Любимые стихи

[Козадереза]

Последний пурпур догорал,
Последний ветр вздохнул глубоко,
Разверзлись тучи, месяц встал,
Звучала песня издалека.
Все упованья юных лет
Восстали ярче и чудесней,
Но скорбью полнилась в ответ
Душа, истерзанная песней.
То старый бог блеснул вдали,
И над зловещею зарницей
Взлетели к югу журавли
Протяжно плачущей станицей.

А.Блок

[cote d'Ivoire]

Мы после школы весело болтали
В подъезде нашем, сидя на окне,
А у подъезда бабушки шуршали,
Что ты - простой, совсем не пара мне.

На выпускном любимая подруга
Узнав, что я сгораю как в огне,
Скривила губы: "Он другого круга!"
Короче ясно, ты - не пара мне.

А ты носил конфеты и букеты,
Читал стихи о счастье при луне
И с придыханием, как делают поэты,
Твердил, мол, жаль, но ты -не пара мне.

Кипели страсти, воздух накалялся,
Я ж леденела как в кошмарном сне,
Ты целый час с моей семьей ругался,
Кричали все, что ты - не пара мне.

И вот сейчас на нашем юбилее
Могу сказать я искренне вполне,
Что к жизни я претензий не имею,
Лишь ты один на свете - пара мне.

Еще добавлю пару слов при этом:
-В подъезде нашем, прямо у дверей
Стоит студент с дешевеньким букетом,
И он - не пара дочери твоей!
Не пара...

Тамара Державина.

[Козадереза]

Сентябрь.

Кофейная пена.
Небо из темного шёлка.
Хочется слушать Шопена,
Яблоко резать на дольки.

Хочется жить среди кедров,
В маленьком доме из бруса,
Утро любить за щедрость,
Ночь за жемчужные бусы.

Руки испачкать в тесте,
Ставить в духовку шарлотку.
И задержать лет на двести
Этот момент короткий.

Вырастить георгины,
В сад распахнуть свои окна,
И без особой причины
В платьях ходить цвета охры.

Солнце вплетать в основу,
Всюду носить с собой лето,
Быть для кого-то родного
Музыкой, .. небом..
и светом.

Алеся Синеглазая

[Маринка.87]

Мы друг другу нужны для чего-то,
Не бывает нечаянных встреч.
Есть у ангелов наших работа –
Направлять нас в пути и беречь.
Но не ждите «небесную манну»
Их задача гораздо трудней -
По вселенскому чёткому плану
Они нам посылают людей.
И нас каждый чему-то научит,
Подстрекая свой мир изменить.
Кто-то будет безжалостно мучить,
А другой безусловно любить.
Кто-то станет заветным трамплином,
Кто-то грузом потянет на дно.
Мы тот час не узнаем причину
Для чего это все нам дано.
А с годами придет откровенность –
Каждый, кто по судьбе проходил,
Представляет великую ценность,
И кто ранил, и кто излечил.
И с задачею справившись важной,
Пропадет, может быть, насовсем.
Ты потом обернешься и скажешь:
«Ах, так вот это было зачем!»


Ирина Захарова

[Козадереза]

Октябрь, тревожное томленье,
Конец тепла, остаток бедный,
Включившееся отопленье,
Холодный руль велосипедный,
Привычный мир зыбуч и шаток
И сам себя не узнаёт:
Круженье листьев, курток, шапок,
Разрыв, распад, разбег, разлёт.

Октябрь, разрыв причин и следствий,
Непрочность в том и зыбкость в этом,
Пугающая, словно в детстве,
Когда не сходится с ответом.
Всё кувырком, и ум не сладит:
Отступит там, споткнется тут...
Разбеги пар, крушенья свадеб,
И листья жгут, и снега ждут...

Дмитрий Быков

[cote d'Ivoire]

Все слова да слова… Не о том, не о том…
Словно бусинки дробью по лестнице.
Мы все ходим за счастьем окольным путем,
Заблудились давно в околесице.

Целый день шьем и шьем по судьбе суетой
Нашей жизни салфетку ажурную,
Чтоб сидеть вечерами вдвоем с тишиной,
Изучая узоры дежурные.

Ни о чем не жалеть, чай с печением пить,
Лишь порой ощутив на мгновение,
Как же хочется с кем-то молчанье делить,
И делиться последним печением.

Ты и я… Я и ты… Это чертово «и»
Разделяет, морочит и властвует.
Незнакомцы... Лишь город один на двоих
И реки ледяное препятствие.

И, пускай, мы на «ты», и над речкой мосты,
Только как же нам страшно отчаянно,
Что я буду не тем, что не той будешь ты,
И опять не найдя потеряем мы.

