Несколько лет тому назад, господин
обер-лейтенант, в Праге, напротив кармелитского монастыря, была
лавка пана Енома. Он торговал кроликами и другой птицей. Этот
пан Еном стал ухаживать за дочерью переплетчика Билека. Пану
Билеку это не нравилось, и он публично заявил в трактире, что,
если пан Еном придет просить руки его дочери, он так спустит
его с лестницы, что весь мир ахнет. Пан Еном напился и все же
пошел к пану Билеку, встретившему его в передней с большим
ножом, которым он обрезал книги и который выглядел как нож,
каким вскрывают лягушек. Билек заорал на пана Енома,-- чего,
мол, ему здесь надо. Тут милейший пан Еном так оглушительно
пукнул, что маятник у стенных часов остановился. Пан Билек
расхохотался, подал пану Еному руку и сказал: "Милости прошу,
войдите, пан Еном; присядьте, пожалуйста, надеюсь, вы не
накакали в штаны? Ведь я не такой уж злой человек. Правда, я
хотел вас выбросить, но теперь вижу,-- вы очень приятный
человек и большой оригинал. Я переплетчик, прочел много романов
и рассказов, но ни в одной книге не написано, чтобы жених
представлялся таким образом". Он смеялся до упаду, заявил, что
ему кажется, будто они с самого рождения знакомы, словно родные
братья. Он с радостью предложил гостю сигару, послал за пивом,
за сардельками, позвал жену, представил ей его, рассказал со
всеми подробностями об его визите. Та плюнула и ушла. Потом он
позвал дочь и сообщил: "Этот господин при таких-то и таких-то
обстоятельствах пришел просить твоей руки". Дочь тут же
расплакалась и заявила, что не знает такого и видеть его даже
не хочет, так что обоим ничего не оставалось, как выпить пиво,
съесть сардельки и разойтись. После этого пан Еном был опозорен
в трактире, куда ходил Билек, и всюду, во всем квартале, его
иначе не звали, как "засранец Еном". И все рассказывали друг
другу, как он хотел спасти ситуацию. Жизнь человеческая вообще
так сложна.
Социальные закладки