О еврейской бабушке братьев Кличко
Легко быть зверем и легко быть Богом, быть человеком – это тяжело
Эта история – о любви и преданности, благородстве и милосердии, доброте и благодарности. В общем, о тех качествах, которые делают человека Человеком. Для меня она началась еще в 1995 году как история спасения простыми украинскими крестьянками еврейской женщины во время войны. Именно тогда мне в руки попала районная газета «Вiсник Городищини» за 5 апреля со статьей ее тогдашнего редактора Юрия Осипенко (он ее подписал псевдонимом В.Дворовой) «Твої Тамара i Р.П.» и семь писем героини статьи одной из своих спасительниц.
Долгое время эти материалы хранились в моем редакционном архиве, и я, признаюсь, даже о них забыла.
И только в 2008 году у меня «навелся фокус» на эту историю, и я поняла, что речь в ней идет о спасении Тамары Ефимовны Кличко (Этинзон) – еврейской бабушки по отцу знаменитых боксеров братьев Кличко, которой их недоброжелатели и завистники машут перед ними в Интернете, как жупелом, как червоточинкой. А махать не надо – а нужно только внимательно вчитаться в рассказ о трагической, полной горя, обид и несправедливости жизни этой женщины и ее мужа. Она прошла через многое, но не сломилась, не ожесточилась, а осталась доброй, заботливой и великодушной. И в результате понять, что вот, отсюда, истоки стойкости и бойцовские качества ее знаменитых внуков – и поэтому сломить и сломать их нельзя, а можно только лаять из-за угла, «как Моська на слона».
Историю жизни Тамары Кличко я собирала по крупицам, конечно, она далеко не полная, но и в таком виде поражает. Родилась Тамара приблизительно в 1912-1913 годах в городе Смеле Черкасской области в еврейской семье Этинзон. Кроме нее, в дружной семье было еще трое сыновей. В начале 1930-х годов эта рыжеволосая голубоглазая девушка закончила Корсунское педучилище и по направлению поехала работать учительницей начальных классов в село Вильшану Городищенского района. Молодая учительница выделялась не только красотой, но и завораживающим и нежным голосом. Она играла на разных музыкальных инструментах и замечательно пела. Там она встретила свою судьбу – Родиона Петровича Кличко. Он был родом из Вильшаны, работал в это время милиционером в Смеле и приезжал в село к своей родне.
Вскоре влюбленные поженились и поселились в Смеле вместе с Тамариными родителями и братьями. Жили они в центре города в доме по Пролетарскому переулку, во второй его половине жила семья Полянских. Тамара начала работать в одной из смелянских школ. Это была чрезвычайно красивая пара: он – высокий, черноволосый, крепкий; и она – стройная, высокая, с пышными волосами, всегда приветливая и с улыбкой на устах. Тамара говорила на чистом украинском языке, знала много украинских народных песен. Что бы она ни делала, всегда пела. Бывало, соберет всех детей с переулка и организует какой-нибудь спектакль: простынями завесит «сцену», пригласит родителей детей, чтобы посмотрели, как их дети умеют декламировать, петь, выполнять физические упражнения. Все было интересно и весело.
Все любовались ими, радовались их счастью, когда у супругов в 1934 году родился сын, которого назвали Володей. Кто же мог предвидеть, что судьба приготовила для них не только пылкую любовь, но и путь нестерпимой боли и страданий…
Летом 1938 года сержанта милиции Кличко направляют сначала в Переяслав, потом на Волынь. Вместе с мужем едет с маленьким сыночком и Тамара. В мае 1941 года Родиона Кличко командируют в Днепропетровск на курсы для руководящего состава. А жена с сыном едут на каникулы к родителям в Смелу. Там их и застала война. Когда фашисты заняли город, прежде всего согнали всех евреев в гетто, туда попала и Тамара с семилетним сыном, родителями и братом. Когда раненый Родион смог добраться в Смелу, то нашел жену в одном из бараков. Ребенка с ней уже не было: их развели в разные помещения. Каким-то образом ему удалось уговорить полицаев, чтобы жену отпустили хоть на одну ночь. Когда же на следующий день он пошел на поиски сына и Тамариных родителей, то вернулся почерневший: всех смелянских евреев и заключенных других национальностей вместе с военнопленными вывезли ночью под село Билозирье и расстреляли.
