Показать скрытый текст КОМПРАЧИКОСЫ – ЭТО НЕ НОВОЯЗ 2 часть
Компрачикосы назывались также „чейлас“ — индусское слово, означающее „охотники за детьми“. Долгое время компрачикосы находились почти на легальном положении. Иногда темные стороны самого общественного строя благоприятствуют развитию преступных промыслов; в подобных случаях они особенно живучи. В наши дни в Испании такое сообщество, возглавлявшееся бандитом Рамоном Селлем, просуществовало с 1834 по 1866 год; в течение тридцати лет оно держало в страхе три провинции: Валенсию, Аликанте и Мурсию. Во времена Стюартов к компрачикосам при дворе относились довольно снисходительно. При случае правительство прибегало к их услугам. Для Иакова II они были почти instrumentum regni [орудие власти (лат.)]. Это были времена, когда пресекали существование целых родов, проявивших непокорность или являвшихся почему-либо помехой, когда одним ударом уничтожали целые семьи, когда насильственно устраняли наследников. Иногда обманным образом лишали законных прав одну ветвь в пользу другой. Компрачикосы обладали умением видоизменять наружность человека, и это делало их полезными целям политики. Изменить наружность человека лучше, чем убить его. Существовала, правда, железная маска, но это было слишком грубое средство. Нельзя ведь наводнить Европу железными масками, между тем как уроды-фигляры могут появляться на улицах, не возбуждая ни в ком подозрения; кроме того, железную маску можно сорвать, чего с живой маской сделать нельзя. Сделать навсегда маской собственное лицо человека — что может быть остроумнее этого? Компрачикосы подвергали обработке детей так, как китайцы обрабатывают дерево. У них, как мы уже говорили, были свои секретные способы. У них были свои особые приемы. Это искусство исчезло бесследно. Из рук компрачикосов выходило странное существо, остановившееся в своем росте. Оно вызывало смех; оно заставляло призадуматься. Компрачикосы с такой изобретательностью изменяли наружность ребенка, что родной отец не узнал бы его. Иногда они оставляли спинной хребет нетронутым, но перекраивали лицо. Они вытравляли природные черты ребенка, как спарывают метку с украденного носового платка. Иаков II относился к компрачикосам терпимо. У него были на то уважительные причины: он сам не раз пользовался их услугами. Не всегда пренебрегают тем, что презирают. Этот низкий промысел, бывший весьма на руку тому высокому промыслу, который именуется политикой, обрекался на жалкое существование, но не преследовался. Никакого надзора за ним не было, однако из виду его не упускали. Он мог пригодиться. Закон закрывал один глаз, король открывал другой. Иногда король доходил до того, что сознавался в соучастии. Таково бесстыдство монархической власти! Иногда жертву клеймили королевскими лилиями; с нее снимали печать, наложенную богом, и заменяли клеймом короля. В семье Иакова Эстли, родовитого дворянина и баронета, владельца замка Мелтон и констебля графства Норфолк, был такой проданный ребенок, на лбу которого правительственный чиновник выжег каленым железом королевскую лилию. В некоторых случаях, когда по каким-либо причинам хотели удостоверить, что изменение в судьбе ребенка произошло не без участия короля, прибегали именно к этому средству. Англия всегда оказывала нам честь, пользуясь для своих собственных надобностей цветком лилии. В Англии при Стюартах компрачикосы, по указанным нами причинам, пользовались некоторым покровительством властей. Иаков II, пламенный ревнитель веры, преследовавший евреев и травивший цыган, по отношению к компрачикосам был добрым государем. Мы уже знаем, почему: компрачикосы были покупателями человеческого товара, которым торговал король. Они весьма искусно устраивали внезапные исчезновения. Такие исчезновения иной раз требовались „для блага государства“. Стоявший кому-нибудь поперек дороги малолетний наследник, попав к ним в руки и будучи подвергнут ими определенной операции, становился неузнаваемым. Это облегчало конфискацию имущества, это упрощало передачу родовых поместий фаворитам. Кроме того, компрачикосы были крайне сдержанны и молчаливы: обязавшись хранить безмолвие, они твердо блюли данное слово, что совершенно необходимо в государственных делах. Почти не было примера, чтобы они выдали королевскую тайну».
…
Порой многие правители, дабы показать свою всесильную власть, превращали в шутов весь окружающий их двор, заставляя первых сановников государства играть постыдные роли и предаваться гнуснейшим порокам. Тех же, которые отказывались превращаться в посмешище и шутов (таких, правда, всегда были единицы), ждала смерть. Это страшное явление превращения умных и здравомыслящих людей в шутов, а затем и манкуртов, ибо они даже в мыслях боялись ослушаться господина, дала и наша русская история. Так, жутким потехам предавался на своих пирах царь Иван Грозный (1533—1584), превращая на них первых сановников государства в шутов, заставляя их совершать различные мерзости и убийства!
