Проект "Территория I". Творчество Сэммибойя и его друзей.

[sammyboy]

Являясь одним из учредителей и редактором литературно-художественного проекта "Территория I", буду в меру сил знакомить неравнодушных к литературе личностей с тем, что мы поодиночке и коллективно наваяли.
Начну с немного смешной миниатюры о последствиях Нового Года Скоро лето, так что вспомнить НГ очень даже уместно.

Новогоднее утро в одесской коммуналке
- Тише! Тише! Боря, что у тебя там за шум? Ты решил разнести коридор на части!
- Извините, мадам, но я не Боря!
- Стой там, ничего не трогай. Я хочу на тебя посмотреть! Уже иду!
Тётя Маша, переступая через груды ненужных жильцам сейчас, и поэтому ранее выкинутых в коридор вещей, приблизилась к источнику шума.
- Вижу. Вы не Боря!
- Вы как всегда правы, хоть я вас и впервые вижу. Не Боря я!!
- А вы к кому?
- Я не «к кому», я уже отсюда!
- Вам показать двери? Что вы так нашумели, как Мамай в посудной лавке со своими слонами??! Семь утра, в конце концов! Вы звонили три раза Бритману, и мы вам с той стороны три раза отвечали, что Бритмана нет дома и он уехал с женой к любовнице, отмечать Новый Год в Белгород-Днестровском! Так как вы сюда просочились?
- Я не помню её фамилии.. И имени -тоже... Дверь такая крашеная сбоку.
- А вам не стыдно?
- А почему мне должно быть стыдно? Ей же не стыдно. И, заметьте, она даже не подняла свой тухис, чтобы проводить мужчину на двор!
- Это не к нам. Кто и куда кому должен -разбирайтесь сами. Но это же не повод создавать такой геволт в общем коридоре!
- Извините ещё раз мадам. Вы так не нервничайте! И где тут у вас ближайший магазин?
- Вы что, хотите пошуметь и там?
- Нет, я просто хочу выйти за шампанским и вернуться.... Может быть, Она поднимет свой шикарный зад и в конце-то концов передумает?
Повисает некоторая пауза, в разрывах которой слышны звуки телевизора, всесезонное оранье кота, ругань соседей на галерее во дворе и прочий халоймыс.
- Я вам так скажу, молодой человек! Что бы она там ни передумала, могут передумать продавщицы в магазине и я в том числе здесь. Но от себя лично и от всех нас я вам обещаю всестороннюю поддержку. Это на если что. Кстати, молодой человек, почему вы ещё тут?
- Так это другой разговор! А кому звонить, когда вернусь? Кто мне откроет??
- Ай, звоните Бритману. Его всё равно нет дома, а мы и так услышим.




© Copyright:sammyboy 2008
Свидетельство о публикации №2801020010

[sammyboy]

Ты проснулось, моё солнышко?
Ты проснулось, моё солнышко? Проснулась, доця папина?
Просну-у-улась! Ну, вот и хорошо…
Так, что дальше-то делать?
Чёрт, телефон звонит. В такую рань?.. Ох, хорошо, что звук зуммера выставил на самый минимум. А вдруг бы разбудили маленькую? Да кто там так рано??
Привет, Михалыч! Да, спасибо, конечно… Один дома. Как в кино про Рождество. Нет, они с тёщей пошли ненадолго в супермаркет. Да. Да! Передам, обязательно… Я как? Подожди, не клади трубку, я сбегаю, на маленькую посмотрю…
..Извини, Михалыч, к новорожденной сбегал в комнату. Никак привыкнуть не могу, что нас уже трое, да! А как там пацаны, как работа? Спасибо, и им того же и по тому же месту… То есть – тьфу ты... ну, ты понял, да? Спасибо, дорогой! Ха, тебе проще – скоро уже и дедом, наверное, станешь. Да шучу, шучу… Твоя Лиза вон какая уже взрослая! Слушай, Михалыч, а чего маленькая молчит? Проснулась, да… Нет, так посапывает смешно. Носик как пуговка…
На меня вроде… Или, как тёща говорит – на дедушку её. Что ты! Тёща? Ласковая - шёлковая стала. Катька тоже меньше напрягается, да и после родов беречься надо от нервов. Мама – золото! Ну да, с тех самых пор… Не узнаю её. Что? Когда? Ну, вот праздники пройдут, конечно же, выставлюсь. Да! Как положено, чего смеёшься-то?… Ну, естественно, нервничал. Сейчас же у нас на ремонте роддом… Да! То-то и оно. Нет, в Седьмом рожала, на Филатова в Одессе. Дарья у нас. Да. Русское…
Русское, потому что все – оттуда. Ну, как это - «откуда»?…Мои, ты сам знаешь – с Питера, а Катины – уральские, как пельмени… Ты же на свадьбе сидел рядом с моей тёщей, забыл что ли? Да ты что!?? Она - глаз? Куда положила? На тебя? Ну, это может, показалось тебе… Она ещё та дама, хоть куда, короче говоря!! Та завязывай смеяться уже! Ха, конечно тяжело – две бабы в доме. Сидеть! Лежать! Приём пищи по расписанию. Нет, малая – это другое дело. Тоже меня потом строить будет? Это ты по своему опыту, да?! Шучу… Да шучу я!
Слушай, подожди минутку, сейчас я вернусь, только на Дашку гляну…
..Так про что мы там говорили? Что с голосом? У меня? А-а, это я жую! В холодильнике кусок колбасы был, вот и прихватил по дороге. Слушай, вот скажи мне, я ж неопытный, первый раз как бы, чего она молчит-то? Да нет же! Но ведь странно как-то… Вот в кино они орут обычно. Слушай, а может, она описалась? Подожди, подожди минуту, я сейчас… Нет, Михалыч, давай я тебе с мобилки лучше перезвоню, а то бегать далеко с коридора…хорошо?
..Ну, привет ещё раз! Красавица моя, принцесса! Нет, это я не тебе, Михалыч, это я возле кроватки стою…
Ты что?? Да они меня два дня не пускали и близко! А вот в роддоме как я перенервничал, ужас! У них теперь можно близким родственникам присутствовать при этом деле. Да! Откуда я знал!? Слушай, вот уж точно – лучше всю жизнь бриться, чем один раз родить! Доктор серьёзный такой был, эта ещё... ну как её там... Да – акушерка, вот… Я думал, что грохнусь прямо там и придётся им не роды принимать, а меня откачивать! Ну откуда мог знать? Катя сильно хотела. Где-то в журнале прочитала, что отец присутствующий при родах даёт…даёт…чего даёт забыл.. а, -даёт типа стимул здоровья своему ребёнку или что-то такое в этом духе! Как во сне всё прошло… Кошмар! Трясся весь и мокрый был как мышь! А ещё пуповина эта как червяк полезла…бр-р-р…ой, страх… А ты, Михалыч, меня знаешь – я не слабонервный!
А вот на руки когда мне дали подержать, я прямо застыл. Ты что! Как памятник Ленину на нашей главной площади! Я даже и не знаю как эти ощущения тебе, Михалыч, описать... Ну потом, когда при выписке мне Дашку дали на руки – другое дело, конечно! Тёща такое лицо сделала, что у меня руки стали надёжные, как «лапы» у моего погрузчика, но только нежные, конечно же!
Ой, смотри, улыбается! Или фыркает. Смешно так. Слушай. А если я разверну, посмотрю всё ли в порядке? Как думаешь? Да не смейся ты! Да, боюсь! Но уже меньше конечно…
Сейчас, аккуратно… аккуратненько… Подожди, надо же запомнить как было! Так? Ну да! Ой, нет, не описалась. Сухая. Девочка моя! Ручками так делает. Ух ты, за палец меня схватила! А это не опасно, Михалыч? Я вроде здоров, не простужен… Может надо было руки помыть, а?? А я ей пальчиком ладошку почесал, она что-то лопочет так… Ой, умора! Ну ладно, Михалыч, давай, буду её назад заворачивать. Что? Да справлюсь, конечно! Я уже вроде успокоился. Такая доця у меня красивая, приду послезавтра на работу – фотки покажу. А сегодня гулять пойдём втроём, наверное… Ты видишь, зима какая у нас без снега совсем. Ну и хорошо! Да, вы там не расслабляйтесь без меня, портовики-трудяги. Конечно! Спасибо, Михалыч, спасибо! Подарок? А я и забыл про день рожденья, поверь! Нет, лучше памперсы подарите! Не смейся, мне подарки сейчас не очень-то…Да! Всё ей, конечно же…
Она у нас теперь самая главная. И самая любимая! Знаешь, Михалыч, так мне с ней хорошо – не представляешь. А? Представляешь? Ну ладно, бывай! А я ей почитаю что-нибудь… А? Не знаю. Вот про Гарри Поттера книжка есть. Пусть слушает.
А других пока нет. Может ей сказку рассказать?
Ну так и сделаю, наверное. Ну, всё, короче говоря, давай! Я с ней по квартире погуляю. Пусть у меня на руках поспит. Пусть к папе привыкает. Солнышко моё любимое…




