Любимые стихи

[Шарки]

помолимся, Боже, с тобой за апрель - чтоб он поскорей настал;
за теплую, смятую утром постель, и тех, кто всю ночь не спал...
за бледных бродяг и отпетых пьянчуг,за брошенных кем-то жен.
за жителей свалок,дворцов и лачуг, в которых огонь зажжен.

давай, покрестясь, - за ворчливых старух, за грохот трамвайных путей;
за сотни признаний, не сказанных вслух в звенящей, ночной темноте.
за тех, кто зовет нас в поту и бреду, за тех, кто нас ждет у окна.
за зиму, которая в этом году чертовски опять холодна...
за ту, что бедна...
за ту, что одна...
за тех, кто сейчас выпивает до дна...
за все корабли, у которых корма буравит морщинистый лед.
за тех, чья судьба на ладони видна и тех, кто уже не живет...

за прожитый год...
за тех, кто не врет.
кто поздно ложится и рано встает.
за пчел, приносящих нам липовый мед по лету...под вечер...во двор...
за наш разговор и красный кагор, который въедается в кровь.
за старый, сосновый заснеженный бор, в котором ночует любовь...
за вьюгу, прядущую в небе кудель на утро воскресного дня.

помолимся, Боже, с тобой за апрель - чтоб он обогрел меня.


© Алена Васильченко

[Nadgie]

Я уже простила все обиды
Тем, кто предавал и не любил,
Тем, кто был приветлив только с виду,
А в душе недоброе таил.

Я простила грубость и упрёки,
Жёсткие, надменные слова
Недалёким, злым и одиноким
И считаю, что была права.

Я врагам простила их интриги,
Изощрённых сплетен кружева,
Козни, будто фабула для книги,
Там, где «Подлость» — первая глава.

Я друзьям простила их ошибки,
Критику их, резкую порой,
С жалостью и горечью улыбки,
И советов «умных» длинный строй.

Я простила близких и далёких…
В жизни есть всегда за что прощать!
Это дело — не из самых лёгких,
Ничего не нужно упрощать!

Я простила, хоть и было трудно,
Никого на свете не виня,
Полагаю, было б просто чудно,
Если б кто-нибудь простил меня…

Автор: Татьяна Куприян

[cote d'Ivoire]

Всё поправимо, поправимо.
И то, что нынче горше дыма,
Над чем сегодня слёзы льём,
Окажется прошедшим днём,
Полузабытым и туманным
И даже, может быть, желанным.
И будет вспоминаться нам
Лишь белизна оконных рам
И то, как в сад окно раскрыто,
Как дождь стучит о дно корыта,
Как со скатёрки лучик ломкий
Сползает, мешкая на кромке.

Лариса Миллер

[Шарки]

В повседневном неуюте,
Накануне октября,
Где так тянуться минуты
В серых красках бытия,
Мне случилось заблудиться,
В одиночестве ночей
И в раздумьях погрузиться,
В светлость памяти своей.

Где хранятся те мгновенья,
Что отмечены судьбой,
Будто бы по мановенью
Нас судьба свела с тобой.
Так хотелось откровенья
В проявлении светлых чувств,
Неизбежное сближенье
В тихом шелесте минут.

Где делили мы с тобою
Этот вечер на двоих.
С разговорами с любовью
Под лирический мотив.
Разбавляя страсть бокалом
Виноградного вина.
Разве я подозревала,
Что грустить буду одна.

Ах виноградное вино цвета рубина.
А на дворе созрела алая рябина.
И первый снег запорошил мое окно.
А мне забыть те дни наверно не дано.
А розы алые увянут к именинам.
А пламя теплится в отверстии камина.
И вряд ли свидеться с тобой нам суждено.
Жизнь превратилась в черно-белое кино.

Надежда Абатина

[NTI]

Буває мить якогось потрясіння:
побачиш світ, як вперше у житті
Звичайна хмара, сіра і осіння,
пропише раптом барви золоті
Стоїш, як стогін, під склепінням казки
Душа прозріє всесвітом очей.
Кричить гілля. З облич спадають маски
З усього світить суть усіх речей.
І до віків благенька приналежність
переростає в сяйво голубе.
Прямим проломом пам'яті в безмежність
уже аж звідти згадуєш себе.
L Kostenko

[Шарки]

- Любимая, снег кружится..
Зима покрывалом белым укутала мир господний, в котором горят огни.
Мне хочется вновь влюбиться в родные твои ладони,
когда у окна ночного останемся мы одни...

- Любимый, какая вьюга...
я раньше такой не знала.
Я ветру шепчу: "не надо...хоть каплю тепла оставь..."
Нам холодно друг без друга. Стою на пустом вокзале:
губами ищу и взглядом твой поздний ночной состав...

