Тексты, которые нравятся вам (стихи, песни, рассказы...)

[Zanna]

Флёр- Новое матное слово
Попробуй пиявку с ноги отодрать
И ей не отдать своих жизненных сил.
Она тут же скажет: "Зачем ты так?
Я так хорошо к тебе относилась..."

Паразитов всегда раздражает,
Когда им не дают питаться.
Демоны души людей обожают
И лезут Иуды ко всем целоваться.

И тянутся чёрные щупальца горло мне сжать,
И мне говорят, чтобы я не могла помешать:
"Люблю тебя, ты лучше всех", но в этих словах -
Зависть , обида , досада, ненависть , страх
Вот такая любовь - метко, грубо, сурово.
Как тебе это новое матное слово?

Я не могу делать то, что ты хочешь,
Обессилена, вышла из строя.
Видишь, какая я вредная сволочь -
Зажала последнюю каплю крови.
Бить меня моею же силой -
Месть голодных отверженных тварей.
Кровосос всегда самый милый,
А донор всегда самый крайний...



Убивают такой любовью,
Разрушают, используют, грабят.
Бойся тех, кто сорит этим словом ,
Если ты не знаешь их правил.

[gorguliya]

Давай разрушим потолок
И будем видеть бездну звёзд,
Читать падений их следы.
Я притворюсь, сглотнув комок,
Что я твоих не вижу слёз
Сквозь волны темноты.....

...Пьянит заведомая ложь,
В неё на миг поверил сам,
Так обезумел от тепла.
Я человек со снятой кожей,
Каждый поцелуй, как шрамы,
Каждая слеза - игла....

Flёur

[Zanna]

Флёр- Я все еще здесь
Ты, может быть, спросишь меня, что случилось?
Да так, ничего, просто
Похолодало.
А мне, как назло, лето тёплое снилось.
Проснулась, а Солнца
Как не бывало.

В незримую точку
Смотрю, не мигая,
Нетронутый завтрак
Мой остывает.
Да нет, не больна я,
Я вспоминаю,
Зачем я здесь.

Мой бумажный кораблик
Хотел покорить океанские волны.
Где искать теперь берег,
И как обречённость смыслом наполнить?

Мне бы в траву на окраине леса
Лечь и не думать
О неразрешимом.

Ах, эта явь,
Ледяные компрессы.
Ах это солнце,
Сплошные ожоги.
Мчатся по прериям
Дикие кони.
Дождю подставляю
Лицо и ладони.
Я будто бы в коме,
И я совершенно не помню,
Зачем я здесь.
Солнца луч
На подушке, и ветер колышет
Светлые шторы.
Я боюсь шелохнуться: вдруг это сон,
Что кончится скоро.

Я равно открытая счастью и боли , и кровь моя ровно
Пульсирует в венах.
И я все мечтаю, что выйду на волю, и я все рисую
На стенах тюремных.
Я помню отлично, чудес не бывает,
Я притворяюсь, что неживая.
И только одна вещь меня удивляет:
Я всё ещё здесь.

[gal]

Мир дан, чтоб в нём каждый
Себя сотворил:
Кто знает - из света,
Кто любит - из крыл,
Кто слышит - из звука,
Кто видит - из красок...
Кто уж -тот и ползай.
Кто царь - тот и царствуй.
Богатый душой - на богатства не глянет.
Богатый сумою - себя же обманет.
Открытый откроет любые запоры.
Молчащий проникнет во все разговоры.
Кто выдохнет всё - обретёт вдохновенье.
Там будет творец, где пребудет творенье.

Юлия Матонина.

[Serega2007]

Сегодня забыты честь, верность и совесть
И руки не смыть от скопившейся грязи
И ни для кого это вовсе не новость
Но делают вид, что не заметили связи
Те мечешься, борешься, сшибаешься, мчишься
Но не оглянёшься и не остановишься
И не смутишься от вида чей-то крови
Тут или ты победил, или тебя побороли
И стиснув зубы всё гребёшь бабосов
Чем меньше конкурентов, меньше и вопросов
Закрывшись в ванной выливаешь гору мыла
Чтоб тело легче эту грязь забыло
А мозг дурманишь спиртом, никотином
Чтоб меньше мыслей в голову вонзилось
Поглубже прячешь пустоту и боль
И твоё сердце как сплошной мозоль.

