Любимые стихи

[Old Lady]

***

Пришерхла тиша - сіра миша -
У жовто-білих комишах,
І попелясто від кошар
Вівці копитце землю пише.

Пришерхла тиша - сіра миша -
У жовто-білих комишах,
І сизий цап - іранський шах -
Пришерхлу тишу тихо лиже.

На сірім мурі чорний кіт
Крізь білі вуса парко диха,
За ним лиман синіє стиха -
Синіє осені приліт.

Микола Вінграновський
1970

[Шарки]

ПОЛДОРОГИ


Семен Надсон


Путь суров... Раскаленное солнце палит
Раскаленные камни дороги.
О горячий песок и об острый гранит
Ты изранил усталые ноги.
Исстрадалась, измучилась смелая грудь,
Истомилась и жаждой и зноем,
Но не думай с тяжелой дороги свернуть
И забыться позорным покоем!

Дальше, путник, всё дальше - вперед и вперед!
Отдых после,- он там, пред тобою...
Пусть под тень тебя тихая роща зовет,
Наклонившись над тихой рекою;
Пусть весна разостлала в ней мягкий ковер
И сплела из ветвей изумрудный шатер,
И царит в ней, любя и лаская,-
Дальше, дальше и дальше, под зноем лучей,
Раскаленной, безвестной дорогой своей,
Мимолетный соблазн презирая!

Страшен сон этой рощи, глубок в ней покой:
Он так вкрадчив, так сладко ласкает,
Что душа, утомленная скорбью больной,
Раз уснув, навсегда засыпает.
В этой чаще душистой дриада живет.
Чуть склонишься на мох ты,- с любовью
Чаровница лесная неслышно прильнет
В полумгле к твоему изголовью!..

И услышишь ты голос: "Усни, отдохни!..
Прочь мятежные призраки горя!..
Позабудься в моей благовонной тени,
В тихом лоне зеленого моря!..
Долог путь твой,- суровый, нерадостный путь...
О, к чему обрекать эту юную грудь
На борьбу, на тоску и мученья!
Друг мой! вверься душистому бархату мха:
Эта роща вокруг так свежа и тиха,
В ней так сладки минуты забвенья!.."

Ты, я знаю, силен: ты бесстрашно сносил
И борьбу, и грозу, и тревоги,-
Но сильнее открытых, разгневанных сил
Этот тайный соблазн полдороги...
Дальше ж, путник!.. Поверь, лишь ослабит тебя
Миг отрады, миг грез и покоя,-
И продашь ты все то, что уж сделал, любя,
За позорное счастье застоя!..

[cote d'Ivoire]

О, как это близко и знаемо!
...Толпа тротуаром плывёт,
А пёс, потерявший хозяина,
Во мне его ищет... И вот

Он тычется мордой в прохожих...
Обнюхает боты, пальто,
Посмотрит - как будто похожий,
А в душу заглянет - не то!

Жестоко разлукой терзаемый,
Я чувством собачьим томим:
Я тоже утратил хозяина
Над сердцем дурацким моим.

И в банде красавиц прохожих
Кидаюсь, как пёс, под авто,
Я тоже встречаю похожих
И в ужасе вижу - не то!


Иосиф Уткин

[Тонечка Агапова]

Я ненавижу в людях ложь,
Она порой бывает разной,
Весьма искусной или праздной
И неожиданной как нож.
Я ненавижу в людях ложь,
Ту, что считают безобидной,
Ту, за которую мне стыдно,
Хотя не я, а ты мне лжёшь.

Я ненавижу в людях ложь,
Я негодую и страдаю,
Когда её с улыбкой дарят,
Так, что сперва не разберёшь.
Я ненавижу в людях ложь,
От лжи к предательству полшага,
Когда-то всё решала шпага,
Но для тебя тот стиль негож.

Я ненавижу в людях ложь,
Она порой бывает разной,
Весьма искусной или праздной
И неожиданной как нож.
Я ненавижу в людях ложь,
Я не приемлю объяснений,
Ведь человек, как дождь весенний,
А как он чист, весенний дождь!

Андрей Дементьев

[Шарки]

Я плакал тяжкими слезами,-
Слезами грусти и любви,-
Да осияет свет лучами
Мир, утопающий в крови.
И свет блеснул передо мною,
И лучезарен, и могуч,-
Но не надеждой, а борьбою
Горел его кровавый луч;
То не был кроткий отблеск рая,-
Нет, в душном сумраке ночном
Зажглась зарница роковая
Грозы, собравшейся кругом....

