Любимые стихи

[Lizeta]

Глаза насмешливые
сужая,
сидишь и смотришь,
совсем чужая,
совсем чужая,
совсем другая,
мне не родная,
не дорогая;
с иною жизнью,
с другой,
иною
судьбой
и песней
за спиною;
чужие фразы,
чужие взоры,
чужие дни
и разговоры;
чужие губы,
чужие плечи
сроднить и сблизить
нельзя и нечем;
чужие вспышки
внезапной спеси,
чужие в сердце
обрывки песен.
Сиди ж и слушай,
глаза сужая,
совсем далёкая,
совсем чужая,
совсем иная,
совсем другая,
мне не родная,
не дорогая.



Николай Асеев

[Замок]

Умчались дни,за ними не угнаться,
И сгинули в пучине роковой,
Осталось только горько посмеяться
Над собственной обманутой судьбой.

Душа моя,чего же ты хотела ?
Куда ,доверившись, безропотная шла ?
От чьих речей ,восторженная млела,
На углях грёз себя беспечно жгла ?

И вот итог:тебе не отмолиться ,
Мелькнула жизнь на фоне буйных дней.
Душа моя , ведь ты была блудницей
Среди мирских изменчивых страстей.

Где всё обман, где нету идеалов,
Где мир погряз в пороках бытия,
Душа моя ,напрасно ты страдала ,
И понапрасну мучила меня ...


Виталий Песоцкий

[Шарки]

Ты не могла иль не хотела
Мою почувствовать истому,
Свое дурманящее тело
И сердце бережешь другому.

Зато,когда перед бедою
Я обессилю,стиснув зубы,
Ты не придешь смочить водою
Мои запекшиеся губы.

В часы последнего усилья,
Когда и ангелы заплещут,
Твои сияющие крылья
Передо мной не затрепещут.

И встречу радостной победе
Мое ликующее знамя
Ты не поднимешь в реве меди
Своими нежными руками.

И ты меня забудешь скоро,
И я не стану думать,вольный,
О милой девочке,с которой
Мне было нестерпимо больно.

Николай Гумилев

[Шарки]

Вот и лето прошло,
Словно и не бывало.
На пригреве тепло.
Только этого мало.

Все,что сбыться могло,
Мне,как лист пятипалый,
Прямо в руки легло.
Только этого мало.

Понапрасну не зло,
Ни добро не пропало,
Все горело светло.
Только этого мало.

Жизнь брала под крыло,
Берегла и спасала.
Мне и вправду везло.
Только этого мало.

Листьев не обожгло,
Веток не обломало...
День промыт,как стекло.
Только этого мало.

Арсений Тарковский

[Парусник]

Любимая, спи!

Солёные брызги блестят на заборе.
Калитка уже на запоре. И море,
дымясь, и вздымаясь, и дамбы долбя,
солёное солнце всосало в себя.

Любимая, спи… Мою душу не мучай,
Уже засыпают и горы, и степь,
И пёс наш хромучий, лохмато-дремучий,
Ложится и лижет солёную цепь.

И море — всем топотом, и ветви — всем ропотом,
И всем своим опытом — пёс на цепи,
а я тебе — шёпотом, потом — полушёпотом,
Потом — уже молча: «Любимая, спи…»

Любимая, спи… Позабудь, что мы в ссоре.
Представь: просыпаемся. Свежесть во всём.
Мы в сене. Мы сони. И дышит мацони
откуда-то снизу, из погреба, — в сон.

О, как мне заставить всё это представить
тебя, недоверу? Любимая, спи…
Во сне улыбайся (все слёзы отставить!),
цветы собирай и гадай, где поставить,
и множество платьев красивых купи.

Бормочется? Видно, устала ворочаться?
Ты в сон завернись и окутайся им.
Во сне можно делать всё то, что захочется,
всё то, что бормочется, если не спим.
Не спать безрассудно и даже подсудно, —
ведь всё, что подспудно, кричит в глубине.
Глазам твоим трудно. В них так многолюдно.
Под веками легче им будет во сне.

Любимая, спи… Что причина бессоницы?
Ревущее море? Деревьев мольба?
Дурные предчувствия? Чья-то бессовестность?
А может, не чья-то, а просто моя?

Любимая, спи… Ничего не попишешь,
но знай, что невинен я в этой вине.
Прости меня — слышишь? — люби меня — слышишь? —
хотя бы во сне, хотя бы во сне!

