Тема: Янебоюсьсказати: психологическая помощь в кризисных состояниях по следам флешмоба о насилии

Ответить в теме
Страница 2 из 2 ПерваяПервая 1 2
Показано с 21 по 38 из 38
  1. Вверх #21
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Памятка родителям как защитить детей от сексуального насилия. Часть 2.

    Перед тем как мы продолжим, я должна сказать, что мне пришло много комментариев после первой части статьи. Во многих из них люди спрашивали о том, почему нельзя целовать ребенка в губы и что делать, если он сам просит. Понимаете, вот есть некоторые действия, которые имеют многолетний культурный контекст. Например, помахать рукой в нашей культуре все автоматически воспринимают как жест приветствия или прощания. Ребенок сначала видит его у взрослых, потом неосознанно повторяет, а со временем учится понимать, в чем собственно смысл. Так вот поцелуй в губы имеет очень конкретный сексуальный подтекст. Это отображается везде - в фильмах, в книгах и любых других формах информации окружающей ребенка. Смысл этого он пока не понимает. Но очень важно, что он это запомнит. Запомнит, например, что мама или папа целовали его в губы до 10 лет. И лет до 18-20 ему будет с этим нормально. А потом он это вспомнит и переосмыслит, но уже с учетом понимания культурного значения такого поцелуя, своего собственного полового влечения и опыта. И это может очень сильно испортить ему жизнь и вам отношения. Говорю вам как человек, который не раз видел взрослых мужчин, обтекающих холодным потом в процессе рассказа о том, как мама по дому ходила перед сыновьями голая.

    А что если ребенок сам просит? Ну, слушайте, поцелуй в губы это не единственная форма нежности между матерью и ребенком. Объясняйте, что так нельзя и целуйте в лоб и щеки. Ребенку нужны нежность и внимание, он легко примет любую форму выражения этих чувств, если она будет искренней.

    Теперь собственно о том чего конкретно надо научить ребенка, что бы помочь ему избежать насилия или дать возможность вовремя обратиться за помощью

    Во-первых, кроме границ и доверительных отношений, важно в принципе воспитать у ребенка способность сопротивляться. Это напрямую зависит о того, можно ли ему дома говорить «нет» в ответ на насилие. Можно ли ему не хотеть и защищать себя в публичных местах и на детской площадке. Видит ли он, какие-то примеры в поведении родителей, когда они в ответ на хамство, насилие и боль отвечают сопротивлением и защитой себя и ребенка. Ну потому что ему нужен какой то опыт различения добра и зла и реакции на зло. Притом лучше всего - наглядный.

    Во-вторых, очень важно сформировать ребенку конкретное понимание слово «чужой», потому что оно для них часто очень абстрактное, а это плохо, потому что большинство правил безопасности пляшет именно от различения на «свой-чужой». Поэтому, пожалуйста, начните с этого, нарисуйте вместе схему или список и пропишите там, кто действительно близкий, защищающий, способный помочь, а с кем надо держать дистанцию. И длину этой дистанции можно тоже нарисовать в зависимости от близости отношений и проговорить в детях, что это значит (что можно им говорить, куда ходить и как рядом с ними вести себя)

    Кроме этого есть элементарные правила безопасности, про которые важно помнить всегда и везде. Не оставляйте ребенка с чужим взрослым наедине. Если это няня или репетитор, наблюдайте за их поведением. Спрашивайте у ребенка, не было ли заискивающих разговоров и попыток постоянного телесного контакта. Дайте понять что вы можете вернутся домой в любой момент. И пару раз случайно вернитесь и проверьте, тем ли они заняты, чем оговорено.
    Объясните ребенку что ни в какие закутки ни с кем не надо уединятся. Особенно, со взрослыми. И да, сообщите им, что взрослые тоже могут опасными, даже если не кажутся такими на первый взгляд.

    Пожалуйста, никаких врачебных осмотров интимных зон ребенка без присутствия родителя того же пола, даже если это светило медицины или еще чего то там. Мне тут прислали на днях волшебную историю про врача в санатории, который детям позвоночник вправлял пальцем через анус и настоятельно просил родителей покинуть кабинет. Толпа желающих к целителю стояла. И да, в любом детском спортивном или развлекательно лагере, санатории или базе отдыха, куда вы отправляете ребенка одного, должна быть возможность ребенку позвонить родителям в любой момент по первому требованию в любое время суток. И родителям позвонить ребенку на тех же условиях. И забрать ребенка в любой момент, если его и вас что-то не устраивает. Это очень важно, потому что поток детей травмированных в лагерях огромен, и я постоянно слышу истории, что маме звонить нельзя было, а маме говорили, что сын так занят и счастлив что не хочет с ней разговаривать. Если ребенок подозрительно часто не хочет с вами поговорить, ну прямо не минутки – езжайте его забирать. Потому что это то место, где лучше перебдеть, чем недобдеть.

    Никаких идей про «взрослых надо слушать», слушать надо маму и папу, остальное критически осмыслять. И вот тут пожалуйста следите за собой и за тем как вы реагируете на его диалоги с другими людьми. Ваш ребенок, правда, не должен слушать продавщиц, бабуль на лавочке и каких-то посторонних людей, спонтанно дающих ему советы, даже если вам очень хочется выглядеть хорошей мамой вежливого и воспитанного сына.

    И да, сюда же - ребенок должен быть приучен ходить в трусах везде кроме ванной и туалета - в публичных местах, на пряже, дома, в гостях у бабули с дедулей и так далее. Ребенок старше трех лет может мыть себе те самые места сам, после подробного инструктажа родителя того же пола. Потому что телесные границы и потому что вы никогда не знаете, есть ли в вашем окружении люди, которые смотрят на голого ребенка не так как вы.

    Еще одна важная вещь – грамотное информирование. Чем более конкретная и подробная информация на эту тему будет у вашего ребенка, тем меньше у педофила шансов наплести ему истории про волшебные игры для особенных детей.

    Поэтому начните с того, что купите книгу "Откровенный разговор об этом" и прочтите ее с ребенком. Это можно делать прямо сейчас, если вашему ребенку 2,5 – 3 года. Да, уже пора. Можно любую другую книгу о сексуальном воспитании, энциклопедию, мультик или обучающий ролик интернете. Ваша задача доступно объяснить ребенку анатомические особенности девочек и мальчиков с правильными медицинскими названиями тех самых органов, а так же вещи которые можно и нельзя делать со своими и чужими гениталиями. Детям в 5-6 уже можно рассказать подробней про сам процесс. Пожалуйста, отнеситесь к этому как к анатомическим особенностям и естественным процессам, знания о которых обезопасит вашего ребенка. Если вам сложно рассказать самим – не надо. Просто прочитайте книгу или посмотрите ролик и обсудите.

    И дальше отдельно поговорите о запрещенных действиях. Лучше прямо отдельным списком. Например, нельзя:
    Играть своими гениталиями
    Играть чужими гениталиями
    Никому никуда засовывать пальцы и другие предметы
    Показывать свои гениталии и смотреть на чужие
    Раздеваться догола, по просьбе взрослого, если это не у врача при маме или папе
    Смотреть видео и фотографии где изображены люди без белья
    Тереться гениталиями об разные предметы в публичных местах и так далее.

    Кроме этого нельзя:
    Целовать взрослых в губы и интимные зоны (показать на картинке какие зоны считаются интимными)
    Садится на колени к чужим взрослым
    Разрешать лезть себе в трусики или под одежду
    Разрешать фотографировать или снимать себя обнаженным

    И да, если у вас невербальный ребенок покажите ему на картинках, что именно взрослый никогда не должен делать по отношению к ребенку. Их можно нагуглить из иностранных книг по предотвращению сексуального насилия. Вы так же можете придумать какой то знак или картинку, которую покажет вам ребенок, если заметит что по отношению к нему предпринимаются запрещенные или насильственные действия.

    На случай когда ребенок обнаружил подобные запрещенные действия по отношению к себе, у него должен быть конкретный план действий. Например:
    Кричать, убегать, отбиваться руками и ногами
    Немедленно искать другого взрослого и просить связаться с родителями
    Рассказать маме или другому доступному близкому человеку (заранее оговоренный список)
    Громко и уверено говорить «не смей меня здесь трогать».

    Список запрещенных действий и план что делать, ребенок должен знать наизусть и уметь повторить в любое время дня. Я спрашиваю у своего сына, помнит ли он, примерно раз в месяц. И заодно спрашиваю, не случалось ли с ним такого в последнее время.

    На этом пока все.
    Фотографирую — значит, существую :)


  2. Вверх #22
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Памятка родителям как защитить детей от сексуального насилия. Часть 3.

    Еще раз ненадолго вернемся к тому что собственно педофил делает с ребенком. Цель педофила в первую очередь заключается в том, чтобы удовлетворять свои потребности максимально долго и при этом не быть пойманным и наказанным. Поэтому перед тем как он переходит к финальной стадии, которая всех нас так пугает, происходит очень долгое и внимательное втирание в доверие. Втирание в доверие к ребенку в первую очередь и часто еще родителям и сопутствующим взрослых. В ситуации, о которой я говорила ранее, воспитатель находилась в группе одна. Целый год. Во всех других группах воспитателя было два, но этому воспитателю никто и не подумал нанять подмогу, более того все были в восторге от того что прекрасный педагог сама справляется. И это отличный пример тщательно выстроенных отношений с руководством и родителями детей. Очень часто родственники, которые соблазняют насилуют маленьких детей, настолько уважаемые и любимые всей семьей, что совершенно невозможно поверить ребенку.
    Так вот первое время педофил за ребенком наблюдает. А потом начинает приманивать - устанавливает близкие дружественные отношения, в которых щедро дает ребенку все то что ему сейчас не хватает – время, внимания, любви, телесного контакта, фаворитизма, неспешных интересных бесед и так далее, вплоть до любимых сладостей, припасенных загодя. И когда он чувствует, что контакт с ребенком достаточно прочный, он начинает не спеша, уговорами и манипуляциями склонять его к тому, ради чего это все и затевалось. Приговаривая, что это нормально, все так делают и ничего тут такого нет.

    В чем собственно беда. Беда в том, что формула «если ты меня любишь или если тебе важна моя любовь, ты должен вести себя хорошо/делать то что я скажу» это очень плохая основа для отношений. Потому что суть родительской любви в принятии и поддержке ребенка на его долгом пути по освоению окружающего мира и поиске своего места в нем. Если ребенку нельзя быть любым, в том числе и неудобным, и если его приучили к тому что «если ты меня любишь, то выполняй мои условия» или «я тебя люблю только когда ты послушный», он легко согласится на такую же формулу, но слегка подкорректированными условиями от педофила.

    И может быть это прозвучит жестко, но все что вы ребенку в отношениях недодали – любви поддержки и свободы это лазейка. Потому что эмоционально голодный ребенок будет искать это у других взрослых и это делает его уязвимым.

    И да, в том числе и по поводу телесности. Ребенку практически в любом возрасте до пубертата (в пубертате своя история на эту тему) нужно очень много телесного контакта – объятий, поцелуев, поглаживаний, похлопываний, веселой возни на ковре. Это развивает ему тактильность и чувствительность к себе и другим. Это учит его принимать и проявлять любовь в здоровых отношениях. И когда у ребенка есть большой опыт поцелуев объятий и прикосновений без каких-либо лишних контекстов, но с нежностью и уважением его личных границ и по обоюдному согласию и удовольствию – у него намного больше шансов заметить и насторожится если что-то пойдет не так. Я знаю, что это трудно, потому что у многих из нашего поколения этого не было в отношениях с их собственными родителями. В моде была строгость, минимум телесного контакта и эмоциональная отстраненность. Во многом, как мне кажется, это значительно обусловило масштабы и серьезность тех проблем, с которыми мы сейчас имеем дело. Но хорошая новость в том, что в наших силах это изменить. Маленькими шагами каждый день. Потому что, еще раз, самый главный предохранитель ребенка от сексуального насилия – ваши адекватные, близкие и доверительные с ним отношения.

    Еще одно. Когда я пишу свои статьи, я стараюсь охватить в них как можно больше информации, деталей и нюансов. Но все охватить я никогда не смогу. Потому что вы все, кто читает меня, очень разные. И написать такой материал, который подошел бы под конкретную индивидуальную ситуацию вашей конкретной семьи попросту невозможно. Поэтому я правда рассчитываю на вашу критичность и творческое переосмысление информации. Я рассчитываю, что вы задумаетесь, осознаете масштабы проблемы и возьмете из текста по максимуму то, что подойдет лично вам. Многих, например, очень возмутил запрет сажать ребенка старше трех лет на руки к чужим взрослым. И вот с одной стороны, если это адекватная и горячо любимая бабушка/мамина подруга, то почему нет. А с другой стороны, когда все дети в классе должны отвечать на уроке сидя на коленях у учителя (волшебная история из комментариев), то это не просто нет, а немедленно сообщить родителям и директору.

    Теперь собственно о том, как понять, что это происходит. Нет каких-то особых признаков, свидетельствующих о сексуальном насилии. Но ребенок всегда реагирует на насилие страхом и тревожностью. Например, ребенок стал капризным и требующим вашего внимания, а явных признаков стресса в его жизни вы не видите. Особенно если он плохо спит, начал грызть ногти, обкусывать/обсасывать костяшки пальцев, обкусывать губы, колупать ногти или обдирать загусенцы, дергать себя за волосы, однотипно и часто дергать головой и руками. Это все не обязательно признаки сексуального насилия, но однозначно повод обратиться за помощью, потому что скорее всего ваш ребенок испытывает сильный и длительный стресс, который разрушает его нервную систему. В принципе стоит и большим вниманием относится к длительному и настойчивому нежеланию ребенка оставаться где-либо и особенно с конкретным человеком. Даже если это уважаемый вами человек или сын ваших лучших друзей.

    Если у вас вообще закрались сомнения, откройте последнюю главу «Откровенный разговор об этом» или любую написанную для детей историю о том, как взрослый приставал к ребенку и эта ситуация благополучно разрешилась, потому что ребенок рассказал родителям. Не всегда стоит спрашивать напрямую, потому что часто ребенку долго и в деталях рассказывают какие ужасы произойдут, если он расскажет маме и папе про это самое секретное занятие.

    Что делать если вы поняли, что это произошло с вашим ребенком. Не паникуйте. Я понимаю, что вам страшно. Очень страшно, омерзительно, стыдно и виновато, что вы такое допустили и проглядели. Но от такого правда не застрахован никто. Все самое страшное уже случилось, и теперь ваша задача сделать последствия наименее серьезными, научить себя и ребенка жить с этим опытом. Это нелегко, но это в ваших силах. И да, пожалуйста, не откладывайте это в долгий ящик, как бы вам не хотелось поскорее забыть этот кошмар, потому что это вот вообще не тот случай, когда пройдет само.

    Первым делом изолируйте ребенка от этого человека, а лучше всего изолируйте вообще. Пусть побудет какое-то время (неделю, две) дома рядом с вами в безопасной обстановке. По мере проживания первичного шока и прихода в себя (и вас, и ребенка) начинайте обращаться за помощью.

    В идеале ребенку нужна длительная терапия. Минимум 10 сессий. С хорошим и опытным детским психологом. Как выбрать такого психолога? У него должен быть диплом о высшем образовании в сфере психология, сертификат о психотерапевтическом образовании с правом практиковать и диплом/сертификат, подтверждающий его специализацию по работе с детьми. И еще у него должен быть опыт работы с такими проблемами. Если психолог не предлагает ребенку терапию, выглядит напуганным и спрашивает у вас что ему делать, скорее всего у него такого опыта нет и вам надо искать другого. И да, ребенку должно быть с ним комфортно.

