Стихи об Одессе

[cote d'Ivoire]

Солнце плавит асфальт, лето в самом разгаре,
И лениво скрипит раскалённый трамвай.
Я в безлюдном кафе на Французском бульваре
И уверен, что так должен выглядеть рай.

Надо мной шелестят вековые платаны
И доносят в кафе пряный запах морской
И, вдыхая его, я далёкие страны
Вспоминаю опять с чуть заметной тоской.

В Гималайских горах, в африканских пустынях,
В джунглях или в лесу небоскрёбов чужих
Был Французский бульвар для меня, как святыня,
Где бы я ни бывал, где бы только не жил.

Где-нибудь на Бали, где-нибудь в Гибралтаре,
Может где-то ещё людям жить по нутру,
Но родился я здесь, на Французском бульваре
И надеюсь, что здесь, я когда-то умру.

Олег Нечаянный

[Парусник]

Боль ...

Нежная, любимая Одесса,
Мне пришлось сказать тебе прости...
Твоего веселего повесы
Кровью пишется сегодня стих.

Сброшены коричневые сети
На изнеможенную, тебя.
Весь в опустошении и смерти
Город солнца пламенем объят.

Я за шум твоих зеленых улиц,
Что всегда в своих мечтах ищу,
Земляков веселых толпы-ульи,
Боль их, кровь и гибель - отомщу!

В каждом сердце есть любовь большая
К дому, где оно узнало вдруг,
Что девчонка, что нас сна лишала
Спутник будет жизни, верный друг.

И в моем такая как и в каждом,
И поэтому я буду мстить -
Дом на Льва Толстого трехэтажный
Мне вовек фашистам не простить.

Не простить и бомбами разбитый
Пушкина знакомый с детства дом,
Дорогой любому одесситу
Как стихов его карманный том.

Вандалов коричневому стаду
Будем мстить за камни мостовой,
За деревья городского сада,
За сирен в ночи протяжный вой.

За Садовой утрение тени,
Дерибасовской полдневный зной,
Беженцев на пристанях смятенье,
И безлюдие на Привозной.

Молдаванки грустное молчанье...
Воздухом клянусь, что им дышу,
Будет враг повергнут в смерть, страданья -
Клятву эту кровью я пишу.

Ты сегодня за огня завесой -
Бегство в наступленье обратив,
Мы вернем тебя, Моя Одесса,
Чувств моих и ритм и мотив.

Михаил Талесников

[Шарки]

Липкин Семён

Разбит наш город на две части,
На Дерибасовской патруль,
У Дуварджоглу пахнут сласти
И нервничают обе власти.
Мне восемь лет. Горит июль.

Еще прекрасен этот город
И нежно светится собор,
Но будет холод, будет холод,
И ангелам наперекор
Мир детства будет перемолот.

[cote d'Ivoire]

По утрам, в пожелтевшем жилете,
На пороге осенней поры,
Из уснувших домов дворник-ветер
Выметает остатки жары.

Облысели одесские пляжи,
Обнажив грязно-серый песок.
Снова стало безлюдно в "Пассаже",
Опустел ресторан "Хуторок".

Стало меньше людей на Привозе,
Поредели ряды продавцов,
На Соборке, в задумчивой позе
Замер бронзовый князь Воронцов.

По ночам долгожданной прохладой
Отзывается ласковый бриз,
Над столами кафе за оградой
Нет привычных суконных маркиз.

Постепенно становится тише
Мерный шум городской суеты,
Уходящему лету, на крышах,
Смотрят вслед дворовые коты.

Гонят прочь надоевшее лето
Обнаглевшие стаи медуз,
И седлают пегасов поэты
В ожидании пасмурных муз.

Олег Нечаянный,

[Шарки]

Ирина Дубровская

1
Дом облупленный и старый -
Детства ласковый приют.
Я росла под шум базара
В теплом солнечном краю.
На углу пивная бочка,
Рядом - винный погребок.
Поэтическая строчка -
И некстати, и не в срок.
На развилке ей не место,
Где дорог торговых пыль
И хранит следы окрестность
Разухабистой толпы.


Юг как юг: морская гавань,
Торг, мышиная возня...
Цезарь тут плебею равен,
И базар в начале дня,
Точно шумный бал плебейский,
Разгораясь пестротой,
В путь зовет эпикурейский -
За вселенскою тщетой!

