Любимые стихи

[БАНКИР-ША]

Утро синеет,как простынь в горошек.Звезды сбегают ватагой монашек.Мир,просыпаясь,кому-то поможет.Бог,улыбаясь,кого-то накажет.Так и судьба!То калечит и рубит,в Замоскворечье,как пьяницу клонит,то бесконечно,до нежности любит и,задыхаясь в шелках не уронит.Чувства мои!Мои братья и сестры,перебесились,как будто цыгане-ах,износились их лживые звезды и потускнело в глазах у них пламя.Рваный шатер да рука на стакане.И разворованы серые кони.Чувства мои!Мы умрем в балагане,или в крови вас найдут на балконе.День наступает,и щурясь на солнце,благословляю коварное сердце.Первая радость любви не вернется,ну а последняя-ввеки не свергнется!..

Леонид Губанов 1978 г.

[natallla]

Судьба

Дана с рожденья каждому судьба
И говорят "мы изменить не в силах",
Невидимо звучит её струна
И льется музыка из слов неторопливых.

Не знали друг о друге до сих пор,
Две жизни, непохожие страницы,
И голос строк звучит как приговор,
В картинах прошлого нам никогда не слиться.

«Такого не бывает» - нам твердят –
Вы просто случаю должны сказать "Спасибо",
Всего лишь осени любимой листопад,
В ней звуки песни так звучат красиво.

Пушинки слов - и на листе твой взор
Пронзает душу, разорвав пространство,
И до утра звучит наш разговор,
Оделись строки в нежности убранство.

На небе ночью зажигается звезда,
Сближая нас, горит она сильнее,
Дарю тебе её, чтобы всегда
Твой свет соединялся только с нею.

Две книги одиноких, неба почерк,
Переплетает дни, даря нам ночи,
Теплом сердец в них оживляя росчерк,
Стихами строк шепча, что любит очень.

Наталья Летошко

[ЛАТОНА]

Василий Жуковский

Что такое Закон?

Закон - на улице натянутый канат,
Чтоб останавливать прохожих средь дороги,
Иль их сворачивать назад,
Или им путать ноги.
Но что ж? Напрасный труд! Никто назад нейдет!
Никто и подождать не хочет!
Кто ростом мал - тот вниз проскочит,
А кто велик - перешагнет!

Начало октября 1814

[Klara-Lara]

БАБЬЕ ЛЕТО

Наступило бабье лето —
Дни прощального тепла.
Поздним солнцем отогрета,
В щелке муха ожила.

Солнце! Что на свете краше
После зябкого денька?..
Паутинок легких пряжа
Обвилась вокруг сучка.

Завтра хлынет дождик быстрый,
Тучей солнце заслоня.
Паутинкам серебристым
Жить осталось два-три дня.

Сжалься, осень! Дай нам света!
Защити от зимней тьмы!
Пожалей нас, бабье лето:
Паутинки эти — мы.

[Незванный гость]

Девушки, с которыми Вы спите.

Девушки, с которыми Вы спите,
Забывают кольца под кроватью.
Вы потом в руках их теребите,
Вспоминая нежные объятья.

Камни, заключенные в металлы, -
Лишь творенья ловких ювелиров.
Девушки, с которыми Вы спали,
Много ли они Вам подарили?

Тысячи секундных удовольствий
И десятки легких пробуждений?
Хорошо, когда легко и скользко,
И экстаз зависит от движений,

Хорошо, когда не слишком долго,
И вино в соседнем магазине
Дорого, но ровно не на столько,
Чтобы не осталось на резину.

Вы, конечно скажете: ''Цинично!!!''
Искривите рот в усмешке грозной.
Хорошо, пусть будет романтично,
Вот к примеру:
В небе были звезды…

Звезды были как большие астры
На осенних пожелтевших клумбах.
Глаз ее не смешанные краски,
У зрачков - серебряные луны.

Как скользило под руками платье,
Как легко соприкасались плечи
Скрыла темнота, но под кроватью
Утром Вы нашли ее колечко.

