Любимые стихи

[ПочтиАнгел]

"ШИРОКОПЛЕЧЕСТЬ".

Люблю широкоплечих мужиков
С тяжелыми литыми кулаками.
Уж, если песня - так до облаков.
Уж, если клятва - за семью замками.
Такой в беде не бросит нипочем.
Не спрячет взгляд. Люблю такие лица.
Он может небо подпереть плечом.
За ось земную намертво схватиться.
И если в драке бьют тебя под дых-
Держись прямей. Твой друг с тобою рядом.
Такой один сойдет за семерых,
Заворожит судьбу особым ладом.
И я люблю их - этих мужиков,
Они стоят в судьбе моей как веха.
В них прямота суворовских штыков
И деловитость нынешнего века.

С.Островой.

[cote d'Ivoire]

Весна! Домучились и мы
До радостной поры.
Шлепки и прочие шумы
Вернулись во дворы,
И царь природы, обретя
Способность двигаться, хотя
И спотыкаясь, как дитя, –
Выходит из норы.

Мороз – угрюмый, как монах,
И злой, как крокодил, –
Ему готовил полный швах,
Но, знать, не уследил.
И вот он выполз, троглодит,
И с умилением глядит –
Из милосердья не добит,
Но мнит, что победил.

Ходячий символ, знак, тотем!
Связующая нить
Меж тем, что может быть, и тем,
Чего не может быть!
Заросший, брошенный женой,
Но выжил, выжил. Боже мой –
Какая дрянь любой живой,
Когда он хочет жить!

Весна! Ликующая грязь,
Роенье, пузыри...
Земная нечисть поднялась –
Их только позови:
Чуть отпустило, все опять
Готовы жрать, строгать, сновать
И заселять любую пядь
Подтаявшей земли.

Бродило бродит. Гниль гниет.
Ожившая вода,
Кусками скидывая лед,
Снует туда-сюда.
В бреду всеобщего родства
Кустам мерещится листва.
Зюйд-вест – дыханье божества –
Качает провода.

Горит закат. Квадрат окна
Блуждает по стене.
Усталый он и с ним она
Лежат на простыне.
Зловонный, дышащий, густой,
Кипящий похотью настой,
Живая, лживая, постой,
Дай насладиться мне

Не хлорной известью зимы,
Не борной кислотой,
Не заоконной, полной тьмы
Узорной мерзлотой,
Но жадным ростом дрожжевым,
Асфальтным блеском дождевым,
Живого перед неживым
Позорной правотой.

[NATA92008]

НАИВНАЯ ПЕСЕНКА



Я приду к тебе однажды
Через сотни километров,
В изголовии присяду,
Проникая в светлый сон.
Напою тебе тихонько
Что-то нежное из ретро,
Чтоб забыв свои печали,
Пели души в унисон…


Я приду, поверь, однажды,
Только ты теперь - другая,
Только ты теперь навстречу
Не протянешь нежных рук…
И растают сны цветные,
Тонким месяцем сгорая,
И осыплет небо звёзды
Мягким инеем на луг…


Низвергаются кумиры,
Забываются обеты,
Уплывают пароходы,
В небе тают журавли…
Но бессонными ночами
Бродят в снах цветных поэты,
Ищут в них своих любимых.
Не находят…
С`est la vie!...

[капля1]

Николай Заболоцкий

ЕЩЕ ЗАРЯ НЕ ВСТАЛА НАД СЕЛОМ

Еще заря не встала над селом,
Еще лежат в саду десятки теней,
Еще блистает лунным серебром
Замерзший мир деревьев и растений.

Какая ранняя и звонкая зима!
Еще вчера был день прозрачно-синий,
Но за ночь ветер вдруг сошел с ума,
И выпал снег, и лег на листья иней.

И я смотрю, задумавшись, в окно.
Над крышами соседнего квартала,
Прозрачным пламенем своим окружено,
Восходит солнце медленно и вяло.

Седых берез волшебные ряды
Метут снега безжизненной куделью.
В кристалл холодный убраны сады,
Внезапно занесенные метелью.

