26 октября 1917 года донской атаман генерал Каледин в ответ на телеграмму из Петрограда с требованием признать власть Совнаркома заявил о верности Временному правительству, разогнал советы в Области Войска Донского и призвал членов Временного правительства и Предпарламента, а также "всех верных чести и присяге" к себе на Дон.В Ростов и Новочеркасск устремились офицеры, люди из петербургского и московского "общества", политики, включая Родзянко, Милюкова и Гучкова.
Через несколько дней подоспели генералы Корнилов, Алексеев, Деникин, Лукомский, бежавшие из тюрьмы под Могилевом, куда их посадил Керенский за участие в попытке государственного переворота.
Корнилов и Алексеев рассчитывали на массовый патриотический порыв. По их собственному признанию, они надеялись за считанные дни сформировать по меньшей мере 30-тысячную армию. Но к концу ноября на призыв "ко всем, кто готов спасти Отечество" откликнулись 300 человек, к январю - около трех тысяч. Денег было собрано 400 рублей. Не хватало оружия, патронов, шинелей и сапог.
Каледин чем мог помогал добровольцам, но он был не диктатором, а избранным атаманом. Казаки же не хотели воевать ни с кем, мечтали о самостийности и относились к "золотопогонникам" равнодушно, а то и враждебно.
Совнарком тем временем направил на Дон около 10 тысяч красногвардейцев и солдат Петроградского гарнизона под командой Рудольфа Сиверса. Те охотно отправились устанавливать советскую власть на сытом юге.
29 января Каледин в последний раз собрал заседание войскового правительства, сообщил, что Новочеркасск защищают 147 офицеров, юнкеров и гимназистов, и сложил с себя полномочия. Его принялись уговаривать.
"Кончайте болтать! От болтовни Россия погибла!" - крикнул Каледин, вышел в соседнюю комнату и застрелился.
В ночь на 23 февраля Добровольческая армия двинулась из Ростова на Кубань - по слухам, влияние большевиков там было меньше.
"Мы уходим в степи. Можем вернуться, только если будет милость Божия",
Социальные закладки