Вы теперь довольны? Но едва ли…
Ну тогда, пожалуйста, простите.
Вы со стен мои портреты сняли -
Мне теперь не важно, с кем Вы спите!

Сола Монова
1999 Сайтhttp://www.stihi.ru/2003/07/05-628

[november_witch]

Константин Симонов

*******

Я много жил в гостиницах,
Слезал на дальних станциях,
Что впереди раскинется -
Все позади останется.

Я не скучал в провинции,
Довольный переменами,
Все мелкие провинности
Не называл изменами.

Искал хотя б прохожую,
Далекую, неверную,
Хоть на тебя похожую...
Такой и нет, наверное,

Такой, что вдруг приснится мне;
То серые, то синие
Глаза твои с ресницами
В ноябрьском первом инее.

Лицо твое усталое,
Несхожее с портретами,
С мороза губы талые,
От снега мной согретые,

И твой лениво брошенный
Взгляд, означавший искони:
Не я тобою прошенный,
Не я тобою исканный,

Я только так, обласканный
За то, что в ночь с порошею,
За то, что в холод сказкою
Согрел тебя хорошею.

И веришь ли, что странною
Мечтой себя тревожу я:
И ты не та, желанная,
А только так, похожая.


*******

Ты говорила мне «люблю»,
Но это по ночам, сквозь зубы.
А утром горькое «терплю»
Едва удерживали губы.

Я верил по ночам губам,
Рукам лукавым и горячим,
Но я не верил по ночам
Твоим ночным словам незрячим.

Я знал тебя, ты не лгала,
Ты полюбить меня хотела,
Ты только ночью лгать могла,
Когда душою правит тело.

Но утром, в трезвый час, когда
Душа опять сильна, как прежде,
Ты хоть бы раз сказала «да»
Мне, ожидавшему в надежде.

И вдруг война, отъезд, перрон,
Где и обняться-то нет места,
И дачный клязьминский вагон,
В котором ехать мне до Бреста.

Вдруг вечер без надежд на ночь,
На счастье, на тепло постели.
Как крик: ничем нельзя помочь!—
Вкус поцелуя на шинели.

Чтоб с теми, в темноте, в хмелю,
Не спутал с прежними словами,
Ты вдруг сказала мне «люблю»
Почти спокойными губами.

Такой я раньше не видал
Тебя, до этих слов разлуки:
Люблю, люблю... ночной вокзал,
Холодные от горя руки.

[Hotice]

"Ты говоришь нам о другом,
Ты говоришь нам не о мире.
Ты говоришь нам языком
Взлетевших гор, небесной шири.
Спокойствием озерных вод,
Звездой на черном небосводе...
Ты говоришь нам: "Всё пройдет,
Но жизнь вовеки не проходит".
Речь и невнятна, и проста –
Ты оставляешь только знаки.
Ты говоришь, что красота
Есть лишь намек на мир инакий.
О, нет, не на другую плоть,
О, нет, не на другие земли –
На то, что ввек не обороть,
На то, чему пространства внемлют,
На то, что расстилает гладь
Небес над нашей утлой крышей,
На то, чего не увидать,
На то, чего нельзя услышать.
Немое горное плато,
Заката тающее пламя
Лишь намекают нам на то,
Чего нельзя назвать словами.
И кто намек беззвучный тот
Услышит, взглянет в наши лица
И тихо скажет: "Всё пройдет.
Но сердцу нечего страшиться".

[Klara-Lara]

Арсений Тарковский

Пауль Клее

Жил да был художник Пауль Клее
Где-то за горами, над лугами.
Он сидел себе один в аллее
С разноцветными карандашами,

Рисовал квадраты и крючочки,
Африку, ребенка на перроне,
Дьяволенка в голубой сорочке,
Звезды и зверей на небосклоне.

Не хотел он, чтоб его рисунки
Были честным паспортом природы,
Где послушно строятся по струнке
Люди, кони, города и воды.

Он хотел, чтоб линии и пятна,
Как кузнечики в июльском звоне,
Говорили слитно и понятно.
И однажды утром на картоне

Проступили крылышко и темя:
Ангел смерти стал обозначаться.
Понял Клее, что настало время
С Музой и знакомыми прощаться.

