Любимые стихи

[graid wolf]

Roman
Я тебя никому не отдам.

Я тебя никому не отдам,
Зарекаюсь, клянусь, обещаю.
Ты пройдёшь по зыбучим мечтам,
Там, где скользко, по самому краю.

Я тебя от невзгоды спасу,
Тёмной ночью и пасмурным утром.
И тебя на руках унесу,
В грот, где жемчуг горит перламутром.

Поцелуем Тебя воскрешу,
Чары все в один миг расколдую.
У тебя разрешенья спрошу,
Быть твоим и не слушать другую.

Твой ответ, как бальзамом для ран.
Даст надежду сердечному стуку.
Без вина я от слов буду пьян,
И отдам Тебе Сердце и Руку.

[Miss Forgiveness]

Мама, мама! Мне два годика уже!
Я не буду больше бегать в неглиже…
Обещаю, перестану чашки бить,
Из овсяной каши пасочки лепить.

Мама, мама! Я теперь уже большой.
Буду кушать в детском саде суп с лапшой.
Обещаю, честно, изредка шалить…
Только ты пообещай за всё любить –

И за то, что я штанишки разорвал
В тот момент, когда в шкафу с мячом застрял,
И за то, что на обоях рисовал
Треугольно-неразборчивый овал…

И за то, что на рассвете я любя
За ресницы часто дёргаю тебя,
И за то, что прячу туфли на балкон,
А на брата покажу, что это он…

И за то, что я в Америку звонил,
Там ответил не на русском дядя Билл…
И за то, что я на папу вылил сок,
Было жарко, я ему слегка помог.

Мама, мама!!! У тебя я просто клад!
Мне глаза твои об этом говорят.
И когда иду за ручку с вами я,
Понимаю, мы – счастливая семья!

Ирина Самарина-Лабиринт

[rina_sun]

Лариса Рубальская

Сегодня кто-то продавал на перекрестке счастье.
Оно лежало средь крючков и старых ярких платьев,
Среди усталых пыльных книг, средь кисточек и мела.
Оно лежало и на всех неверяще смотрело.
Народ шел мимо, редко кто вдруг подходил к прилавку
Купить брошюрку, календарь, иголку, нить, булавку.
И равнодушный взгляд скользил по глупой мелочевке,
А счастье так просилось в дом, так робко и неловко.
Моляще поднимало взгляд, едва-едва пищало,
Но «кто-то» мимо проходил и счастье замирало.
Темнело, я брела домой. В карманах грея руки.
Торговец собирал товар, чуть напевал со скуки.
Я бы прошла, но вдруг задел молящий и печальный
Беспомощный несчастный взгляд, как будто вздох прощальный.
Я подошла, а за стеклом пластмассовой витрины
комочек маленький дрожал от горя и обиды.
Комок устал, хотел в тепло, замерз на этой стуже,
Но, к сожалению, комок был никому не нужен.
— И сколько стоит? — голос мой дрожал от напряжения.
— Что? Это? — Это! — Да бери, оно — одни мученья!
Я бережно взяла комок, к груди его прижала,
Закутав в складочки пальто, домой почти бежала.
Бежала греть. Скорей, скорей! В тепло с морозных улиц,
И даже блики фонарей как будто улыбнулись…
И улыбался белый снег, и небо. Мир смеялся.
Нашелся все же человек, что счастьем не кидался.
Я принесла комочек в дом, и стало вдруг понятно,
Что никому его не дам, и не верну обратно.

[Осавул]

Много их, сильных, злых и веселых,
Убивавших слонов и людей,
Умиравших от жажды в пустыне,
Замерзавших на кромке вечного льда,
Верных нашей планете,
Сильной, весёлой и злой,
Возят мои книги в седельной сумке,
Читают их в пальмовой роще,
Забывают на тонущем корабле.