    Собственно, цели такой терапии – выяснить что произошло, доступно объяснить ребенку что произошло, помочь ему это пережить и научить полноценно жить с этим опытом. И да, назвать белое белым, черное черным и вернуть понимание собственных границ и желаний, которые в таких случаях часто сильно порушены.
    В принципе детская психотерапия подразумевает беседы с родителями, но, если у вас есть возможность сходить на терапию к терапевту, работающему со взрослыми, и поговорить о своих чувствах и переживаниях в связи с ситуацией, воспользуйтесь этой возможностью. Чем хуже вы сами справляетесь с ситуацией, тем меньше у вас ресурсов поддерживать ребенка. А ему очень нужна ваша поддержка сейчас.

    Теперь про инстанции. Честно говоря, я не очень в этом сильна, потому как это не моя сфера деятельности, но вот что мы выяснили пока разбирались с ситуацией в детском саду.
    Во-первых, Ла Страда http://la-strada.org.ua/ . Это благотворительная организация, которая занимается проблемами насилия в семье, насилия над детьми и торговли людьми. У них есть телефон доверия, где можно поговорить с психологом и получить как минимум юридическую консультацию по данному вопросу. Помощь в Ла Страде бесплатная.
    Самый простой вариант – написать заявление в полицию. Его обязаны принять, даже без явных доказательств. Далее в процессе расследования, вас скорее всего попросят об психологической экспертизе ребенка. Я не знаю какие психологи работают в полиции (не знаю, в смысле, может быть они прекрасные профессионалы и да, вы имеете право спросить их про их дипломы). Но вы можете попросить присутствовать на экспертизе ребенка, как минимум за стеклянной стеной. Если я правильно помню, сейчас в нашей полиции понемногу адаптируют и вводят в обиход методику «зеленая комната». Это самая щадящая методика интервьюирования ребенка, который сильно пострадал психологически, не допускающая ретравматизации и при этом позволяющая получить материалы, которые могут быть использованы в суде.
    Вы так же можете написать Anastasia Deeva, она работает в полиции и занимается вопросами насилия над детьми. Я не знаю ее лично, но получила просто море положительных отзывов о ней, как о неравнодушном профессионале своего дела.
    Вы можете написать Nikolai Kuleba, поскольку он Уполномоченный Президента Украины по правам ребенка y него очень большой опыт разруливания подобных ситуаций.
    Если у вас есть силы привлечь прессу, это очень поможет. Я знаю, что во многом сми себя дискредитировали скандалами, но. Во-первых, чем больше мы говорим и помним об этой проблеме, тем больше мы бережем детей. Во-вторых, все люди из телевидения (это были журналисты каналов СТБ и 1+1) которые говорили со мной об освещении этой ситуации были на удивление адекватны. Они предлагали формы репортажей, сохраняющие анонимность семьи и исключающие участие ребенка и они отнеслись с большим уважением к отказу.
    На этом у меня все. Надеюсь вам это никогда не пригодится.

    Автор всех трех публикаций -- детский психолог Мария Мельник, Киев.
    Фотографирую — значит, существую :)

  3. Вверх #23
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    ап
    Фотографирую — значит, существую :)

  4. Вверх #24
    Новичок
    Пол
    Женский
    Возраст
    45
    Сообщений
    32
    Репутация
    12
    Помогите спастись и спасти детей от деда насильника и отца засранца который выгнал нас из дома в чем стояли. Моя история здесь https://www.facebook.com/profile.php?id=100021371391768&fref=ts

  5. Вверх #25
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Цитата Сообщение от ОльгаГлазкова Посмотреть сообщение
    Помогите спастись и спасти детей от деда насильника и отца засранца который выгнал нас из дома в чем стояли. Моя история здесь https://www.facebook.com/profile.php?id=100021371391768&fref=ts
    Извините, я психолог, а не представитель правоохранительных органов. Если вам нужеа психологическая помощь, поддержка -- обращайтесь, но урегулировать ваш конфликт с мужем я не смогу при всем желании.
    Фотографирую — значит, существую :)

  6. Вверх #26
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    ап
    Фотографирую — значит, существую :)

  7. Вверх #27
    Посетитель Аватар для Мояришка
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Возраст
    41
    Сообщений
    241
    Репутация
    137
    Какое у вас образование?

  8. Вверх #28
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Цитата Сообщение от Мояришка Посмотреть сообщение
    Какое у вас образование?
    Здравствуйте!
    Социальная психология в одесском национальном университете и полная программа 1-2-й ступени гештальт-института.
    Фотографирую — значит, существую :)

  9. Вверх #29
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Длинно и по полочкам о Культуре согласия

    Культура согласия (consent culture) это комплекс убеждений, обычаев и поведенческих привычек, направленных на то, чтобы любое сексуальное взаимодействие происходило по осознанному обоюдному согласию.
    В широком смысле этот термин употребляют применительно к любым социальным взаимодействиям, но этот текст о том, как это проявляется в вещах, так или иначе связанных с сексом.
    Сама по себе мысль о том, что секс должен происходить с согласия и желания всех участников, у адекватных людей обычно вопросов не вызывает.
    Однако дьявол тут в деталях: согласие в разные времена разными людьми понималось по-разному. В этой статье речь пойдет о том, как разные люди общаются о сексе и согласии, какие существуют представления об этом, и как эти представления отражены в законодательстве разных стран.

    Закон, порядок и общественное мнение
    Для начала давайте немного поговорим о том, как законодательство соотносится с жизнью. Потому что часто люди считают что закон = поведение. На самом деле, законы сплошь и рядом не соблюдаются или соблюдаются не вполне, и в некотором роде единственное место где законы по-настоящему имеют какую-то силу — это суд.
    А в нашей повседневной жизни мы чаще руководствуемся некими представлениями о норме, чем писанными законами и правилами, и эти представления отличаются от социальной группы к социальной группе. При этом с одной стороны на законы принято ссылаться, как на некую истину в последней инстанции, а с другой стороны в демократических государствах общество само устанавливает законы (теоретически). Из этого многие люди делают вывод, что если какой-то закон вам не нравится, то выполнять его не обязательно. А другие, напротив, считают что нужно выполнять даже откровенно глупые законы, потому что только так мы можем добиться верховенства права. Кроме того, неписаные нормы могут входить в противоречие с законами, а могут, напротив, регламентировать вещи, которые закон не регламентирует.
    При этом на практике наше поведение обычно отличается как от юридических законов, так и от негласных норм — и на одни нарушения принято смотреть сквозь пальцы, а другие прощают редко.
    Словом, ВСЕ СЛОЖНО.

    Чтобы стало немного понятнее, приведу в пример правила дорожного движения. У нас есть определенные правила, и регламентированные этими правилами наказания. Вот например если вы забыли включить повротник при перестроении, но не попали в ДТП, то вам за это по закону ничего не будет. А если вы припаркуетесь в неположенном месте и вас поймают — то вас ждет штраф. То есть с точки зрения закона парковка в неположенном месте вроде как хуже, чем забывчивость в отношении поворотников.
    При этом если зайти в какое-нибудь сообщество автомобилистов, то мнение там окажется скорее обратным — тех, кто не включает поворотники будут обзывать и высмеивать, а вот штраф за парковку скорее вызовет сочувствие. Но при этом можно найти социальную группу, в которой плохим считается и то и другое. Общество очень сильно сегрегировано, представления о том, какие правила ПДД важны, а какие не очень, и какие нарушители “заслуживают” вызова полиции, а какие нет, очень отличаются от социальной группе к социальной группе. Несмотря на то что формально правила ПДД одни для всех.

    И совершенно аналогичная история происходит с понятиями согласия и насилия. Законодательство существует в одной плоскости, общественное мнение — в другой, реальное поведение людей — в некоторой третьей, и эти плоскости не то чтобы не пересекаются между собой, но прямой связи между ними тоже нет.

    История вопроса
    Если мы посмотрим на историю вопроса через призму законодательства, то увидим, что представление о насилии постепенно эволюционировало. В средних веках бытовало представления о женщине как о вещи, о неком ценном имуществе, которое можно испортить насилием. Например, во времена князя Владимира Святославовича, того самого, который крестил Русь, насильника обязывали выплатить пеню отцу жертвы и жениться на ней без права развода до конца жизни.
    Именно таким образом Владимир заполучил в жены Полоцкую княгиню Рогнеду, которая за него выходить не хотела — взял Полоцк и изнасиловал Рогнеду на глазах ее родителей (которых после этого убил).

    К XIX веку сформировалось представление том, что сексуальное насилие это посягательство на личную свободу и неприкосновенность незамужней женщины (т.е. рассматривалось посягательство на «девственность», а не на половую неприкосновенность), и дальше постепенно расширялось до понимания, что вне зависимости от гендера, социального статуса, предыдущих отношений между насильником и жертвой и конкретного способа взаимодействия любое сексуальное взаимодействия в отсутствие добровольного осознанного согласия участников — это насилие.

    Законодательство Украины
    В Украине 152-я статья Криминального Кодекса определяет изнасилование так:
    «Изнасилование — половое сношение с применением физического насилия, угрозы его применения или с использованием беспомощного состояния потерпевшего».
    А постановление пленума Верховного суда Украины от 30.05.2008 дает такое уточнение:
    «Под изнасилованием следует понимать естественное половое сношение между лицами разного пола вопреки или с игнорированием воли пострадавшего лица с использованием физического насилия, угрозы его применения или с использованием беспомощного состояния пострадавшего лица».
    Перечень неправомерных действий, которыми обсуловливается факт изнасилования является исчерпывающим. Поэтому действия лица, которое добилось согласия лица противоположного пола на половые сношения другим способом, например, путем назойливых предложений вступить в половое сношение, или путем обмана или злоупотребления доверием (признание в любви, заведомо неправдивое обещание заключить брак, оплатить сексуальную услугу и тому подобное) не могут квалифицироваться по статье 152».
    Эту статью дополняет статья 153, «Насильственное удовлетворение половой страсти противоестественным способом», к которой то же постановление пленума дает такое пояснение:
    «Насильственное удовлетворение половой страсти противоественным
    способом исключает естественный половой акт и может заключаться в совершении акта мужеложства, лесбийства, также в других действиях сексуального характера, направленных на удовлетворение половой страсти субъекта преступления(мужчины или женщины) неестественным способом, с применением физического насилие, угрозой его приложения или с использованием беспомощного состояния потерпевшего лица».

    Эти статьи, мягко говоря, далеко не идеальны, и сами по себе являются дискриминирующими, однако это тема для отдельного разговора.
    Сейчас нас интересует вот эта вот формулировка:
    «вопреки или с игнорированием воли пострадавшего лица».
    Дело в том, что сама формулировка неявно предполагает, что человек, который не хочет сексуального взаимодействия, должен неким неизвестным образом выразить свою волю (никакого определения «воли» и того, что считать ее выражением, ни Криминальном Кодексе, ни в постановлениях пленума Верховного суда не дается), которую второй человек может принять к сведению или игнорировать.
    То есть фокус внимания и ответственности находится на том человеке, который не хочет сексуального взаимодействия.
    Такая модель называется «нет значит нет».

    Как мы говорим о сексе?
    Хорошо, с законодательством разобрались. Давайте теперь оглянемся вокруг. Акция #янебоюсьсказать наглядно показала, что даже среди более-менее образованных слоев населения попытки говорить о насилии очень часто вызывают такие реакции, как:Обвинение жертвы, или виктимблейминг. Многие люди считают, что изнасилования можно предотвратить, если не ходить в «неправильные» места, не носить «неправильную» одежду, «правильно» себя вести и так далее.
    Почему это неправда? Во-первых, большинство изнасилований по статистике совершают люди, с которыми жертва так или иначе знакома, в местах, которые принято считать безопасными (ваш дом, дом ваших друзей, публичные места вроде парков и т.д.), и нет никаких исследований которые бы подтверждали корреляцию между одеждой и вероятностью стать жертвой насилия.
    Подмена понятий. Многие люди считают, что если не было пениально-вагинальной пенетрации, то это «не насилие», или «не настоящее изнасилование».
    На самом деле, любые нежеланные действия сексуального характера — это сексуальное насилие.
    Размытие границ между настойчивостью и принуждением.
    К сожалению, в нашем обществе до сих пор бытуют представления о том, что «иногда нет значит да», «настоящий мужчин должен быть настойчивым» и т.д., из-за которых многие люди просто…пропускают мимо ушей четко сказанное «нет”».
    Настойчивые предложения заняться сексом с игнорированием ответа «нет» сами по себе пренеприятная вещь. Игнорируя чужое «нет» вы отказываете своему собеседнику в праве принимать решения и ставите свои желание выше его. Это психологическое насилие.
    Представление о том, что «да» дается навсегда. Многие люди считают, что если изнасилование было совершено человеком, с которым у жертвы ранее был добровольный секс, то это «не считается».
    Каждый человек имеет право определять, хочет ли он секса в данный момент с данным конкретным человеком, независимо от истории их взаимоотношений. Любой секс которого человек не хочет здесь и сейчас — это насилие.
    Молчание — знак согласия. Если жертва не кричала и не сопротивлялась, значит она хотела.
    На самом деле есть целый ряд причин, по которым люди не могут сказать «нет». Мы рассмотрим их ниже.

    Культура изнасилования
    Итак, мы видим, что бытовые представления о согласии и насилии отличаются в худшую сторону даже от законодательства. Давайте рассмотрим, что объединяет эти представления:
    - Имплицитное, то есть неявное, предположение, что люди по умолчанию хотят сексуального взаимодействия со всеми или почти всеми окружающими людьми, а ситуация несогласия — это нечто из ряда вон, что требует особенной коммуникации;
    - Ответственность за выражение несогласия целиком и полностью лежит на том человеке, который не хочет вступать в сексуальное взаимодействие;
    - Тот человек, который инициирует сексуальное взаимодействие, не несет никакой ответственности за предварительную коммуникацию;
    - Отсутствие явно выраженного несогласия трактуется, как согласие.

    Молчание — знак согласия
    Такую коммуникацию современные исследователи называют культурой изнасилования. Этот термин часто вызывает возмущение — как же так, конечно, есть отдельные неадекватные люди, но вроде если честно следовать правилу «нет значит нет», то никто не пострадает?
    В чем проблема сказать нет?

    Во-первых, сами по себе представления о сексе, которые мы впитываем из среды, диктуют определенные модели поведения. В частности, девушек учат что они должны быть «скромными», «целомудренными». Девушек, которые открыто демонстрируют свою сексуальность, имеют много сексуальных партнеров, не стыдятся своего тела часто за это осуждают (это явление называется «слатшейминг»), и одновременно если девушку вовсе не интересует секс — то она рискует получить ярлык «фригидной». Непрямая коммуникация, состоящая из намеков и угадываний, описывается как неотъемлемый элемент романтических отношений и поощряется. Кроме того, девочек с детства приучают терпеть насилие — только вспомните все эти «он тебя дергает за волосы потому что ты ему нравишься!».