Семен Надсон

[Осавул]

Кто не пел об ушедшей любви?
Тот, к кому она не приходила.
Кто в ночи взглядом звёзд не ловил?
Тот, кому только солнце светило.
Кто не пробовал быть чудаком?
Тот, кто в вечном чудачестве грешен.
Кто всегда с шутовским колпаком?
Тот, кто в скуке своей безутешен.

Тот не ждал приближенья весны,
Кто на юге от вьюги скрывался.
Тот не знал себе верной цены,
Кто ни разу не продавался.

Д.М.Гузъ

[graid wolf]

Страшнее нету одиночества,
Чем одиночество в толпе,
Когда безумно всем хохочется,
А плакать хочется тебе...

М.Ю. Лермонтов

[Шарки]

Чуть останусь один — и во мне подымает
Жизнь со смертью мучительный спор,
И, как пытка, усталую душу терзает
Их старинный, немолчный раздор;
И не знает душа, чьим призывам отдаться,
Как честнее задачу решить:
То болезненно-страшно ей с жизнью расстаться,
То страшней еще кажется жить!..

Жизнь твердит мне: «Стыдись, малодушный! Ты молод,
Ты душой не беднее других,
Встреть же грудью и злобу, и бедность, и голод,
Если любишь ты братьев своих!..
Или слезы за них — были слезы актера?
Или страстные речи твои
Согревало не чувство, а пафос фразера,
Не любовь, но миражи любви?..»

Но едва только жизнь побеждать начинает,
Как, в ответ ей, сильней и сильней
Смерть угрюмую песню свою запевает,
И невольно внимаю я ей:
«Нет, ты честно трудился, ты честно и смело,
С сердцем, полным горячей любви,
Вышел в путь, чтоб бороться за общее дело,—
Но разбиты усилья твои!..

Тщетны были к любви и святыне призывы.
Ты слепым и глухим говорил,—
И устал ты... и криком постыдной наживы
Рынок жизни твой голос покрыл...
О, бросайся ж в объятья мои поскорее:
Лишь они примиренье дают,—
И пускай, в себялюбьи своем, фарисеи
Малодушным тебя назовут!..»

Семен Надсон

[софия29]

Иван Бунин

ЧУЖАЯ

Ты чужая,но любишь,
Любишь только меня.
Ты меня не забудешь
До последнего дня.

Ты покорно и скромно
Шла за ним от венца.
Но лицо ты склонила —
Он не видел лица.

Ты с ним женщиной стала,
Но не девушка ль ты?
Сколько в каждом движенье
Простоты, красоты!

Будут снова измены...
Но один только раз
Так застенчиво светит
Нежность любящих глаз.

Ты и скрыть не умеешь,
Что ему ты чужда...
Ты меня не забудешь
Никогда, никогда!

[Bella17]

Как грустный взгляд, люблю я осень.
В туманный, тихий день хожу
Я часто в лес и там сижу —
На небо белое гляжу
Да на верхушки темных сосен.
Люблю, кусая кислый лист,
С улыбкой развалясь ленивой,
Мечтой заняться прихотливой
Да слушать дятлов тонкий свист.
Трава завяла вся... холодный,
Спокойный блеск разлит по ней...
И грусти тихой и свободной
Я предаюсь душою всей...
Чего не вспомню я? Какие
Меня мечты не посетят?
А сосны гнутся, как живые,
И так задумчиво шумят...
И, словно стадо птиц огромных,
Внезапно ветер налетит
И в сучьях спутанных и темных
Нетерпеливо прошумит.

Иван Тургенев

[Шарки]

Ты помнишь — ночь вокруг торжественно горела
И темный сад дремал, склонившись над рекой...
Ты пела мне тогда, и песнь твоя звенела
Тоской, безумною и страстною тоской...
Я жадно ей внимал — в ней слышалось страданье
Разбитой веры в жизнь, обманутой судьбой —
И из груди моей горячее рыданье
Невольно вырвалось в ответ на голос твой.
Я хоронил мои разбившиеся грезы,
Я ряд минувших дней с тоскою вспоминал.
Я плакал, как дитя, и, плача, эти слезы
Я всей душой тогда благословлял.
С тех пор прошли года, и снова над рекою
Рыдает голос твой во мраке голубом,
И снова дремлет сад, объятый тишиною.
И лунный свет горит причудливо на нем.
Истерзанный борьбой, измученный страданьем —
Я много вытерпел, я много перенес.
Я б облегчить хотел тоску мою рыданьем,—
Но... в сердце нет давно святых и светлых слез.