…
Век шутовства в России достиг апогея при Анне Иоанновне (1730—1740). Превращаясь в шутов, царедворцы не заметили, как стали терять достоинство не только на период унизительной роли, но и в дальнейшем. Духовность, порядочность, доброта, мудрость куда-то ушли, а появилось лицемерие, подобострастие, похотливость и чувство страха, овладевавшее всей личностью. Прошли годы, наступил XX век, но шутовство не только не ушло, но приобрело куда большие размеры.
…
Наш начавшийся XXI век дал ещё больший расцвет институтам компрачикосов и шутов. Торговля людьми, как рабами для выполнения тяжёлых работ, а главное, удовлетворения похотей, часто носящих садистский извращенный характер, достигла сегодня своего апогея. Так сегодня только по официальным данным «В мире продают в рабство до 4 млн. человек в год, при этом преступные группы зарабатывают более 3,5 млрд. долларов. Первое место занимает Россия, 2-е Украина, затем Таиланд, Нигерия, Румыния, Албания, Китай, Беларусь и Болгария». Современные компрачикосы уродуют людей не только для развлечения других, но порой и для оказания им помощи. Так сегодня бурно развивается трансплантационная хирургия, занимающаяся пересадкой органов от человека к человеку. Ибо при многих заболеваниях почек, крови и сердца достаточно пересадить донорский орган, и человек останется жить. Но где взять эти органы для трансплантации? Официально объявляется, что органы берутся от умерших естественной смертью и от погибших в катастрофах. Но естественной смертью люди, как правило, умирают в пожилом возрасте, и, следовательно, их органы уже отслужили своё, являются больными и не годятся для пересадки. В катастрофах же, как правило, если люди погибают, то часто их органы представляют собой бесформенную массу (при железнодорожных и автокатастрофах). Т. е. эти две «статьи» «источников» могут дать очень незначительный процент органов, помещаемых в специальные Банки трансплантации. А между тем, эти банки буквально переполнены различными человеческими органами. Откуда же они туда поступают? Основной источник, о котором все знают, но предпочитают не говорить — это скупка органов у нищего населения Африки, Азии, Латинской Америки. Умирающие с голоду люди для того, чтобы прокормить часть своих детей, вынуждены продавать других детей особым торговцам, которые берут у этих детей почки, сердце, костный мозг, роговицу глаза и т. д. Понятно, что при многих таких манипуляциях ребёнок живым остаться не может. Но на это мало кто обращает внимание. Ибо вырученные деньги за органы превосходят реалии, т. к. богатый человек, поражённый болезнью, готов отдать любую сумму для того, чтобы получить необходимый ему здоровый донорский орган. Унижения же, на которые сегодня идут очень многие люди, чтобы добиться повышения по службе, устроиться на работу и т. д., жертвуя собственной честью, моралью, достоинством, продавая своё тело, улыбки, мысли другим, распространены сегодня почти повсеместно. Многие девушки посещают с начальниками сауны, выполняя, порой, самые мерзкие прихоти. А люди с седыми висками бегут, согнувшись в три погибели, встречая машину шефа, который может безнаказанно их оскорблять, унижать и поднимать прелюдно на смех, не уступая в этом царю Петру и Ивану Грозному. В свою очередь, они точно так же подвергаются унижениям от своего начальства, и так далее. В странах же Азии и Африки унижение нижестоящих, уподобляющихся, когда это нужно, шутам, наблюдалось в истории и наблюдается сегодня почти повсеместно. На своём уровне каждый из нас так же порой ведёт себя по отношению к вышестоящим подобно шуту, хихикая на каждую шутку, ловя взгляд, заискивая. Порой это, к сожалению, иногда проявляется и в церкви, когда у некоторых её членов к пастору вместо должного уважения появляется подобострастие, а у пасторов — к старшим служителям, вместо соблюдения должной субординации и уважения — дух плохо скрываемого заискивания, угодничества, желания стать «своим» человеком. Самое плохое, что все это видят люди (хотя тем, кто делает это, кажется, что их подхалимажа никто не заметит), а это бросает тень на дело Божье. Не являемся ли мы сегодня чьими-то шутами или искателями удовольствий, для которых современные компрачикосы, в зависимости от наших средств, готовят нам свой товар — наложниц, уродцев или просто виртуальных проституток и монстров. Кстати, культ монстров, который сегодня заполонил экраны наших телевизоров, так же относится к работе компрачикосов, ибо не все сегодня могут для забавы приобрести живого урода или карлика, а вот посмотреть на них в телепередаче, забавляясь или щекоча свои нервы, может практически каждый. Гримировка обычных людей под монстров и карликов так же составляет работу компрачикосов XXI века, ибо для них, как и раньше, главное — заработать деньги на людских уродствах, будь то настоящие или ненастоящие дефекты. Психика человека, смотрящего и упивающегося подобным зрелищем, изменяется патологически почти точно так же. Так кем же сегодня являемся мы? Сумели ли мы сохранить имя «человек», как Божье творение, или уподобились шутам-манкуртам, или манкуртам-компрачикосам?
Социальные закладки