Любимые стихи

[Xomyak]

Утреет. С богом! По домам!
Позвякивают колокольцы.
Ты хладно жмешь к моим губам
Свои серебряные кольцы,
И я — который раз подряд -
Целую кольцы, а не руки...
В плече, откинутом назад,-
Задор свободы и разлуки,
Но еле видная за мглой,
За дождевою, за докучной...
И взгляд, как уголь под золой,
И голос утренний и скучный...
Нет, жизнь и счастье до утра
Я находил не в этом взгляде!
Не этот голос пел вчера
С гитарой вместе на эстраде!..
Как мальчик, шаркнула; поклон
Отвешивает... "До свиданья..."
И звякнул о браслет жетон
(Какое-то воспоминанье)...
Я молча на нее гляжу,
Сжимаю пальцы ей до боли...
Ведь нам уж не встречаться боле.
Что ж на прощанье ей скажу?..
"Прощай, возьми еще колечко.
Оденешь рученьку свою
И смуглое свое сердечко
В серебряную чешую...
Лети, как пролетала, тая,
Ночь огневая, ночь былая...
Ты, время, память притуши,
А путь снежком запороши".

[nemeli]

Илья Резник
* * *
Не стесняйтесь улыбаться
Первым солнечным лучам
И губами прикасаться
К сонным утренним цветам.
Не стесняйтесь жить открыто,
Не боясь внезапных гроз,
Над птенцом стоять убитым,
Не скрывая горьких слёз.
Не стесняйтесь быть радушным
Хлебосольным чудаком
И гаданиям кукушки
Доверять в лесу ночном.
Не стесняйтесь безмятежно
Петь о радости своей
И отчаянных и грешных
Не судить своих друзей.
Пейте чашу дружбы, пейте.
Сядьте в круг, не помня зла.
Не стесняйтесь, не жалейте
Откровенья и тепла.
И не надо обольщаться,
Что дорога далека…
Торопитесь удивляться.
Жизнь довольна коротка

[Hotice]

Нас везут в медсанбат, двух почти что калек,
Выполнявших приказ не совсем осторожно.
Я намерен еще протянуть пару лет,
Если это, конечно, в природе возможно.

Мой товарищ лежит и клянет шепотком
Агрессивные страны, нейтральные - тоже.
Я ж на чутких врачей уповаю тайком,
Если это, конечно, в природе возможно.

Перед нами в снегах лесотундра лежит,
Медицинская лошадь бредет осторожно.
Я надеюсь еще на счастливую жизнь,
Если это, конечно, в природе возможно.

Так и еду я к вам в этих грустных санях.
Что же вас попросить, чтоб вам было несложно?
Я хочу, чтобы вы не забыли меня,
Если это, конечно, в природе возможно.

1980

[Девочка Питер Пэн]

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось,
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось,
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья,
Если даже за все вам - усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте –
Поздно начали вы, или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте,
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте.
Ни потерянных дней, ни прошедшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

(с) Андрей Дементьев

[Девочка Питер Пэн]

"Полмига"

Нет,
Не до седин,
Не до славы
Я век свой хотел бы прожить,
Мне б только
До той вон канавы
Полмига,
Полшага прожить:
Прижаться к земле
И в лазури
Июльского ясного дня
Увидеть оскал амбразуры
И острые вспышки огня.
Мне б только
Вот эту гранату,
Злорадно поставить на взвод,
Всадить её,
Врезать, как надо,
В четырежды проклятый дзот,
Чтоб стало в нем пусто и тихо,
Чтоб пылью осел он в траву!

Прожить бы мне эти полмига,
А там я сто лет проживу!

Павел Шубин

[Девочка Питер Пэн]

Ф. И. Тютчев

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.

28 ноября 1866, опубл. 1868

[Парусник]

СОВЕТСКИЕ СТАРИКИ.

Ольге Берггольц

Ближе к следующему столетью,
Даже времени вопреки,
Все же ползаем по планете
Мы — советские старики.

Не застрявший в пути калека,
Не начала века старик,
А старик середины века,
Ох, бахвалиться как привык:

— Мы построили эти зданья,
Речка счастья от нас течет,
Отдыхающие страданья
Здесь живут на казенный счет.

Что сказали врачи — не важно!
Пусть здоровье беречь велят...
Старый мир! Берегись отважных
Нестареющих дьяволят!..

Тихий сумрак опочивален —
Он к рукам нас не приберет...
Но, признаться, весьма печален
Этих возрастов круговорот.

