Любимые стихи

[Козадереза]

БУЛЬВАР
(Из цикла "Стихи об Одессе")

На небе догорели янтари.
И ветер лег на синие панели.
От сумерек, от гаснущей зари
Здесь все тона изящной акварели.

Как все красиво... Над листовой вдали
Театр в огнях на небе бледно-алом.
Музей весь синий.
Сумерки прошли
Между колонн и реют над порталом...

Направо Дума. Целый ряд колонн
И цветники у безголосой пушки...
А дальше море, бледный небосклон
И в вышине окаменелый Пушкин...

Над морем умолкающий бульвар
Уходит вдаль зеленою дорогой.
А сбоку здания и серый тротуар,
И все вокруг непостижимо строго.

Здесь тишина. И лестница в листве
Спускается к вечернему покою...
И строго все: и звёзды в синеве,
И черный Дюк с простертою рукою.

Ю.Олеша

[Парусник]

Это женское уменье,
Словно тыщу лет назад,
Странно и одновременно
Ждать, молить и ускользать.

Быть собой, не повторяясь.
Верить в клятвы, не шутя.
Приближаться, отдаляясь.
Оставаться, уходя.

Роберт Рождественский

[cote d'Ivoire]

Не опускайте руки никогда!
Не говорите – силы на исходе…
Бывает очень трудно – это, да…
Но ничего случайно не приходит.

Всё, что имеем – сами привлекли,
И, значит, в наших силах всё исправить.
Как? Измениться надо изнутри!
И мир вокруг меняться сразу станет.

Не опускайте руки никогда!
Тьма разгоняется лучами света…
Заметна будет всюду доброта –
Тому, чьё сердце добротой согрето.

Елена Воротникова

[Козадереза]

Я и плакала и каялась,
Хоть бы с неба грянул гром!
Сердце темное измаялось
В нежилом дому твоем.

Боль я знаю нестерпимую,
Стыд обратного пути...
Страшно, страшно к нелюбимому,
Страшно к тихому войти,

А склонюсь к нему нарядная,
Ожерельями звеня;
Только спросит: «Ненаглядная!
Где молилась за меня?»

АННА АХМАТОВА

[Парусник]

Сага.

Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь.
Ты меня никогда не увидишь.

Заслонивши тебя от простуды,
я подумаю: «Боже всевышний!
Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу».

Эту воду в мурашках запруды,
это Адмиралтейство и Биржу
я уже никогда не забуду
и уже никогда не увижу.

Не мигают, слезятся от ветра
безнадежные карие вишни.
Возвращаться — плохая примета.
Я тебя никогда не увижу.

Даже если на землю вернемся
мы вторично, согласно Гафизу,
мы, конечно, с тобой разминемся.
Я тебя никогда не увижу.

И окажется так минимальным
наше непониманье с тобою
перед будущим непониманьем
двух живых с пустотой неживою.

И качнется бессмысленной высью
пара фраз, залетевших отсюда:
«Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу».

1977 г.

Андрей Вознесенский

[Козадереза]

ВЕСЕННИЙ ДОЖДЬ

Еще светло перед окном,
В разрывы облак солнце блещет,
И воробей своим крылом,
В песке купаяся, трепещет.

А уж от неба до земли,
Качаясь, движется завеса,
И будто в золотой пыли
Стоит за ней опушка леса.

Две капли брызнули в стекло,
От лип душистым медом тянет,
И что-то к саду подошло,
По свежим листям барабанит.

А. Фет

[cote d'Ivoire]

*Море. Утро. Рождение чуда
В перламутровом скрыто тумане.
Лишь волна, словно пес-приблуда,
То прильнет к ногам, то отпрянет,

Приближается, отступает,
Как седая мудрая псина…
Вот уже от нежности тает,
Подставляя под ласку спину!