[Ика]

Если любовь уходит, какое найти решенье?
Можно прибегнуть к доводам, спорить и убеждать,
Можно пойти на просьбы и даже на унижения,
Можно грозить расплатой, пробуя запугать.
Можно вспомнить былое, каждую светлую малость,
И, с дрожью твердя, как горько в разлуке пройдут года,
Поколебать на время, может быть вызвать жалость
И удержать на время. На время - не навсегда.
А можно, страха и боли даже не выдав взглядом,
Сказать: - Я люблю. Подумай. Радости не ломай. -
И, если ответит отказом, не дрогнув, принять как надо,
Окна и двери - настежь: - Я не держу. Прощай!
Конечно, ужасно трудно, мучась, держаться твердо.
И все-таки, чтобы себя не презирать потом,
Если любовь уходит - хоть вой, но останься гордым.
Живи и будь человеком, а не ползи ужом!

Э.Асадов

[Romko]

Игорь Тальков
Ностальгия

Я так давно не видел тот сон -
Где мы вместе с тобой,
Там где-то в море памяти он
Скрылся теплой волной,
Словно меня минуя плывут
Новых дней облака,
Только седые клены поймут,
Почему вдруг - тоска!

Ностальгия, ностальгия!
Нас там больше нет,
Нас там больше нет!
Мы другие, мы другие
И возврата нет
В край ушедших лет!
Ностальгия, ностальгия!
Детский твой портрет,
Грусти первый след!
Ностальгия, ностальгия!
По Надежде той, по любви былой!
Ностальгия!

В сад твой открыть калитку - нельзя,
Где растаял твой смех,
Жизнь наградила видно не зря,
Долгой памятью всех.
Где ты родного детства страна
Из вишневых садов,
Но только вдаль несет нас одна
Колесница часов!


Ностальгия, ностальгия!
Нас там больше нет,
Нас там больше нет!
Мы другие, мы другие
И возврата нет
В край ушедших лет!

[Truly]

[gal]

"...В воздухе витала нотка фальши.
Так выросший ребенок, всю жизнь лелеющий в душе воспоминание о покинутом городе своего детства, возвращается наконец на его пыльные, потные, суетливые улицы - и топчется перед дверью родного дома, растерянно сжимая ручку внезапно потяжелевшего чемодана. Потому что, оказывается, необратимая потеря - не обязательно смерть. Вернее, смерть по-другому, когда внешне ничего не заметно и даже сам умерший не понимает, что случилось.."

"...Мы странно говорим. Будто перед открытой дверью. Надо идти, было ведь время, чтобы говорить... А теперь времени нету. Дверь открыта, а мы все тянем, и, оказывается, кое-что важное так и не сказано, а дверь-то уже открыта, и ждут..."

"Ведьмин век" М. и С. Дяченко

[Zanna]

Опять зима ночами я живу,
А днем хочу умереть.
Хочу раздвинуть эти стены,
И уйти сквозь телефонную сеть.
Звезда за поясом,
Как нож над поездом
Опять зима ночами я живу,
А днем хочу умереть.
Хочу раздвинуть эти стены,
И уйти сквозь телефонную сеть.
Звезда за поясом,
Как нож над поездом
Я должен успеть...
Я должен успеть...
Я должен успеть...
Я должен успеть...


Завтра в этом доме будет чисто,
Если мы отыщем паука.
Скорый поезд в сердце машиниста,
Стук колес в глазах проводника.
Это не король лишенный свиты,
Не корабль повернутый вверх дном,
Просто кто-то вышел на орбиту,
Просто кто-то тронулся умом,
Кто-то не успел.

Мне так хотелось докурить допить вино
И затеряться в толпе
Хотелось вылезти на крышу
И уйти по водосточной трубе
Маяк над пристанью
Смотрит так пристально
Я должен успеть...
Я должен успеть...
Я должен успеть...
Я должен успеть...

Мне так хотелось докурить допить вино
И затеряться в толпе
Хотелось вылезти на крышу
И уйти по водосточной трубе
Маяк над пристанью
Смотрит так пристально
Я должен успеть...
Я должен успеть...
Я должен успеть...
Я должен успеть...

[Truly]

[Ика]

Я думала, что главное в погоне за судьбой
Малярно-ювелирная работа над собой;
Над всеми недостатками, которые видны,
Над скверными задатками, которые даны, -
Волшебными заплатками, железною стеной
Должны стоять достоинства, воспитанные мной.

