Любимые цитаты из духовной литературы

[протоиерей Сергий]

Митрополит Антоний:
Хочу сказать еще нечто о Ветхом Завете в целом. Когда читаешь Ветхий Завет, то бросается в глаза, что там описывается очень откровенно, прямо многое неладное, греховное, некрасивое. И вот это замечательно в Ветхом Завете. Замечательно то, что он был написан людьми, которые перед лицом Божиим вглядывались в себя самих, в свою жизнь, в свою душу и ее описывали, какая она есть: порой — с ужасом, порой — с недоумением. Если возьмете, например, Пятидесятый псалом — это крик покаяния царя Давида, который только что совершил убийство, прибавив к тому прелюбодейство (2 Цар 11). Это крик грешника, но он не стыдится открыть весь ужас своего падения и греха, потому что это исповедание он сочетает с истинным покаянием: Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое (Пс 50:3). Этот псалом вы наверно все знаете. И вот это очень поразительно. Очень важно нам помнить, что это книга, в которой все говорят правду о себе самих, даже если она неприятная, даже если она уродливая, даже если она осуждает их, но это правда, потому что они говорят перед Богом, под Его руководством и под Его водительством.

Есть места, где описываются такие настроения, которыми по-христиански — если слово «христианство» в кавычки ввести — мы возмущаемся: как же так! В одном псалме царь Давид говорит о преследующих его: Да будет путь их тма и ползок, и Ангел Господень погоняяй их, то есть да будет путь их темен и скользок, и Ангел Господень да преследует их (Пс 34:6). Мы, благочестивые люди, считаем, что, конечно, не скажем ничего такого, хотя можем злиться столько же, сколько царь Давид в тот момент злился. Но у меня был случай, когда мне вдруг стало совершенно ясно, что это очень даже может случиться. Я когда-то преподавал в Русской гимназии в Париже. У меня был кружок старших учеников, куда мы раз в неделю приглашали представителей различных вероисповеданий; в том числе пришел и католик, который в течение всей беседы нам доказывал, что православия не существует, что существует только католичество, а православие оторвалось от своих корней и должно покаяться. Мне тогда и тридцати лет не было, и я ехал домой и весь кипел; помню, как я летел по лестнице метро и говорил: «Пусть путь его будет скользок, и Ангел пусть преследует его!» — потому что его слова были таким оскорблением истины, правды, единственного, что мне действительно дорого до конца… И тогда я подумал, что царь Давид просто правдив, в его обстоятельствах — да, он так же отреагировал, и конечно, его обстоятельства были более трагичные, чем мои.

Есть другие места, где описывается покаяние, чистое, светлое покаяние. И весь рассказ Ветхого Завета — это рассказ о человеческой жизни, человеческой истории, человеческих душах, какими их видит Бог и какими люди просвещенные, стоящие перед лицом Божиим, могли видеть себя самих и окружающих людей.

[a33]

Есть ли в христианстве прогресс религии по сравнению с иудаизмом? Является ли Иисус б-жественным персонажем? Проник ли Б-г в мир посредством воплощения в Мессии? Ряд философов историософского направления полагает, что христианство было шагом вперед в развитии человечества.

Можно выдвинуть утверждение, что христианство подняло избавление на духовный уровень, так что стало достаточно придерживаться одной веры без заповедей. С другой стороны, достаточно спорно называть подъемом переход к положению, когда искупление освобождено от ежедневного человеческого усилия для его реализации.

Йосеф Бен-Шломо
"Введение в философию иудаизма"

[протоиерей Сергий]

Митрополит Антоний:

Вот уже пятнадцать лет в нашем приходе мы молимся о двух людях, страдающих рассеянным склерозом. Однажды кто-то мне сказал: «Сколько же мы будем молиться за Елену и Екатерину? Я устал каждое воскресенье слышать их имена!» Я ответил: «Как ты думаешь, эти двое не устали семь дней в неделю называться Еленой и Екатериной и нести свою болезнь?» Вот как мы берем ответственность или уходим от нее. Даже промежутка в шесть дней между службами недостаточно, чтобы нам дать время отдохнуть и с некоторым порывом вернуться на десять секунд к именам Елены и Екатерины.

