Любимые стихи

[Klara-Lara]

(перечитывала на днях и остановилась именно на этом. Сегодня вечером открыла - и так в тему оказалось)

Обыкновенное ненастье,
Но мы тревожимся,
И нам
Повсюду грезятся несчастья
И ужасы по временам.
И все как будто не на месте,
И небосвод столь мглисто сед,
Как будто нам
По сто, по двести,
А многим
И по триста
Лет.

[NATA92008]

Белое безмолвие (из к/ф "72 градуса ниже нуля")

Все года и века и эпохи подряд -
Все стремится к теплу от морозов и вьюг.
Почему ж эти птицы на север летят,
Если птицам положено только на юг?

Слава им не нужна и величие.
Вот под крыльями кончился лед,
И найдут они счастие птичие,
Как награду за дерзкий полет.

Что же нам не жилось, что же нам не спалось?
Что нас выгнало в путь по высокой волне?
Нам сиянье пока наблюдать не пришлось,
Это редко бывает, сиянья - в цене.

Тишина. Только чайки - как молнии.
Пустотой мы их кормим из рук.
Но наградою нам за безмолвие
Обязательно будет звук.

Как давно снятся нам только белые сны,
Все иные оттенки снега замели.
Мы ослепли давно от такой белизны.
Но прозреем от черной полоски земли.

Наше горло отпустит молчание.
Наша слабость растает, как тень.
И наградой за ночи отчаянья
Будет вечный полярный день.

Север. Воля. Надежда. Страна без границ.
Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья.
Воронье нам не выклюет глаз из глазниц,
Потому что не водится здесь воронья.

Кто не верил в дурные пророчества,
В снег не лег ни на миг отдохнуть,
Тем в награду за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь.

[Замок]

Я только малость объясню в стихе —на всё я не имею полномочий...
Я был зачат, как нужно, во грехе —в поту и в нервах первой брачной ночи.

Я знал, что, отрываясь от земли, чем выше мы, тем жёстче и суровей;
Я шёл спокойно — прямо в короли и вёл себя наследным принцем крови.

Я знал — всё будет так, как я хочу.Я не бывал внакладе и в уроне.
Мои друзья по школе и мечу служили мне, как их отцы — короне.

Не думал я над тем, что говорю,и с лёгкостью слова бросал на ветер.
Мне верили и так, как главарю,все высокопоставленные дети.

Пугались нас ночные сторожа,как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа и злую лошадь мучил стременами.

Я знал — мне будет сказано: "Царуй!" —Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,был терпелив к насилью слов и книжек.

Я улыбаться мог одним лишь ртом,а тайный взгляд, когда он зол и горек,
Умел скрывать, воспитанный шутом.Шут мёртв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..

Но отказался я от дележа наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мёртвого пажа,я объезжал зелёные побеги...

Я позабыл охотничий азарт,возненавидел и борзых и гончих,
Я от подранка гнал коня назад и плетью бил загонщиков и ловчих.

Я видел — наши игры с каждым днём всё больше походили на бесчинства.
В проточных водах по ночам, тайком я отмывался от дневного свинства.

Я прозревал, глупея с каждым днём,я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век и люди в нём не нравились. И я зарылся в книги.

Мой мозг, до знаний жадный как паук,всё постигал: недвижность и движенье, —
Но толка нет от мыслей и наук,когда повсюду — им опроверженье.

С друзьями детства перетёрлась нить.Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами — "быть, не быть",как над неразрешимою дилеммой.

Но вечно, вечно плещет море бед,в него мы стрелы мечем — в сито просо,
Отсеивая призрачный ответ от вычурного этого вопроса.

Зов предков слыша сквозь затихший гул,пошёл на зов, — сомненья крались с тылу,
Груз тяжких дум наверх меня тянул,а крылья плоти вниз влекли, в могилу.

В непрочный сплав меня спаяли дни —едва застыв, он начал расползаться.
Я пролил кровь, как все. И, как они,я не сумел от мести отказаться.