Как никто меня понимая,
По-особому отличая,
Осторожно меня обнимает,
Тихо-тихо меня качает,

И почувствовав – нет, почуяв! –
Все, что ранит меня и мучит,
Песьей преданностью врачует,
Доброте и терпенью учит…

Вечереет. Длиннеют тени.
На камнях оседает пена.
День блаженства и томной лени
Завершается постепенно.

Я уйду по пустому пляжу,
Прихватив купальник и шляпу.
Пес у кромки прибоя ляжет
Головой на сырые лапы…

Ночь безлунная, ночь глухая.
У скалы, под покровом мрака
Беспокойно во сне вздыхая,
Спит волна. Спит моя собака...

Марианна Видяева

[_Глафира_]

Что-то случилось, нас все покидают.
Старые дружбы, как листья опали.
...Что-то тарелки давно не летают.
Снежные люди куда-то пропали.

А ведь летали над нами, летали.
А ведь кружили по снегу, кружили.
Добрые феи над нами витали.
Добрые ангелы с нами дружили.

Добрые ангелы, что ж вас не видно?
Добрые феи, мне вас не хватает!
Всё-таки это ужасно обидно —
знать, что никто над тобой не летает.

Лучик зелёной звезды на рассвете.
Красной планеты ночное сиянье.
Как мне без вас одиноко на свете,
о недоступные мне марсиане!

Снежные люди, ну что ж вы, ну где вы,
о белоснежные нежные девы!
Дайте мне руки, раскройте объятья,
о мои бедные сёстры и братья!

...Грустно прощаемся с детскими снами.
Вымыслы наши прощаются с нами.
Крыльев не слышно уже за спиною.
Робот храпит у меня за стеною.

Юрий Левитанский

[cote d'Ivoire]

Начало марта

Еще зима чинит разбой,
Забыв, что силы на исходе,
И воробьи наперебой
Весь день судачат о погоде.

Еще бесцветны небеса,
Еще беспомощны побеги,
И полны птичьи голоса
Воспоминаньями о снеге.

Но в этой слабости земной,
Нов этой немощи небесной
Нет-нет да и пахнет весной,
Теплом и крепостью телесной.

А значит, ни к чему зиме
Такое проявлять старанье.
Вена у марта на уме
И явится по расписанью.

И пусть теряется рассвет
В морозном утреннем тумане –
Причин для беспокойства нет:
Кто-кто, природа не обманет!

Валерий Хаит
(1971)

[Шарки]

Борис Химич


До безумия простая,
незатейливо пустая
Или очень сложная
жизнь моя безбожная.
Дышит в спину время строго,
то тоскливо, то убого,
То выматывают душу
свистопляска и мигрень,
То предательски открыто
заставляют есть с корыта,
И живу, не замечая,
как проходит новый день.

[cote d'Ivoire]

Нет, даже в природе,
Что всюду права,
Готовность к свободе
Извечно жива.

Ведь зто не шутки:
Все, что б ни росло,
Буквально за сутки
Взошло, расцвело.

Чтоб вспыхнули почки
Навстречу весне,
Единственной ночки
Хватило вполне.

Достало, чтоб травы
Так буйно взошли,
Всего одного
Оборота Земли.

Чтоб в розовопенном
Кипенье садов
Холодной весны
Не осталось следов.

Валерий ХАИТ

1983

[Парусник]

Есть у огня свои законы.

Есть у огня свои законы.
Огонь войны — в людей вселяет страх.
Покоем дышит он в каминах и кострах.
Но есть огонь невидимый — иконы.

О, как блаженно жгут лучи твои,
Сжигай меня, икона, я не струшу,
Я знаю, ты сожжешь грехи мои,
Чтоб отогреть измученную душу.

Валентин Гафт

[капля1]

Михаил Волков


Пировали, веселились, подсчитали, прослезились и полезли за платком...