2
Где ж тут взяться русской музе,
Сердцу в жертвенном огне?
Жизнь - не место для иллюзий:
На войне как на войне.
Но для песни нет запрета,
Воле Божьей нет границ.
И пришла я в мир поэтом
Не с учительских таблиц,
Не по счету, не по плану,
Так, чтоб взять - да подогнать,
А с каких-то звезд туманных,
Но с каких - самой бы знать...
В том, должно быть, знак Природы,
Что столиц, плодящих власть
От семнадцатого года,
Я не знала отродясь.
Мне от центра общей язвы
Жребий был расти вдали,
Чтоб впитать его маразма
Струны сердца не могли.

[Парусник]

Вступление в Одессу.

Просторно в море голубом,
Над портом дымная завеса.
Мы Вышли на берег вдвоем-
Так вот какая ты,Одесса...

Свободу принесли тебе!
Озон, рожденный в Сталинграде.
Дыши и радуйся весне,
Как солнцу кисти винограда.

Нам часто снились по ночам
Твои пятнистые платаны
И шумный портовый причал,
Судов торговых караваны.

И чайки крик, и запах роз,
И моря белые барашки...
Я видел, как мой друг-матрос
Роняет слезы на тельняшку.

...И Дон, и Днепр, и Южный Буг-
Все позади. А путь наш светел.
Я помню, как моряк, мой друг
Вошел в Одессу на рассвете.

-Театр цел, - шептал он мне,-
Взорвать не дали партизаны!
С бульвара видно порт в огне,
Дворец, заводы,школы - раны!.

- Залечим,-успокоил я,-
Вернемся - вместе строить будем.
Беда не в том, что нет жилья -
Что смерть фашизм приносит людям.

По улицам шагали мы,
Сияя радостно глазами.
Шли пехотинцы Костромы,
Из Ярославля, из Рязани.

Они устали. Пыль дорог
На них лежала толстым слоем,
Но с моря тихий ветерок
Нес свежесть нежную героям.

Бежал взволнованный народ.
Солдаты песню запевали.
И у распахнутых ворот
Нас одесситы обнимали.

...Пусть мы прошли сквозь море слез,
И вся в развалинах Пересыпь,
Но пьяный радостью матрос
Кричал:"Ты будешь жить, Одесса!"

В.Курбатов

[Шарки]

Последний троллейбус ушёл из под носа.
Придется скользить по Одессе ночной,
Скользить, спотыкаясь, скользить под колёса,
Скользить, чтоб вернуться, вернуться домой.
Там море тепла, там друзья и гитара,
Там иней на темно-сапфирном стекле,
И запах бульона, и свет там янтарен,
И маятник ласков, и жарится хлеб,
Там любят тебя, там тебе будут рады...
Не думать, скользя сквозь сереющий снег,
Не думать, - иначе вовек не добраться! -
Что дома - то нету, что дома - то - нет!
И - снова вперёд! Только сердце прихватит:
Изломанный тополь. Крутой поворот.
Разбитый троллейбус. И - кровь на асфальте.
Две "Скорые". Кровь. Гололёд. Гололёд.

Татьяна Луговская

[cote d'Ivoire]

Я так люблю мою Одессу-Маму,
В душе моей звучит её мотив!
Я вам любовь навязывать не стану,
Вы сами всё поймёте, посетив...

Одесса - город русский. Был советским,
И это знает каждый одессит.
Он Бабелем, Вайсбейном и Жванецким
И прочим "русским" духом знаменит!

Здесь странный дом построен с острой крышей,
По виду непригодный под жильё.
Он назван, как характер моей бывшей,
А формой, как фигура у неё...

Атлантам здесь приходится трудиться,
Держа наш мир на спинах и руках,
И все туристки могут убедиться,
Что держится весь мир на мужиках!

Ну а какой театр здесь, ребята,
Что величаться "Ёперным" привык,
Ведь описать его красу без мата
У вас, друзья, не справится язык!

Здесь всё, что хочешь, купишь на Привозе:
Клеймо для обручального кольца,
Фигуру постройнее тёте Розе
И ей же шмат кошерного сальца!

Здесь Ланжерон, Аркадия, Отрада,
Здесь даже есть, где все обнажены!
Здесь мост у Воронцовской колоннады,
Что наречён в честь матери жены!

Здесь все равны, буржуй и пролетарий,
Здесь лучшее из синеньких рагу,
А в море есть морских различных тварей.
Людские, в основном, на берегу...

Здесь колорит свободной Молдаванки
Из верениц причудливых дворов,
Где даже от пьянчужки и вакханки
Услышать мудрость жизни будь готов!

Я обожаю город мой цветущий,
Где в древнеримском бронзовом белье
Стоит мужик у лестницы длиннющей
С фамилией французской Ришелье!

