Любимые стихи

[Lizeta]

ИМЕНИ МЕСТО Я


ИМЕНИ
МЕСТО Я
однажды
на излете дня
МНЕ Я представил не МЕНЯ

един —
среди имен и мест
Я — нес звезду
а ОН — свой крест

Он не узнал МЕНЯ —
увы —
и обратился к Я
на ВЫ

и немотой наполнив рты
словно тягучею слюной
Я перешел со МНОЙ на ТЫ
ОН продолжал на ВЫ со МНОЙ
пока подошвами скрипя
не замечая ничего
ОН выходил не из СЕБЯ
Я выходил не из НЕГО

Но Я не подал
знак ЕМУ
и МЫ ушли
по одному

заполнив мертвой тишиной
пространство
между Я и МНОЙ

ГЕРМАН ГЕЦЕВИЧ

1994

[Lizeta]

У ОЗЕРА ЛИЛИЙ


В дебрях, дебрях отдалённых
Я нашёл себе приют.
В грёзах вялых, в грёзах сонных
Мысли медленно плывут.
С гор струится дух медовый.
Им природа пленена.
Солнце нежит лес сосновый...
Боже, что за тишина!
Лишь в своей дремоте сладкой
Веткой лес прошелестит,
И по озеру украдкой
Ветер рябью пробежит.

Петр Якоби

[Lizeta]

Я очень не люблю стихи


Я очень не люблю стихи
Точнее я их просто ненавижу
А как поэта пред собой увижу
так сразу прятаться бегу под стол и в лопухи

Но к сожалению великому
поэт и там меня находит
и тут такое на него находит
которое уж мне и вовсе ни к чему

Он льнёт ко мне как к топчану какому
с кузнечным шёпотом рот в рот
не видя что меня почти что рвёт
пока он предаётся самовыражению крутому

Никак умом одну страну он не поймёт
и так страдает что противно слушать
А уж вокруг народ безмолвствует как лошадь
на весь странноприимный огород

А уж народа я вообще не выношу
и как увижу сразу прячусь в шкаф или на гору
пускай ему поэт всю свою лиру
срамную посвятит
А я не выношу

Пусть изойдёт он мыслью изречённой
и станет сам духовнее сохи
метафорой загадив лопухи
в отечестве свободы просвещённой

Нет Не люблю я гадких лопухов
Сохи духовной И народной воли
Отеческих свобод И ветра в поле
И вот стихов Да-да Особенно стихов

ИЗЫДИ ОКАЯННЫЙ КРЫСОЛОВ

Нина Искренко

21.02.91

[Шарки]

Еще молитва

Марина Цветаева

И опять перед Тобой я склоняю колени,
В отдаленье завидев Твой звездный венец.
Дай понять мне,Христос,что не все только тени
Дай не тень мне обнять,наконец!

Я измучена этими длинными днями
Без заботы,без цели,всегда в полумгле...
Можно тени любить,но живут ли тенями
Восемнадцати лет на земле?

И поют ведь,и пишут,что счастье вначале!
Расцвести всей душой бы ликующей,всей!
Но не правда ль: ведь счастия нет,вне печали?
Кроме мертвых,ведь нету друзей?

Ведь от века зажженные верой иною
Укрывались от мира в безлюдье пустынь?
Нет,не надо улыбок,добытых ценою
Осквернения высших святынь.

Мне не надо блаженства ценой унижений.
Мне не надо любви!Я грущу - не о ней.
Дай мне душу,Спаситель,отдать- только тени
В тихом царстве любимых теней.

[Шарки]

Кошки

Марина Цветаева

Они приходят к нам ,когда
У нас в глазах не видно боли.
Но боль пришла - их нету боле:
В кошачьем сердце нет стыда!

Смешно,не правда ли,поэт,
Их обучать домашней роли.
Они бегут от рабской доли:
В кошачьем сердце рабства нет!

Как ни мани,как ни зови,
Как ни балуй в уютной холе,
Единый миг-они на воле:
В кошачьем сердце нет любви!