Нет! Мы жаловаться не станем,
Но любовь нам не машет вслед —
Уменьшаются с расстояньем
Все косынки ушедших лет.

И, прошедшее вспоминая
Все болезненней и острей,
Я не то что прошу, родная,
Я приказываю: не старей!

И, по-старчески живописен,
Завяжу я морщин жгуты,
Я надену десятки лысин,
Только будь молодою ты!

Неизменно мое решенье,
Громко времени повелю —
Не подвергнется разрушенью,
Что любил я и что люблю!

Не нарочно, не по ошибке,
Не в начале и не в конце
Не замерзнет ручей улыбки
На весеннем твоем лице!

Кровь нисколько не отстучала,
Я с течением лет узнал
Утверждающее начало,
Отрицающее финал.

Как мы людям необходимы!
Как мы каждой душе близки!..
Мы с рожденья непобедимы,
Мы — советские старики!

1960

Михаил Светлов

[Hotice]

Когда, как Лорка говорил –
Умру (зачем сказал?),
Когда пойму, что натворил,
Чем ближних наказал,

Когда пойду, как с молотка,
В копилку чёрных дней,
И ночь – белее молока –
Окажется бедней,

Когда начнется мой распад –
Сленг плоти на мели,
Респект Тому, Кто был распят,
От матери-земли,

Там, где землёй забиты рты,
Спрошу забитым ртом:
«И это – всё, что можешь ты
Сегодня и потом?»

И скажет мне из темноты
Та самая судья:
«Нет – это всё, что можешь – ты.
Смотри теперь, что – Я…»

[Девочка Питер Пэн]

Весенняя гроза
Федор Тютчев

Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.

Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.

С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной, и шум нагорный —
Все вторит весело громам.

Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.

[odessitka_nissan]

Жениться, сын, женись,
Коль время подоспело,
Но только не ленись,
Ищи жену умело.
Старайся освежить
Подвянувшие гены,
Чтоб жить нам не тужить
Под флагом гигиены.

Татарка — вот огонь,
Не гены, а подарок!
Татарку пальцем тронь —
Останется огарок.
Голубит допьяна!
Воспряло б наше древо!
Обидно, что она
Не прочь гульнуть налево.

Бери жену позлей —
Полячку, для примера:
На нас, на кобелей,
Нужна крутая мера.
Красива и статна,
Не девка — королева!
Обидно, что она
Не прочь гульнуть налево.

Еврейка — вот душа,
Притом в уютном теле!
На кухне хороша
И ласкова в постели. Роскошная жена —
Пленительная Ева.
Обидно, что она
Не прочь гульнуть налево.

Не знаю, как и быть.
А может, по старинке
Невесту раздобыть
В архангельской глубинке?
Вот счастье! — царство льна,
Стеснительная дева...
Обидно, что она
Не прочь гульнуть налево.

А впрочем, сын, пора
Оставить эту ноту:
Ведь глупо ждать добра
От брака по расчету.
Когда самой судьбой
Предъявится невеста,
Тогда само собой
Нам станет все известно.

Дмитрий Сухарев

[odessitka_nissan]

Н.Гумилёв

ОНА
Я знаю женщину: молчанье,
Усталость горькая от слов,
Живет в таинственном мерцаньи
Ее расширенных зрачков.

Ее душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизнью дольней и отрадной
Высокомерна и глуха.

Неслышный и неторопливый,
Так странно плавен шаг ее,
Назвать нельзя ее красивой,
Но в ней все счастие мое.

Когда я жажду своеволий
И смел и горд - я к ней иду
Учиться мудрой сладкой боли
В ее истоме и бреду.

Она светла в часы томлений
И держит молнии в руке,
И четки сны ее, как тени
На райском огненном песке.

ДРЕМАЛА ДУША ,КАК СЛЕПАЯ

Дремала душа, как слепая,
Так пыльные спят зеркала,
Но солнечным облаком рая
Ты в темное сердце вошла.

Не знал я, что в сердце так много
Созвездий горящих таких,
Чтоб выпросить счастье у Бога
Для губ говорящих твоих.

Не знал я, что в сердце так много
Созвучий звенящих таких,
Чтоб выпросить счастье у Бога
Для глаз говорящих твоих.

И рад я, что сердце богато,
Ведь тело твое из огня,
Душа твоя дивно крылата,
Певучая ты для меня...