Беня Молдаванский

[Шарки]

"Я вошёл в ночь"

Семён Олендер

Я вышел в ночь.
Огромные платаны
Закрыли небо звездное, живое,
Поблескивал огонь в чужом окне,
И ветер пел мне песенку простую
О нежности,
о сердце постоянном,
Пронзенном удивительной любовью.
И я вбирал в себя всю эту прелесть
Широкой южной ночи.
Я мечтал
О радости, которая войдет
В мой дом сегодня легкими шагами.
Зажжется лампа над столом рабочим,
И сердце вновь охватит вдохновенье,
И строки побегут живой волною,
Напоминающею Черноморье
В часы заката и в часы прибоя.
Я верю в счастье так, как странник
верит
В то, что вернется он в свой край родимый,
И встретится с друзьями, и обнимет
Ту, что ждала его так верно, долго.
И вспыхнет вечно молодой рассвет
Над темною Жеваховой горою,
Где пахло детство солью и гвоздикой,
Где я учился песни сочинять.
Вернись ко мне хоть на мгновенье,
юность,
С ветрами, звездами и Черным морем,
С платанами шевченковского парка!

1963

[Парусник]

Одесса круглый год.

Море в небе отражалось,
Небо с морем целовалось.
На Фонтане мы встречались.
Ланжерон играл волной.
Жгла одесская брусчатка
На Французском и Канатке.
К оперному все сбегались.
Брызгал пенкою прибой.

Летом хороша, Одесса!
Осенью поёт Одесса!
Как всегда тепло в Одессе!
И зима, шутя, пройдёт.

Золотятся листья клёнов.
Вся Пересыпь в ливнях тонет.
На Соборной смех и звоны,
С Дерибасовской галдёж.
Ах, Одесса, это ж "мама"!
Дети все растут упрямы:
Морячки и рестораны.
Вот такая молодёжь!

Летом хороша, Одесса!
Осенью поёт Одесса!
Как всегда тепло в Одессе!
И зима, шутя, пройдёт.

А потом сквозные ветры.
Лёд и холод в километрах.
Порт скучает неприметно.
Снег порой три дня метёт.
Солнце и ручьи сквозь льдинки.
Каблучки скользят. Ботинки.
Тихо падают снежинки.
Быстро вся зима пройдёт.

Летом хороша, Одесса!
Осенью поёт Одесса!
Как всегда тепло в Одессе!
И зима, шутя, пройдёт.

Дерибасовка флиртует.
Ночь Аркадия танцует.
Голубятнями воркует.
Весь в замочках "тещин мост".
В смех влюблен акаций город.
Запах водорослей с моря.
Город наш душою молод!
Он красив, как Неба холст.

Летом хороша, Одесса!
Осенью поёт Одесса!
Как всегда тепло в Одессе!
И вокруг весь мир поёт.

Людмигор

18. 02. 2011г.

[cote d'Ivoire]

Это город принцесс, театральных подмостков,
Тут напишут стихи и полюбят - взахлёб.
Здесь рифмуется море и блюз перекрёстков,
Здесь оценят тепло, а не скучный апломб.

Тут смешались века, и историей дышит
Каждый камень в булыжных немых мостовых.
Эти старые дворики, арки и крыши
Попроси – о веках всё расскажут былых.

Здесь в уютной кофейне посиживал Пушкин,
На балах танцевал, и красавиц любил.
Этим воздухом не надышался Утёсов,
И Жванецкий сердца горожан покорил.

Ты капризной девчонкой рассмеёшься, Одесса,
Ароматом акаций заполнишь сердца,
Ты тот город, который заслуживал мессы
И - поэзии? прозы? - золотого венца.

Так цвети, хорошей, оставайся собою,
Пусть пьянит этот воздух – не надо вина!

«На тепло и любовь своё сердце настрою…»
Я, как каждый, кто был здесь, в тебя влюблена.

Ирина Василенко

[Шарки]

"Проходные дворы Молдаванки"

Александр Виноградский


Как песня детства, дорог
Судьбою данный город,
Звучит во мне, манит к себе
Морская благодать...
Из странствий возвращаюсь
И словно оживаю:
Здесь отчий дом, и мне его
Так трудно покидать.

Проходные дворы Молдаванки -
Голубятни на каждом шагу,
Катакомбы, футбол на полянке
Не могу я забыть, не могу.
Удалые дворы Молдаванки,
Ничего, что ударов не счесть:
Вы учили меня не сдаваться,
Школы жизни - хвала вам и честь.

Он ночью тих и гулок,
Знакомый переулок.
Бегут года, но тут беда
Стучится в ворота.
И многое уходит,
Как облака в полете, -
Уж не мерцает по весне
У мамы свет в окне.

