В Одессе с первых дней советской власти, с января 1918 года, была ограничена свобода слова. Местный совнарком издавал декреты о закрытии газет, даже «жёлтых». Естественно, в первую очередь «под пресс» попали газеты меньшевиков, левых партий (пришедших к власти вместе с большевиками), анархистов. В дальнейшем полковник Михаил Муравьёв – командующий частями Красной армии в Одессе – ликвидировал местное самоуправление. В результате ряда его постановлений целые социальные слои населения – власть, банкиры, интеллигенция (до 40% населения) – оказались в категории «бывших», без всяких социальных прав. Это было начало репрессий, начало арестов и казней.
В марте 1919 года «доведённые» жители Одессы, вышедшие на демонстрацию, были встречены пулемётами.
Следует упомянуть и так называемые «стихийные репрессии», проще говоря – погромы, устраиваемые т.н. «революционными матросами», солдатами 1-й мировой, представителями городского пролетариата…
Только в 1920 году список расстрелянных достиг 2 тысяч человек; в тюрьмах и концентрационных лагерях (в Одессе и в Березовке) оказались около 15 тысяч человек – в ожидании решения свой судьбы…
Кого-то эти цифры, возможно, не впечатлят, но маховик репрессий в течение лет раскручивался с нарастающей силой. Как отметил кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Украины Одесского Национального университета им. Мечникова Эдуард Петровский, «большой террор» 37-38 годов настал не неожиданно – и в дальнейшем стал тайной, которую советская власть охраняла – и которая и сегодня до конца не раскрыта.
В период 1937-38 гг. был уничтожен 1 процент населения огромной страны под названием СССР. Эти люди были признаны «врагами народа» и наказаны «за контрреволюционную деятельность».
Как гласил пункт 1-й статьи 54-й тогдашнего Уголовного Кодекса, контрреволюционной являлась «всякая деятельность, направленная на ослабление власти рабоче-крестьянских советов».
:В феврале-марте 1937 года пленум ЦК ВКП(б) принял ряд решений. Руководствуясь ими, народный комиссар внутренних дел 30 июля 1937 года издал приказ, согласно которому следовало арестовывать «куркулей, уголовников и прочих вредных элементов» и наказывать их, в зависимости от тяжести содеянного, по двум категориям: по первой – рассмотрение дела «тройкой» и расстрел, по второй – заключение до 10 лет.
Известно, что были даже даны цифры своеобразного «задания»: Одесская область обязана была задерживать 4,5 тысячи человек, из них 1 тысяча – по 1-й категории.
В Одессе всё это началось 27 июля 1937 г. Количество арестов возросло в 10 раз. В отделах НКВД области развернулось «соцсоревнование» – кто больше задержит «врагов народа». В результате Одесса направила письмо главе НКВД Ежову с просьбой увеличить лимит по арестам на 1,5 тысячи человек.
Впоследствии, в 1938 году народный комиссариат внутренних дел УССР ещё несколько раз увеличивал этот лимит – на несколько тысяч человек по каждой категории. Как говорили тогда сами работники НКВД, «жизнь человека стоила столько, сколько стоил патрон»…
Согласно приказу НКВД от 15 августа 1937 года, репрессиям подлежали и члены семей «врагов народа». В частности, жёнам полагалось от 3 до 8 лет лишения свободы. Нередко их отправляли в концентрационные лагеря в Казахстане…
Как отметила Лидия Ковальчук, репрессии – это не только пресловутые «тройки». Даже в судах и трибуналах протоколы чаще всего были подготовлены заранее, в них ставилась только фамилия очередного обречённого на смерть. Суд или трибунал не должен нас обманывать впечатлением законности…
…Уже много сказано об уничтожении «советской машиной» людей по национальному признаку. Но этот аспект также невозможно обойти вниманием.
«Немецкая операция». Директива НКВД от 25 июля 1937 года предписывала арестовать всех лиц немецкой национальности, занятых в «оборонке», на железной дороге и иных стратегических объектах.
Позже была проведена «Польская операция» – якобы с целью ликвидации шпионской деятельности польской разведки. Известно также и о «Греческой операции». «Украинский террор» начался ещё в первой половине тридцатых – с ликвидации СВУ (Спiлки визволення України).
Согласно сводным данным о национальности репрессированных в Одессе (на основании базы данных «Одесский мартиролог: категория подследственных»), 39,2% из них были украинцами, 19,1% – русскими, 13,8% – немцами, 8,4% – евреями, остальные – молдаване, поляки, болгары, греки…
Как отметил кандидат исторических наук, декан историко-филологического факультета Южноукраинского государственного педуниверситета им. Ушинского Владимир Чумак, «национальная линия» была превентивной «зачисткой», способом ликвидации возможного сопротивления режиму.
…Что касается мест захоронения репрессированных, то, по словам той же Лидии Ковальчук, «это только так звучит: на самом деле, это могильники, куда просто сбрасывались останки убитых».
Активисты историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества «Одесский мемориал» сделали более 200 проб на пустырях и иных местах Одессы – и обнаружили 17 подобных ям, служивших местами захоронений, из них одна (в районе 6-го километра Овидиопольской дороги) – на 5 тысяч человек…
…Все эти заметки – лишь отрывочные сведения из созданной ныне огромной информационной базы, которая, к сожалению, является лишь известной частью правды. «Одесский мартиролог» приводит цифры и утверждает: реальное количество репрессированных – значительно больше. Обработаны данные только по одному архивному фонду. Многое из совершённого в те годы до сих пор «закрыто» и является «государственной тайной»…
Как уже было сказано, эта статья – лишь иллюстрация, отрывочные сведения. Системное изучение подобных документов – серьёзная нагрузка на психику, и это не является целью автора по отношению к читателю. Главное, пожалуй, осознать в полной мере, чем были – для нас, для нашего общества, для людей, живущих вокруг, – те годы. И достичь хотя бы в этом – в деле совести – общественного согласия, которого нам сегодня, увы, не хватает…
Тема: 
День памяти жертв политических репрессий - очередное событие для политических спекуляций ?
Ответить с цитированием
Сообщение от siviy
Социальные закладки