НЕМИНУЕМА ЛИ ОЧЕРЕДНАЯ "ОХОТА НА ВЕДЬМ"
Алексей Оскольский
Говорят, что жить стало страшно. Не согласен: жить страшно везде и всегда. Другое дело, что сейчас появилось много охотников нас попугать, чтобы на наших фобиях сколотить себе капиталец. Ещё свежи впечатления от фильма "Захват. Версии 1 и 2" - параноидального пика недавней кампании по выборам в ЗАКС. Не знаю, как этот шедевр повлиял на голоса избирателей, но вот работы службам психологической помощи он добавил наверняка. Для того чтобы не оказаться в числе их клиентов и не допустить грязных манипуляций над собой, нам стоит самим повнимательнее присмотреться к донимающим нас массовым страхам и страшилкам.
Страх необходим для жизни: он предупреждает о грозящих опасностях и о нашей смертности. Вопрос в том, как реагировать на такое предупреждение. Когда источник опасности (болезни, преступники, стихийные бедствия и т.д.) ясен и естественен, то очевиден и ответ - надо принимать меры предосторожности, бороться с причинами и преодолевать последствия. Но как быть со страхом, причина которого непонятна, ибо скрыта внутри нас? Что делать, если тебя страшит само твоё присутствие в бессмысленном меняющемся мире, в котором тебе не находится места? Можно побороть свой страх собственными силами, но это трудно; гораздо легче разделить страх с другими, создав фикцию общей угрозы ("Кто виноват?"), чтобы дружно бороться с ней ("Что делать?").
Коллективные фобии очень удобны для манипулирования массами, поэтому к ним стоит присмотреться повнимательнее.
В самых разных ситуациях коллективный страх, мистифицируя свой источник, следует одной и той же схеме, в основу которой кладётся миф о заговоре. Представителям какого-либо меньшинства (женщинам, иноверцам, инородцам и т.д.) приписывается сверхъестественная мощь, которую они получают благодаря тайным сношениям с тёмными силами и используют во вред людям. Заговорщики скрытны и коварны, но их можно распознать по тайным условным знакам, которыми они сообщаются между собой. Вообще, любое событие становится не просто голым фактом, а знаком, указывающим на тайные козни заговорщиков. Участникам заговора часто приписывается заклание детей: запуганный человек толпы отождествляет себя с беззащитным ребёнком.
Классическим примером приступа массового страха служит охота за ведьмами, охватившая всю Западную Европу в XVI-XVII веках, эпоху Ренессанса и барокко (а отнюдь не в "мрачное средневековье", как принято думать вслед за Просвещением). Историки всё больше склоняются к мысли, что причины этой паники лежат не в страхе перед голодом, эпидемиями и войнами, а в прогрессе культуры и науки. Вместе с успехами книгопечатания и быстрым ростом грамотности, открытием Америки и других земель "безмолвствующему большинству" стала доступна масса новых сведений и возможностей, которые, однако, принесли и ощущение зыбкости привычного жизненного мира, а с ним - страх и неуверенность в себе.
Существование мифа о заговоре ещё не означает массового психоза. "Психологически атмосфера охоты за ведьмами складывается следующим образом: сначала ведьмы представляются их преследователям как исключительно малое число злоумышленных особ, имеющих ясно выраженные черты. Борьба с ними представляется нетрудной. Далее растущая атмосфера подозрительности создаёт представление о хитрости дьявола, искусно скрывающего своих адептов. Отсутствие признаков делается ещё более подозрительным, чем их присутствие. Ряса и церковный сан также не защищают - сатана хитёр. Обвинители, доносчики и судьи с неизбежностью вовлекаются в машину уничтожения и становятся жертвами того самого страха, который они из разнообразных личных побуждений до этого раздували. Поскольку наличие уличающих признаков преступления заранее отвергается в виду хитрости и мощи сатаны, покровительствующего подсудимым, основаниями для осуждения могут быть только интуиция судьи и собственное признание подсудимого. Закономерным последствием этого был переход к пыткам как основному элементу судебного следствия. Разница между подозрением, обвинением и осуждением стиралась. Обвинение означало осуждение, и судья лишь стремился вырвать признания обвиняемого, которые формально подтвердили бы это осуждение"*.