[Горгоша]

Одни называют ее чудачкой
И пальцем на лоб - за спиной, тайком.
Другие - принцессою и гордячкой,
А третьи просто синим чулком.
Птицы и те попарно летают,
Душа стремится к душе живой.
Ребята подруг из кино провожают,
А эта одна убегает домой.
Зимы и весны цепочкой пестрой
Мчатся, бегут за звеном звено...
Подруги, порой невзрачные просто,
Смотришь - замуж вышли давно.
Вокруг твердят ей: - Пора решаться.
Мужчины не будут ведь ждать, учти!
Недолго и в девах вот так остаться!
Дело-то катится к тридцати...
Неужто не нравился даже никто? -
Посмотрит мечтательными глазами:
- Нравиться нравились. Ну и что?
- И удивленно пожмет плечами.
Какой же любви она ждет, какой?
Ей хочется крикнуть: "Любви-звездопада!
Красивой-красивой! Большой-большой!
А если я в жизни не встречу такой,
Тогда мне совсем никакой не надо!"

Э.Асадов

[natallla]

Почему меня время не лечит,
почему не стирает память,
почему сердце грусть калечит
и тоска на душе, как камень?

Почему стало небо серым,
и куда подевались краски?
Почему мир стал черно - белым?
Где же лица?! Вокруг лишь маски!

Ущипните! Да нет, не сплю,
я жива еще, как ни странно.
Я его еще жду! Люблю…
Что ж ты, время, не лечишь раны?!!!

Анастасия Тодосейчук

[bormoglot]

Александр Габриэль

Поэт и секс

Ты напрасно питала надежды
и интимнее делала свет:
в моем снятии верхней одежды
ничего сексуального нет.

Не забрасывай нА ногу ногу,
хоть они у тебя хороши;
но поэту, причастному к Богу,
интересней движенья души.

Ты — по сути, другая планета,
только каждому в мире — своё.
И твоё не взволнует поэта
из Victoria's Secret бельё.

Я сегодня романтик. Не практик.
Если музы меня осенят,
напишу про сиянье галактик,
про весну, про любовь, про закат.

Лишь духовным вверяясь заботам,
устремлён я решительно вверх!..

И вообще — секс у нас по субботам,
а сегодня всего лишь четверг.

[Nats]

В тёплой спальне проснулось озябшее утро,
Ну а ветер, глотая последние сны,
Первым снегом проспекты и улицы пудрил,
Воровал интонации у тишины...

Горький кофе... как повод растягивать время,
По каёмочке блюдца пуская мечты...
Город снова проспал по ошибке не с теми
Все рассветы, в которых пылали мосты,

Подожжённые, видно, по глупой привычке,
Не намеренно, нет...
но бывает пожар
И от брошенной сдуру обугленной спички...
Так случается...
вертится, вертится шар

Под ногами... там кляксами стали снежинки
(Не умеют, смешные, подолгу летать),
Нежность, робким дыханьем сдувая морщинки
С добрых, старых примет, будет вновь засыпать

В уголке одеяла...
и хочется думать
Что бессонница может подкрасться и здесь,
Как игривая кошка, изящная пума,
С отчужденья сбивая фальшивую спесь,

Чтобы вспыхнуло утро немного иначе,
Подмешав в горький кофе и сласти, и слёз
(Ну а кто же от счастья, скажите, не плачет,
Если то вдруг решило случиться всерьёз?)

***

Аромат просочится в отчаянность будней,
Кто-то нужный, нежданно согретый теплом,
Обо всём догадавшись, туда, где уютней,
Вновь вернётся, минуя кафе за углом...

Prosto Zagadka

[afina7]

Вячеслав Иванов

Что Мир без добра?
Это войны.
А в войнах потери
Огромны.
Потери, гробы -
Это больно.
Невинно погибших
Хоронят.
Что Мир без ума?
Это глупость, -
А глупость близка
К безрассудству, -
Напыщенность, чванство,
Надутость,
Довольство собой
И распутство.
Что Мир без друзей?
Как в ненастье,
С дороги в нем сбиться
Несложно.
И это, наверное,
К счастью,
Что Мир без любви
Невозможен.

[afina7]

Валерия Пономарёва

Не осуждайте плачущих людей...
Не осуждайте в их глазах печальных
Погибшей радости холодную метель,
И горечь слез - то жарких, то хрустальных.
Не осуждайте грусть, тоску и крик.
Ведь только после них мы понимаем,
Что жизни яростный и безнадежный лик
всегда улыбка и покой сменяют...
Есть те, кто в муках проживает век,
Есть те, кому секунд для слез хватает.
Вы не судите - каждый человек
Пусть сам в отчаянье дорогу выбирает.
Не осуждайте плачущих людей...
Не осуждайте в их глазах печальных
Погибшей радости холодную метель,
И горечь слез - то жарких, то хрустальных...

