Любимые стихи

[cote d'Ivoire]

Белье снимала строгая жена,
В морозную и ветренную стужу;
Решила там, настойчиво должна,
Сказать, в статью уткнувшемуся мужу
О пользе электрической сушилки,
Пуская в дело дерзости и шпильки.
Ведь, каждая противная прищепка,
К веревке примороженная крепко,
Снималась задубевшими руками.
Несла белье замерзшими пластами,
Как из сугроба вынутого зверя.
Сама ногой открыла настеж двери,
И аромат морозного белья,
Неповторимой снежной чистотою,
Залил углы уютного жилья,
И мужа увлеченного статьею.
Не дочитав страницу до конца,
Не обнаружил многолетней скуки,
В румянце освеженного лица,
Дыханьем грел слабеющие руки,
И целовал их нежно, как когда-то.
Все было чистой свежестью объято.
Затух в жене, как кислота в пробирке,
Доклад об электрической сушилке.


Владислав Эллис

[Парусник]

Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь - как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали...
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

Сергей Есенин

[november_witch]

Тишины хочу, тишины...
Нервы, что ли, обожжены?
Тишины...
чтобы тень от сосны,
щекоча нас, перемещалась,
холодящая словно шалость,
вдоль спины, до мизинца ступни,
тишины...

звуки будто отключены.
Чем назвать твои брови с отливом?
Понимание —
молчаливо.
Тишины.

Звук запаздывает за светом.
Слишком часто мы рты разеваем.
Настоящее - неназываемо.
Надо жить ощущением, цветом.

Кожа тоже ведь человек,
с впечатленьями, голосами.
Для нее музыкально касанье,
как для слуха — поет соловей.

Как живется вам там, болтуны,
чай, опять кулуарный авралец?
горлопаны не наорались?
тишины...
Мы в другое погружены.
В ход природ неисповедимый,
И по едкому запаху дыма
Мы поймем, что идут чабаны.

Значит, вечер. Вскипают приварок.
Они курят, как тени тихи.
И из псов, как из зажигалок,
Светят тихие языки.

Андрей Вознесенский

[november_witch]

Я не люблю фатального исхода.
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.

Я не люблю открытого цинизма,
В восторженность не верю, и еще,
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.

Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или, когда все время против шерсти,
Или, когда железом по стеклу.

Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово "честь" забыто,
И что в чести наветы за глаза.

Когда я вижу сломанные крылья,
Нет жалости во мне и неспроста —
Я не люблю насилье и бессилье,
Вот только жаль распятого Христа.

Я не люблю себя, когда я трушу,
Досадно мне, когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены,
На них мильон меняют по рублю,
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.

Владимир Высоцкий

[november_witch]

Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

К. Симонов

[Шарки]

Обида

Алекс Нури

Что-то странное в нас происходит.
Может это не так очевидно,
Иль волнения просто находят,
Толи может за что-то обидно.

Обижаются те друг на друга,
Кто испытывать зависть способен.
Может злиться на друга подруга,
Что женат,что партнер не свободен.

Кто-то бросил кого-то бесстыдно,
Кто-то стукнул кого-то от злости,
За ребенка кому-то обидно,
Что не просят прийти его в гости.

Обижаться легко,прячась в лени,
Прикрываясь плохим настроеньем,
Что не выдали вовремя деньги,
Что не дали блеснуть песнопеньем.

Что родители чадо ругают,
Вам,в трамвае билет не купили,
Улетели друзья на Гаваи,
А о вас,улетая,забыли.

Можно долго "мусолить" обиды
Просто нужно подумать,наверно,
Быть гораздо счастливей могли бы
Мы,избавясь,от душащей скверны.

Относиться друг к другу без злобы,
Без придуманных наспех претензий=
Это выход.Быть лучше могло бы
Если б зло не коснулось рецензий.

[Бастильда]

Дорогая, сядем рядом,
Поглядим в глаза друг другу.
Я хочу под кротким взглядом
Слушать чувственную вьюгу.

Это золото осеннее,
Эта прядь волос белесых -
Все явилось, как спасенье
Беспокойного повесы.

Я давно мой край оставил,
Где цветут луга и чащи.
В городской и горькой славе
Я хотел прожить пропащим.

Я хотел, чтоб сердце глуше
Вспоминало сад и лето,
Где под музыку лягушек
Я растил себя поэтом.

Там теперь такая ж осень...
Клен и липы в окна комнат,
Ветки лапами забросив,
Ищут тех, которых помнят.

Их давно уж нет на свете.
Месяц на простом погосте
На крестах лучами метит,
Что и мы придем к ним в гости,

Что и мы, отжив тревоги,
Перейдем под эти кущи.
Все волнистые дороги
Только радость льют живущим.

Дорогая, сядь же рядом,
Поглядим в глаза друг другу.
Я хочу под кротким взглядом
Слушать чувственную вьюгу.

Сергей Есенин

[november_witch]

Когда-то, скорбный дух, пленялся ты борьбою,
Но больше острых шпор в твой не вонзает круп
Надежда! Что ж, ложись, как старый конь, будь туп, -
Ты слабых ног уже не чуешь под собою.

Забудь себя, смирись! Так велено судьбою.

О, дух сраженный мой, ты стал на чувства скуп:
Нет вкуса ни к любви, ни к спорту, ни к разбою…
"Прощай!" — ты говоришь литаврам и гобою;
Там, где пылал огонь, стоит лишь дыма клуб…

Весенний нежный мир уродлив стал и груб.

Тону во времени, его секунд крупою
Засыпан, заметен, как снегом хладный труп,
И безразлично мне, земля есть шар иль куб,
И все равно, какой идти теперь тропою…

Лавина, унеси меня скорей с собою!

Шарль Бодлер.

[юрга]

Татьяна Бек.

Строительству души не надобны (леса( -
Скорее это рост природного подлеска,
Где хмель и мураши, лишайник и роса,
Где то печет вовсю, то холодает резко.

Знобило и трясло... Но к тридцати пяти
Из словаря земли я выгребла глаголы:
Мужать и матереть, тянуться и расти, -
Теперь мне нипочем укусы и уколы.

Паук не торопясь развесит кружева -
Какая красота в проемах беспорядка!
...Чем ближе до конца, тем больше я жива -
Счастливая моя и страшная догадка.

А если о любви, то это как восход,
Который обнажил, в полнеба полыхая,
Что сохнет и цветет,
и колется, и жжет,
Но главное - растет
душа моя лихая.

[NATA92008]

Можжевеловый дым

Окропи наше ложе святой водой
И повесь в изголовье полынь.
Наломай березовых веток и
Пройдись, обметая углы.
Три охапки хвои швырни в огонь -
Можжевеловый дым пойдет.
И, пока она спит, положи ладонь,
И беда стороной пройдет.

Набери на склоне цветных камней
И сложи из камней очаг.
Злые бесы пляшут в его огне,
Поднимая дым на плечах.
Не гаси огонь, ты его корми,
Будет он в неоплатном долгу.
Ты узнаешь имя своей любви,
Прочитав его на снегу.

Бес откроет печь и швырнет в огонь
Фотографии тех, кто сплыл.
Как собака пламя лизнет ладонь -
Ты не даром его кормил.
А когда на рассвете уйдет печаль,
Серой птицей покинув дом...
Посмотри вслед сквозь голубой хрусталь,
Что вчера был оконным стеклом.

Осени ее небо своей звездой -
Она будет с тобой всегда.
Что с того, что простой ключевой водой
Оказалась святая вода.
Что с того, что пламя, лизнув ладонь,
Улетело дымом в трубу...
Три охапки хвои швырни в огонь
И узнаешь свою судьбу.
1991
Сергей Кривуля

[Geminika]

Живи,младенческое "вдруг".
Уже почти замкнулся круг,
Уж две минуты до конца,
И вдруг - карета у крыльца.
И вдруг - средь чащи светлый луг.
И вдруг - вдали волшебный звук.
И вдруг - жар-птица,дед с клюкой,
Края с молочною рекой.
Уходит почва из-под ног,
Ни на одной из трёх дорог
Спасенья нету,как ни рвись.
Но вдруг,откуда ни возьмись...

Лариса Миллер

[Шарки]

Постарею,побелею,
как земля зимой.
Я тобой переболею
ненаглядный мой.

Я тобой перетоскую,
переворошу,
по тебе перетолкую,
что в себе ношу.

До небес и бездн достану,
время торопя.
И совсем другою стану-
только без тебя.

Мой товарищ стародавний,
суд мой и судьба,
я тобой перестрадаю,
чтоб найти себя.

Я рискну ходить по краю
в огненном краю.
Я тобой переиграю
молодость свою.

Переходы,перегрузки
долгий путь домой...
Вспоминай меня без грусти,
ненаглядный мой.

Римма Казакова

[Шарки]

Линия жизни,бороздка
намертво вбита в ладонь.
Как я устала бороться!
Боже,откуда берется
этот задор молодой?!

Высохли Божьи чернила,
и не стереть нипочем
то,что судьба начертила,
что лишь смиренно прочтем.

Радостно,странно,ужасно
верить,по бритве скользя!
Как я устала сражаться!
А не сражаться нельзя.

Римма Казакова

[Шарки]

Годы,годы!
Вы прошли?
Ну,а может,вы настали?
Неужели соловьи
оттомили,отсвистали?

Отблистало столько дней,
но во всем,что мне осталось,
все счастливей,все больней
я люблю любую малость.

Мне что - холод,что - жара,
что - гулянка,что - работа...
Помирать уже пора,
а рожать детей охота!

Ах,не ставьте мне в вину
грех прекрасного разлада!
Повернуло на весну!
Ну,а может,так и надо?...

Римма Казакова

[Замок]

Не зли других, и сам не злись,
Мы ж гости в этом
Бренном мире,
И если что не так, смирись.
Будь поумнее, улыбнись,
Холодной думай головой.
Ведь в жизни все закономерно,
Зло, изученное тобой, к
Тебе вернется непременно…
Омар Хайям

[Cosa Nostra]

ДЕТСКИЙ РИСУНОК

На столе от лампочки круг,
А за кругом в комнате мрак.
В круге сразу видно, кто друг,
Кто во мраке - ясно, что враг.

Девочка рисует дома,
Над домами вьются дымы,
И еще не знает сама,
Кто чужие здесь, а кто - мы.

Вот опять возводится дом,
А над домом тянется дым.
Все плохое будет потом,
Все хорошее создадим.

А под дымом варится суп,
Чтобы каждый в доме был сыт.
Тот, кому захочется спать,
Сам на полночь ставит часы.

А за домом высится сад -
Там деревьев несколько сот.
Яблоки на ветках висят -
Сами так и просятся в рот.

Что для жизни надо - все есть.
Чего нету - значит пустяк.
Решено - мы жить будем здесь,
Решено - мы жить будем так.

Нарисуем старых друзей,
Не узнаем новых врагов.
В этом мире все любят всех
И до смерти здесь далеко.

Здесь покой - извечный закон.
Незнакомо здесь слово "вдруг"...
...Жалко, что кончается он
Там же, где от лампочки круг.

Евгений Клячкин

[Шарки]

Похоронив родителей,
Которых не жалели,
Мы вздрогнем:все разительней
И горше запах ели.

Очнешься от безмолвия,
Чей вкус щемяще солон,-
Над кубом крематория
Слышнее птичий гомон.

Утрата непомерная
Под крик веселой птицы...
О жизнь моя,о смерть моя,-
Меж вами нет границы!

Татьяна Бек

[Парусник]

Я шатаюсь в толкучке столичной над веселой апрельской водой,
возмутительно нелогичный, непростительно молодой.
Занимаю трамваи с бою, увлеченно кому-то лгу,
и бегу я сам за собою, и догнать себя не могу.
Удивляюсь баржам бокастым, самолетам, стихам своим...
Наделили меня богатством,
Не сказали, что делать с ним...

1951

Евгений Евтушенко


***


Паровозный гудок, журавлиные трубы,
и зубов холодок сквозь раскрытые губы.
До свиданья, прости, отпусти, не неволь же!
Разойдутся пути и не встретятся больше.
По дорогам весны поезда будут мчаться,
и не руки, а сны будут ночью встречаться.
Опустевший вокзал над сумятицей судеб...
Тот, кто горя не знал, о любви пусть не судит.

1951

Евгений Евтушенко

[Шарки]

Автопортрет

Татьяна Бек

Не мстительница,не владычица,
Не хищница - но кто же,кто же я
-Осина,что листвою тычется
В жестокий холод бездорожия.

(...Прошла эпоха в клубах гибели,
Промчалась облака ли,кони ли...
Ну погостили,чашу выпили
И - ровно ничего не поняли!)

Черты свои, - но складки папины:
Мое лицо,
почти увечное,
Где стали детские царапины
Морщинами - на веки вечные.

[юрга]

Николай Михайлович Рубцов .

О чем шумят
Друзья мои, поэты,
В неугомонном доме допоздна?
Я слышу спор.
И вижу силуэты
На смутном фоне позднего окна.
Уже их мысли
Силой налились!
С чего ж начнут?
Какое слово скажут?
Они кричат,
Они руками машут,
Они как будто только родились!
Я сам за все,
Что крепче и полезней!
Но тем богат,
Что с «Левым маршем» в лад
Негромкие есенинские песни
Так громко в сердце
Бьются и звучат!
С веселым пеньем
В небе безмятежном,
Со всей своей любовью и тоской
Орлу не пара
Жаворонок нежный,
Но ведь взлетают оба высоко!
И, славя взлет
Космической ракеты,
Готовясь в ней летать за небеса,
Пусть не шумят,
А пусть поют поэты
Во все свои земные голоса!

[лентивана]

Афанасий Фет




ВЕСЕННИЙ ДОЖДЬ

Еще светло перед окном,
В разрывы облак солнце блещет,
И воробей своим крылом,
В песке купаяся, трепещет.

А уж от неба до земли,
Качаясь, движется завеса,
И будто в золотой пыли
Стоит за ней опушка леса.

Две капли брызнули в стекло,
От лип душистым медом тянет,
И что-то к саду подошло,
По свежим листям барабанит.

*****

Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали,
Как и сердца у нас за песнею твоей.

Ты пела до зари, в слезах изнемогая,
Что ты одна - любовь, что нет любви иной,
И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой.

И много лет прошло, томительных и скучных,
И вот в тиши ночной твой голос слышу вновь,
И веет, как тогда, во вздохах этих звучных,
Что ты одна - вся жизнь, что ты одна - любовь,

Что нет обид судьбы и сердца жгучей муки,
А жизни нет конца, и цели нет иной,
Как только веровать в рыдающие звуки,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой!

*****

Спи - еще зарею
Холодно и рано;
Звезды за горою
Блещут средь тумана;

Петухи недавно
В третий раз пропели.
С колокольни плавно
Звуки пролетели.

Дышат лип верхушки
Негою отрадной,
А углы подушки -
Влагою прохладной.

[Замок]

Успех сопутствует удаче,
Удача вызовет успех,
И тот, кто в жизни мало плачет,
Живет порою лучше всех.

И дело вовсе не в богатстве,
Не в яхтах, дачах и дворцах,
А в мыслей добрых постоянстве,
И в неиспорченных сердцах.

Богач порою тоже плачет,
Неведом празднику покой,
Но ждёт в пути того удача,
Кто мир готов любить такой,

Какой он есть на самом деле,
Того, кто жизнь готов принять,
В том самом, заданном пределе,
Кто может миру что-то дать.

А если, что-то получая,
Делиться все же не хотим,
То вспомним скоро про печалей
И горький вкус, и едкий дым.

И речь не только о богатстве,
Но о сокровищах души,
Витает истина в пространстве:
Дать счастье другу поспеши.

Дари любовь- Любовь получишь,
Дари добро, вернется свет,
Что может быть, не знаю, лучше…
Хотя, понятен тут ответ.

Успех не может без удачи,
Удача празднует успех,
А с ними счастье, не иначе,
Закон работает для всех.

Марина Борина-Малхасян

[cote d'Ivoire]

Не примирюсь, не соглашусь, не стану
Ни приноравливаться, ни кривить душой
И не предамся ни самообману,
Ни лжесвидетельству… Нет, честен сам с собой
И, как судья, взыскательный и строгий
К своим ошибкам, недостаткам и грехам,
Я никогда не отступлю с дороги,
Которую избрал себе когда-то сам.

И никогда души не разменяю
И сердца не продам ни на каком торгу.
Ключом поддельным — будь он даже к раю —
Я знаю, что воспользоваться не смогу.
Пойму Фому, но не прощу Иуду;
Не обвиню труса и не взыщу с глупца,
Но низость человеческую буду
Непримиримо ненавидеть до конца.


Насилье, подлость, угнетенье, зверство,
Обман, предательство, мошенничество, ложь,
Коварство, подхалимство, изуверство, —
О, низость! — всех имен твоих не перечтешь.
Коль хочешь быть теперь со мной знакомым, —
Садись. Я рад. Отставь-ка в сторону цветы.
Поговорим. — Да, я расстаться с домом
Был вынужден уже давным-давно… А ты?

***

В детстве, — так ясно сейчас это помню, —
Вечером как-то меня посадили
На подоконник — широкий и белый;
Ватного зайца держал я в руках.
Там с любопытством смотрел я на стекла,
Где, разрисован декабрьским морозом,
Понизу вился, искрясь и сверкая,
Нерукотворный и пышный узор.
Вдруг над собой я заметил в пространстве,
В черном, как прорубь, рождественском небе,
Яркую точку, мигавшую часто, —
Трепетный светоч, невиданный мной.
Что это было? Внезапно исчезли
Стекла с морозною вязью, упругость
Гладкой доски, на которой сидел я,
Шорохи жизни и свет и тепло.
Помню, как, словно повисший над бездной,
Даже дышать иль мигнуть не посмел я.
Помню, как страшно мне стало, как громко
Няня, — я крикнул, — няня, огонек !
Долго в ту ночь надо мной хлопотали,
Сказкой напрасно стараясь утешить.
Страх и смятенье остались доныне…
Вечность, я жду, чтоб исчезнуть в тебе.

***

Ветер приносит мне запахи ночи,
Шорохи, шелесты, шепот и шум:
Город готовится спать и бормочет,
Что не взбредет ему, старцу, на ум.
Гаснет за стеклами свет подневольный,
Вечность свои зажигает огни…
О, беспредельность! С тоской богомольной
Я поднимаю глаза и они
Видят, что видели некогда предки:
Трепет далеких и дивных миров;
В их золотистой запутался сетке
Мячик игравших когда-то богов.
Легкие ниже скользят покрывала
В вечном стремленье сокрыть, схоронить
Тайну всех тайн — без конца, без начала,
Жизни возникшей дрожащую нить.
Кто по складам прочитает впервые
В этих сияющих знаках ответ?
Что ему скажут просторы ночные, —
Или, быть может, ответа в них нет?
Город бормочет бессвязнее, глуше,
Ветер от скуки становится злей.
Ночь развернула над морем и сушей
Черное знамя победы своей.

***

Цветет миндаль и розовою пеной
Вскипает рощ весенних изумруд…
Как вырваться из солнечного плена,
Из золотых и жгучих этих пут?
Куда идти и по какой дороге, —
Не все ль сегодня равно хороши?
Не всюду ль щедро разбросали боги
Подарки для восторженной души?!
Так ласков этот день и так беззлобно
Вдруг налетает шалый ветерок, —
Как будто друга встретил он и обнял,
Целуя впопыхах в глаза, в висок.
Так безмятежен мир: ликуют птицы,
Трепещут бабочки; чисты, легки,
Клубятся облачные вереницы;
Цветет миндаль, роняя лепестки.
И кажется душе, что голубая
Преграда рушится — раскрылась твердь,
И рощами утраченного рая
Ей вновь, как встарь, позволено владеть.

[XENSI]

тут стихи о любви хорошие http://stih-mih.org/

[Florentine]

О горе, горе сердцу, где жгучей страсти нет.
Где нет любви мучений, где грез о счастье нет.
День без любви - потерян: тусклее и серей,
Чем этот день бесплодный, и дней ненастья нет.

Омар Хайям

[Hotice]

http://i5.pixs.ru/storage/6/9/8/Mjpg_4027260_4772698.jpg (http://pixs.ru/?r=4772698)

Один шагаю в мирозданье.
И никогда, и никогда
я не стремился в групп-изданья.
Я – одинокая звезда.
Благодарю вас за расходы,
я через несколько минут
уйду. И никакие фото
меня обратно не вернут.

Сегодня 79 лет со дня рождения Андрея Андреевича Вознесенского


Свежесть чувств

Вежды склоните к праху Сен-Жюста,
вежливо путайтесь в сопромате –
но сохраните свежие чувства,
свежие чувства в себе сохраняйте.

Пошлые рожи на наших просмотрах –
пол и возраст – какая чушь!
Что отличает живых от мертвых?
Свежесть чувств.

Ветерок тюльпанам головки треплет,
их язычки оближут вас.
Тысячи раз повторяется трепет
чувства близости в первый раз!

Рыночным чуркам вчерашние розы
может утром продать Шевчук.
Нету поэзии – нету прозы.
Свежесть чувств, говорю, свежесть чувств.

Утро начните стаканом эфира –
будешь до вечера быстр и шустр.
Для Ренаты поет Земфира.
Свежесть чувств, говорю, свежесть чувств.

Все не решусь я – все не повешусь,
хотя традициям вроде не чужд.
Ты, изменяющая меня свежесть,
свежесть чувств, говорю, свежесть чувств.

Где-то на пригородном вокзале
я, очутившись, не отшучусь.
«Вы гражданин, что-нибудь потеряли?»
«Свежесть чувств, – говорю, – свежесть чувств».

[Спилия]

Пригуби коктейль из нежности и горечи.
Посмакуй его… А вдруг ещё захочется?
Нет в нём сладости. Ни капельки… нисколечко..
Нежность-вишенка и горечь одиночества.

Свежесть мяты на губах прохладно-лёгкая,
Я добавила туда немного странности.
А на дне бокала – звёздочка далекая
Чуть мерцает... из Вуалевой Туманности.

Пригуби коктейль... с названьем «Нежно-сказочный»…
Посмакуй его… А вдруг ещё захочется?
Улыбнусь тебе я издали загадочно,
Уложу я спать Бессонницу-Высочество.

[Cosa Nostra]

Пора снимать янтарь,
Пора менять словарь,
Пора гасить фонарь
Наддверный...

Марина Цветаева

[Парусник]

Какая ночь! Я не могу.
Не спится мне. Такая лунность.
Еще как будто берегу
В душе утраченную юность.

Подруга охладевших лет,
Не называй игру любовью,
Пусть лучше этот лунный свет
Ко мне струится к изголовью.

Пусть искаженные черты
Он обрисовывает смело,-
Ведь разлюбить не сможешь ты,
Как полюбить ты не сумела.

Любить лишь можно только раз,
Вот оттого ты мне чужая,
Что липы тщетно манят нас,
В сугробы ноги погружая.

Ведь знаю я и знаешь ты,
Что в этот отсвет лунный, синий
На этих липах не цветы -
На этих липах снег да иней.

Что отлюбили мы давно,
Ты не меня, а я - другую,
И нам обоим все равно
Играть в любовь недорогую.

Но все ж ласкай и обнимай
В лукавой страсти поцелуя,
Пусть сердцу вечно снится май
И та, что навсегда люблю я.

Сергей Есенин

[cote d'Ivoire]

Море – битва, мачта – знамя.
Вой, реви, рычи, норд-ост. –
Не задуть тебе над нами
В черном небе белых звезд.
Море судно наше гложет,
Как собака гложет кость.
Море нам готовит ложе,
Колыбельную – норд-ост.
Смотрит сверху бог матросов –
Через бурю и норд-ост
В море нам он перебросит
Путь на небо – звездный мост!

***

Тихо на море. Тихо везде –
Вдали и вблизи.
Эрифилли неслышно по темной воде
Скользит.
Звезды в воде – янтари
Лиловой морскою ночью.
На мачте нашей горит
Алый цветочек.
На мачте нашей горит
Кровавый флажок, –
В зеркале моря свои фонари
Зажег.
Расцветает, как в утреннем небе,
Золотой солнечный шар.
Выплывает, как алый лебедь, –
Красный петух – пожар. –
Звезды! Свой блеск тусклый, бедный,
Спрячьте.
У нас огнем горит победа
На мачте!..

1923

[Файна]

а внутри - мой мир нераскрывшихся парашютов, недосказанных текстов, невыплаканных молитв. мне тепло в нём, радостно в нём, уютно. это дом родной мой. пожалуйста, кроме шуток, - никогда не спрашивай, где у меня болит.

мне достались кем-то выброшенные трофеи - приступ счастья и набор неправильных хромосом. и от этого видимо память моя сильнее. извини, я живу, как случается. как умею. (и живу так долго, но это ещё не всё).

я наверно смогла бы тебе объяснить на пальцах, почему тишины так много в моих глазах, и зачем огня положено не касаться. я сегодня считала звёзды. их триста двадцать. триста двадцать в моих неправильных небесах.

и ты знаешь, здесь нет и не было середины. амплитуда полётов опасней, чем прыгнуть вниз. перспектива знать правду страшнее, чем выстрел в спину. ну скажи мне пожалуйста, что ты пришёл постигнуть? и пока не поздно, лучше остановись.

да, внутри - безнадёжный космос, прекрасный космос. он меня возвращает к жизни часам к восьми. он мой путь и ещё не пройденный перекрёсток. и взрослеть тяжело, но сложнее родиться взрослым, понимая при этом, как здорово быть детьми.

вот и весь антураж, в этом нет ничего святого. здесь алмазы покоятся где-то под сундуком. я сама их не видела, я не беру чужого. у меня осталось умение слышать, огонь и слово. это дар от Бога, спасибо Ему на том.

хаос шумно врывается в душу, уносит крышу, это так очевидно, что не о чем говорить. мой единственный поводырь - это Голос свыше. и поскольку это не то, что ты хочешь слышать, - никогда не спрашивай, что у меня внутри.


© Copyright: Лилу Сабрум, 2011

[юрга]

Андрей Вознесенский.

Стихи не пишутся - случаются,
как чувства или же закат.
Душа - слепая соучастница.
Не написал - случилось так.
***
ВАЛЬС ПРИ СВЕЧАХ

Любите при свечах,
танцуйте до гудка,
живите - при сейчас,
любите - при когда?

Ребята - при часах,
девчата при серьгах,
живите - при сейчас,
любите - при Всегда,

прически - на плечах,
щека у свитерка,
начните - при сейчас,
очнитесь - при всегда.

Цари? Ищи-свищи!
Дворцы сминаемы.
А плечи все свежи
и несменяемы.

Когда? При царстве чьем?
Не ерунда важна,
а важно, что пришел.
Что ты в глазах влажна.

Зеленые в ночах
такси без седока...
Залетные на час,
останьтесь навсегда...

[Радистка Кэт]

Тихий голос моей души...

Тихий голос моей души,
Говорит мне: "Ты жить спеши...
Не печалься и не хандри...
Жизнь дается... а ты бери..."

Ты возьми...этот теплый свет...
Где-то там его... просто нет...
Ты поймай...этот яркий луч...
Даже если он... из-за туч...

Шелест листьев и детский крик,
Ты бери... и в себе храни...
Летний дождь... невесомый снег...
Ты бери...тихий плачь и смех...

И любовь,что тебе дана...
Ты испей её всю до дна...
Даже если придет беда...
Ты возьми её не навсегда...

Я спрошу у своей души:
"Может быть... посидим в тиши? "
Улыбнется незло она:
"Ещё будет у нас... тишина..."

Инесса Белобородько

[november_witch]

Мы научились расставаться по чуть-чуть.
Домой с работы приходить немного позже,
Дарить подарки без улыбки , но дороже,
Не забывая их с обидою вернуть.
Мы научились расходиться по углам,
Чтоб не пришлось любить друг друга в центре зала.
И жить в границах шлако-блочного пенала,
Деля постель не на двоих, а пополам.
Мы научились одеяло не тянуть,
Обедать молча и курить у разных окон,
И прятать грусть в побитый молью старый кокон.
Мы научились расставаться по чуть-чуть.