А мой подъём пред смертью есть провал. Офелия! Я тленья не приемлю.
Но я себя убийством уравнял с тем, с кем я лёг в одну и ту же землю.

Я Гамлет, я насилье презирал,я наплевал на Датскую корону,—
Но в их глазах — за трон я глотку рвал и убивал соперника по трону.

А гениальный всплеск похож на бред,в рожденье смерть проглядывает косо.
А мы всё ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.


Владимир Высоцкий

[Hotice]

Мысль о тебе удаляется, как разжалованная прислуга,
нет! как платформа с вывеской "Вырица" или "Тарту".
Но надвигаются лица, не знающие друг друга,
местности, нанесенные точно вчера на карту,
и заполняют вакуум. Видимо, никому из
нас не сделаться памятником. Видимо, в наших венах
недостаточно извести. "В нашей семье, - волнуясь,
ты бы вставила, - не было ни военных,
ни великих мыслителей". Правильно: невским струям
отраженье еще одной вещи невыносимо.
Где там матери и ее кастрюлям
уцелеть в перспективе, удлиняемой жизнью сына!
То-то же снег, этот мрамор для бедных, за неименьем тела
тает, ссылаясь на неспособность клеток -
то есть, извилин! - вспомнить, как ты хотела,
пудря щеку, выглядеть напоследок.
Остается, затылок от взгляда прикрыв руками,
бормотать на ходу "умерла, умерла", покуда
города рвут сырую сетчатку из грубой ткани,
дребезжа, как сдаваемая посуда.

1985

[NATA92008]

Дурацкий сон, как кистенём,
Избил нещадно:
Невнятно выглядел я в нём
И неприглядно.

Во сне и лгал, и предавал,
И льстил легко я...
А я ведь не подозревал
В себе такое.

Ещё сжимал я кулаки
И бил с натугой,
Но — мягкой кистию руки,
А не упругой.

Тускнело сновиденье, но
Опять являлось.
Смыкались веки — и оно
Возобновлялось:

Я не шагал, а семенил,
На ровном брусе
Ни разу ногу не сменил —
Труси́л и тру́сил.

Я перед сильным — лебезил,
Пред злобным — гнулся.
И сам себе я мерзок был,
Но не проснулся.

Да это бред — я свой же стон
Слыхал сквозь дрёму!..
Но это мне приснился он,
А не другому.

Очнулся я и разобрал
Обрывок стона,
И с болью веки разодрал,
Но облегчённо.

И сон повис на потолке,
И распластался.
Сон — в руку ли? И вот в руке
Вопрос остался.

Я вымыл руки — он в спине
Холодной дрожью:
Что было правдою во сне,
Что было ложью?

Коль это сно-виденье мне —
Ещё везенье.
Но если было мне во сне
Ясно-виденье?

Сон — отраженье мыслей дня?
Нет — быть не может!
Но вспомню — и всего меня
Перекорёжит.

Но скажут мне: «Пой в унисон —
Жми, что есть духу!»
И я пойму: вот этот сон,
Который в руку!

«Или — в костёр!» Вдруг нет во мне
Дойти к костру сил?
Мне будет стыдно, как во сне,
В котором струсил.

А после скажут: «Он вполне
Всё знал и ведал»,
Мне будет мерзко, как во сне,
В котором предал.

В.Высоцкий

[анахорет]

Высоцкий (Конечно!)

Ой, где был я вчера - не найду, хоть убей.
Только помню, что стены с обоями,
Помню, Клавка была и подруга при ней,
Целовался на кухне с обоими.

А наутро я встал - мне давай сообщать,
Что хозяйку ругал, всех хотел застращать,
Что я голым скакал, что я песни орал,
А отец, говорил, у меня генерал.

А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,
Говорил, будто все меня продали.
И гостям, говорят, не давал продохнуть,
Донимал их блатными аккордами.

А потом кончил пить, потому что устал,
Начал об пол крушить благородный хрусталь,
Лил на стены вино, а кофейный сервиз,
Растворивши окно, просто выбросил вниз.