    Эти навязанные стереотипы и общая табуированность темы секса приводят к тому, что люди стесняются говорить как о своих желаниях, так и о своем дискомфорте. Сам факт разговора о сексе многим кажется чем-то постыдным.
    Во-вторых, из-за обвинений жертвы и представлении о том, что изнасилование делает жертву «нечистой», люди могут бояться кричать и сопротивляться, потому что это привлечет к ним внимание и все узнают, что их пытались изнасиловать. Отвратительно, но факт — социальный прессинг в отношении жертв насилия настолько силен, а тема настолько стигматизирована, что многие люди боятся огласки и социального осуждения больше, чем собственно насилия.
    К тому же, около 70% изнасилований совершается знакомыми людьми, что только усиливает социальное давление — а что если все узнают?
    А что если мне просто никто не поверит? Что если моя семья от меня отвернется? Что если реакция моих родственников будет неадекватной?
    В-третьих, зачастую насильниками становятся люди, от которых жертва находится в психологической, эмоциональной или финансовой зависимости — начальники, учителя, партнеры. Не редки случаи шантажа, когда секс становится условием нормальной оценки или продвижения по службе, а так же случаи когда секс требуют как доказательство любви, и человек соглашается на него из-за страха быть отвергнутым в противном случае.
    Четвертая причина — страх превысить пределы самообороны.
    Так, например, россиянка Татьяна Андреева в 2012 году ударила ножом молодого человека, который пытался ее изнасиловать.
    От полученного ранения молодой человек умер на следующий день. Татьяну осудили на 6 лет колонии. И таких случаев, к сожалению, не один. В итоге жертве насилия приходится думать о том, как можно ударить насильника, а как нельзя, чтобы ему не слишком повредить — а счет идет на секунды и времени на эти размышления, на самом деле, просто нет.
    Наконец, last but not least, большую роль играет физиологическая реакция замирания, она же тоническая иммобилизация (tonic immobilisation, freeze response).
    Дело в том, что у нашего организма есть два основных типа реакции на стресс. Одна называется «fight or flight», «бей или беги», и в этом случае в ответ на стресс выделяется адреналин, повышается пульс, появляется физиологическая готовность к сопротивлению или бегству. Вторая же, собственно, реакция замирания, характеризуется обратными процессами, человека в буквальном смысле парализует. Этот эффект часто наблюдается у мелких животных, пойманных хищником: «притворись мертвым и тебя не тронут».

    На самом деле, слово «притворяться» тут совершенно неуместно — речь идет о мгновенной бессознательной реакции, которую совершенно невозможно контролировать, человек, с которым это случилось, зачастую не может слова из себя выдавить, не то что сопротивляться.
    По разным источникам от 12% до 50% жертв насилия испытали тоническую иммобилизацию.
    Таким образом мы видим, что модель «нет значит нет» несовершенна и, во-первых, оставляет большую серую зону, в которой молчание автоматически трактуется как согласие, а во-вторых, навязывает вредные стереотипы и смещает ответственность на жертв, т.к. требует от тех кто не хочет секса активных действий по выражению своего несогласия.
    Это настоящая трагедия, и в качестве реакции на эти проблемы возникла определенная культура коммуникации, т.н. «культура согласия», и соответствующая модель законодательства — «да значит да».

    Культура согласия
    Культура согласия предполагает, что секс хорош тогда и только тогда, когда происходит к удовольствию обеих сторон, и что насилие, и даже просто не очень желанный секс это плохо. Поэтому лучше постараться и перестраховаться, чтобы даже случайно не допустить насилия.
    Культура согласия основана на таких предпосылках:По умолчанию люди не хотят заниматься сексом с любыми другими людьми, поэтому нужно сначала выяснить, хочет ли конкретный человек сексуального взаимодействия здесь и сейчас;Согласием является только явно выраженное согласие;Отсутствие согласия следует считать несогласием;Ответственность за то, чтобы удостовериться, что всем хорошо, лежит на том, кто инициирует сексуальное взаимодействие.
    Тот, кто предлагает секс, должен предпринять активные шаги чтобы убедиться, что второй человек или другие люди тоже хотят с ним сексуально взаимодействовать.

    «Да значит да» в законодательстве
    Есть несколько стран, в которых законодательство использует модель «да значит да». Я приведу два примера — пример Канады и пример Великобритании. Вот как определяет насилие Канадское законодательство:
    «Сексуальное насилие — это сексуальный контакт с другим человеком в отсутствие согласия этого человека. Согласие определяется как добровольное согласие потерпевшего на вовлечение в сексуальную активность о которой идет речь».
    Казалось бы, разница в формулировках не такая уж и большая, но на самом деле она отражает ключевую разницу в моделях «да значит да» и «нет значит нет ».
    Вспомним украинскую формулировку — «с игнорированием воли», и сравним с Канадской — «без согласия»— сами эти формулировки смещают фокус ответственности с того, кто не хочет сексуального взаимодействия, на того, кто его хочет.

    В Великобритании с 2003 года действует Акт о половых преступлениях, который гласит:
    «Человек (А) совершает преступление если он намеренно совершает пенетрацию ануса, вагины или рта другого человека (Б) своим пенисом, и человек (Б) не соглашался на пенетрацию, и у (А) нет веских причин верить, что (Б) согласен».
    И дается уточнение, что согласие означает что человек соглашается по своему выбору, обладая возможностями и свободой этот выбор совершить, а так же, что чтобы определить, были ли у (А) причины верить, что (Б) согласен, нужно учитывать все обстоятельства, включая то, какие активные шаги (А) предпринял, чтобы убедиться, что (Б) согласен.
    Британское отделение полиции Thames Valley Police запустило кампанию Consent Is Everything — «согласие это все», которая призвана объяснить и популяризировать модель «да значит да».

    Многим людям кажется, что это слишком сложно. Или что вопросы портят секс и «убивают романтику». На собственном опыте я могу сказать одно — вопросы секс только улучшают, потому что люди разные, и нет никакого способа узнать, как забросить вашего партнера на седьмое небо, кроме как спросить. Другие говорят, что язык тела это сложно. Если вы этому никогда не учились, это и правда сложно. Но если вы понимаете свою собаку, то и язык тела других людей поймете. Это вопрос практики. Третьи говорят, что им вообще-то все равно, что чувствует их партнер. Поздравляю, это и есть насилие.

    Критерии успеха
    Когда мы говорим о каких-то изменениях в обществе, то, конечно, нам хочется как-то проверить — будет ли новая культура, будет ли новая модель лучше старой. Часто в разговорах о насилии люди спрашивают — а есть у вас статистика, которая подтверждает, что «да значит да» чем-то лучше?
    К сожалению, такой статистики у нас нет. Потому что нельзя взять два сообщества людей, навязать им разные законы и поставить эксперимент. Но когда мы задаем этот вопрос, мы упускаем из виду нечто очень-очень важное. Мы упускаем из виду то, что ситуация сегодня очень и очень плоха.
    От сексуального насилия страдают миллионы людей — по статистике Американской организации National Sexual violence resource center, каждая пятая женщина и каждый 71-й мужчина за свою жизнь становятся жертвами сексуального насилия. Это означает миллионы жертв.

    Да, у нас нет статистики в пользу того, что новая модель сработает. Зато у нас есть статистика в пользу того, что с текущей моделью что-то определенно не так. Мы со всей убедительностью видим, что она приводит к страданиям, точно так же, как мы некогда видели, что рабство приводит к страданиям, что оспа приводит к страданиям. И точно так же мы видим, что существующая ситуация с сексуальным насилием ужасна. И это значит, что есть смысл прикладывать усилия, чтобы изменить ситуацию в лучшую сторону. Даже если у нас нет 100% уверенности в том, что мы нашли идеальное решение проблемы. Отсутствие панацеи не означает отсутсвие необходимости лечения.
    И я надеюсь, что эта статья станет небольшим вкладом в эти изменения.
    Фотографирую — значит, существую :)

  10. Вверх #30
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    На прошлых выходных я была в Киеве на трехдневке по работе с травмой насилия. Опыт незабываемый, несмотря на весь тот ужас, который довелось пережить вместе с каждой из участниц, это было очень теплое, поддерживающее и, главное, принимающее (не осуждающее) пространство.
    Но масштабы открытого и скрытого насилия в наших семьях просто поражают... И если раньше мне казалось, что за время, прошедшее с моего детства, все кардинально изменилось, то сейчас уже не кажется. И вот как подтверждение этого вывода -- сегодня попалась статья. Пож ней много комментариев, все они -- от подростков, живущих в невыносимых условиях и не знающих, что им делать, как и куда из этого кошмара сбежать. Больно читать это, но, возможно, что-то станет яснее про собственную жизнь, собственные привычки или отношения с детьми.
    И знаете, что особенно важно? Что дети садистов (да, родители, издевающиеся над детьми, избивавшие, унижавшие, упивавшиеся своей властью -- садисты) вырастают тоже не без этой склонности. И ее хорошо бы понимать, отслеживать в себе, принимать, как бы ни было страшно, и тем самым не давать ей захватить власть над вашей жизнью. Если вы чувствуете, что у вас есть такая проблема, но не знаете, как к ней подойти -- приходите на терапию.

    «Я ненавижу своих родителей!

    «Они считают меня домашним животным!» Это говорит 15-летний мальчик из внешне благополучной семьи. Он уже сбегал из дома, состоит на учете как трудный подросток. Собирается сбежать еще раз. Поговорить с родителями? Они не считают, что он имеет право осуждать и обсуждать их решения и методы воспитания.
    Герой сегодняшней исповеди - обычный подросток, совсем не глупый, не маргинал. Он прочитал материал «Почему благополучные дети сбегают из дома?» и отозвался на призыв портала честно рассказать о том, что заставляет его не любить своих родителей.
    Ребенок - домашнее животное?
    - Со стороны наша семья смотрится отлично, особенно в гостях - мамочка с папочкой прямо картинка: такие заботливые, бла-бла-бла, сыночек, золотце. На самом деле это показуха, такая же, как их собственные отношения: дома они только и делают, что орут друг на друга и на меня тоже.
    До вечера, пока я один, дома нормально. Но они приходят с работы - и начинается ад: прямо с порога ищут, до чего бы доколупаться. Что бы я ни делал, чтобы добиться любви родителей, им нужно только одно: «Лучше бы ты уроки делал и в комнате убрал!» Сижу, например, в комнате, никого не трогаю. Заходит отец. Стоит, смотрит, к чему бы прицепиться. Если я сижу за компом - плохо: «Что ты уткнулся в монитор, скрючился, тебе там медом намазано, ослепнешь скоро!» Если гуляю с друзьями - плохо: «Что ты шляешься по улице!» Если смотрю телик - вообще смерть, а сами только и делают, что приходят с работы и в телевизор утыкаются, пока спать не лягут.
    Если я сижу, учу уроки, а в комнате все вылизано - это тоже не повод для доброго слова. Всегда найдется, за что обозвать меня свиньей неблагодарной: не так сумку сложил, не там свитер положил, чашку не помыл, недостаточно хорошо учусь. И вообще полный дебил. А за что быть благодарным? За то, что на меня постоянно орут, унижают, смешивают с грязью?
    Я составил список фраз, которыми они со мной общаются: «Помой посуду!», «Убери в комнате», «Наведи порядок в шкафу, у тебя вечно свалка!», «Делай уроки!», «Ложись спать!», «Вылезь из компьютера!», «Сходи в магазин!», «Как ты разговариваешь!», «Ты никто!».
    На любые возражения ответ один: «Пока ты живешь на наши деньги и в нашей квартире, будешь делать то, что мы тебе скажем». Это что, действительно то, что должны говорить родители своему ребенку? А по мне, так тупо шантаж. Как тюрьма получается: у меня нет выбора и нет выхода.
    Они постоянно полощут мне мозги, кричат и делают все, чтобы я чувствовал себя неполноценным и в чем-то виноватым. У них на работе проблемы - вымещают на мне. Между собой проблемы - опять орут на меня. Мне кажется, что единственное, что их объединяет, - это злоба ко мне, потому что в этом они единогласны. Если один орет, то второй прибегает на помощь и никогда не разбирается, что произошло, я всегда виноват во всем.
    Их не интересует во мне ничего, кроме того, какие у меня оценки в школе. Они не знают, что я люблю и не люблю, чем я живу. Театральную студию, в которой я занимаюсь, считают пустой тратой времени. Прихожу с репетиций и слышу только: «Актер погорелого театра явился!»
    Они меня «любят», только пока я делаю то, что они хотят. А это нереально, я не заводная игрушка, не робот, который по первому приказанию бежит делать то, что ему сказали. Но мои родители даже не считают меня человеком. Вот как домашнее животное заводят: вроде бы любят его, но никаких прав у него нет. Оно должно только сидеть и радоваться, что его кормят и не выбрасывают на улицу.
    Сбежать из дома, чтобы их не видеть
    - Я сбежал из дома год назад. Мой отец, в принципе, по жизни меня ненавидит без всякой причины, просто я уродился не таким, как он мечтал: настоящий мужик должен любить охоту и рыбалку, а я люблю кино и театр, поэтому считаюсь выродком и отщепенцем.
    В тот день отец пришел домой с работы явно не в настроении, сидел, смотрел телевизор, а я шел с чаем, споткнулся и разлил его на ковер. Даже как-то стыдно рассказывать, что из-за такой ерунды такой капец вышел. Он вскочил, влепил мне оплеуху и стал вопить, что я могу все только портить, на меня не напасешься, я конченый урод и лучше б я сдох. И это если не вспоминать нецензурные выражения. Я не выдержал и стал огрызаться. Прибежала с кухни мама и, понятное дело, стала орать на меня вместе с ним - о том, какой я недоделанный и неблагодарный, отец на меня ишачит, а я свинья. Я стал хрюкать - ну а что, раз свинья, то свинья. Отец полез драться, я отбивался, он мне нос разбил - в общем, идеальная семья с плаката.
    Когда кровь перестала идти, я собрал рюкзак с вещами, у меня было немного денег - на день рождения подарили. Утром они ушли раньше меня на работу, я взял в холодильнике продуктов и ушел в школу. Там рассказал все лучшему другу, он меня поддержал, еду мне приносил. Ну, по нему меня и выследили, хоть он и не виноват, никому ничего не говорил.
    Ночевал я в подвале. Это место знал давно, там ребята зимой тусуются обычно, а весной никого нет. Днем обычно ходил по улицам, сидел в библиотеке или в торговом центре - там не опасно. А на вокзале, например, могут замести только так, там много беспризорников ходит. В школу, ясное дело, не ходил - не потому, что хотелось прогуливать, а потому, что туда первым делом пошли родители. Самое смешное - они так боялись, что их посчитают плохими родителями, что придумали какую-то тупую историю про то, что я связался с плохой компанией и она меня «свела». Хотя одноклассники знали правду, и родителям с учителями никто ничего не сказал. После школы днем я приходил к друзьям, мылся у них, ел, а вечером опять уходил в подвал. Хоть человеком себя чувствовал. Может, так бомжами и становятся - от «любящих» мамы и папы?
    Ну, потом они меня выследили, умоляли домой вернуться. И целую неделю была тишь-благодать, только очень быстро мой побег стал еще одной причиной для издевок: «Что, далеко убежал, нищеброд? Без родителей ты никто, и звать тебя никак!» И они даже не задумались, почему я это сделал.
    И не удивляйтесь потом, что дети кончают жизнь самоубийством, а их родители после этого делают ангельские лица - мы так его любили, не знаем, что же могло случиться.
    Летом собираюсь сбежать опять. У моего друга в другом городе родители уезжают работать за границу, он будет жить один, поеду к нему. Мои родители про него не знают. Мне все равно, как они себя будут чувствовать. Потому что им все равно, как чувствую себя я.
    Я жду только, когда окончу школу. Конечно, хочу поступить в университет, но только на вечернее или заочное, чтобы пойти работать, снять комнату и уехать от них.
    Комментарий специалиста
    Психотерапевт Леонид Шемляков считает ошибкой то, что взрослые относятся к детям как к личной собственности. Это ломает психику ребенка и мешает ему вырасти полноценной личностью:
    - К сожалению, ситуация, в которой оказался герой публикации, типична для большинства семей. Родители считают, что их ребенок - только личинка человека, которая не имеет права на собственное мнение, характер и волю. И отец с матерью пытаются лепить из детей то, что им кажется правильным, хотя не факт, что сами родители представляют собой эталон чего-либо. Просто они имеют власть над ребенком и этой властью пользуются - как они думают, на благо детей, но на самом деле - для удовлетворения своих амбиций.
    В ответ дети тихо или громко ненавидят своих родителей за вмешательство в их жизнь, за контроль и манипуляции, за скандалы и упреки.
    Это деструктивные семьи, которые вредят полноценному развитию маленького человека.
    Именно в таких семьях чаще всего происходят суициды, побеги из дома, ранние браки. Дети готовы на все, чтобы избавиться от каждодневного давления родителей. В большинстве случаев у ребенка остается обида на родителей на всю жизнь и он, вырастая, продолжает в той или иной форме страдать из-за отношения с родителями.
    Если вы выстраиваете семейные отношения на формуле «он должен меня любить и уважать уже только потому, что я его родитель», задумайтесь о том, что любовь и уважение - это чувства, которые возникают только на добровольной основе к людям, которые их заслуживают. Если ваш начальник на вас постоянно кричит - вы меняете работу. А у вашего ребенка нет такой возможности, поэтому не будьте ему начальником и надсмотрщиком».

