Михайлов С
Поиски истинной веры
Что-то снова потянуло на публицистику. Скучно это и не красиво, но, похоже, пока я не исчерпаю набор задевающих меня вопросов - бороться бессмысленно. В этот раз под прицел попадает тема святая (в прямом смысле этого слова): монолог посвящается вере. В принципе не важно, является ли она верой в бога, или в себя, или в царство справедливости на Земле, но болезненнее (и от того проще) говорить о вере в бога, потому я умышленно смещаю акцент в эту сторону.
На мой взгляд вера может быть нескольких типов. Рассмотрю их по убыванию распространенности.
Традиционная вера.
Когда в окружающем обществе принято считать себя верующим во что-то, то человек невольно перенимает его привычки, не вдаваясь в суть. В результате он в положенное время выполняет положенные ритуалы и относит себя к определенному духовному клану, но может при этом не понимать и даже не знать основ исповедуемого им самим учения.
Такой человек, если он, к примеру, считает себя православным христианином, будет аккуратно посещать церковь и крестный ход, поститься в надлежащие периоды, знать все праздники наперечет (а не только Пасху и Рождество), непременно повязывать на голову платок (если это женщина) или указывать на недопустимость отсутствия оного (если это мужчина).
Так, зная и исполняя все требования традиции, человек считает себя верующим, но, в сущности, является всего лишь рабом устоявшихся норм поведения своего среза общества. Он подчиняется, но не понимает смысла производимых действий. Он не чувствует потребности, к примеру, не убивать ближнего своего. Ему сказано "не укради", значит, нельзя. Сказали бы "укради" - крал бы с чистой совестью.
Вера такого типа едва ли может претендовать на звание "истинной". Человек, живущий так, напоминает большого и красивого попугая, заучившего и изо дня в день повторяющего однажды услышанный набор слов, вплоть до кончины где-нибудь на трехсотом году "праведной" жизни.
Покупная (карманная) вера.
Обычно покупная вера возникает на почве отсутствия веры традиционной. До какого-то момента своего развития человек не задумывается об этом, но вдруг случается нечто, открывающее ему глаза на какую-то неразрешимую проблему. Оглядевшись вокруг, человек (склонный по природе своей больше копировать, чем создавать) находит несколько способов борьбы с тупиком и выбирает для себя наиболее подходящий (дешевый, модный, жестокий, простой - это зависит от характера страждущего).
В отношении религии примерный путь к покупной вере выглядит так: жил да был успешный бизнесмен, погруженный в трудовую деятельность до кончиков ушей. Но вдруг как-то раз по дороге на работу его машина врезалась в столб, и бизнесмен оказался в больнице.
За долгое время вынужденного бездействия он много думал (предположим, что сложный перелом челюсти мешал подопытному говорить, а переломы обеих рук - писать), и постепенно мысли о собственном здоровье начали преобладать над, скажем, биржевыми сводками. Бизнесмен обеспокоился - а хватит ли ему денег на обеспечение своей безопасности, если он и так уже немало потратил, а вот, на тебе - лежит с разбитым черепом. Внезапно страшное подозрение проникает в травмированную голову гениального финансового воротилы - а ведь смертен! И никакими деньгами не купить вечной жизни, и не взять с собой ни особнячка под Москвой, ни жены по контракту, ни любовницы за содержание, ни друзей по выпивке, ничего...
В случае, если травма головы оказалась достаточно серьезной, или если испытуемый в детстве был склонен к меланхолии, то он может пойти искать средство для борьбы со смертью. Таких средств в мире уже понаизобретено видимо-невидимо, причем как за умеренные деньги, так и за солидные капиталовложения. Как сориентируется новоиспеченный искатель загробного мира? Вероятно, выберет себе веру попроще, поэффективнее и покачественнее, чтобы не мешала в работе и, в случае чего, легко убиралась под кровать.
