Ваши мысли (состояние души) в картинке:)

[gunesim]

но мы не сдадимся!!!!!!!!!!

[Pestik]

[Pestik]

Тоска.....

[Vo Ua]

[Алёна]

[ksu@]

ужинать бум)

[ksu@]

[San4o]

но мы не сдадимся!!!!!!!!!!

по-любому!

иду за кефиром )

[MELANI N]

Добрый вечер всему честнОму народу!

[Nataly*]

San4o и gunesim

умнички))))


вечерняя гимнастика....

а это.... вместо тортика (на ночь)

[martin73]

вот сила!!!!

[topic]

[Nataly*]

[gunesim]

айда отдыхать!!

[МаТеРыЙ]

[San4o]

гуд найт!

красивых снов и хорошо выспаться! =)

[МаТеРыЙ]

[Nataly*]

[VOLDI]

Поругалась с мужем из-за солянки. Он (гурман великий) подверг мое искусство критике, картошка видите-ли крупно порезана была... На что я ответила "Готовь сам, а не то щас так накормлю...!"

[Ray_River]

Возраст сочувствия





Американские исследователи в последней четверти XX века убедительно показали, что младенцы уверенно опознают основные эмоциональные состояния матери и реагируют на них уже через четыре часа после рождения. Спокойствие, радость, страх, тревога… Но я хотела сказать не об этом. С какого возраста сочувствие, сопереживание у ребенка может стать действенным, сознательно направленным на другого человека?

Часто можно слышать от родителей, жалующихся на плохое поведение, неуправляемость или даже жестокость собственных чад: «Да он же еще маленький! Он же не понимает, что папа на работе устает, дедушка тяжело болен, сестра расстроена из-за ссоры с подругой, а маме хотя бы иногда нужно побыть одной. Поэтому он и ведет себя так…»

Понимает или не понимает? Должен или не должен подстраивать свое поведение? Надо ли этому учить? Если должен и надо, то с какого возраста? В два года вроде еще рано, он еще и не говорит толком. А в пять — не поздно ли, ведь как будто бы (откуда только взялось!) из него получился законченный эгоист, которому только свои желания и интересны?

Расскажу случай из жизни.

Ребенку полтора года. Обычный малыш, говорит несколько слов «мама», «папа», «дай», «гав-гав» и, конечно же, очень любит играть со своей мамой.

У них есть любимая игра. Когда малыш чем-нибудь расстроен или упал и ушибся, мать нажимает указательным пальцем на его носик-кнопку и громко говорит:

— Би-и-ип! Би-и-ип! Би-и-ип!

Ребенок забывает про обиды и хохочет от восторга, заливается смехом. Мать тоже смеется и объясняет происхождение игры тем, что круглая, почти лысенькая головка сына напоминает ей первый советский спутник и его позывные.

И вот ребенок, практически ничем не болевший, вдруг слег. Какая-то сильная инфекция, резкое повышение температуры, фебрильные судороги, остановки дыхания…

Мать не растерялась и не впала в панику. Она, как умела, стала делать ребенку искусственное дыхание, непрямой массаж сердца. Старшая дочь, проинструктированная матерью, вызвала скорую. Скорая приехала очень быстро. Благодаря четким словам девочки, врачи заранее знали, на что едут, и действовали точно и слаженно. Малышу сделали необходимые уколы и вместе с матерью увезли в больницу.

В больнице он стал приходить в себя.

Никто не знал наверняка, чем обернется для него случившаяся трагедия. Сколько времени мозг был без кислорода? Насколько он пострадал? А может быть, помощь подоспела вовремя и все обошлось?

Ребенок был жив, все, что можно, было уже сделано. И у матери, которая до сих пор держалась собранно и спокойно, началась разрядка: она плакала и то хватала ребенка на руки и начинала его целовать, то снова клала в кроватку и отворачивалась, закрыв лицо руками.

И вот ребенок открыл глаза и стал оглядывать все вокруг, как будто пытаясь осознать, где он и что происходит. Медики вздохнули с облегчением: вроде бы взгляд малыша был вполне осмысленный, хотя и несколько «в кучку» (что объяснялось еще и действием лекарств).

Все незнакомое: больница, кроватка, белые стены, какие-то дяди и тети вокруг. Наконец ребенок находит глазами знакомое лицо — мама! Сказать по правде, в нынешнем состоянии ее трудно узнать. Но малыш явно справляется, и медики, увидев это, собираются расходиться с сознанием выполненного долга.

Мать снова хватает ребенка на руки. Малыш хмурит светлые бровки, будто изо всех сил пытаясь что-то осознать, потом с таким же напряжением, явно преодолевая слабость, поднимает ручку…

— Что? Что? — с тревогой спрашивает мать.

Наконец у него получается сконцентрировать взгляд и направить движение руки.

С блаженной улыбкой он нажимает пальчиком на нос матери:

— Мама! Би-и-ип!

И явно ждет, что теперь-то уж мать перестанет плакать и засмеется. Ему это всегда помогало, значит, поможет и ей.

Врачи, улыбаясь, уходят из палаты, мать смеется сквозь слезы, а пожилая медсестра как-то подозрительно часто моргает.