Когда-то я так думала по молодости лет,
Казалось - это главное, а остальное - нет,
Из всех доброжелателей никто не объяснил,
Что главное, чтоб кто-нибудь вот так тебя любил...

со всеми недостатками, слезами и припадками, скандалами и сдвигами
И склонностью ко лжи,
Считая их загадками,
Считая их глубинами,
Неведомыми тайнами
Твоей большой души...

[Truly]

[Truly]

Храм белел сквозь черные деревья,
И хрустел вечерний темный снег.
Улетело солнечное время,
И умолк короткий летний смех.

Лето, лето! Молодость и сила.
И слеза живицы на сосне.
Слава Богу, - все когда-то было
И осталось памятью во мне.

Долго ли продлится эта память,
Эта тень деревьев на снегу?
Многое могу переупрямить.
Только время... Время - не могу!

И когда меня осилит время
И душа отправится в полет,
Пусть белеет храм среди деревьев
И далекий колокол поет.


*****

Закончилось наше прекрасное лето.
Закончилась наша прекрасная осень.
Холодного чистого зимнего света
Полна тишина
Над вершинами сосен.
И замерла флюгера чёрная стрелка.
И в дюнах пустынных -
Раздолье воронам...
И наша любовь,
Как озябшая белка,
Ушла, ускакала
По розовым кронам...


Анатолий Жигулин

[Truly]

[gal]

Первая волна сбивает тебя с ног,
И ты катишься, катишься, катишься,
Но не захлебываешься -
Даже если стараешься захлебнуться...
Вторая волна подстерегает тебя,
Когда пытаешься подняться на четвереньки,
И во рту становится солоно,
Но ты еще жив - даже если уже готов умереть...
Третья волна накрывает тебя с головой,
И ты думаешь: это и есть конец,
Потому что это на самом деле - конец...
А четвертая волна уносит тебя в открытое море,
И ты вспоминаешь, что всегда был рыбой.

Макс ФРАЙ

[ТатаFirsova]

МЫ И ОНА

И я знаю, что этой песне две тысячи лет
И я вижу смеющиеся лица бодрых лунатиков.
И мой бред - это мост между дрянью и болью.
И мой страх - сонная птица, что застыла над падалью.


Я назначил встречу с любовью. Пришла смерть. Снимите маски и номера в барделях! Феерия переносится на более бледное время! После церемонии вручения наград, весь вечер на манеже маэстро Воланд!
Едва различимы буквы на листе, украшенном жирными пятнами и сладкими грезами. Едва различимы мы. Мы ласково сползаем вниз по обнаженной ЖЕНЩИНЕ - ТОСКЕ. Кончилась осень. И мы безобразно чисты. Многим из нас суждено встретить больничную старость. И уж она-то превратит в руины города юности- Феерия переносится! В программе танцы на лезвии бритвы. Самым сильным предлагается сыграть партию в шахматы со смертью- Мы блистательно грязны. Мы прячемся в сумасшествие, дабы не обнаружить свою глупость.


- По лунной глади мертвых рек
На четвереньках к небу - вот предел!
И белым криком выпал снег-
- Полет окончился падением.
Раскрасив ночь следами ухожу.

Хроматический психоз пачкает октаву за октавой. Скорость пальцев ПРОПОРЦИОНАЛЬНА скорости отмирания клеток. Вонзая дротики в мишень времени, чувствуешь, что ты на прицеле. Кто спустит курок?
- Новый виток. 2 х 2 = 3000000. Сегодня не помает вчера. А позавчера слилось с послезавтра. Бег по кругу или по шару. В перерывах сползание по стенам одиночества. И наконец, взмывая в высь, мы падаем. Мы неизбежно падаем. Падаем на самое дно. И истина полета понятна и велика лишь в полете. И как больно впиваются камни падения. И со звоном БЬЕТСЯ хрусталь небесных открытий.


- Я принес тебе кусочек неба. Возьми.
- Зачем? Я и так его вижу.

- И мы - поколение, проклятое небом. Мы сплелись в один клубок похоти и страха. Мы сумасшедшие дети, принявшие похоронную процессию за праздничную кавалькаду. Мы смеемся и танцуем над гробами наших мертвых героев. Мы наступаем ногами на лица. И чувствуем запах ног где-то близко. Сексуально-озабоченные мальчики-поэты и старые земляные крысы создают семьи, чтобы прикрыть их вонючими покрывалами волосатые колени и серость умов. Сатана давно здесь. Он гладит своих деточек по головкам и проталкивает им в ротики спелые ягодки безумия.