Я не оскорбляю их неврастенией,
Не унижаю душевной теплотой,
Не надоедаю многозначительными намеками
На содержимое выеденного яйца,
Но когда вокруг свищут пули
Когда волны ломают борта,
Я учу их, как не бояться,
Не бояться и делать что надо.

И когда женщина с прекрасным лицом,
Единственно дорогим во вселенной,
Скажет: я не люблю вас,
Я учу их, как улыбнуться,
И уйти и не возвращаться больше.
А когда придет их последний час,
Ровный, красный туман застелит взоры,
Я научу их сразу припомнить
Всю жестокую, милую жизнь,
Всю родную, странную землю,
И, представ перед ликом Бога
С простыми и мудрыми словами,
Ждать спокойно Его суда.
Н. Гумилёв.

[cote d'Ivoire]

Свободен путь под Фермопилами
На все четыре стороны.
И Греция цветет могилами,
Как будто не было войны.

А мы — Леонтьева и Тютчева
Сумбурные ученики —
Мы никогда не знали лучшего,
Чем праздной жизни пустяки.

Мы тешимся самообманами,
И нам потворствует весна,
Пройдя меж трезвыми и пьяными,
Она садится у окна.

«Дыша духами и туманами,
Она садится у окна».
Ей за морями-океанами
Видна блаженная страна:

Стоят рождественские елочки,
Скрывая снежную тюрьму.
И голубые комсомолочки,
Визжа, купаются в Крыму.

Они ныряют над могилами,
С одной — стихи, с другой — жених.
...И Леонид под Фермопилами,
Конечно, умер и за них.

Георгий Иванов

[*DoMiniKa*]

Любимая, спи
Соленые брызги блестят на заборе.
Калитка уже на запоре. И море,
дымясь, и вздымаясь, и дамбы долбя,
соленое солнце всосало в себя.

Любимая, спи... Мою душу не мучай,
Уже засыпают и горы, и степь,
И пес наш хромучий, лохмато-дремучий,
Ложится и лижет соленую цепь.

И море - всем топотом, и ветви - всем ропотом,
И всем своим опытом - пес на цепи,
а я тебе - шёпотом, потом - полушёпотом,
Потом - уже молча: "Любимая, спи..."

Любимая, спи... Позабудь, что мы в ссоре.
Представь: просыпаемся. Свежесть во всем.
Мы в сене. Мы сони. И дышит мацони
откуда-то снизу, из погреба,- в сон.

О, как мне заставить все это представить
тебя, недоверу? Любимая, спи...
Во сне улыбайся (все слезы отставить!),
цветы собирай и гадай, где поставить,
и множество платьев красивых купи.

Бормочется? Видно, устала ворочаться?
Ты в сон завернись и окутайся им.
Во сне можно делать все то, что захочется,
все то, что бормочется, если не спим.

Не спать безрассудно и даже подсудно, -
ведь все, что подспудно, кричит в глубине.
Глазам твоим трудно. В них так многолюдно.
Под веками легче им будет во сне.

Любимая, спи... Что причина бессоницы?
Ревущее море? Деревьев мольба?
Дурные предчувствия? Чья-то бессовестность?
А может, не чья-то, а просто моя?

Любимая, спи... Ничего не попишешь,
но знай, что невинен я в этой вине.
Прости меня - слышишь? - люби меня - слышишь? -
хотя бы во сне, хотя бы во сне!

Любимая, спи... Мы - на шаре земном,
свирепо летящем, грозящем взорваться, -
и надо обняться, чтоб вниз не сорваться,
а если сорваться - сорваться вдвоем.

Любимая, спи... Ты обид не копи.
Пусть соники тихо в глаза заселяются,
Так тяжко на шаре земном засыпается,
и все-таки - слышишь, любимая? - спи...

И море - всем топотом, и ветви - всем ропотом,
И всем своим опытом - пес на цепи,
а я тебе - шёпотом, потом - полушёпотом,
Потом - уже молча: "Любимая, спи..."

