Просмотр полной версии : Любимые стихи
Не вернусь
Я сюда никогда не вернусь.
Я прошёл свою Точку Возврата…
Вижу в зеркале: боль и утраты,
Взгляд знакомый, усталость и грусть…
Слышу, словно из Мира Теней,
То-ли Память моя, то ли Совесть,
Вновь меня провожает на поезд
В череду убегающих дней…
Не сердись на меня, не сердись.
Переделать меня невозможно.
Умереть и родиться несложно.
Сложно в паузе с именем Жизнь…
В этой паузе выдох и вздох,
Первый крик и последнее слово.
В нём молюсь за Тебя. Ты готова
Услыхать откровение слов?
Не пугайся, я сам их боюсь,
Как боятся больничных халатов!
Я прошёл свою Точку Возврата
И сюда никогда не вернусь…
А казалось бы - проще простого...
А казалось бы - проще простого
Перестать, ожидая, листать
Подвернувшийся томик Толстого
И залечь отсыпаться и спать.
И не видеть во сне никакого
И намека на чай по утрам,
А казалось бы - проще простого
Никогда и не встретиться нам.
Никогда, никогда, никогда...
А казалось бы - проще простого
Все три слога сложить в "никогда"
И увидеть обычное слово,
И промолвить его без труда,
И держаться при встречах лишь строго,
Или холодно и высоко...
А казалось бы, проще простого,
Повстречавшись, расстаться легко.
А казалось бы - проще простого
Остудиться за год или два,
И уже принимать, как чужого,
И не помнить из песен слова,
И не плакать, беря до Ростова
На ближайшие сутки билет...
А казалось бы - проще простого
Позабыть все с течением лет.
(с)Олег Митяев, 1998
Трубы на крышах старого города,
Солнечный ветер гуляет по улицам.
Теплый денек - отчего же так холодно?
Солнце в глаза: остается лишь жмуриться.
Мир окружает - большой, неприветливый;
Я просто кот, пушистый и маленький.
В чередованье закатов с рассветами -
Вечное небо и крыши под лапами.
Путь бесконечный мой между антеннами
Под безымянное ветра кружение:
Плавность шагов обрывается стенами -
Я на краю прерываю движение.
Хочется вниз, но мы, кошки, - живучие.
Хочется взвыть; но у нас так не принято.
Хочется, чтоб сквозь метели колючие
Кто-то позвал меня - тихо, по имени.
Смены сезонов по расписанию,
Дни, друг на друга до боли похожие.
Давят на психику мрачные здания,
Лужи, машины, собаки, прохожие.
Это пройдет: все когда-нибудь кончится.
Шрамы на шрамах... Бывает. Случается.
Просто сработал капкан одиночества;
Только вот выбраться не получается.
Все бесполезно - на шкуре проверено.
Крыши и ветер - удел для бездомного.
Здесь - только небо - жестоко-весеннее,
Близко-далекое, ясно-бездонное.
Трубы на крышах старого города,
Солнечный мир моего одиночества.
Ласковый ветер... мне холодно... холодно!
Теплых касаний ладонями хочется!
(с)
Андрей Шталь
Дожди
Дожди идут. Бескрайние дожди.
И никого...И сумерки все гуще...
И снова я молюсь о дне грядущем,
Не ведая, что будет впереди.
Дожди идут над миром, как потоп,
Как древний миф о праведнике Ное.
Но кто ковчег сегодня будет строить,
Чтоб плыть навстречу солнцу на восток?
И будущего нет...И в прошлом - дым...
Мы - поколенье, проклятое богом,
Глядим в водой размытые дороги
И в серые бескрайние дожди.
*******
Я обречен на вечную разлуку.
Мне тяжело вписаться в волчью стаю.
Моих волчат чужая вскормит сука,
И черный крик мой в сумерках растает.
Я колесо луны вращаю воем,
Чтоб звезд огни отсвечивали в холке.
Меня упрямство сделало изгоем.
Я знаю -побороть себя не долго.
Но это значит - перестать быть вольным,
Законы волчьей стаи уважать,
По следу вожака идти покорно
И лаять так, как вышколит вожак.
А я еще волчонком бредил волей.
Мне стайный дух - занозою в ноздре.
Когда я слышу ветер за спиною,
Я верю, что поет он только мне.
Предчувствие меня не покидает:
Все ближе путь до сумрачного дня,
Когда хребет я выгрызу из стаи,
А стая в клочья разорвет меня.
Я разрезаю лапой бархат ночи,
Моя тропа ведет меня по кругу.
Я обречен быть волком одиночкой.
Я обречен на вечную разлуку.
Разговор в кафе
"О боже, сколько лет прошло!
Мне сорок пять, мой сын женился,
И внучка весит три кило!" -
А ты ничуть не изменился -
Красавец-профессионал...
А я тебя почти забыла.
Ведь ты бы так и не узнал:
Смешно, но я тебя любила...
Ну что ты смотришь на меня?
Да, ты не знал. Да, я скрывала -
Смеялась среди бела дня,
А вечерами ревновала.
Я от тоски, а не со зла
Шутила зло и ядовито.
Я кавалера завела -
Чтоб видел, что не лыком шита.
Постриглась, выкрасилась хной,
А ты не замечал, проклятый...
И вот сидишь передо мной -
Наверняка давно женатый..."
"Нет, я с тех пор привык один -
Завел кота, стал нумизматом...
Ведь у тебя был тот блондин,
А у меня - не та зарплата..."
(с)
Борис Пастернак
***
Не волнуйся, не плачь, не труди
Сил иссякших, и сердца не мучай.
Ты жива, ты во мне, ты в груди,
Как опора, как друг и как случай.
Верой в будущее не боюсь
Показаться тебе краснобаем.
Мы не жизнь, не душевный союз,
Обоюдный обман обрубаем.
Из тифозной тоски тюфяков
Вон на воздух широт образцовый!
Он мне брат и рука. Он таков,
Что тебе, как письмо, адресован.
Надорви ж его вширь, как письмо,
С горизонтом вступи в переписку,
Победи изнуренья измор,
Заведи разговор по-альпийски.
И над блюдом баварских озер
С мозгом гор, точно кости мослатых,
Убедишься, что я не фразер
С заготовленной к месту подсласткой.
Добрый путь. Добрый путь. Наша связь,
Наша честь не под кровлею дома.
Как росток на снегу распрямясь,
Ты посмотришь на все по-другому.
С разбитым сердцем можно жить.
Смеяться, завтраки готовить,
С ребенком суффиксы учить,
И в тихом месте дачу строить.
С разбитым сердцем можно жить.
И флиртовать, слегка смущаясь.
В театры иногда ходить,
Игрой актеров восхищаясь.
С разбитым сердцем можно жить.
Любуясь в зеркало собою.
И с лучшим другом водку пить,
И плакать над его судьбою.
С разбитым сердцем можно жить.
И делать по утрам зарядку.
И на работу приходить,
Карьеру строя по порядку.
С разбитым сердцем можно жить.
О летнем отпуске мечтая.
А по ночам одной курить,
В груди осколки собирая...
(с)
Роман начинался ошибкой почтовой.
Представьте: из утренней кипы газет
Письмо выпадает. Он, сидя в столовой,
Случайно, поверьте, вскрывает конверт.
И видит: письмо не ему. Женский почерк,
Подруге Светлане, с застывшей слезой,
Выводит: "Ах Светочка, милый дружочек,
Не в силах я больше бороться с судьбой.
Красиво цветут у меня георгины,
Фиалки, бегонии, каллы, укроп,
А жизнь так жестока, что нету причины
С балкона не рухнуть в распахнутый гроб.
Я очень несчастна, хотя и здорова,
Красива, наверно, еще молода,
Но что мне за радость с набора такого,
Ведь Игорь ушел от меня навсегда!
Прощай, Светлячок, и не помни обиды,
Когда что там было - так это не я.
Ты помнишь, мы в детстве играли в сильфиды?
Считай, доигралась подружка твоя".
Он встал, закурил (хотя бросил недавно),
Налил себе выпить, уселся за стол
И начал писать: "Незнакомая дама!
Случайно, поверьте, письмо я прочел.
Ну, есть ли резон у здоровой красотки
С балкона бросаться на грязный газон?
Сильфиды - летучие мертвые тетки,
А вы - не сильфида, закройте балкон!
Хочу я помочь вам, не знаю, смогу ли,
Найду ли такие слова, не найду,
Чтоб только с балкона вы не сиганули,
Позвольте, до Вас кое-что доведу:
Я жил ледоколом, бессмысленно крупным,
Ломал чьи-то судьбы, боролся за власть,
И в список по самым богатым и умным
На первое место стремился попасть.
Попал на второе, но это неважно,
Устал, сединою покрылись виски,
И виски шотландский, и мат трехэтажный
Уже не спасают меня от тоски.
Мой дом с небольшой копенгаген размером,
А счастья в нем нету - ведь я одинок.
И так иногда мне становится скверно,
Что хоть запускай себе пулю в висок.