- И в двадцать лет старее чем война,
Не в силах молиться, без права на проклятье,
Мы дохнем, как мухи без покаяния-
- На острый взгляд есть острый нож.
И на каждый полет есть пулемет.

Мы проклятое поколение. Яд против самих себя течет в наших жилах-
- Открой глаза. Ты видишь, как остальные боги мертвых городов ведут тебя на плаху альтруизма. Ты шествуешь мимо альтернативного зверинца, в котором беснуются дикие монстры. Вглядись в их лица. Не правда ли, есть что-то твое родное в их диких глазах. И ты помнишь указатели в дороге, что оставили тебе мертвые мудрецы прошедших лет. Вот дорога в мир иллюзий, в мир бесновато-святых шаманов. Вот стальная магистраль сжатых зубов и кулаков. А вот стена, а лучше стены. А вот небо. Но, боже, как там людно! Бег по кругу времен года. И кажется, нет конца этому марафону. И новый день начинается с готовности уйти прочь. И тот, кто не умеет убивать с радостью притворяется мертвым.
Но приходит время, когда женщина в черном будит нас среди ночи и предлагает нам провести с ней пару "уютных" часов. И от чего же мы скулим? Отчего мы целуем кончики ее одежды, вымаливая еще один день? Для того, чтобы, проснувшись утром, вновь стать шагом в марше проклятых?! Или для того, чтобы еще один день побродить в лабиринте вопросов, ответов на которые нет! Так что же легче? Раскрасить черными красками все то, что тебя окружает или найти на свалке мусора благоухающий цветок? Построить вокруг себя защитную стену или перескочить барьер слабости? Уничтожить весь мир или посадить сад? Быть стариком в двадцать лет или дебильным младенцем на закате века? Не верить ничему или поклоняться мертвым идолам? Что есть справедливость? Смерть младенца или тихая старость убийцы? Что есть жизнь? Блуждание в лесу неразрешимых вечных вопросов или сытость семейного обеда? Что есть мудрость? Шизофрения "помеченных богом", или спокойные глаза коровы в сарае? Что есть душа? Птица в клетке или бич стегающий и карающий? Что есть признание? Рев толпы или молния единственного взгляда? Что есть мука? Выть слепым от рождения или созерцать антигармонию городов? Что есть сила? Вкус крови на губах или одинокое шествие под дождем?


В море бреда брода нет. Снег - мрак. Молитва - снег.
Круги руин. Круги лесов. Леса кругов. Полесье снов.
"- Дверь в склеп отворилась. Откуда свет?-"

- Правда, есть ты? Правда, что больно? Совершая путь одиночества, становишься привычным лишь к пути по бесконечному кругу. Так? Правда, что ты любовь? Никто не помнил тебя в лицо. Отыскать твой запах в благоухании весенних трав невозможно. Столь же бессмысленно искать твои следы среди сугробов зимнего мрака. Скажи, правда, что ты знаешь выход из этой клетки? Я верю, ты дашь мне смех, чтобы победить страх. Я знаю, ты научишь меня верить в тебя. Но боже, как тяжело будет во что-то поверить, когда все вокруг, в лучшем случае, мертво.
НО Я НАЗНАЧИЛ ВСТРЕЧУ С ЛЮБОВЬЮ!

[ТатаFirsova]