Лисичкина

[Cosa Nostra]

Я ОТПУЩУ ТЕБЯ

вслушайся
в завывания ветра
скажи мне
что ты не слышишь того
что слышу я
и я отпущу тебя
вглядись
в языки пламени
скажи мне
что ты не видишь того
что вижу я
и я дам тебе уйти
поцелуй меня
скажи мне
что ты не чувствуешь того
что чувствую я
и я не стану тебя удерживать
когда за тобой
закроется дверь
я постараюсь
проснуться

Шарль С Патриков

[Ирина**]

Кот Басе

Он выходит на берег в сумерках...

Он выходит на берег в сумерках, где-то в начале мая. Не расчехляет удочки, не заботится об улове. Обещает не думать, ловит себя на слове. Говорит с водой, вода его понимает. Он сидит на краю, осыпается вместе с берегом по крупицам, рассматривает песок, пропускает его сквозь пальцы, повторяет: «Нельзя бояться, нельзя бояться, не будешь бояться – и этого не случится».

Вода каждой каплей чует, как он боится, и начинает медленно испаряться.

[Главный]

Ю.Визбор Когда придет мой пароход. 1977г.

Мой дальний порт туманы стерегут.
Приходят пароходы и уходят,
Они в морях признание находят,
Лишь только я стою на берегу.
Я жду один знакомый силуэт,
Мой час еще не пробил, дорогие.
Уходят в море разные, другие,
Лишь только для меня отхода нет.

Когда ж придет мой пароход, пусть не спеша,
Который гостевой весь, не иначе, Припев
А на борту написано – «Удача»,
А на корме сигнал – «Не обижайте малыша».

На пароходе маленьком моем
Матросы – удальцы и кавалеры,
А если веселы они не в меру,
То это дело мы переживем.
Переживем туманы мы и лед,
Я сам поставлю паруса надежды,
Чтоб было так, как не бывало прежде,
Чтобы скорей пришло то, что придет.

Припев

Плыви мой пароход, плыви скорей,
Куда другие и не заплывают,
Их компасы неправильны бывают
В широтах мной придуманных морей.
Они на карты не нанесены,
И в лоциях морей тех самых нету,
Но, несмотря, товарищи, на это,
В них многие бывали спасены.

Припев

Когда ж придет мой пароход,
Который гостевой весь, не иначе, Припев
А на борту написано – «Удача»,
А на корме написано – «Ребята, полный ход»

[Кукареку]

ПЕСЕНКА О СОБСТАВЕННЫХ ИНТЕРЕСАХ

Мы все персонажи диковинной пьесы –
От гангстеров и до принцесс.
Мы все соблюдаем свои интересы –
У каждого свой интерес.

У волка и зайца свои интересы,
У егеря – свой интерес.
И нам узнавать интересно из прессы –
На чьей стороне перевес.

Читаешь ли прессу, идешь ли по лесу,
Глотаешь ли в баре шартрез, -
На каждом шагу интерес интересу
Кидается наперерез.

Когда ж интересы столкнутся так тесно,
Что все мы взлетим до небес, -
Нам будет, наверно, узнать интересно:
А чей это был интерес?..
ЛЕОНИД ФИЛАТОВ

[Парусник]

***

Закружилась листва золотая
В розоватой воде на пруду,
Словно бабочек легкая стая
С замираньем летит на звезду.

Я сегодня влюблен в этот вечер,
Близок сердцу желтеющий дол.
Отрок-ветер по самые плечи
Заголил на березке подол.

И в душе и в долине прохлада,
Синий сумрак как стадо овец,
За калиткою смолкшего сада
Прозвенит и замрет бубенец.

Я еще никогда бережливо
Так не слушал разумную плоть,
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод.

Хорошо бы, на стог улыбаясь,
Мордой месяца сено жевать...
Где ты, где, моя тихая радость,
Все любя, ничего не желать?

Сергей Есенин

[november_witch]

Безглагольность

Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.

Приди на рассвете на склон косогора, —
Над зябкой рекою дымится прохлада,
Чернеет громада застывшего бора,
И сердцу так больно, и сердце не радо.

Недвижный камыш. Не трепещет осока.
Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далёко-далёко.
Во всем утомленье — глухое, немое.

Войди на закате, как в свежие волны,
В прохладную глушь деревенского сада,-
Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Как будто душа о желанном просила,
И сделали ей незаслуженно больно.
И сердце простило, но сердце застыло,
И плачет, и плачет, и плачет невольно.

Константин Бальмонт

[Бастильда]

Отговорила роща золотая
Березовым, веселым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник -
Пройдет, зайдет и вновь покинет дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом.

Стою один среди равнины голой,
А журавлей относит ветром в даль,
Я полон дум о юности веселой,
Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,
Не жаль души сиреневую цветь.
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадет трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.

И если время, ветром разметая,
Сгребет их все в один ненужный ком...
Скажите так... что роща золотая
Отговорила милым языком.

Сергей Есенин

[Sssemga]

Геннадий Григорьев
Этюд с предлогами

Мы построим скоро сказочный дом
с расписными потолками внутри.
И, возможно, доживем – до…
Только вряд ли будем жить при…

И, конечно же, не вдруг и не к нам
в закрома посыплет манна с небес.
Только мне ведь наплевать на…
я прекрасно обойдусь без…

Погашу свои сухие глаза
и пойму, как безнадежно я жив.
И как пошло умирать за…
если даже состоишь в…

И пока в руке не дрогнет перо,
и пока не дрогнет сердце во мне,
буду петь я и писать про…
чтоб остаться навсегда вне…

Поднимаешься и падаешь вниз,
как последний на земле снегопад…
Но опять поют восставшие из…
И горит моя звезда – над!

[Парусник]

Вот журавли летят полоской алой,

Куда-то там встревоженно маня,

И в их строю есть промежуток малый,

Возможно это место для меня...


Чтобы лететь, лететь к последней цели,

И только там опомниться вдали:

Куда ж мы это к черту залетели?

Какие ж это к черту журавли?!

Д.Пригов

[Шарки]

Вы,кого я любила без памяти,
Исподлобья зрачками касаясь,
О любви моей даже не знаете,
Ибо я ее прятала.Каюсь.

В этом мире - морозном и тающем,
И цветущем под ливнями лета,-
Я была вам хорошим товарищем...
Вы,надеюсь,заметили это?

-Вспоминайте с улыбкой - не с мукою-
Возражавшую вам горячо
И повсюду ходившую с сумкою,
Перекинутой через плечо!

Татьяна Бек

[VVingless]

Не нарисованная
Павел Тесленко
Мне осени достались сквозняки,
Но, даже их для радости так мало.
Нарисовать бы счастье от руки
Без всяких транспортиров и лекало;

Раскрасить мир в любимые цвета,
Не убегать, не мчаться без оглядки,
И удивляться звездам без труда
Под кровом самой простенькой палатки;

Смотреть в глаза не замечая лет,
Не мерить совесть меркой однобокой
И не гасить в душе надежды свет
До самой-самой старости глубокой.

Без дна нарисовать бы глубину
(По-моему, ее назвали бездной),
Ту глубину, в которой я тону
В её руках игрушкой бесполезной.

А за окном стихает улиц гул
И вновь тоска заводит песню совью.
Я, словно бритвой, сердце полоснул
Совсем не нарисованной любовью.

Май 2012
автор (http://www.stihi.ru/2012/05/14/9497)

[Парусник]

***

Я не любви твоей прошу.

Она теперь в надежном месте.

Поверь, что я твоей невесте

Ревнивых писем не пишу.


Но мудрые прими советы:

Дай ей читать мои стихи,

Дай ей хранить мои портреты, -

Ведь так любезны женихи!


А этим дурочкам нужней

Сознанье полное победы

Чем дружбы светлые беседы

И память первых нежных дней…


Когда же счастия гроши

Ты проживешь с подругой милой

И для пресыщенной души

Все станет сразу станет так постыло,


В мою торжественную ночь

Не приходи. Тебя незнаю.

И чем могла б тебе помочь?

От счастья я не исцеляю...


А. Ахматова

[Файна]

Слишком длинные ногти, чтоб письма писать слишком длинные:
Я кончаю собой каждый час, но при перезагрузке
Ощущаю все тоже – в начале тепло и узко,
А потом кормят кашей, и также зовут по имени…
Я кончаю собой каждый час: я шагаю с карниза,
Я плыву в кислоте, я пускаю в висок пулю…
Снова узко, тепло, и опять назовут Юлей,
Снова паспорт вручат, продлевая на жизнь визу…
Я даю вам ладонь – расскажите, что значат линии,
Почему, убивая себя, я живу до сих пор. О, Боже!
Вот последнее слово: « любите его – он хороший!»
Слишком длинные ногти, чтоб письма писать слишком длинные…

Сола Монова, 2005

[november_witch]

Вернуть любовь

...То ненависть пытается любить
Или любовь хотела б ненавидеть?
Минувшее я жажду возвратить,
Но, возвратив, боюсь его обидеть,
Боюсь его возвратом оскорбить.

Святыни нет для сердца святотатца,
Как доброты у смерти... Заклеймен
Я совестью, и мне ли зла бояться,
Поправшему любви своей закон!

Но грешники — безгрешны покаяньем,
Вернуть любовь — прощение вернуть.
Но как боюсь я сердце обмануть
Своим туманно-призрачным желаньем:

Не месть ли то? Не зависть ли? Сгубить
Себя легко и свет небес не видеть...
Что ж это: зло старается любить,
Или любовь мечтает ненавидеть?..

Игорь Северянин

[Шарки]

Великое,
незримое,
прими мое смирение.
Почти окостенев,
благословляюсь.
Прими терпенье
и прими забвенье,
прими гордыню.
Я - восстановляюсь,
Восстановляю все
о чем мечталось,
о чем нам плакалось
и что хотелось...
Восстановляю
страх,
любовь
и жалость,
и все,что не было,
и все,что вдруг имелось.
Восстановляю
все свои утраты:
заветнейшие (лучших не имелось!).
Восстановляю
имена и даты,
но имя им одно -
любовь
и смелость.

Ольга Берггольц

[Шарки]

Как я жду обновленья,
оправданья этих дней,
этой крови искупленье
счастьем будущих детей!

Но душа мне отвечает
темно-ржавая от ран:
искупленья не бывает,
искупление - обман.

И когда меня зароют,
возле милых сердцу мест,
крест поставят надо мною,
деревянный русский крест!

Ольга Берггольц

[Жженный]

An Mariechen

Зачем ты за пивною стойкой?
Пристала ли тебе она?
Здесь нужно быть девицей бойкой -
Ты нездорова и бледна.

С какой-то розою огромной
У нецелованных грудей -
А смертный венчик, самый скромный,
Украсил бы тебя милей.

Ведь так прекрасно, так нетленно
Скончаться рано, до греха.
Родители же непременно
Тебе отыщут жениха.

Так называемый хороший,
И вправду - честный человек
Перегрузит тяжёлой ношей
Твой слабый, твой короткий век.

Уж лучше бы - я еле смею
Подумать про себя о том -
Попасться бы тебе злодею
В пустынной роще, вечерком.

Уж лучше в несколько мгновений
И стыд узнать, и смерть принять,
И двух истлений, двух растлений
Не разделять, не разлучать.

Лежать бы в платьице измятом
Одной, в березняке густом,
И нож под левым, лиловатым,
Ещё девическим соском.

1922
Берлинское

Что ж? От озноба и простуды –
Горячий грог или коньяк.
Здесь музыка, и звон посуды,
И лиловатый полумрак.

А там, за толстым и огромным
Отполированным стеклом,
Как бы в аквариуме тёмном,
В аквариуме голубом –

Многоочитые трамваи
Плывут между подводных лип,
Как электрические стаи
Светящихся ленивых рыб.

И там, скользя в ночную гнилость,
На толще чуждого стекла
В вагонных окнах отразилась
Поверхность моего стола,

И, проникая в жизнь чужую,
Вдруг с отвращеньем узнаю
Отрубленную, неживую,
Ночную голову мою.

Владислав Ходосевич

[Жженный]

Играю в карты, пью вино,
С людьми живу - и лба не хмурю.
Ведь знаю: сердце всё равно
Летит в излюбленную бурю.

Лети, кораблик мой, лети,
Кренясь и не ища спасенья.
Его и нет на том пути,
Куда уносит вдохновенье.

Уж не вернуться нам назад,
Хотя в ненастье нашей ночи,
Быть может, с берега глядят
Одни, нам ведомые очи.

А нет - беды не много в том!
Забыты мы - и то не плохо.
Ведь мы и гибнем и поём
Не для девического вздоха.

Владислав Ходосевич

[Hotice]

Холодная весна. Бесхлебный, робкий Крым,
Как был при Врангеле, такой же виноватый.
Колючки на земле, на рубищах заплаты,
Такой же кисленький, кусающийся дым.

Всё так же хороша рассеянная даль,
Деревья, почками набухшие на малость,
Стоят, как пришлые, и вызывает жалость
Пасхальной глупостью украшенный миндаль.

Природа своего не узнаёт лица,
И тени страшные Украйны и Кубани —
На войлочной земле голодные крестьяне
Калитку стерегут, не трогая кольца...

[VVingless]

Я задыхаюсь, помогите, задыхаюсь
Михаил Букарев (http://www.stihi.ru/2010/05/04/235)
Я задыхаюсь, помогите, задыхаюсь
Катраном, перерезанным винтом.
Тягучие годА я не живу, а маюсь
С момента как остался за бортом

Той жизни светлой, где ценил и верил –
Нам жить в любви без горя и тоски.
Мы вместе обходили рифы, мели,
Хранили чувства нежного ростки.

И снова смята пачка... Пепел
Кругом... И густо дым от сигарет.
Прошла неделя – не заметил.
Твержу как заклинанье – «ЕЕ НЕТ».

В глазах опять тот самолет и небо.
Давно хотела – детская мечта.
Заглох мотор, и парашютом не был
Снабжен... Секунды смерти ...Высота.

Да, знаю, что ОНА в той жизни,
Где верили мы свято, что в раю.
А на ресницах слезы висли -
Я БОЛЬШЕ НИКОГО НЕ ПОЛЮБЛЮ.

[VVingless]

Суметь дожить
Василиса Васильева (http://www.stihi.ru/2012/04/27/6935)
Суметь дожить

А ты ведь где-то всё-таки живёшь.
И вечером, налив с лимоном чая,
Глядишь на звёзды, обо мне скучая,
Забыв про чай и свежую бриошь.

Ты на снегу мой видишь силуэт,
Мой голос слышишь в отзвуках капели,
Грустишь, что вёсны порознь* отшумели,
Надеешься, что в осени есть свет.

Тебе меня всю жизнь недостает,
И сердце часто мается тревогой,
Что где-то я иду чужой дорогой
И без тебя веду годам отсчет.

А я тебя все эти годы жду,
Хотя порой в отчаянье впадаю:
Не видя небу ни конца ни края,
Не проглядела ль нужную звезду?

И если ты не смог меня найти
В горах, в лесу, у самой кромки моря,
И на степном лазоревом просторе –
Не разошлись ли навсегда пути?

Но есть надежды тоненькая нить,
Что если ожиданьем встречи дышим,
Она нам запланирована свыше.

Вот только б до неё суметь дожить...

[VVingless]

Я была влюблена в образ...
Алиса Прим (http://www.stihi.ru/2009/08/27/4092)
Я была влюблена в образ, -
Он рассыпался на кусочки,
Разметался в острые грани
В душном сумраке глянцевой ночи,
Нас с тобой не смертельно, но ранив;
Превратив в эхо бездны - строчки,
Нас – в фигуры немых оригами,
Пустотою издерганных в клочья.
И в графе, – с кем была, - прочерк.
Так нелепо, без дна, между прочим
Под глазами – легла ночь кругами,
Наконец-то поставив точку
В поединке страстей между нами...
* * *

Только справиться с сердцем – сложно,
Ты вморожен в него, впечатан, -
Неприкаянно, слепо, безбожно,
Я любила ТЕБЯ. Когда-то.

[MARIMAR]

Пусть будут сны твои только цветными.


Лара Мишанова


Пусть будут сны твои – только цветными…
Яркими, теплыми, полными Света…
Будут желанья твои все – шальными...
И никогда не кончается это…

Пусть твои грёзы расцвечены будут
Золотом осени, розой рассвета,
Ливнем серебряным (это ведь чудо!)...
Спелой малиной ушедшего лета…

Пусть твои песни пронзит снежно-белым,
Цветом, с которым тягается Вечность…
Брызги фиалково-нежного смело
можешь добавить… И солнца беспечность…

Пусть твои Сказки искрятся зелёным –
Цветом еще не погасшей Надежды…
Пусть их дополнит цвет красно-влюблённый –
Вспомни его, возвратившись в то… «прежде»…

Пусть в твои будни врывается праздник,
Лёгкий, немного на сказку похожий…
Пусть будет мир удивительно разным…
И для меня будет место в нем тоже…

[Замок]

Друзья твердят: "Все средства хороши,
чтобы спасти от злобы и напасти
хоть часть Трагедии,
хоть часть души..."
А кто сказал, что я делюсь на части?

И как мне скрыть - наполовину - страсть,
чтоб страстью быть она не перестала?
Как мне отдать на зов народа часть,
когда и жизни слишком мало?
Нет, если боль, то вся душа болит,
а радость - вся пред всеми пламенеет.
И ей не страх открытой быть велит -
её свобода,
та, что всех сильнее.

Я так хочу, так верю, так люблю.
Не смейте проявлять ко мне участья.
Я даже гибели своей не уступлю
за ваше принудительное счастье...

Ольга Берггольц

[Замок]

Гоните маленькие мысли!
В них не рождается любовь.
Гоните маленькие мысли!
То - достояние рабов.

Да будете царями духа!
И вам откроются полней -
Слова - не только лишь для слуха
И свет - не только для очей.

Лев Болеславский

[Truly]

Владимир Соловьёв (http://er3ed.qrz.ru/solowjov.htm)



Нет вопросов давно, и не нужно речей,
Я стремлюся к тебе, словно к морю ручей,
Без сомнений и дум милый образ ловлю,
Знаю только одно - что безумно люблю.

В алом блеске зари я тебя узнаю,
Вижу в свете небес я улыбку твою,
А когда без тебя суждено умереть,
Буду яркой звездой над тобою гореть.

17 июня 1892



Бедный друг, истомил тебя путь,
Тёмен взор, и венок твой измят.
Ты войди же ко мне отдохнуть.
Потускнел, догорая, закат.

Где была и откуда идёшь,
Бедный друг, не спрошу я, любя;
Только имя моё назовёшь -
Молча к сердцу прижму я тебя.

Смерть и Время царят на земле, -
Ты владыками их не зови;
Всё, кружась, исчезает во мгле,
Неподвижно лишь Солнце Любви.

18 сентября 1887

[VVingless]

Ирина Астахова


кажется, я остыл.
кажется, я ослеп.
был я с тобой без сил,
а без тебя окреп.

милая, не скучай!
лучше себе сыщи!
вся наша жизнь - трамвай,
вся наша жизнь -пути.

видишь ли, наш маршрут
словно пришел к концу..
знаешь, напрасные труд
двигаться по кольцу.

_
дом твой мне стал постыл,
пресным мне стал твой хлеб.
видишь ли, я остыл.
видишь ли, я ослеп.

[Парусник]

Разлука.

С порога смотрит человек,
Не узнавая дома.
Её отъезд был - как побег.
Везде следы разгрома.

Повсюду в комнатах хаос.
Он меры разоренья
Не замечает из-за слёз
И приступа мигрени.

В ушах с утра какой-то шум.
Он в памяти иль грезит?
И почему ему на ум
Всё мысль о море лезет?

Когда сквозь иней на окне
Не видно света божья,
Безвыходность тоски вдвойне
С пустыней моря схожа.

Она была так дорога
Ему чертой любою,
Как моря близки берега
Всей линией прибоя.

Как затопляет камыши
Волненье после шторма,
Ушли на дно его души
Её черты и формы.

В года мытарств, во времена
Немыслимого быта
Она волной судьбы со дна
Была к нему прибита.

Среди препятствий без числа,
Опасности минуя,
Волна несла её, несла
И пригнала вплотную.

И вот теперь её отъезд,
Насильственный, быть может!
Разлука их обоих съест,
Тоска с костями сгложет.

И человек глядит кругом:
Она в момент ухода
Всё выворотила вверх дном
Из ящиков комода.

Он бродит и до темноты
Укладывает в ящик
Раскиданные лоскуты
И выкройки образчик.

И, наколовшись об шитьё
С невынутой иголкой,
Внезапно видит всю её
И плачет втихомолку.

1953

Б.Пастернак

[лентивана]

Константин Бальмонт



ЛУННЫЙ СВЕТ

Сонет

Когда луна сверкнет во мгле ночной
Своим серпом, блистательным и нежным,
Моя душа стремится в мир иной,
Пленяясь всем далеким, всем безбрежным.

К лесам, к горам, к вершинам белоснежным
Я мчусь в мечтах; как будто дух больной,
Я бодрствую над миром безмятежным,
И сладко плачу, и дышу - луной.

Впиваю это бледное сиянье,
Как эльф, качаюсь в сетке из лучей,
Я слушаю, как говорит молчанье.

Людей родных мне далеко страданье,
Чужда мне вся земля с борьбой своей,
Я - облачко, я - ветерка дыханье.

*****

Я заснул на распутьи глухом.
В высоте, на небесные кручи,
Поднимались тяжелые тучи.
Это было не ночью, а днем.

Я лежал на избитом пути,
На краю много знавшей дороги.
Здесь и люди и звери и боги
Проходили, чтоб что-то найти.

Я дремал как живой, но мертвец,
Как умерший, но чающий жизни.
И, отдавшись душой укоризне,
Задремал я как труп наконец.

И тогда мне явилась она,
Та, кого я и прежде, неясно,
Так любил, безнадежно, безгласно,
Как любить нам велела — Луна.

Надо мною бесплотная тень,
Наклоняя воздушное тело,
Ближе быть, дальше быть, не хотела.
И погас утомительный день.

Все смешалось в сомкнувшейся мгле.
Я мечтал — да, как все — о святыне.
И как труп я покоюсь доныне
На избитой шагами земле.

*****

Я БУДУ ЖДАТЬ

Я буду ждать тебя мучительно,
Я буду ждать тебя года,
Ты манишь сладко-исключительно,
Ты обещаешь навсегда.

Ты вся - безмолвие несчастия,
Случайный свет во мгле земной,
Неизъясненность сладострастия,
Еще не познанного мной.

Своей усмешкой вечно-кроткою,
Лицом, всегда склоненным ниц,
Своей неровною походкою
Крылатых, но не ходких птиц,

Ты будишь чувства тайно-спящие,
И знаю, не затмит слеза
Твои куда-то прочь глядящие,
Твои неверные глаза.

Не знаю, хочешь ли ты радости,
Уста к устам, прильнуть ко мне,
Но я не знаю высшей сладости,
Как быть с тобой наедине.

Не знаю, смерть ли ты нежданная
Иль нерожденная звезда,
Но буду ждать тебя, желанная,
Я буду ждать тебя всегда.

[0-day]

***
Тело твое - генератор конвульсии,
Все изголилось в невиданной прыти.
Каждый оставит свое послевкусие,
По элементарному ходу событий.

Примеси синего, примеси красного..
В целом, палитра, увы, неизвестна.
Между людьми слишком много неясного,
Искренне ясное - неинтересно.

© В.

[VVingless]

автор Евгений Андрейкив источник (http://www.diary.ru/~Suppressa-Astrum)


Да будет вам откровений сей планеты,
Прекрасный шепот алых дифирамб,
И многоточия останутся за кадром,
Остаток ярких белых лямб...

Да логарифмы не обузданных свершений,
Бытовой печали здесь,
И "Краткость" ведь не так уж и сестра таланта,
А четность и не часть целых шкал,

Да будет Вам известно сие на веки,
Свобода слова, убивает карму ям,
И будет Вам везде дорога,
Туда куда ведет железный Камп.

[NATA92008]

Куб комнаты моей. Квадрат окна.
Прямоугольных полок силуэты.
Простая геометрия предметов
могла бы стать основой для сюжета
абстрактного, тем более что света
ещё с утра квартира лишена.
Мои соседи говорят, что где-то
авария, должно быть. До рассвета
починят вряд ли.
Впрочем, «ночь нежна»*,
и тишина…
Да стоит ли об этом?
Последний штрих ночного полотна –
входная дверь.
Она отворена:
ведь завтра, говорят, придёт весна,
а там, глядишь – и снова будет лето…
---
*«Ночь нежна» – роман С. Фитцджеральда

Жанна Жарова

[NATA92008]

Две стороны одной медали,
сменить желая ночь на день,
орлом и решкою метали,
свет загоняя в полутень.

Взлетал орёл и решкой падал,
и от пинка катился прочь -
в далёкий рай по тропке ада,
стремясь суметь, пытаясь смочь.

Две стороны – одна монетка,
на тонкой грани – полутень:
раскрыта дверца, прутья, клетка,
рассвет и ночь, закат и день.

Светлана Чернявская

[Бастильда]

Шестое чувство

Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.

Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?

Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать -
Мгновение бежит неудержимо,
И мы ломаем руки, но опять
Осуждены идти все мимо, мимо.

Как мальчик, игры позабыв свои,
Следит порой за девичьим купаньем,
И, ничего не зная о любви,
Все ж мучится таинственным желаньем.

Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья.

Так, век за веком - скоро ли, Господь?
Под скальпелем природы и искусства,
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.

Николай Гумилев

[Кукареку]

Сегодня мне письма не принесли:
Забыл он написать или уехал;
Весна, как трель серебряного смеха,
Качаются в заливе корабли.
Сегодня мне письма не принесли...

Он был со мной еще совсем недавно,
Такой влюбленный, ласковый и мой,
Но это было белою зимой,
Теперь весна, и грусть весны отравна,
Он был со мной еще совсем недавно...

Я слышу: легкий трепетный смычок,
Как от предсмертной боли, бьется, бьется
И страшно мне, что сердце разорвется,
Не допишу я этих нежных строк...

Анна Ахматова

[cote d'Ivoire]

На зеленых моих островах
Обитает волшебная птица.
Значит, здесь хорошо ей гнездиться
На тенистых моих островах.

Хочешь, синею птицей зови
Зимородка, сверкнувшего в чаще...
Понимаю все чаще и чаще:
Не поймаю — лови не лови!

Но на тихих моих островах Без
того, видно, счастья довольно:
Ветер вольный, и сердцу не больно
На раздольных моих островах.

Здесь под вечер горит костерок,
Тянет дымом и доброй ушицей,
Свет заката с восходом роднится,
И родится предчувствие строк.

А еще на моих островах
Звезды с неба ныряют в осоки.
Наступают особые сроки
На полночных моих островах:

Одиноким — не ведать тоски,
Беспокойным — дождаться покоя.
Уверяю — бывает такое
Лишь у этой негромкой рики.

На приветных моих островах
Непременно отступят невзгоды.
Ты вглядись-ка в прозрачную воду
На заветных моих островах!..


******

Взрывная сила писем старых…
Табак цветущий под окном…
Негромкий пеpебор гитары
С его старинным языком…
Какую власть они имеют
Над потрясенною душой!
Bдpуг зaмиpаeт, и немeет,
И зaтихает мир большой.
Он уступает место этой
Мгновенной власти –
всё вернуть,
Когда лучом внезапным светa,
Kак бы мечом, разъята грудь.
И, словно молнии ударом,
Твоя душа опалена…
А ведь всего-то
звук гитары.
Слова забытых писем старых,
Табак, расцветший у окна.

[Шарки]

Я сегодня с утра весела,
Улыбаются мне зеркала,
Олеандры кивают в окно.
Этот мир восхитителен...Но

Если б не было в мире зеркал,
Мир намного скучнее бы стал.

