Одесса, которую мы не должны потерять (*)

[Скрытик]

Да, на диске лежит. Вечером будем размещать
Только на будущее для каждой делай подкаталог, эту я сам перенесу.

[brassl]

Добавил виды - Дерибасовская улица, Екатерининская площадь, Николаевский бульвар, Городской театр, Садовая улица.
Все на сегодня
Дополнения есть у кого?

[Abag]

На месте дома на углу Канатной и Сабанского переулка к началу 2000-х годов был недострой из бетонных блоков. Рядом располагалось здание этажа в два, принадлежащее психо-неврологическому диспансеру, которое по камням растаскивали бомжи (началось это где то в 2003-2004 годах). Они же сняли медную табличку с изображение академика Маркелова, установленную на здании. Постепенно от здания осталась только фасадная стена, выходящая на Канатную и с его разрушением особых проблем уже не возникло.

Если у кого-то есть фотографии зданий, было бы интересно посмотреть.
Выкладываю свою фотографию этой стены. Я ее сделал в июне 2006 за несколько месяцев до окончательного сноса.

[brassl]

Ну, что продолжаем ?
Добавил виды - Порт, Пушкинская улица. Музей, Андреевский (Куяльницкий) лиман, Посмитного.
Заходите.

[SaMoVar]

Степовая/Дальницкая

[SaMoVar]

— Когда пришёл приказ Ставки оставить Одессу, мы не поверили, что такое может быть. И вице-адмирал Гавриил Васильевич Жуков, наш командующий, тоже не поверил. И никто не собирался уходить. Но потом пришёл ещё один приказ. Подтверждение первого. Нас буквально силой заставляли грузиться на транспорт в сторону Крыма. Здоровые ребята, моряки, плакали. Матерились. И обещали друг другу, что всё равно румын в Одессу мы не пустим.

И сделали больше, чем можно было придумать. Уже военно-морская база была эвакуирована, уже нас в Одессе не было, а румыны всё еще не рисковали входить в город. Потому что они, румыны, собственными глазами и в собственные бинокли видели, как ежедневно на рассвете транспорт один за другим приходит в Одессу и выгружает массу людей. Ну, какой тут можно сделать вывод? Только один: все разговоры об оставлении города советскими войсками — блеф и дезинформация. Вот и опасались враги нашего «коварства».

А суть коварства на поверку Чисто одесская была! Просто многие одесситы — и женщины, и старики — ехали днём за город, там поздно вечером, уже в сумерках, садились на баржи и катера, под утро прибывали на них в порт. Выгружались. Отправлялись домой, переводили дух, а потом снова по тому же маршруту. Круговорот одесситов на морском пятачке, если угодно. Зато для румын полная видимость постоянного подкрепления оборонявших город войск.

Но если об «устрашающем одесском оружии» — танке «НИ», созданном на «Январке», после войны стало известно всем и каждому, то об этой тогдашней хитрости как-то не писали и не говорили. А ведь было же! И достигли же результата, эффект оказался впечатляющим! Ну, словом, не зря писали краснофлотцы письмо маршалу Антонеску — такое письмо, что запорожским казакам и не снилось, а в газете цитировать как-то неловко. Всё же газету, бывает, и дети читают. Хотя редко, конечно. И женщины...
Правда, если честно, то тогда, в 41-м, ни дети, ни женщины в Одессе в выражениях в адрес фашистов особо не стеснялись.

Но если надо — это письмо сохранилось в Одесском областном архиве. Можно там его посмотреть. Разве что только его, не дай Бог, в брежневские времена никому не пришло в голову «подредактировать». С учётом «бессмертного подвига начальника политотдела 18-й армии». А то ведь у нас это умеют, и ещё как: вон, в доме-музее Пушкина, что рядом с гостиницей «Красная», и то умудрились музей этой 18-й армии учу-
дить.
Да ладно уж, заглянуть в иные книжки — так и всю оборону Одессы лично подполковник Брежнев организовал, когда проезжал ненароком по околице Одесской области. А Гавриил Васильевич Жуков (получается так) только брежневским рекомендациям послушно внимал...