Евгений Евтушенко

[graid wolf]

Асадов Эдуард Обидная любовь

Пробило десять. В доме тишина.
Она сидит и напряженно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна,
Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?!

Пусть вечер люстру звездную включил,
Не так уж поздно, день еще не прожит.
Не может быть, чтоб он не позвонил!
Чтобы не вспомнил - быть того не может!

"Конечно же, он рвался, и не раз,
Но масса дел: то это, то другое...
Зато он здесь и сердцем и душою".
К чему она хитрит перед собою
И для чего так лжет себе сейчас?

Ведь жизнь ее уже немало дней
Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
Ее любимый постоянно с ней
-Как хан Гирей с безвольной полонянкой.

Случалось, он под рюмку умилялся
Ее душой: "Так преданна всегда!"
Но что в душе той - радость иль беда?
Об этом он не ведал никогда,
Да и узнать ни разу не пытался.

Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,
В ответ - ни возражения, ни вздоха.
Прав только он и только он умен,
Она же лишь "чудачка" и "дуреха".

И ей ли уж не знать о том, что он
Ни в чем и никогда с ней не считался,
Сто раз ее бросал и возвращался,
Сто раз ей лгал и был всегда прощен.

В часы невзгод твердили ей друзья:
- Да с ним пора давным-давно расстаться.
Будь гордою. Довольно унижаться!
Сама пойми: ведь дальше так нельзя!

Она кивала, плакала порой.
И вдруг смотрела жалобно на всех:
- Но я люблю... Ужасно... Как на грех!..
И он уж все же не такой плохой!

Тут было бесполезно препираться,
И шла она в свой добровольный плен,
Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться
И ничего не требовать взамен.

Пробило полночь. В доме тишина...
Она сидит и неотступно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна:
Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?

Любовь приносит радость на порог.
С ней легче верить, и мечтать, и жить.
Но уж не дай, как говорится, бог Вот так любить!

[Текила Джаз]

Это последнее стихотворение Владимира Высоцкого было посвящено Марине Влади.

И снизу лед, и сверху - маюсь между:
Пробить ли верх иль пробуравить низ?
Конечно, всплыть и не терять надежду!
А там - за дело в ожиданьи виз.

Лед надо мною - надломись и тресни!
Я весь в поту, хоть я не от сохи.
Вернусь к тебе, как корабли из песни,
Все помня, даже старые стихи.

Мне меньше полувека - сорок с лишним, -
Я жив, тобой и Господом храним.
Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,
Мне будет чем ответить перед Ним.

11 июня 1980

[Aqua Regia]

Я всеми принят, изгнан отовсюду

От жажды умираю над ручьем,
Смеюсь сквозь слезы и тружусь играя,
Куда бы ни пошел, везде мой дом,
Чужбина мне — страна моя родная.

Мне из людей всего понятней тот,
Кто лебедицу вороном зовет.
Я сомневаюсь в явном, верю чуду.
Нагой, как червь, пышнее всех господ,
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Я скуп и расточителен во всем,
Я жду и ничего не ожидаю,
Я нищ, и я кичусь своим добром.
Трещит мороз — я вижу розы мая.
Долина слез мне радостнее рая.

Зажгут костер — и дрожь меня берет,
Мне сердце отогреет только лед.
Запомню шутку я и вдруг забуду,
И для меня презрение — почет,
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Не вижу я, кто бродит под окном,
Но звезды в небе ясно различаю.
Я ночью бодр и засыпаю днем.
Я по земле с опаскою ступаю,
Не вехам, а туману доверяю.

Глухой меня услышит и поймет.
И для меня полыни горше мед.
Но как понять, где правда, где причуда?
И сколько истин? Потерял им счет.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Не знаю, что длиннее — час иль год,
Ручей иль море переходят вброд?
Из рая я уйду, в аду побуду.
Отчаянье мне веру придает.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Франсуа Вийон

[Евгения2311]

Игорь Иртеньев

Женщины носят чулки и колготки,
И равнодушны к вопросам культуры.
Двадцать процентов из них - идиотки,
Тридцать процентов - набитые дуры.
Сорок процентов из них психопатки,
В сумме нам это дает девяносто.
Десять процентов имеем в остатке,
Да и из этих-то выбрать не просто.