Если б не было в мире стихов,
Больше было бы слез и грехов

И была бы,пожалуй,грустней
Невралгических этих дней
Кошки - мышки беготня -
Если б не было в мире меня.

Ирина Одоевцева

[Шарки]

Ночь глубока.Далеко до зари.
Тускло вдали горят фонари.

Я потеряла входные ключи,
Дверь не откроют: стучи,не стучи.

В дом незнакомый вхожу не звоня,
Сколько здесь комнат пустых,без огня,

Сколько цветов,сколько зеркал,
Словно аквариум светится зал.

Сквозь кружевную штору окна,
Скользкой медузой смотрит луна.

Это мне снится.Это во сне.
Я поклонилась скользкой луне,

Я заглянула во все зеркала,
Я утонула.Я умерла...

Ирина Одоевцева

[Hotice]

Тебе, Творец, Тебе, Тебе,
Тебе, земли вдовцу,
Тебе – огню или воде,
Птенцу или Отцу –
С кем говорю я в длинном сне,
Шепчу или кричу:
Не знаю, как другим, а мне –
Сей мир не по плечу.
Тебе, с кем мы всегда вдвоём,
Разбившись и звеня,
Скажу – укрой своим крылом,
Укрой крылом меня.

[Nuvanna]

С детства судьба
показала мне
свой оскал;
Что же за фарс,
Комедия, шапито –
Видеть себя
ненормальным
внутри зеркал?
Кто виноват, что таким я родился.
Кто?
Кто наточил эти скальпели
для души,
Чтобы изрезать
Всё это
в лоскуты?
Кто подбирал
Иглы
и тело шил,
Кто приказал
"Будешь
– такое –
ты"?
Будешь!
Реви, улыбайся,
иди на дно,
или поплавай,
Ежели хватит сил.


Но если бы Бог
желание дал одно –
я бы себя переделать
не попросил.

Годы с собой обходился я
как вандал –
резал себя, перекраивал,
как хотел!

Но если бы Бог
Одно мне желанье дал...
Знаешь, оно бы совсем
не касалось тел,
Глаз и волос,
или надбровных дуг.

Пусть я урод и неправильный.
Се ля ви,
Но если бы мне
желание дали вдруг,
Я бы просил
немного еще любви.

Я бы любви немного бы попросил,
Я бы хранил ее и носился с ней.
Чуточку больше. Чтобы хватило сил
мне бы тебя полюбить бы
еще сильней.

Да, я хочу сильнее –
хотя куда?
Больше и некуда, кажется.

Там, внутри,
В ребрах моих
полыхает твоя звезда.
Больно? Конечно, больно.
Но ты гори...

Я бы просил немного любви: затем,
Чтоб, окрыленный,
не чувствовал рук
и ног;
Светом твоим
среди прочих,
других систем
Чтобы
еще сильнее
сиять я мог!

Чтобы уродство –
как бедняку пятак –
Бросить в лицо
оскалившейся судьбе!


Просто с тобой
я правильный
даже так.

Даже такой
прекрасным
кажусь
себе.




© Kladbische

[Парусник]

* * *

Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь - как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали...
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

Сергей Есенин

[november_witch]

Давай загадаем желание сбыться, встретиться, где-то столкнуться лбами, в списке попасть на одну страницу, к одной иконе прильнуть губами, давай почувствуем это «вместе», нутром, молекулой миокарда, давай случайно — в пролетах лестниц, на полке старенького плацкарта, на фотокарточке летних улиц из «полароида» иностранца; давай загадаем, чтоб нас вернули — и наконец-то начнем сбываться!

Кот Басё

Ты приходи, чтобы остаться навсегда,
Мы будем пить с тобою горький вкусный кофе
И рассуждать о глупой катастрофе,
Которая не будет никогда.

Ты приходи, чтобы как будто на чуть-чуть,
Чтобы не думать — а случится ли, возможно...
И будем очень-очень осторожны,
Чтоб счастье ненароком не спугнуть...

Ты приходи, когда невмоготу,
когда без чьих-то любящих и нежных взглядов,
Которых сердцу нехватает рядом,
Которые заполнят пустоту,
Тебе так будет одиноко, грустно,
Мы вместе претендуем вновь на чувство,
Ты приходи, я очень-очень жду.

Вова

[Gera0907]

Склон обрывая, мы пальцы сбивали в кровь, мир становился отвесным и каменистым. Кто из нас был сорвавшимся альпинистом? Мягкую землю каждому приготовь. Нам оставалось – яростно верить в жизнь, кожу сдирая, в скалу упираясь лбами, воздух хватая запекшимися губами, мы говорили друг другу: Держи! Держи! Когда не осталось ни выступов, ни ветвей, когда на канат над пропастью время вышло, кто первым ослабил хватку и не услышал, как порохом вспыхнуло солнце в сухой траве?

Садишься к костру, смеешься и ешь с ножа, и слушаешь дождь, набросив брезент на плечи.

Коснувшись земли, почувствуй, как дышит Вечность.

И вспомни о тех, кого ты не удержал.

[юрга]

Дьякова Ольга.

Мы в гору по опавшим листьям шли.
Нам корни сосен были, как ступени.
Терялся тёмный горизонт вдали,
И время удлиняло наши тени.

Нежнее стали ветви на просвет,
Подёрнутые дымкой голубою.
Лес в сумерках менял червонный цвет
На белый снег, рассыпанный зимою.

Нам не хотелось больше говорить,
Мы всё нашли на глубине молчанья.
Единая, связующая нить
Блестит, как эта речка без названья.
***
Душа светла, как лист,
Что не исписан, чист.
И птицею весенней
Уже обжит карниз.
Кричи, усердный грач,
В знак будущих удач,
Так на высокой ноте
Пронзает мир трубач.
Душа взрывна, как свист,
Как тонкий, резкий хлыст.
Лети, неприручённый,
Звук сердца, серебрист.

[NATA92008]

Вершина формы строгой и чеканной -
Земной цветок: жасмин, тюльпан, горлец,
Кипрей и клевер, лилии и канны,
Сирень и роза, ландыш, наконец.

Любой цветок сорви среди поляны -
Тончайшего искусства образец,
Не допустил ваятеля резец
Ни одного малейшего изъяна.

Как скудно мы общаемся с цветами.
Меж красотой и суетными нами
Лежит тупая жирная черта.

Но не считай цветенье их напрасным,
Мы к ним идем, пречистым и прекрасным,
Когда невыносима суета.

В. Солоухин

[NATA92008]

То ли это мираж, то ли призрачный дым,
то ли дух озорной веселится ...
В чутких снах – города, но по их мостовым
только память летает, как птица,
о потерянном счастье с тоской говоря,
словно ищет пропавшие звенья.
Снова память моя – острый меч фонаря,
разрезающий толщу забвенья.
Мысли шумно бегут по корме площадей,
а по курсу стоят обелиски.
Мне не страшно увидеть ушедших людей,
очень больно не встретить здесь близких.
Город снов опустел, он отпустит назад,
но потом призовёт с новой силой.
По стеклу не случайно скользнула слеза –
это память ее уронила.

А.Кожейкин

[Кукареку]

"Пролитую слезу
из будущего привезу,
вставлю ее в колечко.
Будешь глядеть одна,
надевай его на
безымянный, конечно".


"Ах, у других мужья,
перстеньки из рыжья,
серьги из перламутра.
А у меня - слеза,
жидкая бирюза,
просыхает под утро".


"Носи перстенек, пока
виден издалека;
потом другой подберется.
А надоест хранить,
будет что уронить
ночью на дно колодца".

Иосиф Бродский

[Кукареку]

А ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.

Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок -
Мой заветный душистый платок.

Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь.
Анна Ахматова

[Кукареку]

Тот, кто раньше с нею был

http://www.youtube.com/watch?v=AeL0Qt0QtMQ&feature=related
В. Высоцкий

[cote d'Ivoire]

Антон Палыч Чехов ехал домой
В скрипучей телеге, соломою устланной,
Рыжей от солнца проезжей дорогой,
Мимо лугов, наливавшихся золотом,
Полными грибов лесами раздольными,
Да вдоль деревень с петухами крикливыми,
Песнями бабьими, нивами вольными,
Да мимо речушек с плакучими ивами,
Ветви склонившими, как распустившие
Косы над сонной водой...
Домой!

Антон Палыч Чехов вдыхал грудью полною
Воздух медового августа русского,
Слушая вторящий звону шмелиному
Звон бубенцов под дугой.
Если Илья посылал ему дождь,
Он тихо смеялся в ответ над собою,
А ночью, когда восходила луна,
Он пел ей о том, как же радостно ехать
Домой!

И сребробородый ямщик, где-то в недрах
Бездонных карманов своих
Раздобыл "беломор", а может быть просто
Набил самокрутку махрой,
И с речью такой обратился к писателю:
"Барин! Взгрустнётся ль тебе,
Если выпадет снег накануне Иванова дня,
Или всё тебе нынче равно,
Раз ты едешь
Домой?"

И Чехов, едва усмехнувшись ответил:
"Браток, ты не знаешь законов вселенной!
Ведь карма, она и в России такая,
Что прочь от неё ни ногой!
А если ты смел и набрался терпенья,
Брось кров и очаг, и куда б ни уехал
Ты, новое утро встречай как знаменье того,
Что приблизилось время вернуться
Домой!.."

Трактир приютил их дорожным весельем,
Портвейном смягчив загрубевшие нервы,
А утром, забыв о покое, хоть это и был
Настоящий покой,
Под благословенье деревьев, менявших одежды,
Любви и надежде навстречу,
По пыльной дороге, в соломою устланной
Старой телеге поехали вместе
Домой!..

***

Порою, когда на пожухлый луг
Последний дождь упадёт,
И дикие гуси летят на юг,
Поднявшись с родных болот,
Когда первый снег обернётся водой,
И нового встанет стена,
Войди в мой дом, мы выпьем с тобой
Клюквенного вина...

Пусть вьюга над нашей крышей
Снежные горы метёт,
Шуршащих мышей не слыша,
Спит лежебока кот...
Время, тихонько пройдя мимо нас,
Село вздремнуть у окна:
Лето в малахите глаз,
Осень в рубине вина...

Время клубка расплетает нить,..
Полно грустить о том!
Будет, что петь и о чём говорить
И вспоминать потом...
Кому-то соткут одежды из шёлка,
Кого-то укроют сукном...
В этом году зима будет долгой -
- Пора запастись вином...

[Замок]

Примите в камеру хранения
Не чемодан и не плетёнку -
Моё дорожное смятение,
Мои напрасные стремления,
За мной летящие вдогонку.

Примите в камеру хранения
Не вещевой мешок в заплатах -
Моё плохое настроение,
Мои извечные сомнения
В моих особенных талантах.

Примите в камеру хранения
Всё то, что мне наобещали -
Моё сплошное невезение,
Мои свидания осенние,
Мои весенние прощания.

Квитанций с камеры хранения
Я не возьму - с какой же стати?
Мне только чувство обновления,
Мне только радость откровения
И молодость мою оставьте.

Татьяна Жирмунская

[Cosa Nostra]

Еслиблюз

если тихо скулят под диваном дырявые кеды
а хозяину их по ночам почему-то не спится
если рядом на полке стоят Керуак с Кастанедой
а в окно ежедневно стучат перелётные птицы

если мышечный орган тоскует за рёбрами где-то
не желая работать всю жизнь примитивным насосом
если в морду плюя комфортабельно-жирным ответам
как цветы по весне возникают из дыма вопросы

значит время пришло погасить красноглазый окурок
поручить шайке южных ветров демонтаж декораций
бросить рубль на счастье в рассвет неоправданно-хмурый
и шепнуть непонятно кому:
- мне пора собираться…

Шарль С Патриков

[Hotice]

Ничего я больше не хочу, –
Только дай мне, Господи, свечу,
Этот малый, тихий огонек,
Чтоб его до смерти я берег.

А когда, средь раннего утра,
Мне в Твой Дом идти придет пора,
В тишине Своей, не пред людьми,
Сам из рук моих свечу возьми.

Архиепископ Иоанн Шаховской

[cote d'Ivoire]

Подумаешь — тяжелый день. А что, мы не привыкли
таскать теленка на плечах, покуда подрастет?
Кто к ноябрю он, сосунок июньский, — уж не бык ли, —
и мяс младенческих и кож не на пуды ли счет?

Вот уж не новость тяжкий день. Но сколько можно, сколько
идти ль куда, глядеть, дышать — ни разу налегке,
а только руку подносить беспомощно и горько
к щеке, к губам, к виску, ко лбу, к глазам, к виску, к щеке.
Я жизни брат, я жизни муж и тайный воздыхатель,
зачем же вслед звенит она, как жесть по мостовой,
как догоняющий трамвай, как ме2таллоискатель,
когда сквозь арку из нее я выхожу пустой?

Так назову ли груз, с души сорвавшийся, уроном
или ограбленным того, кто свой же вес согнал
и, поднося к щеке ладонь с мобильным телефоном,
не голос ждет поймать, а впрок записанный сигнал?

[Шарки]

Вот и жизнь пролетела
без особых затей
мое плоское тело -
танцплощадка чертей
из пещер высыпают
когда Бог уже спит
и на снег просыпают
треск веселых копыт
а душа как невеста
(не солгал эталон)
в ней на булочку теста
остальное - нейлон
зябко ежится шуткам
и боится огня
(от таких - к проституткам,
все на свете кляня!)
онемевшей рукою
не доплыть до пера
нас по прежнему двое
как при жизни вчера
я и я и еще я
понемногу везде
воспаленные щеки
растворились в воде

Ольга Бешенковская

[Gera0907]

Мне все кажется, Бог живет высоко в горах...

Расскажи мне, что тебе видится с высоты? Я иду к тебе, научи меня не остыть. Я боюсь тебя, помоги мне не слышать страх. У тебя здесь покой – ни людей, ни имен, ни слов. Только небо и птицы, ныряющие в него. Ты плывешь легко, в облака опустив весло, задеваешь колокол, и раздается звон. У тебя здесь тишь да божия благодать, поднебесный купол, обетованный рай. Только там, под тобой, до самой земли – вода. И не видно тебя, как часто ни умирай. Разреши мне рассказать тебе о других – о бескрылых, не отмеченных чистотой, одиноких – тех, кому не подал руки ни ты сам, ни переменчивый ангел твой. Что им делать, если речь заглушает плеск твоего весла, рождающего дожди? Ты всегда высоко в горах, на твоей земле из двоих идущих выживет лишь один. Что им делать, если ты не подашь им знак? Как понять, что кроме бога, никто не свят? Отпусти меня – вернуться к ним и узнать, как смертельно им тоскуется без тебя.

На земле костры, и время горит в кострах, люди жмутся друг к другу, греют ладони, ждут.

Бог нас любит, но Бог
живет
высоко
в горах.

Он стоит на вершине и слушает пустоту.

[ladyss]

Три спички, зажженные ночью одна за другой:
Первая - чтобы увидеть лицо твое все целиком,
Вторая - чтобы твои увидеть глаза,
Последняя - чтобы увидеть губы твои.
И чтобы помнить все это, тебя обнимая потом,
Непроглядная темень кругом.

[Замок]

Просыпаемся… кофе… работа…
Ужин… быт… телевизор… постель…
Дни летят: понедельник - суббота…
Годы мчат: листопады - капель…

Мы - в болоте уже по колено -
Так заилилась жизни река:
Повторяется всё неизменно -
"День сурка"… год "сурка"… жизнь "сурка"…

Жизнь, меж скукою и тревогой...
Вечно мечется, как ни крути.
Иногда у чужого порога
Мы надеемся счастье найти…

"Лучше - там, где нас нет" полагая…
Может быть… Но, проблемы и там…
(ни одна, так, возможно - другая)
И преследуют нас по пятам…

Жизнь ПРОЖИТЬ - непростая задача,
Но, живём, в основном, без затей,
Словно страусы голову пряча
За "отсутствие злых новостей"…

Грех судьбу искушать (это - что-то) -
Обеспечит покоем слегка…
Просыпаемся… кофе… работа…
"День сурка"… год "сурка"… жизнь "сурка"…

Ната Романченко

[cote d'Ivoire]

Издали наше море казалось таким спокойным,
Нежным, серо-зеленым, ласковым и туманным.
Иней лежал на асфальте широкой приморской аллеи,
На куполе обсерватории и на длинных стручках
катальпы.
И опять знакомой дорогой мы отправились в гости
к морю.
Но оказалось море вовсе не так спокойно.
Шум далекого шторма встретил нас у знакомой арки.
Огромный и музыкальный, он стоял до самого неба.
А небо висело мрачно, почерневшее от норд-оста,
И в лицо нам несло крупою из Дофиновки еле видной.
И в лицо нам дышала буря незабываемым с детства
Йодистым запахом тины, серы и синих мидий.
И море, покрытое пеной, все в угловатых волнах,
Лежало, как взорванный город, покрытый обломками
зданий.
Чудовищные волны, как мины, взрывались на скалах,
И сотни кочующих чаек качались в зеленых провалах.
А издали наше море казалось таким спокойным,
Нежным, серо-зеленым, как твои глаза, дорогая.
Как твои глаза за оградой, за живою оградой парка,
За сухими ресницами черных, плакучих стручков
катальпы.
И впервые тогда я понял, заглянувши в глаза твои
близко,
Что они как взорванный город, покрытый обломками
зданий.
Как хочу я опять увидеть, как хочу я опять услышать
Этот взорванный город и этих кричащих чаек!

[Gera0907]

Как я жила, когда тебя не знала?
Как ты в любви другим мог признаваться?
Как смог меня, Любимый, не дождаться?
Зачем судьба нам встречи не давала?

А помнишь, я тебе однажды снилась,
Ну, как же ты тогда не смог услышать,
Слова капелью вниз срывались с крыши
И возле дома ручейками лились…

А помнишь, ты один бродил по лесу,
Я сквозь листву лучами улыбалась,
А бабочка тебе шептать пыталась,
Чтоб ты тумана растворил завесу,

Чтоб посмотрел туда, где всходит солнце…
А помнишь, по стеклу скользили слёзы?
Ведь обо мне тогда кричали грозы,
А я стучалась дождиком в оконце…

А помнишь, ты поймал в ладонь снежинку,
Ведь на меня тогда ты любовался,
И сам себе в душе ты признавался,
Что где-то есть на свете половинка…


Ну как не смог, Любимый, догадаться,
Что я живу, лишь о тебе мечтая,
Зачем тебе какая-то другая???
Ну, как же ты меня смог не дождаться?

Зачем судьба нам встречи не давала?
Как просыпался ты, меня не зная,
Как я жила, впустую дни теряя,
Я не жила, я лишь существовала…

[MalDiva]

Ах Астахова

я жалею бездомных, унылых, несмелых..
от чего и сама прибегаю в упадок,
но скажу вам - ей богу, что это на деле,
впрочем, все же единственный мой недостаток.

я боюсь равнодушных, тщеславных, тщедушных..
их цинизма боюсь и звериных повадок.
но, наверное, все же признаться мне нужно –
что и это единственный мой недостаток.

меня душат безликие, слабые, злые..
от общения с ними на сердце осадок.
но запомните буквы мои золотые –
впрочем, это еще один мой недостаток.

я боюсь отчужденья от сердца любимых,
сколько в жизни моей непосильных загадок!
но надеюсь, вы слышите в этих мотивах,
что и это еще мой один недостаток.

не люблю размышлений о неизбежном;
сколько их накопилось в страницах тетрадок!
и теперь даже громко и как-то небрежно,
я признаюсь - и это, увы, недостаток!

странно,
в жизни моей столько было историй,
все они позабылись…и лишь отпечаток
на душе остается.
вот – счастье и горе!
впрочем, это последний
большой
недостаток.

[Живущая Дважды]

Александр Городницкий

Такие, брат, дела, такие, брат, дела.
Давно уже вокруг смеются над тобою.
Горька и весела, пора твоя прошла,
и партию сдавать пора уже без боя.

На палубе ночной постой и помолчи.
Мечтать под сорок лет, по меньшей мере, глупо.
Над темною водой огни горят в ночи.
Там встретит поутру нас остров Гваделупа.

Пусть годы с головы дерут за прядью прядь.
Пусть грустно оттого, что без толку влюбляться.
Не страшно потерять умение удивлять.
Страшнее потерять умение удивляться.

И возвратясь в края обыденной земли,
обыденной любви, обыденного супа,
страшнее позабыть, что где-то есть вдали
Наветренный пролив и остров Гваделупа.

Так пусть же даст нам Бог, за все грехи, грозя,
до самой смерти быть солидными не слишком,
чтоб взрослым было нам завидовать нельзя,
чтоб можно было нам завидовать мальчишкам.

И будут сниться сны нам в комнатной пыли,
В последние года, отмерянные скупо...
И будут миновать ночные корабли
Наветренный пролив и остров Гваделупа.

[november_witch]

рассказать бы тебе от начала: как при ангине болят желёзки,
как дед соседский собирает во дворе железки,
думает, пригодятся;
ерунду, всякие мелочи, что называется, жизни,
игрушки её, что ли, цацки.

рассказать, думаешь, не забыть, донести до завтра,
только тебе, думаешь, кому другому
можно это всё, кому оно ещё нужно,
мелкота эта, икота, тепло живота моего под утро?

вместо этого рассказываешь кому попадётся, кому придётся,
кому, говоришь, удастся;
кто "как дела?" спросит, давно не виделись, прогуляться;
отрываешь чужую руку от своего сердца,
перестань, просишь; а он смеётся – мол, прекрати ломаться.

а после сидишь у себя где-нибудь, пишешь мало,
говоришь мало, думаешь много;
думаешь – как же это случилось, что рассказать ничего не осталось,
кроме этого, которого не расскажешь.

Юлия Идлис

[NATA92008]

Погружался я в море клевера,
Окруженный сказками пчёл.
Но ветер, зовущий с севера,
Мое детское сердце нашёл.

Призывал на битву равнинную –
Побороться с дыханьем небес.
Показал мне дорогу пустынную,
Уходящую в тёмный лес.

Я иду по ней косогорами
И смотрю неустанно вперёд,
Впереди с невинными взорами
Мое детское сердце идёт.

Пусть глаза утомятся бессонные,
Запоёт, заалеет пыль...
Мне цветы и пчёлы влюблённые
Рассказали не сказку – быль.

Александр Блок
1903

[Шарки]

Все будет так же,как при мне,
хотя меня уже не будет.
щербинка эта на луне
и суетящиеся люди.
И золотое Рождество
с его цинизмом,китчем,сказкой,
и детской правды торжество
в тетрадке,названной "раскраска".
Мы наполняем трафарет
беспечной зеленью надежды.
Шальной прибой,полночный бред,
зимы веселые одежды.
И вдруг в предчувствии конца
печаль под сердцем шелохнется.
И от Небесного отца
лицо к земному обернется.
Какой отчаянный бедлам
трудов и дней беспутно ленных...
И сердце рвется пополам
на Здесь и Там,на две Вселенных...

Ольга Бешенковская

[Шарки]

Я в белый коридор ступила,
шелестя,
Отметив на ходу,что здесь не мел,
а мрамор...
Один порыв - туда,где сын - еще дитя,
Второй - туда,где ждут,
обнявшись,папа с мамой.
Вот так бы и застыть:
ни взад - и ни вперед...
На этой высоте - дыханье
с перехватом...
Невидимый другим
пронзительный полет,
Где чувствуешь себя
смертельно виноватым.

Ольга Бешенковская

[Шарки]

Мне опостылела кровать
И смирный саван шить...
Мне надоело умирать -
И я решила - жить!

Вернуться к прерванным делам,
К укладке кирпичей.
Наперекор антителам
И выдумкам врачей.

Любой нарост - не больше гланд,
И значит,скажем:нет!
Что знает бледный лаборант
О силе наших недр...

О сопромате от Стиха,
О рифмах нечеку...
Проснемся раньше петуха:
Весна,ку-ка-ре-ку!...

Ольга Бешенковская

[Радистка Кэт]

На солнце, на ветер, на вольный простор...

На солнце, на ветер, на вольный простор
Любовь уносите свою!
Чтоб только не видел ваш радостный взор
Во всяком прохожем судью.
Бегите на волю, в долины, в поля,
На травке танцуйте легко
И пейте, как резвые дети шаля,
Из кружек больших молоко.
О, ты, что впервые смущенно влюблен,
Доверься превратностям грез!
Беги с ней на волю, под ветлы, под клен,
Под юную зелень берез;
Пасите на розовых склонах стада,
Внимайте журчанию струй;
И друга, шалунья, ты здесь без стыда
В красивые губы целуй!
Кто юному счастью прошепчет укор?
Кто скажет: «Пора!» забытью?
— На солнце, на ветер, на вольный простор
Любовь уносите свою!

Марина Цветаева

[ВоробушеГГГ]

Борис Пастернак

Снежок.

Ты в меня запустила снежком.
Я давно человек уже зрелый.
Как при возрасте этом моем
Шутишь ты так развязно и смело.

Снег забился мне за воротник,
И вода затекает за шею.
Снег мне, кажется, в душу проник,
И от холода я молодею.

Что мы смотрим на снежную гладь?
Мы ее, чего доброго, сглазим.
Не могу своих мыслей собрать.
Ты снежком сбила их наземь.

Седины моей белой кудель
Ты засыпала белой порошей.
Ты попала без промаха в цель
И в восторге забила в ладоши.

Ты хороший стрелок. Ты метка.
Но какой мне лечиться микстурой,
Если ты меня вместо снежка
Поразила стрелою амура?

Что мне возраст и вид пожилой?
Он мне только страданье усилит.
Я дрожащей любовной стрелой
Ранен в бедное сердце навылет.

Ты добилась опять своего,
Лишний раз доказав свою силу,
В миг, когда ни с того ни с сего
Снежным комом в меня угодила.

[ВоробушеГГГ]

Сергей Есенин - Письмо любимой

Мы в дальней разлуке. Сейчас между нами
Узоры созвездий и посвист ветров,
Дороги с бегущими вдаль поездами
Да скучная цепь телеграфных столбов.

Как будто бы чувствуя нашу разлуку,
Раскидистый тополь, вздохнув горячо,
К окну потянувшись, зеленую руку
По-дружески мне положил на плечо.

Душа хоть какой-нибудь весточки просит,
Мы ждем, загораемся каждой строкой.
Но вести не только в конвертах приносят,
Они к нам сквозь стены проходят порой.

Представь, что услышишь ты вести о том,
Что был я обманут в пути подлецом,
Что руку, как другу, врагу протянул,
А он меня в спину с откоса толкнул...

Все тело в ушибах, разбита губа...
Что делать? Превратна порою судьба!
И пусть тебе станет обидно, тревожно,
Но верить ты можешь. Такое - возможно!

А если вдруг весть, как метельная мгла,
Ворвется и скажет, словами глухими,
Что смерть недопетую песнь прервала
И черной каймой обвела мое имя.

Веселые губы сомкнулись навек...
Утрата, ее не понять, не измерить!
Нелепо! И все-таки можешь поверить:
Бессмертны лишь скалы, а я - человек!

Но если услышишь, что вешней порой
За новым, за призрачным счастьем в погоне
Я сердце своё не тебе, а другой
Взволнованно вдруг протянул на ладони,

Пусть слезы не брызнут, не дрогнут ресницы,
Колючею стужей не стиснет беда!
Не верь! Вот такого не может случиться!
Ты слышишь? Такому не быть никогда!

[0-day]

***
Любовь растит цветы,
Любовь ломает розы,
На пьедестале ты, -
Моя любовь и слезы.

Здесь расстоянья нет,
Здесь взгляды и мгновенья,
Миров единый свет,
В одном прикосновеньи

© В.

[NATA92008]

ЖИТЬ НА ЗЕМЛЕ

Жить на земле, душой стремиться в небо —
Вот человека редкостный удел.