    Автор - Татьяна Прудинник

    И комментарии, если кому-то интересно и есть силы такое читать: https://www.interfax.by/article/63305
    Фотографирую — значит, существую :)

  11. Вверх #31
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Скрытая агрессия: 3 вида обволакивающего насилия

    Известно, что агрессия чувствуется людьми, как угроза в том случае, если она «проламывает» психологические барьеры, и вторгается слишком далеко во внутренние границы. Тогда человеку приходится защищать свой суверенитет и выдворять агрессора доступными средствами.

    Однако агрессия агрессии рознь. Она бывает явной, такой как физическое нападение, оскорбления, угрозы, направленные на оппонента. Может быть направленной на окружающую среду, такое как битье посуды или хлопанье дверями. А бывает еще агрессия скрытая.

    По своей сути, скрытая агрессия представляет собой вполне повседневные действия, под которыми скрыты действия агрессивные. Ведь не все люди могут проявлять агрессию открыто. Они могут бояться ответа либо же опасаться, что их осудят за агрессивные действия, а могут просто считать открытую агрессию неприличной.

    Множество людей жалуются на своих близких. Вот, говорят, живу в семье родители\муж\жена\свекровь – прекрасные люди. Но мне почему-то как-то неуютно, не хочу с ними видеться, разговаривать, не хочу. И между прочим люди-то добра мне всячески желают, беспокоятся, переживают, и «даже не знаю, почему я такая неблагодарная сволочь.

    Сэм Вакнин назвал такой вид агрессии или насилия «обволакивающим». Агрессоры при это применяют достаточно тонкие, скрытые способы инвазии в чужие границы. Даже жертва часто не понимает, что происходит. Ну, кроме того, что жертве почему-то плохо и она по каким-то непонятным причинам испытывает неприязнь к этим чудесным людям, которые рядом с ней.

    Такая агрессия строится на различных мелких актах установления контроля над жертвой, создания ее зависимости, неуверенности, ощущения беспомощности, бесперспективности жизни, изоляции и т.п. прелестей.

    В долгосрочной перспективе такая атмосфера подрывает чувство собственного достоинства и самооценку. Личность жертвы при этом приобретает паранояльные или шизоидные черты, невротизируется, чем еще сильнее открывает дорогу для атак агрессоров.

    Вакнин выделяет следующие виды обволакивающего насилия (агрессии):

    1. Газлайтинг – история этого названия связана со старым детективом, где муж задумал отравить свою жену. Жена догадывалась, что происходит что-то не то. Она видела, что газовые светильники в их доме горели неровным светом (нарушение зрения было признаком отравления) и жертва все время обращала внимание мужа на этот факт. Муж-убийца же говорил, что ей кажется, продолжая ее травить.

    Так и в случае данного вида агрессии, нападающий, убеждает жертву в том, что ее чувства и подозрения вызваны каким-то другим фактором - усталостью, трудной работой, магнитными бурями, непониманием, недостатком компетентности и даже скрытым психическим расстройством и плохим характером. Т.е. все что ощущает жертва, то, что вызывает недовольство, тут же агрессором объясняется – «тебе просто кажется», «ты так думаешь, потому что у тебя невроз\ПРЛ\ депрессия, а на самом деле все нормально», «ты просто слишком остро реагируешь на обыкновенные замечания», « просто твоя семья тебе не давала правильного опыта, и ты не знаешь, как это бывает в норме».

    В скором времени жертва начинает действительно думать, что с ней что-то крепко не так, какая-то действительно болезнь, которая не дает реально смотреть на вещи. И только агрессор понимает, что на самом деле происходит, и без него милого вообще никак не обойтись.

    2. Удержание (witholding) - сюда входят такие меры со стороны агрессора, которые не позволяют жертве как-то выразить свои мысли и эмоции. Происходит их насильственное удержание. Это такие действия, как «бойкот» (отказ от общения), обесценивание эмоций («только идиоты смеются над такими шутками», «только психбольные расстраиваются из-за таких вещей»), обесценивание надежд и планов (« ты серьезно думаешь, что ты сможешь», «как о таком можно мечтать»), достижений («это любой дурак умеет»), жестокие шутки, блокирование общения (изменение темы, отвлечение на посторонние вещи во время разговора, сведение серьезного разговора в шутку, откладывание беседы на потом), обвинение (когда ты начинаешь говорить о своих проблемах, то расстраиваешь меня и у меня поднимается давление), критика (если у тебя такие мысли, значит ты недостаточно хорошо (что-тот делаешь), надо делать совсем по другому), отрицание ранее имевших место фактов, вызвавших отрицательные эмоции жертвы, навешивание ярлыков (« ты так говоришь, потому что ты идиот»).

    В результате этих мер жертва начинает ограничивать себя в выражении своего мнения, эмоций, желаний и планов, как глупых, непонятных, неуместных, неважных. Т.е. вынуждена их удерживать.

    Сюда же относятся такие действия, как «ранение честностью» (ты не обижайся, но я тебе скажу на чистоту); игнорирование; вторжение в личную жизнь («Я у тебя просто немного прибрала в столе и немного почитала личный дневник, а что ты там разве что-то неприличное пишешь, что нельзя читать\да я читал твои СМСки\ переписку в чате, а что разве ты что-то от меня скрываешь); завышенные ожидания (ты должен делать гораздо больше, потому, что у тебя на то способности); бестактности (неуместные замечания, вопросы (« а почему у вас до сих пор нет детей»), действия, пожелания (« вы должны писать совсем другое и не об этом»), советы (« я б на Вашем месте»), сожаления («На самом деле, мне тебя жаль»), непрошеные рассказы о своем опыте; унижение; пристыживание; распространение информации интимного характера; создание разных трудных ситуаций с целью испытать жертву; контролирование через других лиц (например просит присмотреть соседей, куда и с кем ходит жертва); не требуемая забота; ненужные подарки, которыми потом требуют пользоваться; намекающие действия (сноха плачет после ссоры со свекровью, а свекровь демонстративно убирает предметы, которые можно использовать для суицида. Сноха не собирается ничего с собой делать, но действия свекрови говорят, что она ( сноха) слишком неадекватна).

    У жертвы возникает ощущение неудобства за проявления своей жизни, так как эти самые проявления вызывают негативную реакцию окружающих. За свои чувства и действия приходится оправдываться, или чтобы не оправдываться лучше вообще скрывать.

    3. Гашение (blanking) – значит отрицание ценности другой личности, пренебрежение ей, отказ ей в помощи, разделении обязанностей, поддержки. Например, человек подводит жертву, не является на важную встречу, не предоставляет нужные документы, муж отказывается выделять деньги на необходимые нужды (купить крем для рук, не вызывающую аллергии бытовую химию, не дает денег на простенькую стрижку, отказывает в посещении стоматолога для оказания качественной помощи) неработающей и сидящей с маленьким ребенком жене, потому, что он не считает эту потребность важной. А деньги-то его!

    Муж отказывает в любой помощи жене с детьми, мотивируя, что это женская работа. Родители отказываются учитывать интересы взрослого ребенка, самостоятельно переставляют мебель в его комнате, делают там ремонт по своему усмотрению, и на желаемую сумму, выкидывают его вещи, которые считают ненужными. Неожиданные приезды мамы в гости без предупреждения и учета времени и возможности взрослых детей (яжемать).

    Эти модели агрессии могут сочетаться, между собой, а так же перемежаться подлинной заботой и поддельной заботой. Например, кофе в постель утром, когда жертва еще спит и не планирует просыпаться. Жертва показывает признаки недовольства и получает еще 2 таблетки валерианки, от нервов.

    Все эти ситуации могут вызывать постепенный развал психологических барьеров жертвы. Тем более если жертва имеет такое качество, как перфекционизм и считает, что действительно не так хороша и не так ценна.

    Еще более ситуация усложняется, если в ситуацию с обволакивающей агрессией попадает «милый человек». Т.е. он даже себе сопротивляться не позволяет, потому, что «люди же правду говорят\ добра хотят».

    Хочу в заключении отметить, что этот вид агрессии встречается гораздо чаще, чем, например, агрессия явная. Так как жертва не всегда может включить свои защитные механизмы, когда по причине личностных особенностей, а иногда по причине того, что довольно долго не понимает, что происходит, то и последствия бывают довольно печальные и разрушительные. Вроде все вокруг чинно и приятно, а границы личности сметены.

    Это касается не только жертв, настоящих и потенциальных, чтобы они были внимательны к тому, что происходит вокруг. Это так же касается и агрессоров. Часто такие действия совершаются вовсе не по злому умыслу, а из-за потребности укрепить собственные плохие границы. Либо же агрессоры, опять же из-за собственных плохих границ не понимают, что уже вторглись в чужую территорию. Будьте взаимно внимательны к тому, что происходит в ваших отношениях.опубликовано econet.ru

    Автор: Наталья Стилсон
    Фотографирую — значит, существую :)

  12. Вверх #32
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Оглушительная жестокость молчаливого избегания

    В человеческом общении крайне важно ощущение сопричастности. Чтобы пережить счастье от близости, люди должны чувствовать связь друг с другом. Это важно даже для интровертов, которые наслаждаются независимостью в большей степени, чем другие люди.

    Согласно иерархии потребностей Маслоу, потребность отдавать и получать признание является базовой, такой же, как потребности в пище, воде и безопасности. В реальности эта потребность может быть настолько сильной, что даже потребности в еде и безопасности отодвинутся на второй план.

    Психологи считают избегание формой абьюза. Это распространённая форма моральных издевательств, которую используют нарциссы: они "отключаются" от своих жертв, не разговаривают с ними в течение длительного времени. Дни или недели держат жертву в постоянном состоянии неопределённости, всё это время жертва чувствует себя изолированной и отверженноё, и может даже физически заболеть. Телесные реакции на моральные издевательства реальны: головные боли, боли в желудке и расстройство пищеварительного тракта.

    Когда партнёр-нарцисс Вас игнорирует, избегает и подвергает остракизму – это более разрушительно и болезненно, чем если бы он унижал Вас вербально. Поскольку данный тип злоупотребления труднее распознать, его труднее избежать. На критические замечания реагирует передняя часть головного мозга. Молчаливое избегание вызывает реакцию, которая называется "социальной болью" в той части мозга, которая отвечает за реальную физическую боль.

    Глубина отчаянья, вызванного молчаливым избеганием, зависит от интенсивности игнорирования. Мозг выдаёт болевую реакцию, которая вызывает в жертве чувство одиночества и покинутости. В результате снижается самооценка, и жертва начинает думать, что недостойна своего партнёра. Это наносит серьёзный удар по самочувствию. Избегающее поведение может вызвать даже критические состояния и нанести непоправимый урон психике жертвы.

    Нарцисс использует молчаливое избегание в качестве агрессивной меры контроля и наказания за поступки своего партнёра; садистская форма "перерыва в отношениях" через отвержение жертвы – всё это нацелено на то, чтобы замотивировать жертву на выгодное нарциссу поведение. Это крайняя форма обесценивания, его целью является возбуждение в жертве чувства немоты, одиночества, отверженности, обесчеловеченности, невидимости. Негативное воздействие данной формы абьюза включает в себя:

    Эмоциональный уровень. Поскольку молчаливое избегание – это форма социального неприятия, оно вызывает спектр негативных эмоций: чувство фрустрации, сильный гнев и, наконец, покорность и отчаяние.

    Психологический уровень. Низкая самооценка, чувство утраты и неприкаянности, усиленный стресс и потерю контроля.

    Поведенческий уровень. Постоянный страх перед перспективой молчаливого избегания бросает тень неуверенности на Вашу жизнь, вы начинаете копаться в себе: всё ли я правильно делаю? Правильно ли я говорю? вы стремитесь избежать изменений, делающих из вас человека, который больше не является вами.

    Примеры молчаливого избегания:
    Вы сообщаете, что партнёр совершил нечто недопустимое в отношении Вас (обманул, солгал), нарцисс Вас оставляет и вы не видитесь с ним в течение недели. Затем он как ни в чём ни бывало возвращается к Вашим дверям;
    Вы оба обсуждаете в электронной переписке какую-либо важную тему. Неожиданно он бросает: "Пока!" и вы не получаете известий от него в течение пяти дней. Или, он назначает встречу, но не приходит на неё и впоследствии ничем не объясняет своё отсутствие;
    Вы подсаживаетесь к нарциссу, чтобы поговорить говорить о том, что Вас беспокоит, а он продолжает читать газету;
    Вы задаете нарциссу вопрос, а он ведёт себя так, как будто Вас не слышит, даже если вы повторяете вопрос во второй или третий раз;
    Вы оба спорите. Неожиданно нарцисс собирает чемодан и уезжает на месяц, не давая возможности связаться с ним, игнорирует любые сообщения, которые вы ему посылаете.
    Если Ваш партнер практикует данную форму эмоционального насилия, чтобы заставить Вас выполнить свои требования, вы можете использовать его избегание как возможность прервать контакт. Не подкрепляйте пассивно-агрессивную оскорбительную тактику, поскольку это приводит к тому, что она будет использоваться в ещё большем объёме, так как абьюзеры чувствуют удовлетворение (даже "невинное удовольствие") удостоверяясь в негативном эффекте, который они производят. В частности, не посылайте им жалобных смс или длинных электронных писем с просьбой об ответе. В результате нарцисс убеждается, что он для Вас очень важен: более важен, чем вы сами для себя. Прерывание контакта в период молчаливого избегания вернёт Вам утраченный контроль.
    Фотографирую — значит, существую :)

  13. Вверх #33
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Четыре истории о газлайтинге

    Говоря о домашнем и партнерском насилии, обычно подразумевают насилие физическое. Однако часто оно идет вкупе с психологическим. Жертвы газлайтинга — манипулятивной тактики, которая заставляет человека сомневаться в адекватности собственного восприятия действительности, — рассказали, как их слова обращали против них самих.

    «Он убеждал меня, что настоящих женщин мужчины не бьют»
    Галина, 34 года


    Своего будущего мужа я встретила в 17 и сразу же в него влюбилась. Для меня это был первый опыт отношений. Муж всю жизнь ходил на разные энергетические, ведические, экстрасенсорные тренинги, одно время увлекался сайентологией. Иногда водил меня с собой. На тренингах нам рассказывали, что благополучие семьи зависит исключительно от женщины и во всех семейных проблемах виновата только она. Что «настоящая» женщина не имеет права злиться и обижаться, она все прощает.

    Поначалу наша семейная жизнь складывалась неплохо. У нас родился ребенок. Потом муж начал говорить, что я духовно и физически не соответствую его уровню, что я должна энергетически подпитывать и вдохновлять его на зарабатывание денег и воспитание ребенка. Вскоре я забеременела во второй раз. Муж всегда хотел большую семью — семерых детей. Оказалось, что таким образом он просто хотел полностью подчинить меня себе и самоутвердиться. После рождения второго ребенка муж начал поднимать на меня руку. Делал он это редко, но во мне жил страх, что он может не просто избить меня, а убить. Первые пару раз это были просто очень увесистые пощечины. После он просил прощения, обещал, что больше такое не повторится. Однако потом начал убеждать меня, что настоящих женщин мужчины не бьют, и если он меня ударил, значит, я вела себя как мужик.