Пировали, веселились, подсчитали, прослезились и полезли за платком.
Слезы капали на скатерть, заболачивая местность между "Твиши" и суфле.
Слезы падали на платье, на пиджак и на шашлык и создавали дискомфорт
на душе у тех, кто рядом пировал, но не успел еще, как видно, подсчитать.

И, стоящий над душою возле столика, суровый пожилой официант,
на такое глядя горе, вспомнил, как его мальчишкой часто били во дворе,
и почувствовал такую неумеренную жалость к обделенному себе,
что расплакался со всхлипом, утирая кулаками покрасневшие глаза.

Эта группа привлекала нездоровое вниманье - и возник метрдотель.
Он пошел по направлению к их столику с намереньем публично пристыдить,
но на полпути припомнилось ему, как в свое время не добрал он на мехмат, -
разревелся он как маленький, тем более, что ростом был бедняга невелик.

Без директора, бесспорно, композиция была бы не совсем завершена.
Но, на счастье, в этот день он оказался на работе и как раз поднялся в зал.
У него блестели слезы на усах и в бороде, и галстук мокрый был насквозь:
не забылся, видно, случай с диссертацией, которую посеял он в метро.

Даже кот у стойки бара четверть мисочки наплакал об утраченной любви.
Даже утка под гарниром прослезилась, вспомнив юные, далекие года.
Так рыдали безутешно, безуспешно, коллективно, хоть и каждый о своем.
Продолжалось это дело до тех пор, пока в двенадцать не закрылся ресторан.

1988

[Козадереза]

Ах время, мы и впрямь, как дети
спешим накрыть его сачком,
поймать рукой, запутать в сети.
Спешим – и падаем ничком.
И вот, когда мы, обессилев,
лежим – над нами небеса,
травинка – зеленью на синем,
жучков беспечных голоса.
И жизнь мгновенная природы,
бессмертия кратчайший миг
объемлет нас. И мир велик,
заполнен временем, как соты.
И мы мгновенья собираем,
преображаем, раздаём.
А что на свете оставляем?
Себя. Во времени своём.

Илья Рейдерман

[cote d'Ivoire]

* * *
С годами всё меньше желание спорить,
Куда-то спешить и о чём-то жалеть.
Спокойная мудрость всё чаще во взоре,
И не привлекает небесная твердь.

Давно улеглись пережитые страсти,
Померкло желанье вскочить на коня.
С годами здоровье - и козырь, и масти,
И ценишь удачу текущего дня.

Давно отзвенели фанфары былого,
И память всё реже года ворошит.
И жизнь понимаешь уже с полуслова,
И сердце ненужных обид не хранит.

С годами ты ценишь любое мгновенье,
Не ищешь подводных камней за спиной.
С годами меняется мировоззренье.
И ты бережёшь свой душевный покой.

Лидия Фогель

[Козадереза]

Сумев отгородиться от людей,
я от себя хочу отгородиться.
Не изгородь из тесаных жердей,
а зеркало тут больше пригодится.
Я созерцаю хмурые черты,
щетину, бугорки на подбородке...

Трельяж для разводящейся четы,
пожалуй, лучший вид перегородки.
В него влезают сумерки в окне,
край пахоты с огромными скворцами
и озеро - как брешь в стене,
увенчанной еловыми зубцами.

Того гляди, что из озерных дыр
да и вообще - через любую лужу
сюда полезет посторонний мир.
Иль этот уползет наружу.

Иосиф Бродский

[Парусник]

Мне удивительный вчера приснился сон:
Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока.
Лошадка тихо шла. Шуршало колесо.
И слёзы капали. И вился русый локон.

И больше ничего мой сон не содержал.
Но, потрясённый им, взволнованный глубоко,
Весь день я думаю, встревоженно дрожа,
О странной девушке, не позабывшей Блока.