- Любимая, я приеду.
В вагоне, от дыма душном.
Последние двое суток тревога не даст уснуть...
Под тонким вагонным пледом, тебе и мечте послушный, -
усталость затмит рассудок, но я продолжаю путь.

- Любимый, я верю...верю...
любимый, я слышу, слышу -
как где-то в краю далеком дрожит от колес земля.
Вот - хлопнули в тамбур двери. Ты куришь и дымом дышишь...
Из маленьких, пыльных окон глядишь на леса-поля...

- Любимая, знаю...знаю...
любимая, вижу...вижу:
как ждешь - я во снах и грезах руками тебе машу.
Зима в эту пору злая.
Ты шла бы к теплу поближе...
И кутайся потеплее! Я очень тебя прошу...

- Любимый, какая вьюга!
- Любимая, я в дороге...
Здесь льдами пути покрыты. Крести их.
- Крещу...крещу...
И все километры станций отмолены мной в округе.
А было бы живо сердце - я сотни грехов прощу...

Состав выезжает, полон чужих человечьих судеб.
Состав выезжает ночью, колесами режет тьму.
И едут к своим любимым на полках плацкартных люди.
И им до утра не спится в железном своем дому...

На станциях голых, серых скрипят от касаний двери.
На стенах вокзальных ратуш воронья собралась рать.
И зал ожиданья полон людьми, что способны верить,
и тех, в поездах не спящих, - способны любить и ждать...

Под стуки колес, как бесы, метели бегут по следу.
И, жадные, пьют дыханье из чьих-то холодных уст...
Качается свод небесный. И люди в вагонах едут.

- Любимая, обещаю... - Любимый мой, я дождусь...





© Алена Васильченко

[Си яй]

Когда ты меня раскусишь, жжёный мой сахарок
Выставишь с детьми нерождёнными за порог
Я умою дымом глаза, слепые, как волдыри
Везите меня вприпрыжку, трамваи-поводыри!

Чтобы в какой-то кухне, да в пьяне, да в кутерьме
Но наплакать на ухо шлюхе, жеманной, как кутюрье
Но на том, как тебя люблю и как жить без тебя очкую
Хмельную взглотну слюну и ебало в стол забычкую

В час, когда меня не станет в мыслях ласковых твоих
я
Вздрогну в разбитом теле, ополаскивая рыхлое
нутро
Какой-то дрянью, фаршированный собой
По мостовой вожу ногами до смешного вразнобой

Из неба сыпется перхоть, перхоть крошками с плеч
Я очернил свою юность самой пошлой из мечт
Да в чёрных тачках, похожих на больших черепах
Перекрикивать мысли в чужих черепах

Между мной и разинутой в зеве беззубом пастью сортира
Тянется, тянется горькой резиною пьяной слюны нитка строптивая
И кончается, истончается. Она кончится - сгину и я
На руку оплывает стена парафиновая

Эта нить - пуповина моя
В ней длины - половина меня
Опираясь о глянцевую
Белую грудь санфаянсовую
Пуповиной кулак опоясываю
И под русскую плясовую я выплясываю
На кухню - там музыка
И накурено густо и вкусно
Там лежит моя чёрная книжка
Я пишу туда чёрные сказки
Там живут мои чёрные люди
И живут свои чёрные жизни



Хаски (Дмитрий Кузнецов)

[Шарки]

В ритмах осеннего вальса
Кружатся желтые листья.
Кажется в этих же ритмах,
Жизнь над землею кружится.
Будто затейница осень
Свой завела патефон.
В ясный сентябрьский полдень
Слышится старый вальсон.

Кружатся желтые листья
Словно пластинка кружится.
В этих ликующих ритмах
Нам бы с тобой подружиться.
Снова затейница осень
Свой завела патефон.
С злотолистой березкой
Нежно вальсирует клен.

Снова иду я по парку,
Да по любимой аллее,
Словно к осеннему баллу,
Принарядились деревья.
Снова затейница осень
Свой завела патефон.
В звуках знакомых мелодий
Видится смена времен.

В ритмах осеннего вальса
Снова слагаются рифмы.
Провозглашая без фарса
Строки обыденных истин.
Снова затейница осень
Свой завела патефон.
Среди безмолвия ночи
Ветер поет в микрофон.

Надежда Абатина

[belka=)]

Ты, мерящий меня по дням,
Со мною, жаркой и бездомной,
По распаленным площадям
— Шатался — под луной огромной?

И в зачумленном кабаке,
Под визг неистового вальса,
Ломал ли в пьяном кулаке
Мои пронзительные пальцы?