Носят мужчины усы и бородки,
И обсуждают проблемы любые.
Двадцать процентов из них - голубые.
Сорок процентов - любители водки.
Тридцать процентов из них - импотенты,
У десяти - с головой не в порядке.
В сумме нам это дает сто процентов,
И ничего не имеем в остатке.

Сорок процентов из тех, что в колготках
Неравнодушны к любителям водки.
Любят порой голубых психопатки,
Правда у них с головой не в порядке.
Дуры всегда импотентов жалели
А идиоток придурки хотели.
В сумме, конечно же, нас - сто процентов:
Дур, идиоток, козлов, импотентов...

---------- Сообщение добавлено 12.06.2015 в 22:00 ----------

В. Высоцкий

"О фатальных датах"

Кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт,
А если в точный срок, так в полной мере.
На цифре 27 один шагнул под пистолет,
Другой же в петлю слазил в "Англетере".

А 33 - Христу. Он был поэт, он говорил:
Да не убий. Убьешь - везде найду, мол.
Но гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,
Чтоб не писал и ни о чем не думал.

С меня при цифре 37 в момент слетает хмель.
Вот и сейчас, как холодом подуло.
Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль,
И Маяковский лег виском на дуло.

Задержимся на цифре 37? - Коварен бог.
Ребром вопрос поставил: или-или
На этом рубеже легли и Байрон и Рембо,
А нынешние как-то проскочили.

Дуэль не состоялась иль перенесена.
А в 33 - распяли, но не сильно.
А в 37 - не кровь, да что там кровь, и седина
Испачкала виски не так обильно.

Слабо стреляться. В пятки, мол, давно ушла душа.
Терпенье, психопаты и кликуши.
Поэты ходят пятками по лезвию ножа
И режут в кровь свои босые души.

На слово "длинношеее" в конце пришлось три "е"
Укоротить поэта. Вывод ясен.
И нож в него. Но счастлив он висеть на острие,
Зарезанный за то, что был опасен.

Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр:
Томитесь, как наложницы в гареме...
Срок жизни увеличился. И, может быть, концы
Поэтов отодвинулись на время.

Да, правда, шея длинная - приманка для петли,
И грудь - мишень для стрел, но не спешите:
Ушедшие не датами бессмертье обрели,
Так что живых не очень торопите.

[Шарки]

ЭСКИЗ К ПОРТРЕТУ

Мария Петровых

Ты живешь, смиренницей прекрасною.
Всю себя лишь для себя храня.
Доцветаешь красотой напрасною,
Прелестью, лишенною огня.

Стройностью твоей, твоей походкою
Восхитится каждый, кто ни глянь.
Красоте зеленых глаз с обводкою
Позавидовать могла бы лань.

Алощекая и темнобровая,
Ты и впрямь на диво хороша...
Гордая, холодная, суровая,
Самопоглощенная душа.

Мраморная прелесть безупречная,
Совершенства образец живой...
Самоотречение беспечное,
Безоглядное — удел не твой.

Есть возможное и невозможное,
Ты меж них границу провела
И живешь с оглядкой осторожною,
Ни добра не делая, ни зла.

[Тонечка Агапова]

На самом деле мне нравилась только ты,
мой идеал и мое мерило.
Во всех моих женщинах были твои черты,
и это с ними меня мирило.

Пока ты там, покорна своим страстям,
летаешь между Орсе и Прадо, —
я, можно сказать, собрал тебя по частям.
Звучит ужасно, но это правда.

Одна курноса, другая с родинкой на спине,
третья умеет все принимать как данность.
Одна не чает души в себе, другая — во мне
(вместе больше не попадалось).