И никто мне не мог даже слова сказать.
Но потом потихоньку оправились,
Навалились гурьбой, стали руки вязать,
А потом уже все позабавились.

Кто плевал мне в лицо, а кто водку лил в рот.
А какой-то танцор бил ногами в живот.
Молодая вдова, верность мужу храня,
Ведь живем однова пожалела меня.

И бледнел я на кухне с разбитым лицом
Сделал вид, что пошел на попятную,
Развяжите, кричал, да и дело с концом,
Развязали, но вилки попрятали.

Тут вообще началось, не опишешь в словах.
И откуда взялось столько силы в руках?
Я, как раненный зверь, напоследок чудил,
Выбил окна и дверь, и балкон уронил...

Ой, где был я вчера - не найду днем с огнем,
Только помню, что стены с обоями...
И осталось лицо, и побои на нем..
Ну куда теперь выйти с побоями?

Если правда оно, ну, хотя бы на треть,
Остается одно: только лечь, помереть.
Хорошо, что вдова все смогла пережить,
Пожалела меня и взяла к себе жить.

[<VIKUSIK>]

Тоска немая гложет иногда...

Тоска немая гложет иногда,
И люди развлекают — все чужие.
Да, люди, создавая города,
Всё забывают про дела иные,

Про самых нужных и про близких всем,
Про самых, с кем приятно обращаться,
Про темы, что важнейшие из тем,
И про людей, с которыми общаться.

Мой друг, мой самый друг, мой собеседник!
Прошу тебя, скажи мне что-нибудь.
Давай презрим товарищей соседних
И посторонних, что попали в суть.

В. Высоцкий ,1975

[NATA92008]

Ну вот, исчезла дрожь в руках,
теперь - наверх!
Ну вот, сорвался в пропасть страх
навек, навек.
Для остановки нет причин -
иду, скользя...
И в мире нет таких вершин,
что взять нельзя!

Среди нехоженых путей
один путь - мой!
Среди невзятых рубежей
один - за мной!
А имена тех, кто здесь лёг,
снега таят...
Среди непройденных дорог
одна - моя!

Здесь голубым сияньем льдов
весь склон облит,
и тайну чьих-нибудь следов
гранит хранит...
А я гляжу в свою мечту -
поверх голов,
и свято верю в чистоту -
снегов и слов!

И пусть пройдёт немалый срок -
мне не забыть,
что здесь сомнения я смог
в себе убить.
В тот день шептала мне вода:
«Удач - всегда!..»
А день, какой был день тогда?
Ах да - среда!..

В.Высоцкий

[Besss]

Порой умирают боги - и права нет больше верить
Порой заметает дороги, крестом забивают двери
И сохнут ключи в пустыне, а взрыв потрясает сушу,
Когда умирает богиня, когда оставляет души
Огонь пожирает стены, и храмы становятся прахом
И движутся манекены, не ведая больше страха
Шагают полки по иконам бессмысленным ровным клином
Теперь больше верят погонам и ампулам с героином
Терновый венец завянет, всяк будет себе хозяин
Фолклором народным станет убивший Авеля Каин
Погаснет огонь в лампадах, умолнут священные гимны
Не будет ни рая, ни ада, когда наши боги погибнут
Так иди и твори, что надо, не бойся, никто не накажет
Теперь ничего не свято...

[Ангельский Дьяволёнок]

Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.

Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.
Это наивно, и это не ново.
Не исчезай, петушиное слово.
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.

Нужно, чтоб кто-то кого-то любил:
Толстых, худых, одиноких, недужных,
Робких, больных - обязательно нужно,
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.

Лось возвращенье весны протрубил,
Ласточка крылья над ним распластала.
Этого мало, как этого мало,
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.