Но верил всегда я: когда-то и где-то
Мы с вами найдемся - настанет пора.
Пожалуйста, встретимся завтра, планета
Земля, у Большого, в четыре утра".
Удачное время свиданью назначив,
Нашлись они сразу. Вокруг ни души.
Он тут же смотреть с восхищением начал,
Она - с интересом, довольно большим.
Гуляли весь день, заходили обедать,
Музей посетили, смотрели кино,
Решился, спросил: - Не пора ли проведать
Цветочки, купив шоколад и вино?
- Ах, как я забыла - ведь там же фиалки!
Засохнут, бедняжки, господь упаси!
- Так что же мы медлим-то, елки-моталки?
- Кричал он, рукою махая такси.
Политы фиалки, бегонии, каллы,
Влажны георгины, укроп не засох,
Но мало фиалкам, и каллам все мало,
Она хороша, да и он был неплох.
Уснули под утро, проснулись в обнимку,
В их спальне не слышится уличный гул.
Она, улыбнувшись, смахнула слезинку,
А он чуть смущенно в кулак кашлянул.
Пусть горе, болезни и прочая гадость
Уходят и дверь затворят за собой:
- С тобой никогда ни на миг не расстанусь.
- И я ни на миг не расстанусь с тобой.
Кудесники почты, властители судеб,
Вы знали заранее эти слова?
Я вам доверяю письмо - будь что будет,
Быстрей ошибайтесь. Пока я жива.
Дарья Коногонова
Жизнь без тебя
Ты не ревнуй, когда в кругу друзей
Я веселюсь, хотя тебя нет рядом.
И кто-то возле радости моей
Добреет сердцем и светлеет взглядом.
Ты не ревнуй... Ведь над моей душой
Не властен этот праздник поневоле.
Он - отраженье радости чужой.
Зачем друзей тревожить наше болью?
И кто бы ни был рядом - сын иль дочь,
Старинный друг или знакомец новый, -
Мне с ними эту боль не превозмочь,
Пока тебя я не увижу снова.
И знаю я, что каждый мой отъезд
Для нас обоих время остановит.
Жизнь без тебя - как машинальный жест.
Иль крик души, невыраженный в слове.
А.Дементьев
ЖИТЬ НА ПРЕДЕЛЕ! Отдыхать,
Так, чтобы просто с ног валиться.
И пусть потом ворчит кровать,
Что вечерами нам не спится...
Пить, чтобы охнул ресторан,
Вести машину там, где кромка.
И жаждать новых дальних стран,
А песни слушать только громко.
Плыть – до последнего буйка!
Изящно выходить из рамок.
А если строить – на века.
Не дом, а свой уютный замок.
И чтоб стоял он выше всех,
И горизонта было много!
И чтоб сегодня был успех,
А завтра – новая дорога!
Angelinushka
08.04.2009, 22:03
Б. Пастернак
Весна
Что почек, что клейких заплывших огарков
Налеплено к веткам! Затеплен
Апрель. Возмужалостью тянет из парка,
И реплики леса окрепли.
Лес стянут по горлу петлею пернатых
Гортаней, как буйвол арканом,
И стонет в сетях, как стенает в сонатах
Стальной гладиатор органа.
Поэзия! Греческой губкой в присосках
Будь ты, и меж зелени клейкой
Тебя б положил я на мокрую доску
Зеленой садовой скамейки.
Расти себе пышные брыжжи и фижмы,
Вбирай облака и овраги,
А ночью, поэзия, я тебя выжму
Во здравие жадной бумаги.
Шталь
Мне ночью вновь мерещились гробы
И долго снились траурные марши,
Корявый ход подраненной судьбы,
С которой я сходился в рукопашной.
Никто не победил, не проиграл,
Для нас нет плахи, нет и пьедестала,
Но я ходить по лезвию устал,
Да и судьба водить меня устала.
Не надо мной кружится воронье,
Не для меня березки на погосте.
Зачем же пахнет смертью бытие,
И лезут из земли чужие кости?
А на земле свирепствует весна,
И почву к небу вытолкнул подснежник,
А под землей покой и тишина,
А над землей полет и безмятежность…
А я ни на земле, ни под землей,
Ни над землей, что очень интересно.
А где? И самому мне неизвестно.
Я где-то есть. Я где-то буду есть
Горячий завтрак и холодный ужин.
Искал себя в палате номер шесть,
Но доктор там меня не обнаружил.
Короче, я ни мертвый, ни живой,
Я что-то непонятное такое.
Услышал за своей спиной конвой –
Обрадовался. Может быть, за мною?
Но сколько бы я в жизни не грешил,
Не выходил отчаянно за грани,
Не для меня шаги в ночной тиши,
И ни ко мне приставили охрану.
А может быть, я просто – отраженье,
Нелепый слепок, нереальный штрих
Какого-то неловкого движенья,
А может быть, я просто чей-то крик?
И я пытаюсь достучаться в душу,
Чужую душу, растопив там лед,
Но этот крик никто не хочет слушать,
А если и услышит – не поймет.
А коль поймет, то не придаст значенья,
А коль придаст, то сразу же предаст.
Я просто крик, я чье-то отраженье,
А дальше уже, кто во что горазд.
Лишь только ход подраненной судьбы
Корявый след свой оставляет в пашне…
История одной души
Осенний сад. Промокшая скамейка.
И листья подметает, не спеша,
Усталый дворник в ветхой телогрейке.
А под скамейкой съёжилась душа.
Да, да, душа. Обычная, вот только
Промокла и от холода дрожит,
И вспоминает, как хозяин колко
Сказал: "Душа, ты мне мешаешь жить.
Болишь по каждой убиенной мошке,
Сжимаешься от плача малыша,
Мой завтрак отдаёшь бездомной кошке -
Я больше не могу с тобой, душа.
Мои глаза давно устали плакать.
Прошу тебя, как друга, уходи."
Она ушла в сентябрьскую слякоть,
И с нею вместе плакали дожди.
Блуждала долго мокрыми дворами,
Заглядывала в окна и глаза.
Над нею осень хлопала ветрами,
И вслух с судьбою спорила гроза.
Осенний сад. Промокшая скамейка.
И листья снова падают, шурша.
Работу кончил дворник в телогрейке.
А под скамейкой умерла душа...
У каждого на свете боль своя?
Но чья больнее? Кто об этом скажет?
Есть горечь пересохшего ручья,
Есть боль зерна, что в борозду не ляжет...
Дождя, что разбивается о скалы,
И дерева, дающего тепло.
Вот отпустило, кажется прошло,
А через час ещё больнее стало!
Есть боль своя у каждого из нас.
И я об этом думаю невольно.
Вот ты идёшь не поднимая глаз-
Так, значит, и тебе, быть может больно.
И никого я в этом не виню...
А боль вещей, она с людскою схожа!
И наковальне больно, и огню,
И молоту, ударившему, тоже.
Как больно хлебу, что лежит в пыли,
Ещё колосьям, скошенным до срока.
Тропе забытой- снова обошли!
И яблоне, стоящей одиноко.
Как больно облетающим лесам,
Когда им ветер листья обрывает...
И лишь тому, кто боль приносит сам...
Тому, наверно, больно не бывает.
ЖЕНЩИНА
Тьмою здесь все занавешано
и тишина как на дне...
Ваше величество женщина,
да неужели ко мне?
Тусклое здесь электричество,
С крыши сочится вода.
Женщина, ваше величество,
Как вы попали сюда.
О, ваш приход- как пожарище.
Дымно и трудно дышать
Ну, заходите, пожалуйста.
Что на пороге стоять.
Кто вы такая? Откуда вы?
Ах, я смешной человек.
Просто вы дверь перепутали
улицу , город и век
Б. Окуджава
Шла любовь...
Автор: Ксения Ивасенко
По мокрым закоулкам и дворам,
смеясь забавам мартовских котов,
боса, с душой, открытою ветрам,
шла, расплетая волосы любовь.
Венок из трав и луговых цветов
и платье из воздушной органзы,
глаза - как синь воды из родников
и бровь изогнута, как молния грозы.
Легка, хрупка, бесшумною стопой
растапливая лёд застывших луж,
она почти летела над землёй,
неся в руках корзину спелых груш,
неся тепло и запахи полей,
под пенье птиц и шелест сочных трав
она спешила одарить людей
всем, что имела, ничего не взяв...
Angelinushka
09.04.2009, 16:35
О. Мандельштам
Я в хоровод теней, топтавших нежный луг,
С певучим именем вмешался,
Но все растаяло, и только слабый звук
В туманной памяти остался.
Сначала думал я, что имя -- серафим,
И тела легкого дичился,
Немного дней прошло, и я смешался с ним
И в милой тени растворился.
И снова яблоня теряет дикий плод,
И тайный образ мне мелькает,
И богохульствует, и сам себя клянет,
И угли ревности глотает.
А счастье катится, как обруч золотой,
Чужую волю исполняя,
И ты гоняешься за легкою весной,
Ладонью воздух рассекая.
И так устроено, что не выходим мы
Из заколдованного круга;
Земли девической упругие холмы
Лежат спеленатые туго.
