Жители Теннесси по праву гордятся славными сынами своего штата, которые с оружием в руках защищали свободу на протяжении всей истории американского государства. Само прозвище Теннесси – «Добровольческий штат» – является знаком признания доблестной службы солдат-добровольцев из Теннесси, особенно отличившихся при обороне Нового Орлеана во время англо-американской войны 1812 года.
Всем американцам знакомы имена теннесийских героев Эндрю Джексона, Дэви Крокетта, Сэма Хьюстона, Нейтана Бедфорда Форреста, Элвина Йорка и многих других, покрывших себя неувядаемой славой на полях сражений. Но мало кто знает имена патриотов-теннессийцев, которые дали бой отечественным тиранам и по-своему послужили делу американской свободы не менее доблестно, чем прославленные воины.
Этот эпизод, вошедший в историю под названием «Битвы при Афинах», произошел в 1946 году в маленьком городке Афины (в английской транскрипции Атенс) в округе Макминн штата Теннесси.
В 1945 году после победоносного окончания Второй мировой войны домой в округ Макминн вернулось свыше 3000 демобилизованных воинов. Дома их поджидал неприятный сюрприз. В округе верховодили коррумпированные бюрократы, безнаказанно орудовавшие под прикрытием своих союзников из администрации демократа Франклина Рузвельта. Граждане округа засыпали Вашингтон жалобами на коррупцию и вопиющие нарушения на выборах, но министерство юстиции оставалось глухо к их ходатайствам.
В округе Макминн хозяйничали шериф Пэт Мэнсфилд и его предшественник на этом посту – штатный сенатор Пол Кантрелл из соседнего городка Этова, которые чувствовали себя вполне уютно под крылышком коррумпированной политической машины Демократической партии штата.
На каждых выборах Мэнсфилд и Кантрелл разворачивали наряды вооруженных полицейских (официально называвшихся помощниками шерифа) с заданием проследить, чтобы жители города голосовали, «как надо». Доблестные блюстители порядка запугивали избирателей, подделывали и вбрасывали бюллетени, фальсифицировали результаты подсчета голоса, не иначе как руководствуясь приписываемым Сталину афоризмом, что неважно, кто и как голосует – важно, кто и как считает поданные голоса.
Эти вопиющие злоупотребления подрывали демократическую процедуру выборов – важнейшее выражение принципа свободы и волеизъявления народа, к которому в те времена отношение было более серьезным, чем ныне. Хуже того, население постепенно свыкалось с авторитарной властью, гниль по каплям просачивалась во все поры общества, разлагая его.
Ветераны, проливавшие кровь за свободу и демократию на европейском и тихоокеанском театрах военных действий, решили, что недостойно мириться с таким унизительным положением. «Принципы, за которые мы сражались в войне, попираются в округе Макминн», – провозгласили патриоты. Они решили бросить вызов коррумпированной машине Мэнсфилда-Кантрелла и на выборах 1946 года выставили своих кандидатов на несколько должностей в местных органах власти.
В агитационных материалах и речах ветераны, бросившие вызов истэблишменту, обещали справедливые выборы, честный подсчет голосов и реформу окружных органов власти. Со своей стороны, Мэнсфилд и Кантрелл решили рокироваться: на сей раз на пост шерифа баллотировался Кантрелл.
Ветераны начали с того, что за месяц до первичных выборов обратились в ФБР с просьбой прислать наблюдателей, чтобы обеспечить справедливые выборы. Как и все предыдущие просьбы о помощи в восстановлении законности, в Вашингтоне ходатайство теннесийцев было положено под сукно. Ветераны поняли, что на помощь извне рассчитывать не приходится, придется полагаться на собственные силы.
В день первичных выборов, 1 августа 1946 года, шериф Мэнсфилд, как обычно, наводнил Афины вооруженными до зубов полицейскими. Две сотни головорезов Мэнсфилда бесчинствовали на избирательных участках. Негритянский избиратель Том Гиллеспи, пытавшийся реализовать свое право голоса, был избит, а когда он, невзирая на побои, продолжал упорствовать, в него всадили пулю (к счастью, Гиллеспи оправился от ранения).
На одном из избирательных участков группа ветеранов-наблюдателей была арестована. Вокруг участка начали собираться люди. Шериф приказал своим подручным рассеять толпу. Двое из арестованных разбили окно и бежали на волю, толпа заволновалась. Полицейские с оружием наготове окружили здание. Один из них, потрясая пистолетом, проревел: «Если вы, сукины дети, посмеете приблизиться, я вас всех перестреляю»! Однако «блюстители закона» нервничали, они сознавали, что им противостоят вчерашние солдаты, с которыми будет не так легко управиться, как с запуганными мирными обывателями.
Мэнсфилд и полсотни его людей, захватив избирательные урны, ретировались в окружную тюрьму «в порядке охраны бюллетеней». Казалось, исход выборов предрешен – союзники Мэнсфилда будут в очередной раз «выбраны» на свои должности. Но не таковы были ветераны, чтобы покорно склонить головы. Они решили, что не допустят торжества произвола, и если придется дать бой за свои принципы – что ж, им не привыкать сражаться. Однако оружия и патронов у них было недостаточно, чтобы бросить вызов шерифу и его банде. Но выход нашелся.
Ветераны позаимствовали ключи от местных арсеналов национальной и штатной гвардии. После окончания войны арсеналы были почти пусты, но ветеранам все же удалось найти и реквизировать три винтовки М-1, 24 английские винтовки марки «Энфилд» и 5 пистолетов «Кольт-45», несколько коробок с патронами и партию динамита.
Около восьми вечера вооруженные повстанцы и их добровольные помощники из числа горожан посмелее окружили здание тюрьмы. Засевшим внутри полицейским было предложено сложить оружие, выдать захваченные ими избирательные урны и убираться по добру по здорову. Задняя дверь тюрьмы была оставлена открытой, чтобы ее защитники могли спокойно уйти.
Трое участников осады выбежали из укрытия, чтобы предупредить об опасности случайного прохожего. Из тюрьмы по ним открыли огонь, два ветерана были ранены. Осаждавшие открыли ответный огонь.
Полицейские, засевшие в тюрьме, ждали подкреплений. Губернатор Теннесси демократ Джим Маккорд мобилизовал штатную гвардию, надеясь устрашить восставших. Но направить войска в Афины он не решился, опасаясь, что гвардейцы, в массе своей сами ветераны войны, не станут стрелять по боевым товарищам.
Около 2 часов ночи в противостоянии наступил перелом. Опытные солдаты самодельными гранатами, сделанными из связок динамитных шашек, взорвали дверь тюрьмы и пошли на штурм. Сопротивление осажденных было сломлено, и они сдались на милость победителей. Ветераны заняли здание и взяли под свой контроль заветные избирательные урны. Стрельба прекратилась, в городе воцарилась тишина, ветераны выставили у тюрьмы охрану. Сдавшихся полицейских до рассвета держали под арестом ради их собственной безопасности.
Мэнсфилд и Кантрелл в самом начале сражения сбежали под прикрытием темноты, бросив на произвол судьбы своих подчиненных. Кантрелл чудом уцелел: один из ветеранов узнал его и спустил курок, но пистолет заело, и сенатору удалось скрыться невредимым.
За ходом битвы следил весь город – находившаяся напротив тюрьмы местная радиостанция освещала события в прямом эфире. Ведущий передачи вел репортаж, лежа на полу, чтобы укрыться от пуль, свистевших в его студии.
Тема: 
Политические разговоры на актуальные темы II
Ответить с цитированием
Сообщение от AlexOdessa
Социальные закладки