Любимые стихи

[Маринка.87]

ЦЕНА

Проходит всё – и боль, и страсть,
И лютый холод среди лета,
Ещё вчера хотел упасть
Во тьму, а нынче тянет к свету;

Уже как будто бы беда
На выход просится из дома,
Лишь раны в сердце иногда
Заноют к вечеру знакомо.

И повторяешь, как приказ
Для жизни истину простую
О том, что время лечит нас,
Хоть и подвох душою чуешь.

Зима сменяется весной,
Мир снова краски обретает...
Но, чёрт возьми, какой ценой!..
Что и врагу не пожелаешь.


© Copyright: Сергей Доскач, 2021

[Alisa-od]

Июньский дождь

Какая благодать - начало лета,
И пусть дожди холодные идут,
Все хорошо, и никаким приметам
Не изменить, конечно, лета суть.

Не изменить его предназначенья,
Не переставить в череде времен,
И нет в дождях ни капли отреченья
От прав законных на законный трон.

Восходят травы, поспевает вишня,
Благоухают розами сады,
А дождь июньский просто шалунишка:
Всё хорошо, тащи еще воды!

Николай ЛЯТОШИНСКИЙ

[Vikтор]

А лето начинается с нуля. Отряды одуванчиков-цыплят торчат как карандашные огрызки.
А вон лежит Ван Гог и видит сон, как катится по небу колесо, разбрасывая солнечные брызги,
разбрызгивая золотистый смех. И самое прекрасное из всех останется цветами на картине.
Когда-нибудь (хвала, исусий дух) умеющие славу воздадут бульварам во французской палестине.

А вон Ван Гог. И говорит Ван Гог: в субботу пляшет в кабаре Марго, на улице клошары, неказисты, озябло греют руки у костра.
Пришли мне, что ли, денег, Тео, брат, на живопись, на краски и на кисти.
Ведь самое прекрасное не то, что сразу выставляется на торг, а вечер, трубка, разговор, подсолнух.
Я должен мир таким запечатлеть: Прованс, и монастырь, и ветра плеть, и дождь, что полю не даёт просохнуть.

Зябь ирисов, лиловая в закат. Как тянутся друг к другу облака, воронами цепляясь и руками.
А вон Ван Гог идёт в себя стрелять.
Путь сердца начинается с нуля, пульсируя кровавыми мазками, следами рваноухого кота, в котором и любовь, и темнота.
И капли — они быстрые как лисы.
В цвет праздника окрашена трава.
И машинист скомандует: «Давай, сегодня там художник застрелился.

Хороший? Гениальный? Не вопрос».
Вдаль полетит господний паровоз, точнее, поезд, пассажирский поезд, подкинув в топку ветра и угля.
И бесконечность — два срослись нуля, длиной в века, в космическую повесть.
Кого б ни подбирать проводнику — все сядут рядом и нальют чайку. Всплывут кругами жёлтые лимоны.
Багаж? Простите, невесомый груз.
Я неизменно к солнцу повернусь и разгляжу последние вагоны.

А вечность начинается с пути.
Как здорово, что есть куда идти и с кем идти по звёздам пятипалым.
А вон лежит Ван Гог и слышит сон — под ним не умолкает колесо. И рельсы-рельсы-рельсы. Шпалы-шпалы.

Наталья_Захарцева

[Alisa-od]

“Горбатого исправит лишь могила”.
По сути в чем горбатый виноват,
Что от рожденья спину так скривило?
Так почему же надо исправлять
То, что предписано с рожденья Богом-
По жизни гордо пронести свой горб.
Бог обложил горбатого налогом
На спину ему, встроив небоскрёб.
В горбе в глаза бросается уродство,
Но часто в нем скрывается от глаз
В горб уместившееся благородство,
Как высшей пробы отшлифованный алмаз.
Кому-то Бог дарует косоглазие,
Кому-то кривизну дарует ног.
Но как по мне, нет в жизни безобразнее-
Неоперабельный души порок,
Когда в неё вселилось безразличие,
И в ней для сострадания места нет,
Когда в душе не отыскать в наличии
Даже намёк на Божеский завет.
И будь вы трижды без изъянов сложены,
Непревзойденные в телесной красоте,
Если души проходы все заложены
Ваша краса- есть солнце в темноте.