Я не умею правильно жить:
Рано вставать и рано ложиться.
Жизнь моя снегом в поле кружится,
Белая пряжа, тонкая нить.
Я не умею ждать, что придет
Завтрашний день, заблудившийся где-то
Все, что сегодня мною не спето,
Завтра никто, даже я, не споет.
Я не умею делить целый мир,
Вальс не станцуешь на нотном альбоме,
И не разделишь счастье на доли,
Вычеркнув парочку сумрачных зим.
Я не умею беду обходить
Даже на самой широкой дороге,
Я разобью о неровности ноги,
И позабуду их залечить.
Я не умею правильно жить,
Просто проспать до обеда так сладко,
Просто спешу выпить жизнь без остатка,
Сделать узором тонкую нить
Чарнецкий
Что дать я тебе могу?
Сорочий след на снегу...
(Как мало, однако снега)
разбитый тележный след.
Дорогу, где столько лет
Моя тарахтит телега.
Что дать я тебе могу?
Мой край, откуда бегу
Который ношу с собою,
Как раковину на горбу
(Собачью мою судьбу) –
А что без него я стою?
Что дать я тебе могу?
Молчанье на берегу
Гудение листопада,
Безлунье тоски моей,
Прозрачную глушь аллей
Закрытого на ночь сада...
Усни на плече моем.
Как тихо. Лишь мы вдвоем,
И ветер в спутанных ветках.
Что дать я тебе могу?
Прозрение на бегу
Да песню ночного ветра.
Дождаться бы тёплых дней.
Держать бы в руке своей
Твою, и вот так по свету...
Всегда пред тобой в долгу...
Но что же тебе смогу
Отдать я в обмен на это?
**********
Какая ночь глухая. Как темно.
Как грубо, неумело стилизовано
Кирпичное размытое пятно –
Тяжёлая луна у горизонта.
Забиться бы в тепло, да поскорей.
И наблюдать – через окно, с дивана –
Холодное дрожанье фонарей,
Скукоженных, спелёнуых туманом.
Но почему-то замедляю шаг,
Ступая за раздвоенною тенью –
Неторопливо, сдержанно дыша –
В промозглую коричневую темень.
Пожалуй – оттого, что, может быть,
Вот так, бесцельно шлепая по лужам,
Себя еще нетрудно убедить,
Что где-то дом, где ты кому-то нужен,
Где ждёт тепло, достаточно войти...
И это согревает, как ни странно.
Не думать только о конце пути,
Когда – не обойтись самообманом.
Жеводанский Зверь
09.04.2009, 22:45
Ангел с утра печален, пьёт растворимый кофе,
Вот – вызывал начальник, Господи, точка, ру...
И угрожал бессрочным отпуском на Голгофе,
И подарил бестселлер "Практикум по добру".
Ангел терпел, как стоик, молча кусая губы,
Что тут, пожалуй, скажешь - сверху всегда видней.
"Если сейчас уволят – переведусь в инкубы,
В пятницу и субботу буду встречаться с ней,
Буду курить сигары, буду всегда при деле,
Вечной любви не выйдет, я обойдусь и так,
Пусть забирают душу, хватит с меня постели,
Пусть на другого дурня вешают всех собак...
Я не справляюсь – ладно, слаб и некрепок верой,
Ну, отправляйте к чёрту, но не учите жить!"
...Я для него, бедняжки, стала дурным примером,
Он разбавляет вермут крепким настоем лжи.
Вот уже четверть века мы – недурная пара,
Боже, прости нас, грешных, и отвернись к стене,
Если пера надёргать, будет помягче падать,
И подниматься – вместе, небу платя вдвойне.
Мария Хамзина
Улитка
Дождик лил как из ведра.
Я открыл калитку
И увидел средь двора
Глупую Улитку.
Говорю ей: - Посмотри,
Ты ведь мокнешь в луже.
А она мне изнутри:
- Это ведь снаружи...
А внутри меня весна,
День стоит чудесный! -
Отвечала мне она
Из скорлупки тесной.
Говорю: - Повсюду мрак,
Не спастись от стужи!
А она в ответ: - Пустяк.
Это ведь снаружи...
А внутри меня уют:
Расцветают розы,
Птицы дивные поют
И блестят стрекозы!
- Что ж, сиди сама с собой! -
Я сказал с улыбкой.
И простился со смешной
Глупенькой Улиткой.
Дождь закончился давно.
Солнце - на полмира...
А внутри меня темно,
Холодно и сыро.
Андрей Усачев
Мирра Лохвицкая
УМЕЙ СТРАДАТЬ
Когда в тебе клеймят и женщину, и мать -
За миг, один лишь миг, украденный у счастья,
Безмолвствуя, храни покой бесстрастья,
Умей молчать!
И если радостей короткой будет нить
И твой кумир тебя осудит скоро
На гнет тоски, и горя, и позора,-
Умей любить!
И если на тебе избрания печать,
Но суждено тебе влачить ярмо рабыни,
Неси свой крест с величием богини,-
Умей страдать!
Поверить в твой уход так быстро не сумела,
Смотрю в окно – как будто дождь затих,
И луч сквозь тучи, он такой несмелый…
Без сахара… тут сладость не спасёт…
Горчит не в горле, горечь в самом сердце…
Ещё как будто бы немного жжёт,
А может… может, просто дело в перце?
Да. В остроте моих воспоминаний,
Я помню слишком многое о нас,
Случайность нашей встречи утром ранним,
И как закат наш слишком долго гас…
И наши завтраки по воскресеньям,
Когда омлетом дом так вкусно пах,
И тостами с малиновым вареньем,
И поцелуями со сладким на губах…
Все наши незатейливые сборы
К побегам от никчемной суеты,
И долгие ночные разговоры,
И до последней все твои мечты…
Воспоминания порою возникают,
Когда я их, казалось бы, не жду,
И покружив, внезапно так же тают,
Почувствовав – у них я не в плену…
Что было – было в прошлом, просто нить,
Связавшая на время наши души,
Наверно, к лучшему, что нам с тобой не жить,
Иначе чей-то мир был бы разрушен
Любовью… Жертвенной… увы… бескомпромиссной,
Замешанной на огненных страстях,
Когда становишься отчаянно зависим,
И страх потери – самый страшный страх…
Завариваю кофе… и прощаюсь…
А солнца луч становится смелей…
Сегодня с сахаром… Тебе я улыбаюсь…
Мы были счастливы… Не важно сколько дней…
Нина Кононова
Горящими листьями пахнет в саду,
прощайте,
я больше сюда не приду.
Дымится бумага,
чернеют листы.
Сжигаю мосты.
Чернеют листы,
тяжелеет рука.
Бикфордовым шнуром
дымится строка.
Последние листья,
деревья пусты.
Сжигаю мосты.
Прощайте,
прощальный свершаю обряд.
Осенние листья,
как порох, горят.
И капли на стеклах,
как слезы, чисты.
Сжигаю мосты.
Я больше уже не приду в этот сад.
Иду, чтоб уже не вернуться назад.
До ранней,
зеленой,
последней звезды
сжигаю мосты.
Ю. Левитанский
Веста 07
10.04.2009, 23:24
И хочется вдохнуть в себя весь мир.
Но кашель, чёрт(!) - и воспаленье лёгких.
Я так была уверена на вдохе,
а выдох вот сомненья зародил.
Нет, надо…..надо….надо(!) выдыхать -
выдавливать из памяти, из сердца
всех тех, кому отныне там не место,
всех тех, кого так будет не хватать…
Забыть на век - и жесты, и слова,
родные, удивительные лица...
Уж если не забыть…..то хоть забыться –
всего на час…..а лучше бы - на два.
А после чем заполнить эту брешь ? –
спасительно-банальным никотином?
И вот уже плывут колечки дыма
в тумане, что так холоден и свеж...
( Савина Анна)
Олег Виксич
Телефонный разговор
- Привет, я рад...
- Я тоже очень рада,
Что снова дотянулась до тебя,
И что передавать опять не надо
Безликие, казённые слова.
Я так соскучилась...
- И что, когда приедешь?
Ты будешь дома? А когда со мной?
Назад вернувшись, ты уже не встретишь
Закаты, ставшие задумчивой мечтой.
Ты хочешь знать, что я прошу взамен
Всех дней, прошедших в поисках ответов,
Средь постоянных внутренних измен,
Лукавых взглядов и благих советов?
Я искупил грехи, я выстрадал тебя,
Вымаливая краткие мгновенья.
Двусмысленность необъяснимых фраз
Скрывает истину бесценных откровений.
Мне хочется скорей тебя обнять
И целовать, по капле растворяя
Разлуки пропасть. И морали власть
Пусть с каждым поцелуем умирает.
Хочу дыхание прикосновеньем сбить
И ощутить ладонью ритм шального сердца,
За все-все ночи страстно отлюбить
Тебя, моя холодная принцесса.
- Я бы хотела, но увы, увы...
- Да, не кори себя, ведь ты не виновата,
Что сплошь и рядом грёзы и мечты
Нещадно требуют вполне земной расплаты.
