
И страстно, и томно, и ласково
Запретною жизнью дыша.

И никну, никем не замеченный,
В холодный и топкий приют,
Приветственным шелестом встреченный
Коротких осенних минут.

Я счастлив жестокой обидою,
И в жизни, похожей на сон,
Я каждому тайно завидую
И в каждого тайно влюблён.

Осень 1910