Проходные дворы Молдаванки,
Вы - мелодия несен моих,
Тихо спойте, как в августе жарком
В Малой Аккарже брат мой погиб.
Как играл патефон "Рио-Риту"
И под бомбой наш флигель рванул.
Покидали дома одесситы,
Защищать уходили страну.

Как сон, умчалось детство -
От времени нет средства,
Штампует век свои тома -
Высотные дома.
С друзьями реже встречи -
Тех нет, а те далече.
И только память - лучший друг,
Порой напомнит вдруг.
Проходные дворы Молдаванки,
Дикий пляж па морском берегу,
Цвет акации в Дюковском парке
Не могу я забыть, не могу.
Небольшие дворы Молдаванки,
Вы уходите, будто года,
Суждено вам, друзья, оставаться
Светлой песней моей навсегда.

1981

[cote d'Ivoire]

ОДЕССА

Загадочные зданий шпили
под дуновеньем злого ветра,
как паруса, так долго плыли
на бригантинах и корветах.
И долго реял флаг пиратский
на катерке обыкновенном…
Мешался говор азиатский
с Европой важной и степенной.
Шумели бойкие базары,
авто устраивали гонки.
Перемешались здесь хазары
и худенькие амазонки.
Здесь искренние фармазоны
всегда неистово и кротко
цветов букеты с Аризоны
дарили тоненьким красоткам.
Но пахли хрупкие листочки
не зря причерноморской пылью.
И важные ступали дочки,
а рядышком мамаши плыли.
Плыла так, состоя из пыла
обыкновенных волн морских,
застиранная едким мылом,
тельняшка улиц городских.

ИГОРЬ ПОТОЦКИЙ

[Парусник]

Одесса -1926-1956.

Двухлетний румяный мальчик
на углу Херсонской и Преображенской
упрямится и рыдает.

Папа и мама стоят в пол-оборота
на расстоянии десяти шагов.
Мать говорит: "Идем, малыш,
а если не хочешь, то оставайся,
а мы уходим, ты слышишь,
мы уходим, а ты - оставайся".

И они уходят, они уходят,
мать - в сером плаще
и конической фетровой шляпке с цветами
(это - осень двадцать шестого в Одессе),
в сером пуховом платке
и заскорузлом ватнике
( это - зима сорок шестого в Сибири);
отец в темно-синем пальто из драпа
и каракулевой шапке,
в полевой форме
с ромбиками в петлицах,
или, позднее, с погонами,
но всегда - в круглых очках,
в пижаме, золотисто-оранжевой,
с тонкой черной полоской
все более грузный, одышливый,
среди плотной дачной сирени
на фоне беленой стены,
он уходит, прижав к пояснице
локоть согнутой правой руки,
пальцы которой непроизвольно
сжаты в кулак; стопа правой ноги,
выпрямленной в колене,
перемещаясь, описывает полукруг;
губы что-то шепчут, но что -
трудно понять.

Румяный мальчик в матроске
стоит и рыдает;
отец и мать, отвернувшись, уходят,
(так кажется мальчику);
делают вид, что уходят
(так представляется им);
этот поступок -
лучший способ заставить ребенка
прекратить бессмысленное упрямство
и начать движение, которое
все равно происходит; слова
"мы уходим, а ты - оставайся"
не имеют значения, родители знают:
он не останется.

Борис Херсонский

[Шарки]

"Воспоминания"

Орест Номикос

Ветер полон неземной отрады,
Пчёлы пьют акаций пряный цвет.
Мы идём по улицам Отрады,
Нам обоим вместе сорок лет.
Взгляд лукавый. Стройный стан девичий.
Нам отрадно. Мы с тобой вдвоём.
Шум листвы и звонкий щебет птичий.
А внизу синеет водоём.
Чувств кипенье. Вешних сил избыток.
Чаша недопитая до дна.
Много есть прелестных одесситок,
Но Одесса в мире лишь одна.
Город юности.
Шумят листвой каштаны.
Моря Чёрного волнующая даль.
От морского берега отпрянув,
В глубь страны уходит магистраль.
Отдав дань землячкам-одесситкам,
Я навек забыл их имена.
Коврик жизни лютым горем выткан
С той поры, как началась война.
Девушки, друзей моих подруги,
От души желаю вам всех благ.
Вы живёте, здравствуя на юге,
Я ж скитаюсь в дальних таборах.
Между нами снежная завеса
Опустилась, жизнь мою губя.
Город юности моей, Одесса,
Моё сердце бьется для тебя!