Одна, как ты, со лба отдувает прядь,
другая вечно ключи теряет,
а что я ни разу не мог в одно все это собрать —
так Бог ошибок не повторяет.

И даже твоя душа, до которой ты
допустила меня раза три через все препоны, —
осталась тут, воплотившись во все живые цветы
и все неисправные телефоны.

А ты боялась, что я тут буду скучать,
подачки сам себе предлагая.
А ливни, а цены, а эти шахиды, а роспечать?
Бог с тобой, ты со мной, моя дорогая.

Дмитрий Быков

[rina_sun]

Э. А. Асадов

Ах, как мы часто слышим разговоры,
Что без разлуки счастья не сберечь.
Не будь разлук, так не было б и встреч,
А были б только споры да раздоры.

[Ludmila11-09]

Дарить себя — не значит продавать,
И рядом спать — не значит переспать,
Не повторять — не значит не понять,
Не говорить — не значит не узнать.

Не значит не увидеть — не смотреть,
И не кричать — не значит не гореть,
И промолчать, и не найти ответ —
Две вещи разные, в них родственного нет!

Стоять — совсем не значит не лететь,
И замолчать — не значит умереть,
И замереть, когда увидишь смерть —
Не значит унижение стерпеть.

Бежать во мрак — не значит уходить
И отпустить — не значит упустить;
Не отомстить — не значит все простить.
И порознь быть — не значит не любить…

Сказать «люблю» — не значит полюбить,
Сказать «прощу» — не значит все простить,
Сказать «уйду» — не значит навсегда,
И «не прощу» — не значит никогда.

Автор: Владислав Коломейцев

[*Murrena*]

Притча о Правде и Лжи
Владимир Высоцкий

Нежная Правда в красивых одеждах ходила,
Принарядившись для сирых блаженных калек,
Грубая Ложь эту Правду к себе заманила,
Мол, оставайся-ка, ты, у меня на ночлег.
И легковерная Правда спокойно уснула,
Слюни пустила и разулыбалась во сне,
Хитрая Ложь на себя одеяло стянула,
В Правду впилась и осталась довольна вполне.

И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью,
Баба, как баба, и что ее ради радеть.
Разницы нет никакой между Правдой и Ложью,
Если, конечно, и ту, и другую раздеть.
Выплела ловко из кос золотистые ленты
И прихватила одежды примерив на глаз.
Деньги взяла и часы, и еще документы,
Сплюнула, грязно ругнулась и вон подалась.

Только к утру обнаружила Правда пропажу
И подивилась себя оглядев делово.
Кто-то уже раздобыв где-то черную сажу,
Вымазал чистую Правду, а так ничего.
Правда смеялась, когда в нее камни бросали.
"Ложь,это все и на Лжи одеянье мое."
Двое блаженных калек протокол составляли
И обзывали дурными словами ее.

Тот протокол заключался обидной тирадой,
Кстати, навесили правде чужие дела.
Дескать, какая то мразь называется Правдой,
Ну, а сама пропилась, проспалась догола.
Голая Правда божилась, клялась и рыдала,
Долго скиталась, болела,нуждалась в деньгах.
Грязная Ложь чистокровную лошадь украла
И ускакала на длинных и тонких ногах.

Некий чудак и поныне за Правду воюет,
Правда в речах его Правды на ломаный грош,
Чистая Правда со временем восторжествует,
Если проделает то же,что явная Ложь.
Часто разлив по 170 граммов на брата,
Даже не знаешь куда на ночлег попадешь.
Могут раздеть, это чистая Правда, ребята,
Глядь, а штаны твои носит коварная Ложь,
Глядь, на часы твои смотрит коварная Ложь,
Глядь, а конем твоим правит коварная Ложь...

[Шарки]

У твоей могилы вечный непокой,
Приглушенный говор суеты людской.
Что же мне осталось, ангел мой небесный!
Без тебя погибну в муке бесполезной.
Без тебя погибну в немоте железной.
Сердце истомилось смертною тоской.
Горе навалилось каменной доской.