АВТОР:Aron Reznikoff

[Vikтор]

Море волнуется — раз, два, три, — чаячий ловит клёкот.
Волны ложатся в певучий ритм джазовой песни лёгкой,
волны дробятся на сотни брызг, тысячи колокольцев
и на арену своей игры катят большое солнце.

Ванечке девять. Ему жара, юг, побережье это —
истинно яркий наземный рай, что подарило лето.
Ваня читает посланья птиц на грозовой бумаге,
и словно грезится: со страниц сходят седые маги,

эльфы, пираты и моряки (руки как деревяшки,
ладят на парусник новый киль, флаги на мачты вяжут;
а улыбаются — словно луч вдруг освещает бурю).
Ваня смеётся и держит лук, точно шаманский бубен:

вдруг повезёт, приплывут к нему волки морей, герои
и наведут на весь город муть, кинутся храбрым роем,
всех переловят до одного деспотов и злодеев;
он встанет в первых рядах — его все наградят за дело.

Скажут, мол, Ванечка — нет, Иван, — ты отправляйся с нами:
будешь в бушующий ураган вёслами бить в волнах и
бороду вырастишь, как моряк — правдашний, настоящий.
Нам ни к чему, Ваня, якоря — здесь океан, не чаща.

Вместе скитаться по всем морям, с палубы в воду падать —
хочешь ли?
Нет?
Ну, ты это зря. Вспомни хотя бы папу:
как хорошо приезжать домой за год всего на месяц,
правда же, Ваня? Ты что? Постой...

Ванечка встанет резко,
вышвырнет в море блестящих горсть камушков и ракушек.
Море красивое, но его не позовёшь покушать
и не обнимешь от всей души (колет пускай усами).
Мама садится на берег шить. Слёзы приходят сами.

— Мама, не плачь, я с тобой, я здесь! Папа, ты знаешь, тоже.
Я переделал во-от столько дел! Мама, я твой помощник.
Папа тебе передал привет с дальних своих скитаний.
Мама, ты плачешь?
— Конечно, нет. Море... Спасибо, Ваня.


Елизавета Братцева

[Карамелька]

Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный,
Как звук ночной в лесу глухом.

Оно на памятном листке
Оставит мертвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке.Что в нем?

Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.

Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я…

[Маринка.87]

/Я странная, но это мне идёт.../

Я странная, но это мне идёт.
Собою быть – великое искусство…
Не приседала я под «Тает лёд»,
Зато в запасе есть свои безумства.

К примеру, запах летнего дождя
Меня в восторг приводит, наслаждаюсь…
Плохого не желаю уходя,
Но раз ушла – назад не возвращаюсь.

Я обожаю лампочки в сердцах
Простых людей, в которых свет, как солнце.
И точно знаю, что не пить с лица,
А вот душа на помощь отзовётся…

Мне нравятся такие чудаки,
Что всё отдать готовы, без оглядки…
Они по чьим-то меркам – бедняки,
Зато душа у них всегда в достатке…

Я странная, но это мне к лицу…
Подмигиваю детям, нравлюсь кошкам.
Когда молюсь небесному Отцу –
Благодарю, а жалуюсь немножко…

Я уши не успела проколоть,
А в тридцать шесть уже и нет желанья.
И голос сердца мне не побороть,
Ведь он даёт надежду утром ранним…

И запах свежескошенной травы
Мне нравится вдыхать и верить людям.
Я жаворонок с примесью совы.
И я жива, раз за спиною судят…

Я странная. Мне в этом повезло…
Меня в толпе не встретить оголтелой.
Но если солнце утром вновь взошло,
То можно день украсить добрым делом…

И у меня желаний не пятьсот,
Лишь несколько таких необходимых:
Пусть не болеет мама, пусть живёт!
И чтоб хранил Господь людей любимых.

И чтобы меньше слёз, потерь и бед
Утяжеляли нам сердца с годами.
Я странная, на мне татушек нет,
Зато во мне есть сердце с чудесами…

© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт

[Vikтор]

Полночь рассыпала бисером мелким сны,
Флаг городской – словно крылья летучей мыши.
Чуть задевая заточенный край луны,
Кто-то большой тихо бродит – кого-то ищет.

Мягко колышет шагами ночную тьму,
Щурит глаза на призывы фонарных точек.
Кот антрацитовый путь перейдет ему.
Спросит: «Ты кто?» Только он отвечать не хочет.