[afina7]

Я не хочу

Я свою боль... всегда ношу в себе...
Делиться с кем - то... просто не хочу...
Не собираюсь потакать судьбе...
И припадать... к чьему нибудь плечу...

Я не хочу делить её с другим...
И плакаться... когда мне тяжело...
Ведь всё пройдёт... развеется... как дым...
Душе на радость... и судьбе на зло...

Я не хочу... души чужой терзать...
Пусть это всё останется на дне...
Прошу простить...поверить... и понять...
В такой момент... общаться... трудно мне...

Хочу я с болью... быть наедине...
Так легче мне... переживать беду...
Она скорей забудет обо мне...
Когда в себя...на время я уйду...

Екатерина Строганова

[Gera0907]

ЗАКЛИНАНИЕ

Весенней ночью думай обо мне
и летней ночью думай обо мне,
осенней ночью думай обо мне
и зимней ночью думай обо мне.
Пусть я не там с тобой, а где-то вне,
такой далекий, как в другой стране,—
на длинной и прохладной простыне
покойся, словно в море на спине,
отдавшись мягкой медленной волне,
со мной, как с морем, вся наедине.

Я не хочу, чтоб думала ты днем.
Пусть день перевернет все кверху дном,
окурит дымом и зальет вином,
заставит думать о совсем ином.
О чем захочешь, можешь думать днем,
а ночью — только обо мне одном.

Услышь сквозь паровозные свистки,
сквозь ветер, тучи рвущий на куски,
как надо мне, попавшему в тиски,
чтоб в комнате, где стены так узки,
ты жмурилась от счастья и тоски,
до боли сжав ладонями виски.

Молю тебя — в тишайшей тишине,
или под дождь, шумящий в вышине,
или под снег, мерцающий в окне,
уже во сне и все же не во сне —
весенней ночью думай обо мне
и летней ночью думай обо мне,
осенней ночью думай обо мне
и зимней ночью думай обо мне.

[Nats]

Я тебя рисовала...

Я на белые стены кидала мазки,
Я тебя рисовала портрет за портретом,
Как художник в плену своей музы – тоски,
Как поэт, что в депрессии пишет куплеты.

Я ветра и метель и, под ноги снега,
Всё стелила тебе, отстранившись от мира,
Забывая о том, что стезя нелегка,
У того, кто, уверовав, создал кумира!

Я гасила огни и рвала паруса,
Над безумной душою рыдала гитара,
Синевою усталой с портретов глаза,
Подводили меня под прицел, под удары…

Мои руки безжалостно режет струна,
Литургией заполнен простор в ля – миноре,
Я как небо одна и, наверно, больна,
И мой парусник тонет в тебе, будто в море.

Надо снять каблуки, босиком по ковру,
Мне пройтись, зелень глаз, отдавая портрету,
Я тебя дорисую и, может, умру,
Снегом в ноги паду… Но зачем тебе это?!

Юлия Валерия Безавлук

[Geminika]

Ведь каждый, кто на свете жил,
Любимых убивал,
Один - жестокостью, другой -
Отравою похвал,
Коварным поцелуем - трус,
А смелый - наповал.
Один убил на склоне лет,
В рассвете сил - другой,
Кто властью золота душил,
Кто похотью слепой,
А милосердный пожалел:
Сразил своей рукой.
Кто слишком преданно любил,
Кто быстро разлюбил,
Кто покупал, кто продавал,
Кто лгал, кто слезы лил,
Но ведь не каждый принял смерть
За то, что он убил.

Оскар Уайльд, "Баллада Рэдингской тюрьмы"

[Geminika]

Что так Снегурочку тянуло
к тому высокому огню?
Уж лучше б в речке утонула,
попала под ноги коню.
Но голубым своим подолом
вспорхнула - ноженьки видны -
и нет её.Она подобна
глотку оттаявшей воды.

Как чисто с воздухом смешалась
и кончилась её пора,
Играть с огнём - вот наша шалость.
вот наша древняя игра.
Нас цвет оранжевый так тянет,
так нам проходу не даёт.
Ему поддавшись,тело тает
и телом быть перестаёт.

Но пуще мы огонь раскурим
и вовлечём его в игру,
и снова мы собой рискуем
и доверяемся костру.
Вот наш удел ещё невидим,
в дыму ещё не различим.
То ль из него живыми выйдем,
то ль навсегда сольёмся с ним.