Возвратимся домой – в свой унылый покой,
И, наверно, вздохнем с облегчением,
Что опять можно пить крепкий чай с тишиной,
И ни с кем не делиться печением.

Олег Соломонов

[Козадереза]

Все разошлись. На прощанье осталась
Оторопь желтой листвы за окном,
Вот и осталась мне самая малость
Шороха осени в доме моем.
Выпало лето холодной иголкой
Из онемелой руки тишины
И запропало в потемках за полкой,
За штукатуркой мышиной стены.
Если считаться начнем, я не в праве
Даже на этот пожар за окном.
Верю, еще рассыпается гравий
Под осторожным ее каблуком.
Там, в заоконном тревожном покое,
Вне моего бытия и жилья,
В желтом, и синем, и красном - на что ей
Память моя? Что ей память моя?

Арсений Тарковский

[Парусник]

Загляденье была соседка
Кареглазая, с нежной кожей.
Оборачивались нередко
И глядели ей вслед прохожие.

А потом она постарела,
Потеряла всё, что имела,
Стала старой старухой грузной
Из вчерашней девчонки хрупкой.

А старик, и смешно и грустно,
Всё гордится своей голубкой.
Как была говорит красавица,
Так красавицей и осталась.

Люди слушают, усмехаются
Дескать вовсе ослеп под старость.
Если б ты совета просила,
Я б дала один единый

Не желай быть самой красивой,
А желай быть самой любимой.

Вероника Тушнова

[Шарки]

Вальс городского дождя.

Улица сырая, мокрый городок.
Льёт, не утихая капелек поток.
Молча, плещет дождик по плечам моим.
Хочется поплакать мне на пару с ним.

Осень незаметно в городок пришла.
Листики, покрасив, с веток сорвала.
На дождливый вечер поменяла день.
Капает, уныло навевая лень.

Мокрые в тумане фонари висят.
Грустно, одиноко на меня глядят.
Освещая, молча невесёлый мрак.
Тот, в котором дождик не пройдёт ни как.

Дождик ты не лейся грустно на меня.
Не хочу без солнца, не хочу ни дня.
Лучше пусть мне светит солнышко в пути.
А с таким унылым счастья не найти.

Юрий Скрипачёв

[cote d'Ivoire]

Дождик лил как из ведры.
Я открыл калитку
и увидел средь двора
Глупую Улитку.

Говорю ей: — Посмотри,
Ты ведь мокнешь в луже.
А она мне изнутри:
— Это ведь снаружи…

А внутри меня весна,
День стоит чудесный! —
Отвечала мне она
Из скорлупки тесной.

Говорю: — Повсюду мрак,
Не спассь от стужи!
А она в ответ: — Пустяк.
Это ведь снаружи…

А внутри меня уют:
Расцветают розы,
Птицы дивые поют,
И блестят стрекозы!

— Что ж, сиди сама с собой! —
Я сказал с улыбкой.
И простился со смешной
Глупенькой Улиткой.

Дождь закончился давно,
Солнце — на полмира…
А внутри меня темно,
Холодно и сыро.

Андрей Усачёв

[капля1]

Давид Самойлов
1920-1990

Когда замрут на зиму

Когда замрут на зиму
Растения в садах,
То невообразимо,
Что превратишься в прах.
Ведь можно жить при снеге,
При холоде зимы.
Как голые побеги,
Лишь замираем мы.
И очень долго снится —
Не годы, а века —
Морозная ресница
И юная щека.

[Парусник]

Я добавлю в друзья эту осень,
Нам теперь с ней придётся делить:
Чёрный кофе без сахара в восемь
И дождей серебристую нить.

Мы теперь по несчастью подруги,
Нам обеим к лицу яркий цвет,
Прячу в куртку озябшие руки,
Часто жду запоздалый рассвет.

Приходи, я ждала, не стесняйся!
Тёплый шарф вот достала и зонт.
Ты, не стой у порога, не майся.
Хорошо, если есть тот, кто ждёт.

Я тебя угощу чаем с мятой,
А могу предложить коньяка...
В чём же я пред тобой виновата,
Что ко мне ты всегда холодна?

Ксения Газиева

[cote d'Ivoire]

И пока на земле существуют мосты −
будут те, кто их жгут.

И пока корабли покидают порты −
будут те, кто их ждут.

И пока разливается в небе закат −
будет новый рассвет.

И всегда будет тот, кто тебе очень рад
и такие, кто − нет.

И пока существуют причины для слез −
будут те, кто их льют.