Если у бизнесмена нет склонности к желтым галстукам и малиновым штанам, то в Европе, Америке и России он выберет какое-нибудь из христианств, в Центральной Азии - что-то из мусульманств, в Китае - займется одним из многочисленных буддизмов, ну и так далее, потому, что традиционная вера - самая удобная, доступная и первой попадается на воспаленные непривычным поиском глаза.
Очень возможно, что его дети (или внуки) станут адептами "традиционной веры", особенно, если авторитет отца (деда) в семье будет высок. Но сам бизнесмен, вероятно, навсегда останется жертвой "карманной веры", будет носить большой золотой атрибут на шее и жертвовать крупные суммы храмам.
Надо ли говорить, как далека такая "вера" от веры истинной?
Интеллектуальная (сомневающаяся) вера.
Сомневающаяся вера - довольно странное название, а, между тем, это довольно распространенное явление. Так верят люди, убедившие себя в чем-то. Природа убежденности, по-моему, устроена так, что никогда не удается убедить себя до конца - всегда остается тоненький просвет (или тьма?) сомнения.
Сразу оговорюсь, что для развития в себе сомневающейся веры человек должен обладать более-менее высоким интеллектом (простой ловкости, смекалки или упорства здесь не достаточно). Чтобы успешно следовать этому, надо постоянно убеждать себя в правоте выбранного пути и столь же непреклонно сомневаться в нем.
Кто-то из известных словоблудов двадцатого века очень точно выразил девиз (или даже молитву) такой веры: "Господи (если ты есть)! Спаси мою душу (если она есть)!"
В качестве примера вновь приведу выписку из истории болезни. Как и ранее разобранный бизнесмен, наш подопытный интеллектуал жил в напряженном графике и был очень занят, но, в его случае, не финансовой, а научной работой. И вот однажды, в глубокой задумчивости переходя улицу на зеленый свет в положенном месте, он был сбит автомобилем, летящим на значительной скорости по встречной полосе.
К счастью, в последний момент водитель вывернул руль, отчего сам врезался в столб, но спас жизнь незадачливому пешеходу, лишь задев последнего крылом (все, конечно, уже догадались, чей это был автомобиль?).
Из-за разности в начальном капитале оба пострадавших пришли в себя в разных реанимациях, но отнюдь не в этом кроется причина выбора ими различных моделей веры. Интеллектуал, как человек чувствительный и нервный, в детстве был склонен к ипохондрии (и, вообще, честно говоря был немного шизофреничен). От того он немедленно приступил к анализу ситуации и ужаснулся сначала тому, что если бы водитель повернул руль на полградуса меньше или больше, то диссертация оказалась бы незавершенной, а затем уже тому, как какая-то жалкая случайность способна нарушить ход жизни любого гения (себя, по врожденной скромности, он к гениям не относил), а то и вовсе лишить жизни.
Что делать несчастному? Как обезопасить себя от смерти?
В отличие от собрата по несчастью (бизнесмена), наш интеллектуал не купится на дешевку (тем более, что у него не хватает денег даже на жалкий эрзац). Он проведет многофакторный анализ своей жизни, определит асимптоту и наиболее вероятную точку завершения ее извилистой линии (где-то между пятьюдесятью и восьмьюдесятью годами), и, не найдя решительно никаких доказательств существования загробной жизни, отметит про себя так же и отсутствие опровержений ее наличия.
Он вспомнит, как часто наука ошибалась (язвительно указав Французской академии на невозможность падения камней с неба и создания летательных аппаратов тяжелее воздуха). Он еще раз переберет свою жизнь, выявив те достоверные, с точки зрения памяти, эпизоды, которые нельзя объяснить в рамках общепринятых теорий, а именно: как им с Мишкой Перовым целую неделю снился один и тот же общий сон; как со своей первой женой он видел мираж над Балтикой (кроме того, что мираж был в неподобающем месте, что само по себе странно, в небе виднелись очертания московского кремля, увенчанного красными пятиконечными звездами. На тот исторический момент никаких звезд на этом памятнике Российского самодержавия уже не было); как, сдавая свою первую зимнюю сессию в университете, он три раза подряд угадывал номера экзаменационных билетов, и кое-какие еще случаи из личной биографии, которые мы для краткости пропустим.