Сказка

У одного моего друга была своя планета, дворец, железная дорога, восемь фонарей и дворецкий. По вечерам он любил курить сладкие трубочки и смотреть, как ветер играет с фонарями.
Однажды, к нему во дворец, хотя это я так, для красного словца, назвал его лачугу дворцом, постучал старый седой Волшебник. Дворецкий с ворчанием открыл дверь дома, оглядел пытливым взглядом старика, и, не найдя в его фигуре ничего угрожающего, пустил старца в дом. Волшебник поблагодарил дворецкого, подарил ему мешочек изюма и сел возле камина.
- Что привело тебя намою планету? - осведомился мой приятель.
- Я просто Волшебник, я просто творю чудеса, и я просто пришел на твою планету. Твоя крыша течет, фонари еле светят. А твой дворецкий совсем не заботится о железной дороге. Недавно ты встретил свою двести двадцатую луну. Ты куришь изо дня в день свои трубочки и беседуешь с ветром-
- Ну и что же в этом плохого? - перебил Волшебника мой приятель, - это моя планета, и я волен жить на ней так, как хочу.
- Не кипятись, - спокойно сказал старик, - я не хочу тебя обижать, а уж тем более, я не собираюсь учить тебя жизни. Я пришел, чтобы сделать тебе один подарок. Я хочу подарить тебе облако.
- Облако?! - удивился мой приятель, - зачем оно мне? Мне вполне хватает ветра, фонарей и железной дороги.
- Ты, наверно, никогда не любил, а это значит, что ты знаешь только половину того, что мог бы знать.
С этими словами старый Волшебник пододвинулся ближе к очагу.
- Послушай-ка, я расскажу тебе одну забавную историю.
Когда-то давно, когда звезд на небе было в десять раз больше, я сидел на краю своей планеты, курил трубочку, смотрел на фонари и, время от времени, ругался со стариком дворецким из-за опоздавшего поезда. Вдруг, я услышал чей-то тоненький голосок:
- Пожалуйста, посмотри на меня! Я - Маленькая Капелька. Солнышко раскрасило меня разноцветными красками! Видишь, как они играют и смеются? Совсем скоро я вырасту и стану облаком. Если в тебе есть силы смотреть на небо днем, ты можешь увидеть там моих родителей. Вон то грозное Грозовое Облако - это мой папа, а вот это изящное пушистое Облачко - моя мамочка.
Волшебник на секунду замолчал. Сделал глоток из перламутровой фляжки и продолжал.
- Я был удивлен тому, что такая кроха столь горда, умна и романтична. Казалось бы, обычная капелька, а сколько королевского достоинства было в ее словах. Уж не Царевна ли ты? - посмеялся я.
- Я - Принцесса. - Спокойно и с достоинством ответила Капелька. - Давай дружить!
- Давай - обескуражено ответил я.
- А что ты умеешь делать? - спросила моя царственная подружка.
- Я умею пускать колечки дыма, я читаю поезда и любуюсь фонарями, которые каждый вечер зажигает мой Дворецкий.
- Ты, наверно, очень несчастный человек, - грустно сказала Капелька. - Мне очень жалко тебя, ты живешь так скучно. Ты видел заоблачные цветы?
- Нет, - ответил я.
- Там наверху в моем саду растет много чудесных цветов. Секрет их в том, что если к ним прикоснуться, они исчезают, растворяются и больше уже никогда не увидишь причудливое соцветие.
Лицо Капельки стало серьезным.
- Поэтому мой сад охраняют Грозовые всадники. Мой папа очень могущественный король. Ему принадлежат Восточные и Южные части Облачного Края. У моего папы очень много забот - он охраняет мой сад от Ворон и Ветров.
- Послушай, а как ты оказалась здесь? - спросил я. - Твои родители очень любят тебя, и, наверное, уже ищут.
Капелька нахмурилась.
- Ты помнишь, прошлой ночью была очень сильная гроза?
- Да, - ответил я. - Мне плохо спалось в ту ночь.
- Так вот, - продолжала Капелька. - Прошлой ночью на наши владения напал Страшный Гром с Северо-Западного Княжества. Мой папа и его армия мужественно сражались с неприятелем. Это была очень жестокая война. Так трясло! Так трясло! Вот я и выпала из колыбельки. - простодушно закончила Царевна- - Знаешь, то, что падает с Неба, никогда не возвращается назад.
Она нахмурилась, потом вдруг посмотрела на меня и сказала совсем серьезно:
- Обещай мне быть моим Другом!
Ни минуты не сомневаясь, я вторично принял дружбу моей юной красавицы.
- Ну вот и здорово! - Засмеялась она. - Но помни: мы в ответе за тех, кого мы приручаем. Ты ведь читал Экзюпери?! А теперь принеси мне лепестков розы. Без них я не могу. Ну? Чего ты расселся? Ты же теперь мой друг?!
Тем временем вскипел чайник, и Дворецкий разлил кофе по чашкам.