Бог вошел в ответственность совсем иначе. Воплощение означает, что Он принял на Себя ответственность сполна и на веки вечные. Кажется, в конце 9-й главы Иов, лицом к лицу с Богом, Которого он не понимает и не может принять на условиях, на которых Его встречают и принимают его друзья, как Властелина, имеющего все права, перед Которым мы всегда виновны, потому что, по самому определению, Он всегда прав, — Иов восклицает: где тот, который станет между мной и моим судьей, кто положит руку на его плечо и на мое плечо? (Иов 9:33). Иов осознал, что дело не в том, чтобы найти как бы посредника, кто говорил бы несколько слов в успокоение одного и в утешение другого, чтобы поддерживать между обоими терпимое равновесие. Иов ждет кого-то, кто сделает шаг и встанет в сердцевине ситуации, кто протянет руки и соединит обоих, удержит их в единстве. То, что он искал пророчески, в своем духе сыновней любви, сыновнего видения, мы находим во Христе. Сын Божий стал Сыном Человеческим, Он делает шаг, который вводит Его в сердцевину конфликта, вернее, Он Сам становится сердцевиной конфликта, потому что в Нем встречаются все элементы конфликта, человек и Бог сходятся до конца в своем противостоянии. Он несет на Себе осуждение, Он становится не только проклятым. Он становится клятвой, как говорит Писание (Гал 3:13). Бог отвергнутый, Он выведен из града человеческого, Он распят вне Иерусалима. В Нем сходятся все элементы конфликта, и Он от этого умирает — вот что берет на Себя Бог по отношению к человеку. Мы ставим Его под вопрос — но не Он ли должен нас ставить под вопрос? И когда я говорил о буре: в сердцевине бури — Он. Мы бьемся, стараясь максимально уйти от нее. Мы пытаемся достичь берега, мы пытаемся найти защиту, хотя бы временную и столь непрочную защиту в лодке. Он-то стоит в этом бушующем море, Он — в сердцевине разбушевавшегося ветра. Он — там, где в равновесии предельного напряжения сталкиваются все бушующие силы, разбивая все, на что обрушиваются.

[Yakim_НВ]

Кто учит иному и не следует здравым словам Господа нашего Иисуса Христа и учению о благочестии,
тот горд, ничего не знает, но заражен страстью к состязаниям и словопрениям, от которых происходят зависть, распри, злоречия, лукавые подозрения.
(1Тим.6:3,4)

[a33]

Б-г водворяет веру в сердце человека с помощью совести и разума. Водворять веру силою и угрозами нельзя; силою и угрозами водворяют не веру, а ужас. Не следует осуждать и укорять неверующих и заблуждающихся: они и без того достаточно несчастны от своих заблуждений. Следовало бы укорять их только в том случае, если бы это могло принести им пользу, но это наоборот, только больше отталкивает их и тем причиняет им вред.

Воздержись от спора – никого не убедишь. Мнения как гвозди: чем больше по ним колотить, тем больше они влезают.
Ювенал

[Yakim_НВ]

Слова мудрых — как иглы и как вбитые гвозди, и составители их — от единого пастыря.
(Еккл.12:11)

[протоиерей Сергий]

Митрополит Антоний:
"Сегодня я скажу несколько самых общих вещей о притчах. Очень немногие притчи, будь то ветхозаветные или новозаветные, — просто иллюстрации, имеющие целью представить более живо какой-то принцип; они вовсе не подобие картинок в книжке для детей, где текст немного сложен, а благодаря иллюстрациям становится доходчив. Цель притч иная. Притчи стремятся показать вещи с разных точек зрения. Я приведу вам несколько примеров. Есть притчи, назначение которых — быть прямым вызовом, таким вызовом, который с силой поразит человека, слушающего притчу, потому что он не защищается от содержащегося в ней обвинения. Притча такого рода — история о том, как пророк Нафан пришел к царю Давиду, который пленился женой одного из своих военачальников, поставил его в такое место битвы, где он был убит, и взял его жену себе в наложницы (2 Цар 12). Если бы пророк пришел и бросил ему обвинение прямо в лицо, скорее всего Давид бы сказал: «Я — царь!» — и словно закрылся бы в броню, чтобы защититься от этого вызова.