Лежу в траве среди лесной поляны,
Березы поднимаются высоко,
И кажется, что все они немножко
Там, наверху, друг к дружке наклонились
И надо мной смыкаются шатром.

Но чист и синь просвет
Между берез зеленых,
Едва-едва листами шелестящих.
Я вижу там то медленную птицу,
То белые, как сахар, облака.
Сверкает белизна под летним солнцем,
И рядом с белизной — еще синее,
Заманчивее, слаще глубина.

Жить на земле, тянуться в беспредельность
Вот человека радостный удел.

Лежу в траве
(Иль на песке в пустыне,
Иль на скале, на каменном утесе,
Или на гальке, там, где берег моря),
Раскинув руки, вверх гляжу, на звезды.
Мгновенья в жизни выше не бывает,
Мгновенья в жизни чище не бывает.
Ни труд, ни бой, ни женская любовь
Не принесут такого же восторга.
О глубина вселенского покоя,
Когда ты весь растаял в звездном небе,
И сам, как небо, потерял границы,
И все плывет и кружится тихонько.
Не то ты вверх летишь, раскинув руки,
Не то протяжно падаешь.
И сладко,
И нет конца полету (иль паденью),
И нет конца ни жизни, ни тебе.

Жить на земле, душой стремиться в небо.

Зачем стремиться? Брось свои березы,
Лети себе в заманчивую синь.
Купи скорей билет. С аэродрома
Тебя сейчас поднимут в небо крылья.
Вот синь твоя. Вот звезды. Наслаждайся.
Вон облако. Его с земли ты видел.
Оно горело, искрилось, сверкало.
Оно, как лебедь, плавало по небу.
Мы сквозь него спокойно пролетаем.
Туман, вода. А в общем — неприятность:
Всегда сильней качает в облаках.

Гляжу я вниз, в окошечко, на землю.
Лесок — как мох.
Река в лесу — как нитка.
Среди поляны точка —
Человечек!
Быть может, он лежит, раскинув руки,
И смотрит вверх.
И кажется красивой
Ему сейчас заманчивая синь.

— Хочу туда. Хочу скорей на землю!
— Постой. Сейчас поднимемся повыше.
На десять тысяч. Там еще ты не был.
— Пусти!
— Ты сам мечтал. Ты жаждал: Ты хотел!..

Жить на земле. Душой стремиться в небо.
Вот человека сладостный удел.
1964
Владимир Солоухин

[Cosa Nostra]

кленовый лист
на лобовом стекле машины
стоящей в пробке?..
пустой флакон
из-под духов любимых
в мусорном ведре?..
позавчерашний бутерброд
с сырокопчёной колбасой
упавший на пол маслом вниз?..
журавль в небе
отколовшийся от стаи
но стать ручной синицей
не рискнувший?..
безжалостное солнце
пытавшееся отразиться в океане
невольно осушив его?..
билет в один конец
на скорый поезд
уходящий на рассвете в никуда?..
песочные часы
плюющие на время
в порожнее пересыпая из пустого?..
стих белый
о любви неразделённой
на неизвестном языке?..
скажи мне
кто я для тебя?..

Шарль С Патриков

[Главный]

Ю.Визбор. А море серое. 1968г.

А море серое
Всю ночь качается,
И ничего вокруг
Не приключается.

Не приключается...
Вода соленая
И на локаторе
Тоска зеленая

И тихо в кубрике
Гитара звякает.
Ах, в наших плаваньях
Бывало всякое.

Бывало всякое,
Порой хорошее.
Но только памяти
Травой заросшее.

И молчаливые
Всю навигацию,
Чужие девочки
Висят на рации

Висят на рации -
Одна в купальнике,
А три под зонтиком
Стоят под пальмами.

А море серое
Всю ночь качается
Вот и ушла любовь –
Не возвращается

Не возвращается.
Погода портится,
И никому печаль
Твоя не вспомнится.

[юрга]

Юрий Визбор.

Какие слова у дождя? - Никаких...
Он тихо на старую землю ложится,
И вот на земле уж ничто не пылится,
Ничто не болит и не давят долги.

Какие слова у меня? - Тишина...
Немая луна всю пустыню заполнит,
И так сторожит эту белую полночь,
Что только тобой эта полночь полна.

Какие слова у тебя? - Красота...
Ты белое платье по миру проносишь,
И запахи ливней в ладонях приносишь,
И льет на пустыни мои доброта.

Какие слова у дорог? - Торжество...
Мы мчимся по ливням, любовь постигая,
И редкие звезды сквозь тучи мигают,
И капли дрожат на стекле ветровом.

Какие слова у дождя? - Никаких...
Он тихо на старую землю ложится,
И вот на земле уж ничто не пылится,
Ничто не болит и не давят долги.

[юрга]

Юферев Виталий Михайлович.

Крупицы

Ждешь выходного, как спасенья,
Рюкзак до горлышка набьешь...
И вот приходит воскресенье,
Законный отдых твой. И что ж?

Ты весь в исканьях бесконечных.
Пока в стихах найдешь сольцы...
Забыт обед в мешке заплечном,
Напрасно дрябнут огурцы.

И если, к счастью, удается
Найти крупицу соли той —
Так полнокровно сердце бьется,
Не зря потерян выходной!
***
Костер

Здесь был костер и грелись люди,
Сухой валежник обгорел.
Кого-то спас он от простуды,
Кому-то душу отогрел.

Сквозь полутьму бросая блики
На отогревшихся людей,
Он угасал...
Цветут гвоздики
Костра пылавшего алей.

Я огоньки гвоздик горящих
В дорогу заберу с собой.
Пусть будут мне они почаще
Напоминать костер лесной.

[лентивана]

Сергей Трофимов



Весенний блюз
В городе оттепель, чавкает в лужах
Серый мартовский снег.
Город весною ранней контуженный
Вскрылся венами рек.

Всё перемолото, скомкано, сорвано
Слишком долгой зимой,
Но у меня есть ты,
Значит Господь со мной.

Оттепель смазала контуры мира,
Словно кистью Дали.
Звуки текущие прямо с клавира
Будят раны земли.

Всё потаённое, давнее всплыло
Тёмной талой водой,
Но у меня есть ты,
Значит Господь со мной.

Светом твоим завороженный,
Переболев этой весной.
Я у любви буду прощенный,
Ты у любви будешь святой!

Черным по белому оттепель пишет
Новой драмы сюжет.
В первой главе директивою свыше
Тень выходит на свет.

И неприглядная истина мира
Вновь предстанет нагой,
Но у меня есть ты,
Значит Господь со мной.

Светом твоим завороженный,
Переболев этой весной.
Я у любви буду прощенный,
Ты у любви будешь святой!

*****

Я скучаю по тебе
Казалось бы – ну что скучать? Всего семь дней разлуки.
А вот скучается – хоть волком вой.
Посуды кухонной гора – все не доходят руки,
И опять забыл полить столетник твой.
Друзья зовут: «Давай махнем на шашлыки на дачу»
А я не еду, мне милей мой сплин.
В привычной мизансцене дней все выглядит иначе
Когда невольно поживешь один.

Я скучаю по тебе
Как апостол по святым мукам
Я скучаю по тебе –
Вот какая штука.

Казалось бы, ну что скучать? Считается полезным
Недельку друг от друга отдохнуть.
Я все пробую начать жить логикой железной,
Но в логику любовь никак не запихнуть.
И наш обыденный уклад, сложившийся годами,
Где суета сует владеет всем
Мешает нам расслышать крик седого мирозданья,
Что мы живем не так и не затем.



Я скучаю по тебе
Как пустыня по снегам белым
Я скучаю по тебе
Что же тут поделать?

Казалось бы, ну что скучать? Пройдет всего неделя,
И все вернется на круги своя.
Домашние дела, друзья, работа на пределе.
А, в общем, жизнь вполне обыкновенная.
И лишь заметив снег над хмурою столицей
И у ларьков озябшие цветы.
Я вспомню как недолог век, что он не повторится
И что всего прекрасней в нем ты.



Я скучаю по тебе
Как подранок по своей стае
Я скучаю по тебе
Вот ведь как бывает!

*****

Романс
Ты мой свет, но я тебе не верю.
В храме нераскаянной души
Заперты окованные двери,
Только ангел мечeтся в тиши.
Слишком много до неба ступеней,
И когда я к богу шел как мог,
Ты считала все мои падения,
Сберегая стройность белых ног.


Ты мой свет, но я тебе не верю.
В пламени мерцающих свечей
Свет небесный нами был потерян,
Средь неисчислимых мелочей.
И когда я пьяный и безбожный
Резал вены погнутым крестом,
Ты боялась влезть неосторожно
В кровь мою нарядным рукавом.


Ты мой свет, но я тебе не верю.
В храме нераскаянной души
Заперты окованные двери,
Только ангел мечется в тиши,
Только ангел мечeтся в тиши.

[Главный]

Ю.Визбор. Белый пароходик. 1971г.

Здравствуй белый пароходик,
Увези меня отсюда
В край, куда никто не ходит –
Ни машины, ни верблюды.
Где кончабтся концерты,
Где снимаются картины,
Где играют с чистым сердцем
Синебокие дельфины.

Здравствуй мальчик на причале,
Здравствуй мальчик поседевший,
Расскажи ты мне вначале –
Что там в мире недоевшим?
Я один, по мне топочут
Ноги – ноги, грузы – грузы...
У спины моей хлопочут
Невеселые медузы.

Что там в мире! – Все как было
Только ветры стали злее,
Только солнце чуть остыло,
Только вымокли аллеи.
Я один, по мне топочут
Ноги – ноги, муки – муки
За спиной моей хлопочут
Ненадежнейшие руки.

Грустный мальчик, до свиданья,
Не возьму тебя с собою.
Где-то слышатся рыданья
Над нелепою судьбою.
Размножает громкий рупор
Расфальшивые романсы,
И выходит с шуткой глупой
Человек для конферанса.

Пароходик, мой любимый,
Что же ты сказал такое?
Не плыви куда-то мимо,
Я хочу в страну покоя.
Глупый мальчик, я ведь тертый,
Тертый берегом и морем,
Я плыву от порта к порту,
Я иду от горя к горю.

[Живущая Дважды]

А.Мирзаян

Опять слова отходят от строки,
когда я слышу -- здесь твои шаги
звучат, нигде не ведая преград,
на много лет вперед или назад
и так легко уводят за собой.
Я раздвигаю сумрак голубой --
вот старый дом, вот старая луна,
вот комната, в которой три окна...

Все те же тени прячутся у штор,
и эхо повторяет до сих пор
все то, что я на звуки поменял.
И зеркала затянутый провал
сквозь эту вдвое сложенную пыль
не возвратит покинутую быль.
Лишь наверху, все окна отворив,
поет рояль, и шербургский мотив...

И снова твой двойник
перешагнет ров
сквозь толщину книг,
сквозь тишину слов
и скажет: "Mой Пер,
держась за свой лист,--
не обманись вверх,
не повторись вниз".

Но не открыть шрам,
и не впустить весть;
что не отдал там,
того не взять здесь.
И за тобой -- вплавь,
но если так плыть,
перешагнув явь,
не удержать нить.

И все вперед знать,
к губам прижав миг...
Течет река вспять,
гася огни, крик,
твоей руки взмах,
и наш слепой грех,
и мой всегда страх,
и твой тогда смех.

[VVingless]

Что у меня - к тебе?
Ничего; просто было нам по пути.
Несколько слов, пара случайно раскрытых тайн.
"Напишу-сама-если-не-ответит-до-десяти".
Ненавязчивое сообщение, ожидающее в сети.
Необьяснимое,
перекрывающее гортань.


Что у меня - от тебя?
Ничего; неоконченный разговор,
имя - странное, незнакомое, будто взятое с потолка.
Сны и синие сумерки - слабый ночной раствор.
Ты меня плохо знаешь, правда, - я просто вор:
я сегодня купила книгу,
которую тогда ты держал в руках.


Что у меня - с тобой?
Ничего. Каждый - снова в своём мирке,
на своих орбитах, в своих затерянных городах,
на своей дороге, в своём отчаянном тупике, -
со своим неразменным,
начертанным на руке.


А вот книга и правда хорошая,
это да.
Екатерина Михайлова (с)

[Шарки]

Автопортрет

Виктория Юнус

К тебе случайно подошел,
Мне,в общем,не было и дела.
Ключа в кармане не нашел
И в душу постучал не смело.
А ты,ни капли не смутясь,
Великодушно сделав милость,
Как откровение открылась.
Я заглянул,перекрестясь.
Там,дорогая,две свечи
Скрывали тайну беспорядка.
Под креслом куклы и мячи,
Без гривы и хвоста лошадка.
В углу не застлана тахта.
Обивки плюш проеден молью.
И пожелтевшая фата
Заброшена на антресоли.
На помутневших зеркалах
Сбежались трещины-морщины.
А с фотографий в стеллажах
Глядят,глядят,глядят мужчины.
Подделка с подписью Ван Гог
Написанная акварелью...
Я лишь тебя найти не смог.
Наверное,ошибся дверью.

[Шарки]

Старость

Виктория Юнус

Я на ступеньках встретил чью-то старость:
В морщинах лоб,в глазах сквозит усталость.
Она с трудом по лестнице взбиралась.
Я предложил ней помощь - отказалась.

Я наблюдал,как шла она сутулясь,
Тяжелой поступью,на палку опираясь.
А я стоял и ждал,чтоб оглянулась,
Она же,уходя,не удалялась.

"Скажи,ты чья?"- вдогонку крикнул я.
И мне она ответила:"Твоя"

[Ирина**]

Отрекаюсь

Отрекаюсь.
От своей мечты о тебе,
От молитвы, в которой нас двое,
От прогулок с тобою во сне,
От весны, что прошла стороною.

Отрекаюсь.
Тобой я жила.
Я надеялась, верила в чудо,
Твоим «Нет» говорила я «Да»
И твоим улыбалась причудам.

Отрекаюсь.
Довольно мечтать.
Нас с тобой разделила беспечность,
Та, с которой ты будешь считать
Эти дни, что уйдут в бесконечность.

Отрекаюсь.
Ты больше не мой.
Да и был ли моим хоть однажды?
Отрекаюсь. Увы, не со мной
Жизнь тебе напророчила счастье.

Отрекаюсь.
Но разве смогу
Жизнь свою без тебя я представить?
Отрекаюсь. Но как же смогу я тебя
В снах бездонных оставить?

Не смогу я.
Останусь верна
И тебе, и мечте, но как прежде
Твое каждое «Нет» больно ранит меня….

Эту боль превращу я в надежду…


Ирина Осина

[Gera0907]

Завтра в прошлом, измененном из настоящего,
Перейдя в другое время, в ином режиме
Ты проснешься только частью происходящего,
Никогда не сидевшей справа в его машине.

[Gera0907]

Ничего не бойся

Ничего не бойся, отдай мне страх,
я его в себе растоплю, как снег,
что не выпал пока ни в одной из стран,
где у нас друг друга сегодня нет.
Я с тобой, моя девочка, что бы там
ни случилось – мы справимся, на двоих
нам отмерено больше, чем суета
городов, построенных на крови.

[Gera0907]

Неизвестное первое тщательно маскирует следы присутствия временных переменных, делая вид, что известно и постоянно.
Неизвестное первое не допускает мысли, что вторым неизвестным проводятся ежедневно те же расчеты, приемы, перестановки с целью оставить знак равенства неизменным, уравновесив силы противодействий.

[cote d'Ivoire]

Полечу
до той неведомой точки,
про которую мудрецы шепчут:
земля!
Полечу
на зов таинственной мысли,
о которой поэты восклицают:
мечта!
Полечу
навстречу робкой ошибки,
у которой смешное имя:
любовь!
Полечу,
не зная, где край полета;
но зная, что цель полета:
счастье!

***
Три атаки я выдержал с успехом:
атаку мудрости, желавшей превратить
меня в нищего;
атаку глупости, желавшей превратить
меня в гордеца;
атаку страсти, желавшей превратить
меня в раба…
Но во что-же превратился я теперь,
победоносно отразив все атаки?
— В автомат.

Савелий Тартаковер
Париж 1928

[Gabriella]

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.

И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой...
Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.

Евгений Евтушенко

[Файна]

В альбомных маргиналиях* моих
Пометок нет, что письма получаю.
Но все - пишу. Кого-то в них прощаю,
Сдуваю, словно пух с ладони, стих...
На землю он летит. К ногам чужим.
Пусть кто-то равнодушно, но - поднимет,
Насмешливо, с улыбкой брови вскинет:
"Здесь много рифм - и слабых, и пустых".
В альбомных маргиналиях моих
Пометок нет о "помню - забываю",
И в снах тебя все реже - навещаю -
Какой мне прок с полетов тех ночных?
В альбомных маргиналиях моих,
Что так редки, и так просты, и - скучны,
Пропал мой голос, тихий, несозвучный
Твоим мирам, где смех чужой - не стих...
В альбомных маргиналиях моих,
Где нет помет, что письма получаю,
Но где - пишу - я слово приручаю
Искать созвучье в каплях слез сухих.

----------------
*Маргиналии - пометы в тетради, блокноте...


© Copyright: Princess, 2005

[Спилия]

Вызывали «Скорую помощь?»
Вот и я, как всегда, на метле.
За окном без капельки полночь,
И проухал филин в дупле.
Извините, что я без стука.
Мы же с вами почти родня!
В чем проблема? Скучная скука?
Все симптомы «не до меня»??

Чашки в руки! Да будет «Липтон»!
Пьём за то, что мы все – друзья.
Все на воздух! Каким еще лифтом??????
Нет, по лестнице! Лифтом – нельзя!
Что, на месте уже не сидится?
Стала жизнь хоть чуть-чуть веселей?
Час который?.... Пора расходиться…
Вы - идите… А я – на метле.

[Шарки]

Лучше память горькую выгнать прочь
и свободу себе вернуть,
отгоревших искр не ловить сквозь ночь,
к подаянью рук не тянуть.

Превратить во Вселенную душу свою,
и пребудет в ней кто-то один,
и опять обновить неразрывный союз
с небесами,с цветеньем долин.

Рахель Блувштейн

[Шарки]

Рукою доброю погладь мою,-
Пусть как сестре - назад не оглянуться.
Мы знаем: после бури кораблю
В родную гавань больше не вернуться.

Утри мне слезы.Только ты один
Найти сумеешь ласковое слово.
Мы оба точно знаем:блудный сын
Родного неба не увидит снова.

Рахель Блувштейн

[Шарки]

Лишь о себе я говорить умела.
Мал мой мирок,словно мир муравья.
Ноет под тяжестью бедное тело,
Груз непомерный сгибает меня.

Тропку к вершине сквозь холод тумана,
Страх побеждая,в муках торю,
Но неустанная рука великана
Всё разрушает,что я сотворю.

Мне остается слезы печали,
Горькие ночи,горькие дни...
Что ж вы позвали,волшебные дали?
Что ж обманули,ночные огни?

Рахель Блувштейн

[MARIMAR]

Рисуй свой мир!

Оксана Нездийминога

Художнику приснился дивный сон,
И он, проснувшись, кисти взял и краски,
Вдруг ожил холст и появился мир,
Какой он есть и плюс- немного сказки.

Он улыбался, и тихонько пел,
И руки над картиною порхали...
Фантазия, в явь перекинув мост,
Холсту дарила новые детали.

И, позабыв табу, он рисовал мечты,
Совсем иначе, как никто доныне.
Вот всё готово, остаётся штрих-
Он на холсте своё оставит имя...

Картину обсуждали все, кому не лень:
-Как ярко, только, так, ведь, не бывает!
-Так рисовать- устоям всем вредить!
-Какой невежда- техники не знает!

-Сходи в музей, да наберись мозгов!
-Так не рисуют- слишком много бликов!
-Есть правила, а значит- следуй им!
- С такой мазнёй тебе не стать великим!

Он видел радугу, а кто-то- только дождь...
Ему б оставить всё как есть, не покориться...
Но сколько их вокруг,- сердитых лиц!
И он решил не спорить, а смириться...

Теперь картина в мастерской его
К стене повёрнута, ненужною пылится...
Рисуй свой мир, не угождай толпе,
Пусть даже он ей по- другому снится!

[blagoroden_don]

Владимир Соколов

Прошу тебя, если не можешь забыть
И если увидеться хочешь,
Придумай, о чем нам с тобой говорить?
(Ты женщина, ты и хлопочешь.)

О прошлом не скажешь моим языком.
Как дождик, оно перестало.
Увяло под беглым твоим каблуком
Крапивою позарастало.

Прошу тебя, если надежд не унять
И тянет, убив, повидаться,
Придумай, как лучше тебя мне узнать,
Во множестве не обознаться.

Скажи: мой единственный, под фонарем,
В толпе, задохнувшись от бега,
Стоять буду в шляпке, с вуалью, с пером,
В слезах прошлогоднего снега

[Romko]

Попытка к бегству

Блажен не умирающий от скуки, катящийся подобно колесу — и граждане уткнулись в покетбуки да слушают в наушниках попсу. У граждан кайф — не жарко и не сыро; в их силах разогнать любую тьму. Им Бог всё время шлёт кусочки сыра за верное служение ему. И много ль толку, глядя в эти лица, кричать: «Да вы же звери, господа!»? Народ, имея шанс увеселиться, по этому пути идёт всегда. И нет бы, озаботясь, что-то взвесить, наметить траектории судьбе — им ближе клуб «Для тех, кому за 10», где хорошо с подобными себе. Бреди туда, куда направят ноги, спеши туда, куда тебя зовут. Блажен не умножающий тревоги, самим собой не вызванный на суд. Им ведом прикуп. К ним приветлив Сочи. Они актёры в собственном кино. «Живём, — они твердят, — один разочек. Смотреть назад — и глупо, и смешно». Им действия важнее размышлений, они неугомонны, как клопы; в кострах их жизней жаркие поленья разбрасывают искорок снопы.

Под сенью то совдепа, то госдепа до полусмерти я загнал коней. Но нет во мне азарта Джонни Деппа, чтоб гордым быть инакостью своей. Не будучи ни ушлым и ни дошлым, не пестуя безумие и злость, я постоянно застреваю в прошлом, как застревает в зубе рыбья кость. Влача тоску, как будто лошадь сбрую, свои надежды отнеся в ломбард, я мыслю — оттого не существую (простите, монсиньор Рене Декарт). Везде — азартный спор, вино из кубка, громокипящей жизни волшебство... А для меня в анализе поступка — залог несовершения его. Ну разве ж это сложно — песня хором?! Ведь все идут — и ты тянись вослед... Пора уж эти перья, белый ворон, покрасить в радикально чёрный цвет, и раствориться в многоликой массе, исчезнуть, словно в водке — кубик льда, чтоб в новой возродиться ипостаси — и в дальний путь на долгие года... И буду ехать, сев в чужие сани, хоть это изначально не по мне...

Ведь обещал же — никаких стенаний, а сам — как Ярославна на стене. Печаль, подруга дней моих суровых, неужто не расстанешься со мной? Ужель среди хронически здоровых лишь я один — хронически больной?! Вы где-то есть: в америках, европах; попрятались, как в роще соловьи... Ужель приятно замерзать в окопах, когда давно закончились бои?! Ей-Богу, леопольды, выходите... И что с того, что нас попутал бес? Взгляните: солнца трепетные нити свисают с отутюженных небес. Откроем окна и откроем двери, с судьбой поговорим начистоту... А рядом — люди (и другие звери, порою очень милые в быту). И на плаву пока что наше судно, и ясен день, и даже ветер стих... Конечно, это трудно, очень трудно: понять, что мир превыше нас самих. И мы, не отыскав в себе ответа на всё, что у души пока в цене, в какой-то миг найдем источник света, законно расположенный? извне. (Вот здесь читатель усмехнется: «Ясно. Я эту всю драматургию знал. Всё было плохо, а теперь прекрасно. Назрел оптимистический финал») — Нет, автор сардонически развеет сию демагогическую ложь, поскольку с оптимизмом не имеет любовных отношений ни на грош, отнюдь не оглашая бодрым кличем свою квартиру (дом, микрорайон). Зато порою он философичен. А также иногда практичен он. Работай, веселись, грусти и бедствуй, ищи обходы и штурмуй редут...

Негоже жизнь считать попыткой к бегству.

Второй попытки точно не дадут.

[Romko]

Молчание небес

Люби, безумствуй, пей вино под дробный хохот кастаньет,
поскольку всё разрешено, на что пока запрета нет.
Возможен сон, возможен чат, надежд затейливый улов...
Лишь небеса опять молчат и не подсказывают слов.

Они с другими говорят, другим указывают путь,
и не тебе в калашный ряд. Иди-бреди куда-нибудь,
играя в прятки в темноте с девицей ветреной-судьбой,
как до тебя играли те, кого подвел программный сбой.

Не сотвори себе Памир. Не разрази тебя гроза.
Пускай с надеждой смотрят в мир твои закрытые глаза.
Пускай тебя не пустят в рай, в места слепящей белизны -
зато тебе достались Брайль, воображение и сны.

Ты лишь поверь, что саду — цвесть, и будь случившемуся рад.
На свете чувств, по слухам, шесть. Зачем тебе так много, брат?
Зачем же снова сгорблен ты? Зачем крадешься, аки тать?
Не так несчастливы кроты, как это принято считать.

Ведь я и сам, считай, такой, и сам нечётко вижу мир...
Пусть снизойдёт на нас покой, волшебный баховский клавир,
и мы последний дантов круг пройдём вдвоём за пядью пядь.

Да, небеса молчат, но вдруг
они заговорят опять?!

[Romko]

Ссадина

Ты с душою не находишь примиренья,
ты цепляешься за рваные края,
за попытки осознать себя и время
на расчерченном отрезке бытия.
Видишь солнце, но в упор не видишь света,
выворачиваешь суть наоборот
и накладываешь масло, словно вето,
на надежды зачерствевший бутерброд.
Не приученный ни к посоху, ни к кисти,
не привыкший ни к бореньям, ни к мольбе,
ты всё больше отдаляешься от истин,
изначально предназначенных тебе...
Лишь в отчаянном, болезненном ознобе,
к уговорам беззастенчиво глуха,
стоматитом воспаляется на нёбе
сардоническая ссадина стиха.

[Truly]

Булат Окуджава:
здесь - масштабный контент (http://www.bokudjava.ru/)



* * *
Ехал всадник на коне.
Артиллерия орала.
Танк стрелял. Душа сгорала.
Виселица на гумне...
Иллюстрация к войне.

Я, конечно, не помру:
ты мне раны перевяжешь,
слово ласковое скажешь.
Все затянется к утру...
Иллюстрация к добру.

Мир замешан на крови.
Это наш последний берег.
Может, кто и не поверит -
ниточку не оборви...
Иллюстрация к любви.

[MARIMAR]

Никто ничего не отнял -
Мне сладостно, что мы врозь!
Целую Вас через сотни
Разъединяющих верст.

М. Цветаева

[cote d'Ivoire]

Межсезонье, межвременье. Из разлома
тянет холодом. Зябко. Но это лучше, чем лава
или серный дым. Приехали. Вот мы и дома.
Двойные рамы. Валерьянка с примесью брома.
Мама нюхает рюмку и говорит: “отрава”.

Кот считает иначе. Он выгибает спину,
прыгает на буфет. Смотрит преданно на аптечку.
Пятидесятые годы! Я вас никогда не покину.
Свет вырубают. Капельки стеарина
стекают в граненый стакан. Сквозняк задувает свечку.

Военная форма в шкафу. Вечная слава
в виде ордена Красной звезды и медали
“За оборону Кавказа”. Пустая оправа
от пенсне покойного деда. “Не имеете права!” –
Кричит сосед в коридоре. В гробу видали
Мы этого крикуна. Но это случится позже.
лет через десять. Искусственный спутник где-то
дырявит темя морзянкой. Мороз по коже.
“Он уже знает все. С ним надо построже”.
“Не входи сюда! Ты видишь, я не одета!”