Чистой воды морякам под килём,
Чистого неба летающим в небе.
Думайте, люди, о боге, о хлебе,
Но не забудьте: пока мы живём

Нет раздвоенья у супертурбин,
Нет у Земли ни конца, ни начала.
Мозг человеческий - как это мало.
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил. Г.Поженян

[Old Lady]

***

Лишь бы вечер в городе повис,
лишь бы снова город вмерз в него -
на трубе у дома моего
вырастает дыма кипарис.
Дайте этим надышаться всласть!
Жизнь переместилась в вышину,
где по крышам, никнущим ко сну,
роща кипарисов разрослась.
Вечер вам - погреться у огня,
но, покуда пламень не утих,
роща кипарисов голубых
приютит над крышами меня.

Светлана Сырнева

[буква]

Мама спит. Она устала.
Я тихонько плед достала
И прикрыла ножки ей.
Будет мамочке теплей.

Сладко спит моя мамуля,
Я сижу на мягком стуле
И ломаю голову —
Что бы сделать доброго?

Чтоб спалось приятней маме,
Я полью ее духами
Всю ковровую дорожку —
Будет полем понарошку.

В поле пруд. Налью я воду,
В тазик, из водопровода.
Из аквариума рыбки
Будут жить там и улитки.

Фикус — дерево большое,
Кактус — принесла алое.
Ежик — мамина массажка,
Кролика притащит Сашка.

Двух щеглов взяла из клетки,
Посадила их на ветки,
Пусть на дереве живут
И заглядывают в пруд.

Боже, как я уморилась,
Все же, спящей притворилась,
Но не сплю, а жду упрямо —
Вот обрадуется мама!

Владимир Бегунов

[di72]

(перечитывала на днях и остановилась именно на этом. Сегодня вечером открыла - и так в тему оказалось)

Обыкновенное ненастье,
Но мы тревожимся,
И нам
Повсюду грезятся несчастья
И ужасы по временам.
И все как будто не на месте,
И небосвод столь мглисто сед,
Как будто нам
По сто, по двести,
А многим
И по триста
Лет.

И я на днях перечитывала)

ПЕРВЫЙ СНЕГ

Ушел он рано вечером,
Сказал:
- Не жди. Дела...
Шел первый снег.
И улица
Была белым-бела.

В киоске он у девушки
Спросил стакан вина.
"Дела...-
Твердил он мысленно,-
И не моя вина".
Но позвонил он с площади:
- Ты спишь?
- Нет, я не сплю.
- Не спишь? А что ты делаешь?-
Ответила:
- Люблю!

...Вернулся поздно утром он,
В двенадцатом часу,
И озирался в комнате,
Как будто бы в лесу.
В лесу, где ветви черные
И черные стволы,
И все портьеры черные,
И черные углы,
И кресла черно-бурые,
Толпясь, молчат вокруг...

Она склонила голову,
И он увидел вдруг:
Быть может, и сама еще
Она не хочет знать,
Откуда в теплом золоте
Взялась такая прядь!
Он тронул это милое
Теперь ему навек
И понял,
Чьим он золотом
Платил за свой ночлег.

Она спросила:
- Что это?-
Сказал он:
- Первый снег!

[Cosa Nostra]

Нет той изюминки, интриги, что тянет за
собой вперед; читаешь две страницы книги – и сразу видишь: не попрет;
сигналит чуткий, свой, сугубый детектор внутренних пустот; берешь
ладонь, целуешь в губы и тут же знаешь: нет, не тот. В пределах моего
квартала нет ни одной дороги в рай; и я устала. Так устала, что хоть
ложись да помирай.

Не торкает..Как вот с любовью: в
секунду - он, никто другой.
Так чтоб нутро, синхронно с бровью, вскипало
вольтовой дугой,
чтоб сразу все острее, резче под взглядом его горьких
глаз, ведь не учили же беречься, и никогда не береглась;
все только
медленно вникают – стой, деточка, а ты о ком?
А ты отправлена в нокаут и
на полу лежишь ничком; чтобы в мозгу, когда знакомят, сирены поднимали
вой; что толку трогать ножкой омут, когда ныряешь с головой?