© Copyright: sammyboy
Свидетельство о публикации №2601120034

[sammyboy]

Как ты изменился…
Сейчас, когда воздух всё более пропитывается теплом, и на улицах продолжается публичный стриптиз горожанок, когда гуляющие, торгующие и работающие, образовывают водовороты возле твоих любимых народом публичных мест - это на виду, твои перемены…
Как ты изменился…
Как будто вылез из-под снега, легко отряхнулся, попрыгал, приводя в чувство занемевшие от зимней спячки части тела, и устремился вперёд, постепенно набирая темп.
Ты снова подкрашен, где-то подмазан и подлатан. А где-то отремонтирован и застроен.
Грачи, летая над головами спешащих вечно и всюду, с интересом наблюдают за твоими переменами. Сверху видно всё. И не только из мэрии, с фиолетовыми стёклами, не только из окон важных кабинетов в здании управления порта, не только из дорогих квартир на бульваре Гайдара. Изменения витают в воздухе, ощущаются многими.
Дворники метут улицы энергичнее. Машут вениками, как вёслами. Базарные торговки меньше позёвывают и больше обращают внимания на проходящих мимо мужчин, особенно с барсетками и кейсами. Водители всё чаще уступают дорогу женщинам на пешеходных переходах, и симпатичным и так себе. Учительницы чаще краснеют под внимательными и недетскими взглядами старшеклассников…
Всё приходит в движение, всё набирает обороты, и даже цены на заправках не могут сбить этот уровень внутреннего несгорания, этот накал, приводящий мысли одних - плавно к действиям других…
Стоит посмотреть, как ты изменился, посмотреть днём на этот муравейник.
Встать на пересечении улиц Ленина и 1 Мая, и фиксируя как камера, по 1 кадру в минуту, получить полное представление. Если дадут…
Кругом же ж друзья, приятели, знакомые по работе, жене, ночным тусовкам…
Тусовщики днём жмурятся от солнца, и красные глаза предусмотрительно спрятались за стёклами чёрных очков. Что же вам не спится - то, сливки общества??
А-а-а, тоже к теплу? Ну, давайте, давайте! Увидимся следующей зимой…
Потому что весна. Потому что кругом такое, что не оставляет равнодушным.
Время любить, суетиться, растрачивать силы на всё подряд, может быть потом придёт сожаление. Может быть... Может и придёт…
Но пока же его нет?!
Как ты изменился…

И вряд ли что-то изменится настолько, насколько меняешься ты. Злопыхателям нет места в этом цветнике. И пусть пока ещё где-то пыльно, где-то грязно, где-то ещё недоработано и видна ухмылка разрухи…
Это ваш дом, подъезд и всё что вокруг – ваше. Кто же вам мешает помочь изменениям в плюс??? Молчите?
Да, и вправду контрасты режут глаз и коробят слух, но это удел по-настоящему богатых городов. Не буду цитировать каких – вы догадаетесь сами. Но они, при всей своей помпезности и запущенности одновременно, не столь молоды и амбициозны, как ты. Как ты изменился…

Как изменились мы, идущие с тобой и следящие за ростом и весом. Как изменились скептики, не находящие новых аргументов и брызгающие позапрошлогодней слюной с примесью желчи. Как изменились пессимисты, и другие из нас, ценящие красоту в том, что необходимо для продуктивной работы и нормальной жизни.
Как изменились мы, как изменился ты, мой Ильичёвск…

@ sammyboy

[sammyboy]

Немного надо полюбить Одессу, чтобы она намного полюбила тебя!
@ sammyboy

..помню написал эту фразу давно, после жарного июльского субботнего дня, проведённого с прочими столь же вспотевшими и сомлевшими гостями, во дворе одного из домов по Станиславского. Была жара, шла себе свадьба и разморило, видимо..))

Я люблю одессу, ибо родился тут и прожил свои первые бессознательные годы. А прийдя в сознание остаётся сожалеть о чём-то, чём-то неуловимо потерянном или высохшем, как цветок-закладка в книжке на полке...

Октябрьский вечер в Одессе

Середина октября. Среда.
Вечерняя Одесса во власти тумана. Под аккомпанемент ревуна в порту и подмигивание маяка туман наползает, как скользкий чулок на фарфоровое бедро одесской русалки, ставшей морячкой по призванию. Ставшей морячкой для чьего-то восхищения и оглушительных трат, которых требует настоящая красота.

Девушка с точёной фигуркой идёт по Дерибасовской. Плывёт, рассекая собою прогуливающихся и притягивая взгляды. Сквозь мокрую линзу тумана проглядывает Оперный театр в вечном ремонте и в покосившемся глянце. Каменные фигуры на фронтоне пучеглазо наблюдают за людьми внизу и за голубями, полусонно бормочущими в нишах театра наверху. Птицы мира нахохлились, как сычи, и их мокрые клювы матово поблёскивают в свете мощных прожекторов.
Возле входа в отель переминается с ноги на ногу молодой привратник в блестящем камзоле а-ля Моцарт. Он прислушивается к плывущим с бульвара звукам, неярким и приглушённым, будто из - под слоя войлока. Скоро его пересменка, скоро окончание затянувшегося бала - маскарада и возвращение в привычные формы строгого костюма – двойки. А потом - дорога на «Поскот» к молодой супруге, ждущей его в уютной квартирке на последнем этаже ещё пахнущего штукатуркой и краской дома. Скоро годовщина свадьбы. Привратник представляет себе жену, сидящую у окна, задумчиво подперевшую кулачками лицо и размышляющую, чем порадовать любимого в этот вечер трудного дня…