    Еще через год я забеременела близнецами и через небольшой промежуток времени после их рождения узнала, что беременна снова. Помощи от мужа ждать не приходилось, поэтому я решила сделать аборт. Но муж отговорил меня, обещал заботиться о старших детях. Я оставила ребенка, но на третьем месяце беременности, когда аборт делать было поздно, муж сказал, что для него самое главное — его жизнь и личностный рост, и почти перестал появляться дома.

    Я плохо переносила эту беременность из-за сильнейшего токсикоза. Когда пожаловалась мужу, что мне очень тяжело, и обвинила его в том, что он не сдержал своих обещаний, он меня избил. Бил головой об пол, потом душил, пытался привязать к батарее, хлестал по ногам ремнем, угрожал убить. Как потом оказалось, соседи слышали мои крики, но решили не вмешиваться в «семейные дела». Почти сутки я провела взаперти, без еды и воды. Мобильный телефон и ключи муж спрятал, выбраться из квартиры я не могла. Когда муж уснул, я добралась до компьютера и отправила сообщение сестре с просьбой о помощи. Она вызвала участкового. В объяснительной муж написал, что не бил меня, я ударилась сама, а он просто пытался привязать меня к батарее. Только после этого я смогла уйти из квартиры к сестре. Детей я оставила с ним. Я не боялась, что он с ними что-то сделает, ведь он бил только меня.

    Я сразу подала на развод. Сняла побои и написала заявление в полицию, но там сказали, что я ничего не докажу, потому что у меня даже переломов нет. Полицейские не хотели брать заявление, говорили, что мы с мужем завтра помиримся, а они останутся крайними. Я не сдавалась, и они приняли заявление. Однако привлечь мужа к ответственности мне так и не удалось: заявление было оформлено неправильно, и суд отказал в возбуждении дела. Повторно писать заявление я не стала: у меня не осталось сил.

    Когда мы разводились, я постоянно держала перед глазами справку о побоях, фото с синяками и скриншоты его сообщений с угрозами, чтобы убедить себя, что я это не придумала. Я звонила сестре, которая видела меня избитую, чтобы она подтвердила, что я не схожу с ума. Потому что этот человек смотрел мне в глаза и улыбался: «Почему ты рассказываешь небылицы? Я никогда не бил тебя». Он говорил это так искренне, что мне становилось жутко. А если даже я иногда сомневалась в произошедшем, то представьте, насколько легко моему теперь уже бывшему мужу было убедить других. К тому же он умеет произвести хорошее впечатление. Окружающие знают его только с лучшей стороны. Всем знакомым он говорил и говорит, что никогда не поднимал на меня руку, что я все придумала, и многие ему верят. А те, кто не верит, говорят, что я сама во всем виновата. Это ужасно стыдно и обидно. Я морально уничтожена не только побоями, но и реакцией окружения.

    Еще год после развода мы с мужем прожили вместе, потому что квартира была общая. Как-то я лежала с ребенком в ванной. Уже бывший на тот момент муж стал требовать, чтобы я немедленно вылезала и приготовила ему завтрак. Когда я отказалась, он за волосы вытащил меня из ванной. Орал, что в его доме все обязаны его слушаться и уважительно относиться к нему. Когда он ушел, я сменила замки и больше не пускала его в дом.

    После этого он больше двух лет угрожал меня избить, требовал подчинения и шантажировал алиментами. Я писала обо всех его угрозах в соцсети, отсылала скриншоты и просьбы о помощи его друзьям и знакомым. Но вновь не нашла поддержки: «Нормальную женщину мужчина бить не будет! Не выноси сор из избы!»

    Со временем бывший муж от меня отстал. Но у нас за плечами 12 лет брака и пять общих детей, которые живут со мной, и общаться с ним все-таки приходится. Когда муж избивал меня, дети были еще маленькими и не понимали, что происходит, кроме старшего, которому тогда было девять лет — у него с отцом напряженные отношения. Сыновья постоянно видят замученную меня, а отец появляется раз в пару месяцев и устраивает им праздник. Общение с бывшим мужем до сих пор дается мне очень тяжело. Второй год хожу к психологу.

    «Мама говорила, что я все придумываю»
    Анна, 28 лет


    Все детство и юность меня жестко контролировали родители. Главной воспитательницей была, конечно, мать. Лет в 15 я попыталась избавиться от гиперопеки, встречаться с мальчиками, но это не вязалось с ожиданиями родителей. Меня воспитали «правильной», хорошей девочкой, но когда я пыталась отстоять свою свободу, мама в порывах гнева начала орать, что я хамка и шлюха. Меня постоянно сравнивали с чужими детьми не в мою пользу и обвиняли в неблагодарности. Когда я припоминала маме ее слова, слышала в ответ: «Я тебе такого не говорила! Как у тебя хватает наглости такое придумывать?» История повторялась, когда она рылась в моих вещах или читала личные записи (при мне): «Я такого не делала! Ты придумываешь!» Я реагировала на эти слова болезненно, даже думала записать все на диктофон, чтобы потом предъявить доказательства. Я пыталась спокойно объяснить родителям, что именно меня ранило, но слышала в ответ, что я все переворачиваю с ног на голову, что мне все показалось и что я сама нарываюсь на конфликт. Я была в отчаянии.

    Конфликты и газлайтинг продолжались долгие 10 лет. Мне часто снилось, что я ору на свою маму матом, эти сны меня выматывали. В итоге я заработала невроз и тревожное расстройство, которые со мной по сей день. Я до сих пор учусь верить себе. Когда меня обижают, я сомневаюсь, правильно ли я поняла услышанное.

    Первым условием прекращения конфликтов и газлайтинга была сепарация. Я научилась говорить «нет» и обрывать разговоры, выключать телефон, перестала делиться своими планами и мыслями. Потом я пошла на психотерапию. Врач помог мне восстановиться после депрессии и взглянуть на свои отношения с матерью со стороны. Я поняла, что конфликты и газлайтинг были продиктованы маминым неврозом, страхами и комплексом «идеальной мамы», у которой не может быть «плохих» детей. Она травмировала меня, потому что ее саму мучила травма. Так что нужно было просто разорвать порочный круг, перестать реагировать на провокации и жалеть себя.

    Надо отдать должное маме: когда пришло время, она отпустила меня учиться в другой город наперекор своим страхам. А теперь, видимо, полностью пережила кризис сепарации, так что мы сдружились. Но я все равно избегаю любых конфликтов и стараюсь не влезать в споры. Это уже рефлекс: больше не хочу слышать, что мне мерещатся обиды.

    «Угрозы они называли шутками, которые я воспринимаю всерьез исключительно из-за своей озлобленности»
    Дана, 22 года


    Мои родители развелись вскоре после моего рождения. С четырех лет я жила с мамой и отчимом. В детстве меня время от времени били, и это считалось нормальным. Меня держали в ежовых рукавицах, запрещали спорить с родителями, иметь отличное от их мнение, следили за мной в соцсетях, лишали личного пространства: запрещали закрывать дверь, отчим мог ворваться в комнату и раскидать все вещи, если ему казалось, что они не сложены.

    Когда я училась на первом курсе, мы сильно поссорились и я попыталась сбежать к отцу, просто разозлилась и пошла собирать вещи. Побег не удался, так как отцу я была не особо нужна. Отчим подобрал меня на улице, обнял, а потом повез, но не домой, а куда-то за город. Мы приехали к реке, и отчим сказал, что привяжет к моей шее камень и бросит в воду, если я еще раз посмею обидеть маму. Это было не просто страшно, но и унизительно — мне пришлось обещать то, чего он требовал, ведь я боялась за свою жизнь. После этого меня как человека практически не стало: я делала, что от меня требовали, говорила то, чего не запретили говорить, унижалась и пыталась быть «правильной». Эпизод с речкой я выбросила из головы на следующий же день — это был слишком сильный шок.

    Как-то я заспорила с мамой про одежду. Для мамы это не шутки, ведь я до 20 лет одевалась по ее приказу, у меня не было права на свое мнение. Отчим позвал меня в комнату, взял за горло, поднял и бросил вниз, сказав, что я забыла об уговоре. Я совсем замкнулась в себе.

    Однажды я набралась сил и сказала родителям, что тот день, когда меня угрожали утопить, был худшим в моей жизни. Отчим никак не отреагировал на это, а мама начала истерить. После этого она часто обвиняла меня в бесчувственности, озлобленности и неумении прощать. Весь третий курс я пыталась подружиться с родителями, но они говорили, что я их не люблю и считаю себя лучше остальных членов семьи. Отчим постоянно твердил, что это я во всем виновата, что мне надо было лучше учиться, больше работать по дому и помогать родным. Я пыталась доказать им обратное. Как-то в разговоре я сказала отчиму в шутку: «Ну, глупость сказал». А он ответил: «Ты что, меня за дружбана считаешь? Как ты могла обозвать меня дураком? Да ты никто тут, я бы мог поставить тебя раком и *** сейчас!» Мне было очень больно. Чтобы заглушить боль, я резала руки. Дважды мама заставала меня рыдающей на кухне, давала корвалола и говорила, что я сама во всем виновата. Угрозы отчима она называла шутками, которые я воспринимаю всерьез исключительно из-за своей озлобленности и желания подставить хорошего человека. Со временем ситуация только ухудшилась. На четвертом курсе опять начались угрозы: отчим раз в месяц в красках рассказывал, как меня убьет.

    Как-то в интернете я наткнулась на отрывок из книги Патрисии Эванс, в котором говорилось о газлайтинге, и поняла, что это все про меня. Что меня обвиняют без вины, что мне запрещают иметь чувства, реагировать на насилие. Тогда я обратилась в кризисный центр за консультацией, мне пообещали квартиру на три месяца. Я убежала из дома, сначала к подруге, через месяц — в квартиру центра, а еще через два месяца начала снимать свою. С тех пор с родителями я не общаюсь. Родственники считают, что я кинула семью, обидела хороших людей, а эмоциональное насилие для них — норма.

    Из-за пережитого психологического насилия я начала считать, что все люди — мрази, которым нравится причинять другим боль и страдания. Сейчас я пытаюсь иначе посмотреть на мир. Моя нервная система подорвана, я хожу к психологу и принимаю антидепрессанты.

    «Я всегда оказывалась виноватой»
    Ольга, 37 лет


    В 21 год я начала встречаться с молодым человеком из параллели. Для меня это были вторые отношения. Первые закончились быстро, там не было особой любви. В этот раз все было по-другому: невероятный эмоциональный подъем, улыбка на лице и бабочки в животе.

    Через некоторое время я стала замечать, что мой молодой человек ведет себя в компаниях так, будто мы не пара. Еще он мог без предупреждения пропасть на несколько дней. Я искренне думала, что он делает это не со зла и неосознанно, что я расскажу ему, как все это вижу, и он поймет. Однако после первого разговора на эту тему я почувствовала себя облитой помоями и очень виноватой: это я все не так поняла, он ничего такого не имел в виду, просто я странно реагирую. Родители с детства прививали мне чувство вины, поэтому внушить его мог каждый без особого труда, и особенно близкие мне люди, чьим мнением я очень дорожила. Поэтому еще некоторое время после этого разговора я убеждала себя, что нужно относиться к его поведению «адекватно», закрывать на все глаза. Вскоре я снова попыталась поговорить об этом с молодым человеком — ровно с тем же результатом: я оказалась виноватой.

    В конце отношений мой молодой человек еще больше обнаглел: он практически в открытую флиртовал с другими девушками и на людях старался делать вид, что мы тут вместе просто по делам. Подруги пытались открыть мне глаза, но я по-прежнему не обсуждала его поведение с ним, потому что знала, чем это кончится. Разорвать отношения у меня не было сил, я болезненно от него зависела. Те, кто в отношениях сталкивался с психологическим насилием, меня поймут: эмоциональные «качели», когда тебя то возносят до небес, то унижают, очень привязывают к партнеру. В итоге отношения разорвал он, сказав, что у него есть другая.

    Четыре года газлайтинга не прошли для меня бесследно. В момент отчаяния я сказала подруге: «Даже не могу представить, за что меня можно полюбить». Я долго восстанавливала свою самооценку. Один психотерапевт посоветовал мне зарегистрироваться на сайте знакомств, и, как ни странно, это помогло мне повысить самооценку. Там же я познакомилась с будущим мужем. Я зацепила его не внешностью, а умом, но ко встрече с ним моя самооценка и гордость были близки к нормальным. Эмоционального насилия в наших отношениях нет. С ним я могу обсуждать острые моменты. Мне повезло: он слышит меня и прислушивается. Знаю, что в этом нет ничего особенного, это основа нормальных партнерских отношений. Но также я знаю, насколько все может быть по-другому, поэтому ценю мужа и благодарна ему.
    Последний раз редактировалось Donia; 31.05.2018 в 15:28.
    Фотографирую — значит, существую :)

  14. Вверх #34
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Терапия людей, пострадавших от эмоционального насилия

    Эмоциональное насилие – это форма насилия, приводящая к психологической травме и унижению достоинства и представляющая собой систематическое разрушительное воздействие на другого человека. Оно характерно для ситуаций дисбаланса власти, например, в организациях (моббинг) или в семье, когда агрессором выступает родитель или супруг, от которого зависит его партнер. Во многих исследованиях отмечается, что, в отличие от физического и сексуального насилия, единичный инцидент не является эмоциональным насилием.

    Для этого вида насилия характерно формирование климата или поведенческого паттерна, и важным компонентом для выявления эмоционального насилия является систематический, повторяющийся характер. Эмоциональное насилие может быть намеренным или неосознанным, но это всегда длящееся поведение, а не единичный случай. Его последствия существенно не отличаются от последствий физического насилия. Пережившие его люди часто не распознают совершенные относительно их злоупотребления как насилие.

    Эмоциональное насилие является нормативным поведением и поддержано традициями и социумом. Сопротивление ему рассматривают как излишнюю наглость, ответ «Нет!» – как доказательство отсутствия лояльности и любви.

    Желание обладать властью над человеком как над объектом манипуляций питается внутриличностным конфликтом контроль/подчинение. Контроль объекта с точки зрения «хозяина» призван обеспечить «хозяйскую» безопасность. Самому объекту для этого рассказывают, что действуют в его интересах. Дисквалифицируя способность выбирать и самостоятельно контактировать с миром партнера, объявляя его плохо осведомленным в вопросах его жизни. Объясняя необходимость контроля заботой об убогом (маленьком, больном, наивном и потерянном в этом безжалостном мире) ближнем и любовью к нему.
    Насилие делает жертву беззащитной, человек переживает ужас, утрату контроля и угрозу уничтожения. Человек может потерять свои границы, лишиться возможности переживать себя как отдельного, утратить ощущение безопасности и возможности надежного контакта со средой.

    Обратимся к раннему детству – периоду формирования привязанности между матерью и младенцем. Дж. Боулби рассматривал поведение привязанности как эволюционно обоснованное и призванное защитить ребенка от нападения хищников. Активизация материнской заботы при помощи улыбки, плача, цепляния и кормления грудью обеспечивает эту защиту и устанавливает более надежный контакт между матерью и ребенком. Без этих инстинктивных моделей поведения ребенок не смог бы выжить. Поведение привязанности усиливается во время усталости, болезни или боли, что обеспечивало более тесную связь его с матерью.