- Пока...
- Пока. Не стоит и грустить,
Всё будет лучше, но, возможно, позже...
И, обрывая тоненькую нить,
Гудки внезапно отрезвляют прозой.
Любовь пытаясь удержать
Любовь стараясь удержать
Как шпагу тянем мы ее:
Один - к себе за рукоять,
Другой - к себе за острие.
Любовь пытаясь оттолкнуть
На шпагу давим мы вдвоем,
Один - эфесом другу в грудь.
Другой - под сердце острием.
А тот, кто лезвие рукой
Не в силах больше удержать
Когда-нибудь любви другой
Возьмет охотно рукоять
И рук, сжимающих металл,
Ему ничуть не будет жаль,
Как-будто сам не испытал,
Как режет сталь, как режет сталь.
Евгений Агранович
Люблю тебя.
Но не хватает сил...
За столько лет ни разу не спросил:
что думаю, что чувствую в ночи,
что разглядела в пламени свечи?
Мы делим пополам семейный быт.
Ты рядом если голова болит.
А если у меня болит душа?
А если знать хочу, что хороша?
Хочу уткнуться в сильное плечо,
когда от слёз солёных горячо?
Увы... Спина... И тишина в ответ.
И этой тишины страшнее нет...
А было время - на руках носил!
Ещё люблю...
Но не хватает сил...
И всё сильнее с каждым днём боюсь,
что в ночь уйду...
Уйду... и не вернусь...
Ольга Лукичёва
Маяковский
Четыре.
Тяжелые, как удар.
«Кесарево кесарю — богу богово».
А такому,
как я,
ткнуться куда?
Где для меня уготовано логово?
Если б был я
маленький,
как Великий океан,—
на цыпочки б волн встал,
приливом ласкался к луне бы.
Где любимую найти мне,
такую, как и я?
Такая не уместилась бы в крохотное небо!
О, если б я нищ был!
Как миллиардер!
Что деньги душе?
Ненасытный вор в ней.
Моих желаний разнузданной орде
не хватит золота всех Калифорний.
Если б быть мне косноязычным,
как Дант
или Петрарка!
Душу к одной зажечь!
Стихами велеть истлеть ей!
И слова
и любовь моя —
триумфальная арка:
пышно,
бесследно пройдут сквозь нее
любовницы всех столетий.
О, если б был я
тихий,
как гром,—
ныл бы,
дрожью объял бы земли одряхлевший скит.
Я если всей его мощью
выреву голос огромный —
кометы заломят горящие руки,
бросятся вниз с тоски.
Я бы глаз лучами грыз ночи —
о, если б был я
тусклый,
как солнце!
Очень мне надо
сияньем моим поить
земли отощавшее лонце!
Пройду,
любовищу мою волоча.
В какой ночи,
бредовой,
недужной,
какими Голиафами я зачат —
такой большой
и такой ненужный?
В наши трудные времена
человеку нужна жена
нерушимый уютный дом,
чтоб от грязи укрыться в нем.
прочный труд и зеленый сад,
и детей доверчивый взгляд,
вера робкая в их пути
и душа, чтоб в нее уйти.
в наши подлые времена
человеку совесть нужна.
мысли те, что в делах ни к чему,
друг, чтоб их доверять ему.
чтоб в неделю хоть час один
быть свободным и молодым.
солнце, воздух, вода, еда -
все, что нужно всем и всегда.
и тогда уже может он
дожидаться иных времен.
Наум Коржавин
Найди меня, пожалуйста, в толпе,
И обними тихонечко за плечи.
Я точно знаю, что в моей судьбе
Должна произойти с тобою встреча.
Я точно знаю - ты сейчас идешь
Один сквозь ветренный апрельский вечер,
И ты пока еще не сознаешь,
Что это ты идешь ко мне навстречу.
Ты где-то есть - но как набраться сил,
Чтобы найти тебя, чтобы дождаться?
Чтобы спросить: "Ну где ж ты столько был?"
И радостно к щеке твоей прижаться.
Узнай меня из тысячи других
И улыбнись - мне большего не надо.
Я все пойму и так, без слов пустых,
И навсегда с тобой останусь рядом.
Найди меня, пожалуйста, скорей
И сильными, горячими руками
Мою ладонь холодную согрей
И научи летать над облаками.
И так я этой встречи жду,
Что, и сама порой не сознавая,
Всегда, когда по городу бреду,
Тебя в толпе ищу, не уставая.
я вчера к себе на ужин
позвала подругу с мужем.
она замужем недавно и ужасно влюблена,
я с улыбкой дверь открыла,
увидала и застыла,
и не ведала подруга, что наделала она.
не заметила подруга
наших взглядов друг на друга
и болтала увлеченно о каких то пустяках.
а шампанское искрилось,
что в душе моей творилось,
знал лишь ты и, сидя молча, сигарету мял в руках.
время быстро пролетело,
спать подруга захотела,
и, прощаясь в коридоре, протянул мне руку ты.
гулко лифт за вами щелкнул,
ночь разбилась на осколки,
на хрустальные осколки от несбывшейся мечты.
Летний дождь
Память уже не жалит,
Мысли не бьют по рукам,
Я тебя провожаю
К другим берегам.
Ты перелетная птица,
Счастье ищешь в пути,
Приходишь, чтобы проститься
И снова уйти.
Лети.
Летний дождь, летний дождь
Начался сегодня рано.
Летний дождь, летний дождь
Моей души омоет рану.
Мы погрустим с ним вдвоем
У слепого окна.
Летний дождь, летний дождь
Шепчет мне легко и просто,
Что придешь, ты придешь,
Ты придешь, но будет поздно.
Несвоевременность - вечная драма,
Где есть ОН и ОНА.
Ты перестанешь мне сниться
Скоро совсем, а потом
Новой мечтой загорится остывший мой дом.
Что от любви любви не ищут,
Ты с годами поймешь,
Ну а сейчас ты не слышишь и тебя не вернешь.
Летний дождь, летний дождь
Начался сегодня рано.
Летний дождь, летний дождь
Моей души омоет рану.
Мы погрустим с ним вдвоем
У слепого окна.
Летний дождь, летний дождь
Шепчет мне легко и просто,
Что придешь, ты придешь,
Ты придешь, но будет поздно.
Несвоевременность - вечная драма,
Где есть ОН и ОНА.
Ступеньки вверх,
Ступеньки вниз -
Кружется голова.
Ступеньки вверх,
Ступеньки вниз -
Как жизнь моя мала!
Но не хочу
Я верить в то,
Что смерть придёт ко мне,
Что не увижу никогда
Я снега в январе.
Весной
Я не сорву цветов
И не сплету венок.
Прошу!
Не надо лишних слов,
А просто верьте в то,
Что утром снова день придёт,
И будете опять
Ступеньки вверх,
Ступеньки вниз,
Летя по ним, считать
Назаров
Поэма, начавшаяся с конца,
Птенец, не вылупившийся из яйца,
Боль, не имеющая лица,
В графе достижений – прочерк.
Сезон дождей – это крах воды,
Смывающей с неба твои следы,
Но ты всё равно дойдёшь до беды,
Скользя по канату строчек.
Движенье по руслу твоей строки,
Перо выпадающее из руки,
По ветру пущенные стихи
Согреют теплом бумажным.
Так рвётся на волю твоя душа
Меж звёзд, осыпающихся шурша,
И больно полной грудью дышать,
Что, впрочем, уже не важно.
Спасение в том, что спасенья нет,
И нужно просто лететь на свет,
И верить в самый нелепый бред,
И ничего не значить.
И крылья слабые опаля,
Узнать, насколько тверда земля,
Чтоб после снова начать с нуля,
Поскольку нельзя иначе.
Не надо одиночества бояться
Едва разлука выстелет снега,
К нам входит одиночество без стука.
В нём часто видят хитрого врага,
А я нежданно обрела в нём друга.
Не надо одиночества бояться,
Живущим в многолюдной быстрине,
Оно даёт нам с мыслями собраться
И с совестью побыть наедине.
Людмила Татьяничева
Что наша жизнь? То - недописанный роман,
Смятение чувств, ошибки и обман.
Сплетение судеб, душ незримый стон,
Когда сердца не бьются в унисон.
И снова поиск, всплеск нечаянной мечты,
Слова любви прекрасны, как цветы.
Известно, что не долог век цветов.
И умирает бедная любовь.
Любовь ли это? Нет -опять обман.
Опять мираж. Рассеявшись - туман,
Вдруг обнажает чувственности ложь.
И сотрясает душу снова дрожь.
Быть может, кто-то там, среди светил
Напополам все души разделил?
И разбросал их по земле, как семена:
Найдутся пары, то получат все сполна.
Одним везет две половиночки собрать,
Другим всю жизнь приходится искать,
А третьи, принимая испытание,
Хранят союз... поправ души метание.
Б.Ахмадулина
Пока мы, как воздух, друг другу нужны,
Так чувства пока горячи и нежны,
Доверив мне сердце, и мне доверяй,
Меня ты, пожалуйста...не потеряй.