Как не видеть! Груди вываливаются из корсета.
Пусто в душе. Перед глазами все то же.

Вчера закончился век.
Завтра закончится жизнь.
Сегодня закончилось лето.

Борис Херсонский

[Шарки]

Не я ли с необычным мне смиреньем,
Без ропота,с покорность к вам шла?
Внимая вашей лжи,с таким терпеньем,
Не я ль служанкой вашею была?

Не я ли жажду вашу утолила
Последней чашею моих страстей,
И с затаенной ревностью следила,
Чтоб взгляд с моим не встретился ничей?

Но если вам уже не мил мой дар,
И если вас уж больше не дурманит
Искусство всех моих любовных чар,
Пусть ваша смерть мне насмерть сердце ранит.

Паллада Богданова-Бельская (Старынкевич)

[mothlight]

это когда воздуха не хватает, когда ты не спишь в то время когда весь город засыпает.
это когда сердце того и гляди - вырвется из груди.
вот это как.
это когда не спишь не от 7 чашек кофе за последние 2 часа, а от того, что
закрыв глаза - не увижу твои глаза.
вот это как.
это когда молча пьешь кофе с утра, листаешь каналы тв,
напеваешь глупую песню в своей голове, натыкаешься не нее же на каком-нибудь мтв.
улыбнешься, а про себя - "скучаю", и сразу же - "так люблю!"

вот это как - mad about you

© Copyright: Ветервлицо, 2011

[MalDiva]

Не бойся, милая, это всего лишь гром...
Он для того, чтобы прогнать молчание,
Разостланное над дорожным полотном,
Тем самым сократив меж нами расстояние...

Не бойся, милая, это гроза всего-то
Своей зарницей освещает путь
Тому, кто грезит повидать кого-то,
Чтобы ему неверно не свернуть...

Не бойся, милая, это всего лишь дождь!
За ним дугою вспыхнет семицветной
На небе радуга и станет так хорош
Весь мир, заполненный сердец влюбленных светом...

(В.Григорьев)

[Ликуся]

Ничем, ничем в душе моей
Заветной веры ты не сгубишь...
Ты можешь полюбить сильней,
Но так легко ты не разлюбишь.
Мне вера та - заветный клад,
Я обхватил его руками...
И, если руки изменят,
Вопьюсь в безумии зубами.
Та вера - жизнь души моей,
Я даром не расстанусь с ней.

Тебя любил я так смиренно,
Так глубоко и так полно,
Как жизнью новой озаренной
Душе лишь раз любить дано.
Я все, что в сердце проникало
Как мира высшего отзыв,
Что ум восторгом озаряло,-
Передавал тебе, бывало,
И ты на каждый мой порыв
Созвучьем сердца отвечала.

Как в книге, я привык читать
В душе твоей и мог по воле
Всем дорогим мне наполнять
Страницы, белые дотоле.
И с тайной радостью следил,
Как цвет и плод приносит ныне
То, что вчера я насадил
В заветной, девственной святыне.

Я о любви своей молчал,
Ее таил, как преступленье...
И жизни строгое значенье
Перед тобой разоблачал.
А все же чувствовали сами
Невольно оба мы не раз,
Что душ таинственная связь
Образовалась между нами.
Тогда... хотелось мне упасть
К твоим ногам в порыве страсти...
Но сила непонятной власти
Смиряла бешеную страсть.

Нет! Не упал бы я к ногам,
Не целовал бы след твой милый,
Храня тебя, хранимый сам
Любви таинственною силой...
Один бы взгляд, один бы звук,
Одно лишь искреннее слово -
И бодро я пошел бы снова
В путь одиночества и мук.

Но мы расстались без прощанья,
С тоской суровой и немой,
И в час случайного свиданья
Сошлись с холодностью сухой;
Опущен взгляд, и чинны речи,
Рука как мрамор холодна...
А я, безумный, ждал той встречи,
Я думал, мне простит она
Мою тоску, мои мученья,
Невольный ропот мне простит
И вновь в молитву обратит
Греховный стон ожесточенья!

[mothlight]

я хочу жить у моря
у моря–моря
у чудесного прямо в спальню
я хочу жить без горя
без горя-горя
суша слишком маниакальна
ближе к морю, где пусто
где пусто-пусто
где дороги без всяких меток
я устала искусно
хочу - бесгрустно:
я чего-то хочу так редко
я хочу жить у моря
у моря-моря
моим нервам нужна прописка
я хочу жить не споря
ни с кем не споря
ни сирена, ни феминистка
я хочу жить с прибоем
с прибоем-боем
его циклами правит месяц
охладела к запоям
разбоям-сбоям
мне претят лабиринты лестниц
я хочу жить у моря
в одном наборе
с маяком и оравой чаек
так чудесно, что вскоре
и шляпки в сборе

но, пожалуйста, не скучайте!

Сола Монова, 2006

[november_witch]

24 мая 1940 родился Иосиф Александрович Бродский — великий и, наверное, чуть ли не самый гениальный поэт современности. Светлая и вечная память.

Как жаль, что тем, чем стало для меня
твоё существование, не стало
моё существованье для тебя.
...В который раз на старом пустыре
я запускаю в проволочный космос
свой медный грош, увенчанный гербом,
в отчаянной попытке возвеличить
момент соединения... Увы,
тому, кто не способен заменить
собой весь мир, обычно остаётся
крутить щербатый телефонный диск,
как стол на спиритическом сеансе,
покуда призрак не ответит эхом
последним воплям зуммера в ночи.

Иосиф Бродский, Postscriptum, 1967

[L'autre]

улыбка на память

у нас были золотые рыбки и они все кружили и кружили
в аквариуме который стоял на столе рядом с тяжелыми занавесками
закрывающими вид из окна и
моя мать всегда улыбалась и хотела чтобы мы все
были счастливы, говорила мне "будь счастлив, Генри!"
и она была права: лучше быть счастливым, если это возможно
но мой отец продолжал поколачивать ее и меня по нескольку раз в неделю
пока его тело бушевало злобой
потому что он не мог взять в толк, что дёргает его изнутри

моя мать, несчастная рыбка,
хотела быть счастливой, избиваемая два или три
раза в неделю, говорила мне быть счастливым "Генри, улыбнись!
почему ты никогда не улыбаешься?"

и затем она улыбалась, показывая пример, и это была
самая грустная улыбка, которую я когда-либо видел

однажды, золотые рыбки умерли, все пять
они плавали на поверхности воды, на боку, и глаза их
всё ещё были открыты
и когда отец пришел домой он бросил их кошке
на кухонный пол и мы таращились как
улыбалась наша мать

Ч. Буковски

[L'autre]

это трудно объяснить, я имею в виду то, кем он был,
в любом случае, это было в большом здании и он сидел
в кресле и в униформе, красной куртке, и вся его работа заключалась в том,
чтобы проверять контрамарки у тех, кто покидает
здание и у тех, кто возвращается, у него была лампа, вы помещали
свою руку под нее и отметка появлялась (бог весть
какая работа), и когда я положил свою руку под лампу,
человек спросил "послушай, тебя как зовут?"
"Хэнк", ответил я
"слушай, Хэнк" спросил он "что делает человека писателем?"
"ну" сказал я "это просто, у тебя есть выбор:
"занырнуть в писательство" или прыгнуть
с моста.
писатели - это отчаянные люди, и когда
у них появляется надежда, они перестают
быть писателями"
"а ты себя можешь назвать отчаянным?"
"не знаю..."
я пошел дальше и, поднимаясь на эскалаторе,
увидел его сидящего внизу, возможно думающего, что все это
чушь, быть может он хотел, чтобы я подсказал ему
специальную школу, особый путь, что поможет ему сбросить
красную куртку, его работа была далеко не поучительной,
как проектирование мостов или размахивание битой за Доджеров, но
он не был достаточно отчаянным, отчаянные не спрашивают
они делают
и поднявшись на эскалаторе, я толкнул
стеклянные двери и как только я это сделал, я подумал, ** твою,
мне следовало спросить его имя, и мне стало
хреново и за себя, и за него, но через пару минут
я забыл о нем
а он - наоборот
и он видел все больше печатей под лампой
а я видел тотализатор и лошадей и
отчаянных людей
отчаянных в несправедливости
своих жизней, по-
настоящему.

Ч. Буковски

[L'autre]

Среда. Сентябрь на последнем вздохе
под крышей шепчет гроб-гриб-грабь
В саду как-будто кто-то ходит
Морщины моря, старческую рябь

утюжат теплоходы. Диплодоки
ворочаются в памяти и завтра
перед отбытием прогуливаясь в доки
совсем не удивлюсь ихтиозавру

Калининград. Эннацать лет спустя
Все то же море с небом вровень
на каждый жизненный пустяк
прибрежневские хмурит брови

А время прорастает в этажи
Пятнадцатый. Окно открытое наотмашь
Реки! - в значении скажи
хоть что-нибудь скажи
Руки! - в значении на помощь

С. Митрофанов

[L'autre]

Вставать и с огорченьем узнавать
в окне всю ту же улицу, такую же как раньше
и даже пробовать не стоит встать пораньше
- в окне все та же улица, такая же как раньше
Но с каждым днем все меньше узнавать
себя помноженным в трельяже
свой нос помноженный в трельяже
три пары чуждых глаз и даже
в один из вечеров вдруг поздороваться с собой
И каждый раз потом здороваться с собой

И продолжая ежеутренне чужое брить лицо
чужое старое противное лицо
в один момент, в конце концов
не поздороваться с собой

С. Митрофанов

[Romko]

Дефицит мудрости

По стенкам ложкою скребёшь, а в банке пусто.
Давным-давно как перестал быть томным вечер.
Делиться мудростью - великое искусство.
Вдвойне великое, когда делиться нечем.

Когда ты холоден, как в Антарктиде льдина,
и содержателен, как пьяная икота,
то тяжело, собрав пустоты воедино,
из них создать высокозначимое что-то.

Найдется тот, кто в честь твою в ладоши хлопать
всегда готов, слабея разумом и духом.
Но если опыт непрактичен, словно копоть,
его носитель интересен только мухам.

И все слова твои - бессвязный птичий гомон,
и все пути твои - в безликую рутину...
А твой стакан - увы! - наполовину сломан.
Пожалуй, лучше был бы пуст наполовину.

В потоке жизни - за помаркою помарка,
легко заметные своим и посторонним...
И понимаешь вдруг болезненно и ярко,
что слово "возраст" слову "мудрость" не синоним.

[L'autre]

ПОЖИЗНЕННОЕ

в сердце человека - четыре камеры (в разделе "наука" гласит статья).
в моем просторно, и чисто кстати, - займешь любую (они пусты).
можешь роптать без устали сколько угодно, а бог судья.
я что ль тебя приговаривал? - я с удовольствием бы отпустил.

будешь играть на клапанах, стенки царапать благими матами.
долго глядеть на огонь и быструю алую, воду.
мне говорили - ты умная, вроде.
что же стоишь? - уматывай.

А.Яворский

[L'autre]

Спят под ногами белые флаги,
звезды уже не в шоке.
Сердце разбито. В смысле - как лагерь.
Надо пожрать тушенки.

Сердце надбито самую малость -
бил в основном посуду.
Бил, а победы не получалось...
Больше я так не буду.

Взбиты перины, выбиты стекла,
кожу грызут осколки.
Так и подохну - добрый и теплый.
Нет, не хочу. Нисколько.

Бейся, смешное... Выпить из фляги
бьющего по печенкам.
Надо уже сворачивать лагерь
и отправляться к черту.

M.Оранская

[Парусник]

Песня о Судьбе.

Куда ни втисну душу я, куда себя ни дену,
За мною пес - Судьба моя, беспомощна, больна, -
Я гнал ее каменьями, но жмется пес к колену -
Глядит, глаза навыкате, и с языка - слюна.

Морока мне с нею -
Я оком грустнею,
Я ликом тускнею
И чревом урчу,
Нутром коченею,
А горлом немею, -
И жить не умею,
И петь не хочу!

Должно быть, старею, -
Пойду к палачу...
Пусть вздернет на рею,
А я заплачу.

Я зарекался столько раз, что на Судьбу я плюну,
Но жаль ее, голодную, - ласкается, дрожит, -
Я стал тогда из жалости подкармливать Фортуну -
Она, когда насытится, всегда подолгу спит.

Тогда я гуляю,
Петляю, вихляю,
И ваньку валяю
И небо копчу.
Но пса охраняю,
Сам вою, сам лаю -
О чем пожелаю,
Когда захочу.

Нет, не постарею -
Пойду к палачу, -
Пусть вздернет скорее,
А я приплачу.

Бывают дни, когда я голову в такое пекло всуну,
Что и судьба попятится, испуганна, бледна, -
Я как-то влил стакан вина для храбрости в Фортуну -
С тех пор ни дня без стакана, еще ворчит она:

Закуски - ни корки!
Мол, я бы в Нью-Йорке
Ходила бы в норке,
Носила б парчу!..
Я ноги - в опорки,
Судьбу - на закорки, -
И в гору и с горки
Пьянчугу влачу.

Когда постарею,
Пойду к палачу, -
Пусть вздернет на рею,
А я заплачу.

Однажды пере-перелил Судьбе я ненароком -
Пошла, родимая, вразнос и изменила лик, -
Хамила, безобразила и обернулась Роком, -
И, сзади прыгнув на меня, схватила за кадык.

Мне тяжко под нею,
Гляди - я синею,
Уже сатанею,
Кричу на бегу:
"Не надо за шею!
Не надо за шею!
Не над за шею, -
Я петь не смогу!"

Судьбу, коль сумею,
Снесу к палачу -
Пусть вздернет на рею,
А я заплачу!

1976

Владимир Высоцкий

[L'autre]

Легче не будет, ты что, ты что. Здесь не бывает легче.
Вынырнул - воздух хватаешь ртом, путь озаряешь - свечи
Станут ожогами на руках. В сказках легко - когда-то
Жил далеко-далеко в веках сказочный император,
В светлом заоблачном терему, в царстве хмельного лета,
Двух дочерей принесли ему боги вершин Тибета.

Время проходит, шумит волна, ветер несёт удачу.
Младшая любит гулять одна, старшая чаще плачет.
Птицы из сада почти всегда к младшей садятся ближе.
Старшая дочка ворчит: ну да, всё достаётся рыжим.

Праздники с вечера до утра - девочки любят танцы,
Старшая - платья и веера, маски и иностранцев.
Младшая - слушать обрывки фраз или смотреть на свечи.
Звали и замуж с десяток раз кряду за этот вечер,
Но, когда падает кто-то ниц, рыжая лишь смеётся.
Старшей сестре достаётся принц, младшей - цветы и солнце.
Время проходит. Вода бежит. Старшая плачет чаще.

Город вокруг начинает жить, тихий и настоящий.
Вон под гитару за грош поёт ангел, наверно, падший.
Знаешь, бывает, что нам везёт, так же, как этой, младшей:
с неба на нас не течёт вода, августом пахнет ветер -
люди тогда говорят: ну да, всё достаётся этим.

Сколько ни жалуйся, как ни вой, так же всё будет дальше:
Нам
не достанется
ничего,
здесь ничего не наше.
Да, пусть под нами не треснет лёд - нам не откроют двери.
Нас ничего, ничего не ждёт, в этом мне можно верить.

Если к нам даже спешит гонец - только послать на пламя,
Нам не достанутся ни дворец, ни паруса с гербами,
Ни королевский дармовый пир, ни золотая дверца.
Только прекрасный безумный мир, бьющийся вместо сердца.

C.Галкина

[Файна]

мир безгрешен и чист
он меня непременно осудит
не для зайца в трамвае удачи счастливый билет
между нами желтеют двенадцать страниц книги судеб
и бездонная пропасть каких-то двенадцати лет

мы с тобой не ломали табу, не любовники даже
может быть, опасались лишиться насиженных гнёзд
между нами двенадцать мечей [добродетели стража]
цепко за ноги держат сансары двенадцать колёс

так бывает… однажды… чуть выше… над уровнем плоти
зарождается что-то… законы не действуют, но
между нами одиннадцать «за» и единственный «против»
плюс два голоса детских, которыми всё решено…

пришвартован к перрону слуга тормозных семафоров
скорый, фирменный, номер 12 «Москва – Извини»
между нами двенадцать морей и один шумный город…
слишком много весомых причин
слишком мало любви


© Copyright: Альванди Маэртис, 2005

[MARIMAR]

Константин Симонов

Хозяйка дома

Подписан будет мир, и вдруг к тебе домой,
К двенадцати часам, шумя, смеясь, пророча,
Как в дни войны, придут слуга покорный твой
И все его друзья, кто будет жив к той ночи.
Хочу, чтоб ты и в эту ночь была
Опять той женщиной, вокруг которой
Мы изредка сходились у стола
Перед окном с бумажной синей шторой.
Басы зениток за окном слышны,
А радиола старый вальс играет,
И все в тебя немножко влюблены,
И половина завтра уезжает.
Уже шинель в руках, уж третий час,
И вдруг опять стихи тебе читают,
И одного из бывших в прошлый раз
С мужской ворчливой скорбью вспоминают.
Нет, я не ревновал в те вечера,
Лишь ты могла разгладить их морщины.
Так краток вечер, и - пора! Пора!-
Трубят внизу военные машины.
С тобой наш молчаливый уговор -
Я выходил, как равный, в непогоду,
Пересекал со всеми зимний двор
И возвращался после их ухода.
И даже пусть догадливы друзья -
Так было лучше, это б нам мешало.
Ты в эти вечера была ничья.
Как ты права - что прав меня лишала!
Не мне судить, плоха ли, хороша,
Но в эти дни лишений и разлуки
В тебе жила та женская душа,
Тот нежный голос, те девичьи руки,
Которых так недоставало им,
Когда они под утро уезжали
Под Ржев, под Харьков, под Калугу, в Крым.
Им девушки платками не махали,
И трубы им не пели, и жена
Далеко где-то ничего не знала.
А утром неотступная война
Их вновь в свои объятья принимала.
В последний час перед отъездом ты
Для них вдруг становилась всем на свете,
Ты и не знала страшной высоты,
Куда взлетала ты в минуты эти.
Быть может, не любимая совсем,
Лишь для меня красавица и чудо,
Перед отъездом ты была им тем,
За что мужчины примут смерть повсюду,-
Сияньем женским, девочкой, женой,
Невестой - всем, что уступить не в силах,
Мы умираем, заслонив собой
Вас, женщин, вас, беспомощных и милых.
Знакомый с детства простенький мотив,
Улыбка женщины - как много и как мало...
Как ты была права, что, проводив,
При всех мне только руку пожимала.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но вот наступит мир, и вдруг к тебе домой,
К двенадцати часам, шумя, смеясь, пророча,
Как в дни войны, придут слуга покорный твой
И все его друзья, кто будет жив к той ночи.
Они придут еще в шинелях и ремнях
И долго будут их снимать в передней -
Еще вчера война, еще всего на днях
Был ими похоронен тот, последний,
О ком ты спросишь,- что ж он не пришел?-
И сразу оборвутся разговоры,
И все заметят, как широк им стол,
И станут про себя считать приборы.
А ты, с тоской перехватив их взгляд,
За лишние приборы в оправданье,
Шепнешь: "Я думала, что кто-то из ребят
Издалека приедет с опозданьем..."
Но мы не станем спорить, мы смолчим,
Что все, кто жив, пришли, а те, что опоздали,
Так далеко уехали, что им
На эту землю уж поспеть едва ли.

Ну что же, сядем. Сколько нас всего?
Два, три, четыре... Стулья ближе сдвинем,
За тех, кто опоздал на торжество,
С хозяйкой дома первый тост поднимем.
Но если опоздать случится мне
И ты, меня коря за опозданье,
Услышишь вдруг, как кто-то в тишине
Шепнет, что бесполезно ожиданье,-
Не отменяй с друзьями торжество.
Что из того, что я тебе всех ближе,
Что из того, что я любил, что из того,
Что глаз твоих я больше не увижу?
Мы собирались здесь, как равные, потом
Вдвоем — ты только мне была дана судьбою,
Но здесь, за этим дружеским столом,
Мы были все равны перед тобою.
Потом ты можешь помнить обо мне,
Потом ты можешь плакать, если надо,
И, встав к окну в холодной простыне,
Просить у одиночества пощады.
Но здесь не смей слезами и тоской
По мне по одному лишать последней чести
Всех тех, кто вместе уезжал со мной
И кто со мною не вернулся вместе.

Поставь же нам стаканы заодно
Со всеми! Мы еще придем нежданно.
Пусть кто-нибудь живой нальет вино
Нам в наши молчаливые стаканы.
Еще вы трезвы. Не пришла пора
Нам приходить, но мы уже в дороге,
Уж била полночь... Пейте ж до утра!
Мы будем ждать рассвета на пороге,
Кто лгал, что я на праздник не пришел?
Мы здесь уже. Когда все будут пьяны,
Бесшумно к вам подсядем мы за стол
И сдвинем за живых бесшумные стаканы.

[Ликуся]

ВТОРАЯ ЛЮБОВЬ



Что из того, что ты уже любила,
Кому-то, вспыхнув, отворяла дверь.
Все это до меня когда-то было,
Когда-то было в прошлом, не теперь.

Мы словно жизнью зажили второю,
Вторым дыханьем, песнею второй.
Ты счастлива, тебе светло со мною,
Как мне тепло и радостно с тобой.

Но почему же все-таки бывает,
Что незаметно, изредка, тайком
Вдруг словно тень на сердце набегает
И остро-остро колет холодком...

О нет, я превосходно понимаю,
Что ты со мною встретилась, любя.
И все-таки я где-то ощущаю,
Что, может быть, порою открываю
То, что уже открыто для тебя.

То вдруг умело галстук мне завяжешь,
Уверенной ли шуткой рассмешишь.
Намеком ли без слов о чем-то скажешь
Иль кулинарным чудом удивишь.

Да, это мне и дорого и мило,
И все-таки покажется порой,
Что все это уже, наверно, было,
Почти вот так же, только не со мной,

А как душа порой кричать готова,
Когда в минуту ласки, как во сне,
Ты вдруг шепнешь мне трепетное слово,
Которое лишь мне, быть может, ново,
Но прежде было сказано не мне.

Вот так же точно, может быть, порою
Нет-нет и твой вдруг потемнеет взгляд,
Хоть ясно, что и я перед тобою
Ни в чем былом отнюдь не виноват.

Когда любовь врывается вторая
В наш мир, горя, кружа и торопя,
Мы в ней не только радость открываем,
Мы все-таки в ней что-то повторяем,
Порой скрывая это от себя.

И даже говорим себе нередко,
Что первая была не так сильна,
И зелена, как тоненькая ветка,
И чуть наивна, и чуть-чуть смешна.

И целый век себе не признаемся,
Что, повстречавшись с новою, другой,
Какой-то частью все же остаемся
С ней, самой первой, чистой и смешной!

Двух равных песен в мире не бывает,
И сколько б звезд ни поманило вновь,
Но лишь одна волшебством обладает.
И, как ни хороша порой вторая,
Все ж берегите первую любовь!

[Вне времени]

«Выздоравливай, мой хороший. Выздоравливай. Я с тобой. Мои руки горят – и лечат, ночь таинственна и нежна…» Но молчание – безупречней. И поэтому – тишина. И поэтому в мониторе провисеть до утра он лайн, за страницы ее историй продавая свои дела, не обмолвиться – лишним взглядом, сообщением ни о чем, слишком просто – с тобой быть рядом, слишком сложно – твоим врачом, слишком сложно – писать курсивом сто рецептов, лечить недуг… Лучше быть молодым и сильным приложением «просто друг», лучше вовремя сделать ручкой, улыбнуться еще в окно. Я звонила на всякий случай. Мне действительно все равно. Мне так, правда, спокойней спится, даже дольше – на полчаса. Не боялась бы заразиться – так пришла бы тебя спасать, хватит с нас одного больного, я останусь, поберегусь… Если бросить стихи с балкона – будут розами на снегу. Если сбросить случайный вызов – камертоном споют гудки. Бесполезные эпикризы. Отвыкание от руки. Омертвение нервных клеток, отвечающих за твоё… Вирус сам обессилит к лету – от сирени и соловьев, от пронзительно теплой ночи, от свободы и пустоты. Сердце колет, и между прочим, осложнение – это ты. Говорила же – поберечься, нет надежды на чудеса… Кошка с сущностью человечьей, ты привыкла себя спасать, ты снимала себя с отвесных крыш, карнизов, деревьев, стен и подсматривать интересно, как ты корчишься на листе, как ты стонешь в ее молчанье, каждый слог, как варган, звенит…
Она будет читать – случайно.
И случайно – не позвонит.

[Cosa Nostra]

Тверскобульварный блюз

от Тверской по Тверскому до Бронной
я шагал сквозь рассветную мглу
и с осенних мундиров погоны
опадали на каждом углу
в загардиненно-тюлевых окнах
отражалась безвласая рать
и хотелось до нитки промокнуть
чтоб потом пару дней обсыхать
и хотелось ограбить троллейбус...
есть же где-то счастливый билет…
иногда не решается ребус
даже если понятен ответ
иногда у московского утра
кислый привкус грядущего дня…
и я верил когда-то… как будто…
в то что верили где-то в меня

[cote d'Ivoire]

Першит от влажной соли в глотке.
А ну, еще один рывок!
Я пришвартовываю лодку,
Я выхожу на старый док.

Вокруг хохочущее лето.
Мальчишек славная орда.
От наслаждения, от света
Лениво щурится вода.

Над поплавками, свесив ноги,
Усевшись поудобней в ряд,
Пенсионеры, как йоги,
Сомнамбулически молчат.

А это что? На солнце нежась,
Лежит девчонка над водой.
Ее обветренная свежесть
Прохладой дышит молодой.

Девчонка, золотая жилка,
Отчаянная несудьба,
Твоя монгольская ухмылка
Еще по-девичьи груба.

Другому нянчиться с тобою,
На перекрестках сторожа.
А я бросаюсь в голубое,
Где стынет медленно душа.

Ныряю. Скал подводных глыбы,
Знакомый с детства тайный лаз.
У глаз мелькнул какой-то рыбы
Не очень удивленный глаз.

Над сваей ржавой и зеленой
Я гроздья мидий отыскал.
Сдирая до крови ладони,
Срываю мидии со скал.

Но вот, как бы огретый плеткой,
Выныриваю по прямой,
Швыряю раковины в лодку
И отдыхаю за кормой.

Огромный, добрый и соленый,
Из голубых, из теплых вод
Промытым взором освеженный
Мир незахватанный встает.

Глазами жадно обнимите
Добычу мокрую ловца!
Напоминает груда мидий
Окаменевшие сердца.

Но, створки жесткие раздвинув
Прямым охотничьим ножом,
Я, к небу голову закинув,
Глотаю мидии живьем.

Еще останется на ужин,
На летний ужин у крыльца,
В конце концов, не без жемчужин
Окаменевшие сердца.

Фазиль Искандер

[blagoroden_don]

Робер Деснос "Словоубийца"

Ты меня самоубьешь мягко и нежно
Но и я однажды тебя умру
Я сведет знакомство с идеальной подругой
и неспешно я губы ей замету снег
хлыну дождь даже если мне будет не время
даже если моя погода покажет ясно
Наши взгляды в себе — так мало любви
что скачусь я слеза без
причины само собой разумеется и без печали
Абсолютно без.