- Бежали минуты, которых никто не замечал, шли дни, которые никто не считал. Царевна говорила мне, что для того, чтобы вернуться назад на небо, она должна вырасти и стать Облачком. Я совершенно сбился с ног, выполняя ее дружеские просьбы. Сначала ей мешала Железная Дорога, потом ее стал раздражать мой Дворецкий, и вскоре она заявила, что ей стало нестерпимо скучно на моей маленькой уютной планетке. Она уже порядком выросла и превратилась в пушистое Облачко и даже могла подниматься на несколько метров от земли. Каждый день начинался с разговоров о новых планетах. И вот наступил день, когда проводив последний вечерний поезд, я собрался в дорогу- - Старик вновь отхлебнул из чашки и посмотрел на моего приятеля. Тот словно завороженный смотрел на него. - Мы прошли путь от слепого - Нигде к великому Всему. Я дался с Ветрами на Тихой планете, познал язык Белых Волков, узнал песнь Тишины, научился плести венки из Солнечных Зайчиков. Когда Царевна подросла, я, как-то обучая ее летать, вдруг неожиданно для себя самого, полетел сам. Сонные травы поведали нам свои тайны, я узнал Магию Звезд и научился мудрым песнопениям. С каждым днем Царевна все хорошела и хорошела, и в один прекрасный день я понял, что все эти годы любил это крохотное Чуда. Но моя маленькая богиня имела отнюдь не ангельский характер. "Ты-Друг", говорила она. "А когда люди дружат, им должно быть интересно и весело. А мне с тобой скучно". Каждый день Царевна требовала все новых и новых чудес. Я сбился с ног, я был счастлив, когда моя магия нравилась ей, но увы, - Старик посмотрел на моего приятеля, - всему есть предел. Время шло, Капелька хорошела, а я неотвратимо старел, чудеса ведь сокращают жизнь, и вот пришло время, когда я уже шесть дней кряду тщетно пытался изобрести что-либо новое. Я сидел на Одинокой планете и смотрел на стаю Печальных Жирафов. Вдруг я почувствовал ужасную тоску по своей маленькой планете. Мне показалось, что все мои чудеса и все мои победы не стоят даже паровозного гудка на ней. Ворчанье Дворецкого стало мне милее дивных мотивов с Поющей планеты, на которой мы недавно побывали с моей возлюбленной Принцессой.
- Знаешь. - Волшебник хитро подмигнул моему приятелю, - маги тоже бывают страшными эгоистами. Я понял, что живу не для себя. Я живу для маленькой Принцессы, и все чудеса мои были ради нее и во имя нее. Мне ведь не нужно ни побед, ни чудес. И тогда я решился на серьезный поступок. Всей моей магии вполне хватило на то, чтобы вознести Царевну на ее прекрасное небо. Я поднял голову вверх и увидел, как моя возлюбленная парила в небе легка и свободна! Мне стало очень грустно и, может быть, впервые в жизни я заплакал. Я потерял всю свою чудесную силу, которую приобрел за последнее время. Я вновь был просто романтиком, но, увы. - Волшебник грустно посмотрел на Дворецкого, - старым романтиком.
Тут он замолчал и слышно было только как трещат в камине поленья. Старик Дворецкий мирно посапывал в своем гамаке. Мой приятель не осмеливался нарушить тишину и спустя некоторое время Волшебник продолжил.
- И вот я побрел домой, - сказал он со вздохом. - Проходя мимо Печальной Галактики, я вдруг увидел планету, которой раньше не замечал. Она была очень похожа на мою. Такая же уютная и тихая. Я увидел дом и железную дорогу и решил заглянуть, и познакомиться поближе с планетой, которая так напомнила мне мою. И вот я у тебя в гостях, мой милый.
Мой друг застыл с нетронутой чашкой остывшего кофе.
- Послушайте, - промолвил он, - вы, кажется, обещали сделать мне подарок.
- Ах, подарок, - смутился старик. - Не знаю, принесет ли он тебе счастье. Ну да ладно, - и с этими словами Волшебник раскрыл маленькую хрустальную табакерку. - Я стар и я не знаю, почему я это делаю, но, наверно, в этом есть какой-то смысл.
Заглянув в табакерку, приятель ахнул. На дне ее тиха спала прекрасная Капелька.
- Тсс, -с! - зашептал старик, не буди. Я дарю тебе нечто большее, чем друга. Я дарю тебе Любовь. Я нашел Царевну возле твоего дворца пять минут назад.
И тут Капелька открыла глаза.
- Ах! Здравствуйте! Как здесь мило! А я заснула. А я - Капелька. Я упала с неба!
- Вы прекрасны, Царевна! - Восхищенно выпалил мой приятель. - Я сейчас же принесу Вам лепестков розы.
- О, спасибо вам, Волшебник! - с этими словами он обернулся к старику. Но старца нигде не было. Впрочем, влюбленный мой приятель не обратил на это никакого внимания. Уже на следующий день он поссорился с Дворецким, потерял расписание поездов и забил в трубочку чай вместо табака. Через неделю он покинул свою планету. И вот уже семь тысяч лун о нем никто ничего не слышал.
А совсем недавно в дождливый пасмурный вечер он появился на моем пороге. Он был неузнаваем. Щеки его ввалились, глаза же, наоборот, вкатились. На нем была рваная одежда, он все время бормотал что-то и, время от времени, переходя на крик, рассказывал о том, как холодно на Тихой Планете, о каких-то канатах, сплетенных из лучей, о страшных клыках Белых Волков. Иногда он что-то хрипло пел. И все время выбегал во двор под дождь, возвращаясь с табакеркой воды. Я смотрел на него, дума о том, что где-то у него есть Тихая Планета и мне очень хотелось, чтобы на его месте сидел с перламутровой фляжкой в руках старый седой Волшебник. с