Любимая, спи… Мы — на шаре земном,
свирепо летящем, грозящем взорваться, —
и надо обняться, чтоб вниз не сорваться,
а если сорваться — сорваться вдвоём.

Любимая, спи… Ты обид не копи.
Пусть соники тихо в глаза заселяются,
Так тяжко на шаре земном засыпается,
и всё-таки — слышишь, любимая? — спи…

И море — всем топотом, и ветви — всем ропотом,
И всем своим опытом — пёс на цепи,
а я тебе — шёпотом, потом — полушёпотом,
Потом — уже молча: «Любимая, спи…»

1964 год

Е.Евтушенкo

[Evgeniya adamenko]

***
Быть женщиной - что это значит?
Какою тайною владеть?
Вот женщина. Но ты незрячий.
Тебе ее не разглядеть.
Вот женщина. Но ты незрячий.
Ни в чем не виноват, незряч!
А женщина себя назначит,
как хворому лекарство - врач.
И если женщина приходит,
себе единственно верна,
она приходит - как проходит
чума, блокада и война.
И если женщина приходит
и о себе заводит речь,
она, как провод, ток проводит,
чтоб над тобою свет зажечь.
И если женщина приходит,
чтоб оторвать тебя от дел,
она тебя к тебе приводит.
О, как ты этого хотел!
Но если женщина уходит,
побито голову неся,
то все равно с собой уводит
бесповоротно все и вся.
И ты, тот, истинный, тот, лучший,
ты тоже - там, в том далеке,
зажат, как бесполезный ключик,
в ее печальном кулачке.
Она в улыбку слезы спрячет,
переиначит правду в ложь...
Как счастлив ты, что ты незрячий
и что потери не поймешь.

Римма Казакова

[Evgeniya adamenko]

Ты - ЖЕНЩИНА!!!

Ты - Женщина, и, значит, ты - Актриса,
в тебе сто лиц и тысяча ролей.
Ты - Женщина, и, значит, ты - Царица,
возлюбленная всех земных царей.
Ты - Женщина, и, значит, ты - Рабыня,
познавшая солёный вкус обид.
Ты - Женщина, и, значит, ты - пустыня,
которая тебя испепелит.
Ты - Женщина. Cильна ты поневоле,
но, знаешь, даже, если жизнь - борьба,
Ты - Женщина, ты слабая до боли,
Ты - Женщина, и, значит, ты - Судьба.
Ты - Женщина. Ты просто вспышка страсти,
но твой удел - терпение и труд,
Ты - Женщина. Ты - то большое счастье,
которое совсем не берегут...
Ты - Женщина, и этим ты опасна,
огонь и лёд навек в тебе одной.
Ты - Женщина, и, значит, ты - прекрасна
с младенчества до старости седой.
Ты - Женщина, и в мире все дороги
ведут к тебе, а не в какой-то Рим.
Ты - Женщина, ты избранная Богом,
хотя уже наказанная им...

Наталия Шевченко

[Evgeniya adamenko]

***
Друг мой, ты не спеши
Вновь задавать вопросы.
Женщина для души –
Это же очень просто.
Это как в зимний день
Свежесть вдохнуть сирени.
Это как твоя тень,
Или как песнь сирены.
Это манящий зов,
Что превозмочь не в силах.
Выполнить ты готов
Что б она ни просила.
В счастье единый вдох
В горе единый выдох.
День друг без друга плох,
Плох и в пустых обидах.
Женщина для души – Выразить невозможно.
Друг мой, ты не спеши –
Просто все так и ...сложно...

Полозов Евгений

[Evgeniya adamenko]

***

Ты – женщина! Ты мягкая, как воск.
Ты можешь принимать любую форму –
Быть кроткой, колкой, преданной и вздорной,
И стать ответом на любой вопрос.
Ты – женщина! Ты хрупкое стекло.
Ты - чаша! (Не Грааля, но святая).
Которую так часто разбивают,
Которую так склеить тяжело.
Ты – женщина! Ты твердая, как сталь.
Отточенная, острая и злая.
Клинок, который сердце нам пронзает,
И оставляет шрамы и печаль.
Ты – женщина! Ты все и ничего.
Ты плоть в ладонях и полночный морок.
Помилованьем или приговором
Ты можешь быть… и почвой и травой.
Ты – женщина! Ты солнце и гроза.
Ты бесконечна, сколь и многолика.
Ты путь и цель. Макбет и Эвридика.
Ты высь и бездна, ад и небеса.
Ты – женщина! Ты танец на краю.
И я в твоих глазах так ясно вижу
Все то, за что тебя я ненавижу,
Все то, за что без памяти люблю.