…Фонари млеют от сырости, вбрасывая свой неяркий свет в пространство, и потёки влаги сползают по рифлёным стёклам. Морячка проходит мимо привратника и, улыбаясь, подмигивает ему. Парень принимает правила игры и слегка приподнимает форменную фуражку в приветствии. Они – незнакомы, и вряд ли станут когда-нибудь ближе друг к другу, чем сейчас, но их молодость не требует большего, зная, что они влюблены и так.
В представительском «Мерседесе», скучающем на стоянке отеля в ожидании барского тела, ползёт вниз стекло, раздаётся короткий сигнал и показывается лицо пожилого шофёра.
-Belissimo!
Водитель импульсивен, как и все итальянцы, он шлёт морячке воздушный поцелуй, летящий ласточкой через разлинованную пешеходным переходом дорогу. Морячка оглядывается, смеясь. Её смех звучит колокольчиком, он ярок как итальянский соус с перчинкой. Девушка шагает , как «битлы» по Эбби – роуд. Она вышагивает по «зебре» как по подиуму, где небрежно брошенным покрытием могли бы служить леопардовые шкуры и синий бархат. Её безукоризненные ноги на итальянских шпильках, отмеривают ход этого вечера, ход этого невесомого флирта под звуки верхнего «До», доносящегося из театра.
Сегодня дают «Аиду» великого Верди. Музыке и голосам тесно под крышей, они мечутся под потолком, вызывая сладкую дрожь театральных меломанов, выпархивают наружу птицами, обдувая сонных голубей с безукоризненным музыкальным вкусом. Голуби слетают вниз, едва завидев знакомых старушек, прогуливающихся возле Дворца бракосочетаний. Бабули совершают привычный вечерний моцион, актуальный в любую погоду и при любой засоленности и мокроте воздуха. Они сыплют жареные с солью в казанке семечки на одесский тротуар, и тихонько напевают что-то под нос…

… И длиннющие лимузины, сиротливо жмущиеся друг к другу на стоянке у свадебного дворца – похожи на крокодилов, приползших из тёплых стран сюда, на эту влажную мостовую. Приползших помокнуть и посверкать чёрными и белыми боками в тумане. Их чередование похоже на чередование клавиш рояля, готового заиграть знаменитый марш Феликса Мендельсона сию минуту, сейчас…
…Belissimo!.. Belissimo!…
Вездесущие цыганки с пёстрым выводком детей, бросили своё извечное занятие и теперь сидят на ступеньках памятника Александру Сергеевичу. Сидят, раскинув подолы, прямо на холодном граните. Дети весело гомонят, брызгая друг на друга водой из фонтанчика и дурачась.
Невозмутим только сам Пушкин, монументальный и ментальный единовременно, чернеющий бюстом на фоне белоснежных колонн мэрии и туманно напоминающий своего африканского предка этой чернотой и величавостью. А весёлый в любую погоду, в любом состоянии сытости или голода, неизменный на перекрёстках всех времён и дорог табор – как его дети, о которых ПОЭТ столько написал, о которых ТАК рассказал потомкам.

С пушки, загадочно смотрящейся на постаменте, сочится влага. Порох бы давно отсырел, да вот стрелять орудие разучилось сто лет тому назад, превратившись в декоративную фигуру и мишень для подвыпивших туристов. Они упорно карабкаются, сползают и снова карабкаются наверх, с намерением там комфортно усесться и сфотографироваться.
Охранник на дверях мэрии смотрит на эту картину с интересом. Охранник по - есенински кучеряв, и чем-то напоминает златокудрого Меркурия, прячущегося от сырости и высовывающего из ниши справа от входа каменную руку с весами. Автомат в руках охранника - нелеп, более соответствовал бы безмен или блокнот экскурсовода. Или же гусиное перо, занесённое над листом бумаги, освещённым пламенем умирающей к утру свечи в квартире гения на Пушкинской.

Во все времена Одесса рождала поэтов, гостеприимно принимала их и оберегала. Накрывала своими крыльями, как Синяя Птица, дарила удачу и вдохновение.
Этот мальчик с оружием возможно и не догадывается об этом, как не догадываются о поэзии, незримо витающей в тумане - чиновники, выскакивающие из дверей мэрии, зябко поеживающиеся и ныряющие в глубины своих джипов – танков. Водители включают дворники и печки в предвкушении уюта, трогают машины с места, шурша шинами и урча сытыми моторами.
Они все стремятся к теплу, к фитнес - клубам, саунам. К вальяжным ресторанам Аркадии, из окон которых пахнет заморскими деликатесами и бычками, жаренными на постном масле, пахнет испанским вином и брюссельской капустой, щедрой рукой повара брошенной на фарфор тарелок…

(продолжение ниже)

[sammyboy]

(продолжение)

…А на бульвар опускается темнота, сгущается как чёрное сюрреалистическое молоко на картине Джаспера Джонса, и кажется, что уже можно в эту густоту поставить ложку, как в банку хорошей сметаны на Привозе, а потом зачерпнуть и поедать, облизываясь и мурлыча от удовольствия.
А оно, это удовольствие – рядом.
Оно в зелени каштанов, в дрожи мокрых листьев, в стуке каблучков морячки, идущей по бульвару мимо скамеек, что грациозно выгнули влажные спины и приняли пары влюблённых.
И пускай не видно вечно подглядывающей за ними Луны, спрятаны на небесном своде миллионы звёзд. Есть только Он и Она, держащиеся за руки и шепчущие признания, одинаково звучащие на всех языках мира. Их силуэты не трогает мрак и негромко освещает свет. Она гладит Его волосы, сидя у него на коленях. Он шепчет Ей на ухо слова, неразличимые среди отвлекающих Их звуков порта, работающего внизу. Порт не признаёт сантиментов, он вечно пыхтит и лязгает. Семафорит, подмигивает, принимая в своё чрево тяжело сидящие на воде суда, принимает их груз в себя.
И постоянно нагружая и перегружая, перерабатывая и принимая- выпускает корабли в море с зелёной глубиной вод. Портовые краны в броуновском движении, известном только им. Да, пожалуй, ещё и Дюку де Ришелье, строгим бригадиром нависающему над Потёмкинской лестницей и пристально следящему за процессом.
Бронзовый герцог публичен, облачён в тогу римского оратора и загадочно молчалив. Он интернационален, как настоящий одессит, возле него всегда круглосуточная тусовка, и он мог бы многое порассказать желающим его выслушать.
Но только не в этот вечер, когда так тонка грань между уходящим на всех парусах теплом лета и подкрадывающимся холодом зимы.
Одесская осень многогранна и непредсказуема, как жизнь в коммунальной квартире где-то на Молдаванке. Местная осень - отапливаема морем до конца декабря и продуваема ветрами степей до мартовских кошачьих свадеб. Одесская осень – как будни и праздники в узком кругу. И нигде в мире более невозможно такое совмещение несовместимого и объятие необъятного…

