Любимые стихи

[Козадереза]

Роберт Бернс

ЛЮБОВЬ


Любовь, как роза, роза красная,
Цветет в моем саду.
Любовь моя - как песенка,
С которой в путь иду.

Сильнее красоты твоей
Моя любовь одна.
Она с тобой, пока моря
Не высохнут до дна.

Не высохнут моря, мой друг,
Не рушится гранит,
Не остановится песок,
А он, как жизнь, бежит...

Будь счастлива, моя любовь,
Прощай и не грусти.
Вернусь к тебе, хоть целый свет
Пришлось бы мне пройти!

***

ПОЦЕЛУЙ


Влажная печать признаний,
Обещанье тайных нег -
Поцелуй, подснежник ранний,
Свежий, чистый, точно снег.

Молчаливая уступка,
Страсти детская игра,
Дружба голубя с голубкой,
Счастья первая пора.

Радость в грустном расставанье
И вопрос: когда ж опять?..
Где слова, чтобы названье
Этим чувствам отыскать?

[Лиса Алиса]

Тысячу лет

Сердце сухое и ломкое как маца,
Сердце сухое и желтое как письмо.
Ты не видала во сне чужого лица
Тысячу лет. А небо горит весной
И под лучами блестит цветная пыльца,
И леденцовое солнце на языке.
Ты не спускалась со своего крыльца
Тысячу лет к бездонной этой реке
На водопой поэтов, кастальский ток,
Песнь о несбывшейся, сбывшейся – все равно.
Кто-то смешной – нелеп, отчаян, жесток
Тысячу лет назад стучался в окно.
После другой, на слово нежное скуп,
Твой подбородок взял в сухую ладонь.
Ты не касалась сквозь сон угаданных губ
Тысячу лет, уйдя в заласканный дом.
Сердце сухое и вечное как песок,
Каждою каплей выжато на родных.
Белым безмолвием выстрелив в потолок,
В горле замшелом пенный бушует стих.
Верный апрель покорно ждет под окном,
Тысячу лет твердила ему: «Нельзя!»
Будь же апрельской ведьмой, тебе дано –
Через чужие губы, пальцы, глаза.
Дар королей – своей дорожа судьбой,
Тысячей лиц влюбляться, тысячью рифм.
В каменном горле пенный гремит прибой,
В зеркало смотрит тысячелетний миф.


© Ольга Шенфельд

[file]

В апреле


...И к морю я иду. Но моря нет. Залив,
Безветрием зеркальным обесцвечен,
Застыл, под берегом купальни отразив...

Валентин Катаев
1916

Купальщица


В теплом море по колени
Ты стояла в хрупкой пене,
Опасаясь глубины.
Вся - желанье. Вся - движенье.
Вся - в зеркальном отраженье
Набегающей волны.

Помню камень в скользкой тине,
Помню моря очерк синий,
Бег торпедных катеров.
И на коже загорелой -
Нежный-нежный, белый-белый,
Узкий след ручных часов.

1944

[L'vovna]

Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков.

И чудаки - еще такие есть -
Вдыхают полной грудью эту смесь.
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья...

Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что "я люблю",-
То же, что дышу, или живу!

И вдоволь будет странствий и скитаний,
Страна Любви - великая страна!
И с рыцарей своих для испытаний
Все строже станет спрашивать она.
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна...

Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить.
Любой ценой - и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули...

Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал!

Но многих захлебнувшихся любовью,
Не докричишься, сколько не зови...
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибшим от невиданной любви...

Их голосам дано сливаться в такт,
И душам их дано бродить в цветах.
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья...

Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу - и значит, я люблю!
Я люблю - и, значит, я живу!