    В контакте с базовыми фигурами формируются и границы психики, именно мать обеспечивает ребенку первое представление о том, что возможно, а что – нет, ребенок начинает понимать про «Я» и «Не-Я», выделяя себя из окружающей среды и отделяясь от матери. В возрасте около восьми месяцев у некоторых детей (почти 80%) может появиться страх незнакомцев. В возрасте около двух лет ребенок может экспериментировать со средой, убегая от матери и возвращаясь к ней, испытывая необходимость в стабильном и всемогущем объекте. Если мать уходит надолго, ребенок может очень страдать, считая, что мир его разрушается. Если мать не обеспечивает полноценного холдинга, а фрустрирует ребенка своим отсутствием, отчужденностью или жестокостью, или, напротив, питающейся ее тревогой гиперопекой и гиперстимуляцией, что равноценно вторжению, у него не сможет сформироваться устойчивого и ясного понимания границ.

    Задача матери – демонстрация и научение ребенка пониманию, где проходят границы каждого из них, а также определению границ объектов материального и нематериального мира – мира отношений и абстракций.

    В первые два года жизни происходит мощный скачок развития мозга. Мозг развивается быстро, и некоторые его части – в большей степени, чем человек может использовать. Те нервные связи, которыми возможно пользоваться, остаются, а те, которыми не пользуются, сходят на нет. Мозг создается в контакте со средой и зависит от заботы и лишений, полученных в отношениях того периода. Так, если ребенок окружен любовью, заботливым телесным контактом и с ним играют, то младенец развивается, а когда он становится взрослым, то его способность испытывать и осознавать удовольствие сильней, чем способность пребывать в боли и фрустрации. Удовольствие чаще будет фигурой – не потому, что это будет предпочтительней, а благодаря тому способу, следуя которому развивалась его нервная система. И наоборот, если люди пережили много боли и лишений, а радости и заботы - мало, то у них сохранятся нервные связи – достаточно развитые для переживания боли и недостаточные для ощущения удовольствия. Поэтому болезненные переживания будут более отчетливыми, опять же не потому, что люди это выбирают, а поскольку их мозг был научен переживать этот процесс.

    Мать является зеркалом ребенка, она контейнирует его переживания и возвращает их в переработанном виде. Если она тревожна, дистантна, неспособна выдерживать детские проявления и чувства, то ребенок может встретиться с искаженным образом себя.

    В целях обеспечения связи с объектом привязанности ребенок вырабатывает модели взаимодействия, направленные на получение любви и одобрения. В случае необходимости дети готовы пойти на многое, включая обширные когнитивные искажения и эмоциональные жертвы, чтобы сохранить связь со своими матерями.

    Так, например, происходит, идентификация ребенка с агрессором. Ребенок вынужден вытеснить злость и отвращение, чтобы выжить. Ребенку неизвестно, что родитель кричит на него, исходя из собственного бессилия, невозможностей и ограничений. В других случаях он вынужден ретрофлексировать также и нежность, потому что родителям «не до него», для них его любовь и живое присутствие, к сожалению, избыточны.

    Кто-то имеет опыт постоянного кривого зеркала. Если ребенка видят "плохим", у него один выход – согласиться. Он не увидит ничего хорошего о себе за пределами той карты, которую рисует его родитель. В этом состоянии люди могут застрять надолго. И легко скатываются в пропасти, где другие видят их глупыми, некрасивыми, недостаточно хорошими для кого-то.

    Так, женщины, украшающие собой мир, годами не верят в свою привлекательность, а талантливые дети вырастают в страхе показать людям то, что они создали, так как за это их обычно наказывали и обесценивали. Кажется, что человек заключен в стеклянный шар, разбить который невозможно. Даже если десятки любящих людей будут взывать снаружи, повторяя, что с находящимся внутри шара человеком все в порядке, и то, что он делает, прекрасно. Внутри него будет действовать плохой объект, сила которого направлена против самого человека – он будет саботировать, укорять, стыдить, тревожно предостерегать и предрекать, воспроизводя голоса родительских фигур. Человеку привычней присоединиться к ним.

    Когда-то он мог, соглашаясь с родителями и будучи им удобным, получать любовь и привязанность, являясь нарциссическим расширением родителей. Если ребенок направлялся в сторону бунта, его платой в семейную кассу было обретение титула козла отпущения, изгоя в системе. Имея опыт ненадежной привязанности, он будет воспроизводить его в дальнейшем. Впоследствии такие дети становятся жертвами буллинга в школах и моббинга в организациях. Они редко жалуются, так как помощи им ждать неоткуда, их научили «прилично себя вести», не оказывая сопротивления. Они боятся утратить важные отношения, впадая в Стокгольмский синдром и пытаясь ублажить агрессора. Он приучается не рассказывать о происходящем и знает, что жаловаться плохо, а также он «сам во всем виноват и сам разберется» (виктимблейминг).

    Он может отыгрывать ситуации насилия, относясь к младшим или слабым людям или животным насильственным образом. Или пойти по пути компенсации, профлексивно спасая «слабых» партнеров или делая их такими. Давать другим то, чего ему не хватает, в попытках восполнения дефицита.

    Следует сказать о воспитании ложного «Я». Родители могут видеть ребенка не таким, каким он является, а таким, каким они хотят его видеть. Не давая ему вырасти и окружив гиперопекой, упреждая все его желания суперзаботой – если хотят подольше видеть его маленьким. Ребенок может вырасти, не умея заботиться о себе и относиться к партнерам функционально – как к тем, кто обязан обеспечить его радости. Родители внушают ему, что он слаб, болен, некомпетентен, пропадет, никому не нужен, кроме них – если хотят чувствовать себя нужными и полезными. Не осознавая, что возможно получать удовольствие от жизни «просто так», без вторжения в жизнь ближнего. Подменяют его желания и потребности своими – когда хотят быть авторитетными и стремятся показать свою значимость посредством утверждения «Я знаю лучше, как и что тебе нужно». Дети вырастают без представления о собственных желаниях, интересах и свободах. У них – только обязанности. Прав – никаких. Детям рассказывают, как быть «хорошим», причем в разных культурах, семьях и временах это понятие может очень отличаться от соседних. Над всем этим реет знамя благих намерений.

    Представьте, пожалуйста, сцену, когда некий родитель сокрушенно произносит: «Что-то у тебя волосики жиденькие». Иногда добавляя, что у другой девочки прическа погуще. Или при ребенке обращается к собеседнику – «Ой, какой у него страшный нос. Может, перерастет…». Или винит ребенка в несовершенстве его деяний. Ребенок безоглядно верит. Коль скоро для него родитель – носитель объективной истины, ребенку нужно верить и в то, что утверждения о нем истинны. Ребенок не ведает о том, что жиденькие волосы растут только «в голове» родителя.

    Какое-то время тому, кто обесценивает, кажется, что он «на свете всех милее, румяней и белее». Никакого отношения к заботе и любви это все не имеет. Родительская стратегия поиска изъянов вместо внимания к сильным сторонам может породить у ребенка представление о том, что его настоящего, такого, как есть, любить невозможно. А полюбят его только в том случае, когда он достигнет совершенства. Будет выглядеть совершенным образом, действовать совершенным образом и жить, являя собой идеальную модель человека, воплотившего в себе социальный заказ той или иной важной, существующей реально или умозрительно, группы. И, став взрослым, будет пытаться подстроиться под ожидания (настоящие или мнимые) значимых других, чтобы его полюбили. Скрывать себя настоящего. Пытаться не признавать себя самого. В таких условиях сложно ожидать признания окружающих.

    Обесцененный в детстве человек станет оправдывать свои неудачи тем, что плохо старался, просто нужно еще чуть похудеть, лучше всех запеть, придумать, наконец-то, совершенный способ добиться желаемого. Так, получившая отказ женщина не верит в то, что дело не в ее недостаточных стараниях, а в том, что она попросту относится к группе тех женщин, которые нравятся этому мужчине меньше, чем другие. Или что сердце его может быть занято.

    Все силы уходят на поддержание всемогущего псевдообраза. Иметь дело с собственными ограничениями и бессилием в некоторых (не во всех!) ситуациях невозможно.

    Обесцененные в детстве люди боятся остановиться на бегу к достижениям, они тревожатся об «упущенном времени», не позволяют себе передышки и, как следствие, неспособны находиться в моменте настоящего. Жизнь представляется стремительно истекающей, собственные успехи всегда недостаточны, и людям кажется, что кто-то, чью оценку страшно услышать, беспрестанно глядит на них о стороны.

    Детей пугают и обучают отвечать за «хорошее» состояние родителей, используя эмоциональный шантаж. Рано повзрослевшие дети вынуждены удочерять и усыновлять своих дисфункциональных родителей. Границы в таких системах отсутствуют, а позже человек ищет партнера с ясными границами, чтобы научиться распознавать свои и чужие.

    Семейная система стремится к гомеостазу, ее стремление к изменениям не осознается, любые изменения грозят нарушить «худой мир», поэтому прямые прояснения и обсуждение происходящего блокируются. Человек никак не может заявить о себе, ему остается только поддерживать чужую фантазию о нем. Нарциссические расстройства появляются, когда ребенок стремится к индивидуации вопреки попыткам родителей сохранить симбиоз. Родители, бессознательно преследуя свои собственные цели, не поощряют спонтанное стремление ребенка к автономии. С точки зрения родителей стремление ребенка не верно, даже жестоко, и не соответствует желаниям и ожиданиям в отношениях ребенок-родитель. Ребенок, не выполняя функцию продолжения (нарциссического расширения) своего родителя, порождает боль, депрессию и обиду у родителей. Такой сценарий может продолжиться насилием или иными действиями родителей и ответными реакциями ребенка. По существу, в интерсубъективной реальности ребенок всегда не прав. Это и есть причина негативной оценки базовых представлений ребенка о себе, и последующих проявлений патологии нарциссизма Я во взрослой жизни. Ребенок научается, что нахождение в симбиотических отношениях, соответствие ожиданиям родителей, вознаграждается родительской любовью, удовольствием и одобрением, хотя это и требует разрушения Я. Такие состояния слияния предшествуют взрослым проявлениям объектного нарциссизма. Следовательно, действия индивида не имеют корней в устремлениях личности, не дают возможность развиться чувству самости, и не способствуют самоуважению. Напротив, они порождают чувство всемогущества и стремление к бессмысленному разрушению.

    Действия, вызывающие желаемый отклик у родителей могут быть механизированными и при этом крайне эффективными, но по существу они бесчувственны и бесчеловечны, поскольку не затрагивают ключевых вопросов: «Кто я есть? Что я думаю?»

    Дилемма ребенка, как описано выше, либо получать одобрение, любовь и удовольствие пассивно подчиняясь типу взаимодействия, который отрицает его собственное существование, или же отвергать родительский объектный нарциссизм, отстаивать индивидуальность и автономию, получая в качестве расплаты негативный отклик и чувствуя ответственность за боль и депрессию у родителей. Уход от автономного существования, отказ от выбора и потеря желания – экзистенциальные последствия того, что тебя рассматривают лишь в качестве вещи.

    Страшные последствия порождает неподтверждение существования. Это происходит, когда люди отрицают существования человека или его вклада в какую-то деятельность. Основа человеческой жизни среди людей двуедина — это желание каждого человека быть подтвержденным другими людьми таким, как он есть, и даже каким он способен стать; а также естественная способность каждого человека подтверждать подобных себе в этом же отношении.

    Мать подтверждает ребенка, улыбаясь ему в ответ. Мы подтверждаем друг друга, признавая важность существования дорогих нам людей рядом. Признавая ценность их действий (или бездействий).
    Отсутствие подлинного подтверждения, или псевдоподтверждение, может облекаться в такую форму, что вместо действительного ребенка, который не получает признания, родители подтверждают какую-то фикцию или выдумку, которую они считают своим ребенком. Специфическая семейная структура, выявленная в исследованиях семей шизофреников, включает в себя ребенка, не то чтобы совершенно заброшенного или даже явно травмированного, но ребенка, который, как правило, непреднамеренно подвергался весьма утонченному, но стойкому и упорному неподтверждению. Многолетнее отсутствие подлинного подтверждения облекается в форму активного подтверждения ложного «я», так что тем самым человек, чье ложное «я» подтверждается, а реальное не подтверждается, помещается в ложную позицию. Человеку в ложной позиции неудобно, стыдно или страшно не быть фальшивым. Подтверждение ложного «я» происходит при том, что никто в семье не имеет ясного понимания настоящего положения дел. Шизогенный потенциал ситуации коренится, как кажется, в первую очередь в том, что она остается никем не признанной; и если мать, отец, какой-то другой член семьи или друг дома понимает происходящее, то об этом не говорится открыто и не делается попыток вмешаться — даже если такое вмешательство является всего лишь простой констатацией факта.

    Попытки членов семьи, где все ведут себя ненормальным, пагубным образом избежать признания этих паттернов, завершаются тем, что одного из них объявляют безумным. Что матери человека, страдающего от душевного заболевания невыносима мысль о том, что он станет самостоятельным и отделится, потому что тогда с ума сойдет она. Что это приравнивается к физическому уничтожению человека.

    Неподтверждение многолико – его можно обустроить путем отвержения, игнорирования и т.п., и часто в результате появляется «ребенок-призрак», потребности, ценности и чаяния которого не важны. По прошествии времени он и не станет их озвучивать.
    Случаются отношения, условием сохранения которых является согласие одного из партнеров быть более убогим, больным, глупым, сумасшедшим, бедным, некомпетентным, чем он есть на самом деле. И непременно быть "хуже" другого.
    Чтобы тому удобней жилось.
    Многие соглашаются на это условие, скрывая часть себя настоящего, чтобы «не грохнули». Не высовывается особо.

    Часто в таких отношениях царит подмена реальности, или газлайтинг.
    Когда происходит газлайтинг, то человеку пытаются всучить его ложный портрет, объявить его злонамеренным, его действия противоправными и вредоносными, его самого – ужасным. Обычно это сопровождается экспертной сентенцией: « Я же правду говорю! Цени!».

    Каждый раз, когда мы принимаем чью-то оценку нашей жизни и называем какую-то часть себя «дурной», мы теряем соприкосновение с правильностью этой части для нас сейчас. Мы пытаемся отрицать ее, но, чувствуя ее органическую целесообразность, мы привязаны к ней, даже если мы ее отвергаем. Мать говорит (желая сыну только хорошего): «Ты слишком несговорчивый, это нехорошо», – и он становится уступчивее, конечно, стратегия выживания в данный момент заталкивает вглубь медлящее сознавание ценности самоуверенности, так что он становится скрытно самоуверенным.

    Продолжающееся взаимодействия разрушительного характера между родителем и ребенком создают модель привязанности, в пределах которой ребенок определяет, как он формирует свои связи со значимыми другими. Позже он находит партнера с похожим на родительское бессознательным и воспроизводит эту модель, стремясь «переиграть» историческую ситуацию.

    Но несмотря на все это, знайте, что тысячи людей, переживших травму насилия, смогли найти ресурсы – внутренние и внешние, включая компенсирующие фигуры – чтобы стать устойчивыми людьми с «выработанной надежностью».

    Начинать нужно с себя. Исследуя, какие желания ваши, а какие вам навязали, полагая, что лучше знают, что вам нужно. Обучаясь прислушиваться к ощущениям в теле. Обучаясь отличать усталость от воодушевления. Принимая боль, отчаяние и отсутствие непреходящих радостей как часть жизни. Признавая свое право на решения и ответственность за последствия этих решений. Работая с единомышленниками. Проводя время с близкими душе дорогими сердцу людьми. Посещая хорошие места.

    Восстанавливая по частям свою жизнеспособность. Это возможно. Так люди по кирпичикам строят большие надежные дома. Так люди шаг за шагом проходят сотни километров или поднимаются в горы. Так дети учатся ходить.
    И, заметьте, все ходят.