…Морячка выходит на площадь и спускается вниз по лестнице. Сбоку – замершие кабины воскрешённого из небытия фуникулёра, внизу – огни на причалах и палубах кораблей. Весёлые туристы щёлкают фотоаппаратами, мимо них, цокая копытами, проходит пегая кобыла в нарядной попоне и с грустными глазами. Она тянет за собой фаэтон с компанией пьяненьких студентов, размахивающих бутылками с пивом и нестройным хором выводящих: «Ах, Одесса! Жемчужина у моря!».
Но морячка не обращает внимания на чужое веселье. Она не слушает поющие голоса, она - на Морском вокзале, там, где «Золотое дитя Одессы» борется за своё будущее, выкарабкиваясь из осколков прошлого. Скульптура вырастает из тумана мокрым призраком, вдали – отель, взметнувшийся ввысь победным параллелепипедом с фиолетовыми стеклами…

…Моряк сбегает по трапу, перепрыгивая через несколько ступенек. Он летит вниз, что-то радостно крича. Встречающие расступаются, шурша кульками и огромными букетами цветов, даря дорогу молодости и счастью.
Моряк подхватывает свою морячку на руки, как пушинку и кружит, кружит, кружит…
Кружится и вибрирует воздух вокруг, разгоняя холодную сыпь с неба, кружатся мачты яхт и стрелы портальных кранов, уткнувшиеся в небо металлическими указками.
Кружится голова от пьянящего запаха октябрьского моря, не растерявшего тепла, от неспешного подъёма по лестнице вдвоём, где Он ведёт Её за руку, вспоминая вслух стихи из потрёпанного томика Багрицкого, стоящего на полке в их квартире на Фонтане. Они проходят по бульвару, освещённые мягким светом фонарей, выстроившихся как почётный караул, идут, минуя влюблённых и памятник Дюку, с рукой простёртой как в благословении…

..На Одессу опускается ночь и благословляет этот город, потрёпанный революциями, войнами и политикой. Благословляет еле видимым покачиванием ветвей знаменитых каштанов, шумом моря и непередаваемым говорком людей в нем живущих. И шаги двух влюблённых становятся неслышными, их тени колеблются в мокром воздухе, всё более отдаляясь и пропадая совсем. Одесса засыпает, как убаюканный ребёнок на руках матери. Тяжёлые капли падают с чуть пожелтевших листьев на плитку тротуара, как материнские слёзы без грусти, но с вечной надеждой на будущее.
Звуки становятся приглушёнными, будто кто-то невидимый и могущественный отложил дирижёрскую палочку и всмотрелся в раскинувшуюся перед ним ночь.
Ночь туманную, октябрьскую, когда ещё тепло и морозный ноябрь только на подходе, только на подходе….

@ sammyboy

[sammyboy]

продолжаю выкладывать своё инородное творчество ))))

Как она смотрит на меня...


Как она смотрит на меня!
Она сидит на «кокере», небрежно закинув длинную и тонкую, похожую в чём-то на стебель диковинного, нереального цветка, одну ногу на другую. Сидит, выгнув по-кошачьи спину, нежась от мужского внимания, от раздевающих и забирающих на час, на день, на месяц и год, взглядов. И всё в ней – кошачье, и эти лапки могут выпустить когти в случае необходимости, она оцарапает не задумываясь. Напряжена сейчас – это её время, время охоты…
Нет, показалось… Мимо.
Чуть расширенные глаза - как от необычности увиденного, или от дорожки, наспех втянутой в туалете нашего гламурного клуба - чуть расширенные, чуть удивлённые глаза, но –мимо меня, мимо тех, кто так же пялится на неё, сидя рядом и на расстоянии взгляда.
А её взгляд - мимо услужливо чиркающего зажигалкой бармена, со сбившейся набок и умершей от скопления дыма сигарет, бабочкой, неясно как залетевшей в этот шумный зал, и тут приклеившейся намертво к свежему воротнику. Он уходит, этот её взгляд - в никуда, в ирреальность, он тащит её тело, подымая домкратом и отрывая от барной стойки, от недопитого мартини, с расплавившимся льдом на дне бокала…

..Она выходит на дэнспол. Вытекает рекой, где изумительные линии рук – притоки, сходящиеся и расходящиеся в танце, как в движении воды, как в течении, в вечном течении. Ей всё равно, что танцевать, не всё равно с кем.
Выпершийся наобум малолетка, вроде меня, выписывает круги в опасной близости, прихлопывая в ладоши, раскачиваясь маятником из стороны в сторону. Он танцует свой «хаус», он чувствует себя достаточно крутым, чтобы подходить всё ближе и ближе, дурашка…
Танцующий мальчик натыкается на её взгляд из-под чёлки волос с тёмными корнями. Налетает на него, как «байк» со скоростью около ста – на высокий бордюр, как вагон скорого поезда – на положенную кем –то на рельсы шпалу.
Ну что же ты, пацан?

Такое же возможно лишь на крокодиловой ферме, под палящим солнцем Таиланда, где рептилии валяются брёвнами возле желтоватой воды, и на вид им пофиг всё – и солнце, и жара, и низенький таец, тыкающий их длинной палкой, на радость сбежавшимся туристам. Он тыкает, но не подходит ближе, соблюдая дистанцию, известную только ему и этим, аморфным на вид, крокодилам, забросанным печеньями и невкусными яблоками, будто обезьяны в заштатном зоопарке. Таец не боится – он просто ЗНАЕТ КОГДА. Бросок – и всё… сушите вёсла и пеките пирожки…
…Пацан на дэнсполе. И сейчас подошёл слишком близко к ней. Вот оно что – я понимаю, а точнее вспоминаю, где видел ТАКИЕ глаза, как здесь у этой подруги. Теперь я знаю кто она, но не знаю, как она смогла напялить человеческую кожу. Обычно она обвивает кольцами и после контрольного укуса - начинает потихоньку натягиваться на жертву, как коричневый чулок на ногу, чулок на ногу…
…Я не могу оторвать своего взгляда от её ног. От её чулков. Я под гипнозом, и вид, наверное, со стороны - весьма глупый. Неужели, похож на кролика?
Есть что-то общее в этом ритуале, она пользуется им ничуть не сомневаясь. Это для неё как почистить утром зубы, или размять с хрустом пальцы –такое естественное, такое природное, как и её магнетизм. Её притяжение…
Да ну, что я себе вообразил! Да и какое дело ей до меня, резко вспотевшего и бросившегося в красноту лицом?