Дай Бог труду, что нами начат, когда-нибудь найти своих,
пусть все стихи хоть что-то значат лишь для того, кто создал их. Пусть
это мы невроз лелеем, невроз всех тех, кто одинок; пусть пахнет супом,
пылью, клеем наш гордый лавровый венок. Пусть да, мы дураки и дуры, и
поделом нам, дуракам.

Но просто без клавиатуры безумно холодно рукам..

Вера Полозкова

[di72]

В. Высоцкий
Оплавляются свечи
На старинный паркет,
И стекает на плечи
Серебро с эполет.
Как в агонии бродит
Золотое вино...
Все былое уходит,-
Что придет - все равно.

И, в предсмертном томленье
Озираясь назад,
Убегают олени,
Нарываясь на залп.
Кто-то дуло наводит
На невинную грудь...
Все былое уходит,-
Пусть придет что-нибудь.

Кто-то злой и умелый,
Веселясь, наугад
Мечет острые стрелы
В воспаленный закат.
Слышно в буре мелодий
Повторение нот...
Все былое уходит,-
Пусть придет что придет.

[HelenGalicia]

Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты
трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам...
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.

Вероника Тушнова, 1944

[ВоробушеГГГ]

Вероника Тушнова

Биенье сердца моего,
тепло доверчивого тела...
Как мало взял ты из того,
что я отдать тебе хотела.
А есть тоска, как мед сладка,
и вянущих черемух горечь,
и ликованье птичьих сборищ,
и тающие облака..
Есть шорох трав неутомимый,
и говор гальки у реки,
картавый,
не переводимый
ни на какие языки.
Есть медный медленный закат
и светлый ливень листопада...
Как ты, наверное, богат,
что ничего тебе не надо.

********

Ты не любишь считать облака в синеве.
Ты не любишь ходить босиком по траве.
Ты не любишь в полях паутин волокно,
ты не любишь, чтоб в комнате настежь окно,
чтобы настежь глаза,
чтобы настежь душа,
чтоб бродить не спеша
и грешить не греша...
Всё бывало иначе когда-то, давно.
Много власти любовью мне было дано!
Что же делать теперь? Помоги, научи.
На замке твоя жизнь, потерялись ключи.
А моя на исходе - улетают года.
Неужели не встретимся никогда?

[L-SOVA]

В. Высоцкий
ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ

Спасибо друг, что посетил
Последний мой приют.
Постой один среди могил,
Почувствуй бег минут.

Ты помнишь, как я петь любил,
Так распирало грудь,
Теперь ни голоса, ни сил,
Чтоб губы разомкнуть.

И воскресают, словно сон,
Былые времена,
И в хриплый мой магнитофон
Влюбляется страна.

Я пел, и грезил, и творил —
Я многое успел,
Какую женщину любил!
Каких друзей имел!

Прощай, Таганка и кино!
Прощай, зеленый мир!
В могиле страшно и темно,
Вода течет из дыр.

Спасибо, друг, что посетил
Приют печальный мой.
Мы здесь все узники могил,
А ты — один живой.

За все, чем дышишь и живешь,
Зубами, брат, держись,
Когда умрешь, тогда поймешь,
Какая штука — жизнь…

Прощай! Себя я пережил
В кассете «Маяка».
И песни, что для вас сложил,
Переживут века!

Написал 23 июля 1980 года.
Умер 25 июля 1980 года

[ЛАТОНА]

Всех Татьян поздравляю с прошедшим Днем Татьяны


В.Маяковский

В этом мире
Ничто
Не вечно,
Вот и теперь
Матерись или плачь:
Прямо с берега
Сверзился в речку
Девочки Тани
Мяч.
Слезы хлещут
Из глаз у Тани.
Не реви!
Не будь
Плаксивою девой!
Пойдем за водой -
И мячик достанем.
Левой!
Левой!
Левой!

[_larion_]

Сева на древо за вишней полез...
(О. Хайям, В. Шекспир, М. Басе, И. Крылов и другие..)