[Ирина**]

Татьяна Столяренко-Малярчук


Папа занят

На работе дел немало,
Словно жизнь сплошной забег,
Вечер и домой усталый
Возвратился человек.
Снял пальто, быстрей умылся,
Ужин съел и на диван,
Рядом с папой примостился
На подушке мальчуган.
- Папа, может ты не против,
Чтобы я тебя спросил:
Ты за час своей работы
Сколько денег получил?
Отложил в сторонку книжку –
- Гривен сто…
Ну, не мешай…
Так сказал отец мальчишке,
Спать, отправив малыша.
Поразмыслил: в чем же дело?
Может, хочет он в кино?
Может быть, мячом футбольным
В школе он разбил окно?
Заглянул за двери к сыну,
Чтоб узнать все поскорей,
И увидел там картину –
Деньги кучкой на столе.
Подразглаженные гривны,
Горка разных медяков,
Улыбаясь как-то криво,
Сын расплакаться готов.
- Это, что еще такое,
Что за денежный вопрос?
Быстро я тебя построю,
Ты откуда их принес?
- Папа, ты давал на жвачку,
На конфеты ты давал,
Папа, деньги я не тратил,
Потихоньку собирал.
Я хотел побольше денег
Подсобрать, поднакопить,
Чтоб однажды твое время
Безболезненно купить.
Чтобы ты пришел пораньше
И подольше отдохнул,
Чтоб со мною поигрался –
Сын ответил и вздохнул.
- Тут немножко не хватает,
Я еще дособеру…
Что же к этому толкает
Нашу с вами детвору?
Есть компьютер, телевизор,
В холодильнике еда…
Только это в жизни мизер,
Вот без папы-то – беда.
Папа занят, добывая
Блага для семьи своей,
И порою забывает
О сердцах своих детей.
Ведь души поток искристый
Прерывается в момент
Сын усвоил очень быстро –
Деньги – главный аргумент.
И без ласки вырастают
И взрослеют наши детки –
На заначки покупают
С анашою сигаретки…

[Шарки]

Выжившие

Антонина Мальгина

Да поможет мне Бог,да поможет мне черт,
Если ты не горишь - значит,ты уже мертв.
Ты не чувствуешь боль - значит,ты уже сдох.
Да поможет мне черт,да поможет мне Бог.

Да поможет мне тьма,да поможет мне свет,
Ни за что не поверю,что выхода нет.
Если выхода нет - выбью выход сама.
Да поможет мне свет,да поможет мне тьма.

Да поможет мне то,что стучится в груди,
Настоящего мало - пойди и найди.
Среди злобы и фальши - найди пару слов.
Да поможет мне мир.Да поможет любовь.

[Romko]

За упокой

«Облекает в торжественный траур
Обречённо судьба нас с тобой,
И свеча зажигается в храме
Не за здравие – за упокой…»

/И. Тальков, 1990 г./


За упокой все эти свечи…
…упокой.
Вы их не ставьте за меня, прошу, не надо.
Я достучусь до ваших душ ещё строкой
И, может быть, ещё коснусь заветным взглядом…

За упокой все эти свечи… Как же так?
Живых заранее ведь, братцы, не хоронят!
Заледенело что-то в преданных сердцах –
Друзья по капле, по частице, но уходят…

В ладонях свечи поминальные несут
И взгляд свой в сторону будто нехотя отводят.
А я беззвучно им сквозь тень разлук кричу:
Не смейте ставить их безжизненно при входе
В мой мир, в мой храм!
Я отреченья не боюсь
И за порогом – всех бесстрастных разговоров.
Но я не умер! Я за жизнь ещё борюсь.
И потому смотрю на предавших с укором.

За упокой все эти свечи…
…упокой.
И гаснет свет, нет, не в моей, а в их лишь душах!

Ах, если б знали вы какою я ценой
Сейчас спокойствие то ваше не нарушу…

[Romko]

Какая есть...

А жизнь сложилась, как сложилась.
И за плечами пропасть лет.
Порою кажется – всё снилось.
Но сна как не было, так нет.
Забыться бы от этих будней
И обрести, а не терять.
Но по-другому ведь не будет.
Не раскисать…
Не раскисать!

У всех – мечты. Они красивы.
Так отчего же столько зла?
За то, что есть, скажу «спасибо».
А то, что нет…
Знать, не судьба.
Как поздно, Боже мой, как поздно
Она вдруг шла на компромисс!
И то, что было невозможным,
Я получал…
Но только жизнь
Уже иное диктовала –
Не успевал.
А значит, зря…
Любви большой казалось мало.
Несвоевременно друзья
О чём-то важном вспоминали
И мчались.
Только я не ждал.
Перегорев в своей печали,
Я просто молча их прощал…

Винить? Кого? Скажи на милость…
Вину оставлю за собой.
Ведь жизнь сложилась, как сложилась.
И принимать её такой…

Какая есть…

[Замок]

Вот и день позади. Вечер смотрит в окно.
И закат, как на скатерти синей вино.
Только здесь, где священное таинство сна,
Ждут иные законы, иная страна.

Правит бал здесь кудесник,
он – сеятель грез,
Он хранит ложе спящих от боли и слез,
И, волшебной десницей лаская плечо,
В мир прекрасной любви за собою влечет.

Вот уж дрогнули пальцы, в улыбке – уста,
В этом рае подлунном для всех есть места,
Руки – крылья стеснили горячую грудь,
Только б резким движением
сон не спугнуть.

И румянец вещает о счастье души.
Не спеши, утро, в дом. Подожди, не спеши.
Только здесь и теперь в этом таинстве сна
Да пребудет Любовь! Да продлится Весна!

Мария Цезарь

[Geminika]

И никуда не денешься,
плачь не плачь,
так отворяют облако
в полынью,
так обнимают мёрзлого в грубый плащ,
«всё обойдётся», - скажут,
а после пьют…
Странное дело –
думаешь, всё пережил,
чёркаешь календарь или куришь в ночь,
тащишь свои долги
из последних жил,
а вот едва замешкался –
не помочь.
Странное дело –
вымарал каждый слог,
где про любовь, про стерпится,
про навек…
а над тобой склоняется добрый бог
и осторожно гладит
по голове.
И никуда не денешься,
злись не злись,
но просыпаться будем по одному.
Так проживают зиму, как будто жизнь,
и потихоньку вносят себя
в весну.
-----------------------------------------------------------------------------------------

И там, где мне уже не стать другой,
на том забытом старом фотоснимке,
я всё ещё машу тебе рукой,
как будто ты и впрямь отсюда видишь
меня другую, ту, где я тобой
всё одиночество своё (как сладким кремом
эклеры наполняют) наполняла,
где каждый вечер я брала билет в твою реальность,
чтоб на фотоснимке
вот так смотреть в тебя из года в год…

Проходит всё, но это не пройдёт.
Я знаю точно, это не проходит.

Как не проходит детская печаль…
Моих родителей осталась половина.
За эту половину я боюсь
и каждый раз ей уступаю место
в партере - пусть внимательно глядит
туда, где я упрямо прорастаю в её потомков,
где из раза в раз не оправданьем, но определеньем
я заполняю трещины в коре
и весь свой сок вгоняю в эту крону.

А тень моя всё бродит по перрону,
совсем в другой истории, совсем…

Совсем в другой истории ты спишь
со мной в обнимку, смерть проходит мимо,
и наша нежность так невыносима, что просыпаться страшно.
Вопреки
чужим расчётам мы друг друга стоим.
Когда соврут вокзальные часы,
нас кто-то выдернет из этой странной жизни,
одним рывком, нечаянно вдвоём,

и в небо окунёт, как в проявитель,
и мы проступим снимками на нём…

Елена Касьян

[Resod]

...Тот, кто в Пренесте холодной живет, в лежащих средь
горных,
Лесом покрытых кряжей Вольсиниях, в Габиях сельских,
Там, где высокого Тибура склон, - никогда не боится,
Как бы не рухнул дом; а мы населяем столицу,
Всю среди тонких подпор, которыми держит обвалы
Домоправитель: прикрыв зияние трещин давнишних,
Нам предлагают спокойно спать в нависших руинах.
Жить-то надо бы там, где нет ни пожаров, ни страхов.
Укалегон уже просит воды и выносит пожитки.
Уж задымился и третий этаж, - а ты и не знаешь:
Если с самых низов поднялась тревога у лестниц,
После всех погорит живущий под самою крышей,
Где черепицы одни, где мирно несутся голубки...
Ложе у Кодра одно (для Прокулы - коротковато),
Шесть горшков на столе, да внизу еще маленький кубок,
Там же под мрамор доски завалилась фигурка Хирона,
Старый ларь бережет сочинения греков на свитках
(Мыши-невежды грызут эти дивные стихотворенья).
Кодр ничего не имел, - не правда ль? Но от пожара
Вовсе впал в нищету, бедняга. Последняя степень
Горя скрывается в том, что нагому, просящему корки,
Уж не поможет никто - ни пищей, ни дружеским кровом.
Рухни огромнейший дом хоть Астурика - и без прически
Матери, в трауре - знать, и претор тяжбы отложит.
Все мы вздыхаем о римской беде, проклинаем пожары;
Дом полыхает еще, а уж други бегут и в подарок
Мраморы тащат с собой; обнаженные статуи блещут;
Этот творенья несет Евфранора иль Поликлета;
Эта - старинный убор божеств азиатского храма;
Тот - и книги, и полки под них, и фигуру Минервы;
Тот - четверик серебра. Так и Персик, бобыль богатейший,
Глядь, поправляет дела и лучше и шире, чем были, -
И подозренье растет, не сам ли поджег он хоромы.
Если от игр цирковых оторваться ты в силах, то можешь
В Соре купить целый дом, в Фабратерии, во Фрусиноне;
Цену отдашь, сколько стоит на год городская каморка.
Садик там есть, неглубокий колодец (не нужно веревки),
С легким духом польешь ты водой простые растенья;
Сельского друг жития, хозяйничай на огороде,
Где можешь пир задавать хоть для сотни пифагорейцев.
Что-нибудь значит - владеть самому хоть кусочком
землицы. -
Где? - Да не все ли равно, хотя бы в любом захолустье...

Ювенал (Около 60 г. - около 140 г. н. э.) Сатиры

[Замок]

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

На стул высокий сев небрежно,
Она сплетала пальцы рук,
И легкий трепет ножки нежной
Я видел вдруг, я видел вдруг.

И видел, как шальной и зыбкий
Луч кружит, кружит мотыльком
В ее глазах, в ее улыбке,
На грудь садится к ней тайком.

Тут на ее лодыжке тонкой
Я поцелуй запечатлел,
В ответ мне рассмеялась звонко,
И смех был резок и несмел.

Пугливо ноги под рубашку
Укрылись: "Как это назвать?"
И словно за свою промашку
Хотела смехом наказать.

Припас другую я уловку!
Губами чуть коснулся глаз;
Назад откинула головку:
"Так, сударь, лучше... Но сейчас

Тебе сказать мне что-то надо..."
Я в грудь ее поцеловал,
И тихий смех мне был наградой,
Добра мне этот смех желал...

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.


Артюр Рембо

[Шарки]

Стала снова пеплом Феникс-птица,
Брошены монетой мелкой дни.
Если можешь ты еще молиться,
То меня тихонько помяни,

Не смотри,что жизнь полна,как чаша,
Самый сладкий мед порой горчит,-
Я могу казаться настоящей,
Даже если беспробудно спит

Все внутри...А в сумраке вечернем,
Кажется,что я,как все,жива,
И чужим,навязчиво-никчемным,
Занята пустая голова,

Оттого,что замолчало - сердце...
Медные монетки дней моих!..
Весь огонь погас,и не согреться,
В этих гулких,так давно пустых

Комнатах души оцепеневшей,
И бежит знакомый лабиринт
В никуда.Ты вспомни - об ушедшей,
Для которой всякий путь - закрыт.

Анна Бранд

[Подводный]

Владислав Ходасевич

Бывало, думал: ради мига
И год, и два, и жизнь отдам...
Цены не знает прощалыга
Своим приблудным пятакам.

Теперь иные дни настали.
Лежат морщины возле губ,
Мои минуты вздорожали,
Я стал умён, суров и скуп.

Я много вижу, много знаю,
Моя седеет голова,
И звёздный ход я примечаю,
И слышу, как растёт трава.

И каждый вам неслышный шёпот,
И каждый вам незримый свет
Обогащают смутный опыт
Психеи, падающей в бред.

Теперь себя я не обижу:
Старею, горблюсь - но коплю
Всё, что так нежно ненавижу
И так язвительно люблю.

1922

[сарацинка]

А я-то думал, Вы счастливая,
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.

А я-то думал, Вы счастливая.
Я думал, Вы счастливей всех,
Когда смотрел в глаза игривые,
Когда веселый слышал смех.

Глаза то нежные, то строгие,
Но в них тревога, в них беда.
Наверно, Вас любили многие.
Вы не любили никогда.

На Вас глядят глаза влюбленные.
Им не понять издалека,
Что в Вас тоска неутоленная,
Святая женская тоска.

И мысль одна неодолимая
Вам не дает ни спать, ни жить:
Что это мало — быть любимою,
Что надо любящею быть.

Святая, гордая, красивая…
Я слышу ваш веселый смех.
А я-то думал Вы счастливая,
Я думал, Вы счастливей всех.

Пётр Градов

[L'autre]

Ты пишешь мне письма-стихи, оставляя Нас - буквам
на чьем-то экране, чужим междустрочьям и ритмам.
Ты пишешь и плачешь, и чувствуешь - слово "разлука"
на кончиках пальцев остыло, приелась коррида

со временем, с небом, с молчанием, с северным ветром...
Оставь меня здесь - вне себя, вне дорог, вне стихии.
Оставь свои мысли в себе - не "когда-то", не "где-то" -
и освободись. Эти письма читают другие -

Твои и мои незнакомые - разные люди...
Ведь нас разберут на созвучья, по крохам растащат...
Ты разве не слышишь их шепот? (Ты пишешь - "люблю те..."
Читают - "мне хочется тра...") Непролазная чаща

их вечных бессонниц, застывших над каждою строчкой,
с годами становится только страшней и темнее.
Мы в ней потеряемся, слышишь? Дорога короче,
когда напрямик... если любишь, скажи это мне. Я

умею и верить, и быть одинаково светлой
и в счастье, и в горе, и в вечности, милый мой, лишь бы
ты верил в меня, а не в знак препинанья... ну, где ты?
Не слышишь... ты пишешь мне письма. Ты пишешь... ты пишешь...

Г.Давыдова

[L'autre]

Рокот общих воркований от рассвета допоздна.
У меня в моей нирване тоже выдалась весна.
Можно дом открыть ветрам, смотр устроить свитерам,
И с блаженною улыбкой прогуляться по дворам.

Или улицей-протокой мимо "Мясо-молоко".
И ничуть не одиноко, просто очень далеко -
Небеса и голоса, встречи, речи и глаза,
Все плывет картинкой зыбкой
Где-то За...
Куда-то За...

В океане ликований, новостей, грядущих бед
У меня в моей нирване никаких желаний нет.
Слава Богу, только шесть, нынче есть, чего поесть,
И не трогают, не строят ни язвительность, ни лесть.

Раньше много было надо, хоть вались в золу и вой,
Брата, блата, злата, клада, а сегодня - ничего,
Вправду-вправду и не вдруг, ничего - из этих рук,
Что, скрипя, друг друга моют, неразлучные, вокруг.

Ни ученья, ни участья, ни дразнящего гроша,
Ни прощенья, ни причастья, ни разящего ножа,
Разве что из той руки, что касается щеки,
Чтоб стереть с нее ладонью и слезинки, и плевки...

В. Измайлова

[L'autre]

Мне, с оттянутыми сумками руками,
Вдруг подбросили Харуки Мураками,
В меру модного и в меру недурного,
Что с того, что серо всё и всё не ново.

Жизнь, как прежде, мясорубка, маслобойка,
И чего мне не подбрасывали только,
От лишайных кошенят до хроник Рима.
Большей частью все пролетывало мимо.

Что ни день, веду нелепое круженье,
Погруженная в родное окруженье,
В предвкушенье с ним мучительной разлуки,
В оскорбительные запахи и звуки,
В ожидание небесной пресной манны,
В простодушные и прочие обманы,
В непременные одышку и прорушку,
В превращенье в ритуальную старушку,
В бесконечное копанье в милом прахе,
В сновиденья, наваждения и страхи
(Я так боюсь остаться в старости без помощи,
ведь я и так уже последняя, вы знаете,
что будет некому сходить по хлеб, по овощи,
и за таблетками, и что не станет памяти,
и что на пятый - не залезть, а спички кончатся,
и выжать серую простынку не получится,
что старый кот в сердцах на тапочки помочится,
и что никто на нашем горе не поучится!!),
В задушевные беседы с дураками!

Почитаешь тут Харуки Мураками!

Вот ползу себе, считаю переулки,
И на две руки четыре полных сумки,
И когда их груз оттягивает руки,
Не добресть до просвещенного Харуки.

Вот и думаешь в бреду сумконесенья,
Может, в нём одном, в Харуки, и спасенье,
В глупой рифме, подвернувшейся под руки...
Как икается, наверное, Харуки...

В.Измайлова

[cote d'Ivoire]

Традиция, ах! А что такое?
Кто видал, как это бывает?
Ты думаешь, это все толпою
По славному следу ломанулись?
А это один на весь выпуск,
Как правило, самый нелюбимый,
В то время как у прочих уже дети,
Дачи и собственные школы, —

Ездит к учителю в каморку,
Слушает глупое брюзжанье,
Заброшенной старости капризы
С кристалликами поздних прозрений;

Такой ничего не понимавший,
Которого для того и терпят,
Чтобы на безропотном примере
Показывать другим, как не надо.

Традиция — не канат смоленый,
А тихая нитка-паутинка:
На одном конце — напрасная
мудрость,
На другом — слепое милосердье.
«Прогресс», говоришь? А что такое?
Ты думаешь, он — движенье тысяч?
Вот и нет. Это тысяче навстречу
Выходит один и безоружный.

И сразу становится понятно,
Что тысяча ничего не стоит,
Поскольку из них, вооруженных,
Никто против тысячи не выйдет.

Любовь — это любит нелюбимый,
Вопль — это шепчет одинокий,
Слава — это все тебя топчут,
Победа — это некуда деваться.

Христу повезло на самом деле.
Обычно пропорция другая:
Двенадцать предали —
один остался.
Думаю, что так оно и было.

Д. Быков

[Truly]

...Бери шинель, пошли домой...


А мы с тобой, брат, из пехоты.
А летом лучше, чем зимой.
С войной покончили мы счеты,
бери шинель, пошли домой.

Война нас гнула и косила,
пришел конец и ей самой.
Четыре года мать без сына,
бери шинель, пошли домой.

К золе и пеплу наших улиц
опять, опять, товарищ мой,
скворцы пропавшие вернулись,
бери шинель, пошли домой.

А ты с закрытыми очами
спишь под фанерною звездой.
Вставай, вставай, однополчанин,
бери шинель, пошли домой.

Что я скажу твоим домашним,
как встану я перед вдовой?
Неужто клясться днем вчерашним?
бери шинель, пошли домой.

Мы все войны шальные дети --
и генерал, и рядовой.
Опять весна на белом свете,
бери шинель, пошли домой.

1975

Булат Окуджава - http://www.bokudjava.ru

[Xomyak]

Как дорожу я прекрасным мгновеньем!
Музыкой вдруг наполняется слух,
Звуки несутся с каким-то стремленьем,
Звуки откуда-то льются вокруг,
Сердце за ними стремится тревожно,
Хочет за ними куда-то лететь...
В эти минуты растаять бы можно,
В эти минуты легко умереть.

[Ликуся]

Не надо отдавать любимых,
Ни тех, кто рядом, и ни тех,
Кто далеко, почти незримых.
Но зачастую ближе всех!

Когда всё превосходно строится
И жизнь пылает, словно стяг,
К чему о счастье беспокоиться?!
Ведь всё сбывается и так!

Когда ж от злых иль колких слов
Душа порой болит и рвётся -
Не хмурьте в раздраженьи бровь.
Крепитесь! Скажем вновь и вновь:
За счастье следует бороться!

А в бурях острых объяснений
Храни нас, Боже, всякий раз
От нервно-раскалённых фраз
И непродуманных решений.

Известно же едва ль не с древности:
Любить бесчестно не дано,
А потому ни мщенье ревности,
Ни развлечений всяких бренности,
Ни хмель, ни тайные неверности
Любви не стоят всё равно!

Итак, воюйте и решайте:
Пусть будет радость, пусть беда,
Боритесь, спорьте, наступайте,
И лишь любви не отдавайте,
Не отдавайте никогда!
Асадов Эдуард

[MARA4KA]

Я тебя не люблю – я смертельно тобою больна.
Я тебя запрещала себе , только толку не вышло –
Между сердцем моим и рассудком ведется война,
И никто не уступит, никто не признает, что лишний…

Оба слишком сильны – не хотят поднимать белый флаг,
Оба прут напролом, совершено меня не жалея…
Ты – мой преданный друг, ты – коварный безжалостный враг…
Я тебя не люблю, я смертельно тобою болею…

В сотый раз обещаю забыть, сознавая, что лгу…
Ни остаться с тобой, ни прожить без тебя - не могу …

Марина Винтер

[MARA4KA]

...Так много дней , сложились в ночь,
Их не вернуть, нам не помочь.
Меня тебе не удалить.
В душе и снах я буду жить.
В окно с утра холодным ветром.
И ночью буду лунным светом.
Ищи себя среди других,
Я буду отражаться в них.
Осколком раненной души,
Я буду изнутри душить.
Я не смогу тебя оставить,
Я твоё эхо, имя , память...

Марго-Ша Thebadgirlawitch

[MARA4KA]

...Она старательно пытается забыть,
о нем не скажет, просто промолчит.
Она очнулась, больше не щемит,
-как угораздило тебя любить?!
Она зальется сладким ядом,
-Бармен! Текилу! Повтори!
И как бы не скрывала взгляда,
от имени болит в груди.
Все десять цифр телефона,
напоминают о тебе.
Хотела быть твоей дорОгой,
а ты не смог поверить мне...
Юлиана Самусь

[MARA4KA]

Пока ты тут спрашиваешь у знакомых, как их дела,
Пока на работе сводишь балансы и аудит,
Она ему там долгожданного первенца родила.
Я пока что шучу, но она непременно родит.
Пока ты тут в диетический завтрак режешь памелу,
Пока снимаешь апартаменты в дворце-палаццо,
Она там ходит в его футболке на голое тело
И методично роняет вещи, чтоб нагинаться.
Пока ты на ленч выбираешь салат с тунцом,
Пока листаешь здесь новости бирж и стран,
Она там уже знакомит его с отцом.
Она выбирает чулки, закуски и ресторан.
Пока ты тут проживаешь будни и ждешь субботы,
Пока истощаешь себя до спасительных аневризм,
Она там правит его альбом, вырезая тебя из фото,
Меняет твои пейзажи на сюрреализм.
Когда ты себя изживешь до стадии лихорадки,
Когда подползешь к ноябрю уже еле хрипя,
У нее там начнутся потуги, случатся схватки.
И она назовет свою девочку в честь тебя.

Марьяна Высоцкая

[jdanov]

Кто посмел тосковать по суше?
Забудьте думать и не горюйте.
Номер приказа... Секретно.... Слушай...
Всем, всем, всем, кто похоронен на грунте:
Товарищи матросы, старшины и офицеры.
В годовщину славной победы нашей
Флагман разрешает раздраить двери
И распахнуть горловины настежь.
Рыб и чудовищ морской пучины
Через пробоины гнать косяком,
Бушлаты заштопать нитями тины,
Бляхи надраить золотым песком.
Ровно в полночь с ударом четвертым
Склянок флотских, мои друзья,
Всплыть на поверхность, равняясь побортно.
Парадом командовать буду я.
И, как приказано, — в полночь
Мы поручни трапов на ощупь хватали,
Тонули мы молча, падали молча
И молча всплывали, всплывали, всплывали...
В хлябях соленых, запрокинув головы,
Распластав руки и открыв рты,
Мы всплывали со стометровой —
А может, и более темноты.
Горнисты вскинули к звездам горны
И затрубили, не видя звезд:
Началась перекличка сквозь штормы
С норда на зюйд и с веста на ост.
..........................................
Проходим мы морем Баренца,
И Черным, и Белым, и Балтикой.
Нам уж никогда не состариться,
Никогда не мерзнуть в Арктике.
Поднявшись над палубной кровлей,
Мы, год уж который подряд,
На волнах, пропитанных кровью,
Проводим привычный парад.
Отбой... Вновь уходим в глубины:
Отсеки телами запрудив,
Ложимся опять под турбины
И падаем возле орудий.
Но если внукам придется с врагом
Сойтись в час решающей мести,
Ждите нас — мы снова всплывем,
Но уже с кораблями вместе.
Мы были когда-то, нас нет.
Мы были, мы будем... МЫ ЕСТЬ!
Валентин Пикуль. «Марш мертвых команд"

[*Murrena*]

Эдуард Асадов

ЗАКОЛДОВАННЫЙ КРУГ

Ты любишь меня и не любишь его.
Ответь: ну не дико ли это, право,
Что тут у него есть любое право,
А у меня - ну почти ничего?!

Ты любишь меня, а его не любишь.
Прости, если что-то скажу не то,
Ни кто с тобой рядом все время, кто
И нынче, и завтра, и вечно кто?
Что ты ответишь мне, как рассудишь?

Ты любишь меня? Но не странно ль это!
Ведь каждый поступок для нас с тобой -
Это же бой, настоящий бой
С сотнями трудностей и запретов!

Понять? Отчего ж, я могу понять!
Сложно? Согласен, конечно, сложно,
Есть вещи, которых нельзя ломать,
Пусть так, ну а мучиться вечно можно?!

Молчу, но душою почти кричу:
Ну что они - краткие эти свидания?!
Ведь счастье, я просто понять хочу,
Ужель как сеанс иль визит к врачу:
Пришел, повернулся - и до свидания!
.............................

Ты любишь меня... Но в мильонный раз
Даже себе не подам и вида я,
Что, кажется, остро в душе завидую
Ему, нелюбимому, в этот час.

[лентивана]

Сергей Трофимов.

Остров по имени "Счастье"
Когда на душе полуночный сплин
Устало поёт в до-диез-миноре,
И не чем платить за кредит доверья святым небесам,
Представьте себе хоть на миг один,
Что вся наша жизнь - это просто море,
И, значит, пора на скрипучих реях поднять паруса.

Пускай за кормой в белой пене дней
Забудется сон голубой лагуны,
Где всё было вскользь, невпопад, нелепо и, в общем, зазря.
Вдали от земли во сто крат видней,
Зачем рисковать ненадёжной шхуной,
И как тяжело нас, порой, тянули ко дну якоря.

Было ли, не было плаванье верным, время покажет потом.
Волны сомнений с ветрами разлуки – пусть, лишь бы сдюжили снасти.
Лишь бы под небом спасительной твердью встретился в море шальном
Еле заметный, почти позабытый маленький остров по имени «Счастье».


Оставшимся ждать помаши рукой,
Навряд ли ты к ним возвратишься снова
В размеренный быт и привычный траверз портовой тоски.
Им не объяснить, что такой покой
Порою ужаснее шторма любого,
А звёзды в ночи и родней и ближе, чем все маяки.

Было ли, не было плаванье верным, время покажет потом.
Волны сомнений с ветрами разлуки – пусть, лишь бы сдюжили снасти.
Лишь бы под небом спасительной твердью встретился в море шальном
Еле заметный, почти позабытый маленький остров по имени «Счастье».

*****

Вечный рай
Ветер выл, срывая с неба звёзды
В снежную купель.
Было то ли рано, то ли поздно
И мела метель.
И, прикрыв седые веки,
Небо сжалилось чуть-чуть,
Провожая нас навеки
В дальний путь.
Мы с тобою шли в обнимку
В незнакомый дикий край,
А за нами таял в дымке
Вечный рай.

Сто веков легли дорожной пылью,
Время гонит вскачь.
Этот мир для нас давно стал былью -
Смейся или плачь.
Ты всё также ищешь счастья,
И его в помине нет,
И всё так же в дни ненастья
Даришь свет.
И душа твоя, как птица,
Что среди пугливых стай,
Всё никак не возвратится
В вечный рай.

Слёзы по щекам - это твой вопрос,
Тихое «прости» - это мой ответ.
Словно босиком по шипам от роз
Туда, где небо обещало нам свет.