Дальнейшие события в различных источниках описываются по-разному. В подавляющем большинстве из них говорится, что Родион вместе с Тамарой бежал из Смелы в Вильшану и здесь два года прятал жену в доме отца – в сундуке на печи, он вырезал в нем дыру для дыхания. Сам он шил сапоги, валенки. После оккупации они вернулись в Смелу. И только в упомянутой выше статье Юрия Осипенко приводится несколько другая версия событий, которой я более склонна верить, потому что она основана на воспоминаниях их очевидцев и участников: Екатерины Михайловны Дворовой, ее сына Михаила, а также Веры Тимофеевны Русин из села Вязивок Городищенского района.
Итак, дальше происходило следующее. Убитую горем, привез Родион Тамару в Вильшану, в родительском доме выходил горячо любимую жену. Однако в этом селе дальше оставаться было нельзя, там часто рыскали фашисты и полицаи. Решили идти в село Воронивку Городищенского района, где проживала далекая Родионова родня. Так в один поздний осенний вечер 1941 года и постучали они вдвоем к Дворовым – двум родным сестрам Екатерине и Агафии, которые жили со старой матерью Парасковией Куприяновной и двухлетним сыночком Екатерины Мишей. Младшая, Агафия, страдала от болезни глаз и плохо видела. Родион попросил их не отказать, спрятать Тамару от злого глаза чужеземцев. Сам же он спешил на фронт. «Когда вернусь с победой, то никогда не забуду вашей доброты. Не дайте пропасть моей жене», – сказал на прощание. «Что ты нас уговариваешь, – отозвалась Агафия. – Разве же мы не люди или не понимаем чужого горя? Будь спокойным за Тамару, воюй, а мы о ней позаботимся – никто ее у нас не увидит».
Так и осталась молодая женщина у этих добрых людей. В селе фашисты почти не появлялись. Зато объявились полицаи, которых нужно было остерегаться не меньше немцев. Поэтому дни и ночи проводила Тамара на чердаке, там ела, там и спала. На прогулку выходила только по ночам. Так прошли дни, недели, месяцы, год.
Однажды, когда Агафия гнала утром корову на пастбище, то увидела, что на их старой груше сидит какая-то совсем юная девушка. Ею оказалась 17-летняя Вера Русин из соседнего села Вязивок, которая пряталась от вербовки в Германию. Она попросила у них убежища. Агафия ей тогда сказала: «У нас уже прячется еврейка. Если не боишься, то иди…». На что Вера ей ответила: «Она тоже человек…».
Когда случались облавы, Вера пряталась на груше, а Тамару Агафия прятала в сундуке. Сама сядет на него и говорит полицаям: «Никого у нас нет – если не верите, то ищите». Была она решительным, смелым и хорошим человеком, вот только тяжело болела глазами.
А затем соседи стали замечать, что в доме прячется кто-то чужой. И хоть люди молчали, но длиться так дальше не могло. Пошла Агафия в Вильшану, там где-то как-то раздобыла документ. С ним и жила Тамара где-то в Житомире до самого освобождения.
Таким образом, украинские крестьянки Дворовые спасали Тамару у себя примерно год: с осени 1941 года по осень 1942-го. Хотя хорошо знали, что если ее обнаружат, то их ждет расстрел. Но они не побоялись это сделать, потому что имели добрые человеческие души, не делили людей по национальному признаку, а только по тому, какой это человек – добрый или злой. Они и потом не порывали связей друг с другом, сначала приезжали в гости, а потом писали письма.
Но обо всем по порядку. После Победы вернулся с фронта Родион. Его назначили оперуполномоченным криминального розыска Смелянского райотдела милиции. Вместе с женой вернулись они в опустевший дом. Больше не слышно было здесь звонкого мальчишечьего голоса, звуков мандолины, на которой играл младший Тамарин брат. Сама Тамара очень осунулась, уже не пела, а больше молчала. Ожила она только после рождения в 1947 году второго сына, которого тоже назвали Володей (он впоследствии и стал отцом знаменитых боксеров). Мальчик рос здоровым, крепким, веселым. Вместе с ним дом наполнился колыбельными песнями, светом, щемящей радостью. Вместе с сыном набиралась сил и энергии и Тамара. Она снова улыбалась шуткам Родиона, любезно принимала гостей.