Попрощался и скончался Клее.
Ничего не может быть печальней.
Если б Клее был немного злее,
Ангел смерти был бы натуральней.

И тогда с художником все вместе
Мы бы тоже сгинули со света,
Порастряс бы ангел наши кости.
Но скажите мне: на что нам это?

На погосте хуже, чем в музее,
Где порой слоняются живые,
И висят рядком картины Клее -
Голубые, желтые, блажные...

[clelia777]

Закрылась дверь, он вышел и пропал
Навек исчез – ни адреса, ни тени,
Быть может, просто что-то он узнал
Про суть дорог и красоту сирени,
Пропавший без вести, скажи, как мне найти,
Открыткой стать и вырваться из сети,
Неверный шаг, растаявший в пути
Всепермалывающих столетий.
Я замечаю, вижу – ты везде,
Лежишь печально снегом на аллеях,
В листве сырой, растрёпанном гнезде,
На мёртвых пулях и убитых целях.
Пропавший без вести, я где-то замечал,
Твои глаза, улыбку и походку.
Ты, исчезая, что-то мне кричал
О злой любви и требовал на водку.
Пропавший без вести, я назову тобой дорогу...
Пропавший без вести, я назову тобой дорогу...

Пропавший без вести смешал весь этот мир,
Добавил в сущность ложку человека,
Без наготы, без ксивы и квартир,
Лишь на секунду выпавший из века.
Пропавший без вести, ты знаешь обо всём,
О том, как выйти за пределы смысла,
Не воскрешён, но вечен – с ним и в нём
Уничтожаешь формулы и числа.
Пропавший без вести, я назову тобой дорогу...
Пропавший без вести, я назову тобой дорогу...

Жизнь дорожает, выбившись из сил,
Зализывает раны после драки,
А ты на этом полотне светил
Мне подаёшь таинственные знаки.
Пропавший без вести, я знаю, ты – живой,
Вас миллионы бродят между нами,
Смотрите на могилы с номерами
И на свой путь очерченный прямой.
Пропавший без вести, я назову тобой дорогу...
Пропавший без вести, я назову тобой дорогу...

Юрий Шевчук

[ВОЛЬТА]

ФЕЯ

Фея знала свое дело
И, летая в небесах,
Днем и ночью то и дело
Совершала чудеса.

Эльф надменно-несерьезный
Как-то мимо пролетал.
Танец феи грациозной,
Пролетая, увидал.

Увидал цвет глаз кофейный,
Взмах прелестнейшей из рук,
И узнать – кто эта фея,
Поручил он паре слуг.

Слуги были корифеи —
Два прележнейших пажа.
Полетели вслед за феей,
В поднебесии кружа.

Фея лилии коснулась,
Что-то нежное шепнув,
Тут же лилия проснулась,
Зелень листьев распахнув.

– Ах, вы фея пробужденья! —
Слуги впали в реверанс. —
В не любивших от рожденья,
Пробудили чувства в нас.

Эльф-красавец очарован,
Наш любимый господин.
Вы скажите только слово,
Он без вас умрет один.

– Он хорош, – сказала фея, —
Я не стану отрицать.
Я люблю копить трофеи —
Покоренные сердца.

Фея сделала движенье,
Разбудила мотылька.
– Да, я фея пробужденья.
Но... сама я сплю пока!

Лариса Рубальская

[Hotice]

Вещи

Все меньше тех вещей, среди которых
Я в детстве жил, на свете остается.
Где лампы-«молнии»? Где черный порох?
Где черная вода со дна колодца?
Где «Остров мертвых» в декадентской раме?
Где плюшевые красные диваны?
Где фотографии мужчин с усами?
Где тростниковые аэропланы?
Где Надсона чахоточный трехдольник,
Визитки на красавцах-адвокатах,
Пахучие калоши «Треугольник»
И страусова нега плеч покатых?
Где кудри символистов полупьяных?
Где рослых футуристов затрапезы?
Где лозунги на липах и каштанах,
Бандитов сумасшедшие обрезы?
Где твердый знак и буква «ять» с «фигою»?
Одно ушло, другое изменилось,
И что не отделялось запятою,
То запятой и смертью отделилось.