Мой старый пес стоит, насторожась,
А снег уже блистает перламутром,
И все яснее чувствуется связь
Души моей с холодным этим утром.

Так на заре просторных зимних дней
Под сенью замерзающих растений
Нам предстают свободней и полней
Живые силы наших вдохновений.

1946

[Замок]

Сожалеть о прошлом бесполезно,
Будущего не предугадать…
Совершая путь из бездны в бездну,
Незаметно пролетят года.

Полоса событий так случайна,
Книгу будней молча долистай.
Жизнь – это прекраснейшая тайна
Среди всех иных прекрасных тайн.

И пока обходит тебя скверна,
Созерцай там, где себя искал,
Волны жизни бьющиеся мерно
Возле неприступных смерти скал.

Среди волн, играющих в потоке,
Есть твоя стремящаяся ввысь.
Не беда, что все мы одиноки,
Одиночество рождает мысль.

И она не пропадет бесследно.
Если смерть попрал ты хоть чуть-чуть,
В миг, когда проглотит тебя бездна,
В вечности останется твой путь…

Миронов Сергей

[лентивана]

ДВА ГОРОДА
Я, как поезд,
что мечется столько уж лет
между городом Да
и городом Нет.
Мои нервы натянуты,
как провода,
между городом Нет
и городом Да!
Все мертво, все запугано в городе Нет.
Он похож на обитый тоской кабинет.
По утрам натирают в нем желчью паркет.
В нем диваны - из фальши, в нем стены -
из бед.
В нем глядит подозрительно каждый портрет.
В нем насупился замкнуто каждый предмет.
Черта с два здесь получишь ты добрый совет,
или, скажем, привет, или белый букет.
Пишмашинки стучат под копирку ответ:
"Нет-нет-нет...
Нет-нет-нет...
нет-нет-нет..."
А когда совершенно погасится свет,
начинают в нем призраки мрачный балет.
Черта с два -
хоть подохни -
получишь билет,
чтоб уехать из черного города Нет...
Ну, а в городе Да - жизнь, как песня дрозда.
Этот город без стен, он - подобье гнезда.
С неба просится в руки любая звезда.
Просят губы любые твоих без стыда,
бормоча еле слышно: "А,- все ерунда..." -
и сорвать себя просит, дразня, резеда,
и, мыча, молоко предлагают стада,
и ни в ком подозрения нет ни следа,
и куда ты захочешь, мгновенно туда
унесут поезда, самолеты, суда,
и, журча, как года, чуть лепечет вода:
"Да-да-да...
Да-да-да...
Да-да-да..."
Только скучно, по правде сказать, иногда,
что дается мне столько почти без труда
в разноцветно светящемся городе Да...
Пусть уж лучше мечусь
до конца моих лет
между городом Да
и городом Нет!
Пусть уж нервы натянуты,
как провода,
между городом Нет
и городом Да!
1964

Евгений Евтушенко

[Saylin]

В пыльной Москве старый дом в два витражных окошка
Он был построен в какой-то там –надцатый век.
Рядом жила ослепительно-черная Кошка
Кошка, которую очень любил Человек.

Нет, не друзья. Кошка просто его замечала –.
Чуточку щурилась, будто смотрела на свет
Сердце стучало… Ах, как ее сердце мурчало!
Если, при встрече, он тихо шептал ей: «Привет»

Нет, не друзья. Кошка просто ему позволяла
Гладить себя. На колени садилась сама.
В парке однажды она с Человеком гуляла
Он вдруг упал. Ну а Кошка сошла вдруг с ума.

Выла соседка, сирена… Неслась неотложка.
Что же такое творилось у всех в голове?
Кошка молчала. Она не была его кошкой.
Просто так вышло, что… то был ее Человек.