Вместо этого Нафан рассказал ему случай: было два человека, два соседа. Один — богач, владевший большим количеством скота и добра. Другой был беден, всего-то и была у него одна овечка, которую он лелеял, словно собственного ребенка. Однажды к богачу пришли гости, он хотел устроить им угощение, но ему стало жаль собственного скота. И он послал слуг отнять овечку у соседа, заколоть ее, и тот лишился единственного, чем обладал, но не только в материальном отношении: он потерял что-то, что было для него крайне ценно. Библия говорит, что эта овечка была для него словно дочь. И царь Давид вскипел возмущением: «Скажи мне, кто этот человек, и он будет наказан!» И когда он так резко и недвусмысленно отозвался на ситуацию, которая в точности была его ситуацией, но иначе выраженной, пророк сказал ему: «Ты — этот человек; именно это ты сделал!» И тогда царя Давида ударило в сердце, ему некуда было уйти, потому что, осудив богача, он не мог никаким образом оправдаться. В результате появился псалом, который мы снова и снова повторяем за богослужением, Пятидесятый псалом: «Помилуй мя, Боже…».

Вот один пример притчи: это подобие, это что-то, что похоже на событие, к которому относится. Но оно представлено таким образом, что тот, кто слышит, может слушать открытым умом, открытым сердцем, не замыкаясь, не обороняясь, не предпринимая ничего для того, чтобы оказаться правым и не быть раненым. Это один тип притчи, который мы встречаем то тут, то там, чаще в Ветхом Завете, чем в Новом".

[a33]

«Слова мудрых - как иглы и как вбитые гвозди, и составители их - от единого пастыря. А что сверх всего этого, сын мой, того берегись:
составлять много книг - конца не будет, и много читать - утомительно для тела» (Еккл.12:11,12)


Все во власти Неба, кроме нашего желания служить Б-гу или себе.
Нам нельзя мешать птицам пролетать над нашею головою, но мы властны не давать им на ней гнездиться. Точто так же нельзя нам возбранить дурным мыслям промелькать в голове нашей, но в нашей власти не давать им свить себе там гнездо, чтобы высиживать и выводить злые поступки.
Лютер

[a33]

_У Галахи - лицо суровое, у Агады - улыбающееся. Первая педантична, строга, тверда как железо - сфера справедливости; вторая - уступчива, снисходительна, мягка - сфера милосердия. Первая дает властные веления и определяет точную меру их выполнения: ее требования и запреты - строго категоричны. Вторая увещевает, соразмеряясь с человеческими силами и наклонностями: ее "да"" и "нет" одинаково ненастойчивы. Первая - внешность, материя, действие; вторая - сокровенность, дух, - душевное напряжение. Тут консерватизм, долг, порабощение; там беспрерывное обновление, свобода, добрая воля. Таковы Галаха и Агада в жизни. В литературе же Галаха характеризуется своей прозаической сухостью, сжатым и устойчивым стилем, тусклым языком, - господством разума, Агада же - поэтическим ароматом, стремительным и подвижным стилем, многоцветным языком - сферой непосредственного чувства.
__________________________________________________ ___________________
Галаха - cовокупность всех устных норм как ритуальных, так и правовых, равно как каждая норма в отдельности издавна обозначаются термином "галаха".
Агада - буквально - сказание, изречение, от глагола - "рассказывать". Агада содержит в себе, главным образом поучения и афоризмы религиозно-нравственного свойства и исторические предания, имеющие целью влиять на душевное настроение человека.
сокр.
Хаим Нахман Бялик ГАЛАХА И АГАДА

[Yakim_НВ]

... во всех народах прежде должно быть проповедано Евангелие.