Ольга Андрус

[Evgeniya adamenko]

***
Я чья-то позабытая навек.
Зато незабываемая чья-то.
Я чей-то сглаз и чей-то оберег
Кому награда, а кому расплата
Я чья-то позабытая навек.
Зато незабываемая чья-то.
Я чей-то мимолетный эпизод
На ночь одну. И чья-то бесконечность.
И чей-то отворот я поворот
Ошибочный как всякая беспечность.
Я чьих-то глаз усталых полукружья
И чья-то возвращенная улыбка
И чье-то напускное равнодушье
Жестокое как всякая ошибка.
Я чья-то ледяная мерзлота
И чье-то потепление глобальное
Я чья-то пропасть, чья-то высота
Я - подвиг, я - предательство случайное.
Я чьих-то рук ночная неприличность
И чья-то непроявленная суть
Я чья-то боль. Я чья-то безразличность.
Я чей-то рок. Я чей-то Млечный путь.
Я чья-то даль и чьи-то небеса
И чья-то первая любовь, твоя быть может
Пусть это знание тебе спастись поможет
Ведь я - порушенная вера в чудеса.

Саган Олеся

[Замок]

Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.
Я вовсе не прячусь от бед под крыло.
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!
Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту «отредактировать», что ли!
Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.
Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука – сердца…
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь,- придет!

Эдуард Асадов

[helen_shining]

Эдуард Асадов
СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ

Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину:
- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,
Но все же тебя я покину.

Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.

Собака не взвыла ни разу.
И лишь за знакомой спиною
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоскою.

Старик у вокзального входа
Сказал:- Что? Оставлен, бедняга?
Эх, будь ты хорошей породы...
А то ведь простая дворняга!

Огонь над трубой заметался,
Взревел паровоз что есть мочи,
На месте, как бык, потоптался
И ринулся в непогодь ночи.

В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали...
Тут, видно, о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.

Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам, из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит задыхаясь!

Споткнувшись, кидается снова,
В кровь лапы о камни разбиты,
Что выпрыгнуть сердце готово
Наружу из пасти раскрытой!

Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело,
И, стукнувшись лбом о перила,
Собака под мост полетела...

Труп волны снесли под коряги...
Старик! Ты не знаешь природы:
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце - чистейшей породы!

[mothlight]

Я боюсь, что могу сорваться
позвонить тебе наплевав на страх отказа, который люди зовут гордостью
разобьюсь на самой высокой скорости,
разобьюсь о твою гордость и безразличие
я забуду про все запреты и нормы приличия
напишу, позвоню, приеду, буду истерично биться о дверь
а если откроешь, упаду на пороге завою как раненый зверь
я жить без тебя не могу, отогрей, отогрей
над моей головой ровное черное полотно- ни луны ни звезд
только снова черной соленой тушью дороги слез
по щекам проложат привычный такой маршрут....
мне так много врут! опять они все врут!
говорят будет легче, забудь
но внутри меня боль, отравляющая как ртуть...
и уже не вернуть...
ничего
уже
не
вернуть
и уже даже нет сил, что бы сорваться....


*************


Я сегодня, можно, посплю подольше,
Умру пораньше?
Мне же еще забывать о себе вчерашней
Мне же еще стирать себя в мелкую стружку
(наверно стальную)
О тех, кто мне был так нужен
Затем вырезать на живую
Тех, кто_меня_не_слушал
Когда я им что-то про мужа…
Снег или душу…

У меня растут только кактусы и алоэ,
Цветов не дарят
Но… во время ночное,
Когда меня кто-то парит
Бог приходит
И сквозь меня прорастает полынью,
А когда я ему все свои рифмы выну
Сквозь всю эту горечь абсентную
Он говорит что-то про мою душу,
И называет ее бессмертной.


Одинокий Дождь

[Марфуша]

ТОНЧАЙШИТЕ КРАСКИ.