-Девушка, а мы не знакомы? Вы здесь впервые? А, сегодня впервые…
Как это классно! Что? Ну, в смысле – то, что вы тут сейчас, и у вас такое хорошее настроение!..
Она слегка обнажает в улыбке безупречно белые зубы. Я слышу легкий запах мартини и дуновение «Amor - Amor» от Cacharel…
Ну, вот не похожа на анаконду сейчас, даже тепло какое-то исходит от её тела. Хотя… Змеи плохо видят и практически не слышат. Как раз тепло их и кормит, а я сейчас как печка раскалён, как котёл вибрирую, с трудом удерживая крышку в форме головы, и предательскую дрожь в членах тела.
Главное - не облизывать губ! Не получается, блин!
Видимо это рефлекс, доставшийся от первобытных предков, так естественно передвигавшихся с дубиной, как естественно нам сейчас носить плеер или рюкзачок за плечами. Охота никогда не закончится, не уйдёт в прошлое – она поменяет вид, вкус, цвет и запах и будет жить себе где-то в мозжечке дальше, вылезая наружу в такие моменты как этот..
-Малыш, что ты тут делаешь? – спрашивает она, потягиваясь к полупустому бокалу.
Я даю знак бармену и он обновляет напиток. У нас есть пара секунд на отдых, пока желтоватая жидкость искрится, стекая по тонким стенкам «хайболла».
-Я тут отдыхаю. Кстати, я бы выпил с вами, но…
-Тебе не рано, друг? Сколько тебе лет? - перебивая меня, она запрокидывает голову, откидывая рекламно-блестящие волосы.
-Мне уже 17!. –безбожно привираю я. У меня обычно это хорошо получается, всякие выдумки, «фантасмагории» (как говорит мой дядюшка) и небылицы. Но что-то не слепливается. Я не смешон, но и не реален в своих словах, наигран, как «хит», исполняющийся в сто двадцать первый раз, окосевшими от одинаковых заказов музыкантами.
-Как же тебя пустили в этот клуб? Или ты шпион, ну как Джеймс Бонд, только в миниатюре?… А, малыш?…
..Не знаю что и ответить, только выпучиваю глаза, как мёртвая рыба во фритюре, и моментально расслабившись – смеюсь. Я знаю, что смех легко снимает напряжение между людьми, если конечно они не полный отстой.
- Да нет! Просто хозяин этого клуба – друг моего отца. Вот и тусуюсь тут потихоньку.
-Потихоньку???.. А как же – «всё только тебе и для тебя», разве не хочется быть в центре вселенной, чтобы всё и вся крутилось только вокруг тебя, а? Ты разве не хотел бы этого? – она наклоняется ко мне ближе, чуть касаясь моей руки своей рукой, последние слова произносит почти что шепотом, но я слышу их в грохоте хита Арманда Ван Хелдена. Лесть падает в мои уши, как в бездонную пропасть – про эхо в ответ можно забыть, настолько она оглушительна.

(продолжение ниже)

[sammyboy]

(продолжение)

Почему они все думают одинаково? Все эти клубные девушки, знающие себе цену напоказ и скрывающие истинную в обворожительных улыбках. В эмали от «Блендамеда», и в розовых кофточках от Донны Каран…
- Нет не хотел бы… – я опять вру, и она чувствует это. Очарование съёма весело машет мне ручкой на прощание. Полуприседая в комическом поклоне напоследок, не вовремя и не к месту - приходит обыденность последующего общения, а может быть и нет, может быть это только показалось мне, как будто мелькнуло двадцать пятым кадром, и спряталось на белой простыне экрана. Или, возможно - на простыне спальной кровати, стыдливо скомканной утром, и брошенной в новенький, но уже повидавший много грязного белья «Бош»…
Не хочется быть скомканным – это чаще происходит с брошенными любовницами, чем со случайными тусовочными знакомствами, обычно кончающимися ничем по причине малолетнего возраста одной из сторон, то есть меня. Не люблю когда меня воспринимают несерьёзно, соплёй и придурком, хотя чего я требую от них?? Разве интеллектуальной схожести?
Так ведь нет – только того, отчего потом кайф, лафа и прочее, чему можно подобрать много эпитетов – было бы оно реально и осязаемо, и чаще чем праздник Нового года, случающийся, к сожалению, так редко…
Отец со своим братом посмеиваются надо мною по – доброму, обращая моё рассеянное внимание на однолеток. А мне нравятся вот такие породистые самки, ну может и не совсем породистые, но ТАК выгибающие спину и мурлычущие на ушко.

Мне не хватало матери, наверное, поэтому происходит такой перекос, слава Богу, что это не смертельно, и у меня, надеюсь, всё ещё впереди…
…Она отходит от меня, погрузившегося в давно нечищеный бассейн своих мыслей, которые кружатся в голове и образуют гормональные смерчи местного значения, приносящие урон мне одному. Я почти полюбил её. Но почуял, как зверь охотника, её денежный интерес. Её интерес не ко мне, как к парню рядом, а как к мостику к кое-кому другому, более перспективному в плане VIP –карт и скидок в баре, а, возможно, и совместного отдыха с посещением саун, концертов и прочих мероприятий, требующих эскорта…
Я теряю её. Теряю с каждой минутой, и –странно: сам отключаю поддержку жизнеобеспечения, этакие искусственные лёгкие, и чувствую облегчение. С глаз падает пелена, и уже смотрю на неё по-другому. Как на выбракованную лошадь, как на выходящую в тираж дикторшу с телевизора…
Наверное, так у многих мужчин, наверное так.. Это неистребимо, эта охота и игра в кошки-мышки, с последующей потере интереса к добыче. Вечное движение, постоянный и до одури, бег по кругу, где редко пересекаешься, прощаешься в удаляющиеся спины, и радуешься каждому новому кругу, каждому новому азарту…
..Она всё больше теряется в тумане, созданном взьерошенным диджеем, ищущем «квадраты» на «пионеровской» вертушке. Диджей похож на Чебурашку в своих огромных наушниках. Мы – нация глухих, поколение Чебурашек, без Ген и старух Шапокляк, без антиподов и друзей. Мы – тусовка, и не требуем выворачивания душ друг перед другом, не требуем многого, но, почему-то, настойчиво требуем любви к себе…

Она опять в танце…
Рядом очередной кролик, с весело торчащими, виртуальными «плейбоевскими» ушами, исполняет ритуальный танец сближения, не подозревая о сжатой пружине, настроенной на захват, или на отпор, в зависимости от экстерьера и толщины кошелька. Она же - отдаётся танцу без остатка, сегодня не её день, но не хочется думать об этом, не хочется умничать. Она дёргает невидимые глазу верёвочки, стараясь кукловодить, но вот только руки, её руки, похожие на стебли диковинных и нереальных цветков – движутся синхронно и бессмысленно. Она просто машет ими под собственную дудку.
Машет мне на прощанье. На прощанье, о котором и не подозревает. Склоняется в прощании её фигура в дыму на дэнсполе, и умирает, отдаляясь от меня, превращаясь, на фоне лазерных пушек, в силуэт, контур, тень…
До свиданья, любимая, так и не сказавшая своё имя, до свиданья! Мы встретимся,.. возможно,.. да,.. конечно, красивая моя,.. обязательно…

Музыка стихает, как будто засунутый в глухой мешок - орущий кот. Блики ползут по стенам и по столикам, уставленным бутылками и бокалами, эти блики причудливы и ирреальны, я вижу в них извивающихся змей, похожих на нас с ней, этот танец завораживает, туманит сознание…
Это опять она и снова – я. И со стороны мне кажется, что всё происходит, как во сне, мы не встречаемся и не расстаёмся, у нас нет ничего общего, совсем ничего, кроме той встречи в клубе. Кроме той встречи…

@ sammyboy

[sammyboy]