Кошка ждала. Не спала, не пила и не ела.
Кротко ждала, когда в окнах появится свет.
Просто сидела. И даже слегка поседела.
Он ведь вернется, и тихо шепнет ей: «Привет»

В пыльной Москве старый дом в два витражных окошка
Минус семь жизней. И минус еще один век.
Он улыбнулся: «Ты правда ждала меня, Кошка?»
«Кошки не ждут…Глупый, глупый ты мой Человек»

(С)

[Замок]

Я никогда не верил в миражи,
В грядущий рай не ладил чемодана,-
Учителей сожрало море лжи -
И выплюнуло возле Магадана.

И я не отличался от невежд,
А если отличался - очень мало,-
Занозы не оставил Будапешт,
А Прага сердце мне не разорвала.

А мы шумели в жизни и на сцене:
Мы путаники, мальчики пока,-
Но скоро нас заметят и оценят.
Эй! Против кто?Намнем ему бока!

Но мы умели чувствовать опасность
Задолго до начала холодов,
С бесстыдством шлюхи приходила ясность -
И души запирала на засов.

И нас хотя расстрелы не косили,
Но жили мы, поднять не смея глаз,-
Мы тоже дети страшных лет России,
Безвременье вливало водку в нас.


Владимир Высоцкий 1979

[Lizeta]

Раб, который стал царем

"От трех трясется земля, четырех она не может носить:
Раба, когда он делается царем, Глупого, когда он досыта
ест хлеб, позорную женщину, когда она выходит замуж, и
служанку, когда она занимает место госпожи своей".

Книга притчей Соломоновых
Гл. 30, стихи 21-23


Три вещи в дрожь приводят нас,
Четвертой -- не снести.
В великой Kниге сам Агур
Их список поместил.

Все четверо -- проклятье нам,
Но все же в списке том
Агур поставил раньше всех
Раба, что стал царем.

Коль шлюха выйдет замуж, то
Родит, и грех забыт.
Дурак нажрется и заснет,
Пока он спит -- молчит.

Служанка стала госпожей,
Так не ходи к ней в дом!
Но нет спасенья от раба,
Который стал царем!

Он в созиданьи бестолков,
А в разрушеньи скор,
Он глух к рассудку -- криком он
Выигрывает спор.

Для власти власть ему нужна,
И силой дух поправ,
Он славит мудрецом того,
Кто лжет ему: "Ты прав!"

Он был рабом и он привык,
Что коль беда пришла,
Всегда хозяин отвечал
За все его дела.

Когда ж он глупостью теперь
В прах превратил страну,
Он снова ищет на кого
Свалить свою вину.

Он обещает так легко,
Но все забыть готов.
Он всех боится -- и друзей,
И близких, и врагов.

Когда не надо -- он упрям,
Когда не надо -- слаб,
О раб, который стал царем,
Все раб, все тот же раб.

Редьярд Киплинг

перевод - Лев Блуменфельд

[Лиса Алиса]

Corona astralis (Звездная корона)


Изгнанники, скитальцы и поэты -
Кто жаждал быть, но стать ничем не смог...
У птиц — гнездо, у зверя — темный лог,
А посох — нам и нищенства заветы.

Долг не свершен, не сдержаны обеты,
Не пройден путь, и жребий нас обрек
Мечтам всех троп, сомненьям всех дорог...
Расплескан мед, и песни не допеты.

О, в срывах воль найти, познать себя
И, горький стыд смиренно возлюбя,
Припасть к земле, искать в пустыне воду,

К чужим шатрам идти просить свой хлеб,
Подобным стать бродячему рапсоду -
Тому, кто зряч, но светом дня ослеп.

Макс Волошин



Лиза Штрамбранд (Иерусалим, Ташкент)

[Замок]

ДЛЯ ШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА:

Ты знаешь, с наступленьем темноты
пытаюсь я прикидывать на глаз,
отсчитывая горе от версты,
пространство, разделяющее нас.

И цифры как-то сходятся в слова,
откуда приближаются к тебе
смятенье, исходящее от А,
надежда, исходящая от Б.

Два путника, зажав по фонарю,
одновременно движутся во тьме,
разлуку умножая на зарю,
хотя бы и не встретившись в уме.