«Ничто человеческое не чуждо»
— Из Одессы мы уходили на Севастополь. В Крым. И там оставались тоже до самых последних часов севастопольской обороны.
В Севастополе было жутко. Города почти не осталось. Буквально на улице, у развалин какого-то дома, валялись тома Салтыкова-Щедрина, Толстого, Гоголя, Лермонтова. И, спасибо, мы на фронте читали книжки. Куда больше читали, чем в прежние времена, которые, казалось бы, куда свободней и безмятежней были.
А комиссар наш, фамилия его Лукьянов, приходил, бывало, и спрашивал:
— Ну, ребята, что там в умных книжках вы прочитали? У вас-то высшее образование, вы знаете, что там и к чему. Ну-ка, обрисуйте обстановочку, чтобы я завтра мог мобилизовать коммунистов и беспартийных на новый бой с фашистами! Падлы они, мать их так, вместо Одессы мне тут сидеть приходится.
Да, он так и говорил: «на бой с фашистами», а не «на бой против фашистов». Однако кто на это
внимание обращал — не до ме-лочей языковых во время войны.
Ещё запомнилось: севастопольские пацаны не любили симферопольских, презрительно называли их «эти северяне». Но когда собирались вместе, и те, и другие завистливыми глазами на нас смотрели и просили рассказать «про Одессу». Едва ли не главная их мечта на послевоенные времена — в Одессе побывать, своими глазами её увидеть.
Да привозили нам массандровские вина, угощали нас. Пили мы за здоровье, за семьи — у кого они остались ещё. За Одессу свободную.
Вообще-то, вот удивительная штука: за всю войну, от начала и до конца — на передовой, и ни одного ранения! И ни гриппа, ни ангины, ни гастрита какого-нибудь. Единственный раз довелось проваляться в госпитале — винограда переел. Уж чего-чего, а винограда было вдосталь. И спелого, и не совсем. Ну и смех, и грех. Господи, молодые же были.
Может быть, и не боялись, оттого что молодые? Ещё и жизни толком не знали, цены её не знали тоже...

На шаланде — про шаланды

— Привезли фильм «Два бойца» в Туапсе. Новенькую копию. Плёнка совсем-совсем свежая. Просто знали командиры, что здесь, на Кавказе, очень много нас — тех, кто из Одессы. Вот и решили, по фронтовым понятиям, нас побаловать.
Крутили кино на батарее, что стояла на самом берегу. И пока шла картина — подходили лодки и баркасы, шаланды и ялики с людьми. Как-никак, а кино, с одной стороны, новое, а с другой — про Одессу.
Но вот дошло до песни про рыбачку Соню и Костю-моряка. И — всё. Только Бернес её допел — заставили киномеханика остановить мотор, перекрутить назад, чтобы снова услышать. И ещё раз. И ещё. И так до тех пор, пока плёнку ещё можно было показывать, пока она выдерживала. Зато песню практически тут же все выучили наизусть. А эта часть фильма превратилась буквально в лохмотья.
А тут — на тебе, авианалёт немцев. Ну, как приложилась батарея, как дала по «мессерам» — от души. На самой батарее ни одного даже поцарапанного, а несколько самолётов сбили. Другие поспешили драпануть.
Потом прибыло высокое начальство, чтобы награждать за успехи. Они, штабисты, уже были с орденами, а вручать привезли медали. Так один из награждаемых отрапортовал, как по уставу положено: «Служу Советскому Союзу! — и попросил: — А можно ещё раз «Два бойца» привезти? Или по крайней мере песню ту, что за Одессу!».
И ещё с этой же песней произошел случай. Прибыл на передовую со своим оркестром Евгений Александрович Мравинский. Великий дирижёр из Ленинграда. В чине капитан-лейтенанта, между прочим, а никакой не генерал, как это в военных оркестрах мода пошла — наряжать их через полвека после войны. Гениальную классику играли музыканты. Потом захотели сделать приятное — и грянули было «Мурку». По-настоящему, не как в кабаках, а всерьёз, по всем правилам высокого музыкального искусства. Конечно, овация. И — просьба:
— Товарищ капитан-лейтенант, а можно «Шаланды»?
И одесситы на Кавказе пели «Шаланды» в сопровождении самого замечательного в мире симфонического оркестра.
А с Мравинского взяли слово: он обязательно приедет в освобождённую Одессу и обязательно с оркестром, и обязательно с классическим репертуаром, а потом сыграет «Шаланды». И Мравинский обещал.
Позже Райкин приезжал на фронт, Аркадий Исаакович. Молодой ещё совсем, черноволосый. На той же самой «точке» выступал, где и Мравинский. Он тогда ещё пел куплеты: «Барон фон дер Пшик попал под русский штык». Тут обстрел начинается. Но концерт всё-таки немцы не сорвали. И Райкин тоже обещал, что в следующий раз в свободной Одессе даст гастроли. Сдержал слово. И не только сдержал — ещё и привёз в послевоенную Одессу ту самую бескозырку, что ему подарили одесские моряки на фронте в Туапсе.
А тех, кто обстреливал Райкина, наши полили из огнемётов. Как говорится, пишите письма. А потом совершенно случайно узнали (по невероятному стечению обстоятельств), то оказалась вражеская часть, которая вошла-таки в Одессу после нашего ухода. Ну что же — считай, квиты, правда?