лёгонькая, по-весеннему ниочёмная миниатюрка - от меня

Артурчик Тимурчик

Она:
- Добрый деньчик, Артурчик!
- Вы не туда пропали!
(С другой стороны - кладут трубку)
…
Снова Она:
- Алё, девушка, что за манера бросать трубку?!! Вы, кстати, кто?
- Я – не девушка!
- Этим не стоило бы хвастаться, женщина!(ядовито) - Позовите Артурчика, и побыстрее!
- Здесь нет никакого Артурчика!
(бросают трубку)
…
Снова Она:
- Артурчик, это ты? Почему молчишь, киса? Зачем ты меня разыгрываешь, милый? Ты хочешь, чтобы я тебя отшлёпала, проказник?
- Это не Артурчик!
- А это снова вы?… Девушка, а что у вас с голосом?
- Это Тимурчик! И я не девушка, милая моя!
- Ты назвал меня «милая», Артурчик? Ты что, уже напился, гад? С кем ты там пьёшь? Сашу позови немедленно!
(Собеседник в сторону от трубки):
- Саша! Подойди к телефону!…
-
(Саша подходит)
- Алло?
- Саша, я тебя тысячу раз просила не пить с ним!
- С кем?
- С Артурчиком!
- Кого?
- Тебя!
- Кто?
- Я!
- А кто это?
- Это я!
- Я тебя не узнаю!
- Надо меньше пить! Особенно с этим алкашом Артурчиком..
- Здесь нет Артурчика!
- Ага, только не говори мне, что ты стал пить уже и со случайными собутыльниками!! Докатился! Молодец!
- Не грубите, дорогая! Где я вам возьму вашего Артурчика? Может он занят чем-то? А может он вас разлюбил?
- Кто?
- Артурчик!
- Кого?
- Вас!
- Почему?
- Ну откуда же я знаю… Вам лучше знать. Вы ведь не догадывались?
- Нет… не догадывалась (всхлипывает).
- Ну, ну.. не надо, дорогая…не плачь!
- Видишь, ты же можешь быть ласковым! Повезло же твоей Аньке…
- У меня нет Аньки! Никому не повезло…
- Саша, так ты сейчас свободен?
- Кто?
- Ты!
- Конечно!
- Ой, ты знаешь, давно хотела с тобой поговорить по душам. Вот только ты же занят был…
- Чем?
- Ой, теперь ты сам видишь, что ничем и никем, дорогой! Давай сегодня встретимся!
- Когда??
- Сегодня!
- С кем?
- Со мной, глупенький! Или тебя не привлекает мысль погладить руками тонкое и дорогое женское бельё? (интимно) А, дорогой??
- Хм… а как же Артурчик?
- Да чёрт с ним, с тем Артурчиком!! Заколебал совсем… Ты помнишь мой номер!
- Не помню
- Мой телефон… (диктует)… Ну всё, дорогой, в девять! Ровно в девять, не забудь!
- Не забуду, что я – больной на всю голову, такое забыть?
- Что, дорогой? Не поняла?
- Ничего, дорогая, ничего. Я понял
- Цём тебя в губки три раза подряд, дорогой. Да, кстати…
- Что?
- Передай этому почти рогатому Артурчику, что он МНОГО потерял…
- Но тут нет…
- Всё, дорогой. Жду!




© Copyright: sammyboy
Свидетельство о публикации №2604150004

[Chebka]

"Ты проснулось, моё солнышко?" - любимое

[sammyboy]

"Ты проснулось, моё солнышко?" - любимое

Очень "вкусная вещица" вышла. Сам доволен, хоть и редко это бывает...

[sammyboy]

Первоапрельское хлюпанье

Первоапрельским утром стою на остановке и мокну под мелким, гадостным дождичком. В кармане лёгкой кожанки – пустое портмоне с одинокой пятёркой. Денежке сухо и удобно внутри, а я мокну снаружи. Весь, причём…
…Одел, идиот, с похмелья, лёгкие туфли на тонкой подошве и по дороге сюда дважды вступил в лужу. Теперь в туфлях водичка хлюпает, да ещё и как громко! Прямо как сопливый больной на приеме у участкового терапевта, которого хочет разжалобить на необоснованный больничный.
Рядом тоже хлюпают, только носами. Девушка с роскошными чёрными волосами, стоящая, как футболист - в стенке у ворот, и сжимающая кулёк с какими-то конспектами. И ещё рядом с ней - парень с тубусом в руках и тремя серёжками в одном ухе. Уши у парня - цвета корриды. Неужели его утром за них оттаскали? День рождения??? Или тоже, как я, мучается?
Опять хлюпают. Оба.
Грустно как-то, и почти синхронно. Я переминаюсь с ноги на ногу, вторя их хлюпаньям. Мини – оркестр погорелого театра. Даже некое трио складывается: девушка, красноухий парень и я – не пришей кобыле хвост…
- Не хлюпай! – нервно говорит девушка парню.
- Сама не хлюпай!! – угрюмо огрызается тот в ответ.
- Я тебя русским языком прошу! Не хлюпай, пожалуйста!
- Я болею!
- Можно подумать, я здорова?! Веди себя прилично!
Неожиданно для всех и для себя самого - я громко чихаю. Сопли и слюни летят из открытого рта, как шрапнель. Молодёжь – вздрагивает.
- Будьте здоровы!
- Спасибо, но я практически здоров!
- А почему вид помятый такой? И глаза красные? У вас, случайно, не грипп?
- Я здоров.
- Вы не больны гриппом?
- Повторяю – я абсолютно здоров! Нет причин для беспокойства!
Апчхи! Это чихает парень. И застывает в изумлении, говоря:
- Вы стопудово - больны! Видите, я уже от вас заразился!
- Ничего страшного. Это не СПИД, пройдёт как-нибудь!
Девушка отступает от меня на два шага и смотрит подозрительно, спрашивая:
- А вы точно не больны СПИДОМ? Вид у вас какой-то...
- Вот вам дался мой вид! Свинка у меня!! Коклюш!!!
- Тем более отойдите! Мне ещё рожать!
Парень смотрит на девушку удивлённо:
- Когда рожать? От кого?
- От тебя, глупый! Не хотела говорить, да вот этот мужик застави…
Она, прервав на полуслове тираду, громко чихает. Парень смотрит на меня:
- Видите, что вы наделали со своим СПИДом!
- У меня свинка! И простая лёгкая простуда, ребятки! Не берите в голову!
Парень вытирает нос и неожиданно снова хлюпает.
- Так что, выходит – мы тут все больны? – спрашивает девушка.
- Выходит так, - отвечаю я, потупив взгляд.
- А кто кого заразил? – спрашивает парень.
Не успеваю ответить, поскольку снова чихаю. И опять в их сторону. Девушка, широко распахнув глаза, снова хлюпает носом.
- Перестань сейчас же! Тебе ещё рожать! – возмущается парень.
- От кого? – изумляется девушка
- От меня, дурочка!
- Ни за что! Ты – болезненный! А вдруг ребёночек родится с отклонениями?
- Девушка, рожайте тогда уже от меня, – предлагаю я. - У меня, обычно, здоровье как у коня!
Девушка оценивающе окидывает взглядом мою безукоризненную фигуру и слегка помятое лицо.
- У вас СПИД! И свинка! Вон как хлюпаете носом!
- Девушка, милая, да это пройдёт всё! Ерунда!
Я переминаюсь с ноги на ногу и интимным взглядом смотрю на неё. Туфли подозрительно скрипят и хлюпают.
- А что это у вас в туфлях хлюпает? – спрашивает девушка подозрительно.
- Ничего страшного! Промочил ноги немного…
- Ага, значит завтра - заболеете! Не буду я от вас рожать, вдруг свинка получится.
- Тогда рожайте от него! – показываю на парня. Тот чихает в мою сторону.
- Не чихай на него, идиот. Этот мужчина, возможно, будущий отец!
- Кто? Я??! – удивляюсь, хлюпая снова и носом и туфлями.
- Ну не он же! – девушка тычет пальцем в парня.
В разгар нашего совещания о возможном отцовстве, к остановке подходит мужик в совершенно полутрезвом состоянии. На голове у мужика – оранжевые уши из поролона, а на носу – красный клоунский пятачок.
- С праздником 1 апреля вас! – икнув, проговаривает мужик.
Видно, что слова даются ему с большим трудом. Он внезапно несколько раз громко кашляет.
- Перестаньте кашлять!!! – одновременно орём втроём на мужика.