Каким я голосом во сне Шепчу
— слыхал? — О, дым и пепел!
Что можешь знать ты обо мне,
Раз ты со мной не спал и не пил?

Марина Цветаева

[Шарки]

Зима и холод — время для раздумий…
Душа, как мышь, сбежала ото всех,
как будто нет безумства полнолуний
и бесполезен стал веселый смех.

Метель свистит заносчивостью джаза,
мороз рисует снов скрипичный ключ.
Печаль толпы, как вечная зараза,
мешает прошептать «Тебя люблю».

Январь скользит коньками по рассвету.
Белым-бело — ни слякоти, ни луж.
А люди ищут счастье и ответы…
Дымят сигары и стекает тушь…

© Зеленоглазая

[***Юлия***]

Татьяна Вольтская "***Слава разлуке – это она"
Слава разлуке – это она
Наши лица разглядывает в бинокль,
Это она в крови растворяется, как весна,
Вкруг головы обвивается, как вьюнок.

Слава разлуке – ее рембрандтовские углы
Скрадывают неважное, замечая лишь
Островок, любовью выхваченный: светлы
Страницы, веки прозрачны, и коврик – рыж.

Это ее оленей косящий бег
За размытой фигуркой тянется, будто шлейф,
Это она нежданно, как первый снег,
Наши плечи трогает, осмелев.

Слава разлуке – это ее челны
Раскроили Волгу – на после княжны и – до,
И уж если мы с Богом разлучены –
Нам ли наполнить времени решето!

Мы проскочим в скользкие ячеи,
Где застрянет – мусором – все, что нас
Разделяло.
Вот только б в глаза твои
Заглянуть – не когда-нибудь, а сейчас.

[Шарки]

Прощание с детством


Надежда Абатина


В старом хламе, на стареньком кресле
Белый плюшевый мишка сидит.
Взгляд стеклянный, по-детски беспечный,
Безотрывно куда-то глядит.
И в задумчивость вновь погружаюсь,
Словно ветром качает крыло,
Вспоминая, что было в начале
И куда нас сейчас занесло.
А, в душе там, где самое донце
Вечный праздник и солнечный день.
И ласкает всех яркое солнце,
Обливая потоком лучей,
Где сверкающий солнечный зайчик,
Вновь, играет в окошке моём.
И с зеркальным осколочком мальчик
Убегает как детство моё.
Что тут скажешь ещё, до свиданья.
Время вышло, а значит пора.
Жизнь назначит другие свиданья,
С кем-то звёзды считать до утра.
Как Алиса в стране зазеркалья
Заблужусь, где-то в жизни своей.
И познаю и грусть, и печали,
Вместе с радостью будущих дней.
Но, споткнувшись о чью-то обиду,
Вновь, к мохнатой игрушке прижмусь.
Не нужны мне ни чьи утешенья,
Раз пришла эта горькая грусть.
Проза жизни всплывёт на поверхность,
Детских сказок развеется дым.
В первых чувствах своих сокровенных
Я не знала для грусти причин
Пусть порою, штормит в непогоду,
Слёз солёных, пролившийся дождь,
Смоет с сердца обиды в невзгодах.
Наша жизнь, не всегда, сладкий мёд

[Denis Rozmosh]

Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; я в пять лет
Должен был от скарлатины
Умереть, живи в невинный
Век, в котором горя нет.

Ты себя в счастливцы прочишь,
А при Грозном жить не хочешь?
Не мечтаешь о чуме
Флорентийской и проказе?
Хочешь ехать в первом классе,
А не в трюме, в полутьме?

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время - это испытанье.
Не завидуй никому.

Крепко тесное объятье.
Время - кожа, а не платье.
Глубока его печать.
Словно с пальцев отпечатки,
С нас - его черты и складки,
Приглядевшись, можно взять.

Александр Кушнер 1978

[Nadgie]

Если мужчина не ваш –
Это не принц, а багаж.
Это обиды и гнев,
Это банальный припев…

Если мужчина не ваш –
Брак как мучительный стаж.
В паспорт любовь не придет,
Семьи не штамп создает…

Если мужчина не ваш –
Сердце ему не отдашь.
И не доверишь мечты
Это залог пустоты…

Если мужчина не ваш –
Он – как плохой макияж,
Смоется сразу в метель
С ним холодна и постель…

Если мужчина любим,
То не надышишься им,
Хочется душу открыть,
Лишь бы его сохранить…

Если мужчина любим –
Беды исчезнут как дым.
В сердце – любовь и покой,
Если любимый с тобой…

Если мужчина любим,
Значит, улыбка – не грим,
Счастье искрится в глазах,
Больше душа не в слезах…

