Современная поэзия

[Княжна Мэри]

Зима. Раскрошенный бисквит.
Мной недочитанная книга.
В пространстве букв, как тень, скользит
Сентиментальная интрига.

Широкополый плащ и дождь –
Немые спутники сюжета.
Зима… Подкладывает нож,
Что спрятан в белизне манжета.

Так одинок весь мир вокруг!
Порывом чёрствость искупая,
Ты в теплоте безгрешных рук
Надеешься дожить до мая.

А я – неверная жена,
Быть может, не жена и вовсе –
Зима. Печаль обнажена,
Моей души святая гостья.

И вот, Герой не различим.
Он спрятан в сумраке страницы.
А на столе лежат ключи
С запиской к ночи возвратиться…

[Княжна Мэри]

О, радуйтесь значительным победам
В высокой и продуманной игре,
А я – я тайно улыбнусь побегам
На жестяном щербатом пустыре.

Проспекты, площади себе возьмите.
Оставьте мне замшелые дворы.
Оставьте мне две солнечные нити.
Возьмите солнце. Будьте так добры.

Я выбрала. Я это всё приму.
И будет в доме капля дождевая.
И будет в сердце рана ножевая.
А нож возьмите.
Мне он ни к чему.

[Княжна Мэри]

У нас страна - не захолустье.
Не трусьте, русские, не трусьте.
На гребне каверзных событий,
Терпите, русские, терпите.
В прогноз конца и скорой смерти,
Не верьте, русские, не верьте.
В ряды невидимые строитесь.
Не бойтесь, русские, не бойтесь.
От сна и ужаса очнитесь
Молитесь, русские, молитесь.
И вновь - доспехи надевайте.
Вставайте, русские, вставайте!

[Княжна Мэри]

Но я ещё прижмусь к тебе - спиной,
и в этой - белой, смуглой - колыбели -
я, тот, который - всех сильней - с тобой,
я - стану - всех печальней и слабее...

А ты гордись, что в наши времена -
горчайших яблок, поздних подозрений -
тебе достался целый мир, и я,
и густо-розовый
безвременник осенний.

Я развернусь лицом к тебе - опять,
и - полный нежности, тревоги и печали -
скажу: "Не знали мы,
что значит - погибать,
не знали мы, а вот теперь - узнали".

И я скажу: "За эти времена,
за гулкость яблок и за вкус утраты -
не как любовника -
(как мать, как дочь, сестра!) -
как современника - утешь меня, как брата".

И я скажу тебе,
что я тебя - люблю,
и я скажу тебе, что ты - моё спасенье,
что мы погибли (я понятно - говорю?),
но - сдерживали - гибель - как умели.

[Лиса Алиса]

Целую


Не хандри, пожалуйста, я смогу
Помогать тебе, но совсем чуток.
Улыбайся хоть уголками губ,
Мне с тебя и шерсти не нужен клок.
Экономь себя, впереди еще
Будет сто причин отказаться от
Этой жизни, плюнуть через плечо
Если соль рассыплешь и черный кот
Перейдет дорогу. Держись пути,
Иногда плутай, в этом что-то есть,
И не верь тому, что я буду мстить
За любую мелочь. Зачем мне месть.
Береги себя и живи одна,
Я бы взял к себе, если б только мог.
Все же слишком рано (ссылаюсь на
гороскоп и звезды). Целую. Бог.



© Шуваева Мария

[Lizeta]

Панорама с выходом на Шпиль,
Яблока застенчивый румянец,
Снежные и золотые дни.

Много мёду в сотах и сетях,
Музыка теснится на ветвях,
И река задумчиво дымится.

Город, город – выгоревший сад,
Где проходит юноша в пальто,
Улицу и мир не узнавая.

И на полдороги отцветая,
Снег пережидает снегопад.

Виталий Науменко

[Lizeta]

Повторы делают прочней

неповторимое.