(Мар.13:10)

[a33]

"Если бы я Его вполне понимал - я бы Им был"
Рамбам

[протоиерей Сергий]

Протопресвитер Александр Шмеман:

"В чем же единственность, абсолютная особенность того чувства и состояния, которое мы называем верой? В том, конечно, что она есть ответ, а ответ не только предполагает наличие того, кому мы отвечаем, но и удостоверяет это наличие. Вера есть ответное движение не души одной, а всего человека, всего его существа, вдруг что-то услышавшего, вдруг что-то узревшего, и отдающего себя этому движению. На языке христианства это можно выразить так: вера от Бога, от Его инициативы, от Его призыва. Она всегда ответ Ему, отдача человеком себя Тому, кто дает Себя. Как изумительно сказал Паскаль: «Бог говорит нам: «Ты не искал бы Меня, если бы уже не нашел». И потому, что вера – ответ, ответное движение, в ней всегда остается и искание, и жажда, и стремление. Я ищу в себе, в своем опыте, в своем чувстве ответ на вопрос: почему я верю? И вот, не нахожу его. Что Бог для меня? Объяснение мира и жизни? Нет. Для меня очевидно, во-первых, что не из-за этого объяснения я верю в Него, и, во-вторых, что моя вера в Бога как раз и не объясняет рационально всего в мире, всех тайн и загадок мира. Мне приходилось не раз в моей жизни стоять у постели умирающего в страшных мучениях ребенка. И что же мог я объяснить что-либо окружающим, доказать, оправдать, как говорят, религиозно эти мучения, эту смерть? Нет. Я только мог сказать: «Бог здесь, Бог есть». Я мог только исповедать всю неизмеримость этого присутствия с нашими скорбными земными вопросами. Нет, конечно не из нужды в объяснении вера. Но тогда откуда же? От страха загробных мук, от боязни полного исчезновения? От заложенного во мне страстного и, в конце концов, эгоистического желания не исчезнуть? Нет. Ибо детским лепетом представляются мне самые умные философские рассуждения о загробном мире, вечности и так далее. Что знаю я обо всем этом и что могу другим сказать? И не потому я верю в Бога, что я хочу загробной жизни и вечности, а потому в жизнь вечную верю, что верю в Бога. Но тогда на вопрос всех вопросов: почему я верю – я могу ответить одно: потому что Бог дал мне эту веру и все время дает. Дал именно как дар, как подарок, в котором удостоверяет меня эта абсолютно ни от чего в мире не зависящая радость, тот абсолютно ни отчего в мире и жизни не зависящий мир, который я ощущаю в себе, хоть и не всегда, редко, иногда, в те минуты, когда слово «Бог» перестает быть словом, а становится как бы водоемом, по которому льется лавина света, любви, красоты – льется сама жизнь.

«Радость и мир в Духе Святом» – так уже сказал апостол Павел, и нет других слов, ибо когда веришь и живешь верой, уже и слов не нужно, и они почти невозможны. «Но тогда, – спросят меня, – почему же не всем дан этот дар, этот подарок веры? Почему одни верят, а другие не верят? Что же это, какое-то избранничество? Почему, когда мы смотрим вокруг себя, нас, наоборот, поражает та глубина неверия, тот покров неверия и безбожия, которые покрывают собою мир? И иногда закрадываются в душу как бы сомнения: почему всесильный и всеблагой Бог оказывается как бы слабее?» Все это главные и важные вопросы, все это вопросы о самой сущности той борьбы веры и неверия, которая происходит сейчас в мире. Вот к этим вопросам, органически связанным с природой и сущностью веры, мы и перейдем в следующей нашей беседе".

[протоиерей Сергий]

Митрополит Антоний:
"Мы вступаем в новый год. Озираясь на прошлый год, мы видим столько страшного на свете и столько горького в жизни многих, многих людей, включая нас самих. И вот, вступая в этот новый год, принесем Богу искреннее, сердечное раскаяние в том, что мы оказались недостойными Его учениками. Он нас возлюбил до смерти — и этого оказалось мало для того, чтобы переменить нашу жизнь. А если смотреть на то, на что был похож мир в течение последнего года или прошедших двух тысячелетий, то как больно делается! Подумайте, что за чуть меньше чем две тысячи лет было около трех тысяч войн одних христиан против других, не говоря о том, сколько было пролито крови людей, которые нам не единоверны. Для того ли нас посылал Господь в мир? Так ли Он нам поручил принести Благую Весть о новой жизни? Подумаем о том, что мы сделали с творением Божиим, как изуродовали землю, как осквернили ее, как изуродовали все человеческие отношения — и личные, и общественные.
Взирая на прошлый год, я с болью в сердце думаю о том, как я оказался изменником Христу, как я перед каждым из вас и всеми вами и многими, многими другими людьми оказался изменником. Прошу вас, помолитесь о том, чтобы Господь мне дал время и потряс мою душу покаянием. Пусть это случится с каждым из нас, чтобы каждый из нас возродился — с одной стороны, через ужас о прошлом, с другой стороны, через ликование, что мы так любимы Богом и что так легко было бы любить друг друга, служить друг другу, быть внимательными, строгими и ласковыми одновременно. И вступим в этот новый год с намерением стать истинно учениками Христа и возлюбить друг друга всей своей жизнью".