А если вдруг сердце устанет мечтать,
Душа равнодушно захочет лишь спать,
Меня посильнее тогда ты встряхни,
Но в гневе, пожалуйста...не оттолкни.
Когда закручусь я в потоке забот,
Терпенье моё вдруг совсем подведёт,
От зла и обид ты меня уведи,
И только, пожалуйста...не подведи.
Когда моя жизнь превратится в пустяк,
И в бездну отчаянный сделаю шаг,
Сердцем чутким меня пойми и прости,
Лишь руку, пожалуйста...не отпусти.
И если беда захлестнёт нас всерьёз,
И мы онемеем от боли и слёз,
Ты нитку Надежды совсем не руби!
Меня ты, пожалуйста...не разлюби...
seafire\
13.04.2009, 15:05
И хочется вдохнуть в себя весь мир.
Но кашель, чёрт(!) - и воспаленье лёгких.
( не знаю автора)
Очень легко нашла в инете http://www.liveinternet.ru/users/2851517/post98315125/
немного напутала - вот http://stihi.ru/avtor/anna_71
Клубок
Автор: Садикова Марина
Тебя люблю...Или любила,
И снова ночь, и вновь без сна.
Весну дарю или дарила,
А может кончилась весна?
К тебе хочу...Или хотела,
И не заметила, когда...
К тебе лечу или летела,
Или лечу теперь одна.
Меня зовёшь, а я не слышу,
Или зову, а ты молчишь.
Я поднимаюсь - ты всё выше,
Ты приближаешься - я вниз.
Спешу к тебе - ты убегаешь,
Ты ждёшь меня - я ухожу.
Следишь за мной - я исчезаю,
Ты исчезаешь - я слежу.
Ты пишешь мне - я не читаю,
Потом пишу тебе ответ.
Когда с тобой, я умираю,
Ещё быстрее, если нет.
Моё мученье - твоё счастье,
Я счастлива - страдаешь ты.
Не понимаешь своей власти,
А я люблю твои цветы.
И я с тобой, а ты со мною,
Но я одна, ты одинок.
Мы что-то спутали с любовью,
Любовь запутала клубок...
СОТЫЙ
Бывает друг, сказал Соломон,
Который больше, чем брат.
Но прежде, чем встретится в жизни он,
Ты ошибешься стократ.
Девяносто девять в твоей душе
Узрят лишь собственный грех.
И только сотый рядом с тобой
Встанет – один против всех.
Ни обольщением, ни мольбой
Друга не приобрести;
Девяносто девять пойдут за тобой,
Покуда им по пути,
Пока им светит слава твоя,
Твоя удача влечет.
И только сотый тебя спасти
Бросится в водоворот.
И будут для друга настежь всегда
Твой кошелек и дом,
И можно ему сказать без стыда,
О чем говорят с трудом.
Девяносто девять станут темнить,
Гадая о барыше.
И только сотый скажет, как есть,
Что у него на душе.
Вы оба знаете, как порой
Слепая верность нужна;
И друг встает за тебя горой,
Не спрашивая, чья вина.
Девяносто девять, заслыша гром,
В кусты убечь норовят.
И только сотый пойдет за тобой
На виселицу – и в ад!
Редьярд Киплинг
О.РОСС
ЛАБИРИНТ
В полупрозрачном кружу лабиринте,
Выхода нет, но мне хочется выйти.
Матовых стен окружение давит,
В странных виденьях мне чудятся дали.
В поисках вечных открытых дверей,
От осознанья бессилья зверею.
Время уходит! Скорее, скорее...
Все безнадежно, но я еще верю:
Стены раздвину и выйду на свет,
Только ищу я, а выхода нет.
Призрачность полупрозрачной стены,
Ужас сковавшей немой тишины.
Голос, зовущий когда-то, затих,
И бесполезность попыток моих.
Непримиримость - пустая затея.
Замкнутый мир разорвать захотела?
Хватит, оставь, безуспешны старанья,
Просто ты слабое слишком созданье.
Ходишь по кругу, а выход открыт,-
Тихо сказал, и исчез лабиринт.
Anyutochka
14.04.2009, 10:03
Любите женщину за грех, который вынесла из рая.
А не за то, что лучше всех она готовит и стирает.
Любите женщину за грусть, которую от Вас скрывает.
За то, что рядом с нею груз проблем быстрее убывает.
Любите женщину за ум, который и велик и скромен.
За детского веселья шум рассветным утром в Вашем доме.
Любите женщину за ночь, которую она Вам дарит,
И за желание помочь, когда смертельно Вы устали.
Любите женщину за лесть, ласкающую ваши уши.
И за бесценный дар небес - сарказмы терпеливо слушать.
Любите в женщине мечту и интригующую тайну.
Не унижайте красоту упрёком, брошенным случайно.
Любите в женщине протест, как любит слабых победитель.
И просто так...за то, что есть она у вас - её любите...
Angelinushka
14.04.2009, 12:11
Ф. Г. Лорка
Сомнамбулический романс
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.
Ночами, по грудь в тумане,
она у перил сидела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Любовь моя, цвет зеленый.
Лишь месяц цыганский выйдет,
весь мир с нее глаз не сводит -
и только она не видит.
Любовь моя, цвет зеленый.
Смолистая тень густеет.
Серебряный иней звездный
дорогу рассвету стелет.
Смоковница чистит ветер
наждачной своей листвою.
Гора одичалой кошкой
встает, ощетиня хвою.
Но кто придет? И откуда?
Навеки все опустело -
и снится горькое море
ее зеленому телу.
- Земляк, я отдать согласен
коня за ее изголовье,
за зеркало нож с насечкой
ц сбрую за эту кровлю.
Земляк, я из дальней Кабры
иду, истекая кровью.
- Будь воля на то моя,
была бы и речь недолгой.
Да я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Земляк, подостойней встретить
хотел бы я час мой смертный -
на простынях голландских
и на кровати медной.
Не видишь ты эту рану
от горла и до ключицы?
- Все кровью пропахло, парень,
и кровью твоей сочится,
а грудь твоя в темных розах
и смертной полна истомой.
Но я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Так дай хотя бы подняться
к высоким этим перилам!
О дайте, дайте подняться
к зеленым этим перилам,
к перилам лунного света
над гулом моря унылым!
И поднялись они оба
к этим перилам зеленым.
И след остался кровавый.
И был от слез он соленым.
Фонарики тусклой жестью
блестели в рассветной рани.
И сотней стеклянных бубнов
был утренний сон изранен.
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
И вот уже два цыгана
стоят у перил железных.
Полынью, мятой и желчью
дохнуло с дальнего кряжа.
- Где же, земляк, она, - где же
горькая девушка наша?
Столько ночей дожидалась!
Столько ночей серебрило
темные косы, и тело,
и ледяные перила!
С зеленого дна бассейна,
качаясь, она глядела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Баюкала зыбь цыганку,
ц льдинка луны блестела.
И ночь была задушевной,
как тихий двор голубиный,
когда патруль полупьяный
вбежал, сорвав карабины...
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.
seafire\
14.04.2009, 13:11
СОТЫЙ
Редьярд Киплинг
Плюсиков добавить больше не могу. Утащила в избранное. Спасибо. :rose:
Рада, что Вам понравилось. :rose: Очень люблю Киплинга.
Нарисуй мне рассвет... Набери мой простуженный номер...
Голос тих и дрожит, и охрип от бессонниц и слез.
Успокой эту боль. В бесприютном затерянном доме
Все не в лад, невпопад, наугад, кое-как, вкривь и вкось...
Между черных окон – пустота и знобящая стужа;
В неухоженных комнатах – призраки древней тоски.
Бормотанье приемника, ночь, остывающий ужин,
И ладонями бледными сжаты до боли виски.
Геннадий Мавлюдов
Я – живой! Сердце бьется во мне
Я – живой! Всех желаний не счесть.
Я – живой! Мне б пройти по земле
На весь мир прокричать, что я – есть!
Я – живой! Мне бы выстроить дом.
Я – живой! Мне бы вырастить сад.
Я – живой! Но и все же при том,
Почему вы отводите взгляд?
Я – живой! Только это для вас
Не суть важно, важнее лишь то,
Что прикован к постели, распят…
А другого не видит никто.
Я – живой! И душа по весне
Так болит! Ей так хочется жить!
Я – живой! Наяву и во сне
Как, скажите об этом забыть?
**********
Я живу по инерции.
Для чего – не пойму.
Все мечтаю о небе,
А взлететь не могу.
Не осталось желаний,
И бесцельные дни,
Как огнем выжигают
Душу мне изнутри.
Мрачным стих получился.
Только дело все в том:
Я любить разучился,
Сердце тронуто льдом.
Лишь полынная горечь…
Жизнь была – не была.
Еще пишется повесть,
А душа умерла.
Евтушенко
Сороколетье-странная пора,
Когда еще ты молод и не молод,
И старики тебя понять не могут,
И юность,чтоб понять не так мудра.