Не правда ли, узнаваемая картина из советской истории? Сталинский террор тоже развёртывался на фоне быстрого роста грамотности, развития науки и техники - словом, разрушения старого мира. Но совсем недавно мы пережили новую и, видимо, столь же глубокую ломку привычных устоев. Гласность и обретение свободы слова явно сравнимы по значимости с массовым ликбезом, а падение "железного занавеса" - с открытием Америки. Резкие перемены снова порождают не только энтузиазм, но и страхи вместе с мифами о заговорах. До массового психоза дело пока не доходит - спасает живая память о Большом Терроре, однако на мифических страшилках играют, пожалуй, все, кто претендует на власть.
Посмотрим, чем нас пугают и чего мы боимся. Я не буду писать о реально существующих угрозах вроде СПИДа или падающих сосулек - меня интересуют лишь мистифицированные источники страха. Здесь не стоит обращать внимания и на группировки, которые, подобно НБП или РНЕ, сознательно создают себе имидж заговорщиков, играя роль этаких хтонических чудовищ. Наш перечень будет заведомо неполон; сюжеты заговоров могут свободно комбинироваться между собой, что позволяет в неограниченном количестве плодить новые страшилки на любой вкус и под любую конъюнктуру.
Самый проработанный миф - это так называемый "жидо-масонский заговор". Для него жалко места на страницах почтенного издания - всех интересующихся отсылаю к песням В.Высоцкого.
Чуть модернизированную версию этого мифа представляет заговор международного капитала, который хочет поработить Россию и установить новый мировой порядок. Тайным знаком заговорщиков стал штрих-код на товарах, в котором знатоки усматривают зашифрованное "число зверя". Заговор действует через своих "агентов влияния"; в их число зачисляются все крупные политики и прочие заметные персоны, имеющие прозападную ориентацию. Коварным "агентом влияния" стал, например, Джордж Сорос, подозреваемый в шпионаже: из заявок на гранты, поступающих в его фонд, якобы извлекаются стратегические данные о состоянии фундаментальной науки в России (очевидный абсурд: такого рода сведения можно проще и гораздо дешевле получить из реферативных журналов и других общедоступных источников), а потом на Запад переманиваются лучшие наши умы (речь идёт об оплате умам доступа к Интернету и поездок на конференции).
Ещё один источник мистификаций - тоталитарные секты. Их распространение - это реальная проблема, вызывающая понятное беспокойство в обществе. С другой стороны, однако, грань между сектой и не-сектой очень зыбкая. Само слово "секта" несёт ореол мрачной таинственности и злого заговора, а заодно - соблазн означить им любую несимпатичную религиозную группу или вообще - более или менее замкнутую корпорацию. Я слышал передачу "Радио России" о сектах, в которой в одном ряду с "Аум Сенрикё" и сайентологией были названы вполне традиционные деноминации, такие как Католическая Церковь и Русская Православная Церковь за рубежом. При известном к тому рвении к сектам можно причислить даже отечественную Русскую Православную Церковь - либеральная пресса весьма склонна представлять её в образе заговора тёмных сил.
Мифы о ЗАГОВОРАХ ОТРАВИТЕЛЕЙ многообразны, приурочены к определённому месту, недолговечны и, вероятно, доставляют немало хлопот службам психологической помощи. В прошлом веке мужики видели в земских врачах главных виновников эпидемий. В 1960-е годы в нашем городе ходили слухи про иностранцев, угощающих отравленной жевательной резинкой доверчивых детей в Летнем Саду. Сейчас некоторые сограждане озабочены борьбой со злодеями, которые повсюду устанавливают генераторы загадочного вредоносного излучения.
К разряду экзотики можно отнести всемирный ЗАГОВОР МУЖЧИН. Этот миф, как мне кажется, пока не очень распространён у нас, однако, он в ходу среди прекрасной половины человечества в Германии и других западных странах. В прочем не исключено, что психологи, работающие на телефонах доверия, могут меня тут поправить.
Но, спрашивается, почему бы не отнестись к заговорам с должной серьёзностью? Вдруг они существуют на самом деле - ведь налицо множество доказательств их зловредной деятельности? Не лучше ли будет, если мы все дружно займёмся их разоблачением? Эта затея обречена на провал, ибо заговор существует ровно постольку, поскольку в него верят и воспринимают всерьёз. Человека страшит бессмысленность окружающего: он хочет жить в понятном мире, каждое событие в котором что-то значит. Как и любая вера, вера в заговор привносит в мир личностный смысл. У того, кто поверил в злой заговор, как будто бы открываются глаза: всё в мире становится ясно и понятно, каждое явление обретает свой доселе скрытый смысл - но, спасая свой мир от страха и бессмыслия, человек сам становится слугой заговора. Попадая во власть призрака, он (подобно персонажам "Маятника Фуко" У. Эко) теряет своё лицо, извращает собственные цели и ценности. Ему кажется, что все факты доказывает существование заговора; на самом деле они не доказывают, а служат лишь знаками изначальной веры в его тайну (доказательство же подразумевает сомнение, а не веру).