Вот опять зима, и ветер кружит
Снежную метель.
В тёплой дымке белых пенных кружев
Смятая постель.
Ты раскинулась небрежно
И под вьюгу за окном
Засыпаешь безмятежным
Сладким сном.
И во сне твоём, быть может,
Там, где блещет неба край,
Промелькнёт на нас похожий
Вечный рай.

*****

[oksanchick]

Как хорошо быть чьей-то навсегда
И знать, что это не слова пустые.
Как хлеб, делить и душу и года,
Глядеть в глаза безмерно дорогие.

Как хорошо быть чьим - то навсегда
И знать, что не оставит, не обманет,
И вытащит из под любого льда,
И никогда любить не перестанет.

Родное тело обнимать в ночи
И знать, что будет так уже навеки,
Сливаться вместе, как весной ручьи,
Тонуть в родном дыхании и смехе.

И освежать, как летняя гроза,
И чувствовать, как греешься и греешь,
И знать, что в этих дорогих глазах
Ты никогда уже не постареешь.

Зельвин Горн

[Шарки]

Прощальная

Инна Богачинская

Мой компаньон глух,
Мой телефон нем.
Я помолчу вслух
С тем,в ком меня нет.

Не уроню звук.
Не подарю стон.
Кто-то из нас двух
Будет виной в том.

В каждом цветет сноб.
Первый замерз шаг.
Сбились уже с ног,
Но не спасли шанс.

Коль не судьба греть,
Перекрою шок,
И затянусь в грех,
Как в дорогой шелк.

Пусть хоть еще сто
Впьется в меня ртов,
Я разгляжу,кто
В тайном витке строф.

Будет свеча тлеть.
Не опали крыл,
Чтоб закричать вслед,
Кем для меня был.

[Truly]

ОНА:
Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское,
Что мне сейчас дано,
Истратится и станет все равно -
Уснуть, проснуться, или не проснуться.
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся.

* ОН:
Когда мне будет восемьдесят пять,
По дому буду твои тапочки искать,
Ворчать на то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.
А утром, просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему,
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.
Когда мне будет восемьдесят пять,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять,
И, взявшись за руки по скверику гулять.
И нам не страшно будет умирать,
Когда нам будет восемьдесят пять...


У этого стихотворения 2 автора:
ОНА: Вера Бутко
Воспоминание (http://stihi.ru/2004/10/11-578)

ОН: Вадим Зинчук
85 ответ Вадима Зинчука (http://stihi.ru/2008/05/11/3466)

[serg1969]

Переход от меня до тебя –
Серым берегом край тротуара,
Но судьбы сумасшедшей река
Все мосты-переправы сломала.
И дождями размыло следы,
По которым бы ты отыскалась,
Просто дождик – подлиза судьбы,
И не друг мне, такая вот жалость.
Просто сумерки раньше пришли
И закрыли тебя до рассвета,
И созвучья легли на стихи
Вместо рифмы, потерянной где-то.
Может, встретился кто-то другой
На твоем берегу так некстати,
И рассыпались звезды росой
Под ногами у вас на закате…
Переход от меня до тебя
Невозможен и нам не обещан,
И смывают дожди со стекла
Образ самой любимой из женщин…

Юрий Егоров

[serg1969]

Вновь за окном акварельным пятном Осень,
Где медный клён швыряет на землю латы.
Мы друг у друга уже ничего не просим,
Медленно пряча остынувших встреч заплаты.

Небо прострочено птицами чёрной строчкой,
Парят в небесах лоскутья былого лета.
Глаза становятся лишь пустой оболочкой
Души, от которой нельзя получить ответа.

Любимые руки ласкают всё ту же книгу,
А взгляд устремлён в какую-то даль, вне текста.
Ты словно гадаешь над ребусом или интригой,
Мгновенно меняя события, век и место.

Я давлю рёбра тюбикам с разной краской,
Ищу на палитре эквивалент поцелуя.
Он будет такой же цветной, яркий и страстный.
Легко умереть от счастья, его рисуя!

Воткнуть своё сердце в раму, как это мило...
А стены сжимают плечи, и давит крыша.
О, если неспешно припомнить всё то, что было,
То хочется выть и просить наказанья свыше.

Вот месяца нож взлетает движеньем плавным,
А строчки сжигают лист, всё ближе и ближе,
И муза стучится в створки души, как в ставни,
В надежде, что если не пустят, то хоть услышат..

Андрей Белянин

[Лиса Алиса]

Євгенія Більченко

Письмо для Юры



Утопили меня в реке,
А я вынырнул в океане.
Юрий Крыжановский



«Женька, думай о самом главном:
Ты – изгой на пирах и лаврах.
Твой удел – колея солдата», –
Помнишь, ты говорил когда-то,
Надо мной наклоняясь в теплой,
Очень грязной и очень темной,
Стремной съемной квартире где-то
Между Ворзелем и рассветом?

А свидетели наши – ветки –
На стекле рисовали метки,
Наблюдая с небесной вышки,
Как мне грелось в твоей подмышке,
Как мне мялось в твоем кармане.
Продавщица в киоске, Маня,
Улыбаясь тебе по-блядски,
Наливала нам «Закарпатский»,

И по радио пели «Moscow»,
А теперь ты с отеком мозга
Ловишь эльфов в больничной койке.
Я сдыхаю у барной стойки,
Скоморошьи меняя маски, –
Разве в этом развязка сказки?
Нервы – даже не на пределе…
Разве этого мы хотели?

«Женька, будь непременно первым
В мире быдла, бабла и спермы,
Где поэзией правят суки», –
Помнишь, ты говорил? Но руки –
Иудейские, как скрижали, –
На коленках моих дрожали,
Выдавая твою тревогу…
Вот я – первый. И, ради Бога

Проиграв призовое место
В чертом купленных сучлитфестах,
Заслужил свой ярлык «истерик»,
Став Веспуччи других Америк.
Я уже не прошу: «Отдайте».
Я вишу на житейском сайте,
Где, кто висельник, - тот и весел…
Брат, зачем ты меня повесил?

Брат, зачем ты меня оставил
В этих адских боях без правил,
Где бродили мы, как по минам,
По совдеповскому админу;
Где в сортирах ,что пахнут гелем,
Харкал кровью мой рыжий гений,
В слова вечно иную плоскость
Перебросив соблазн сколоться

Или (что вероятней) спиться;
Где давно никому не спится,
Где не рвут на себе рубахи,
Где под латами носят страхи;
Где при виде пирожных «Захер»
Ты, кондитеров славший нахер,
Уводил меня прямо с бала
В запредельный корабль подвала?

«Женька, думай о самом главном»…
Помнишь, как далеко и плавно
Плыли мы, презирая славу,
От Ямайки до Балаклавы
По веленью Христа и Брахмы?
Осторожно со смертью, брат мой!
Я решил –
И на этом точка:
Не сбежать тебе
В одиночку.


Ночь, 21-22 мая 2012 г.


© Євгенія Більченко

[Sirena]

Без причин
Светлана Ширанкова

Мне грустно, бес. Мне грустно без причин.
И тает мир мороженым на блюдце,
как сумма очень малых величин…
а мне зачем-то хочется вернуться.
Вернуться в ночь, вернуться во вчера,
в слепое неоправданное лето,
и греть глинтвейном наши вечера,
и путаться в ладонях и монетах,
которые ты вытряхнул, смеясь,
из всех своих бесчисленных карманов,
а мы на них рассматривали вязь
и разбирали реверсы по странам.

Мне грустно, бес. Посмейся надо мной
за глупую беспочвенную веру
в отсутствие кинжала за спиной
и в то, что мир теперь не черно-белый,
и будет чайник фыркать по утрам,
и кофе в банке на двоих не хватит,
а, значит, чашку пьем напополам,
и ты такой смешной в моем халате,
напяленном спросонья впопыхах.
Кусочек масла плавится на тосте,
как солнца луч на брошенных стихах,
и до щеки дотронуться так просто...

Мне грустно, бес. Тебе пора идти.
Не прячь лицо, не прячь – ведь ты не плачешь?
Я знаю, нам с тобой не по пути,
и рухнет мир, случись оно иначе –
расписаны для нас календари
чужими равнодушными руками...
Глаза в глаза... не надо, не смотри,
когда шепнешь: лети, мой ангел. Amen.

[Sirena]

Дядя Миша-сан
Мне грустно, Бес...

Мне грустно, Бес!
День беспредельно скучен,
Мой дом давно не беспокоят гости.
Бессонница моя - банальный случай
Из тех, что отоспитесь на погосте.

Мне грустно, Бес!
Проходят дни бесследно,
Друзья не прячут лысины под шляпы
И любят задушевные беседы,
Когда им разрешают вынуть кляпы.

Мне грустно, Бес!
Безжалостны, как дети,
Красотки к бестолковому поэту,
И почему же я один в ответе
За всех, кто призван без суда к ответу?

Мне грустно, Бес!
Но легче и беспечней
Не знать, что вел себя я, как балбес.
Хоть ты - бессовестна, беспутна, бессердечна...
Но без тебя мне грустно, Бетси, Бес!

[november_witch]

Неотразимая,
ты зимним зимняя!

Ты завораживаешь,
как замораживаешь!

Душа нальделая
все ледяней.
Что ты наделала
с душой своей!

Быть ледяною
ее заставила
и, словно комнату,
ее уставила

вещами,
может быть и хорошими,
но замораживающими,
холодными...

Там воздух не колышется.
Цветов
там
нет.

Как лёд коричневый,
блестит паркет.
Где-то гомон уличный,
дневной жары накал.
Здесь —
лед рояля угольный
и ртутный лед зеркал.
Здесь не бывает солнечно.
Здесь лампы свет чуть льют.
Свисают
сонные
сосульки люстр.

А я хочу быть в гомоне
среди людей.
Мне страшно в комнате
души твоей.

Душа усталая,—
себе постылая,
и вся уставленная,
и вся пустынная...

Евгений Евтушенко

[Xomyak]

Проходит день, и ночь проходит,
Ни сна, ни грез. в ночи немой,
И утро новый день приводит -
Такой же скучный и пустой.
И то же небо с облаками,
Бесцветное - как жизни путь,
Где упований нет пред нами,
Былое не волнует грудь,
И люди те ж - смешные люди!
Их встрече будешь ты не рад,
Не прижимай их к пылкой груди,
Отскочишь с ужасом назад.
Ты глас любви подашь собрату,
Ответа нет на голос твой,
И сердце каждый раз утрату
С слезой в дневник запишет свой.
Так полный жиэнию цветок
И горд и пышен средь полей,
Но дунул ветер, и листок
Упал на землю - и на ней,
Что день - то новою грозою
Лишен листка увялый цвет,
И обнаженной головою
Считает, скольких листьев нет.

[Geminika]

Огромно-красно-ликая луна.
Черёмухи дурман и белизна.
Суставчатое хрупанье трамвая.
И память разгибает лепестки -
И горсть судьбы,разбитой на куски,
Мгновенно расцветает,оживая.

Века пройдут,а сердце помнит всё -
Ведь на него,как путь на колесо,
Намотана событий непрерывность.
Не потому ль невинный пустячок
Весенней ночью может дать толчок
Для большего,чем сердцу можно вынесть?

Юнна Мориц

[Главный]

Б. Окуджава. До свидания, мальчики..

Ах, война, что ж ты сделала, подлая,
Стали тихими наши дворы.
Наши мальчики головы подняли,
Повзрослели они до поры.

На пороге едва помаячили
И ушли за солдатом солдат.
До свидания мальчики, мальчики,
Постарайтесь вернуться назад.

Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,
Не жалейте ни пуль, ни гранат.
И себя не щадите вы и все-таки
Постарайтесь вернуться назад.

Ах, война, что ж ты подлая сделала,
Вместо свадеб - разлуки и дым.
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестренкам своим.

Сапоги, ну куда от них денешься,
Да зеленые крылья погон,
Вы наплюйте на сплетников, девочки,
Мы сведем с ними счеты потом.

[лентивана]

Михаил Лермонтов


ОДИНОЧЕСТВО

Как страшно жизни сей оковы
Нам в одиночестве влачить.
Делить веселье - все готовы:
Никто не хочет грусть делить.

Один я здесь, как царь воздушный,
Страданья в сердце стеснены,
И вижу, как судьбе послушно,
Года уходят, будто сны;

И вновь приходят, с позлащенной,
Но той же старою мечтой,
И вижу гроб уединенный,
Он ждет; что ж медлить над землей?

Никто о том не покрушится,
И будут (я уверен в том)
О смерти больше веселится,
Чем о рождении моем...

*****

И СКУЧНО И ГРУСТНО

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят - все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...

Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг -
Такая пустая и глупая шутка...

*****

ТУЧИ

Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники
С милого севера в сторону южную.

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?

Нет, вам наскучили нивы бесплодные...
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.

[Алиск@]

"Снег идет"
Снег идет, снег идет.
К белым звездочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплет.

Снег идет, и все в смятеньи,
Всг пускается в полет,
Черной лестницы ступени,
Перекрестка поворот.

Снег идет, снег идет,
Словно падают не хлопья,
А в заплатанном салопе
Сходит наземь небосвод.

Словно с видом чудака,
С верхней лестничной площадки,
Крадучись, играя в прятки,
Сходит небо с чердака.

Потому что жизнь не ждет.
Не оглянешься, и - святки
Только промежуток краткий,
Смотришь, там и Новый год.

Снег идет густой-густой,
Вногу с ним, стопами теми,
В том же темпе, с ленью той
Или с той же быстротой,
Может быть, проходит время?

Может быть, за годом год
Следуют, как снег идет,
Или как слова в поэме?

Снег идет, снег идет,
Снег идет и все в смятеньи:
Убеленный пешеход,
Удивленные растенья,
Перекрестка поворот.

[Алиск@]

Смолой дождя с небес сползает лето...

Смолой дождя с небес сползает лето.
И было б грустно ждать родной зимы…
Сегодня мне трефового валета
Судьба бросает, будто бы взаймы.

Ах, этот взгляд – сплошное преступленье!
Забавна роль. Банальная строка.
И снова досаждает вдохновенье,
И чувство не изведано пока…

В морковный свет добычу окуная,
Хохочет солнце, рифмы теребя.
Предчувствие. И я пока не знаю,
Кем в этой жизни стану для тебя.

[Florentine]

У любви моей – два крыла:
Одно – счастье, другое – страдание;
Отступает безропотно мгла,
Видя двух полюсов сияние.

Нет понятий добра и зла,
Совершенна она и искренна;
У любви моей – два крыла:
Одно - ложь, а другое - истина.

Но без них никогда не взлететь
От крестов, куполов и тлена;
У любви моей пряник и плеть –
Два крыла из земного плена…

В.Стр@нник

[Алиск@]

Уходя уходи, и не надо печальных симфоний.
Впереди, впереди новый мир и дорога пустая.
Сколько звуков вокруг и агоний, агоний, агоний,
Но изменит то все и всегда, ты поверь, – запятая…

Тротуары блестят, их помыли с утра дождя капли,
И не надо, назад не смотри, а то в прошлое канешь.
А сегодня слеза из души просто будущим каплет,
Никого в этой жизни ты бегом, увы, не обманешь…

От себя убежать, эх, затея совсем непростая,
Расстилая кровать для себя, может, также для прочих…
Палит солнце, земля выгорает от края до края.
Расстилая кровать… значит где-то ждут добрые ночи…

И бегут пояса, вдаль маня, пояса световые,
А по рельсам стучат монотонно колесики с боем.
Убежать от себя, нужно вырастить крылья простые,
Утро, дождь, тротуар, пешеходы и ты, вместе строем…

[november_witch]

Мне грустно на тебя смотреть,
Какая боль, какая жалость!
Знать, только ивовая медь
Нам в сентябре с тобой осталась.

Чужие губы разнесли
Твое тепло и трепет тела.
Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой.

Ну что ж! Я не боюсь его.
Иная радость мне открылась.
Ведь не осталось ничего,
Как только желтый тлен и сырость.

Ведь и себя я не сберег
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.

Смешная жизнь, смешной разлад.
Так было и так будет после.
Как кладбище, усеян сад
В берез изглоданные кости.

Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада...
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.

Сергей Есенин

[Алиск@]

И хотелось все вытерпеть. Только стимул потерян, да и не для кого было мне.
Мне кажется любые маленькие влюбленные мечтали ночами сидеть на подоконниках и разговаривать о луне.
А потом били посуду. Ругались матом. Ненавидели друг друга. Так легче? Да, правда.
Так на каплю легче. Так слаще на дольку лимона. И больше не больно.
Это говорю я вам. Такая взрослая и старая внутри, что самой уже страшно.
Страшно не родить еще ни одного ребенка, но внутри быть настолько уставшей.
Чтоб не просыпаться. Не удивляться, когда опять начнет появляться кашель.
Ниже всех почти, но в детстве очень любила кашу. И вообще много чего любила,
пока еще окончательно не тронулась, пока еще видела вероятность счастья
в чей-то сильной и теплой ладони. Пока я опаздывала на поезд, и меня продувало на ленинградском.
Я заболела в Питере. Это стало самой глупой историей.
Одной из самых дурацких моих песен.
Почему же мне, черт возьми, так безразлично и даже весело.
Что кто-то корчится и спать уже не может толком,
потому что, обнимая, я попала в него иголкой. Как оса я оставила жало.
Значит вжилась под кожу на долгое время.
Но еще маленькой я давно уже узнала, что осы (хотя почему я не верю?) умирают без жала.

[Xomyak]

Как ветер мокрый, ты бьешься в ставни,
Как ветер черный, поешь: ты мой!
Я древний хаос, я друг твой давний,
Твой друг единый,- открой, открой!

Держу я ставни, открыть не смею,
Держусь за ставни и страх таю.
Храню, лелею, храню, жалею
Мой луч последний - любовь мою.

Смеется хаос, зовет безокий:
Умрешь в оковах,- порви, порви!
Ты знаешь счастье, ты одинокий,
В свободе счастье - и в Нелюбви.

Охладевая, творю молитву,
Любви молитву едва творю...
Слабеют руки, кончаю битву,
Слабеют руки... Я отворю!

[L-SOVA]

МОЕ СЧАСТЬЕ


Доволен я малым, а большему рад.
А если невзгоды нарушат мой лад,
За кружкой, под песню гоню их пинком -
Пускай они к черту летят кувырком.

В досаде я зубы сжимаю порой,
Но жизнь - это битва, а ты, брат, герой.
Мой грош неразменный - беспечный мой нрав,
И всем королям не лишить меня прав.

Гнетут меня беды весь год напролет.
Но вечер с друзьями - и все заживет.
Когда удалось нам до цели дойти,
К чему вспоминать нам о ямах в пути!

Возиться ли с клячей - судьбою моей?
Ко мне, от меня ли, но шла бы скорей.
Забота иль радость заглянет в мой дом,
- Войдите! - скажу я, - авось проживем!

Роберт Бернс

[oksanchick]

Мне перья дёргали из крыл,
А я - летала!
Пытались воздух перекрыть,
А я - дышала!
Меня пугали-не люби,
А я - любила!
Пытались памяти лишить,
Я - не забыла!
Мне говорили:боль сильна.
А я - терпела!
Не смей врагов своих жалеть!
А я - жалела...
Меня опять сбивали с ног,
Но я вставала.
Мне говорили: не найдёшь!
Но я искала...
Твердили все: и не мечтай!
А я мечтала...
И эту жизнь я ни на что...
Не променяла бы...

[Шарки]

Ты один мне и Бог и закон-
Я законы толпы презираю...
Пусть любовь-опьяняющий сон,
Я,пьянея тобой,засыпаю...

Что мне жалкой условности ложь?
Я ее вдохновеньем нарушу...
Что мне люди?..А ты...ты поймешь
Ненасытно мятежную душу!...

Как вечерний,медлительный звон,
Голос совести гаснет смолкая...
Пусть любовь-опьяняющий сон.
Я,пьянея тобой,засыпаю...
Зоя Бухарова (Казина)

[Шарки]

Крики чайки белоснежной,
Запах моря и сосны...
Неумолчный,безмятежный
Плеск задумчивой волны...
В дымке розово-хрустальной
Умирающий закат,
Первой звездочки печальной
Золотой,далекий взгляд...
Разукрашенный огнями
Берег в призрачной дали...
Как в тумане перед нами
Великаны корабли...
Чудный месяц,полный ласки,
В блеске царственном своем...
В эту ночь мы будто в сказке
Фантастической живем!...

Зоя Бухарова (Казина)

[lilechka]

Между нами февраль. Майский ветер. Пьянящее лето.
Килобайты стихов - тех, что так не хотелось писать.
Мне расскажут в подробностях, с кем ты, на ком ты и где ты.
Я тепло улыбнусь - "Он свободен. Он может гулять".

Амазонка сдалась. Я лила тебе мёд каждой фразой,
Хоть и знала давно, что покорность змее не идёт...
Получился финал, предсказуемый, в принципе, сразу.
Хорошо, что сейчас. Хорошо, не на высшей из нот.

Ты придёшь в мои сны бессознательным эхом соблазна.
И во сне я вернусь даже в ад, если ты позовёшь...
Просыпаюсь в слезах, обнимаю хороших и разных, -
"Что, кошмары опять?" - "Да... кошмары". Не худшая ложь.

Если слабость сильна, то логично, что сила угасла.
Ты не нож и не пуля, - ты медленный, ласковый яд...
Это жутко пугает привыкших кататься по маслу:
Лучше честная драка, объявленный громко джихад.

Я кричу в пустоту этой осени - хватит. Довольно!
Дай мне право стереть его образ с закрытых страниц!
Пусть он блекнет легко. Пусть он больше не делает больно.
Пусть другие в экстазе сгорают и падают ниц...

_____
Ты остался запретным - гора или яма /по рейтингу бывших/?
Я не бросилась в пропасть, но я отдалилась, любя.
Мы не будем вдвоём... слава Богу.
И ты не услышишь,
Что когда я молюсь, я всё время молюсь
За тебя.
Е. Балахонова

[jdanov]

Александр Блок

Ты помнишь? В нашей бухте сонной
Спала зеленая вода,
Когда кильватерной колонной
Вошли военные суда.
Четыре – серых. И вопросы
Нас волновали битый час,
И загорелые матросы
Ходили важно мимо нас.
Мир стал заманчивей и шире,
И вдруг – суда уплыли прочь.
Нам было видно: все четыре
Зарылись в океан и в ночь.
И вновь обычным стало море,
Маяк уныло замигал,
Когда на низком семафоре
Последний отдали сигнал
Как мало в этой жизни надо
Нам, детям, – и тебе и мне.
Ведь сердце радоваться радо
И самой малой новизне.
Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран –
И мир опять предстанет странным,
Закутанным в цветной туман!

[jdanov]

*****
Когда уходите на пять минут
Не забывайте оставлять тепло в ладонях
В ладонях тех, которые вас ждут,
В ладонях тех, которые вас помнят.

Когда уходите на пять минут
Не закрывайте за собою двери-
Оставьте это тем, которые поймут,
Которые сумеют в вас поверить.

Когда уходите на пять минут,
Не опоздайте вовремя вернуться,
Чтобы ладони тех, которые вас ждут,
За это время не успели разомкнуться.

[jdanov]

*****

Дела, дела... Забот круговорот,
И душу непрестанно что-то гложет...
Дай Бог, чтоб оказался рядом тот,
Кто просто так, по-дружески, поможет.

Болезнь без приглашения придёт,
Несчастье тоже – в дверь стучать не станет...
Дай Бог, чтоб оказался рядом тот,
Кто вытянет, поддержит, не оставит...

Грех сладок и прилипчив, словно мёд:
Запачкался – и в жизни не отмыться...
Дай Бог, чтоб оказался рядом тот,
Кто не позволит грешному свершиться.

Проходит чередой за годом год,
Цветение садов сменяет вьюга...
Дай Бог, чтобы всегда был рядом тот,
Кого ты называешь просто другом.

[NATA92008]

Отшумели ливневые звоны,
Майские курьёзы и капризы.
Нараспашку окна и балконы.
Сонно машут шторами карнизы.

Под ленивой ветреной волною
Шелестит забытая газета…
Вот и всё. Покончено с весною.
В наши окна, щурясь, смотрит лето.......
Любовь Сирота

[UUU555]

Когда душа поет, весь мир прекрасен,
Кому же, как не нам об этом знать,
Страданий путь нелеп, да и опасен,
Мы в жизни выбираем благодать.
Не стоит замыкаться на проблемах,
Придут они, они же и уйдут,
Не стоит каждый миг терзать в дилеммах,
Важнее что, свобода иль уют.
Позволить просто быть себе счастливей,
Увидеть красоту и бег минут,
И жизнь, пожалуй, станет справедливей,
Когда в ней радость и победы ждут.
Как просто быть счастливым, но и сложно,
Как многое хотели б мы понять,
Идем по жизни очень осторожно,
Когда б могли подняться и летать.
Когда душа поет, весь мир прекрасен,
Когда прекрасен мир, душа поёт,
И этой связи круг как прежде ясен,
Позволь душе и счастье, и полёт.
Б. Пастернак

[L-SOVA]

Всё бытие и сущее согласно
В великой, непрестанной тишине.
Смотри туда участно, безучастно, -
Мне всё равно - вселенная во мне.
Я чувствую, и верую, и знаю,
Сочувствием провидца не прельстишь.
Я сам в себе с избытком заключаю
Все те огни, какими ты горишь.
Но больше нет ни слабости, ни силы,
Прошедшее, грядущее - во мне.
Всё бытие и сущее застыло
В великой, неизменной тишине.
Я здесь в конце, исполненный прозренья,
Я перешел граничную черту.
Я только жду условного виденья,
Чтоб отлететь в иную пустоту.

А.Блок

[svyatodan]

Я к вам приду.

Я к Вам приду. Сегодня. Этой ночью.
При свете бледной худенькой луны.
И, притворяясь скважиной замочной,
Тихонько подсмотрю все Ваши сны.

Прикинусь веником, от скуки одичавшим,
Зажгусь торшером стареньким в углу,
Найдусь рублём, три дня назад пропавшим,
Раскинусь ковриком пушистым на полу.

Я буду Вашим лучшим наважденьем,
Котом Без Крыши, мышкою в норе,
Ещё не совершённым преступленьем,
Тридцать вторым числом в календаре.

Я стану в этом сне искусствоведом
И напишу рецензию о том,
Как я был самым-самым нежным БРЕДОМ.
Но не сейчас.
Когда-нибудь.
Потом.............


Кот на крыше

[Geminika]

Где ты, где ты, мой ангел-спаситель?
На меня войной идут легионы,
Или, может, наш с тобой сочинитель
Прописал тебе другие законы

И теперь ты на меня и не смотришь
(Выбиралась же сама многократно).
С сочинителями разве поспоришь…
Я немного продержусь ещё, ладно.

Где ты, где ты, мой ангел-защитник?
Выводи меня скорей из осады.
Моё небо рвут из рук, как полтинник.
Всё до капли отдаю – им же надо!

Им же надо… ну берите, тяните,
Наливайте ваши чашки и плошки…
Где ты, где ты, мой ангел-хранитель,
Сохрани меня хотя бы немножко.

Просто за руку возьми ненадолго,
Просто несколько минут отдышаться.
И просить-то не научена толком,
А не просишь – так чего и стараться.

Но я знаю, хоть один да услышит,
И слетит в мою смешную обитель,
И обнимет, скажет: «Девочка, тише,
Не волнуйся, я твой ангел-мучитель…»
__________________________________________________ ____________________

Как-то их странно задумали наверху,
В их биографии втиснули всякую чепуху,
Перемешали с толпой, развели по углам,
По параллельным спискам, по разным снам.

С них бы писать сценарии мелодрам...
Город вылавливал их по чужим домам
И трамбовал в плацкарты, тащил в метро.

Время втекало струйками в их нутро,
Чтобы потом иссякнуть в один момент.
И ни одной надежды на хеппи-энд…
Им же никто друг друга не обещал,

Их даже этот город с трудом вмещал,
Вдавливая всем телом себе в бока,
Думал: ну пусть ещё поживут пока.