Сороколетье-страшная пора,
Когда измотан с жизнью в поединке
И на ладони две-три золотинки,
А вырытой пустой земли-гора.
Веста 07
14.04.2009, 23:53
Такая светлая моя, такая нежная,
Как будто осень по душе листву рассыпала...
Сечется время на висках, а ты все прежняя,
За что же счастье мне тобой такое выпало?
И за дождями в листопад, и за туманами,
Когда срываются ветра навстречу бешенно,
Цветет улыбка на губах твоих тюльпанами,
И значит все, что будет впредь - не занавешено.
А ты была моей весной, пусть запоздалою,
Цвели сирени за окном до одурения,
И все, что было до тебя - водою талою
Смывалось с памяти моей без сожаления.
И мне в объятиях твоих от зноя летнего
И задыхалось, и рвалось сердцебиением,
А как мечталось нам с тобой до дня последнего
Не расставаться никогда ни на мгновение.
Я узнавал тебя в толпе по шагу легкому,
Издалека ловил твой взгляд, что ярче зелени,
Так это ж надо было мне, такому ловкому,
Княжну украсть, когда ведь сам - без роду-племени!
А ты смеялась надо мной - нафантазировал!
Клала мне голову на грудь, и пахли волосы;
А за окошком соловей вовсю солировал,
И я пьянел от поцелуев и от голоса...
Да сколько прожито за эти дни-мгновения,
За годы - ласточки... И вот - предзимье стылое -
Еще немного и пора дарить прощения,
Я буду рядышком с тобой, не бойся, милая...
Сказоч-Ник
Навеяло Romko :)
Е.Евтушенко
КОГДА МУЖЧИНЕ СОРОК ЛЕТ
Когда мужчине сорок лет,
ему пора держать ответ:
душа не одряхлела?-
перед своими сорока,
и каждой каплей молока,
и каждой крошкой хлеба.
Когда мужчине сорок лет,
то снисхожденья ему нет
перед собой и перед богом.
Все слезы те, что причинил,
все сопли лживые чернил
ему выходят боком.
Когда мужчине сорок лет,
то наложить пора запрет
на жажду удовольствий:
ведь если плоть не побороть,
урчит, облизываясь, плоть -
съесть душу удалось ей.
И плоти, в общем-то, кранты,
когда вконец замуслен ты,
как лже-Христос, губами.
Один роман, другой роман,
а в результате лишь туман
и голых баб - как в бане.
До сорока яснее цель.
До сорока вся жизнь как хмель,
а в сорок лет - похмелье.
Отяжелела голова.
Не сочетаются слова.
Как в яме - новоселье.
До сорока, до сорока
схватить удачу за рога
на ярмарку мы скачем,
а в сорок с ярмарки пешком
с пустым мешком бредем тишком.
Обворовали - плачем.
Когда мужчине сорок лет,
он должен дать себе совет:
от ярмарки подальше.
Там не обманешь - не продашь.
Обманешь - сам уже торгаш.
Таков закон продажи.
Еще противней ржать, дрожа,
конем в руках у торгаша,
сквалыги, живоглота.
Два равнозначные стыда:
когда торгуешь и когда
тобой торгует кто-то.
Когда мужчине сорок лет,
жизнь его красит в серый цвет,
но если не каурым -
будь серым в яблоках конем
и не продай базарным днем
ни яблока со шкуры.
Когда мужчине сорок лет,
то не сошелся клином свет
на ярмарочном гаме.
Все впереди - ты погоди.
Ты лишь в комедь не угоди,
но не теряйся в драме!
Когда мужчине сорок лет,
или распад, или расцвет -
мужчина сам решает.
Себя от смерти не спасти,
но, кроме смерти, расцвести
ничто не помешает.
Парусник
15.04.2009, 20:16
Зима, зима, я еду по зиме,
Куда-нибудь по видимой отчизне,
Гони меня, ненастье, по земле,
Хотя бы вспять гони меня по жизни.
Ну, вот Москва и утренний уют
В арбатских переулках парусинных,
И чужаки попрежнему снуют
В январских освещенных магазинах,
И желтизна разрозненных монет,
И цвет лица криптоновый все чаще,
Гони меня: как новый ганимед
Хлебну зимой изгнаннической чаши.
И не пойму, откуда и куда
Я двигаюсь, как много я теряю
Во времени, в дороге, повторяя:
Ох, боже мой, какая ерунда.
Ох, боже мой, не многого прошу,
Ох, боже мой, богатый или нищий,
Но с каждым днем я прожитым дышу
Уверенней, и сладостней, и чище.
Мелькай, мелькай по сторонам, народ,
Я двигаюсь, и кажется отрадно,
Что, как улисс, гоню себя вперед,
Но двигаюсь попрежнему обратно.
Так человека встречного лови
И все тверди в искусственном порыве:
От нынешней до будущей любви
Живи добрей, страдай неприхотливей.
И.Бродский
seafire\
15.04.2009, 21:49
Товарищи, пожалуйста, не сочтите за труд, указывайте авторов? Замучилась уже гуглить. Спасибо.
Одно из моих любимых:
Мой день беспутен и нелеп:
У нищего прошу на хлеб,
Богатому даю на бедность,
В иголку продеваю - луч,
Грабителю вручаю - ключ,
Белилами румяню бледность.
Мне нищий хлеба не дает,
Богатый денег не берет,
Луч не вдевается в иголку,
Грабитель входит без ключа,
А дура плачет в три ручья -
Над днем без славы и без толку.
Марина Цветаева.
Просто проснуться с тобою рядом
Просто коснуться нежной руки
Встретится с ласковым любящим взглядом
И тосковать, когда мы далеки
Просто болтать ни о чем до рассвета
Просто смеяться и просто грустить
Просто припомнить счастливое лето
Просто обидеться, просто простить
Просто мечтать лежа рядом с тобою
Просто вдвоем ожидать перемен
Просто любить тебя всею душою
И получать те же чувства взамен
Просто быть вместе единым целым
И как же просто все потерять
Вдруг станет черным, что было белым
Просто однажды тебя не понять
Только прошу я у господа бога
Силы нам дай, чтоб любовь сохранить
Ведь наша жизнь это просто дорога
Будем, давай просто жить и любить.
Ракитский Денис
*****
В цветистом бархате рассвета
Мне хорошо и ты со мной!
И музыка Вселенной не допета
Моей измученной душой!
На звёздном небосклоне утра –
Сплелись две любящих руки!
В природе всё прекрасно, мудро
И ночи Лета хороши!
И две звезды – в созвездье Девы –
Не гаснут в утренней росе!
Неся прекрасные напевы
На жизненной стезе!
Вот так и мы… Как две зведы простимся,
Чтоб встретиться опять!
И наша сказка пусть продлится,
Я не хочу её терять!
Ольга Гузь
Ты - рядом, и все прекрасно:
И дождь, и холодный ветер.
Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете.
Спасибо за эти губы,
Спасибо за руки эти.
Спасибо тебе, любимый,
За то, что ты есть на свете.
Ты - рядом, а ведь могли бы
Друг друга совсем не встретить..
Единственный мой, спасибо
За то, что ты есть на свете!
Друнина Юлия
А мне вот это ОЧЕНЬ нравится! Пушкин.
ЦВЕТОК.
Цветок засохший, безуханный,
Забытый в книге вижу я;
И вот уже мечтою странной
Душа наполнилась моя:
Где цвел? когда? какой весною?
И долго ль цвел? и сорван кем,
Чужой, знакомой ли рукою?
И положен сюда зачем?
На память нежного ль свиданья,
Или разлуки роковой,
Иль одинокого гулянья
В тиши полей, в тени лесной?
И жив ли тот, и та жива ли?
И нынче где их уголок?
Или уже они увяли,
Как сей неведомый цветок?
У поэта соперника нету
Ни на улице и ни в судьбе.
И когда он кричит всему свету,
Это он не о вас - о себе.
Руки тонкие к небу возносит,
Жизнь и силы по капле губя.
Догорает, прощения просит...
Это он не за вас - за себя.
Но когда достигает предела,
И душа отлетает во тьму
Поле пройдено, сделано дело...
Вам решать: для чего и кому.
То ли мед, то ли горькая чаша
то ли адский огонь, то ли храм...
Все, что было его - нынче ваше.
Все для вас. Посвящается вам.
Окуджава
Темнеет,но не смеркая
Ликуя или скуля,
Пытается жизнь людская
Выписывать вензеля.
Темнеет,а мир расколот.
И ночь,растлив города,
Все глушит и даже голод
Все будит кроме стыда.
Всегда в балагане этом
Несладко жилось поэтам
Устал наконец и я.
Лицом бы уткнуться в стену
И кануть покинув сцену
В прохладу небытия.
Ах, если б жизнь по-новому начать _
Каких ошибок мы б не совершили,
И с тем бы, с кем не надо, не дружили,
Молчали бы, где нужно промолчать.
Учились бы не там, и вышли б в знать.
С другими бы, наверно, изменяли,
Мужей и жен бы на иных сменяли...
Ах, если б всё могли заране знать.