[Горгоша]

Моисеева Ольга

Без любви
Я почти растение
Не видавшее солнца свет.
Ниже солнечного сплетения
Ощущаю её…
Бред,
Скажут многие
Не любившие,
А играющие в любовь.
В Тридевятое не ходившие,
Не разбившие сердце в кровь.
Не изведавшие падения,
Не достигнувшие небес.
Те, что умерли
До рождения
Без прощения,
Даже без…
Без попытки прикосновения
К сокровенному –
К тайне двух,
Чтоб уверовать за мгновение,
В стук сердец,
В теплоту рук.
В неподдельное оживление
С любопытством смотрящих глаз
И в подлунное вдохновение
Без причинно
Хотя бы раз…
Ведь взаимное чувств смятение
Словно вирус
Попавший в кровь.
Ниже солнечного сплетения
Ощущаю твою любовь.

[Hotice]

Сон под пятницу

Попробуем заснуть под пятницу,
Под пятницу, под пятницу,
Во сне вся жизнь на нас накатится
Салазками под Новый год,
Бретельки в довоенном платьеце
И шар воздушный катится.
Четверг за нас за всех расплатится
И "чистых" пятнице сдает.

И все, что с нами дальше сбудется,
Ах, сбудется, ах, сбудется,
Пройдет по этой смутной улице,
Чтоб знали мы в конце-концов,
Что много лет за нами старыми
Бредет во тьме кварталами
Какое-то весьма усталое
И дорогое нам лицо.

А новый год и ель зеленая,
Зеленая, зеленая,
Свеча гореньем утомленная
И некий милый человек.
И пахнет корка мандаринная,
Звезда висит старинная,
И детство все такое длинное,
И наш такой короткий век.

Всю ночь бредем мы сквозь сумятицу,
Сумятицу, сумятицу,
И лишь к утру на нас накатится
Догадка, что была в крови,
Все от того, что сон под пятницу,
Под пятницу, под пятницу
Нам дан затем, чтобы не спрятаться
От нашей собственной любви.

1979

[MARIMAR]

Я обиды рассовала по карманам
И царапины как кошка зализала.
Я училась этим маленьким обманам -
Ничего тебе про это не сказала.

В сумку сунула ещё две-три тревоги
И за пазуху упрятала упрёки.
Завязала в узелок свою досаду -
Ничего такого мне теперь не надо!

Мне нельзя заплакать, если захочу я.
И молчать нельзя мне, если замолчу я.
Ну, а главное - глубокие карманы,
Чтобы в них держать свои обманы!

Нетерпению купила я уздечку.
Ожиданию достала птичью клетку.
В уголке сложила каменную печку,
Чтоб кидать туда стихи свои как ветки.

А еще купила швейную машину
И дешёвые обрезки материала,
И себе карманы новые пришила -
Мне уже карманов старых не хватало...

Вероника Долина

[Konotop]

Аля Кудряшёва



Не бойся, милый, это как смерть из телека, воскреснешь, вылезешь где-нибудь через век, ведь это даже не вирус, а так, истерика, суббота-утречко, надо уже трезветь. Пора идти, в пакете в дорогу бутеры, расческа, зеркало - господи, это кто?.. На улице не морозно, но мерзко - будто бы хмельное небо вырвало на пальто. Ну что ж, спокойно, с толком, поднявши голову, на остановку, правильно, не спеши, так хорошо - не видно ни сердца голого, ни розовой недомучившейся души.

Вот так проходят эти, почти-осенние, почти совсем живые пустые дни, которые начинаются воскресением, кончаясь так, как тысячи дней до них, их не удержишь в пальцах - уж больно скользкие, бездарная беззастенчивая пора, ты приезжаешь вечером на Московскую, а уезжаешь с Автово и вчера. Друзья живут, хоть плохо, но как-то маются, а ты чем хуже, тоже себя ищи, один качает мышцы и занимается, другая, вот, влюбляет в себя мужчин. Пойди помой посуду - работа та еще, отправься в лес, проспаться, пожрать, поржать. А ты стоишь зубами за мир хватаешься и думаешь, что он будет тебя держать.

Ты думаешь, ты такой вот один-единственный, такой вот медноногий смешной колосс, который хочет нырнуть в ее очи льдистые и спрятаться в рыжем танце ее волос. Что ты один молчишь ей срывным дыханием и молишься нецелованному лицу, что ты готов сгореть за ее порхание, за голоса крышесносую хрипотцу. Она ведь вечно вместе, всегда при свите и она ведь пробежит по твоей золе. И самый ужас в том, что она действительно прекрасней всего прекрасного на земле.