И подгонял такси: вон тех подбери.
И почему-то знал, что они внутри
На девяносто процентов из хрусталя...
Как же красиво они до утра болят!..
__________________________________________________ ____________________

Ну что ты, ну что ты… ну разве же это беда –
любить этих девочек-мальчиков с тонкими лицами?
Смотреть в них и знать, что уже никогда, никогда,
уже никогда им тобою не осуществиться…
Лежать многократно в постелях, в земле, в облаках,
к своим трафаретам прилаживать каждую живность,
а после - из вечной зимы выносить на руках,
как будто не сладость такая, как будто повинность…
Я слышу, как падает время в меня по ночам,
в глухие пустоты мои, где ни стражи у края.
Ну что ты, ну что ты… не плачь, я тебя не отдам.
Не плачь, в нас немного ещё наверху поиграют.

Елена Касьян

[Файна]

А что дорого - то осталось.
Никуда в никуда не делось.
Пустяковая эта малость - любоваться любимым делом,
раздышаться солёным морем,
разбежаться пологой горкой,
и ни с кем ни о чем не спорить, языком ощущать - не горько.
...а что дорого - то осталось.
Распрощалось с ненужным "было".
Отодвинуло к черту жалость, подарило и полюбило - вот такую меня,
как просишь - не вчерашнюю, а другую.
И волос золотая осень из окна ветерком подует…
подмигнёт шаловливо солнцем,
всхлипнет лужей,
дождём поплачет,
мягких губ сквозняком коснется,
и по дням как клубок поскачет.
…а что дорого – то осталось.
Обернулось во мне покоем.
Как набегалось-накаталось,
улеглось и сдалось без боя. И уютно ему, почётно, и всегда от всего согрето .
Никому никогда – отчетов, никому никаких обетов.
И привычки – дороже счастья, или даже ему синоним.
Лучше быть целиком, чем частью – даже самых родных ладоней,
…а что дорого – то осталось.
И мурлычет в душе котенком.
Нипочем ни любовь, ни старость – рвется только в местах, где тонко.
И на улице – развеснилось, май смеется и лижет пятки.
Утверждает, что всё приснилось.
Убеждает, что всё в порядке.

(с) Лала Тарапакина

[Парусник]

Осень.

Я дал разъехаться домашним,
Все близкие давно в разброде,
И одиночеством всегдашним
Полно всё в сердце и природе.

И вот я здесь с тобой в сторожке.
В лесу безлюдно и пустынно.
Как в песне, стёжки и дорожки
Позаросли наполовину.

Теперь на нас одних с печалью
Глядят бревенчатые стены.
Мы брать преград не обещали,
Мы будем гибнуть откровенно.

Мы сядем в час и встанем в третьем,
Я с книгою, ты с вышиваньем,
И на рассвете не заметим,
Как целоваться перестанем.

Ещё пышней и бесшабашней
Шумите, осыпайтесь, листья,
И чашу горечи вчерашней
Сегодняшней тоской превысьте.

Привязанность, влеченье, прелесть!
Рассеемся в сентябрьском шуме!
Заройся вся в осенний шелест!
Замри или ополоумей!

Ты так же сбрасываешь платье,
Как роща сбрасывает листья,
Когда ты падаешь в объятье
В халате с шёлковою кистью.

Ты - благо гибельного шага,
Когда житьё тошней недуга,
А корень красоты - отвага,
И это тянет нас друг к другу.

1949

Б.Пастернак

[Бастильда]

Выткался на озере алый цвет зари.
На бору со стонами плачут глухари.

Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется - на душе светло.

Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
сядем в копны свежие под осенний стог.

Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
хмельному от радости пересуду нет.

Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
унесу я пьяную до утра в кусты.

И пускай со звонами плачут глухари,
есть тоска веселая в алостях зари.

Сергей Есенин

[Лиса Алиса]

Время не ранит, но раны лечит,
Время добрее, чем мы считаем.
Жизнь равнодушием искалечив,
Прошлое муторно нас листает.
Книжные дети, дурное семя,
Что под обложкой? Вина и горечь.
«Ну, ничего, - говорит нам время.
Из корешка прорастают корни
Смутной надежды, надежды дикой,
Темной, как небо холодным летом,
Терпкой, как мята и земляника…»
Сколько страниц до конца сюжета?
Буквы, как рыбы, во тьме кромешной,
Плавают молча, одна, вторая…
…Что нам осталось? Страница «нежность»
Грубо надорванная по краю.


© Copyright: Мария Хамзина

[Malvinka2010]

Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.
Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой".
Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.
Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.
А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля..."
А. Ахматова

[november_witch]

Кто ошибется,
Кто угадает?
Разное счастье
Нам выпадает.
Часто простое
Кажется вздорным.
Черное — белым,
Белое — черным.
Мы выбираем,
Нас выбирают.
Как это часто
Не совпадает!
Я за тобою
Следую тенью,
Я привыкаю
К несовпаденью.
Я привыкаю,
Я тебе рада.
Ты не узнаешь,
Да и не надо.
Ты не узнаешь
И не поможешь —
Что не сложилось,
Вместе не сложишь.
Счастье — такая
Трудная штука —
То дальнозорко,
То близоруко.
Часто простое
Кажется вздорным.
Черное — белым,
Белое — черным!

Михаил Танич

[Geminika]

ЕСЛИ....

Если богу угодно было нас скрещивать так вот сразу,
Видимо, он далеко не бездарен и далеко не глуп.
Наши дети были бы узкобёдры, длинноноги и большеглазы,
Тонкие пальцы и голени, гладкая кожа, чёткая линия губ.

Наши слова легко бы укладывались в рифму и в строчку,
Музыка – в правильный ритм, а тела (да, банально) – в кровать.
Но с нами сыграли нечестно – нам выдали время в рассрочку –
И значит, с нас спросят, и значит, придётся его отдавать…

И что мы успеем, мой свет? Ничего мы, похоже, уже не успеем.
Но пусть не узнает никто, как нам страшно, мой свет.
Ведь кроме вот этой надежды на то, что мы вдруг повзрослеем,
У нас ничего, ничего, ничего больше путного нет.

Елена Касьян

[MARIMAR]

Egeja d'Aiva

Арифметика любви

Так случилось, что напрасно умножали
Мы на вечность мимолётные мгновения,
Отрицая вероятность, что в финале
Эта функция закончится делением.

Путь к решению простой теперь и краткий,
В этой формуле не будет места скорби:
Сокращаются легко и без остатка
Наших чувств не правильные дроби.

Завершилось вычисление совместное,
А итоги совершенно равноценные:
Ты уходишь в уравнение к неизвестному,
Я ищу себе другую переменную.

[Nadgie]

Дивчину пытает казак у плетня:
-Когда ж ты, Оксана, полюбишь меня?
Я саблей добуду для крали своей
И светлых цехинов, и звонких рублей!-
Дивчина в ответ, заплетая косу:
-Про то мне ворожка гадала в лесу.
Пророчит она: мне полюбится тот,
Кто матери сердце мне в дар принесет.
Не надо цехинов, не надо рублей,
Дай сердце мне матери старой твоей.
Я пепел его настою на хмелю,
Настоя напьюсь - и тебя полюблю!-
Казак с того дня замолчал, захмурел,
Борща не хлебал, саламаты не ел.
Клинком разрубил он у матери грудь
И с ношей заветной отправился в путь.
Он сердце её на цветном рушнике
Коханой приносит в косматой руке.
В пути у него помутилось в глазах,
Всходя на крылечко, споткнулся казак.
И матери сердце, упав на порог,
Спросило его: «Не ушибся, сынок?»

автор неизвестен.

[svyatodan]

nickname
Говорят, что ты вечен. Мне кажется, это так грустно...
видеть столько смертей... хотя, может быть ты и привык
и относишься по-философски, и сдерживать чувства
ты умеешь легко... я не знаю... Скажи мне свой ник,

я хотел бы с тобой пообщаться в каком-нибудь чате
или в скайпе, ну... чтоб без посредников, с глазу на глаз.
Да не бойся, не буду о всяких грехах и расплате,
и о Смысле Всего. Знаешь, я тут немного припас,

для душевных бесед неплохого гавайского рома.
Ты не против, я выпью? А ты?.. Извини...чуть горчит.
В общем, коли надумаешь, то не стесняйся, я дома.
Постарайся успеть.
Очень жду.
*kotnakrishe*
Стучи.


Кот На Крыше

[MalDiva]

Ты сгораешь от пряного чувства.
В каждом вдохе читается боль.
Быть одной — это тоже искусство,
Но не слишком почетная роль.

Скольких рук ты уже обжигалась?
Скольким верила, скольких ждала?
И ни с чем за душой оставалась,
Но любить прекратить не могла.

Все не с теми ты, видно, сближалась,
Все не тем посвящала себя.
И забвение мукой казалось,
И душила тоска, как петля.

Линчевало осипшее горло
Послевкусие прошлых потерь.
Там обиды превысили норму,
Поселив на душе метель.

Владимир Ток

[Nadgie]

Юлия Друнина.
Зинка.

1.Мы легли у разбитой ели,
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, сырой земле.

- Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.

У тебя есть друзья, любимый.
У меня лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.

Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.

Отогрелись мы еле-еле,
Вдруг приказ: Выступать вперед!
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.

2. С каждым днем становилось горше.
Шли без митингов и замен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.

Зинка нас повела в атаку.
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.

Мы не ждали посмертной славы,
Мы со славой хотели жить.
Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит

Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав.
Белорусские хаты пели
О рязанских глухих садах.

3. Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет.

У меня есть друзья, любимый
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.

И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб она тебя не ждала.

[Северянка]

ЮННА МОРИЦ

На грани выдоха и вдоха есть волна,
где жизнь от видимости освобождена,
упразднены тела и внешние черты,
и наши сути там свободно разлиты.

Там нет сосудов для скопления пустот,
и знак присутствия иной, чем здесь, и счет
не лицевой, не именной, и только ритм
там раскаляется и звездами горит.

На грани выдоха и вдоха есть волна,
где жизнь, как музыка, слышна, но не видна.
И там поэзия берет свои стихи.
И там посмертно искупаются грехи.
1984

[Ирина**]

Я думала, отсюда видно вечность

Я думала, отсюда видно вечность…
Скажите, доктор, как надолго страх,
когда стоишь вот так у поперечины,
сминая каждый божий день в руках?
Не надо, доктор, я и так всё знаю:
вот это – в вену… эти – натощак…
я только постоянно забываю,
мне делать шаг или не делать шаг?
Ведь вам уже известно, чем я кончу,
мне даже не прописан полный курс.
Моя реальность с каждым разом тоньше,
и с каждым разом всё пресней на вкус.
Но всё равно - спасибо за оказию
сойти с дистанции, а не с ума.
Я буду умолять об эвтаназии.
Я задолбалась уходить сама.

Елена Касьян

[НинаАП]

Лучшие люди России владеют, имеют – и очень!
Лучшие люди России активны и креативны,
Лучшие люди России успешны и очень продвинуты,
Лучшие люди России качают деньги на запад,
Лучшие люди России прохохотали страну,
Лучшие люди России – такой гегемонский класс,
Лучшие люди России ходят на митинг протеста,
Им аплодирует тётка, улыбаясь, как трупу Каддафи,
Издали видно, что это – лучшие люди Африки,
Власть говорит, что это – лучшие люди России.

Худшие люди России не ждут ничего хорошего
От лучших людей России, которые рвутся во власть.
Худших людей России ограбили лучшие люди,
Худших людей России теперь презирают за это
Лучшие люди России, буржуазные господа,
Которые, как на праздник, ходят на митинг протеста,
Им аплодирует тётка, улыбаясь, как трупу Каддафи,
Издали видно, что это – лучшие люди Африки,
Власть говорит, что это – лучшие люди России…
Худших людей России я понимаю лучше.

У лучших людей России – вооружённые силы слов,
Замечательное оружие массового уничтожения,
Прекрасные боевые отравляющие вещества, –
Например, такой словояд "раздражённые горожане",
Раздражённые – это средство, а цель – городские массы,
Митинги раздражённых обменяют лучшие люди,
Если у них получится, на свойский переворот, –
Лучше и не придумаешь для власти лучших над худшими,
Им аплодирует тётка, улыбаясь как трупу Каддафи.
Издали видно, что это – лучшие люди Африки,
Власть говорит, что это – лучшие люди России…
Худших людей России я понимаю лучше,
Разницу зная между – казалось и оказалось.


ЮННА МОРИЦ (http://www.owl.ru/morits/stih/off-records046.htm)

[НинаАП]

Тебе лично

Если б ты на этом свете
Был один подвластен смерти,
А другие, то есть мы,
Жить всё время оставались,
Тут ни с чем не расставались,
Избежав предвечной тьмы, —

Как бы мы тебя любили!
Что попросишь, раздобыли.
Сострадая и скорбя,
Начиная сразу с детства,
Не могли б мы наглядеться,
Наглядеться на тебя!

...Но ведь так и происходит:
Человек один проходит,
Мы, другие, — это род,
Род ведёт свою дорогу,
И пока что, слава богу,
Он живёт, живёт, живёт.

Так что в полночи и в полдни
Понимай, и знай, и помни:
Ты у нас любимый гость.
Всё тебе — привет и ласка.
Остальное — только маска:
Равнодушье, скука, злость.

Александр Аронов

[cote d'Ivoire]

Отношение к погоде


Солнце шло по небосводу,
синеву
разглаживая.
Мы сказали про погоду:
- Так себе...
неважная...-
Ни дымка
в небесном зале,
обыщи
все небо хоть!
Огорчившись,
мы сказали:
- Что ни день,
то непогодь!
Но когда
подуло
вроде
холодком
над улицею,
мы сказали
о погоде:
- Ничего,
разгуливается!-
А когда
пошли
в три яруса
облака, ворочаясь,
мы,
как дети,
рассмеялися:
- Наконец
хорошая!-
Дождь ударил
по растеньям
яростно
и рьяно,
дождь понесся
с превышеньем
дождевого плана.
И, промокшая,
без зонтика,
под навесом
входа
говорила
чья-то тетенька:
- Хороша погода!-
А хлеба
вбирали капли,
думая:
"Молчать ли вам?"
И такой отрадой пахли -
просто
замечательно!
И во всем Союзе
не было
взгляда недовольного,
когда
взрезывала
небо
магнийная
молния.
Люди
в южном санатории
под дождем
на пляже
грома
порции повторные
требовали даже!
Ветерки
пришли
и сдунули
все пушинки
в небе.
Стало ясно:
все мы думали
о стране
и хлебе.

[Florentine]

Малыш, скажи - как звать тебя,
как мама вечером, любя,
тебя укладывала спать?
Скажи малыш, хочу я знать:
насколько ты сейчас здорова
и не желаю слышать снова
как ноешь ты. Всё. Перестать.
Малыш, ты научись мечтать,
и разозлись, ведь в нашей злости
есть силы те, как те же гости,
что вечно сидя по домам,
приходят по желанью к нам.
И знай, Малыш, что в нашей власти
есть оберег на все напасти,
что бродят в нашей жизни злой,
И бесполезен спор со мной..
Давай-ка жизнь начнём сначала,
поставим скуку у причала,
пошлём подальше докторов,
набьём по морде комаров.
(улыбку вижу - нету слов)
Но, извини, отвлёкся - sorry,
На свете нет сильнее Воли,
что победит любые боли;
поверь, как в то, что утром зори,
приносят розовый рассвет.
Да, я забыл сказать ... – Привет...

Малыш, ещё раз повторяю:
Ты сможешь всё, я это знаю,
когда откроешь Вере дверь.
Поверь в Себя, малыш - поверь.


Валерий Вестов

[Florentine]

А может бросить всё, и всё начать сначала,
Я пододвинулся к тебе немного ближе,
И вспомнил вечер у гранитного причала,
Где познакомил нас котёнок рыжий - рыжий.
Весенние деньки тянулись скоро к лету,
Погода … я припомнил все проклятья,
Котёнок мокрый гордо шёл по парапету
И рядом девушка в небесно-синем платье...

Валерий Вестов

[MARIMAR]

СОБСТВЕННОЕ НЕБО

Я жива, жива, жива,

Богом не забыта,

Молодая голова

Дрянью не забита.

Нету в голосе моем

Денежного звона —

Лучше вольным соловьем,

Чем орлом у трона.

Нет, не лучше — только так:

Соловьем, и вольным,

Чтоб на детях этот знак

В возрасте дошкольном

Восходил звездой во лбу,

Метил с малолетства.

Чудный свет на всю судьбу

Проливает детство,

Просветляя нам слова

И угрюмство быта.

Я жива, жива, жива,

Богом не забыта.

Голос чей-то и ничей

Слово к слову сложит,

И никто меня ничем

Обделить не сможет.

Не возьму чужой воды

И чужого хлеба.

Я для собственной звезды
Собственное небо.

Юнна Мориц

[Resod]

Под шум и звон однообразный,
Под городскую суету
Я ухожу, душою праздный,
В метель, во мрак и в пустоту.

Я обрываю нить сознанья
И забываю, что и как...
Кругом — снега, трамваи, зданья,
А впереди — огни и мрак.

Что, если я, завороженный,
Сознанья оборвавший нить,
Вернусь домой уничиженный,—
Ты можешь ли меня простить?

Ты, знающая дальней цели
Путеводительный маяк,
Простишь ли мне мои метели,
Мой бред, поэзию и мрак?

Иль можешь лучше: не прощая,
Будить мои колокола,
Чтобы распутица ночная
От родины не увела?

Александр Блок

[innalit]

Из современного. Кот Басе.
Она пахнет мужским Кензо и адреналином, научилась в жизни взвешивать каждый грамм. У нее ботфорты – 3 пары – ходить по спинам и одни кроссовки – бегать в них по утрам. Она чья-то находка, тайна, жена и мама, она может – коньяк, бездорожье, шипы и грязь. Но когда она в воскресенье подходит к храму, с колокольни ей голубь машет крылом, смеясь. Она знает так мало, но знает довольно точно, и стихи не расскажут главный ее секрет… Между прочим, привычка ложиться в 12 ночи – это просто побочный, вынужденный, эффект. Вы ей пишете в личку – а как, мол, и что имели, препарируя тексты, копаясь в ее душе. У нее камасутра вышита на постели и Харлей непременно пропишется в гараже. Она помнит и вальс во дворце с золотыми люстрами, и как выла от боли, случаем спасена…
Эта девочка слишком
слишком
умеет чувствовать…
И что платит за это – знает она одна.

[innalit]

Вера Полозкова. Одно из самых любимых ее. Нет, придется все рассказать сначала, и число, и гербовая печать .
Видит бог, я очень давно молчала, но теперь не могу молчать .
Этот мальчик в горле сидит, как спица, раскаленная докрасна,
Либо вымереть, либо спиться, либо.. грёбаная весна!

Первый начал, заговорил и замер, Я еще вас увижу здесь ?
И с тех пор я бледный безумный спамер , стихоплетствующая взвесь,
Одержимый заяц, любой эпитет про лисицу и виноград,
И теперь он, да , меня часто видит , и по правде , уже не рад.

Нет, нигде мне так не бывает сладко, так спокойно, так горячо,
Я большой , измученный кит-касатка, лбом упавший в его плечо,
Я большой и жадный осиный улей, и , наверное, дни мои сочтены,
Так как в мире нет ничего сутулей и прекрасней его спины..

За высокой стойкой, ребром бокала, перед монитором, белее льда,
Лучше б, я , конечно, не привыкала, но теперь не денешься никуда..
Всё. Поставь на паузу, Мефистофель. Пусть вот так и будет в моем мирке-
Этот старый джаз, ироничный профиль, сигарета в одной руке.

Нету касс, а то , продала бы душу за такого юношу, до гроша,
Но я грустный двоечник, пью и трушу, не мила, несносна , не хороша.
Сколько было жутких стихийных бедствий, вот таких, ехидных и молодых,
Ну а этот, ясно, щелбан небесный , просто Божий удар под дых.

Милый друг, улыбчивый , нетверезый и чудесный, не в этом суть.
О тебе никак не выходит прозой , так что , братец, не обессудь.

[Resod]

Из современного. Кот Басе.


Майских дождей пора.
Словно море светится огоньками
Фонари ночных сторожей.

***
На луну загляделись.
Наконец-то мы можем вздохнуть! —
Мимолетная тучка.
Басе, но не кот, а Мацуо;)

[юрга]

Аполлинер Гийом.

Мы смотрели в тот теплый вечер
Как над озером наклонясь
Ивы робко горбили плечи
Плыли лебеди В этот час
Умирает день Он угас
***
НЕВИННАЯ ЛИЗА

Сегодня был долог день
Он кончился наконец

А завтра все опять повторится
Там на горе опускается вечер
На заколдованный замок
Мы устали сегодня
Но дома
Ужин дымится
А завтра с утра
Мы снова
Займемся своим трудом
Вот так-то
Добрые люди

[НинаАП]

Все выросли... Больше не нужен
Им твой опостылевший труд.
Ты куришь, ты стар и простужен,
Все выросли, главное - врут.

Ты вёл их за ручку, не очень
Им нравится это тепло.
Их мир для тебя заколочен.
Ты выбит мячом, как стекло.

Осколки свои собирая,
Ты счастлив, что выросли все.
Но ужасы детского рая
Для них - как стекло в колбасе.

Ответь, собирая осколки:
А кто тебя, милый, просил,
Чтоб выросли козлики, волки,
Ворона, лисица и сыр?..

Все выросли... Завтрак на ужин
Едят, не слезая с колёс.
Ты куришь, ты стар и простужен.
Все выросли - жаль их до слёз!


Юнна Мориц

[november_witch]

Я вас люблю, как любят всё, что мимо
Промчалось, не убив, когда могло.
Я вас люблю и вами я любима
За то, что не убили, а могли,

Когда была я в поезде бомбима,
Лицом упав на битое стекло,
И чудом вышла из огня и дыма
В пространство, где горели корабли,

Горели танки, самолёты, люди,
Земля и небо, кровь лилась из глаз.
Я вас люблю всей памятью о чуде,
Которое спасло меня от вас.

Мой ангел в той войне был красным, красным,
И пять мне было лет, а нынче сто.
Я вас люблю так пламенно, так страстно,
Как дай вам Бог не забывать – за что.

Юнна Мориц. Стихи.

[Gera0907]

Наносишь мне раны, затем, чтоб после
Их тщательно зализать.
Так кто же позволил тебе так просто
Мне в голову залезать?

И как ты взломал, не имея данных,
Пароли моей души?
Чтоб заменить их на очень странный,
Тебе лишь понятный, шифр.

А я привыкаю чертовски быстро
Курить через поцелуй,
Ведь между нами не просто искра…
Я пальцами по стеклу

Рисую мурашки. Они так часто
Проносятся вдоль спины,
Когда ты ломаешь мой мир на части
В экстазе чужой весны.

И как мне, с тобою, не растеряться?
Ты предан, красив, пернат.
Похоже, что ты средь моих инсталляций
Любимейший экспонат.

[Gera0907]

О смерти думать с уваженьем. Не без дрожи.
Она - внутри, она у каждого своя.
Никто не будет к нам внимательней и строже
И не разделит с нами труд небытия.

Она - не череп, не скрещенье двух костей.
Ты ей обязан вечной жаждой новостей,
Любовных сил, непредсказуемых путей,
И перемен, и сногсшибательных затей.

Она заботится о наших совершенствах
И с этой целью снится после тридцати.
А к сорока - во всех безумствах и блаженствах
Ее стремительность ты должен обрести.

Она - не желтая, не ведьма, не с косой.
Ты ей обязан безупречною красой,
Красой серебряною, голой и босой,
Своей решительно последней полосой.

О смерти думать, как подросток о призванье.
Не примерять ее, как тесное жилье.
Не лезь на кухню к ней, чтоб знать судьбу заране.
И верить в собственные силы как в ее.

[Gera0907]

С точки зрения осени, мир – это стылый ветер,
метаморфоза жёлудя
и пестрота зонтов…
Это тебе показалось, что ты не один на свете.
Просто принять обратное ты ещё не готов.

Ты ещё просыпаешься в той же холодной комнате,
в том же холодном городе, где засыпал всегда.
Только не вспоминай её,
только не вспоминай её.
С точки зрения вечности, год – это ерунда.

Наглый осенний ветер ловко сбивает жёлуди.
Выдумай что угодно, сам себя обмани,
будто её и не было,
не было вовсе, господи…
Просто к утру отчаянно что-то в груди саднит.

Можно сверять пространство, меряя ночь шагами,
переболеть простудой
и нарыдаться всласть.
Где-то (допустим, где-то) мир населён лишь вами.
С точки зрения жизни – вам туда не попасть.

[Gera0907]

Где ты, где ты, мой ангел-спаситель?
На меня войной идут легионы,
Или, может, наш с тобой сочинитель
Прописал тебе другие законы

И теперь ты на меня и не смотришь
(Выбиралась же сама многократно).
С сочинителями разве поспоришь…
Я немного продержусь ещё, ладно.

Где ты, где ты, мой ангел-защитник?
Выводи меня скорей из осады.
Моё небо рвут из рук, как полтинник.
Всё до капли отдаю – им же надо!

Им же надо… ну берите, тяните,
Наливайте ваши чашки и плошки…
Где ты, где ты, мой ангел-хранитель,
Сохрани меня хотя бы немножко.

Просто за руку возьми ненадолго,
Просто несколько минут отдышаться.
И просить-то не научена толком,
А не просишь – так чего и стараться.

Но я знаю, хоть один да услышит,
И слетит в мою смешную обитель,
И обнимет, скажет: «Девочка, тише,
Не волнуйся, я твой ангел-мучитель…»

[Gera0907]

Ты не думай с презреньем:
"Какие мелкие семена!"
Это ведь красный перец.
********
Все волнения, всю печаль
Своего смятенного сердца
Гибкой иве отдай.
********
Ива склонилась и спит.
И кажется мне, соловей на ветке...
Это ее душа.

[Nuvanna]

Наталья Нечаянная
тишина

и однажды ночью так тихо, что слышно, как в чужих городах,
в тысячах километров, в не-звонках-чтобы-не-тревожить,
засыпают привычно старухи, прозрачные, как вода,
или старики, невесомые, словно воздух.
засыпают (хотя, чего там: привычно ворочаются без сна,
потому что старость и родные кости саднят, как иглы).
и ты в ужасе вскакиваешь, за окном шелестит весна.
но ты плачешь и тихо молишься:
«не мои бы».

[Шарки]

Троица

С.Есенин

Троицыно утро,утренний канон,
В роже по березкам белый перезвон.

Тянется деревня с праздничного сна,
В благовесте ветра хмельная весна.

На резных окошках ленты и кусты.
Я пойду к обедне плакать на цветы.

Пойте в чаще,птахи,я вам подпою,
Похороним вместе молодость мою.

Троицыно утро,утренний канон.
В роще по березам белый перезвон.

1914

[юрга]

ДМИТРИЙ СУХАРЕВ.

ПЕРЕУЛОК

В Мельничном, вблизи завода
Мукомольного, вблизи
Вечности - себя до года
Возрастом вообрази.

Все арыки перерыла
Жизнь, а ты войди по грудь
В тот же - после перерыва
В пятьдесят каких-нибудь.

Что такое пятьдесят
Лет, когда вокруг висят
Ветви те же, что висели
В прошлом веке и вчера?

Легче птичьего пера
Пыль, мучнистая сестра
Вечности и колыбели.

В Мельничном без вечной спешки
Время движется - вблизи
Вешки, от которой пешки
Устремляются в ферзи.

Времени протяжна нота,
Мелет мельница, и нет
Обреченности цейтнота,
Быстротечности примет.

Мама вынесла мальца
В Мельничный, и нет конца
Вечности, и пыль мучниста,
Как цветочная пыльца.

Словно в саге романиста,
Время длится без конца.