Владимир Высоцкий

[Hotice]

Поэт, мечтатель, хиромант,
Я по ладоням нагадал
Ночных фиалок аромат
И в эту нежность на года
В спокойном имени твоем.
Ты спишь. Ты подложила сон,
Как мальчик мамину ладонь.
Вот подойди, губами тронь —
И станет трудный "горизонт"
Таким понятным — "глазоем".
Так Даль сказал. И много тут
Спокойной мудрости.
Прости,
Что я бужу тебя. Плету
Такую чушь.
Сейчас цветут
На Украине вишни. Тишь.
Мне слово с словом не свести
В такую ночь.
Когда-нибудь
Я расскажу тебе, как жил.
Ты выслушай и позабудь.
Потом, через десяток лет,
Сама мне это расскажи.
Но поздно. Через час рассвет.
И ночь, созвездьями пыля,
Уйдет, строкой моей осев
На Елисейские поля
По Ленинградскому шоссе.

Июнь 1938

[Шарки]

1 мая

Владимир Маяковский

Свети!
Вовсю, небес солнцеглазье!
Долой -
толпу облаков белоручек!
Радуйтесь, звезды, на митинг вылазя!
Рассейтесь буржуями, тучные тучи!
Особенно люди.
Рабочий особенно.
Вылазь!
Сюда из теми подваловой!
Что стал?
Чего глядишь исподлобленно?!
Иди!
Подходи!
Вливайся!
Подваливай!
Манометры мозга!
Сегодня
меряйте,
сегодня
считайте, сердечные счетчики, -
разветривается ль восточный ветер?!
Вбирает ли смерч рабочих точки?!
Иди, прокопчённый!
Иди, просмолённый!
Иди!
Чего стоишь одинок?!
Сегодня
150 000 000
шагнули -
300 000 000 ног.
Пой!
Шагай!
Границы провалятся!
Лавой распетой
на старое ляг!
1 500 000 000 пальцев,
крепче,
выше маковый флаг!
Пение вспень!
Расцепи цепенение!
Смотри -
отсюда,
видишь -
тут -
12 000 000 000 сердцебиений -
с вами,
за вас -
в любой из минут.
С нами!
Сюда!
Кругосветная масса,
э-С-э-С-э-С-э-Р ручища -
вот вам!
Вечным
единым маем размайся -
1-го Мая,
2-го
и 100-го.

[1923]

[NATA92008]

Александр Блок

Я шел к блаженству. Путь блестел
Росы вечерней красным светом,
А в сердце, замирая, пел
Далекий голос песнь рассвета.
Рассвета песнь, когда заря
Стремилась гаснуть, звезды рдели,
И неба вышние моря
Вечерним пурпуром горели!..
Душа горела, голос пел,
В вечерний час звуча рассветом.
Я шел к блаженству. Путь блестел
Росы вечерней красным светом.

18 мая 1899

[Hotice]

Ну, как же это мне сказать,
Когда звенит трамвай,
И первая звенит гроза,
И первая трава,
И на бульварах ребятня,
И синий ветер сел
На лавочку,
И у меня
На сердце карусель,
И мне до черта хорошо,
Свободно и легко,
И если б можно, я б ушел
Ужасно далеко,
Ну, как же это мне сказать,
Когда не хватит слов,
Когда звенят твои глаза
Как запах детских снов,
Когда я знаю все равно —
Все то, что я скажу,
Тебе известно так давно,
И я не разбужу
Того, что крепко, крепко спит.
Но не моя ж вина,
Что за окном моим кипит
Зеленая весна.
Но все равно такой порой,
Когда горит закат,
Когда проходят надо мной
Большие облака,
Я все равно скажу тебе
Про дым, про облака,
Про смену радостей и бед,
Про солнце, про закат,
Про то, что, эти дни любя,
Дожди не очень льют,
Что я хорошую тебя
До одури люблю.

24 апреля 1935

[Веста 07]

Прости меня, я, правда, недостойна
Такого вот высочества, как ты...
Меня нашли на самом дне помойной,
Но даже там встречаются цветы.