[ТатаFirsova]

Моя бывшая подруга сейчас растолстела
Сидит дома, варит борщ, штопает мужу трусы
И, пряча в мятом халате рыхлое тело
Украдкой у зеркала бреет усы
А ее тучный муж вонзил свой взгляд в телевизор
Он только ест или спит, или смотрит в окно
И жиром забрызган его теплый свитер
А взгляд безразличием охвачен давно
Он вечером, сидя за столиком в кухне
Чавкая будет жевать бутерброд с колбасой
В тарелку с гарниром пикируют мухи
И он их лениво отгоняет рукой
Но ночь пришла, и, прошаркав тапками
Вы ложитесь в кровать и гасите свет
И он долго будет мять тебя потными лапами
Изображая страсти, которых уж нет
А в воскресенье он наденет сорочку и галстук
Почистит ботинки, и вы придете ко мне
Ты будешь скромно молчать, а он громко хвастать
Как много счастья в вашей семье
А потом, прощаясь и выходя из квартиры
Ты улучив момент украдкой поцелуешь меня
От тебя пахнет вдруг дешевым мылом
И я не смогу вспомнить прежней тебя
И так год за годом минуют тоскливо
А вы с ним от жизненных бурь в стороне
Внуки спросят: "Была ль ты счастливой?"
И ты бездумно ответишь: "Вполне!"

Крематорий. " Моей бывшей подруге"

[gorguliya]

В твоем парадном темно, резкий запах привычно бьет в нос.
Твой дом был под самой крышей - в нем немного ближе до звезд.
Ты шел не спеша, возвращаясь с войны
Со сладким чувством победы, с горьким чувством вины.

Вот твой дом, но в двери уже новый замок.
Здесь ждали тебя так долго, но ты вернуться не мог.
И последняя ночь прошла в этом доме в слезах.
И ты опять не пришел, и в дом пробрался страх.

Страх смотрел ей в глаза отражением в темном стекле.
Страх сказал, что так будет лучше ей и тебе.
Он указал ей на дверь и на новый замок.
Он вложил в ее руки ключ и сделал так, чтоб ты вернуться не мог.

И ты вышел во двор и ты сел под окном, как брошенный пес.
Да во немного устал да немного замерз.
И ты понял, что если б спешил, то мог бы успеть.
Но что уж теперь поделать - ты достал гитару и начал петь.

А соседи шумят - они не могут понять когда хочется петь.
Соседи не любят твоих песен, они привыкли терпеть.
Они привыкли каждый день входить в этот темный подъезд.
Если есть запрещающий знак, они знают - где-то рядом объезд.

А ты орал веселую песню с грустным концом.
А на шум пришли мужики и ты вытянул спичку - тебе быть гонцом.
Пустая консервная банка и ее наполняли вином.
И вот ты немного согрелся - теперь бороться со сном.

И тогда ты им все рассказал. И про то, как был на войне.
А один из них крикнул: "Врешь, музыкант!" и ты прижался к
стене.
Ты ударил первый, тебя так учил отец с ранних лет.
И еще ты успел посмотреть на окно. В это время она погасила
свет.

В твоем парадном темно, резкий запах привычно бьет в нос.
Твой дом был под самой крышей - в нем немного ближе до звезд.
Ты шел не спеша, возвращаясь с войны
Со сладким чувством победы, с горьким чувством вины...

Чайф