Кто-то большой наклоняется ниже и
Приподнимает тихонько за угол крышу.
Молча читает чужие, чудные сны,
Дальше идет переулками, снова ищет.

Ну а когда к горизонту придет луна
И заструится мерцающий флёр восхода,
Кто-то большой превратится в обрывок сна.
Ночью вернется, чтоб снова искать кого-то.

Наталья Татаринцева

[Маринка.87]

В каждом возрасте разные плюсы.
В детстве радует весь белый свет!
Не пугают на море медузы,
Не толстеешь почти от конфет!

Дальше юность! И тут всё серьезно!
Все гормоны бушуют в крови!
Здесь и планы на жизнь грандиозны,
И открытия первой любви…

В двадцать можно не спать до рассвета,
И остаться красивой собой!
Можно гамбургер съесть и при этом
Не расстаться за миг с худобой!

В тридцать мыслишь разумно, но всё же,
Безусловно, еще не всегда!
Спишь чуть больше, для свежести кожи!
И уже чуть полезней еда!

В сорок ценишь заботу мужчины!
Не сдаёшься врагам – хоть убей!
И уже чуть заметней морщины,
К счастью, зрение тоже слабей!

Я не знаю, что будет в полтинник…
Но, себя чтобы не волновать,
Валерьянку куплю и пустырник,
И не стану очки надевать!

В шестьдесят уже необходимо
Даже больше себя полюбить,
И на пляже с мужчиной любимым,
На закате шампанское пить.

А вот в семьдесят самое время
Красить волосы в розовый цвет!
И тихонько смеяться над теми,
В ком совсем чувства юмора нет!

Ну, а в восемьдесят непременно
Что-то новое надо начать.
И прабабушкой быть современной,
Троллить правнуков, внуков смущать.

В каждом возрасте что-то непросто,
Но и в каждом отыщется плюс!
Я хотела бы и в девяносто
Жизни полностью чувствовать вкус!
___________________________________
Ольга Гражданцева,

[Главный]

Cтрана, когда младая,
успехами - всегда нагая,
к чему крушить былое,
не спрячется нагое.

Правителей заводит время,
людское бессильно племя,
вернее, бесполезное,
без опыта железного.

Страна, когда живая,
всё новизной пылает,
безсутные – уходят,
мозготные при моде.

Чиновники заводят схемы
и правила, но явно белые,
тогда страна приводит ноги
в порядок, удивляя многих.

Страна, когда из пепла,
зополнит её репка,
какую толпою тянут
рабочие, крестьяне.

При воле мощной, главное,
правителя заглавного
иное мелко и не важно,
хотя и кроет чёрной сажей.

А.Карташёв

[Vikтор]

Бубенчиком скомороха звенит телефон соседей. А Маше сегодня плохо, и Маша спешит к медведям. Сквозь темень и стены хмеля, сбиваясь на третьем круге. Сомнительное веселье.

— Сожрите меня, зверюги.
Смотрите, стою, ссутулясь, фонариком в темном небе. Я буду вам двигать стулья, я стану вам портить мебель, коварно помну подушки, заною: «Хочу оладий». Короче, я всё нарушу в медвежьем мироукладе.
Застенчивы и пузаты, медведи в сплошной обиде.

— Любуйся — меню на завтра. Ты где-нибудь Машу видишь? Есть каша и чай зелёный, у дома — укроп и улей. Да мы же тебя с пелёнок, с такусеньких вот машулей. А ты! Прямо думать страшно, поверишь — охота плакать. Какая ты дура, Маша, забывчивая, однако. Но мы тебя тем не менее целуем и обожаем.
И — кашу тебе с вареньем? А тосты какой прожарки?

— Чего вы такие гады приятные, жуткий ужас. А если мне крайне надо, чтоб съели меня на ужин? А может, вам что испортить, о, мне не найдется равных. Заносит на повороте. Я очень плохая, правда.

— Ты просто устала, что ты. В субботу натопим баню. Кругом одни идиоты, ну девочка, баю-баю. Под полом скребутся мыши, бормочет печурка слабо. Да мы же тебя с пустышек, на этих вот самых лапах.
Поили вот с этой чашки. Уснула? Уснула, лихо.
Медведи уходят в чащу на цыпочках, тихо-тихо, цепочкой, всегда по трое, плетут из цветов веночки.

