Любимые стихи

[Hotice]

Поддержу, пожалуй

В лесу, где веет Бог, идти с тобой неспешно...
Вот утро ткет паук - смотри, не оборви...
А слышишь, как звучит медлительно и нежно
в мелодии листвы мелодия любви?

По утренней траве как путь наш тих и долог!
Идти бы так всю жизнь - куда, не знаю сам.
Давно пора начать поклажу книжных полок -
и в этом ты права - раздаривать друзьям.

Нет в книгах ничего о вечности, о сини,
как жук попал на лист и весь в луче горит,
как совести в ответ вибрируют осины,
что белка в нашу честь с орешником творит.

А где была любовь, когда деревья пахли
и сразу за шоссе кончались времена?
Она была везде, кругом и вся до капли
в богослуженье рос и трав растворена.

Какое счастье знать, что мне дано во имя
твое в лесу твоем лишь верить и молчать!
Чем истинней любовь, тем непреодолимей
на любящих устах безмолвия печать.

Борис Алексеевич Чичибабин

[Old Lady]

ПОСЛЕДНЕЕ БОГОЯВЛЕНИЕ

Я с этой страною душою срастался.
Я слал непрерывно гонца за гонцом.
Я в обликах многих пред вами являлся,
но вы не узнали меня ни в одном.

Я был иудеем оборванным явлен
и в дверь постучался, убогий беглец.
Но вызван палач, соглядатай представлен:
вы мнили, что кровь одобряет творец.

Пришел я старухой, главою трясущей,
безумной, поникшей в безмолвных мольбах -
но вам был несносен побег неплодущий,
и вас убежал лишь развеянный прах.

Мальцом-сиротою с восточных нагорий
я хлеба просил, простираясь в пыли.
вы страх перед местью таили во взоре -
пожавши плечами, на смерть обрекли.

Являлся как пленник, поденщик голодный,
избитый плетьми среди белого дня.
вы взор отвращали от твари негодной.
Судьею пришел я. Узнали меня?

Вернер Бергенгрюн, перевод А. Парина

[Hotice]

Сияние снегов

Как зимой завершена
обида темных лет!
Какая в мире тишина!
Какой на свете свет!

Сон мира сладок и глубок,
с лицом, склоненным в снег,
и тот, кто в мире одинок,
в сей миг блаженней всех.

О, стыдно в эти дни роптать,
отчаиваться, клясть,
когда почиет благодать
на чаявших упасть!

В морозной сини белый дым,
деревья и дома,-
благословением святым
прощает нас зима.

За все зловещие века,
за всю беду и грусть
младенческие облака
сошли с небес на Русь.

В них радость - тернии купать
рождественской звезде.
И я люблю ее опять,
как в детстве и в беде.

Земля простила всех иуд,
и пир любви не скуп,
и в небе ангелы поют,
не разжимая губ.

Их свечи блестками парят,
и я мою зажгу,
чтоб бедный Галич был бы рад
упавшему снежку.

О, сколько в мире мертвецов,
а снег живее нас.
А все ж и нам, в конце концов,
пробьет последний час.

Молюсь небесности земной
за то, что так щедра,
а кто помолится со мной,
те - брат мне и сестра.

И в жизни не было разлук,
и в мире смерти нет,
и серебреет в слове звук,
преображенный в свет.

Приснись вам, люди, снег во сне,
и я вам жизнь отдам -
глубинной вашей белизне,
сияющим снегам.

[file]

Я сладко изнемог от тишины и снов,
От скуки медленной и песен неумелых,
Мне любы петухи на полотенцах белых
И копоть древняя суровых образов.
Под жаркий шорох мух проходит день за днем,
Благочестивейшим исполненный смиреньем,
Бормочет перепел под низким потолком,
Да пахнет в праздники малиновым вареньем.
А по ночам томит гусиный нежный пух,
Лампада душная мучительно мигает,
И, шею вытянув, протяжно запевает
На полотенце вышитый петух.
Так мне, о господи, ты скромный дал приют,
Под кровом благостным, не знающим волненья,
Где дни тяжелые, как с ложечки варенье,
Густыми каплями текут, текут, текут.

[Resod]

В покое брачном, в полумраке,
Дрожит Амур, покинув пир,
Что могут россказни и враки
Смутить постели этой мир.
Свечам урок священный задан -
Вам чистый трепет передать,
Разлит в алькове нежный ладан,
Пора любимую обнять.

Как сердце бьется в такт старинным
Часам, торопящим гостей.
Как хочется к устам невинным
Припасть всей силою своей.
Как долго ждал ты этой встречи
И таинств ласковых молил;
Амур, залюбовавшись, свечи
Наполовину пригасил.

Целуешь ты нетерпеливо
Лицо, и плечи ей, и грудь,
Ее неопытность пуглива,
Но страстью можно ли спугнуть?
Раздеть ее одним движеньем-
Быстрей, чем смог бы сам Амур!
И вот, лукаво, но с почтеньем
Глаза отводит бедокур.