Семен Надсон

[ЛАТОНА]

Иосиф Бродский

М.Б.


...Это — твой жар, твой пыл!
Не отпирайся! Я
твой почерк не позабыл,
обугленные края.

Как ни скрывай черты,
но предаст тебя суть,
ибо никто, как ты,
не умел захлестнуть,

выдохнуться, воспрясть,
метнуться наперерез.
Назорею б та страсть,
воистину бы воскрес!

Пылай, полыхай, греши,
захлебывайся собой.
Как менада пляши
с закушенной губой.

Вой, трепещи, тряси
вволю плечом худым.
Тот, кто вверху еси,
да глотает твой дым!

Так рвутся, треща, шелка,
обнажая места.
То промелькнет щека,
то полыхнут уста.

Так рушатся корпуса,
так из развалин икр
прядают, небеса
вызвездив, сонмы искр.

Ты та же, какой была.
От судьбы, от жилья
после тебя — зола,
тусклые уголья,

холод, рассвет, снежок,
пляска замерзших розг.
И как сплошной ожог —
не удержавший мозг.

1981 г.

[Natali Shulga]

Сергей Есенин

Я помню, любимая, помню
Сиянье твоих волос…
Не радостно и не легко мне
Покинуть тебя привелось.

Я помню осенние ночи,
Березовый шорох теней…
Пусть дни тогда были короче,
Луна нам светила длинней.

Я помню, ты мне говорила:
«Пройдут голубые года,
И ты позабудешь, мой милый,
С другою меня навсегда».

Сегодня цветущая липа
Напомнила чувствам опять,
Как нежно тогда я сыпал
Цветы на кудрявую прядь.

И сердце, остыть не готовясь
И грустно другую любя,
Как будто любимую повесть
С другой вспоминает тебя

[Aqua Regia]

Оттого и томит меня шорох травы,
Что трава пожелтеет и роза увянет,
Что твое драгоценное тело, увы,
Полевыми цветами и глиною станет.

Даже память исчезнет о нас... И тогда
Оживет под искусными пальцами глина
И впервые плеснет ключевая вода
В золотое, широкое горло кувшина.

И другую, быть может, обнимет другой
На закате, в условленный час, у колодца...
И с плеча обнаженного прах дорогой
Соскользнет и, звеня, на куски разобьется.

Георгий Иванов

[Cosa Nostra]

В середине сентября погода
Переменчива и холодна.
Небо точно занавес. Природа
Театральной нежности полна.

Каждый камень, каждая былинка,
Что раскачивается едва,
Словно персонажи Метерлинка
Произносят странные слова:

- Я люблю, люблю и умираю...
- Погляди - душа как воск, как дым...
- Скоро, скоро к голубому раю
Лебедями полетим...

Осенью, когда туманны взоры,
Путаница в мыслях, в сердце лед,
Сладко слушать эти разговоры,
Глядя в празелень стоячих вод.

С чуть заметным головокруженьем
Проходить по желтому ковру,
Зажигать рассеянным движеньем
Папиросу на ветру.

Георгий Иванов

[Marrie]