Разоблачить заговор, таким образом, принципиально невозможно: раскрытие любых реальных преступлений создаёт лишь новые знаки его тайны. Самая страшная тайна состоит, однако, в том, что никакой тайны у заговора нет. Победить заговор можно лишь одним способом - найти в себе силу не верить в него. Хочешь быть счастливым - будь им!
Итак, вера в заговоры соблазнительна, а человек слаб. Как же тогда отличить реальность от мифа, чтобы не дать себя втянуть в водоворот массовой паранойи? Для этого не существует иных средств, кроме критического или иронического отношения к ситуации. Если некоторое высказывание (например, "Чубайс - агент влияния") всё объясняет, ничему не противоречит и заведомо неопровержимо, то за ним стоит миф, тайна, и надо хорошенько подумать, прежде чем из него делать оргвыводы. Но если высказывание в принципе можно опровергнуть на основе фактов (такое как "Чубайс получил крупную взятку"), то опасаться нечего - перед нами предположение, ложность или истинность которого подлежит проверке; оно свободно от мифологии и, следовательно, не подчиняет нас себе. Именно возможность опровержения служит критерием, позволяющим отличить знание, опирающееся на факты, от мифа, укоренённого в вере. Применение этого критерия (его придумал Карл Поппер) поясню на примере.
Представим, что у Маши не сложились отношения с Пашей, а потом её бросил Вася. Обобщая опыт своих неудач, Маша делает вывод: "Все мужчины - подлецы" (вывод нестрогий: Паша и Вася - ещё не все мужчины). Это суждение можно опровергнуть, если найти хотя бы одного мужчину, который окажется не подлецом, а, напротив, порядочным человеком. Покуда Маша относится к своему выводу только как к рабочей гипотезе, остаётся надежда, что рано или поздно она обретёт спутника жизни и опровергнет это предположение. Но если Маша распространит свой вывод на всё мироздание и поверит, что "мужчины подлы по своей природе", то шансы обустроить личную жизнь для неё резко упадут, ибо её новое кредо неопровержимо. В любом перспективном знакомом она обречена видеть либо коварно маскирующегося подлеца, либо не вполне мужчину. Вероятно, от такой жизни у Маши испортится характер, исчезнет былая привлекательность, и она посвятит себя борьбе с всемирным заговором мужчин.
Отсюда мораль первая: размышляя на вечную тему "Кто виноват?", будьте осторожны с квантором общности: Маркс, Березовский и Рабинович - ещё не все евреи, а все евреи - это совсем не обязательно сионистский заговор. И вторая мораль: подозревая кого-либо в причастности к нашим бедам, предусмотрите для него возможность доказать свою невиновность. Если же злокозненность подозреваемого кажется настолько очевидной, что не замечать её можно лишь по злому умыслу - то прикиньте, как лично Вы будете оправдываться перед своими единомышленниками и соратниками, когда они именно Вас заподозрят в причастности к тайному заговору.
Разумеется, не всё можно опровергнуть фактами. Человеку свойственно иметь убеждения и их отстаивать и, следовательно, во что-то верить и иметь врагов. Никому, однако, не мешает чётко знать, во что он верит, сформулировать свой символ веры хотя бы для себя самого. И если борьба с реальными врагами есть лишь средство устранения препятствий, мешающих осуществлению собственных целей, то борьба с заговорщиками становится самоцелью, подчиняющей себе все прочие устремления. Заговор обращается в ненасытного злого идола, подобного Ваалу, который требует постоянных жертвоприношений - сначала в виде личного времени и сил, а потом (не дай Бог!) и человеческих жизней. Стоит подумать, совместимо ли служение подобному кумиру с личным credo. Для верующих христиан, иудаистов, мусульман и просто людей здравомыслящих ответ кажется очевидным, обо всех прочих же - не мне судить.
Тема: Сионизм
Сообщение от Bugsy Siegel
Интересно а на чьи деньги он дуркует?
Ну, тогда бред сивой кобылы, конечно. То ли дело авторитет Ратушняк...
Ваши права
Ответить с цитированием
Социальные закладки