Показать скрытый текст ***
Викторианское мироустройство почти впервые настойчиво отгородило мир детства от мира взрослых, признав тем самым за детьми некоторую разность и отличность от больших людей, но одновременно создав своего рода стену между мирами, перешагнуть которую и до сегодняшнего дня бывает не всегда легко - процесс перехода из одного мира в другой мог стать довольно болезненным. Собственно викторианская любовь к абсурду - есть не что иное, как попытка потихоньку протащить за хвостик в мир взрослых детское право на не-следование правилам.
Так и вышло, что фильм оказался вдруг очень неовикторианской рассказкой про то как из одной Алисы должна получиться другая.
Неслучайно,на первый свой в жизни взрослый прием Алиса опаздывает. Сцена с приемом и последующим предложением вообще, на мой взгляд, выстроена безукоризненно. Весь взрослый мир уже знает о том, что ждет Алису и снетерпением ожидает, когда она к ним присоединится. Поэтому сцена,когда толпа собирается вокруг беседки, в которой Алисе делают предложение - настолько же абсурдна, насколько и реальна. По законам большого мира Алиса должна стать приличной викторианской женой и матерью - роль, о которой известно всем, кроме самой Алисы, поскольку она там - единственный человек из мира детства. И, останавливаясь намгновение перед стеной, разделяющей два мира, Алиса делает очень понятную вещь - убегает, чтобы в одиночку пройти no man's land междудвумя состояниями, победить свой страх в виде огнепыщашего Бармаглота и сделать, наконец, выбор. Понятно, почему все обитатели волшебной страны постоянно спрашивают Алису, Алиса ли она. Ты та или другая? Ты ужевыросла или ты еще с нами? И даже сама Алиса не всегда может дать на это хоть какой-нибудь ответ.
Кэррол, как известно, в воздухе, Бертон - в деталях, Дисней - в жанровой сказочности и упорядоченности грядущего безумия.
Сказочнаяи детская подача действия хороша тем, что невольно даже у взрослого зрителя вроде меня срабатывает детское восприятие - отрубленные головы в озере, трупные пальцы и, скажем, отрезанный язык Бармаглота не вызывают даже секундного отторжения, они вписаны в движение и рассчитаны на детскую всеприемлющую реакцию. Это такие же атрибуты сказки, как говорящие цветы и животные.
Что до оппозиций, то они и вовсе не сказочные, конечно же.
"Моя сестра правит миром живых", - роняет Белая Королева, и поди догадывайся, каким миром тогда правит Белая Королева - миром смерти,миром забвения, миром фантазий. В любом случае, Алиса сражается не занего, а за себя, потому что, как опять же говорит Белая Королева, выбордолжен быть исключительно ее.
Мир живых, конечно, гораздо живее реальности. Вот вам, кстати, изящная бертоновская шутка - чтобы попасть во взрослый мир живых, Алисе нужно пройти по головам. Это зазеркалье, вкотором большеголовая Королева Червей правит столь же несовершенными людьми - большеухими, большепузыми и большеносыми, которые вынуждены увеличивать свои несовершенства накладными изъянами, дабы приблизитьсяк стандарту королевской красоты.
Сама Королева Червей, меж тем,прелестнейшее искажение взрослого мира - она хочет всеобщей любви и замуж. Финал, в котором Алиса побеждает не только Бармаглота, но и Королеву, которая обречена на вечный брак - прикована наручниками ксвоему избраннику - воистину отражение того, что ждет Алису вправильном викторианском мире. Подчеркнуто сказочный конец рамочной реальной истории тогда становится очень понятным - победив страх и условности, Алиса продлила себе детство, а точнее - протащила его вовзрослый мир.
Возможно, все этобольшей частью - мой личный воображариум, но мне думается, что нынешнее кино тем и прелестно, что ты видишь ровно то, что ты видишь.Процесс угадывания и додумывания не менее увлекателен, чем линейноеследование за сюжетом, который не всегда бывает линейным, особенно если дело происходит в зазеркалье.
А если выразиться ужасно просто, то мне понравилось до безумия. А безумцы, как известно, самые сообразительные.
Позаимствовала тут http://peggotty.livejournal.com/
Социальные закладки