Если мужчина любим,
То принимаешь любым,
Сразу тускнеет пейзаж,
Если мужчина не ваш…

[Шарки]

С приятным удивлением в лице,
На остановке, женщина стояла,
Народ ворчал, сновал туда сюда,
Она же, как восход зари, сияла.
Светились искрами глаза
И с губ улыбка уплывала,
Она порхала, не одна
Над нею ангелы летали.
И воздух струнами звенел,
В машинах стёкла дребезжали
Народ, совсем уж озверел,
Как вдруг все сникли, замолчали.
Потупив взоры разбрелись
Себя, как будто проклиная,
И кто то молвил... Сторонись,
Смотрите...Женщина...Святая...


© Дмитрий Орлов 7

[cote d'Ivoire]

Прохладный дождь с утра стучит в окно,
Наводит грусть и не дает проснуться,
Но стоит встать и отворить окно,
И стоит лишь рукою дотянуться

До мокрого, остывшего стекла –
И теплою ладонью прикоснуться
К холодным струйкам летнего дождя,
Как все изменится и все перевернется,
и потечет иначе жизнь моя…

Стекают капли: тихо, виновато.
О, как непросто, как витиевато
Они себе прокладывают путь.
И, кажется, им некуда свернуть…

Но я ладонь решаю протянуть,
И прикоснуться к ним рукой упругой -
Вмиг изменяю их неспешный путь,
И заставляю с замкнутого круга
их круто, неизбежно повернуть.

Течет вода по мокрому стеклу,
Стихи и строчки в тишине рождая,
Судьбы хитросплетенья отражая,
Рисует жизнь мою и жизнь твою.

Вот так и ты - лишь прикоснувшись нежно
Рукою теплой к моему лицу,
Когда с него слезинки, точно капли
Стекали по оконному стеклу,
Вмиг изменил нечаянно, небрежно
мою необратимую судьбу.

Светлана Зиненкова

[Шарки]

А мне б сбежать…
Куда? Не знаю…
Хочу тепла и шум волны.
Я очень часто замечаю,
что перестала видеть сны.

Хочу сбежать…
Туда, где снежно…
Нырять в сугроб, звучал, чтоб смех.
Хочу, чтоб было сладко, нежно,
чтоб щекотал ресницы снег.

Хочу сбежать…
В весну, в цветенье.
За руку с Ним бежать, бежать
и упиваться вдохновеньем.
Обнять Его и целовать.

Хочу сбежать…
в осенний ветер,
в листву шуршащую и дождь.
Увидеть солнце на рассвете
и не поверить больше в ложь.

Но мир, как прежде, безучастен,
и мысли гложет пустота.
А мне б сбежать…
Куда-то в счастье
и не вернуться никогда.

© Зеленоглазая

[Парусник]

Люди всегда молоды.

Молодость проходит, говорят.
Нет, неправда — красота проходит:
Вянут веки,
губы не горят,
Поясницу ломит к непогоде,
Но душа... Душа всегда юна,
Духом вечно человек у старта.
Поглядите на любого старца:
Ноздри жадны, как у бегуна.
Прочитайте ну хотя бы письма,
Если он, ракалия, влюблен:
Это литургия, это песня,
Это Аполлон!
Он пленит любую недотрогу,
Но не выйдет на свиданье к ней:
Может, старичишка тянет ногу,
Хоть, бывало, объезжал коней?
Может, в битве захмелев как брага,
Выходил с бутылкою на танк,
А теперь, страдая от люмбаго,
Ковыляет как орангутанг?
Но душа прекрасна по природе,
Даже пред годами не склонясь...
Молодость, к несчастью, не проходит:
В том-то и трагедия для нас.

1964 г.

Илья Сельвинский

[Шарки]

Растрепалась зима метелью,
кашей стал белокрылый снег.
Я проснулась в твоей постели
и услышала нежный смех.

Вечер сник пожелтевшим фото,
встречи быстро сошли на нет.
Я пришла, чтоб забыть «кого-то».
Ты ушел, чтоб найти свой свет.

Ночь смеялась взахлеб и рвалось
небо в клочья. Финал. The end.
Мне осталась всего лишь малость -
терпкий привкус твоих побед.

© Зеленоглазая

[Осавул]

Уходя, оставлю свет
В комнатушке обветшалой,
Невзирая на запрет
Правил противопожарных.

У любви гарантий нет -
Это очень скверно, братцы,
Уходя, оставьте свет
В тех, с кем выпадет расстаться!

Жаль, что неизбежна смерть,
Но возможна сатисфакция:
Уходя оставить свет -
Это больше, чем остаться.

А. Тальковский