Я сделал для грядущего так мало,
Но только по грядущему тоскую
И не желаю начинать сначала:
Быть может, я работал не впустую.

А где у новых спутников порука,
Что мне принадлежат они по праву?
Я посягаю на игрушки внука,
Хлеб правнуков, праправнукову славу.

1957

[cote d'Ivoire]

Как человека, мы способны
любить свой город или не любить.
Чему дано в одно соединить
людей живущих и когда-то живших,
архитектуру, говор, склад ума,
вечерний запах моря на остывших
от зноя улицах, где мы живем,
как на ветру, во времени своем.
Чему?
Наверно, чувству твоему
Спокойствия в известняковых стенах,
автоматизму в повседневных сценах
общенья с говорливыми людьми,
привязанности к лицам и пространству,
организованному на века.
Жизнь безутешна тем, что коротка,
но здесь идет и клонит к постоянству.

Белла Верникова

[NATA92008]

Ещё дождям кропить и литься -
Уже немыслима гроза…
Берёт в ладони наши лица
И смотрит осень нам в глаза.
Крыть крыши, и менять подковы,
И наблюдать, как стынет свет.
Нас спросит осень: вы готовы?
А мы ответим честно: нет!
Душа оттаивала сложно
Прошедшим зиму воробьём,
И разве так, с налёту, можно
Вогнать её в былой объем?
Она - уже другая птица,
И чертит по небу, дерзя,
И не желает поместиться
3а прутья прежнего «нельзя!»
Ах, осень!
Перед стужей длинной
Дай всё, чего недодала, -
Под серебринкой паутинной,
На чистом золоте тепла.

И. Нерцев (Евгений Шадров)

[Old Lady]

***

Коли ми крали полуниці
За лісом чемним, приміським,
Твої світилися зіниці
Не страхом - сміхом осяйним.

Коли ми рибу не ловили
І не знаходили грибів,
На поцілунки мали сили -
Не мали часу й сил для слів.

Коли над снами ворожили,
Шукали зорі як могли,
І щастя й долю не втомили,
І світло в душах зберегли.

Коли ходили ми до скиту
У голосіївських лісах,
То не ховалися від вітру:
Вже світ не зміг зловити нас.

Микола Славинський

[tatiana.fialka]

Сыночку.

Ты вырастешь, и я не буду знать,
С кем ты проводишь дни и даже ночи,
Но я все так же буду называть
Тебя как в детстве – милый мой сыночек.

Ты вырастешь…Ты будешь принимать
Судьбы удары, думаю, достойно.
И зубы стискивать и кулаки сжимать,
А я уже не поцелую там, где больно.

И если с папой мы не справимся уже.
Там кран потек или другие беды,
Твой голос в трубке твердо скажет мне:
«Мамуль, не трогай ничего – сейчас приеду»

Ну а пока – пижамка в облаках,
И на ночь про слона и Айболита.
Твое сердечко в маминых руках,
Душа еще ранима и открыта.

Я очень постараюсь, мой родной,
Дать, что смогу, и отвести ненастья:
Чтоб детство ты с улыбкой вспоминал,
Чтоб знал, каким бывает счастье...

Автор: Ольга Простатина

[Gabriella]

Не бывает напрасным прекрасное,
Не растут даже в черном году
Клен напрасный и верба напрасная,
И напрасный цветок на пруду.

Невзирая на нечто ужасное
Не текут даже в черной тени
Волны, пенье, сиянье напрасное
И напрасные слезы и дни.

Дело ясное, ясное, ясное,
Здесь и больше нигде, никогда
Не бывает напрасным прекрасное -
Ни с того ли нас тянет сюда?

Сила тайная, магия властная,
Звездный зов с берегов облаков
Не бывает напрасным прекрасное
Ныне пристно во веки веков.