[Hotice]

Сегодня, 9 января, исполняется 90 лет со дня рождения Бориса Алексеевича Чичибабина



Борису Чичибабину

О милый брат мой, каторжник и неуч!
О лучшее сокровище мое!
Ни кесари, ни бедствия, ни немощь
твое не перемелют бытие!

Твои смешные, странные замашки
я не отдам на справедливый суд:
ведь у тебя бумажки есть в кармашке...
Бумажки есть в кармашке - в этом суть.

Дворцы и тюрьмы, города и веси,
все ихнее величье и почет, -
одна твоя бумажка перевесит,
дух освежит, от духоты спасет.

Твоя казна - особенного рода:
за непорядок твой, за неуют,
за твой глоток шального кислорода -
в стране моей свободу отдают.

Ах, все на свете знаем и опишем:
что плоть у нас слаба, а дух раним,
и чудо, что еще покуда дышим
на родине мы воздухом родным,

что в Божьей воле - Божие творенье,
слова - и те не вечны, и т.п.
Пусть выживет мое стихотворенье,
мое стихотворенье о тебе.

Марлена Рахлина

[november_witch]

Ночь рассыпала звёзды-монеточки,
Опустились монетки на дно.
Что же Вы, моя бедная деточка,
Так печально глядите в окно? –

Ни скамеечки Вам, ни горжеточки,
Ни ночных переулков Москвы –
На столе с мармеладом конфеточки,
Да початая пачка халвы.

Час пройдёт, и конфеты закончатся,
Вы возьмёте любимый роман:
До чего же Вам снова захочется
Оказаться на месте Жоан!

И ничто в вашей маленькой спаленке
Этой ночью не радует глаз,
За стеной спит уставшая маменька,
Она очень боится за Вас…

Ни скамеечки Вам, ни горжеточки,
Ни ночных переулков Москвы…
Не терзайте себя, моя деточка:
Ведь никто Вас не спросит кто Вы.

Алексей Шмелёв

[kvartika]

Когда устанешь ты скитаться
Ты знаешь, где меня найти.
Когда устанешь ты бояться
Ты знаешь, где поток любви.

Где тебя рады будут видеть,
Где кофе тёплое нальют,
Где, несмотря на все обиды,
Тебя и любят, и поймут.

Где руки нежные, родные
Тебя обнимут и прижмут.
А губы, милый, не чужые,
Тебе любовь всю отдадут.

Когда сплетутся наши сети
В дыханье тёплое одно,
Тогда поймёшь ты всё на свете
И не уйдёшь ты ни за что.

Когда устанешь ты скитаться
Ты знаешь, где меня найти…
Когда устанешь чувств бояться
Ты просто номер набери...

[Hotice]

Прошел, прошел, осыпался Новый год:
Все куклы с ёлки попадали вниз лицом...
Блестящий шарик, как перезрелый плод,
Свалился с ветки - смирился с таким концом.

Морозной ночью, стыдливо крадясь как вор,
Уносишь ёлку - бросаешь на задний двор,
Но завтра снова - за шкафом и там, в углу, -
Найдешь от ёлки еще не одну иглу.

И долго будешь от игол свой дом полоть,
А иглы будут с укором тебя колоть -
Так тихо-тихо, как, долгую мысль тая,
Свою же руку порою кольнет швея.

[oksanchick]

Кажется, пришла пора проститься!
Просто утихают с каждым днём
Чувства, что позволили влюбиться,
Чувства, что зажгли меня огнём.

Скука посещает нас всё чаще.
Я уже не помню, как давно
Голос твой таинственно звучащий
Трогал струны сердца моего.

Надо же, как люди холодеют!
Знают ли, в какой однажды миг
Ветра ледяного дуновенье
Светлый их погубит, ясный лик?

Видно, так устроено на свете -
Даже тот, кто долго-долго ждал,
Ощутит тот самый зимний ветер,
Встретит свой бессмысленный финал…
Татьяна Красильникова

[kvartika]

Сердце бётся не однажды,
Сердце бётся много раз,
Но не любит сердце дважды,
Сердце любит только РАЗ!!!

[пампушечка]

Смеялись люди за стеной,
а я глядел на эту стену
с душой, как с девочкой больной
в руках, пустевших постепенно.

Смеялись люди за стеной.
Они как будто издевались.
Они смеялись надо мной,
и как бессовестно смеялись!

На самом деле там, в гостях,
устав кружиться по паркету,
они смеялись просто так,—
не надо мной и не над кем-то.

Смеялись люди за стеной,
себя вином подогревали,
и обо мне с моей больной,
смеясь, и не подозревали.

Смеялись люди... Сколько раз
я тоже, тоже так смеялся,
а за стеною кто-то гас
и с этим горестно смирялся!

И думал он, бедой гоним
и ей почти уже сдаваясь,
что это я смеюсь над ним
и, может, даже издеваюсь.

Да, так устроен шар земной,
и так устроен будет вечно:
рыдает кто-то за стеной,
когда смеемся мы беспечно.

Но так устроен мир земной
и тем вовек неувядаем:
смеется кто-то за стеной,
когда мы чуть ли не рыдаем.