И опять их счастье длилось недолго. Во время денежной реформы 1947 года Родион охранял банк и, наводя порядок в очереди, отправил в «нокаут» какого-то обнаглевшего типа, который оказался большой «шишкой». Пришлось ему распрощаться с милицией. Оставаться в Смеле больше не хотелось. Очень тяжелые воспоминания связывали семью с этим городом. Между тем из далекой Киргизии звал к себе родной брат Родиона Федор. После фронтового ранения и лечения он так и остался в тех краях. Кличко решились на переезд.
Там они поселились в селе Беловодском Московского района. В семье родились дочки Рая и Анна. Сын Владимир стал военным летчиком. По долгу службы он вместе с семьей немало колесил по свету. Но, судя из биографии, его старший сын Виталий родился в селе Беловодском, где жили дедушка с бабушкой. В Киев семья Владимира переехала из Чехословакии. Здесь его сыновья закончили школу.
Свою карьеру он завершил военным атташе Украины в Германии в звании генерал-майора. К сожалению, он скончался от рака, прожив всего 64 года.
Дочки вышли замуж и жили в Казахстане. А Родион с Тамарой в Украину так и не вернулись, сюда лишь приезжали их дети. Там, в далеком крае, случилось еще одно несчастье: Родион пошел работать на стройку, в 1967 году упал с четырехметровой высоты с незакрепленной доски и его на следующий день парализовало. Поскольку это была производственная травма, то Тамара Ефимовна пошла к нему на работу, чтобы добиться компенсации. Но никто и не собирался этого делать. А она была настолько убита горем, что даже не подала в суд на начальство мужа. Поэтому он получал обыкновенную пенсию. Тамара самоотверженно присматривала за мужем и не могла его покинуть даже на короткое время, но постоянно мечтами летела в Украину.
Она помнила щедрую человеческую доброту, о чем говорят ее письма к своей спасительнице Агафии Михайловне Дворовой, которые она часто посылала в село Воронивку из Киргизии. В них столько благодарного тепла, искренней приязни к своей спасительнице, неподдельного беспокойства о ее здоровье, желания хоть как-то помочь! Она писала о болезни глаз Агафии и в журнал «Здоровье», и в Министерство здравоохранения, в институты, больницы, в государственные органы. Хотя ей самой жилось очень трудно, но она, добрая душа, переживала за человека, перед которым всегда считала себя в долгу. И то, что Тамара Ефимовна писала эти письма в Воронивку, говорит о том, что ее во время войны спасали не только в Вильшане, но и в этом селе, хотя об этом нигде не упоминается.
Читаешь эти трогательные письма и понимаешь, что главное в жизни – это добро, умение полюбить ближнего как самого себя, умение быть благодарным за помощь, а не то наносное, что придумали негодные люди: деление людей по цвету кожи, форме черепа, разрезу глаз и длине носа – и в зависимости от этого считать кого-то «высшей расой», а кого-то – «тварью дрожащей». И простые люди это понимают лучше, чем те, кто находятся в верхах.
Как ни хотела Тамара Ефимовна приехать в Украину, но мечта ее так и не осуществилась: они с Родионом Петровичем нашли свой вечный покой в Киргизии.
Но это еще не конец истории. Рассказом о спасении Тамары Кличко заинтересовался отдел «Праведники народов мира» Яд ва-Шем. С 2009 года я переписываюсь по этому поводу с руководителем сектора СНГ этого отдела Катей Гусаровой. Конечно, хотелось бы, чтобы хотя бы посмертно семье Дворовых было присвоено звание Праведников. Но поскольку уже нет в живых ни спасенной, ни никого из спасителей, то рассказать об этой истории уже некому, и единственным доказательством того, что это было на самом деле, служит статья Юрия Осипенко и, косвенно, письма Тамары Кличко в Воронивку. Но надежда умирает последней, и я смею надеяться, что и эта история закончится благополучно...
Тема: 
Сообщение от Парусник
Поразительная осведомлёность!
.
Ваши права
Ответить с цитированием
Социальные закладки