Нехама Дробер - рассказ о моей жизни
25 января 1945 года мы с сестрой Ритой сняли желтые звезды и ушли из города. Шли пешком - автобус по этой дороге уже не ходил. Вечером пришли в Йезау, где жила мама. Папа уже был там.
На следующий день мы тепло оделись, взяли с собой, что могли унести, и пошли навстречу Красной Армии. На улице было очень холодно, выпало много снега. Немецкие солдаты, которые шли к Кенигсбергу, посоветовали не ходить по шоссе, а уйти в село, где живут'люди - мы так и сделали. В доме, куда мы зашли, уже было много людей, но нас приютили. Всю ночь поблизости слышалась стрельба. Рано утром 28 января пришли советские солдаты. Мы обрадовались, но ненадолго. Что мы евреи, не поверили - сказали: Гитлер всех убил. На другой день всех погнали вдоль линии фронта до села Ундерванген (сейчас Чехово), а потом дальше - в Бланкенау. По дороге нас остановила группа солдат. Они поставили нас к стене и хотели расстрелять. Мы объясняли, что мы евреи и показывали наши звезды, но нам не верили. На наше счастье подошли офицер и солдат - оба евреи, они спасли нас от смерти. Папа сказал, что Б-г услышал наши молитвы и послал их. Солдата звали Миша Браверман, потом он даже несколько раз кормил нас.
В Бланкенау мы ночевали на полу в разбитом домике. Утром всех позвали в большую комнату, проверили сумки, забрали документы, фотографии и часы и закрыли до вечера в темном, холодном подвале. Позже оказалось, что наши еврейские звезды при проверке не нашли, я храню эти звезды и сегодня.
На другой день нас привели в Алленбург (сейчас поселок Дружба), там мы остались до конца войны. Все это время с нами были соседи по квартире на Линденшрассе - семья Шефтолович. Они пережили все то же, что и мы. 28 февраля 1945 года папу и Альфреда Шефтоловича отправили на работу - куда и на какой срок не сказали. Прощаясь, мы не знали, что видимся в последний раз. Когда их увели, мы стояли у окна и махали рукой вслед, папа обернулся, его последний взгляд я не забуду никогда. Только в 1989 году, после поездки в ФРГ, от двоюродного брата, проживающего в Гамбурге, я : узнала, что папа с 1945 по 1949 год был в сибирском лагере. Освободившись, он уехал в Гамбург, он был уверен, что найдет нас там.
После войны, в мае 1945 года мы с мамой, а также Агнесс Шефтелович с сыном Лотаром вернулись в Кенигсберг с надеждой найти папу и Альфреда, но их там не оказалось.
В Кенигсберге мы работали на улице, убирали камни и чистили дороги. За эту работу выдавали 200 грамм хлеба. Кто не работал, не получал ничего. Хлеб был мокрый и кислый, кроме него мы ели траву и картофельную кожуру, собранную на помойке. Мама и братик ослабли, не могли ходить. Каждый раз, уходя из дома, я добывала что-нибудь поесть. Я боялась возвращаться домой, боялась не застать их в живых. Так оно и случилось. Ко мне на работу прибежал Л отар Шефтолович и сказал, что маме плохо, когда я пришла домой, ее уже не было. Рита сказала, что ее завернули в одеяло и унесли в пожарную школу, что была напротив. Я побежала туда и по одеялу нашла маму среди трупов. На другой день все трупы погрузили на подводы, которые пришлось тащить родственникам умерших. Из-за эпидемии тифа всех похоронили в общей могиле на старом немецком кладбище по улице, которая называлась Лабиауерштрассе, потом Герман Геринг-штрассе, сейчас это улица Гагарина. Маме было сорок восемь лет. Наш братик Денни умер полутора неделями раньше, ему было всего пять лет. Меня опять не было дома, Рита и Лотар без разрешения властей похоронили его на еврейском кладбище по улице Штефекштрассе (сейчас это улица Лейтенанта Катина) рядом с могилой нашего первого брата, умершего в 1936 году от дифтерита. Комендатура хотела нас за это наказать, но все обошлось.
http://www.jjew.ru/index.php?cnt=10227
Тема: 
Сообщение от Коминтерн
Ответить с цитированием
К теме
Социальные закладки