И не прими на душу грех,
когда ты мрачный и разбитый,
там, за стеною, чей-то смех
сочесть завистливо обидой.

Как равновесье — бытие.
В нем зависть — самооскорбленье.
Ведь за несчастие твое
чужое счастье — искупленье.

Желай, чтоб в час последний твой,
когда замрут глаза, смыкаясь,
смеялись люди за стеной,
смеялись, все-таки смеялись!

Е.Евтушенко.

[Горняк.]

Булат Окуджава

Гори, огонь, гори
Ю.Нагибину

Неистов и упрям,
гори, огонь, гори.
На смену декабрям
приходят январи.

Нам всё дано сполна --
и горести, и смех,
одна на всех луна,
весна одна на всех.

Прожить лета б дотла,
а там пускай ведут
за все твои дела
на самый страшный суд.

Пусть оправданья нет
и даже век спустя
семь бед -- один ответ,
один ответ -- пустяк.

Неистов и упрям,
гори, огонь, гори.
На смену декабрям
приходят январи.
1959

[Замок]

За вычетом ночи, которую в минус запишем,
За вычетом страха (возьмём его и зачеркнём),
За вычетом боли (оставим убогим и нищим),
За вычетом страсти (мы ею давно не живём),
За вычетом стран, превращённых в колючую поросль,
За вычетом войн, что не тронули нас, пощадив,
За вычетом тех, кто ушёл от нас - кучно и порознь,
За вычетом этого - что мы поставим в актив?

При мысли о счёте (а нам его вскоре предъявят),
При мысли о свете, которого мы лишены,
При мысли о мёртвых, кому мы перечить не вправе,
При мысли о том, как мы все безнадёжно смешны,
При мысли о вечной обиде (ни за что ни про что),
При мысли о мрачной свободе, что хуже тюрьмы,
При мысли о будущем или при мысли о прошлом,
При мысли об этой секунде - не вздрогнем ли мы?


Леопольд Эпштейн

[Горняк.]

И тополя уходят,
Но след их озерный светел.
И тополя уходят,
Но нам оставляют ветер.
А ветер умолкнет ночью,
Обряженный черным крепом, -
Но ветер оставит эхо,
Плывущее вниз по рекам.
А мир светляков нахлынет,
И прошлое в нем потонет.

И крохотное сердечко
Раскроется на ладони.

Федерико Гарсиа Лорка

[cote d'Ivoire]

Человек, достойный вполне
Аплодисментов всех,
Пришел в ресторан и пошел по стене
Вверх.

Потом прошелся несколько раз
По потолку, не, падая вниз,—
И люди, великому чуду дивясь,
Научно его объяснить не брались.

А впрочем, резво о гравитации
Заговорили два знатока,
Когда человек, достойный овации,
Спустился по стене с потолка.

Сидела женщина у окна,
В обычное платье одета,—
И к ней он направился, ибо она
Его вдохновила на это!

1949
Николай Глазков

[Hotice]

Смеженный свет солоноватых век...
Земля в снегу, мы в середине круга.
Пусть он лежит — скажи ему, подруга,--
я не хочу, чтоб таял белый снег.

На тёмный мир, исполненный бесстыдства,
пролился свет в покое полусна.
О, как он юн! О, как ему блестится!
От всех болезней лечит белизна.

В такие дни нельзя, чтоб злом на зло мы.
Во весь простор по взмаху милых рук
плывут из вьюг рождественские звоны,
святят печаль и размыкают круг.

Присесть к столу, погреться бы не худо,
земную стужу стаивая с век,
но не хочу, чтоб так кончалось чудо,
нельзя никак, чтоб таял белый снег.

Затем нельзя, что в замяти рассвета,
когда крещусь в купели снеговой,
душа моя пред вечностью раздета
и с нами снег — и больше никого.

[NATA92008]

Судил меня Бог, и щадил меня Бог,
Берёг, и стерёг, и наказывал,
Но ни на одну из возможных дорог
Перстом никогда не указывал.

Сама по нутру своему выбирай
Свой путь, свой удел, свой уклад,
Не то преисподней покажется рай,
И раем покажется ад,

А выбрала, так никогда не жалей
Ни песен, ни башмаков!..

И выбрала я печальных друзей
И беспечальных врагов.

И. Лиснянская

[Шарки]

Обида

Кондратковская Нина

Есть обида мелкая, ползучая,
От заноз, от глупости, от случая.
Если уж такая застит свет, —
Жалко мне твоих напрасных лет.
Но когда иное в жизни станется:
Самое глубокое поранится,
Самое заветное тиранится, —
Я жалеть не буду. Я приду.
Мы разделим поровну беду.

[Hotice]

Скрепляют болезни и смерти
Отчётливость памятных мет
И сумрачных десятилетий
Понурый и грубый цемент.

Когда эта птица мне пела,
Сквозь пенье её угадал
В основе грядущего дела
Простой и смертельный металл.

И всё же — не твёрдость, не холод —
Моя кряжевая судьба.
Спасибо за то, что не молод
Я был, когда понял себя.