1950

[Парусник]

Одесса как она есть...

Уж больше двух веков,
Как жизнь тебе дала Екатерина,
Пером гусиным подписав указ,
Для сердца одессита стал любимым,
Тот город, что построил Де-Рибас.
Одесса мама, так зовут тебя в народе.
Цветут бульвары, парки и сады,
И нет милее города в природе,
Одесса мамочка, любимее, чем ты!
Нет краше улиц, что цветут каштаном,
Сирень к себе всех тянет как магнит.
В порту девчонка машет с пирса капитану,
А в море царь Нептун его манит.
Здесь Пушкин Саша слогом знаменитым,
Писал про лукоморье и про дуб,
Царя Салтана образ не забытый,
Быть может, написал он тоже тут.
Нет неба краше в мире, чем в Одессе,
Нет моря в мире лучше, красивей.
Я признаюсь в любви своей принцессе -
Любимой, доброй мамочке моей...

Инга Одарич

[Шарки]

"Петя и Гаврик"

Николай Степанов

Проезжая на трамвае,
Я смотрю на них украдкой,
Рядом — молодой Катаев
С коленкоровой тетрадкой,
А на ней уже крылата
Появилась строчка —
Это значит, что ребята
Получились. Точка.

Ни убавить, ни прибавить
Не решусь я в этой части.
Так что — где их будем ставить.
Как считаешь, мастер?

В городе ли, в огороде —
То не наша уж забота —
Появилась бы в природе
Добрая работа.

Был бы текст тот интересен
Был бы образ ярок —
Внуков бабушкам Одесса
Примет, как подарок.

[Парусник]

Море лижет маяк,
Чайки спят за чертой волнореза,
Здесь волне не достать,
Здесь покойно лежат якоря.
Чередой огоньков
Убегает к созвездьям Одесса.
И весёлые краски уже собирает заря.
Как фигурки влюблённых,
Белеет в ночи колоннада —
Одиноким нельзя!
Одинокий ты будешь мешать.
Здесь застенчивый воздух
Светлеет от каждого взгляда.
Все печали умрут,
Если воздухом тем подышать.
Тишина как признанье!
Но вдруг баритоном железным
Басовитый гудок
Над причалами порта споёт,
И покажется порт нестареющим дедом Одессы,
Что влюблённую внучку
Домой с колоннады зовёт.

Владимир Домбрин

[Шарки]

"Дикий пляжик"

Иван Григорьев

Дикий пляжик. Теперь называют его «Старик».
Я за сорок минут добираюсь к его очертаньям.
Здесь волна
меж камней
накрывает песок веерком.
Здесь они вместо плит. Те теперь —
далеко не чета им.
Эти камни разбросаны здесь по песку
и торчат
из зелёной воды,
как хребты допотопных чудовищ, —
встанут на ноги вдруг,
оглушительно вдруг закричат,
отгоняя людей от своих берегов и сокровищ.
И деревьев навес опрокинулся прямо в обрыв,
и чернеют следы от костров
для коричневых мидий.
Дикий пляжик.
Себе его створки однажды открыв,
Эти блики с воды осторожно и тихо снимите,
И когда накупались, и навзничь легли, наконец,
Начинайте смотреть,
Как в безмолвной охотничьей пляске
К небесам поднимает блестящие ласты пловец,
За бычками спускаясь
В подводно-нырятельной маске,
Как шпана с Молдаванки
шестёрки семёрками бьёт,
И швыряется ветер
подобранной картой игральной,
как по склону спускается пестрый,
весёлый народ,
на последний в Одессе её бережок натуральный

[cote d'Ivoire]

Мой город был создан из солнца и пыли,
Попутного ветра и волн, что омыли
Дворы Молдаванки, где жили евреи,
Где греки, румыны ругались и пели;

Районы Фонтана, Пересыпи, Чумки,
Где в общем порыве сдвигали все рюмки
Украинца, русского, немца, француза...
За общим столом наедались от пуза
Украинским салом и русскою водкой
Форшмаком еврейским, французской селёдкой...

И общие праздники, общие беды,
И каждый там знал, как дела у соседа:
Кто празднует свадьбу, кто ноет от раны,
И кто виноват, что воды нету в кране...

Мой город... Моя недопетая песня...
Там все уживались, и было не тесно
За общим столом или в общей квартире.
Всё по-соседски: то в крике, то в мире,
Где общее счастье и общее горе;
А главное: МОРЕ! Одесское море!

Нас делят на нации лишь паразиты!
У нас одна нация: мы Одесситы!

Светлана Крутянская