— Давайте уже устроим, что мы ей приснились ночью.

Медведи глядят с экрана, глазеют из интернета.
А Маша проснулась рано, у Маши сегодня лето.

Наталья_Захарцева

[Главный]

Ходила пьяная гривня
к центу - ву мать больному.
А он кричит, вот встану я,
и задарма отдашь корову.

Сносила пьяная гривня
ткань вышиванки новой.
Опять к нему - купи коня,
нет сил пахать коровой.

- Конь есть – цент молвил, у меня,
бери кредит, в залог корову.
Издохнет цент, возьму-ка, я,
удумала гривня – обнова.

Гуляет пьяная гривня,
с конём, в сорочке новой.
Нет сена у коня, а ни питья,
кредит не плачен снова.

А цент живой, живучий,
попозже расскажу я.
Как подвернётся случай, -
коровы нет, гола гривня.

Не ходит пьяная гривня,
под звездолёт летает.
И пользы нет, ни для меня,
ни для какого края.

А.Карташёв

[Парусник]

Шарманщик.

К окну я в потёмках приник -
Ну, право, нельзя неуместней:
Опять в переулке старик
С своей неотвязною песней!

Те звуки свистят и поют
Нескладно-тоскливо-неловки...
Встают предо мною, встают
За рамой две светлых головки.

Над ними поверхность стекла
При месяце ярко-кристальна.
Одна так резво-весела,
Другая так томно-печальна.

И - старая песня! - с тоской
Мы прошлое нежно лелеем,
И жаль мне и той и другой,
И рад я сердечно обеим.

Меж них в промежутке видна
Ещё голова молодая, -
И всё он хорош, как одна,
И всё он грустит, как другая.

Он предан навеки одной
И грусти терзаем приманкой...
Уйдешь ли ты, гаер седой,
С твоей неотвязной шарманкой?..

1854

Афанасий Фет

[Alisa-od]

Есть ценность у стареющих годов,
И накопившийся по жизни ценный вес.
Цена вставных протезов и зубов-
Вот вам цена на новый Мерседес.
А мудрости одной, хоть отбавляй,
И бонусные боли в пояснице.
Глазами хоть моргай, хоть не моргай,
Уж не привлечь внимание девицы.
Но, если в банке очень толстый счёт,
И есть желание, при этом, разориться.
Тогда и возраст не пойдёт в расчёт.
С молодкой ещё можно порезвиться.
Глаза ещё желания полны,
Но к приближению желанной ночи
На неуспех мечты обречены.
Увы, уж нету богатырской мочи.
Но все же в старости не мало и чудес,
И радостных значительных плюсов.
Уже и ни к чему нам Мерседес,
Выпрыгивать не нужно из штанов,
Чтоб был успех в карьерном росте,
Чтоб выстроить огромнейший нам дом,
В котором лишь бывают редко гости
За очень редким праздничным столом.
Учавствовать уже не надо в гонке
За ничего не значащим баблом.
С годами денег звук не очень звонкий,
С годами важен лишь надежный дом,
В котором ждут тебя всегда объятия
Не потому, что телом очень гож.
А просто напросто из восприятия,
Что рядом ты, что ты ещё живёшь.
Ценнее мига нет на целом Свете.
Ведь только он один-венец всего.
Всё остальное-это просто ветер.
Молюсь, чтоб с ним меня не унесло
Ещё хотя бы , скажем, лет на двадцать.
Там может ещё больше попрошу,
Чтоб чаще мы могли ещё встречаться,
И чтобы долго было по плечу
Глазами просверлить ещё кокетку,
И захотеть её пусть хоть душой,
И выпив жизни нужную таблетку,
Вновь наслаждаться красотой Земной
И даже в очень редкий час уныния
Счастливым быть, что жизнь твоя течёт,
Что не прервалась твоей жизни линия
Тебе уже неистово везёт.
И помнить, что за все страданья, муки,
Когда уже давно за шестьдесят
Бог дарит в наслаждение нам внуков,
Чтоб ярче нашей жизни был закат.

Автор: Aron Reznikoff

[Психея]

Дорожите счастьем, дорожите

Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звезды глаз -
Это все для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово -
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?
Все ли в мире может повториться?
Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз...
Разве будет это тыщу раз!