Повторы неизбежны,
когда, нагие, в тишине вещей
стоим мы и друг друга изучаем,
как толкователь рукопись,

как бабочку Набоков-энтомолог,

живущий – звук,

и мёртвый – тишину…

Ты – женщина, ты – мой самоповтор,
а я – мужчина, фиговый листок
я дереву в наследство оставляю,
науке – мозг, отсутствию – слова,
но никому – что чувствую, когда
они приходят или ты приходишь…

Виталий Науменко

[Алиса Эдуардовна]

Над фитилём свечи танцуют две
души,
огнём любви едва-едва касаясь края.
Под бархатом
небес, шаги легки в тиши,
мгновенья на двоих сердца
запоминают.

От нежности дрожит прозрачный полумрак,
в
объятьях света каждый шаг сближает вдохи.
Рождают волшебство
биенья пульсов в такт,
в узоре звёздных чувств сплетаются
эпохи.

Меняются миры, кружится лёгкий дым,
касанья лаской
опускаются на плечи.
Им хорошо вдвоём, молчанием святым
быть
скованными в этом пламени навечно.

Не обжигает жар, любовь
теплом кружит,
в изгибах пламени, послушным воском тая,
над
фитилём свечи танцуют две души,
своим огнём едва-едва
касаясь края...

Марина АБС

[Лиса Алиса]

Знак


я старею взрослею или просто учусь ходить
28 священных лет отдают бедой
я придумала фишку молчать и не говорить
потому что тебя нет со мной а меня с тобой

я засохший кустарник я небо где нет дождя
я курильщик забывший зачем он вдыхает дым
если слышишь меня то пожалуйста слышь меня
ты смертельно СМЕРТЕЛЬНО сейчас мне необходим

эти глупости нежности руки по позвонкам
ощущаю изнанкой потому что глаза слепы
я так много смогу сказать обращаясь к нам
но молчу потому что не знаю а есть ли мы?


© Copyright: Надежда Белякова

[Лиса Алиса]

Его имущество – старая скрипка и тёплый плед, –
чтоб мог заснуть в произвольном месте любой страны.
А лучше всего он играет на тонущем корабле,
и знает это,
как знает четыре свои струны.

И музыка то струится шёлком, то бьёт как кнут,
лишает воли, уводит от пошлых земных забот.
Но тот, кто знаком с ним дольше пяти минут,
увидев его на борту,
не взойдёт на борт.


kaitana

[Lizeta]

Девчонка в хитоне
Играет которые сутки.
Мотив незатейлив,
Но что ожидать от свирели...
Обычная дудка –
Не сложная аппаратура,
А я, будто дура,
Пытаюсь хоть что-то расслышать.
А город вокруг и во мне оглушительным фоном,
А город звучанием полон по самые крыши:
Бранятся таксисты,
Визжат тормоза лимузинов,
Чуть дальше джазисты
Насилуют медь саксофонов,
Динамики из магазинов –
То роком, то рэпом,
Волна за волною,
И так до бездонного неба.
Девчонка в хитоне,
Кого ты пытаешься тронуть?
Мотив твой наивен,
Красиво, но, в сущности, штампы.
А нам бы хотелось еще не звучавших созвучий,
А нам бы хотелось сложнее, покруче,
А нам бы...
Не зря композиторы трудятся над партитурой:
У них за плечами пласты музыкальной культуры,
У них за плечами тома музыкальной науки,
И что; твоя дудка, дыханье, и что; твои руки?
За ними бессмертная слава – взгляни на афиши!
Ну кто твою дудку расслышит,
Девчонка в хитоне?
Девчонка в хитоне с утра проиграла напрасно
Для нас, для таксистов, для грязных сердитых бездомных,
А мы с удивленьем угрюмым на дудку смотрели,
Джазисты, оркестры, к чему неуместные трели?
Пока не зажглись над проспектами желтые лампы,
И я вдруг расслышала тонкие звуки свирели,
В безмолвии темном
Звучавшие просто и ясно;
И мне расхотелось искать в этой музыке штампы.
И мне показалось, что я эту девочку помню…

Марина Генчикмахер

[Lizeta]