Мария Петровых

[Шарки]

СОЛОВЕЙ

Мария Петровых


Там, где хвои да листвы
Изобилие слепое,-
Соловей плескал во рвы
Серебром... От перепоя
Папоротник изнемог,
Он к земле приник, дрожащий...
Зря крадется ветерок
В разгремевшиеся чащи.
Он - к своим. Но где свои?
Я молчу, спастись не чая:
Беспощадны соловьи,
Пламень сердца расточая.
Прерывающийся плач
Оскорбленной насмерть страсти
Так беспомощно горяч
И невольной полон власти.
Он взмывает, он парит,
А потом одно и то же:
Заикающийся ритм,
Пробегающий по коже...
В заколдованную сеть
Соловей скликает звезды,
Чтобы лучше рассмотреть,
Чтоб друзьям дарить под гнезда.
То ли праздная игра,
То ли это труд бессонный,-
Трепетанье серебра,
Вопли, выплески и стоны,
Ночь с наклеванной луной,
Бор, что стал внезапно молод,
И, просвистанный, сквозной,
Надо всем царящий - холод.

[rina_sun]

Они ведь даже не встречались...
Так...было что-то...пару раз...
По вечерам в сети общались -
Дежурных пара-тройка фраз...

Она - в семь-сорок на работу,
Пытаясь влезть в вагон метро...
Он - добивал свою Тойоту
И обзывал, шутя, "ведром"...

Она - диету и зарядку!
На всех смотрела свысока...
А он в субботу - джина банку
И для шлифовки - два пивка...

Она мечтала виртуально
Богаче дяденьку увлечь...
И он мечтал...Да так банально -
Побольше тех, с кем можно лечь...

Вот так в погоне за "прекрасным"
Теряли лучшие года...
Он жизнь свою прожил напрасно...
Да и она не молода...
______________________

А в их некупленной квартире...
Под нерожденных деток смех...
Идут Часы...в прямом эфире...
И беспощадно старят всех,

Дробя минуты жизни бренной -
Тик - так, тик - так, тик - так, тик - так...
И только эхо во Вселенной:
"Эх, дура ты...А ты - дурак..."

Лия Кубишек

[СергейМ]

Эдуард Асадов

Одно письмо

Как мало все же человеку надо!
Одно письмо. Всего-то лишь одно.
И нет уже дождя над мокрым садом,
И за окошком больше не темно...

Зажглись рябин веселые костры,
И все вокруг вишнево-золотое...
И больше нет ни нервов, ни хандры,
А есть лишь сердце радостно-хмельное!

И я теперь богаче, чем банкир.
Мне подарили птиц, рассвет и реку,
Тайгу и звезды, море и Памир.
Твое письмо, в котором целый мир.
Как много все же надо человеку!

[Aqua Regia]

В суровой глубине любимых глаз
Порой гнездятся птицы недоверья.
Да, да тебя обманывал не раз
И в том признаться вынужден теперь я.

Когда сжималось сердце от обид,
Вонзенных острием несправедливым,
Я пытку принимал и делал вид,
Что чувствую себя таким счастливым!

Когда в душе не оставалось сил
И в черепе ворочались осколки,
Улыбку, натянув, я говорил:
Все хорошо и не болит нисколько.

Примеров все равно не приведу,
Чтоб лишний раз не волновать и ныне,
Как от тебя отваживал беду
И честно врал, что нет ее в помине.

Бывало, ошалев от неудач,
Я приходил к тебе и долго хвастал
Своим успехом. Только ты не плачь,
Не то придется плакать слишком часто.

Я голодал, но утверждал, что сыт,
В бессоннице был неподвижней спящих.
Теперь ты знаешь все. Обман раскрыт.
Кто верно любит, тот такой обманщик.

Евгений Долматовский