Кто-то, грохот услышав, пугается гроз,
кто-то − слышит салют.

И пока существует понятие сна −
кто-то будет не спать.

Расстоянья и мили проходят сполна −
чтоб вернуться опять.

И всегда будут путаться нити в узлы,
а слова − в кавардак:

Хочешь что-то сказать, но сомнения злы,
и причина – пустяк.

И не каждый вопрос будет высказан вслух,
и в ответ − ничего.

Иногда для любви не хватает и двух,
иногда − одного.

На большой глубине мы хотим высоты,
в бездорожье − пути.

И пока на земле существуют мосты,
Мне к тебе не дойти.

Мне к тебе не доплыть, не всколышет волна
океанскую гладь.

Но пусть даже закончатся все времена −
я тебя буду ждать.

Роберт Рождественский

[Козадереза]

В холодных переливах лир
Какая замирает осень!
Как сладостен и как несносен
Ее золотострунный клир!
Она поет в церковных хорах
И в монастырских вечерах
И, рассыпая в урны прах,
Печатает вино в амфорах.
Как успокоенный сосуд
С уже отстоенным раствором,
Духовное — доступно взорам,
И очертания живут.
Колосья, так недавно сжаты,
Рядами ровными лежат;
И пальцы тонкие дрожат,
К таким же, как они, прижаты.

Осип Мандельштам

[cote d'Ivoire]

* * *
Время, бесстрашный художник,
словно на белых страницах,
что-то всё пишет и пишет
на человеческих лицах.

Грифелем водит по коже.
Пёрышком тоненьким — тоже.
Острой иглою гравёра.
Точной рукою гримёра…

Таинство света и тени.
Стрелы, круги и квадраты.
Ранние наши потери,
поздние наши утраты.

Юрий Левитанский

[Козадереза]

В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.

Есть сила благодатная
В созвучьи слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.

С души как бремя скатится,
Сомненье далеко —
И верится, и плачется,
И так легко, легко…

М.Ю.Лермонтов

[Шарки]

Октябрьское

Инна Заславская


Возвышается на столе
Стопка глаженного белья.
В дождевой заоконной мгле
Растворились дома, поля.

Из невидимого леска
Ветер выдул вороний грай.
И такая в душе тоска,
И такой на душе раздрай.

Что ты хочешь, пришел октябрь –
Жовтень, грязник и листобой.
Бьется, бьется в его когтях
Лист орешника золотой -

Хочет вырваться, улететь
Вслед за кликами журавлей,
А не вместе с другими тлеть
В снежном месиве на земле.

Мыслям холодно, но рука
Дело делает, как ни глянь:
Под подошвою утюга
Расправляет морщинки ткань,

И мягчает суровый лён,
Блеклый шелк воскрешает цвет.
От озноба худых времен
Лучше дела лекарства нет.

Делай то, что дано рукам,
Будет то, что присудит Бог:
Листопад заметет порог,
Снег прикатит издалека,

И зима, огрызаясь зло,
Встанет намертво у жилья.
Лишь бы пахло живым теплом
От проглаженного белья.

[cote d'Ivoire]

Мелькают понедельники и пятницы
И ощущенье времени теряется.
Чуть день взойдёт, как тут же вновь закатится,
Лишь годы, так некстати, прибавляются.

Жизнь всё быстрей, но что-то в ней не вяжется,
И даже дни нелепо так меняются...
Вон, только выйдет мне навстречу пятница,
Как следом понедельник ухмыляется.

Наталья Радолина

[Козадереза]

Играл скрипач в осеннем сквере, я тихо слушал и стоял.

Я был один — по крайней мере, я никого не замечал.

Я плакал и дрожали руки, с пространством переплетены.

И пусть я знал, что лгали звуки, но я боялся тишины.

И пусть я был в том состояньи, в котором смерти ждёт больной,

но в страшном этом ожиданьи я разговаривал с собой.

Я был вполне подобен богу, я всё на свете понимал.

Скрипач закончил понемногу, я тихо слушал и стоял.

Стоял и видел чьи-то лица и слышал говорок чужой.

Так жизни свежая страница открылась вся передо мной.

...Мир станет чистым, будет новым, подобным сердцу твоему,

лишь подчеркни молчанье словом и музыкою — тишину.

Борис Рыжий

[Парусник]

Душа, ну разве ты не чудо?
Ты не стареешь никогда,
Пришла неведомо откуда,
Уйдёшь неведомо куда.

Тебе ни друг я, ни хозяин,
И непонятно почему
Твоими плачу я слезами,
И рад бессмертью твоему?..

Николай Зиновьев