Не так бы воспитали б мы детей,
Которые не с нами бы зачались.
А может быть, куда-нибудь умчались,
Или прожили просто, без затей.
И наша жизнь бы не была пуста,
Не преступили б, где не надо, кромку,
А может, подстелили бы соломку,
И на другие падали б места.
Совсем не там бы проявляли прыть,
Но четко уяснив себе однажды,
Что в ту же воду не вступить нам дважды,
Мы продолжаем по теченью плыть.
И нас несет неспешная вода,
Несет туда, куда ведет теченье,
И создается даже впечатленье,
Что мы хотели именно туда...
Да, мир иллюзий нам необходим.
Плывем красиво кролем или брассом...
Каким бы ни был в плаваньи ты ассом -
Мы тонем стилем все-таки одним.
Георгий Фрумкер
Мне в письме коротком напиши,
Как тебе живётся с Нелюбимой?
Как в тоске, почти невыносимой,
Стал ты мрачной тенью без души…
Расскажи, о тяжести вины,
И о том, как грудь колотит ярость,
Как неспешно убивает жалость,
И ещё, как ночи холодны…
Расскажи о том, как одинок,
Как горчит вино в твоём бокале…
Жизнь проходит, словно в сериале,
Где сюжет - запутанный клубок…
Как тебе живётся с Неродной,
Год за годом несчастливым мужем,
Расскажи мне, как безвкусен ужин,
Как пугает день своей длиной…
Как глотая сигаретный дым,
Спрашиваешь ты у той, что рядом,
Не словами, а усталым взглядом:
- Как тебе живётся с Неживым?
Над снежной равниной бегут ветра, завывая,
Сияние в небе треплют туда-сюда.
Пять тысяч лет Герда искала Кая,
А слово "вечность" по-прежнему изо льда.
Истлели шторы, наряд истрепался бальный,
Из окон дует и из-под дверей сквозит.
Пять тысяч лет принц лелеет башмак хрустальный,
А руки Золушки, как и всегда, в грязи.
В кладовую ссыпаны планы, надежды, маски,
Благие намеренья, несколько глупых идей.
Пять тысяч лет король Артур читает сказки
Про верных женщин и достойных друзей.
Перо источено. Книги взахлеб пролистаны.
На Млечном Пути где-то есть и твоя звезда.
Все сказки лгут. Все сказки - святая истина.
...А сердце Кая по-прежнему изо льда.
blagoroden_don
18.04.2009, 08:34
Эти "да",эти "нет,этот дождь,этот сон,
эти осень и солнце,и ярость,и плач,
этот миг; твоя грудь,мои губы;
жажда,обморок,оторопь,ужас,обман,
море,горечь,надежда,лето,
опьяненье,забвенье,ночная мгла,
обреченность,утрата,гибель,
и,быть может,в конце,уже после всего,
когда и бесстрастно и тихо закрывается лотос плоти,
все это,мой ангел,все это мы называем любовью.
Перевод В.Вебера
Федор Тютчев
Она сидела на полу
И груду писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.
Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело...
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..
Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени,-
И страшно грустно стало мне,
Как от присущей милой тени.
Автора не знаю...
Мы в детстве были много откровенней:
- Что у тебя на завтрак?
- Ничего...
- А у меня хлеб с маслом и вареньем.
Возьми немного хлеба моего.
Года прошли, и мы иными стали,
Теперь никто не спросит никого:
- Что у тебя на сердце?
Уж не тьма ли?
Возьми немного света моего.
Ольга Пингина
Он пах топлёным молоком,
Он был немногим мягче плюша,
Он, замирая, сказки слушал,
В ногах устроившись клубком.
А мы не верили в Богов,
Ну а уж в Ангелов тем паче,
Упрямо ставя на удачу
Монеты – козырь дураков.
И, что-то главное забыв,
Всё глубже втягивались в споры,
Что, мол, избавимся не скоро
От тривиальности судьбы.
А он над нашей суетой
Смеялся радостно и звонко
С неприхотливостью ребёнка
За дверью цирка Шапито.
Наш ум, конечно же, остёр,
Но невредимы оттого мы,
Что два крыла над нашим домом
До крови белый Ангел стёр.
Не оттолкни,
когда в тяжелый час
К тебе приду
излить, как другу, душу,
И в глубине твоих далеких глаз
Не дай мне Бог
увидеть равнодушье.
Не оттолкни,
когда на краткий миг
Я захочу
в судьбе твоей продлиться
И, заглушая
сердца горький крик,
Поникну,
словно раненая птица.
Не оттолкни,
чтобы потом с тоской
Судьбы
не перелистывать страницы,
Когда исчезну я
в толпе людской,
Чтоб никогда уже
не возвратиться.
Разлук на этом свете и не счесть
Но в этот миг,
когда с тобой мы рядом -
Не оттолкни,
прими, какая есть.
И отогрей печальным, нежным взглядом....
Веста 07
18.04.2009, 23:32
Ты вспомнишь
Когда Земля в десятый раз
Из зимних вынырнет теней,
Ты вспомнишь что-нибудь о нас?
Ну, хоть, один из наших дней?
Где ты была так молода,
А я, поживший на веку,
Уже подсчитывал года...
Уже дописывал строку...
Но жизнь способна удивить,
Перечь ей, вздорной, не перечь...
Я, разучившийся любить,
С ума сходил от наших встреч.
И снова небо узнавал,
По цвету близких твоих глаз,
И в облаках слова искал,
Чтоб рассказать тебе о нас.
А в черных звездочках ресниц,
И в тонких прочерках бровей
Сошлись в одно черты цариц,
Принцесс, инфант и даже фей...
Пройдут, как канут, десять лет,
Сотрется боль о серый быт...
Нам сохранить бы этот свет,
Нам не устать бы от обид...
И если мне еще не срок -
(Вдруг я по-прежнему живой?)
За эти годы сколько б строк
Я написал о нас с тобой!
За то, что я тебя любил...
И от себя хотел спасти,
Ты...если только хватит сил,
Меня, пожалуйста, прости...
Сказоч-Ник
Straw hat
19.04.2009, 12:28
Я думала ...
Я думала, что главное в погоне за судьбой -
Малярно-ювелирная работа над собой:
Над всеми недостатками, которые видны,
Над скверными задатками, которые даны,
Волшебными заплатками, железною стеной
Должны стоять достоинства, воспитанные мной.
Когда-то я так думала по молодости лет.
Казалось, это главное, а оказалось - нет.
Из всех доброжелателей никто не объяснил,
Что главное, чтоб кто-нибудь вот так тебя любил:
Со всеми недостатками, слезами и припадками,
Скандалами и сдвигами и склонностью ко лжи -
Считая их глубинами, считая их загадками,
Неведомыми тайнами твоей большой души.
Екатерина Горбовская
Straw hat
19.04.2009, 12:32
Случайно ничего не происходит…
Есть тайный смысл законов бытия.
Написано: кто ищет, тот находит,
И кто стучит, тому и отворят.
Случайно ничего не происходит…
Вся жизнь – большая книга перемен.
Кто ищет, свою жизнь в трудах проводит
И ничего не требует взамен.
Случайности у жизни не бывает…
В судьбу свою ты верь или не верь,
Но, коль на стук тебе не открывают,
То громко ли стучишь и в ту ли дверь?
Случайно ничего не происходит…
Случайно ль повстречались, разошлись?
И если что теряем и находим,
То из таких случайностей вся жизнь.
Майя Гойман
О, мой застенчивый герой,
Ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
Не опираясь на партнера.
К проклятой помощи твоей
Я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
Ты спасся незаметный глазу.
А в этом сраме и бреду
Я шла пред публикой жестокой.
Вся на виду, всё на виду,
Всё в этой роли одинокой.
О как ты выгадал партер,
Ты не прощал мне очевидность
Бесстыжую моих потерь,
Моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
Напиться из моей печали.
Одна, одна, среди стыда
Стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
Герой действительный невиден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль – моя лишь роль,
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль – моя лишь боль,
Но сколько боли, сколько, сколько…
Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать – куда Вам путь
И где пристанище.
Я вижу: мачты корабля,
И Вы на палубе…
Вы – в дыме поезда… поля
В вечерней жалобе…
Вечерние поля в росе,
Над ними вороны…
Благословляю Вас на все
Четыре стороны.
М.Цветаева
В этом парке поблекшем, аллеи пусты.
Только роза и я над ней.
Только мы с ней свидетели красоты,
Я – ее, а она моей.
М.Павликовская-Ясножевская
Ты размышляешь и скрываешь свом мысли,
Печально подойдя к окну.
Ты правда меня любишь больше жизни?,
Давая обещания в году?
Смеешься зря, на небо уповая,
И, вглядываясь в сотни облаков,
Живи, прошу, о том не забывая,
Что только я – твой лучший из миров.
М. Павликовская – Ясножевская
Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столице во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.
И от лености или от скуки
Все поверили, так и живут:
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные письма поют.
Но иным открывается тайна,
И почиет на них тишина…
Я на это наткнулась случайно,
И с тех пор все как -будто больна.