@ проект "Территория I" 2007

[Funny Kaplan]

Являясь одним из учредителей и редактором литературно-художественного проекта "Территория I", буду в меру сил знакомить неравнодушных к литературе личностей с тем, что мы поодиночке и коллективно наваяли.

"Как она смотрит на меня" - стильно написано. Отлично.
"Солнышко..." - обалденно нежная вещь.
А вот к юморескам я глуха. Не моё просто.

А в вашей Территории есть одесситы? Там только проза, или и стихи? Можно почитать и других авторов? Или вы сами стихи тоже пишете? Интересный проект, хотелось бы поподробнее.

[sammyboy]

А в вашей Территории есть одесситы? Там только проза, или и стихи?

Необходимое пояснение: одесситов в проекте как таковых нет. Есть сообщество людей - работой... или проживанием... или просиживанием в Сети связанных с Ильичёвском. Вышло три книги в рамках проекты. Нынче готовятся два персональных сборника и сборник молодых поэтов и литераторов.
А то, что себя выкладываю пока что... Ну уж, кто даму танцует, то её и... Я эту тему начАл, я и кончу.
К тому же мои тексты есть в электронном виде, а тексты коллег - в виде страниц книг. Так что я уж себя пока что как-то где-то кому-то повысовываю на свет. Уж потерпите!

А вы бывали в мае на свадьбе в Ильичёвске??

А вы бывали в мае на свадьбе в Ильичёвске?..
Свадьба. Мероприятие для одних и событие – для других. Обычная ильичёвская квартира в девятиэтажном доме, с видом на Сады и мыльный завод. Окна раскрыты. Пахнет полем, морем, цветами всех видов, стоящими где только возможно. Пахнет салом, самогоном и «большедолинским» коньяком, разлитым во всю посуду, которую только удалось понасобирать у соседей. Раннее утро…
…Невеста вскакивает в 5 часов, нервно съедает бутерброд и кричит на всех: на бабушку, на дедушку, на родителей, на приехавших за две недели до свадьбы родственников из Молдавии, угрюмо мажущих кефиром сгоревшие вчера на Центральном пляже спины и носы…
Краснота этих носов сходна со светофором, запрещающим допуск к морской воде и к одесскому солнцу. Блондинам среди молдаван просто нечего делать, так же, как и огненно рыжим. А среди родственников, оказывается, есть и те, и другие. И где, как не на свадьбе, когда семья соберётся полностью за годы и десятилетия расстояний и писем - посудачить и побрюзжать о причинах несхожести лиц, и легкомыслии в любви отдельных родственников…

..-Юра, слушай, дорогой, я тебе точно говорю – когда твой троюродный брат Иван, ну тогда вот, не прикидывайся, что не помнишь, ну когда он в командировку ездил, в Тюмень на полгода… Что? Это было ровно десять лет назад, так к Маринке массажист ходил белёсый такой, прямо- «истинный ариец»… так вот, Маринкин пацан – таки точно шо копия того массажиста! Что значит – «когда это было вообще»??? Как это – «нам-то, что за дело»??? Мы родственники или где?..
А-а-а, тебе всегда всё неинтересно, лишь бы на рыбалку с друзьями, да от жены шастать, когда в порту получка… И вообще, оставь меня в покое в такой день хотя бы! Посмотри лучше, какое шикарное у невесты платье!

…Невеста психует по поводу вечно занятого туалета. Под руку попадается «буквально на пару минут опоздавшая» парикмахерша. Вентилятор направляется прямо на макушку, на пышущее жаром и исходящее нервным потом тело. Кошка недовольно фыркает, соскальзывая со свадебного платья, подвешенного, как висельник за люстру посреди комнаты. Не могут найти заколки, косметички, отец невесты - вообще расхаживает по квартире в одних трусах:
… Жена, где рубашка моя и костюм? Кто-нибудь видел мой костюм? Папа, что это на вас надето такое в полосочку? Где вы это взяли? Это же мой костюм, папа! Откуда я знаю, почему он вам как корове седло?! Дайте лучше утюг, а, стоп - нет! Стойте пока так, я прямо на вас поглажу…

Прибегает запыхавшаяся свидетельница, проскользнув на кухню через напряжённые спины бесконечных родственников и гостей, жадно присасывается к бутылке минералки. Потом, отпихнув кого-то, двадцать восемь минут вертится у единственного зеркала, не реагируя на всхлипы невесты: « Аня! Ну что там? Ты уже готова или как?».
Среди всеобщего психоза, скалой возвышается фотограф, с лежащим на пузе фотоаппаратом. Фотограф невозмутим, он методично жует жвачку, заглушая весело рвущийся наружу перегар, после вчерашнего загула с начинающими модельками. Сейчас, пожалуй, только этот человек знает что делать, среди этого сплетения нервов и криков:
- Мамаша, заберите отсюда все эти восемь табуреток! У вас что, кто-то умер, и вы на них будете ставить гроб?? Что вы стучите по шкафу? И не плюйтесь в помещении!! Что?.. Кто?… Где?… А-а-а, в этом смысле…
Так и я же ж говорю, что сегодня совершенно противоположное событие! Вынесите табуретки на балкон, что ли… Как это «там тётя Нина, дядя Петя и две их дочки - ещё спят»? Вы это серьёзно?
Нет, ты смотри – и вправду спят, да ещё и на одной раскладушке! Слухайте, маманя, а дома они тоже так спят? А-а-а, ну раз все в однокомнатной живут, тогда понятно..
Слушайте, а дяди Пети тут вроде и нет? Что? Посмотреть под грудью жены?…

… Рано прибывшие гости мыкаются по квартире, то и дело посматривают на настенные часы. Парикмахерша бубнит в телефонную трубку, непринуждённо удерживая ртом четырнадцать заколок, которые она потом левой рукой вбрасывает в невестину причёску, орудуя жужжащим, как аэродинамическая труба, феном. Вбрасывает, словно дротики в дартс, словно курильщик – бычки, в стоящую в двух шагах урну. При этом она даёт какие-то пояснения свидетельнице, пришивающей на платье невесте бант. Пояснения похожи на мычание, но она подыгрывает мимикой лица. Лицо просто ходит ходуном, благодаря чему парикмахершу понимают с полуслова. Её понимают с полуслова, с полувзгляда…

…Звонок в дверь застаёт всех врасплох. Немая сцена из гоголевского «Ревизора» меркнет..
–Здравствуйте, это 1 мая 17, квартира номер….?
Как нет???? Хозяйка, я не понял – это у вас тут трубы текут? Так вызывали или нет? Так! Всё! Сеня, разворачивайся и пошли! А что у вас тут? Свадьба?
Ой, боже ж мой, дорогая, примите мои искренние поздравления! Вы так молоды, даже подумал, что вы – невеста. Да. Да, конечно! Слушайте, мамаша, так, блин, с утра трубы горят, стопарик не нальёте? За здоровьичко молодых! Вот спасибо вам, добрая женщина, спасибо!…