    *Текст по мотивам лекции Анны Федосовой о работе с жертвами насилия
    Фотографирую — значит, существую :)

  15. Вверх #35
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Насилие молчанием

    Когда моя мать злилась или была недовольна, она начинала вести себя так, будто меня просто нет. В такие моменты я будто становилась невидимкой, приведением или оконным стеклом. Когда я была маленькой – наверное, мне было шесть или семь лет – у меня все горело внутри от её свирепого взгляда, я плакала и умоляла её сказать хоть слово, но она молчала.

    Конечно, всё свое детство я в страхе ходила на цыпочках вокруг неё. Это как быть запертым в наказание на чердаке, но гораздо тоньше и не столь очевидно. Лет до сорока я не понимала, что это такой вид насилия.

    Эта женщина не одинока; дети, которые выросли среди вербального и эмоционального насилия часто считают такое поведение нормальным, ошибочно полагая, что так как у них происходит и во всех семьях.

    Не удивительно, что в обществе много расхождений на тему того, что считать насилием внутри семьи. И хотя большинство людей готовы признать проблемой физическое насилие – действия, которые оставляют видимые синяки или переломы – тем не менее, многие не понимают, где заканчивается неспособность справиться с собственными эмоциями (например, с раздражением) и начинается насилие над другим человеком.

    Однако, не важно – является ли такое поведение сознательной попыткой манипулировать и контролировать другого или же человек оправдывается, говоря, что «он(а) его спровоцировал(а)» - оба эти варианта являются насилием.

    В отличие от общественного мнения, исследования очень четко демонстрируют, что эмоциональное и вербальное насилие делают с мозгом ребенка: они в прямом смысле меняют его структуру.

    Такие дети вырастают во взрослых, которые не доверяют своему восприятию и имеют серьёзные трудности совладания со своими эмоциями; у них развивается небезопасный стиль привязанности, которые отделяет их от собственных чувств (избегающий стиль) или делает их очень уязвимыми и чувствительными к отказам (тревожный стиль). Поскольку у них есть склонность считать нормой вербальное насилие, они могут находить в отношениях с человеком, которые и проявляет к ним это вербальное насилие.

    Когда большинство из нас думают о вербальном насилии, мы представляем себе крики и вопли, но правда в том, что самое токсичное насилие – тихое и безмолвное; перечитайте историю, с которой начинается эта статья и отметьте, что в данном случае орудие насилия – материнское молчание.

    Насилие молчанием: что это такое и как оно разрушает.

    Леа, 38 лет, написала мне о своем первом браке:

    Я становилась жалким существом, умоляла его сказать мне, что после этой ссоры он всё ещё меня любит, а он не отвечал. Я умоляла ещё сильнее, плакала, а он сидел на диване с каменным лицом. Тогда я начинала извиняться, даже если он начал ссору, а я не сделала ничего плохого.

    Вот как я боялась, что он уйдет. Я не считала его поведение ни насилием, ни контролем, пока не пошла в свои 35 лет на терапию. Я ведь прожила так 12 лет и не даже не задумывалась, что что-то не так.

    История Леи не исключение, не одна она годами считает подобное поведение партнера нормальным. Насилие молчанием легко рационализировать или отрицать: «он просто не хочет говорить», «она просто пытается собраться с мыслями», «он не хочет обидеть меня нарочно» или «может быть я и правда слишком чувствительная, как она и говорит».

    Дети усваивают не только те сообщения, которые получают в процессе вербального насилия (например, "зачем я тебя только родила", "ты чудовище", "от тебя одни неприятности" и т.п.), но так же формируют свои ожидания от мира и понимание того, как люди ведут себя в отношениях из этого родительского молчания.

    Среди насилия молчанием можно выделить несколько типов: глухая стена, игнорирование, демонстрация презрения и отказ от эмоционального контакта. У всех них одна цель – выставить человека маргиналом, заставить его ужасно себя чувствовать и усилить контроль.

    Глухая стена или закрыться от потребностей другого.

    Этому поведению посвящено достаточно много исследований и у него есть даже своя аббревиатура DM/W (от англ. Demand/Withdraw), потому что оно признано одним из самых токсичных схем взаимоотношений.

    Стать глухой стеной – это конец диалога и это означает что у человека, который этот диалог инициировал, опускаются руки.

    Когда так поступает родитель по отношению к ребенку, он или она четко демонстрирует этим, что мысли и чувства ребенка не имеют никакой ценности и никого не волнуют: а так как потребности ребенка - это любовь и поддержка родителя, то ребенок выучит этот урок как некую "правду" о себе.

    Когда так поступает один взрослый партнер с другим, это просто демонстрация власти, которая сообщает другому: то что ты хочешь, то что ты думаешь, то что ты чувствуешь – в наших отношениях не имеет ни малейшего значения.

    Игнорирование или бойкот.

    Делать вид, что вы не видите и не слышите кого-то особенно чувствительно для детей, особенно если это используется как наказание. Маленький ребенок может чувствовать себя покинутым или выброшенным из семьи, ребенок постарше может испытывать боль отвержения и в то же время глубокий гнев, вот как об этом рассказывает Элла:

    Мой отец сразу же переставал со мной разговаривать, как только я его разочаровывала, что случалось очень часто. Поводом могли стать плохие оценки в школе, не очень хорошие спортивные результаты, да всё что угодно. Он всегда говорил одно и то же: «Тебе надо собраться. Ты слишком чувствительная, в этом мире выживает сильнейший». Моя мать придерживалась тех же принципов.

    Когда я была подростком, я злилась на них обоих, но в то же время думала, что их разочарование – моя вина. Я была единственным ребенком и мне не с кем было сравнивать. Если говорить вкратце, то к колледжу мне стало совсем плохо, но к счастью прекрасный терапевт просто спас меня.

    Партнеры тоже используют бойкот для унижения и обесценивания, а также для того, чтобы напугать другую сторону, "сбить с ног".

    Это способ заставить другого чувствовать свою уязвимость, отправить его в эмоциональную сибирскую ссылку, и делается это для того, чтобы сделать партнера податливее и более подконтрольным.

    Презрение и насмешки.

    Смеяться над кем-то, дразнить его с помощью гримас или выражать отвращение закатыванием глаз тоже может быть инструментом насилия, который обесценивает и унижает, хоть в этом и не участвуют слова.

    Эти жесты, увы, легко могут не признаваться обидчиком, который будет обвинять вас в излишней чувствительности ("ой, какие мы нежные"), придирках ("вечно ты придираешься ко всему") или отсутствии чувства юмора ("ты что, шуток не понимаешь").

    Не ошибитесь: это насилие. Чтобы обозвать другого дураком и обесценить не обязательно нужны слова.

    Отказ от эмоционального контакта.

    Это, пожалуй, самая тонкая форма насилия, особенно когда речь идет о ребенке: умышленный отказ давать поддержку, любовь и заботу – то есть все то, что так необходимо ребенку для его развития. Конечно, ребенок не понимает чего именно его лишают, но ощущает как одиночество заполняет пустоту в сердце.

    Но не намного легче приходится и взрослому партнеру, с которым обращаются подобным образом, потому что когда вам отказывают в эмоциональных потребностях – это заставляет вас еще больше в нуждаться в их удовлетворении и иногда делает еще более зависимым от партнера.

    Это контринтуитивно, но это правда. Отказ от эмоционального контакта - это сильное орудия для тех, кто жаждет власти и контроля.

    Насилие – это насилие. Если кто-то использует слова или молчание, чтобы заставить вас чувствовать себя ничего не стоящим и бессильным, то этот человек совершает насилие. Помните эту простую формулу.
    Фотографирую — значит, существую :)

  16. Вверх #36
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    МИФЫ И ФАКТЫ О НАСИЛИИ

    Миф: Женщины ответственны за насилие со стороны мужчин, они его провоцируют, а значит, заслуживают наказания. Насилие всегда является ответом на что-то (просто так не бьют).
    Факт: Это распространенное убеждение показывает, что проблема избиения женщин – социальная и коренится в гендерных стереотипах, прививаемых с детства. Никто не «заслуживает» побоев, но агрессор всегда найдет оправдание своим действиям независимо от поведения жертвы. В ситуации насилия есть только один виновный – человек, совершивший преступные действия.

    Миф: Агрессором обычно бывает посторонний человек.
    Факт: По статистике 45 % всех преступлений совершается в семье, а жертвой чаще всего является женщина. В 80 % случаев изнасилования женщины знали своих обидчиков.

    Миф: Женщин чаще насилуют вне дома, в безлюдных местах, поздно ночью.
    Факт: Только около 20% изнасилований происходит вне дома. Жертвы домашнего насилия реже обращаются в милицию из-за страха, что им никто не поверит.

    Миф: Все знают, что когда женщина говорит «нет», она подразумевает «да».
    Факт: Когда женщина говорит «НЕТ», она имеет в виду «НЕТ».

    Миф: Если женщину не избили и она не сопротивлялась – это не было изнасилованием.
    Факт: Насильники часто используют оружие или угрожают воспользоваться насильственными методами, чтобы запугать своих жертв.

    Миф: Домашнее насилие не преступление, а семейное дело.
    Факт: Домашнее насилие влечет административную и уголовную ответственность в большинстве стран мира. Существование данного преступления доказывает и Декларация об искоренении насилия над женщинами.

    Миф: Домашнее насилие существует только в гетеросексуальных семьях. Насилия в однополых парах нет.
    Факт: Исследования показывают, что насилие присутствует в ЛГБТ семьях точно так же, как в гетеросексуальных парах. Согласно опросам от 24% до 90% лесбиянок хотя бы раз сталкивались с психологическим насилием со стороны партнерши (США, 1999г.), 26% геев и 37% бисексуальных мужчин в какой-то момент времени переживали насилие в паре (США, 2010г.) Английский информационный проект «Семья без страха» акцентирует внимание на том, что домашнее насилие не связано с полом или сексуальной ориентацией сторон.

    Миф: Причина домашнего насилия – временная потеря контроля над собой со стороны партнера (например, при употреблении алкоголя).
    Факт: В связи с высокой алкоголизацией населения большинство преступлений и правонарушений в странах бывшего СССР происходит в состоянии алкогольного опьянения. Опьянение не является причиной домашнего насилия, но в связи с культурными особенностями общества часто служит оправданием жестокости («трезвый не тронул бы…» и т.п.), хотя при совершении иных правонарушений опьянение является отягчающим обстоятельством.

    Миф: Во время инцидента насилия мужчина не способен контролировать свою агрессию. Злость вынуждает его утратить контроль.
    Факт: Мужчина, склонный к насилию, редко бьет спонтанно в приступе гнева. Он дожидается удобного случая: когда они с женщиной остаются наедине, без свидетелей. Он легко контролирует, кого бить: не своих друзей, начальника, подчиненных (хотя именно стрессами на работе он оправдывает свое поведение), а свою жену/партнера/подругу. Он также контролирует силу удара, думает, по каким частям тела бить, чтобы не оставлять телесных повреждений (напр., если женщина уже обращалась в милицию).

    Миф: Женщины, которые подвергаются насилию, всегда могут уйти от агрессора, они мазохистки, им доставляет удовольствие, когда их бьют. Просто уйди от него!
    Факт: В обществе, где культура предписывает женщинам верить, что любовь и брак являются для них истинной самореализацией, часто считается, что она имеет право и свободу уйти из дома, когда насилие «становится слишком серьезным». На деле существует много причин, которые мешают женщине уйти: стыд перед посторонними,
    боязнь реакции партнеров, нехватка жилья, экономическая зависимость, религиозные установки и т.д. Общество задается вопросом: «Почему она не уходит?», но не спрашивает: «Почему он бьет?».

    Миф: Детям нужен их отец, даже если он агрессивен. Терплю ради детей.
    Факт: Дети нуждаются в матери и отце, но дети, живущие в семьях, где в отношениях есть домашнее насилие, также подвержены риску стать жертвами посягательств. Важно отметить, что модель поведения, основанная на насилии и жестокости, передается из поколения в поколение. Дети, ставшие свидетелями насилия, более
    склонны сами совершать насилие, будучи взрослыми.

    Миф: Пощечина не ранит серьезно и не может иметь серьезных последствий.
    Факт: Насилие отличается цикличностью и усилением актов насилия. Оно может начаться с психологического и экономического насилия, постепенно переходя к
    угрозам, запугиванию, физическому и сексуальному насилию.

    Миф: Домашнее насилие – частное дело каждой семьи, а не проблема общества.
    Факт: Последствия насилия негативно действуют не только на пострадавших, но и на их семьи, детей, общество в целом. У женщин, ставших жертвами насилия, снижается успешность и способность зарабатывать. Домашнее насилие стоит обществу больших денег.

    Миф: Домашнее насилие естественно и не имеет серьезных последствий. Конфликты между мужьями и женами существовали всегда («милые бранятся – только тешатся»).
    Факт: Домашнее насилие не является ни ссорой, ни семейным конфликтом. Конфликт в семье подразумевает равное положение супругов/партнеров, которые могут
    спорить о чем-то, не соглашаться и отстаивать свое мнение. В ситуации насилия никакого равенства нет, один человек стремится контролировать другого, используя
    физическую силу, экономические возможности, социальный статус и т.п.

    ...продолжение следует...
    Последний раз редактировалось Donia; 29.09.2018 в 10:16.
    Фотографирую — значит, существую :)

  17. Вверх #37
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Недавно автор А. Р. Моксон пригласил всех мужчин поучаствовать в упражнении по развитию эмпатии.

    Он описал женский опыт сексуального насилия так, чтобы это было понятно мужчинам.
    Вот этот довольно резонансный текст, который было бы здорово прочитать каждому.

    «Если говорить на социальном макроуровне, в отношениях полов эмпатия обычно работает в одну сторону, — говорит Моксон. — По моему опыту, женщины понимают мужчин, а вот мужчины не очень-то стремятся понять женщин.

    Иными словами, женщинам приходится понимать чувства мужчин ради собственной безопасности. У мужчин ситуация другая, поэтому им это ни к чему, если они сами не захотят. А в основном мы этого не хотим».

    Назначение судьи Бретта Кавано в Верховный суд США вызвало волну протеста по всему миру, потому что кандидат обвинялся в сексуальном насилии.

    Писатель А. Р. Моксон решил помочь мужчинам понять, почему женщин так бесит история с назначением Бретта Кавано и отношением к сексуальному насилию в обществе.

    Поэтому он придумал идеальную аналогию:
    «Привет, мужики! Представьте себе, что однажды вам дали по яйцам — со всей силы, намеренно.

    Вы согнулись пополам. Взвыли от боли. Чуть не потеряли сознание. Чуть не проблевались.

    А потом вас ударили ещё раз. И ещё.

    Представьте себе, что это произошло, когда вам было 12. Представьте себе, что это сделала 38-летняя женщина. Представьте, что это была подруга и бизнес-партнёрша вашей матери.

    Представьте, что потом отец объяснил вам, что женщинам просто нравится бить мужиков по яйцам, поэтому, как всякий мальчик, вы должны быть осторожны.
    Представьте, что он дал вам очень подробные практические рекомендации.

    Представьте, что вы стали регулярно планировать, как избежать удара по яйцам.

    Представьте, что вы заметили, что женщины, в том числе гораздо старше вас — и даже пожилые — постоянно смотрят на ваши яйца. Женщины преследуют вас на улице. Они отпускают комплименты вашим формам. Они говорят, что вы смотрелись бы привлекательнее, если бы немного больше приоткрыли яйца.

    Представьте, что вы начали носить одежду, чтобы скрывать их. Вы купили неудобную защитную форму.

    На всех плакатах и рекламах во всех журналах изображают мужские мошонки, причём часто голова в кадр не попадает.

    Рядом для контраста часто публикуют фотографии женских стоп.

    Представьте, что большинство друзей рассказывают вам, что их тоже били по яйцам.
    Представьте, что никто из них никому больше в этом не признаётся.