На бульваре освещают вечер
Тополей пылающие свечи.
Радуйтесь, не портите ничем
Ни надежды, ни любви, ни встречи!

Лупит гром из поднебесной пушки.
Дождик, дождь! На лужицах веснушки!
Крутит, пляшет, бьет по мостовой
Крупный дождь, в орех величиной!

Если это чудо пропустить,
Как тогда уж и на свете жить?!
Все, что мимо сердца пролетело,
Ни за что потом не возвратить!

Хворь и ссоры временно отставьте,
Вы их все для старости оставьте
Постарайтесь, чтобы хоть сейчас
Эта "прелесть" миновала вас.

Пусть бормочут скептики до смерти.
Вы им, желчным скептикам, не верьте -
Радости ни дома, ни в пути
Злым глазам, хоть лопнуть, - не найти!

А для очень, очень добрых глаз
Нет ни склок, ни зависти, ни муки.
Радость к вам сама протянет руки,
Если сердце светлое у вас.

Красоту увидеть в некрасивом,
Разглядеть в ручьях разливы рек!
Кто умеет в буднях быть счастливым,
Тот и впрямь счастливый человек!

И поют дороги и мосты,
Краски леса и ветра событий,
Звезды, птицы, реки и цветы:
Дорожите счастьем, дорожите!

Эдуард Асадов

[Шарки]

ОДИНОЧЕСТВО

Юрий Анастасьян


Одиночество моё сладкое,
Ухватило ты меня накрепко.
Даже если увлекусь схваткой я,
Пусть окутает твоя патока.
Даже если по красе золото,
Руки белые и взгляд светится –
Столько в мельнице муки смолото,
Что недвижима стоит мельница.
Даже если б вырос стол от земли
Весь уставлен снедью и винами,
Сердце вымолвит едва: "Мало ли!..
Были мы уже с тобой свиньями".
Даже если мебель в дом мягкую,
Занавески на окно, жалюзи,
По сервантам – дребедень всякую,
Не дождёшься от вещей жалости.
Даже если за окном на волне
Тронут лебеди листву шеями,
Даже если потону в тишине,
Одиночество прервать смею ли?

[Маринка.87]

Как умирают девочки?
Во фразах «но ты же умная»,
Во фразах «но ты же сильная»,
«Сможешь ты все сама:

Платьице, туфли, сумочки –
Всё ты себе на блюдечке»
После работы, тренингов
И трёх походов в зал.

Как умирают девочки?
В сумках тяжёлых вечером,
В новых вазонах, купленных
Вместо живых цветов.

Ночью в такси не встреченных
С поезда и автобусов,
По выходным в квартирочках,
Нежно обняв котов.

***

Как умирают мальчики?
После призыва в армию,
С фразами – «ты не вовремя»,
Или «зачем пришёл?».

С фразами – «не получится»,
С клеймами неудачников,
В семьях и в одиночестве,
Где им нехорошо.

Как умирают мальчики?
В комнатах на диванчиках,
С виски в борделях с дамами,
С фишками в казино.

В играх ночами в танчики
Сидя, как одуванчики,
И прозябая с мамочкой
Дома с «всё включено».

***

Так и живём с вопросами.
Где же оно, счастливое,
Что-то неуловимое
В бренности серых дней?

Так умирают взрослые,
Молча и так отчаянно,
Не сохранив нечаянно
Внутри себя детей.

©️ Лия Алтухова

[Шарки]

Скажи, а ты мeня сегодня любишь?
— cпpocила громкo девушка в маpшpутке,
и пугoвицу пальцeм тepебила,
на кожанoй своей, oсeнней куpтке.

Ей кто-тo там oтветил в телeфонe,
она тихoнькo cтала хоxoтать:
Bчеpа — этo вчера, ты чтo нe понял?
А мнe ceгoдня этo нужнo знать!

Hапpoтив тиxо женщина вздoxнула,
уж год как брoсил муж… и ждать нет cил.
Cлeзу c щеки тихoнечкo смаxнула:
Эх, eсли бы и oн вoт так cпросил.

A рядoм с ней мальчишка лeт пяти
ладошку папы oчeнь cильнo сжал:
Пап, ну… а ты мeня сeгoдня любишь?
Oтeц… вдруг улыбнувшиcь, пpиoбнял.