Раз поэт – значит, ветер в кармане, прописка мансарды
Или в жалкой клетушке, которая стоит гроши.
Да и много ль доходов от эха рыданий Кассандры,
Искаженных глухой аритмией уставшей души.
Ты Поэт. И покуда тебе не мешают – пиши.
Видишь: темные тени, смущаясь, толпятся за дверью.
Значит, снова в их рифмах копаться восторженнорозовых
(Хорошо, если тени не с буро-занудливой прозою,
Набиваясь на роль подмастерьев).
А потом я, ликуя, с друзьями иду в кафетерий:
Он не просто поэт, он из сонма прижизненно бронзовых!
Он меня признает! Его слово надежный критерий!
Жизнь проходит. Мы все, как и он, декламируем что-то у рампы.
Мы читаем стихи, он о прошлом своем говорит.
Аплодируют всем. Светоносны и звезды, и лампы.
Мой успех, обжигая, как спирт, опьяняет, как спирт.
Я не морщась глотаю привычное пойло из штампов:
“Он по-черному пьет; он пропойца, поэтому беден;
Все поэты – пропойцы!” Но что мне до слухов и сплетен…
Он действительно нищ. Для кого это, впрочем, секрет…
Ну а если он пьет, то, считай, его песенка спета.
Все мы бьемся, как мухи… Но к черту, какой я поэт,
А верней, человек? Я ведь знала, я знала про это.
А теперь его нет... Через несколько дней или лет
Я смогу называть себя другом большого поэта.

Марина Генчикмахер

[Лиса Алиса]

Пуста, как ежедневник в январе,
как банка нищего в подземном переходе,
как парк фонтанов при плохой погоде,
как зимний пляж, как порченый орех,
нелепа, как сосиска с молоком,
фальшива, как кольцо с большим бриллиантом,
мила, как девочка при гольфиках и с бантом,
нежна, как плотник Вася с молотком,
непроницаема, как азиатский смог,
внезапна, как лежалая граната,
неописуема, как поза суриката, -
все это жизнь. Люби ее, дружок.


© Copyright: Джу

[Лиса Алиса]

Апрель. Урбанистический пейзаж,
Снег почерневший жалок и токсичен.
Зато в крови и солнце, и кураж,
И с новым вдохом всё идёт отлично.


А за чертой апреля - полоса,
С которой взлёт всегда из разрешённых.
Мир изменить легко за полчаса
Улыбкою со дна сердец, сожжённых
Кострами варваров, что вечно жрут и врут
И метят крапом Божии заветы.
Когда б Он знал, чем завершится труд
По отделенью Сумрака от Света!


Но завершил и бросил - выбор наш:
Спасенье по делам или по вере?
Врасти в урбанистический пейзаж
Иль стать улыбкой на крыле апреля.


© Copyright: Солянова-Левенталь

[Лиса Алиса]

люди

люди уходят друг от друга и не оборачиваются
а эксперименты над собой встают очень дорого
силы всегда заканчиваются и растрачиваются
на непонятные занятия в нелюбимом городе

люди ставят фишки на душу, а друг на друге – шрамы
те, что болят на погоду, при тех самых запахах – ноют
от них очень холодно, а бесчувствия слишком мало:
старшая карта каждый день твоего валета кроет

люди – это и есть картишки, они друг об друга режутся
пальцы потом в крови и неприятно липкие
они в покер играют на боли, которые заживают и чешутся –
это чувство, когда наполняешь часть шеи хрипами

люди друг друга ранят, переставляют ребра и смотрят закат
алым он трогает аккуратно, а потом ударяет под дых
медленно ловит эмоции и прячет их всех под кат
облака так похожи на нас, разве что только на молодых


© Copyright: Вре Мя

[Selena513]

Глядится ночь в замёрзшее окно.
Простор небес созвездьями размечен.
Я без тебя соскучился давно,
я так хочу хотя б короткой встречи.
Я так хочу хотя б минут на пять
зайти в наш дом, теперь такой безлюдный,
сесть у огня и честно рассказать,
как без тебя мне холодно и трудно.
Какие здесь глубокие снега,
какие бесконечные пространства!
Как воет в полночь злобная пурга
в слепом, нечеловеческом упрямстве.
Что мне теперь любое по плечу,
что не боюсь полярной, дикой стужи…
Я так с тобой увидеться хочу,
но не могу: я здесь сегодня нужен.
Стучат часы своё: ску-чай, ску-чай…
В окошко месяц целит острым рогом.
Ну что ж, моя любимая, прощай!
Рассвет забрезжит —
мне опять в дорогу!