Иосиф Бродский

[ПочтиАнгел]

Кто сказал: " Все сгорело до тла,
Больше в землю не бросите семя..."
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время.
Материнства не взять у Земли,
Не отнять, как не вычерпать моря.
Кто поверил, что Землю сожгли?
Нет, она почернела от горя.
Как разрезы, траншеи легли,
И воронки - как раны зияют.
Обнаженные нервы Земли
Неземное страдание знают.
Она вынесет все, переждет,
Не записывай Землю в калеки.
Кто сказал, что Земля не поет,
Что она замолчала навеки?!
Нет! Звенит она, стоны глуша,
Изо всех своих ран, из отдушин,
Ведь Земля - это наша Душа.
Сапогами не вытоптать душу.
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время.

В. ВЫСОЦКИЙ.

[NATA92008]

АПЕЛЬСИННЫЕ ЦВЕТЫ

О, берегитесь, убегайте
От жизни легкой пустоты.
И прах земной не принимайте
За апельсинные цветы.

Под серым небом Таормины
Среди глубин некрасоты
На миг припомнились единый
Мне апельсинные цветы.

Поверьте, встречи нет случайной,-
Как мало их средь суеты!
И наша встреча дышит тайной,
Как апельсинные цветы.

Вы счастья ищете напрасно,
О, вы боитесь высоты!
А счастье может быть прекрасно,
Как апельсинные цветы.

Любите смелость нежеланья,
Любите радости молчанья,
Неисполнимые мечты,
Любите тайну нашей встречи,
И все несказанные речи,
И апельсинные цветы.

[Hotice]

C'est tout

Избавь нас Бог от суетных времён,
и от пустот неубранного дома,
где сам собой я как-то был клеймён
тем именем, которое весомо
привычным сочетанием слогов -
и это всё. А в непонятном мире,
где часто принимают за любовь
привычку жить в протопленной квартире,
где сварен суп, и вымыты полы,
где стол накрыт на четверых и боле -
так грустно мне, что правила игры
я чинно освящаю алкоголем.
И в сотый раз твержу себе - c'est tout -
я так живу, и буду жить, покамест
совместную лихую суету
мне заменяет ямб или анапест.
Когда ж войдут и скажут, что пора,
я усмехнусь - гляди, какая почесть...
ну, вот и всё - окончена игра
костями слов в рулетку одиночеств.

[Шарки]

Люблю тебя,как любит солнце мая
Цветущих яблок розоватый снег;
Люблю тебя,как любит замирая,
Волна морская - недоступный брег.

Люблю тебя,как любит в час прилива
Луну ночную гордый океан,
Как любит пруд поникнувшая ива,
Как любят горы - голубой туман.

Как эхо любит горное ущелье,
Как ландыш любит нежная весна,
Как слезы - грусть,как звонкий смех - веселье,
Так я тебя любить обречена!..

Татьяна Щепкина-Куперник

[Радистка Кэт]

В степи молдаванской

Тихо тянутся сонные дроги
И, вздыхая, ползут под откос.
И печально глядит на дороги
У колодцев распятый Христос.

Что за ветер в степи молдаванской!
Как поет под ногами земля!
И легко мне с душою цыганской
Кочевать, никого не любя!

Как все эти картины мне близки,
Сколько вижу знакомых я черт!
И две ласточки, как гимназистки,
Провожают меня на концерт.

Что за ветер в степи молдаванской!
Как поет под ногами земля!
И легко мне с душою цыганской
Кочевать, никого не любя!

Звону дальнему тихо я внемлю
У Днестра на зеленом лугу.
И Российскую милую землю
Узнаю я на том берегу.

А когда засыпают березы
И поля затихают ко сну,
О, как сладко, как больно сквозь слезы
Хоть взглянуть на родную страну...

Вертинский А. 1925

И в хаосе этого страшного мира…

И в хаосе этого страшного мира,
Под бешеный вихрь огня
Проносится огромный, истрепанный том Шекспира
И только маленький томик - меня...

Вертинский А.