И что тебе расскажешь - посуда вымыта, за окнами злые темные пять утра, не вытянута, не вымотана, не вынута из рыхлого измочаленного нутра та нитка, нерв из зуба, живая, чуткая, свернувшаяся в горячий больной клубок, которую те, кто верят хоть на чуть-чуть в нее смущенно в своих записках зовут "любовь". Который раз - и мимо, а нитка тянется, и трется о бессмысленные слова, вот так ее когда-нибудь не останется - и чем тогда прикажешь существовать? Потом-потом-потом, а пока всё пенится, барахтается у боли своей в плену, не трогай, пусть подсохнет, еще успеется проверить, дернуть заново за струну. И ты опять расплачешься, раскровавишь всё, почувствуешь, как оно там внутри дрожит.

А вот сейчас ты выпрямишься. Расправишься. Войдешь в автобус. Встанешь. И станешь жить




Мама на даче, ключ на столе, завтрак можно не делать.
Скоро каникулы, восемь лет, в августе будет девять.
В августе девять, семь на часах, небо легко и плоско,
солнце оставило в волосах выцветшие полоски.
Сонный обрывок в ладонь зажать, и упустить сквозь пальцы.
Витька с десятого этажа снова зовет купаться.
Надо спешить со всех ног и глаз - вдруг убегут, оставят.
Витька закончил четвертый класс - то есть почти что старый.
Шорты с футболкой - простой наряд, яблоко взять на полдник.
Витька научит меня нырять, он обещал, я помню.
К речке дорога исхожена, выжжена и привычна.
Пыльные ноги похожи на мамины рукавички.
Нынче такая у нас жара - листья совсем как тряпки.
Может быть, будем потом играть, я попрошу, чтоб в прятки.
Витька - он добрый, один в один мальчик из Жюля Верна.
Я попрошу, чтобы мне водить, мне разрешат, наверно.
Вечер начнется, должно стемнеть. День до конца недели.
Я поворачиваюсь к стене. Сто, девяносто девять.

***

Мама на даче. Велосипед. Завтра сдавать экзамен.
Солнце облизывает конспект ласковыми глазами.
Утро встречать и всю ночь сидеть, ждать наступленья лета.
В августе буду уже студент, нынче - ни то, ни это.
Хлеб получерствый и сыр с ножа, завтрак со сна невкусен.
Витька с десятого этажа нынче на третьем курсе.
Знает всех умных профессоров, пишет программы в фирме.
Худ, ироничен и чернобров, прямо герой из фильма.
Пишет записки моей сестре, дарит цветы с получки,
только вот плаваю я быстрей и сочиняю лучше.
Просто сестренка светла лицом, я тяжелей и злее,
мы забираемся на крыльцо и запускаем змея.
Вроде они уезжают в ночь, я провожу на поезд.
Речка шуршит, шелестит у ног, нынче она по пояс.
Семьдесят восемь, семьдесят семь, плачу спиной к составу.
Пусть они прячутся, ну их всех, я их искать не стану.

***

Мама на даче. Башка гудит. Сонное недеянье.
Кошка устроилась на груди, солнце на одеяле.
Чашки, ладошки и свитера, кофе, молю, сварите.
Кто-нибудь видел меня вчера? Лучше не говорите.
Пусть это будет большой секрет маленького разврата,
каждый был пьян, невесом, согрет, теплым дыханьем брата,
горло охрипло от болтовни, пепел летел с балкона,
все друг при друге - и все одни, живы и непокорны.
Если мы скинемся по рублю, завтрак придет в наш домик,
Господи, как я вас всех люблю, радуга на ладонях.
Улица в солнечных кружевах, Витька, помой тарелки.
Можно валяться и оживать. Можно пойти на реку.
Я вас поймаю и покорю, стричься заставлю, бриться.
Носом в изломанную кору. Тридцать четыре, тридцать...

***

Мама на фотке. Ключи в замке. Восемь часов до лета.
Солнце на стенах, на рюкзаке, в стареньких сандалетах.
Сонными лапами через сквер, и никуда не деться.
Витька в Америке. Я в Москве. Речка в далеком детстве.
Яблоко съелось, ушел состав, где-нибудь едет в Ниццу,
я начинаю считать со ста, жизнь моя - с единицы.
Боремся, плачем с ней в унисон, клоуны на арене.
"Двадцать один", - бормочу сквозь сон. "Сорок", - смеется время.
Сорок - и первая седина, сорок один - в больницу.
Двадцать один - я живу одна, двадцать: глаза-бойницы,
ноги в царапинах, бес в ребре, мысли бегут вприсядку,
кто-нибудь ждет меня во дворе, кто-нибудь - на десятом.
Десять - кончаю четвертый класс, завтрак можно не делать.
Надо спешить со всех ног и глаз. В августе будет девять.
Восемь - на шее ключи таскать, в солнечном таять гимне...