…Через некоторое время, как шпион, не сигналя, как Джеймс Бонд, в слегка помявшемся костюме, и на «Линкольне», снятом за сорок баксов в час, подкрадывается к подъезду жених. Он пешком поднимается на седьмой этаж, невзирая на слабые протесты свидетеля, бредущего следом без всякого энтузиазма.
На свидетеле тёмные очки. Глаза – цвета носов и спин тех молдован, что наверху. Только их самочувствие - уже улучшилось. Молдавская родня весело болтает на кухне, стащив из эмалированного тазика несколько маринованных огурцов, готовых к отправке на свадебный стол. Родственнички сейчас не только красноносые, но уже и красномордые.
Им весело, они закусили и не против выпить ещё по рюмочке…

..Свидетель с женихом в полном молчании поднимаются по лестнице, сверкая подошвами начищенных туфель. С подошв утром наспех сорвали ценники, смеясь, а сейчас два парня молчат, думают каждый о своём. Свидетель – о том как бы продержаться день и выспаться ночью. Жених –о своей невесте, представляя, почему-то, лицо будущей тёщи…
«Квартиру зажали. Ну и не надо. Всё равно я люблю, не из-за денег же женюсь! Хотя и «бабульки», типа наличные - не помешали бы…
Ну, с тестем общий язык найдём. Пиво , рыба, футбол, хоккей, опять пиво… А вот как с мамашей? Как быть???..
Ладно, прорвёмся. Они-то наверняка рады, что дочку отдают! Кстати, а жить-то где будем? Да уж, вопрос конечно, интересный…».

…Перед дверями настроение резко меняется в «плюс», дверь слетает с петель, под напором друзей жениха. Вы что? Какой выкуп в мирное время?
Весело орущая, совершенно полутрезвая гомонящая компания, вваливается в квартиру, затягивает в водоворот невесту, её мать, молдаван с балкона вместе с раскладушкой…
И так же шумно вываливается на улицу, во двор. Работники автомойки у дома и магазина «На Средней» - весело машут молодожёнам ручками, фартуками и тряпками. Окатывают лимузин водой из ведра, пока «Линкольн» едва не задевая все бордюры и мусорные контейнеры, пытается развернуться, тыкаясь туда-сюда…
Гости, прижимая, как будто кто-то хочет их заранее отобрать, букеты цветов к потным телам, рыскают по сторонам глазами, выбирая машины для мягкой посадки внутрь.
Вездесущие дети, в нарядных костюмчиках и платьицах, на коленках ползают по двору, собирая мелочь, щедро разбросанную мамашей невесты при выходе молодожёнов из подъезда.
Всё вокруг щебечет, галдит, папкает и мамкает детскими голосами. Всё скрывается в рёве сигналов автомобилей при выезде со двора на улицу имени Первого Мая…
Май. Жара. Эта свадьба направляется в ЗАГС, на Парковой.
Молодожёны в машине имеют пару минут на то, чтобы как следует оглядеть друг друга. Жених, поправляя невесте фату, случайно наваливается на её коленку. Невеста не отстраняется, ловит его руку и притягивает к себе, закрывая его губы поцелуем. Они молоды, они счастливы, им ни до кого нет сейчас никакого дела, и только седоватый водитель лимузина понимающе улыбается, наблюдая за ними в зеркало салона…
Машина катится к морю, катится, не спеша, как и положено лимузину. Эскорт гостей следует позади, включив фары и не обгоняя.
Свадьба едет. Свадьба набирает обороты …
Дорогу молодым!!!

@ sammyboy

[Funny Kaplan]

а вы знаете, что у вас дар?
хорошо, ради этого потерплю отсутствие остальных, хотя было бы очень интересно просто оценить уровень книг (авторов)))).

мы тоже задумывемся над подобным пректом, но пока смелости не хватает))) Потому и было интересно, чем дышат рядом)))

ещё что-нибудь кинете?

[sammyboy]

а вы знаете, что у вас дар?

-Изя, а ви знаэте, шо ваша жена Дора обладает даром любить??
Изя
- Шо ви такое говорыти?? Моя жена... и ДАРОМ??? Никогда!

[Funny Kaplan]

ну, это вы напрасно беспокоитесь - я точно ничего даром не даю. а вот брать обожаю))))

хорошо...)))что могу предложить вам, кроме классических борзых щенков?))))))

[sammyboy]

Вот один из авторов нашей "Территории". Мой друг, критик и невероятно позитивная натура!

Андрей Баюрский

SoNet

Ни якутских морозов, ни расстояний,
Я боюсь одного, но об этом ни звука.
Только ты это знаешь, только я это знаю,
Только те это знают, кто пожил в разлуке.

Стала мукой тревога, стали мысли огнями,
Их горячее жало слабым не по плечу.
Я плачу за дороги месяцами и днями,
И твоими морщинами тоже плачу.

Только ты это знаешь, только я это знаю,
Только те это знают, кто считает метели,
Как до косточек важно - в феврале, а не в мае,
И до боли обидно – всего на неделю.

Ни стихий, ни болезней, ни расстояний
Я боюсь одного, но об этом – ни звука.

а вот следующая вещь - про меня

Слёг мой друг

Как всегда, негромко, по-английски,
Без прощаний, слёз и бередин,
Слёг мой друг, один из самых близких,
Слёг поэт, философ, гражданин.

Не к тому ль, кому авоськи носят,
Обращаюсь я, желая знать:
На кого ты Мастерскую бросил,
Магазин, базар, «Волну» и мать?

В детстве – горн, ну, а теперь – катетер,
От трубы, как говорят, к трубе.
И слезит воспоминаний ветр –
Розов был, а нынче – трупно-бел.

Всё уйдёт: и боль, и бред, и скука…
Было и исчезнет, как мираж.
И поэт, пройдя сквозь муки пуков,
Вновь нальёт C2H5OH.

А пока философ в тихой дрёме
Видит сны привычные вполне…
Бродят слухи, что бедняга в коме,
Что кошмар, мол, и топор в спине.

Слёг поэт. Но я-то знаю – встанет.
И с другим поэтом в унисон
В Мастерской за дружеским стаканом
Подтвердит качнувшийся фасон.

И как всегда, негромко, по-английски,
Без цыган, без закуси, без проб
Так споёт «My way», что в чьей-то миске
По сосиске пробежит озноб.

[Funny Kaplan]

предупреждать надо!!! готовить(((

один классный автор - это безопасно для психики, а что дальше будет?!))))

интересная у вас провинция*)

...осторожно добавляю: ещё?

[Funny Kaplan]

И пока мой город в тихой дрёме
Видит сны привычные вполне,
утопаю, словно в водоёме,
в чьей-то стихотворной западне.

в незнакомой прозе заплутала,
и совсем не знаю, как мне быть -
всё запомнить, что здесь прочитала,
или всё решительно забыть?

Потому что... я так не сумею, -
Мне бы всё играть да хохотать,
а от ваших строчек я немею (вариант - фигею))))))
И свои не буду штамповать((((

[Chebka]

Поверте, талантов у нас немало И наши "Территории" могут стать достойным украшением домашней библиотеки