Игорь Северянин

[cote d'Ivoire]

* * *
Работа, дом, семья, работа.
Отложенные планы на потом.
Мы всю неделю ждем субботы,
Как будто смысл только в том,
Чтоб ждать чего-то час за часом,
Так день-за днём, за годом - год,
Забыв, что жизнь уже прекрасна,
Что каждый в ней уже живёт.
Нам стоит только оглянуться,
Замедлив бег, подняв глаза.
Проблемам мелким улыбнуться,
Нажав слегка на тормоза.
Припомнить всё, о чем мечтали,
И повернуть к своей мечте,
Забыв про страх, прогнать печали,
Не застревая в суете.
И мир покажется знакомым,
Таким родным, таким простым.
Как будто вышел ты из комы,
И сразу подружился с ним.
Твой мир-дружище будет ярким,
Он всё отдаст, лишь попроси,
Любовь, успех, цветы, подарки.
Попробуй столько унеси.
И каждый шаг подобен взлету,
Когда ступил на этот путь.
Но мы годами ждем субботы,
И собираемся шагнуть…

Дмитрий Чемоданов

[Шарки]

Береги себя!

Ник Наумов


По дорогам заблуждений
От заката до рассвета
Мы скитаемся, как тени
И, не находя ответа,
Можем потерять друг друга
И любовь, мечту и веру.
И тепло уносит к югу
Птичья стая в небе сером...

Береги себя в пути,
И любовь свою храни,
И врагов за всё прости,
И друзей всегда цени!
Будь уверенным в делах,
О потерях не скорбя.
Не держи на сердце зла...
Береги себя! Береги себя!!!

В городах своих иллюзий,
Оправдав свои пороки,
Мы надежду ищем в блюзе,
И покой в тяжёлом роке.
Зная, как легко разрушить
Мир в душе и на планете,
Вдохновляет наши души
Перемены свежий ветер...

Береги себя в пути,
И любовь свою храни,
И врагов за всё прости,
И друзей всегда цени!
Будь уверенной в делах,
О потерях не скорбя.
Не держи на сердце зла...
Береги себя! Береги себя!!!

По дорогам заблуждений
От рассвета до заката
Мы скитаемся, как тени -
Армии Любви солдаты...

[Козадереза]

Есть горячее солнце, наивные дети,
Драгоценная радость мелодий и книг.
Если нет — то ведь были, ведь были на свете
И Бетховен, и Пушкин, и Гейне, и Григ...

Есть незримое творчество в каждом мгновеньи -
В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз.
Будь творцом! Созидай золотые мгновенья.
В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз...

Бесконечно позорно в припадке печали
Добровольно исчезнуть, как тень на стекле.
Разве Новые Встречи уже отсияли?
Разве только собаки живут на земле?

Если сам я угрюм, как голландская сажа
(Улыбнись, улыбнись на сравненье моё!),
Этот чёрный румянец — налёт от дренажа,
Это Муза меня подняла на копьё.

Подожди! Я сживусь со своим новосельем -
Как весенний скворец запою на копье!
Оглушу твои уши цыганским весельем!
Дай лишь срок разобраться в проклятом тряпье.

Оставайся! Так мало здесь чутких и честных...
Оставайся! Лишь в них оправданье земли.
Адресов я не знаю — ищи неизвестных,
Как и ты, неподвижно лежащих в пыли.

Если лучшие будут бросаться в пролёты,
Скиснет мир от бескрылых гиен и тупиц!
Полюби безотчётную радость полёта...
Разверни свою душу до полных границ.

Будь женой или мужем, сестрой или братом,
Акушеркой, художником, нянькой, врачом,
Отдавай — и, дрожа, не тянись за возвратом.
Все сердца открываются этим ключом.

Есть ещё острова одиночества мысли.
Будь умён и не бойся на них отдыхать.
Там обрывы над тёмной водою нависли -
Можешь думать... и камешки в воду бросать...

А вопросы... Вопросы не знают ответа -
Налетят, разожгут и умчатся, как корь.
Соломон нам оставил два мудрых совета:
Убегай от тоски и с глупцами не спорь.

Саша Чёрный