• * *
Мой папа, ветеран обороны Одессы, Севастополя и Кавказа, прошёл всю войну «от и до». С фронта он писал моей маме, что воюет нормально, что воюет за Одессу. Никогда не писал и не говорил — «За Родину, за Сталина». Сталина, как и Гитлера, он ненавидел всю жизнь.
В Одессе по сей день живёт папин товарищ той поры — Герой Советского Союза контр-адмирал Фёдор Пахальчук. Лет пять назад они виделись, и потом папа рассказывал:
— Знаешь, Федя что-то на здоровье стал жаловаться. Постарел сильно...
Из других его фронтовых друзей не осталось почти никого. В Таллине умер его командир, в Севастополе — комиссар, в Краснодаре — воспитанник, подобранный в годы войны моряками и ставший в четырнадцать лет «сыном полка».
А папа практически и не болел. В октябре 2004-го мы тихо отметили его 90-летие. Но спустя два месяца вечером он вдруг плохо себя почувствовал. Приехала одна «скорая» — обычная, потом вторая — специализированная. А на рассвете папы не стало...
Дома остались фотографии, фронтовые письма, ордена и медали. И среди них медаль «За оборону Одессы», одна из самых-самых первых, с наградным удостоверением, которые папе вручали на передовой в 1943 году.
Где-то лежит фляжка, из которой 9 мая 1975 года у нас дома вместе с Константином Михайловичем Симоновым мой практически совсем не пьющий папа пригубил по пятьдесят граммов водки — фляжка симоновская, он её в тот день, на 30-летие Победы, папе подарил. Ведь Симонов тоже в дни обороны был в Одессе.
В памяти остались папины рассказы — нет, не для книги мемуаров, не для телепрограммы. Для меня. Что называется, из первых рук. То, о чём и рассказано сегодня.
------------------------------------------------------------------------
• Евгений ЖЕНИН. Редакция газеты "Юг"

[Pumik]

Появилась новая книжка В.П.Нетребского Александровский парк,в ней есть репродукции выставочных павильонов и перечень с названиями.
2 brassl если надо, могу дать ознакомиться)))

[krust]

...Правда, если честно, то тогда, в 41-м, ни дети, ни женщины в Одессе в выражениях в адрес фашистов особо не стеснялись...
• Евгений ЖЕНИН. Редакция газеты "Юг"

_____

[kravshik]

как по мне - это тоже касается и наших парков и этой темы тоже......!!!

поэтому прошу тоже обратить по возможности внимание

на основе вот таких событий:
Солидарность с харьковскими защитниками природы.
https://forumodua.com/showthread.php?p=12389269#post12389269

http://www.youtube.com/watch?v=S_gk4KGWfKI
http://www.youtube.com/watch?v=rF6jms2B2YQ&feature=player_embedded

необходимо обратить внимание на то, что делают с нашими парками и в том числе с парком Горького и у нас в городе!

Парк им. Горького. Под угрозой вымирания.
https://forumodua.com/showthread.php?t=91612&page=28

[densen2002]

Из книжки "Odessa says welcome" 1962
Author: Guyvoron, Arkadiy Abramovich.

[densen2002]

[densen2002]

[densen2002]

[densen2002]

[densen2002]

[densen2002]

[brassl]

Добавил - Андреевский (Куяльницкий) лиман - 2 вида, Лермонтовская улица, Малофонтанская дорога, Городской театр, Малая Арнаутская улица.
На сегодня все
Добавления есть???

[Bvlgari]

А вот моё пополнение

[brassl]

Прошу прощения, а отсканировать карту и выложить сканированный вид нельзя??
Пусть даже по квадратно, потом можно свести на компе.

[Bvlgari]

Прошу прощения, а отсканировать карту и выложить сканированный вид нельзя??
Пусть даже по квадратно, потом можно свести на компе.

Уж простите великодушно Полчаса назад как забрали из АвтолюксаЭто даже не мои фото,а те что мне прислал продавец
Позже сделаю более качественные фото(сканера нет)
С.Ув