Александр Пушкин

Простишь ли мне ревнивые мечты,
Моей любви безумное волненье?
Ты мне верна: зачем же любишь ты
Всегда пугать мое воображенье?
Окружена поклонников толпой,
Зачем для всех казаться хочешь милой,
И всех дарит надеждою пустой
Твой чудный взор, то нежный, то унылый?
Мной овладев, мне разум омрачив,
Уверена в любви моей несчастной,
Не видишь ты, когда, в толпе их страстной,
Беседы чужд, один и молчалив,
Терзаюсь я досадой одинокой;
Ни слова мне, ни взгляда... Друг жестокий!
Хочу ль бежать,- с боязнью и мольбой
Твои глаза не следуют за мной.
Заводит ли красавица другая
Двусмысленный со мною разговор,-
Спокойна ты; веселый твой укор
Меня мертвит, любви не выражая.
Скажи еще: соперник вечный мой,
Наедине застав меня с тобой,
Зачем тебя приветствует лукаво?..
Что ж он тебе? Скажи, какое право
Имеет он бледнеть и ревновать?..
В нескромный час меж вечера и света,
Без матери, одна, полуодета,
Зачем его должна ты принимать?..
Но я любим... Наедине со мною
Ты так нежна! Лобзания твои
Так пламенны! Слова твоей любви
Так искренно полны твоей душою!
Тебе смешны мучения мои;
Но я любим, тебя я понимаю.
Мой милый друг, не мучь меня, молю:
Не знаешь ты, как сильно я люблю,
Не знаешь ты, как тяжко я страдаю.

[Шарки]

Случалось ли тебе бессонными ночами,
Когда вокруг тебя все смолкнет и заснет,
И бледный серп луны холодными лучами
Твой мирный уголок таинственно зальет,
И только ты в тиши томишься одиноко,
Ты, да усталая, больная мысль твоя,-
Случалось ли тебе задуматься глубоко
Над неразгаданным вопросом бытия?

Зачем ты призван в мир?
К чему твои страданья,
Любовь и ненависть, сомненья и мечты
В безгрешно-правильной машине мирозданья
И в подавляющей огромности толпы?..

Семен Надсон

[*DoMiniKa*]

раздался звонок телефона непрошеный,
из комнаты выпроводив тишину.
и голос довольный кого‑то из прошлого
тревожную в сердце затронул струну:

— алло, как дела? не узнала? ну надо же!
а сколько же общего было у нас!
(у голоса явно фальшивили клавиши,
и даже местами звучал контрабас!)

..я вспомнила лица людей что оставили
мой город, мой ум, мое сердце и дом..
— я окна свои запечатала ставнями
неужто затем, чтоб сломать их потом?

откуда беретесь вы взрослые, новые,
кто с просьбами, кто просто так «не зачем»?
мой дом окружает стена двухметровая;
на что мне пускать вас в предел этих стен?!

в каком вы живете потерянном городе?
на сколько тот город теперь далеко?
..я молча искала ответ, но на проводе
настаивал голос, неясно кого:

— рассказывай что там плохого/хорошего?
..я бросила трубку и трубка звеня,
разбилась об стол;
эти люди из прошлого
как призрак!
как пропасть!
пугают меня!

Ах Астахова

[Жеводанский Зверь]

Только яблоки падают вниз,
Завтра ты уезжаешь. И травы
От дерев до садовой ограды
В бирюзовой траве улеглись.

Только горькая синяя даль,
Из которой тебе не вернуться,
Не узнать меня, не улыбнуться,
Уронила на землю печаль.

Только облака призрачный дым
Спит на шее далёкого леса,
И, ревнуя, в сиянье белесом
Белый день притворился слепым.

Только тщетно и это. Умрут
Наши взгляды. Ни рано, ни поздно -
Лоб остынет, и в августе звёзды,
Как желанья, в ладонь упадут.

Только ты подожди, подожди!
Не затем, что боюсь я разлуки,
Не затем, что тоскливые звуки
Принесли мне ветра и дожди.

Только лишь потому, что земле
Не отнять этой близости тесной,-
И звезда наша, вспыхнув над лесом,
может снова погаснуть во мгле.

Только дрогнули губы твои - но сдержись!
Средь глубокого синего света
помолчим. Как чужие планеты,
Только яблоки падают вниз.

Ояр Вациетис

[ЛАТОНА]

Анна Ахматова

...Сердце бьется ровно, мерно.
Что мне долгие года!
Ведь под аркой на Галерной
Наши тени навсегда.

Сквозь опущенные веки
Вижу, вижу, ты со мной,
И в руке твоей навеки
Нераскрытый веер мой.

Оттого, что стали рядом
Мы в блаженный миг чудес,
В миг, когда над Летним садом
Месяц розовый воскрес, -

Мне не надо ожиданий
У постылого окна
И томительных свиданий.
Вся любовь утолена.

Ты свободен, я свободна,
Завтра лучше, чем вчера, -
Над Невою темноводной,
Под улыбкою холодной
Императора Петра.

1914 г.