Юнна Мориц

[Шарки]

Письмо детству

Яна Захарова

Ты меня не забывай,
Я вернусь к тебе однажды
По маршрутам птичьих стай
Самолетиком бумажным.
Я в ладонях принесу
Первый теплый лучик света,
В заколдованном лесу
Подарю тебе я лето.
Босоногою волной
По березовым аллеям
Прибегу к себе самой
И о прошлом пожалею.
Будет ветер-хулиган
Целовать мои запястья,
Из сердечных рваных ран
Вынимать осколки счастья.
Облаков пушистый плед
От дождей укроет плечи,
Золотой хмельной рассвет
На скамейке старой встречу.
Крикнут звезды: «Догоняй!»,
Я опять ударюсь в бегство….
Ты меня не забывай,
Мое брошенное детство

[Hotice]

Разлюбили. Забыли.
Так однажды забыли,
будто двери забили
и все окна забили.
В заколоченном доме моем
не светает.
Только слышу,
как с крыши
сосулька слетает.
Кто-то мимо проходит.
Кого-то зовут.
В заколоченном доме моем
только звуки живут.
Только звуки приходят ко мне
и гостят у меня.
Звуки ваших часов.
Звуки вашего дня.
Вот я слышу,
как вы зажигаете свет
через тысячу стен от меня.
Ваше платье упало на стул.
Это вы раздеваетесь.
Вы гребенкою чешете волосы.
Это гроза.
Через тысячу стен этих
слышу,
как вы раздеваетесь,
как вы дышите,
как закрываются ваши глаза,
как становится тихо потом,
а потом, погодя...
Белый звук снегопада.
Зеленые звуки дождя.

[Lizeta]

КУЗИНА ЛИДА
1912. Февраль.


Лида, ты - беззвучная Липковская. Лида, ты - хорошенькая девушка.
Стройная, высокая, изящная, ты - сплошная хрупь, ты вся - улыбь.
Только отчего же ты недолгая? Только отчего твое во льду ушко?
Только для чего так много жемчуга? Милая, скорей его рассыпь!

Русая и белая кузиночка, не идут тебе, поверь мне ландыши;
Не идут тебе, поверь мне, лилии, - слишком ты для белаго - бела:
Маки, розы нагло - оскорбительны, а лианы вьются, как змееныши; -
Трудно обукетить лиф твой девичий, чтобы ты сама собой была.

Папоротник в блестках изумрудовых, снег фиольно-белый и оискренный,
Пихтовые иглы эластичные - вот тебе единственный убор,
Девушке со старческой улыбкою, замкнутой, но, точно солнце, искренней,
Незаметно как-то умирающей, - как по ягоды идущей в бор:

Игорь Северянин

[БАНКИР-ША]

Вот собака-удача,бежит за подброшенной палкой,
я хотела к тебе,но внезапно закончился день.
Я хочу с тобой жить в невеселом,заброшенном парке,
где деревья степенно спускаются к самой воде.
Где свистят соловьи и гуляют печальные кони.
Малаихитовым бархатом мох у подножия стен.
Там я стану спокойней,наверное даже покорней.
Буду тихо шептать:"Я люблю...",расстилая постель.
Расстилая постель,расплетая усталые пряди.
Рассыпая мерцающий шелк небогатой косы,
постучишь,переступишь порог,поцелуешь не глядя.
И заплачет в своей колыбели проснувшийся сын...
Отменить.Не сюжет.Из меня никудышняя Парка.
Даже в собственной жизни сбиваюсь на спетый мотив.
Я хочу с тобой жить в невеселом,заброшенном парке,
где гуляют ветра и сплетаются наши пути.
Где простуженный голос сплетается с вымокшим летом.
Где смеяться,ругаться,курить,говорить невпопад,
прижиматься друг к другу под старым,изодранным пледом,
расплетая пушистые косы-живой водопад.
Тоже,в общем,неплохо.Но скучно придумано,плоско.
Предпоследний трамвай,вперевалку по рельсам бежит.
Ветер треплет короткие лохмы отросшей прически.
Черт бы с ним.Это все ерунда.Я хочу с тобой жить.

Алька Кудряшева