[a33]

Оставайся простым, добрым, чистым, правдивым, богобоязненным, справедливым, мужественным, милосердным и ревнуй к своим обязанностям.
Старайся поступать во всем согласно с предписаниями разума и совести, заботься о благе всякого.
Жизнь коротка. Не прозевай самого драгоценного плода – добрых дел ко благу людей.
Марк Аврелий

[Локи]

«Оберегайте и проявляйте заботу о Родителях и о Старцах Родов своих, во все дни и преклонные лета их, ибо чада Ваши, глядя на Вас, когда придёт время, также будут относится и к Вам».

[Локи]

«Совесть это высший дар Божий, от неё не убежишь, не спрячешься, её не обманешь и не заговоришь. За благие деяния она даёт Радость, за негожие она даёт страдания».

[a33]

Не оскверняйте себя раздором, который губит тело, душу и имущество.
Мне доводилось видеть, как белые почернели, вельможи умалились, целые семейства исчезли, князья лишились своего имущества, значительные города были разрушены, союзы были расторгнуты, благочестивые были опозорены, верующие погибли и знатные покрылись позором и бесславием,
— и все это вследствие раздора.
(Завещание Маймонида).


Не выказывай презрения к словам ближнего твоего, когда он тщеславно рассказывает даже нелепости и тебе не трудно свергнуть его с пьедестала и поймать его на слове; не пытайся делать этого, ибо что проку тебе в этом? Не дразни никого, даже иноплеменников, ибо если с твоей стороны такой случай будет скоро предан забвению, то у него он врезывается в памяти.

[a33]

Дети мои! Если у вас есть лакомое блюдо, то не ешьте его одни: приглашайте бедных, родных, друзей, или пошлите им на дом. Заметьте, что нет лучшего качества, чем радушие. Если человек исполняет даже все заповеди Св. Писания, но без радушия, то это не вменяется ему в заслугу; если он угощает бедного потрохами и всеми лучшими яствами в мире, но с угрюмой миной, то лучше, если б он ничего не давал ему, как сказано (Притч. 15, 10): «Лучше овощное блюдо, с любовью, чем откормленный бык, с враждою». Если же человек дает с радушием, он благословляется, как сказано (Притч. 22, 9): «Радушный благословляется, когда дает хлеб нищему», и благосостояние его растет, как бьющий источник, который никогда не иссякает, как сказано (Исаия 33, 16): «Он давал свой хлеб, — воды его прочны».


Если кто достаточно обеспечен и хочет творить милостыню, дабы его достатком пользовались и другие, — как ему поступать? Прежде всего, он должен заботиться о пропитании своих родителей; если остается излишек, то этим излишком пусть прокармливает своих братьев и сестер; если и после этого остается излишек, то пусть прокармливает прочих членов своего семейства; если же опять окажется излишек, то пусть прокармливает своих близких соседей; если и еще окажется излишек, то пусть прокармливает своих соседей по улице, а там дальше пусть благотворит безразлично всем людям.

[Локи]

««Древняя Мудрость, познаётся не для того, чтобы властвовать и повелевать кем-то, и не для того, чтобы возгордится или возвеличится над другими Родами. Древнюю Мудрость всегда познавали, чтобы осознать свой Жизненный Путь, и для того, чтобы передать её потомкам».

[Yakim_НВ]

Ты видишь, Господи, обиду мою; рассуди дело мое. Ты видишь всю мстительность их, все замыслы их против меня.

(Плач.3:59-60)