Тончайшие краски
Не в ярких созвучьях,
А в еле заметных
Дрожаниях струн,-
В них зримы сиянья
Планет запредельных,
Непознанных светом,
Невидимых лун.
А если в минуты
Глубокого чувства
Мы смотрим безгласно
И любим без слов,
Мы видим, мы слышим,
Как светят нам солнца,
Как дышат нам блёстки
Нездешних миров.
К .Бальмонт

[Марфуша]

Чудачка

Одни называют ее чудачкой
И пальцем на лоб - за спиной, тайком.
Другие - принцессою и гордячкой,
А третьи просто синим чулком.

Птицы и те попарно летают,
Душа стремится к душе живой.
Ребята подруг из кино провожают,
А эта одна убегает домой.

Зимы и весны цепочкой пестрой
Мчатся, бегут за звеном звено...
Подруги, порой невзрачные просто,
Смотришь - замуж вышли давно.

Вокруг твердят ей: - Пора решаться.
Мужчины не будут ведь ждать, учти!
Недолго и в девах вот так остаться!
Дело-то катится к тридцати...

Неужто не нравился даже никто? -
Посмотрит мечтательными глазами:
- Нравиться нравились. Ну и что? -
И удивленно пожмет плечами.

Какой же любви она ждет, какой?
Ей хочется крикнуть: "Любви-звездопада!
Красивой-красивой! Большой-большой!
А если я в жизни не встречу такой,
Тогда мне совсем никакой не надо!"

[Hotice]

Медлительной чредой нисходит день осенний,
Медлительно крутится желтый лист,
И день прозрачно свеж, и воздух дивно чист -
Душа не избежит невидимого тленья.

Так, каждый день стареется она,
И каждый год, как желтый лист кружится,
Всё кажется, и помнится, и мнится,
Что осень прошлых лет была не так грустна.

[Шарки]

Одиночество в любви

Дмитрий Мережковский

Темнеет.В городе чужом
Друг против друга мы сидим,
В холодном сумраке ночном,
Страдаем оба и молчим.

И оба поняли давно,
Как речь бессильна и мертва:
Чем сердце бедное полно,
Того не выразят слова.

Не виноват никто ни в чем:
Кто гордость победить не мог,
Тот будет вечно одинок,
Кто любит,-должен быть рабом.

Стремясь к блаженству и добру,
Влача томительные дни,
Мы все-одни,всегда-одни:
Я жил один,один умру.

На стеклах бледного окна
Потух вечерний полусвет.-
Любить научит смерть одна
Все то,к чему возврата нет.

[Шарки]

Проклятие любви

Дмитрий Мережковский

С усильем тяжким и бесплодным,
Я цепь любви хочу разбить.
О,если б вновь мне быть свободным.
О,если б мог я не любить!

Душа полна стыда и страха,
Влачится в прахе и крови.
Очисти душу мне от праха,
Избавь,о,Боже,от любви!

Ужель непобедима жалось?
Напрасно Бога я молю:
Все безнадежнее усталость,
Все бесконечнее люблю.

И нет свободы,нет прощенья,
Мы все рабами рождены,
Мы все на смерть,и на мученья,
И на любовь обречены.

[Шарки]

Так жизнь ничтожеством страшна,
И даже не борьбой,не мукой,
А только бесконечной скукой
И тихим ужасом полна,
Что кажется-я не живу,
И сердце перестало биться,
И это только наяву
Мне все одно и тоже снится.
И если там,где буду я,
Господь меня,как здесь,накажет,-
То будет смерть,как жизнь моя,
И смерть мне нового не скажет.

Д.Мережковский

[Evgeniya adamenko]

Женщина и Сон

Неторопливо, поджидая утро,
по комнатам прогуливался Сон,
и отливали белым перламутром
густые пряди мягкие, как лён...

Он в спальню, неприкрытую случайно,
шагнул неслышно в тишине ночной,
и как мужчина трепетно и тайно,
подглядывал за женщиной нагой...

Рассматривал бессовестно и смело,
в его зрачках горел любовный жар,
он взглядом прижимался к её телу,
одетому лишь в бронзовый загар...

Но вдруг она испуганною ланью
метнулась и свою нагую грудь,
прикрыла лоскутом измятой ткани,
во тьме кому-то, улыбнувшись чуть...

Лицо светилось негой и любовью,
была она доступна и мила,
всю ночь Сон просидел у изголовья,
чтоб женщина любимая спала...

Романова Людмила