[blagoroden_don]

В день Рождества - там, на небе
Праотцев пир и пророков,
Праведных пир за столом заоблачным.
Солнечно, празднично там

Славят Бога ликуя
Соломон, Моисей, Авраам
А Давид, то танцуя,
то на цитре небесной играя
Прославляет Творенье…
Радостно всем на пиру
И только Иов задумался.

[Исида]

Мне некого винить в своей судьбе.
Да кто, если не я, за все в ответе?

И губы лижет псом бездомным ветер.
Я пропадаю без вести в тебе,
Где соль моей неотданной любви,
Тончайшей коркой покрывает раны.
Ты шепчешь «будем, поздно или рано...»
Тебе отвечу «знаю, mon ami...»
И вновь начну отсчитывать тоску,
Прижав два пальца к тонкому запястью.
Как фаталист - секунд последних счастья,
Прохладность стали поднеся к виску,
Надрывно ждет, поверив в тайну грез,
Я пропадаю в ожиданье зыбком
Тебя, любимый... Снова за улыбку
Мне губы в кровь бездомный лижет пёс...

Ирина Голованова

[Исида]

Осенний транзит

Питер - город такой серьёзный,
Раз Сосновка – так значит, сосны,
Если Средний проспект, так слева – Малый, справа тогда Большой,
Уколовшийся как принцесса,
Чтоб с Москвой избежать инцеста,
Веретёшками революций, может, это и хорошо.

Что не в клеточку, то в линейку,
Клумбы круглы, прямы аллейки.
Местным призракам спать не спится, ночи белые не дают.
Всё размечено по ранжиру.
Не до жиру, а быть бы живу, -
Выпевает дурацкий чижик дождевую со дна кают.

А Москва в кураже над нами,
Раз запутает, два обманет:
На Сиреневом нет сирени, на Рябиновой нет рябин.
На Страстном не хватает страсти,
Вот и еду к тебе со снастью -
Сентября золотую рыбку зачерпнуть из твоих глубин.

Свет осенний – лихое дело!
Голубые глаза надела,
Чтоб верней заманить в загулы на последние острова.
Не увидишь потом зимою
Небеса голубого кроя,
В кораблях будет только зелень затонувшая ночевать.

Соль судьбы и воды мешая,
Суша к небу плывёт шальная.
Луки рук натяни тугие, так, чтоб резала тетива.
Поцелуи стирают берег.
Наплевать, что зима забелит,
Украдёт, заберёт, занянчит нелюбимые острова.

Ия Сонина

[Лиса Алиса]

Сomаndantе



Хочешь правды? Так слушай внимательно, моралист: кто давал тебе право стегать меня, даже словом?
Чем ты лучше того или этого... да любого?! Всё, что ты мне сказал, не по адресу, но не ново.
Так иди до конца, вылезай из кустов на бис!
Виртуальный герой, повтори мне, глаза в глаза. Так, чтоб омут на омут, чтоб самбу сплясали черти!
Только хватит уже пустозвонья в e-mail-конверте... Будь мужчиной - тебе ли бояться моральной смерти?
А твоей ли, моей - всё равно.
Но ты всё сказал, всё расставил по полочкам, всё подытожил, да?
..на твои баррикады никто не пойдёт с картечью, не ответит тебе ни ударом, ни встречной речью.
Может, первой шагнуть с белым флагом тебе навстречу? Извини, не могу - своенравна, глупа, горда...
Да ты знаешь и сам все причины, наперечёт.
Привыкай, я нажала на кнопку перезагрузки, отряхнув твою желчь с рукава белоснежной блузки:
- Извини за мой плавно забытый плохой французский,
но меня не вставляет.
Не торкает.
Не е..т.


© Copyright: Индульгенция