Поэтому ты смотришь исподлобья
И гордости в кулак не соберешь.
От взгляда осуждающие копья
Отскакивают, как от правды — ложь.

Прости бесплеменную нищебродку
За то, что я посмела посягнуть
На редкую козлиную бородку
И глаз твоих болотистую муть.

На жидкокристаллическую душу,
Струящуюся через монитор.
За то, что я ни капельки не трушу
Вступать с тобой в дебаты или спор.

За то, что знаю больше, чем ты хочешь,
За то, что не молчу, а говорю,
За то, что у меня и жаркой ночью
Температура ближе к январю.

Прости меня, мы в вечном мезальянсе.
Сводя нас, забавлялся Бог.
Мой плинтус — не высок, но безопасен,
А твой меня пугает потолок.

ZLATENTSIA ***ZOLOTOVA***

[NATA92008]

Голосов — много

Голосов — много,
Твой — словно дождь,
Как вода — льется,
Шумит — сквозь ночь,
Журчит, стихая,
Редко, негромко,
Обрываясь, тая,
Трепетно, робко.

Он средь прочих звуков
Один — раздается,
Медленно, по капле
На меня — льется,
Заставляет смолкнуть,
Затаив дух,
Шепчущей памятью
Полнит слух.

Тебя не тревожа,
Травы буду тише,
Буду там, где можно
Твой голос — слышать.
Голосов много,
Сквозь них — звучит
Для меня твой голос,
Как дождь — в ночи.

Карин Бойе

[Шарки]

Всё будет хорошо, как вы хотели,
И будет дух здоров в здоровом теле,
И прилетите вы куда летели,
И будет время медленно ползти.

Да, но когда? Когда? Уже ведь поздно,
И где-то погромыхивает грозно,
Кого-то кто-то умоляет слёзно
Понять, простить. «Прости, – твердит, – прости».

Всё будет хорошо, как вам мечталось,
Совсем немного потерпеть осталось.
Усталость? Да, конечно же, усталость.
Она пройдёт, она пройти должна.

Когда? Когда? Ни щёлки, ни просвета,
Прошла зима, уже проходит лето,
И грозно погромыхивает где-то…
Всё так, всё так. Зато заря нежна.


Лариса Миллер

[NATA92008]

* * *
Бог дал нам тяжелые души из камня.
И пришли мы на берег моря,
Где блики плясали, где пена играла, где чайки
в лучах парили.

И стали мы камни бросать, забавляясь, -
что еще делать с камнями?

Они скользили по глади, взмывали над зыбью,
летели над морем как ветры!

И счастлив наш сон: несут его крылья
ласточек, мчащихся в небе.

Карин Бойе

пер.А. Щеглова

[Шарки]

Все разрешится чистым ЛЯ,
Все разрешится.
Ложатся под ноги поля —
Полынь, душица.
Садится бабочка на грудь,
И гнется стебель.
Все разрешится где-нибудь —
Не здесь, так в небе.
Не здесь, так в чистых небесах.
Не вечно бремя.
Коль ты сегодня при часах,
Скажи мне время —
Хочу узнать, когда в краю,
Где столько лиха,
Бывает тихо, как в раю.
Тепло и тихо.

Лариса Миллер

[Шарки]

И я испытывала страх,
Живя, как на семи ветрах,
Не находя себе опоры
Среди всеобщего разора.
И я искала утешенья
В ежесекундном мельтешеньи,
Средь шумных орд, на тропах торных,
В делах и планах иллюзорных.
Ни света не нашла, ни блага.
Нашла, что воля и отвага,
И утешенье — в нас самих.
Безумен мир окрест иль тих —
Лишь в нас самих покой и сила.
Чума какая б ни косила,
Мы до известного предела
Сберечь способны дух и тело,
Распорядясь судьбой земной…
А вдруг всё вздор, и голос звонок
Лишь оттого, что ты со мной
И не хворает наш ребёнок?