Проведя долгие дни мучительной неподвижности в бесплодных размышлениях о природе мироздания, страждущий сделал вывод о возможности существования некоей божественной сущности. Но также он пришел к мысли о возможности обойтись и без этой сущности (т.е. наличие бога не было признано необходимым, хоть и оказалось достаточным).
Так с тех пор из года в год мыслящий человек маялся, стремясь спасти себя признанием права бога на существование и отказываясь от этого признания в силу объективных сомнений. Каждый раз, когда его спрашивали о вере, он отвечал, что не считает себя верующим, но полагает, что "какие-то силы все-таки есть". Это не мешало ему в минуты душевного порыва (просветления? помутнения?) заходить в ближайшую церковь (равно как в кабак), в Пасху красить яйца и даже съездить однажды на Соловки.
Его внуки, так же, как и внуки ранее описанного бизнесмена, имеют шанс приобщиться к "традиционной вере", но сам интеллектуал навсегда останется в умственно-душевном смятении (по крайней мере до тех пор, пока старческое слабоумие не поставит точку в споре между разумом и духом).
Понятно, что здесь приведен лишь примерный путь, вовсе не обязательный к исполнению. Гораздо чаще к тому же результату приходят через иные, обычно меньшие потрясения. Многие из людей, даже из тех, кто относит себя к интеллектуалам, имеют иммунитет к "сомневающейся вере", другие успешно переболевают ей.
В любом случае, это явление достаточно типично, и потому было мной рассмотрено. Полагаю, что "истинной" такую веру назвать нельзя ни в коем случае.
Вера по расчету (показная вера).
Это излюбленный человечеством способ камуфляжа. Люди самых разных слоев общества издревле прибегают к этому трюку для достижения своих целей. Вспомним хотя бы брата Планше из "Трех мушкетеров", который, встретив в лесу гугенота, становился католиком, и наоборот (причем катализатором этого чудесного превращения был заряженный мушкет). Вспомним многочисленные секты, создаваемые с целью выуживания денег из прихожан (впрочем, я до сих пор не могу понять принципиального отличия в экономической деятельности этих сект и официальной церкви, разве что дело в размахе, государственной поддержке и степени экстремизма). Вспомним политиков, мгновенно перекрасившихся (путем осенения себя крестным знамением) из краснознаменных воинствующих атеистов в православных рабов божьих.
Показная вера более разнообразна по проявлениям, чем все описанные мной до того модели веры, но эти проявления объединены по одному общему признаку: лицемерие. Это лицемерие может быть корыстным, как в профессиональной вере некоторых "святых отцов", которые не знают, что надо бы "гнать торговцев из храма". Это же лицемерие может быть стадным, когда приступы новой моды, регулярно охватывающие общество, приобретают вдруг религиозный оттенок - глядишь, прошло каких-то полгода, а каждый второй ходит с крестиком на шее (правда, обычно дальше этого не идет. А ведь можно было бы выучить хотя бы "Отче наш" для виду!).
Понятно, что чувство стадности, весьма достойное восхищения само по себе, может выражаться как угодно (и использовать его можно по разному), но, вроде бы, к "истинной вере" оно отношения не имеет, так же, впрочем, как корысть и лицемерие.
Ищу дальше.
Вера искренняя.
Наконец-то удалось, продравшись сквозь многочисленные пласты осадконакоплений человеческой жизнедеятельности, подойти к этому редкому явлению, которое подобно яркому самоцвету сверкает на рябом фоне мошенников и попугаев.
Искренняя вера - это когда человек не сомневается в том, что делает. Когда он не ищет никакой выгоды. Когда он не стремится ни от чего защититься или чего-то избежать. Когда ему безразлично, что думают о его поступках окружающие. Скорее всего, ему не важно, похож ли он на кого-нибудь из кумиров или не похож, потому, что кумиров у него нет. Он даже может не обладать знанием о том, к какому учению себя отнести - он верит, и все тут!