Кoнечно любит! — бабушка cказала, —
смотри… как cмoтрит… ты ж его награда,
ты счаcтье его в каждом нoвом дне,
и даже сoмнeватьcя в том нe надo.

Улыбка у мальчишки cтала ширe
и он cпpоcил: а ктo-то любит Bас?
Не знаю, я живу в пустой квартирe,
oдна навepно вcтpeчу cмeртный час.

Eсть дeти, внуки, правнуки. так вышлo,
что им ужe давнo нe дo мeня.
(в маршpутке тишина на миг пoвисла)
Ho, нужно жить… дpугoгo не виня!

Мне главнoе, чтоб жили oни в счастьe,
здоровы были и чтоб всe в пopядке.
И чтоб хоть раз в тpи меcяца звoнили,
я жду их, пoкупаю шoколадки.





Молится буду каждый день, за каждого!
Для ниx всeгда гopит мoй cвет в окне.
Bедь это важнo. этo очень важно,
когда еcть тoт, кто любит в каждoм дне.

A вoт меня и незачто любить!
— cказал мужчина, — я тупой баран!
Hе cмoг я счастьe вoвремя ценить,
и в тoм, что я oдин… винoвeн cам.

Tы не баpан, — вдpуг ктo-то пpокричал,
— бараны нe сумeют позвoнить.
Tы.pаз хоть ее номер набиpал?
Cказал?.. что любишь?.. попpocил пpoстить?

Mужчина лишь вздoхнул, махнув pукой,
и нoмeр прям пo памяти набрал:
— Скажи, а ты меня сегодня любишь?
— Люблю… eщe сильнеe, чтoб ты знал!



Его глаза напoлнилиcь cлезами:
Hельзя мужчинe плакать. некpасиво.
Hо.eсли бы вы только пoнимали!
Как рад ее я cлышать!.. всeм cпаcибо!

Скажи, а ты мeня ceгодня любишь?
— набpал вслух cмc-ку паpень в курткe.
Ответ он всей маршрутке прочитал:
Люблю… 24 чаcа в cутки!

— А ты, cынoк?! Ты, xоть чутoк-то любишь?
(cтарик спpоcил мужчину у oкoшка.)
— Люблю бать, я к тебe пять cуток eхал!
Чтоб pядышком пoбыть c тобoй нeмнoжкo!

Hапомните жe близким и poдным,
что мыcлями и cеpдцем pядoм будeтe.
Сoгpейте их признанием пpоcтым,
чтo и сегодня вы иx очень любитe!

Автор — Наталья Задорожная

[Alisa-od]

Мне сказали о том, что уже ничего не получится,
Что мой поезд ушёл, я стою на последнем пути,
Будто старость пришла...и она,
как ни странно,попутчица...
И от этого мне, говорят, никуда не уйти.

Я подумала тут...как же так, я ещё не состарилась,
И ресурсы свои сжечь ещё не успела дотла,
Не нужны ни врачи...ни сиделки...а также нотариус,
Говорят жизнь прошла... я, поверьте, ещё не жила..

И вопросы свои я не все наделила ответами,
И при виде мужчин разливается нежность в груди...
Юность тихо прошла и отправилась вслед за рассветами,
Но... ещё есть закаты, я верю... они впереди...

Зеркала...они врут...в них давно уже разочарована,
Цифра в паспорте... цифра...и кто ее там написал?
Написали её, а со мной она не согласована,
Да и возраст души мне никто ещё не посчитал.

А душа молода...ей так хочется петь и смеяться...
По траве босиком...нет печали...лишь легкая грусть,
Сопоставила всё...и решила...: душе где-то двадцать...
Я ещё всё могу...не поверите...даже влюблюсь.

Мне сказали о том, что уже ничего не получится,
Что мой поезд ушёл...опоздала... такие дела...
Не ушел...я не верю...душа моя - вот где попутчица...
Вы наивные люди...билет я ещё не брала...

Ласточкина Надежда

[cote d'Ivoire]

Мама, мне снилось море...
Море без берегов. В этом чудесном море не было островов.
Мама, я был дельфином, плыл по его волнам.
Синее-синее море было со мною, мам.
Я то нырял в пучину, то по течению плыл.
Мама, я был дельфином, нужным кому-то был…
Море меня обнимало, море меня звало.
Море меня так любило,
будто оно
твое.

Владимир Ток