    Представьте, что все старшеклассницы в школе шутят про то, как бы врезать вам по яйцам.

    Представьте себе, как все с этого ржут. Это ведь такие смешные шутки!

    Шуточки.

    Представьте, что вы пошли в церковь, а там вам сказали, что Бог наделил женщин вожделением к вашему телу, поэтому вы любой ценой должны защищать свои яйца.

    Представьте, что священник говорит вам, что ваша обязанность как подрастающего мальчика — не вести себя так, чтобы девочкам захотелось врезать вам по яйцам.
    Представьте, что вы нашли себе девушку и любите друг друга.

    Однажды вы с ней развлекались, и вдруг она взяла и что есть сил врезала вам по яйцам, отчего на вас сразу нахлынули неприятные воспоминания.

    Представьте, что она заявила, будто вы сами явно хотели получить по яйцам, и высмеяла вашу чересчур эмоциональную реакцию.

    Представьте, что вы заявили в полицию, а в ответ вас спросили, что на вас было надето, когда она дала вам по яйцам. Быть может, вы выпивали? А чем вы занимались до того? Может, разделись? Да ещё и целовались?

    Так оно и было.

    Поэтому вы ушли.

    Представьте, что в законе говорилось бы, что если жена ударит мужа по яйцам — то это не нападение.

    Представьте, что вы слышали истории про мужчин с разорванной мошонкой, которые были вынуждены сами оплачивать медицинское освидетельствование.

    Представьте, что вы узнали бы статистику: только 1% ударов по яйцам заканчивается судебным обвинением.
    Представьте, что девочка попалась бы на том, что многократно била мальчика по яйцам, когда он был в пьяной отключке.

    Представьте, что судья оправдала бы её, чтобы не вредить её перспективам. Ведь девочка была чемпионкой по плаванию и получала стипендию.

    Представьте, что такое происходило бы сплошь и рядом.

    Представьте, что однажды мужчины начали бы говорить о том, что почти каждый из них в какой-то момент жизни получал удар по яйцам.

    Представьте, что главной заботой женщин было бы то, что ложные обвинения могут подпортить им репутацию и что эта новая искренность может разрушить таинство секса.

    Представьте, что женщина выдвинула свою кандидатуру на пост президента.

    Представьте, что всплыла аудиозапись, на которой она хвастается, что регулярно бьёт мужиков по яйцам при первой же встрече, даже не представляясь.
    Представьте, что от этого её поддержка не пострадала.

    Представьте, что она заявила, что все обвиняющее её мужчины врут.

    Представьте, что она сказала, что они слишком страхолюдные, чтобы их ещё по яйцам бить.

    Представьте, что президентом никогда не был мужчина.

    Представьте, что она соревнуется на выборах с первым в истории проходным кандидатом мужского пола.

    Представьте, что у него есть опыт, а у неё нет.

    Представьте, что она всё равно победила.

    Представьте, что она поддерживает кандидатку в Сенат, которая прославилась тем, что бьёт юных мальчиков по яйцам.

    Представьте, что она выдвинула кандидатуру судьи.

    Представьте, что судью обвиняют в том, что она ударила мальчика по яйцам.

    Представьте, что в итоге обвинителю приходится скрываться из-за многочисленных угроз.

    Представьте, что президент высмеяла обвинителя перед толпой, и толпа встретила её слова хохотом и аплодисментами.

    Представьте, что судью утвердили.

    Представьте, что решающим голосом был мужской.

    Представляете?

    А теперь представьте, что удар по яйцам может привести к тому, что вам придётся создать в своём теле генетическую копию того, кто вас ударил.

    И представьте, что судья намерена обязать вас вынашивать эту копию.

    Представьте, что её *именно поэтому* и выбрали.

    Я не могу представить себе, насколько женщины сегодня разъярены. Но это упражнение, пусть и абстрактное, помогло мне чуть-чуть приблизиться к пониманию.
    Будьте добры к женщинам, мужики. Сегодня и всегда.

    А если увидите, как кто-то обижает женщин, издевается над ними или распускает руки…

    Дайте ему по яйцам.

    Кстати, это 100% безумие, что эта проблема вообще требует проведения аналогий, чтобы показать, насколько неправильно ведёт себя наше общество, но что поделаешь».
    Фотографирую — значит, существую :)

  18. Вверх #38
    Постоялец форума Аватар для Donia
    Пол
    Женский
    Адрес
    Одесса
    Сообщений
    1,867
    Репутация
    6134
    Почему мальчики из «Покидая Неверленд» молчали столько лет? Почему они заговорили только сейчас? Те, кто пережил в детстве сексуальное насилие, понимают это очень хорошо

    Мне двадцать с чем-то. Моя самая первая психотерапевтка говорит: «Знаете, вы рассказываете такие вещи с таким спокойным лицом, что вам невозможно поверить».

    Я пришла к ней с запросом «что-то я опаздываю постоянно, не чувствую время, знаете». За неделю до того, как я наконец решилась назначить визит, я в очередной раз почувствовала острое желание выкинуть свое идиотское тело с балкона и закончить на этом. Вытереть это с лица земли.

    «Это» — это я про себя.

    Мне тридцать семь, я читаю комментарии и обсуждения о том самом фильме «Покидая Неверленд» и хочу, чтобы меня просто не было. За плечами много лет терапии, и она продолжается. Я формулирую ответ на вопрос: «Что с вами случилось в эти две недели?»— «Обострение».

    Той самой болезни, которая со мной навсегда. Как и с каждым, кто пережил в детстве сексуальный абьюз.

    А ты его не провоцируй
    Мне лет тринадцать. У меня есть пенал с надписью No problem. В классе над ним смеются — в нашей английской гимназии я проблемная по самую макушку, и особенно как раз с английским. Однажды англичанку заменяют, и я вдруг получаю пятерки. Это длится недолго, наша выздоравливает, и я с облегчением снова получаю двойки. Все смеются, и я смеюсь тоже. В голове гул от постоянных микросотрясений, я не запоминаю формулы, цифры, слова. Просто смотрю в окно. Очередная контрольная, двойка. Завтра гул станет громче, потому что сегодня: «Родителей в школу, поговорим о твоей успеваемости, да не маму твою бестолковую, а отца». Он вернется из школы вечером, утром у меня будет привкус крови во рту, тошнота и вот этот вот гул. Вечные спутники. Я даже и не думаю, что имею право на помощь. Я даже и не знаю, что бывает иначе. Я только знаю, что это стыдно, потому что если я вдруг расскажу, то ну каждому же будет видно, что он прав.

    Что я этого заслуживаю.

    Мое самое заветное желание — стать другой. Просто не мной. Кем угодно, любой из девочек в классе. Другое тело, другие мысли, другое все. Речь не про красоту, я знаю, что я красивая. Просто это не помогает.

    Наоборот.

    Мне сколько-то, годы сминаются в труху, отец сгребает меня за грудь, задирает кофту, «ну мне же надо, мать твоя вечно “голова болит”, а к любовнице я не успеваю». Мама уходит и закрывает дверь, молчит. Она не вмешивается ни с ударами, ни с другим.

    Мне четырнадцать, и я осторожно нахожу слова, чтобы поделиться с единственной женщиной, которой я доверяю — да, с той самой любовницей. Ее же любят, конечно, она же не как мама. Мне хотелось быть, как она. Я попросила о помощи. Услышала в ответ: «Не ходи дома в халатике, не провоцируй его».

    Мне тридцать четыре, и она попросит у меня прощения за те слова: «Молодая была, глупая, что я понимала?!» К сожалению, именно эти слова я не могу из себя убрать.

    Может быть, если я буду совсем другой, я получу и другую жизнь, думаю я. Потому что это ведь только со мной так. Потому что я плохая. Ведь если бы я была нормальная — ничего бы этого не случилось. И раз мое новенькое женское тело реагировало на первые в жизни мужские прикосновения — отцовские прикосновения — возбуждением, то этого я и заслуживала.

    Это тоже последствия травмы, знаю я в тридцать семь. Стыд, ненависть к себе и желание стереть себя самое, как грязное пятно. Твое тело становится твоей тюрьмой со встроенной активацией программы уничтожения.

    ПОТОМУ ЧТО ТЫ, ТАКОЙ, НЕДОСТОИН ЖИТЬ
    Раз так поступали с тобой самые близкие — значит, ты точно заслуживаешь только отвращения и смерти. Не вздумай рассказывать — если узнают люди, камнями забьют.

    И поэтому воспоминания блокируются. То, что происходит ночью, никогда не звучит днем — у нас все в порядке. А раз все в порядке у нас, значит, нет причин ни для какого твоего странного поведения. Следовательно, не в порядке ты сама, а значит — проблема в тебе.

    В том, что не учишься. Что в особо тяжелые дни боишься выйти из дома. Что не можешь обниматься с друзьями — столбенеешь. Не считаешь, что ты вообще достойна друзей, и не можешь занимать их время и просить их о помощи. Что проваливаешь все хорошие работы, потому что у тебя не может быть ничего хорошего — ни работы, ни семьи, ничего. Что не можешь сказать «нет» случайным парням, прикасающимся к тебе, а потом чувствуешь себя плохо, но привычно. Как дома.

    Что больше всего хочешь просто перестать существовать. Стереть эту грязь в форме себя. Ты недостойна ничего другого. Ведь иначе с тобой всего этого бы не случилось.

    Голос внутри
    У ребенка нет встроенного определителя, что хорошо, а что плохо. Этот определитель появляется только с тем, что делают близкие взрослые. Что маркируют правильным. Ребенок растет, не умея назвать зло по имени. Все вещи мира называет ему его взрослый. Ребенок не делает выбор, следовать ему за взрослым или нет. Он следовать — обречен. И оправдывать все до последней крошки. И давать картинку «все хорошо» наружу.

    И именно его голос, голос взрослого в голове сопровождает потом ребенка долгие годы. И я остаюсь с тем, что вручено в руки, вплавлено в кожу, встроено в мозг — родными руками. Невозможно быть самому судьей насильнику, если насилие было в детстве и с ним растешь, изгибаясь вокруг него, как карликовая береза на севере — нет способности различать черное и белое, она взращивается большим трудом уже во взрослом возрасте и слетает при стрессе. И тогда всю силу вины и отвращения привычно направляешь на себя.

    Это кажется убийством души. Распилкой на крестражи и невозможностью выстроить единую цепь — мне плохо, потому что вот было такое в детстве. Неа. Мне плохо и будет плохо всегда, думаю я все эти две недели, читая комментарии «ну а чо они пиарятся», потому что так работает механизм травмы сексуального использования в детстве — способности ее увидеть просто нет.

    Проблема насилия в том, что это не «случилось с тобой в детстве» — это случается с тобой каждый день, и ты живешь сквозь эти последствия.

    Я журналистка. Я беру интервью про кризисные семьи, про то, как работать с ними. Фонд говорит: «Ну, мы только в двух случаях сразу отказываем — если родители зависимые и если есть насилие, побои, сексуальное, там надо детей изолировать сразу, это уровень изъятия», и я мгновенно задыхаюсь: но, наверное, это другие люди, плохие люди, у них так, наверное, постоянно, а у нас же ведь было только иногда. Не каждый день. Тебя любили больше всего на свете, как ты смеешь клеветать. И поднимается изнутри стыд и вина. И включается самоуничтожение. Так работает травма.

    Я сжимаюсь на кровати, мыщцы спины каменеют, сводит руку, нога не сгибается, и я ору от боли, когда пытаюсь надеть носок. Врачи говорят: «Такая сильная спастика мышц, вы пережимаете себе все, вы совсем не умеете расслабляться». Это правда, и самая сложная поза на йоге — поза трупа, полное расслабление. У меня не получается. Мышцы каменеют, как каменели в детстве в ожидании удара.

    Я ДАВНО НЕ В СИТУАЦИИ НАСИЛИЯ — А МОЕ ТЕЛО ВСЕ ЕЩЕ ТАМ
    Я читаю в ленте комментарии о парнях, рассказавших про Джексона: «Они просто пиарятся, наверное». «Они не выглядят особо травмированными». «Что ж так долго молчали?» «Пора бы забыть уже, а они все детские травмы жуют». «Жизнь к середине, вот нашли повод хайпануть». «Что-то не больно они сопротивлялись, значит, все нравилось». «А на суде-то клялись, что ничего не было». Я слышу все эти голоса, говорящие мне презрительно: «Ты все врешь, а если и не врешь, ну подумаешь, ничего такого. Забудь, прости, прекрати хайповать. Что, и текстик напишешь, да? Других тем нет?»

    Трудно назвать этот голос по имени, трудно иметь дело с проклятиями, оживающими внутри, как осколки, идущие под кожей и взрывающиеся — через много-много лет. Моя мина взорвалась, когда я стала мамой — и вспомнила все телом. Я вдруг четко и ясно не поняла, наконец, а почувствовала: так нельзя. Так нельзя с детьми, вот с моей дочерью, с любым ребенком — а значит, и со мной.

    Об этом говорит и герой в фильме «Покидая Неверленд», решившийся на рассказ, потому что у него маленький сын. Оптика перестраивается вмиг. Но от обострений это не спасает.

    Ничего не было
    Психика сделает все, чтобы выгородить значимых взрослых. Такой вот защитный механизм. И чтобы смочь определить плохое, назвать плохое плохим нужны люди. И нужны слова от людей.

    И если этого нет, то само называние пережитого в детстве насилия по имени включает стоп-сигнал, и тело блокирует его на подлете. Реальность схлопывается в привычное «ничего не было, тебе показалось, ты выдумываешь». Сколько сил требуется — разгибать эти встроенные в тело прутья, отделять выдуманную насильником реальность от себя, увидеть ее, назвать и выжить при этом.

    КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК, ВЫРОСШИЙ В СЕМЬЕ С НАСИЛИЕМ, ЖИВЕТ С ОСКОЛКАМИ МИН ПОД КОЖЕЙ
    Они активизируются на любую оценку от мира. Я только надеюсь, что в следующий раз, когда осколок снова начнет движение, когда я прочитаю комментарии даже и к этому тексту, — я смогу это вспомнить. Что это всего лишь симптом.

    И что все было взаправду.

    ***

    Конечно, мне больно все это писать. Но я пишу это, зная ответы на вопрос «зачем?»

    Затем, что мне чертовых тридцать семь, а я до сих пор выплевываю запреты на уровне тела, на уровне разрешения жить, двигаться и дышать. Затем, что, когда называешь причину по имени — или слышишь названной от других — то приговор отменяют.

    Я не боюсь сказать? Да нет, я боюсь, конечно. Но я говорю. Потому что слова «ты пиаришься, все в прошлом, не драматизируй!» — убивают и продолжают дело насильника.


    СЛОВА «ТАК С ТОБОЙ БЫЛО НЕЛЬЗЯ» — ВОЗВРАЩАЮТ ПРАВО НА ЖИЗНЬ
    В нашей стране уровень насилия зашкаливает. И я знаю, какое чудовищное количество людей проходили подобное в детстве и тащат с собой эти осколки прямо сейчас. И вот ровно поэтому я пишу и себе — той, что проживала все это в семь, в десять, в тринадцать, в двадцать два, в тридцать три, в тридцать семь: нет, так нельзя было с тобой — и каждому, у кого есть эти осколки.

    Нет. Так ни с кем нельзя, никогда. В этом нет нашей вины. И никогда не было.

    Если поверит хотя бы один — значит, я написала не зря.

    Автор - Виктория Головинская
    Фотографирую — значит, существую :)


Ответить в теме
Страница 2 из 2 ПерваяПервая 1 2

Метки этой темы

Социальные закладки

Социальные закладки

Ваши права

  • Вы не можете создавать новые темы
  • Вы не можете отвечать в темах
  • Вы не можете прикреплять вложения
  • Вы не можете редактировать свои сообщения