[ВоробушеГГГ]

Хочу быть камнем

Рената Свиридова

А иногда я хочу быть камнем.
Что вам до этого, милые люди?
Ты посчитаешь и это странным.
Ну и считай, от меня не убудет.

Я бы хотела стать горным камнем,
Небо держать, упираясь в высокость…
Жаль, ты не склонен к поступкам крайним –
Значит, придётся сорваться в пропасть.

Я не умру. Я на дно морское
Лягу изящно обмыленным камнем.
Ты проплывёшь над моим покоем,
Но не откроешь глубинную тайну…

Лучше, я буду дорожным камнем
Пылью дышать, спотыкая знакомых…
Ты же – опять обойдёшь вниманьем.
Мне уже нечем оправдывать промах!

Знаешь, я буду красивым камнем!
Взгляды ловить и притягивать руки!
Ты подберёшь – поживу в кармане,
И надоем до забывчивой скуки…

И всё равно, я хочу быть камнем!
Маленьким камнем на тёплой ладони.
Это легко – показаться странной!
Ты же поверил, что мне не больно…

[Замок]

Из тысячи различных рассуждений,
Которыми пестрит наш грешный мир,
Любое находило разрешенье…
И в каждом был обычно – свой кумир.

Но не имеет возраста сегодня,
Хотя идёт из глубины веков,
Вопрос, однажды заданный Венерой:
«Философы!... А, что же есть – ЛЮБОВЬ?»

Из шороха страниц писаний древних,
Увы, никак нельзя извлечь ответ…
Но неужели так и будет тайной
«Секрет Венеры» много тысяч лет?!

Конечно, нет!!! Спросите у влюблённых:
Для них в Любви давно загадок нет,
Они наверняка и точно знают:
Как создан Мир… Любви дающий свет.

Он соткан из страдания Отелло,
Из томных взглядов и душевных мук,
Из вкуса яблока, надкушенного Евой,
Из дум, что ускоряют сердца стук…

Он делает провидцами незрячих,
А может пеленой закрыть глаза!
Сковать дыханьем ледяным…горячих,
Иль воспылать, как яркая звезда!

Он может быть прекрасным и…безвкусным,
Разумным, глупым…чутким и глухим.
Не может быть он лишь «ненастоящим»…
Да…водится такой грешок за ним.

Ну что ж! Теперь, отбросив все искусы,
Своим я личным мненьем поделюсь:
Что под ЛЮБОВЬЮ все мы понимаем –
Лишь бесконечность наших с вами чувств!

Владимир Русский

[Радистка Кэт]

Леонида Филатов

Уже молчит в полях война
Который год.
И всё же ждёт его она, -
И всё же ждёт.
Бог знает, кто ему она,
Наверное, жена…

Ах, сколько там дорог-путей,
В чужой стране!
Ах, сколько было злых людей
На той войне!
А в это время ждут вестей,
Наверное, вдвойне…

Её солдат который год
Лежит в полях.
Дымится шлях – он к ней бредёт
На костылях.
Он к ней, наверное, придёт,
Он всё-таки придёт…

Она рукой слезу утрёт,
Она права.
Бранить за поздний твой приход –
Её права.
…Но наверху над ним растёт,
Наверное, трава…

[Радистка Кэт]

Последние В. Костров

Мы последние этого века,
Мы великой надеждой больны.
Мы подснежники, мы из-под снега,
Сумасшедшего снега войны.

Доверяя словам и молитвам
И не требуя блага взамен,
Мы по битвам прошли, как по бритвам,
Так что ноги красны до колен.



Но в конце прохрипим не проклятья,
О любви разговор поведём.
Мы — последние века. Мы — братья
По ладони, пробитой гвоздём.

Время быстро идёт по маршруту,
Бьют часы, отбивая года,
И встречаемся мы на минуту,
И прощаемся мы навсегда.


Так обнимемся. Век наш недолог,
На виду у судьбы и страны.
Мы — подснежники, мы — из-под ёлок,
Мы последняя нежность войны.