Белла Ахмадулина

[cote d'Ivoire]

Издали наше море казалось таким спокойным,
Нежным, серо-зеленым, ласковым и туманным.
Иней лежал на асфальте широкой приморской аллеи,
На куполе обсерватории и на длинных стручках
катальпы.
И опять знакомой дорогой мы отправились в гости
к морю.
Но оказалось море вовсе не так спокойно.
Шум далекого шторма встретил нас у знакомой арки.
Огромный и музыкальный, он стоял до самого неба.
А небо висело мрачно, почерневшее от норд-оста,
И в лицо нам несло крупою из Дофиновки еле видной.
И в лицо нам дышала буря незабываемым с детства
Йодистым запахом тины, серы и синих мидий.
И море, покрытое пеной, все в угловатых волнах,
Лежало, как взорванный город, покрытый обломками
зданий.
Чудовищные волны, как мины, взрывались на скалах,
И сотни кочующих чаек качались в зеленых провалах.
А издали наше море казалось таким спокойным,
Нежным, серо-зеленым, как твои глаза, дорогая.
Как твои глаза за оградой, за живою оградой парка,
За сухими ресницами черных, плакучих стручков
катальпы.

И впервые тогда я понял, заглянувши в глаза твои
близко,
Что они как взорванный город, покрытый обломками
зданий.
Как хочу я опять увидеть, как хочу я опять услышать
Этот взорванный город и этих кричащих чаек!

1944

[cote d'Ivoire]

Крутой обрыв. Вверху - простор и поле.
Внизу - лиман. Вокруг его стекла
Трава красна, пески белы от соли
И грязь черна, как вязкая смола.
В рапной воде, нагретые полуднем,
Над ржавчиной зеленого песка
Медузы шар висит лиловым студнем,
И круглые сияют облака.
Здесь жар, и штиль, и едкий запах йода.
Но в двух шагах, за белою косой,
Уже не то: там ветер и свобода,
Там море ходит яркой синевой.
Там, у сетей, развешанных для сушки,
В молочно-хрупкой пене, по пескам,
Морских коньков и редкие ракушки
Прибой несет к моим босым ногам.

1920

[Aloha!]

Михаил Лермонтов

К ***

Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.
Ты позабыла: я свободы
Для зблужденья не отдам;
И так пожертвовал я годы
Твоей улыбке и глазам,
И так я слишком долго видел
В тебе надежду юных дней
И целый мир возненавидел,
Чтобы тебя любить сильней.
Как знать, быть может, те мгновенья,
Что протекли у ног твоих,
Я отнимал у вдохновенья!
А чем ты заменила их?
Быть может, мыслею небесной
И силой духа убежден,
Я дал бы миру дар чудесный,
А мне за то бессмертье он?
Зачем так нежно обещала
Ты заменить его венец,
Зачем ты не была сначала,
Какою стала наконец!
Я горд!- прости! люби другого,
Мечтай любовь найти в другом;
Чего б то ни было земного
Я не соделаюсь рабом.
К чужим горам, под небо юга
Я удалюся, может быть;
Но слишком знаем мы друг друга,
Чтобы друг друга позабыть.
Отныне стану наслаждаться
И в страсти стану клясться всем;
Со всеми буду я смеяться,
А плакать не хочу ни с кем;
Начну обманывать безбожно,
Чтоб не любить, как я любил,-
Иль женщин уважать возможно,
Когда мне ангел изменил?
Я был готов на смерть и муку
И целый мир на битву звать,
Чтобы твою младую руку -
Безумец!- лишний раз пожать!
Не знав коварную измену,
Тебе я душу отдавал;
Такой души ты знала ль цену?
Ты знала - я тебя не знал!

[лентивана]

Сергей Есенин

Шел Господь пытать людей в любови,
Выходил он нищим на кулижку.
Старый дед на пне сухом в дуброве,
Жамкал деснами зачерствелую пышку.

Увидал дед нищего дорогой,
На тропинке, с клюшкою железной,
И подумал: "Вишь, какой убогой,-
Знать, от голода качается, болезный".

Подошел Господь, скрывая скорбь и муку:
Видно, мол, сердца их не разбудишь...
И сказал старик, протягивая руку:
"На, пожуй... маленько крепче будешь".