Лариса Миллер

[Mik2]

Алла Сенина

Весна прозрачными
слезами
Замолит все грехи зимы
И солнце праздными
лучами
Разбудит парки и сады
И заморгает на
деревьях
Веселой зеленью
листва
И распалится вдохновеньем
В лихом порыве
озорства.

[file]

***
Будем как Солнце! Забудем о том,
Кто нас ведет по пути золотому,
Будем лишь помнить, что вечно к иному,
К новому, к сильному, к доброму, к злому,
Ярко стремимся мы в сне золотом.
Будем молиться всегда неземному,
В нашем хотеньи земном!
Будем, как Солнце всегда молодое,
Нежно ласкать огневые цветы,
Воздух прозрачный и все золотое.
Счастлив ты? Будь же счастливее вдвое,
Будь воплощеньем внезапной мечты!
Только не медлить в недвижном покое,
Дальше, еще, до заветной черты,
Дальше, нас манит число роковое
В Вечность, где новые вспыхнут цветы.
Будем как Солнце, оно — молодое.
В этом завет красоты!

1902

[leokadiy]

А. Булатова

Негромким обаянием каминным
мы согреваем разговор неспешный…
Поговорим… Немножко – о мужчинах,
немножко и о нас, святых и грешных…

Ты не спешишь?.. Ненужная тревожность –
помеха для беседы задушевной…
Оставим за порогом осторожность
для мелочных уколов повседневных…

Волнуюсь за тебя и беспокоюсь…
Так уязвимо то, что в сердце живо…
Давай допишем вместе эту повесть,
героям помогая терпеливо…

Как братья Гримм, в сюжеты сказок старых
вплетая чувств капризное свеченье,
Соавтор, мы придумываем пары
из аромата снов и вдохновенья…

Я терпеливо зажигаю свечи
и прочищаю дымоход в камине…
Поговорим, настроив этот вечер
на камертонный всхлип вина в графине…

Характер, переменчивый, как море,
ты проливаешь на мою усталость…
Мой добрый друг, ну разве это горе?..
Всего лишь вечер… Бархатная шалость…

[belka=)]

Лапа моя, лапа,
Носа моя, носа,
Я научусь плакать
Тихо и безголосо.
Я научусь думать
Много и без истерик,
Гордость запру в трюмы
И научусь ВЕРИТЬ!

Чуда моя, чуда,
Рада моя, рада,
Хочешь, с тобой буду
Весь выходной рядом?
Хочешь, прижмись с лаской
Мокрым своим носом.
Хочешь про снег сказку?
Только ЖИВИ, пёса!

© Роберт Рождественский

[Cosa Nostra]

Воспоминанием невмочь
Душа сегодня истомилась.
По небосклону покатилась
Звезда пылающая в ночь,
И из земного шалаша,
Как друг испуганный к невесте,
К ней сорвалась моя душа
Лететь в неведомое вместе.

Анатолий Штейгер

[L'vovna]

Давно забытые, под легким слоем пыли,
Черты заветные, вы вновь передо мной
И в час душевных мук мгновенно воскресили
Всё, что давно-давно утрачено душой.

Горя огнем стыда, опять встречают взоры
Одну доверчивость, надежду и любовь,
И задушевных слов поблекшие узоры
От сердца моего к ланитам гонят кровь.

Я вами осужден, свидетели немые
Весны души моей и сумрачной зимы.
Вы те же светлые, святые, молодые,
Как в тот ужасный час, когда прощались мы.

А я доверился предательскому звуку -
Как будто вне любви есть в мире что-нибудь! -
Я дерзко оттолкнул писавшую вас руку,
Я осудил себя на вечную разлуку
И с холодом в груди пустился в дальний путь.

Зачем же с прежнею улыбкой умиленья
Шептать мне о любви, глядеть в мои глаза?
Души не воскресит и голос всепрощенья,
Не смоет этих строк и жгучая слеза.

Афанасий Фет