Три. Два. Один. Я иду искать. Господи, помоги мне.

[Konotop]

Александр Башлачев

Час Прилива текст песни

Час прилива пробил.
Разбежались и нырнули.
Кто сумел - тот уплыл.
Остальные утонули.

А мы с тобой отползли
И легли на мели.
Мы в почетном карауле.

Мы никому не нужны,
И не ищет никто нас.
Плеск вчерашней волны
Повышает общий тонус.

У нас есть время поплевать в облака.
У нас есть время повалять дурака
Под пластинку "Роллинг стоунз".

Безнадежно глупа
Затея плыть и выплыть первым.
А мы свои черепа
Открываем, как консервы.

На песке расползлись
И червями сплелись
Мысли, волосы и нервы.

Это - мертвый сезон.
Это все, что нам осталось.
Летаргический сон
Унизителен, как старость.

Пять копеек за цент.
Я уже импотент.
А это больше, чем усталость.

Девяносто заплат.
Блю-джинс добела истерты.
А наших скромных зарплат
Хватит только на аборты.

Но как прежде звенят
И, как прежде, пьянят
Примитивные аккорды.

Час прилива пробил.
Разбежались и нырнули.
Кто умел - тот уплыл.
Остальные утонули.

А мы с тобой отползли
И легли на мели.
Мы в почетном карауле.

[foxсо4ка]

Долгожданное


Ляжет дорога. И вздрагивать нечего.
Дудочка выдохнет. Всхлипнет река.
Сброшены годы – как сумка заплечная.
Медленно катится яблоко вечера,
Гонит небесный пастух облака.

Я прижимаюсь так нежно – что намертво,
Смяв на щеках абрикосовый пух.
Встреча – лишь обморок – привкусом памятна.
Место на облаке? – Занято. Занято.
Тихо смеется веселый пастух.

Ссадины губ перепробуешь ласково.
Сжав лепестки, превращаюсь в цветок.
Небо забрызгано жгучими красками.
Кажется жизнь нескончаемой сказкою,
И пастушком несговорчивый бог.



Лада Миллер

[Hotice]

Напоминает море - море.
Напоминают горы - горы.
Напоминает горе - горе;
Одно - другое.

Чужого горя не бывает,
Кто это подтвердить боится, -
Наверно, или убивает,
Или готовится в убийцы...

1970

[Konotop]

Валерий Винарский

Треугольный жизнь моя скандал.
Вот они - участницы скандала.
Я из-за одной из них страдал
и одна из-за меня страдала.

Я, конечно, ошибался малость.
Все меня тянуло к новизне.
Надо мной одна из них смеялась.
Плакала другая обо мне.

Кто мне был нужнее - позабыл.
Мне б вернуть их, да не тут-то было.
То ли ту, которую любил,
то ли ту, которая любила.

Ну, чего мне в жизни не хватало?
С тою жить бы надо было мне,
что со мною рядом обитала,
а не с той, которая во сне.

Мне б сказать: - Постой, не уходи,
приготовь чего-нибудь на ужин
той, которой быол необходим,
а не той, которой был не нужен.

Странно, неужели это было.
Страсть утихла и улегся пыл.
нет ни той, которая любила
и ни той, которую любил.

[Hotice]

Кем приходишься мне ты - не знаю,
Но приходишься кем-то навек.
Так туманная речка лесная
Прибегает к скрещению рек.
Звезды чиркают по небу косо,
И созвездья висят за окном.
Ты мой космос, дружок, ты мой космос,
Ты мой космос, я твой астроном.

Изучаю тебя, обличая
В самом полном собранье грехов,
Но меж дней череды замечаю
Запустенье других берегов.
В суетных приключеньях так просто
Мне тебя подарил горизонт.
Ты мой остров, дружок, ты мой остров,
Ты мой остров, я твой Робинзон.

Я по улицам бешеным шляюсь,
Я впросак попадаю не раз.
Я побег от тебя замышляю
И маршруты коплю про запас.
Но ресниц твоих черные шпаги
Конвоиров имеют талант.
Ты мой лагерь, дружок, ты мой лагерь,
Ты мой лагерь, я твой арестант.

То довольна ты, то недовольна,
То ты памятник, то карусель,
Знать, в тебе поселился привольно
Разножанровый месяц апрель.
С кем сравню я тебя, угадай-ка?
Хочешь правду? Так правду узнай:
Ты мой зайка, дружок, ты мой зайка,
Ты мой зайка, я дед твой Мазай.

1972