Кто-то из недалекого прошлого очень полно выразил словами девиз искренней веры: "делай, что должен, и будь, что будет" (мне почему-то хочется читать эти слова по-японски). Для адептов веры, основанной на снятии страха смерти, это означает быть безразличным к тому, что ждет после кончины: рай ли, ад ли, вечная жизнь или даже исчезновение - важно жить праведно и умереть достойно (как делать первое и второе популярно изложено в соответствующей литературе).
Вот, казалось бы, истинная вера!? Она достойна уважения, как вещь цельная. Она достойна опасения, как неотличимая от фанатизма. Она достойна осуждения, как вещь неразумная и опасная. Она достойна восхищения, как вещь идеально чистая (в смысле химической, а не моральной чистоты).
Такая вера безусловно является настоящей. Ее можно было бы действительно признать "истинной", кабы не пара обстоятельств: во-первых, существует немало искренне верующих, но при этом предметы их веры не совпадают. То есть, часть из них верит в единого бога, другая - многобожники, третьи - атеисты, четвертые считают себя Наполеонами Бонапартами и т.п. Если искренность сама по себе не является единственным признаком истинности, то между искренне верующими нашлась бы какая-нибудь еще корреляция, кроме, собственно, искренности их веры.
Во-вторых, если слово "истинный" понимать как "абсолютно верный (правильный)" и "реально существующий" в отношении предмета веры, то становится видна интеллектуальность такого подхода. Весьма вероятно, что само понятие "истинная вера" было изобретено людьми, использовавшими его для разделения остальных на "своих" и "чужих", а так же для властвования над "своими" и покорения или уничтожения "чужих". Термин оказался удачным, удовлетворив и традиционно верующих, и верующих по расчету, и верующих сомневающихся, и верующих в качестве откупа. Но все перечисленные типы людей не подходят под определение "истинно верующих".
Приходится признать, что либо понятие "истинная вера" лишнего смысла (или неправильно, ибо придумано с корыстными целями), либо истинность веры невозможно установить путем логического анализа. Истинно верующего может узнать только истинно верующий, но кто ему поверит? Хотя, возможно, для них это и не важно...
Быть может, я упустил из виду что-то важное, и сделал неправильные выводы - ну, что же, "путь знания есть путь ошибок". Главное, что мне удалось, как я надеюсь, выразить свое настроение и отношение к природе веры и ее использованию людьми.
Мне все же думается, что есть путь, и что этот путь - индивидуален.
Верность этого пути определяется сердцем, и нет другого способа ее оценить. Если же все-таки называть это "истинной верой", то именно соответствие пути человека его сердцу и есть тот критерий. Это соответствие должно быть видно со стороны, о чем один из словоблудов далекого прошлого многозначительно заметил: "имеющий уши - да услышит" (если угодно, то можно использовать вместо этого выражение "рыбак рыбака видит издалека").
Похоже, что я, сам того не заметив, пришел к выводу, что в истинной вере не важен ни ее объект, ни образ жизни верующего. Единственный ее критерий - искренность. И если жить искренне, то это, наверное, и будет "праведная жизнь". И радоваться бы мне, нашедшему для себя эликсир истины, однако, как представлю себе стеклянные глаза и красный лоб молящегося правоверного, то не нахожу слов - вроде бы искренен, умереть готов не сходя с места - так искренен. Но есть в этом что-то такое... Запах какой-то, что ли?
Нет, к черту эту "искренность", и туда же "истинную веру". Оставлю старое доброе соответствие пути сердцу - никакого другого критерия для меня по прежнему нет.
22 ноября 2001 г.
Тема: 
Сообщение от Пчела 13
Истинные верующие кто они
Показать скрытый текст
мнение
Ваши права
Ответить с цитированием
Социальные закладки