А. Ахматова
Не смею требовать любви:
Быть может, за мои грехи,
Мой ангел, я любви не стою!
Но притворитесь! Этот взгляд
Все может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!
blagoroden_don
19.04.2009, 17:19
Уезжаю...
Бабочки моих поцелуев
оставляю в небе твоем
Уезжаю...
Когда листья еще не опали
ни с одного дерева в округе
Ты будешь целовать небо?
Ты будешь целовать листья
Уезжаю...
Волосы твои -паутинки нашей любви
будут летать за мной по миру
и я буду знать все о тебе
уезжаю...
Пусть останется неразгаданным
кроссворд нашего разрыва
Никто никогда не должен понять это
если мы сами не знаем отчего
уезжаю...
Запах платьев
Запах запястий
цепкая походка маленькой рыси
в дебрях города-
все это будет преследовать меня
и слава богу -я буду не один
Ты будешь целовать небо?
Ты будешь целовать листья?
Что есть любовь?
Безумье от угара,
Игра с огнем, ведущая к пожару,
Воспламенившееся море слез,
Раздумье – необдуманности ради,
Смешенье яда и противоядий.
У. Шекспир
Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что было? – Чья победа? –
Кто побежден?
Всё передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?
Кто был охотник? – Кто добыча?
Всё дьявольски наоборот!
Что понят, длительно мурлыча,
Сибирский кот?
В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только меч?
Чье сердце – ваше ли, моё ли
Летело вскачь?
И все-таки – что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?
М.Цветаева
А.Петров
blagoroden_don
19.04.2009, 17:20
Как стемнеет, приходит ко мне
непорочное чудо сознанья, что когда-то на смуглой стене
уже были мои очертанья
что когда-то мой абрис
пронзительный
и метался и плыл от дыханья
женских тайн поразительных,
но назначенных на вымиранье,
что когда-то меня целовал
в губы лечащий вечер,
а потом на пустыни перековал
мои легкие ,летные плечи.
Не исчезай... Исчезнув из меня,
развоплотясь, ты из себя исчезнешь,
себе самой навеки изменя,
и это будет низшая нечестность.
Не исчезай... Исчезнуть — так легко.
Воскреснуть друг для друга невозможно.
Смерть втягивает слишком глубоко.
Стать мертвым хоть на миг — неосторожно.
Не исчезай... Мы искупили грех.
Мы оба неподсудны, невозбранны.
Достойны мы с тобой прощенья тех,
кому невольно причинили раны.
Не исчезай. Дай мне свою ладонь.
На ней написан я — я в это верю.
Тем и страшна последняя любовь,
что это не любовь, а страх потери.
blagoroden_don
19.04.2009, 18:43
Нельзя бывать в домах,
где пахнет прежнею любовью
и взмах ресницы-это взмах,
зовущий руки к изголовью
где по углам играют тени,
еще играют в нашу жизнь,
оставленные нами дети
на попеченье прав чужих.
где распадаются все звуки.
и мы отходим друг от друга.
и на протянутые руки
садятся шорохи испуга
Так мы оставили лишь след
на стенах, в нас поверивших глубоко,
и в каждом "да" сидит такое "нет"
что влево поведет и правая дорога.
Нельзя бывать в домах,
где пахнет прежнею любовью
Но где найти немыслимый
размах-
крылом перечеркнуть, что наводил
лишь бровью.
Жеводанский Зверь
19.04.2009, 19:05
Когда бездумно пророчит лето,
А человеку - шестнадцать лет,
И столько веры в свои победы
И в то, что бога на свете нет!
И вечер тёплый, и ветер южный,
И окрыляет избыток сил,
И очень важно, и очень нужно,
Чтоб кто-то бережно объяснил,
Что жизнь проходит, меняет краски,
То зацелует, то отомстит,
Не всё то горе, что нету счастья,
Не всё то золото, что блестит,
Что в мире много таких вопросов,
Где не ответить начистоту,
Что резать вены - ещё не способ
Свою доказывать правоту.
Екатерина Горбовская
Funny Kaplan
19.04.2009, 19:17
В Гости
Ей не страшно к нему: у неё работа, друзья и дом,
она уже и время выкраивает с трудом,
чтобы побродить по развалинам старой жизни.
Надо съездить в книжный, купить пальто,
и сходить туда, и придумать это, и сделать то.
Но она всё откладывает на потом,
и не думает даже, что это - признак.
Он спокоен, улыбчив, гостеприимен, -
очевидно, его настиг
тот же самый покой; можно смело наклеить стик
"мой хороший знакомый", "друг";
рассказать, как легко оказалось его простить,
как ей нравится жить одной, как царевне в башне,
как гуляет сама по себе,
как ей нравится этот стиль.
Но, когда он её обнимет,
её вдруг начнёт трясти
мелкой дрожью - как на морозе в одной рубашке.
Ей-то слышно, как стены падают,
в ворота вламывается орда,
как цунами сметает целые города,
как орут сирены и бабы - "пожар! пожар!", как
в Венеции поднимается к крышам домов вода,
как шуршит рукав у маньяка,
предвкушающего удар, -
а она повторяет отчаянно:
да,
да,
да.
Никого не жалко.
© Copyright: Ракель Напрочь
Gabriella
19.04.2009, 19:25
ПАСХАЛЬНЫЙ БЛАГОВЕСТ
Колокол дремавший
Разбудил поля,
Улыбнулась солнцу
Сонная земля.
Понеслись удары
К синим небесам,
Звонко раздается
Голос по лесам.
Скрылась за рекою
Белая луна,
Звонко побежала
Резвая волна.
Тихая долина
Отгоняет сон,
Где-то за дорогой
Замирает звон.
С.Есенин
Straw hat
20.04.2009, 11:07
Метель ревет, как седой исполин,
Вторые сутки не утихая,
Ревет, как пятьсот самолетных турбин,
И нет ей, проклятой, конца и края!
Пляшет огромным белым костром,
Глушит моторы и гасит фары.
В замяти снежной аэродром,
Служебные здания и ангары.
В прокуренной комнате тусклый свет,
Вторые сутки не спит радист.
Он ловит, он слушает треск и свист,
Все ждут напряженно: жив или нет?
Радист кивает: - Пока еще да,
Но боль ему не дает распрямиться.
А он еще шутит: "Мол, вот беда
Левая плоскость моя никуда!
Скорее всего перелом ключицы..."
Где-то буран, ни огня, ни звезды
Над местом аварии самолета.
Лишь снег заметает обломков следы
Да замерзающего пилота.
Ищут тракторы день и ночь,
Да только впустую. До слез обидно.
Разве найти тут, разве помочь -
Руки в полуметре от фар не видно?
А он понимает, а он и не ждет,
Лежа в ложбинке, что станет гробом.
Трактор если даже придет,
То все равно в двух шагах пройдет
И не заметит его под сугробом.
Сейчас любая зазря операция.
И все-таки жизнь покуда слышна.
Слышна ведь его портативная рация
Чудом каким-то, но спасена.
Встать бы, но боль обжигает бок,
Теплой крови полон сапог,
Она, остывая, смерзается в лед,
Снег набивается в нос и рот.
Что перебито? Понять нельзя.
Но только не двинуться, не шагнуть!
Вот и окончен, видать, твой путь!
А где-то сынишка, жена, друзья...
Где-то комната, свет, тепло...
Не надо об этом! В глазах темнеет...
Снегом, наверно, на метр замело.
Тело сонливо деревенеет...
А в шлемофоне звучат слова:
- Алло! Ты слышишь? Держись, дружище -
Тупо кружится голова...
- Алло! Мужайся! Тебя разыщут!..
Мужайся? Да что он, пацан или трус?!
В каких ведь бывал переделках грозных.
- Спасибо... Вас понял... Пока держусь! -
А про себя добавляет: "Боюсь,
Что будет все, кажется, слишком поздно..."
Совсем чугунная голова.
Кончаются в рации батареи.
Их хватит еще на час или два.
Как бревна руки... спина немеет...
- Алло!- это, кажется, генерал.-
Держитесь, родной, вас найдут, откопают...-
Странно: слова звенят, как кристалл,
Бьются, стучат, как в броню металл,
А в мозг остывший почти не влетают...
Чтоб стать вдруг счастливейшим на земле,
Как мало, наверное, необходимо:
Замерзнув вконец, оказаться в тепле,
Где доброе слово да чай на столе,
Спирта глоток да затяжка дыма...
Опять в шлемофоне шуршит тишина.
Потом сквозь метельное завыванье:
- Алло! Здесь в рубке твоя жена!
Сейчас ты услышишь ее. Вниманье!
С минуту гуденье тугой волны,
Какие-то шорохи, трески, писки,
И вдруг далекий голос жены,
До боли знакомый, до жути близкий!
- Не знаю, что делать и что сказать.
Милый, ты сам ведь отлично знаешь,
Что, если даже совсем замерзаешь,
Надо выдержать, устоять!
Хорошая, светлая, дорогая!
Ну как объяснить ей в конце концов,
Что он не нарочно же здесь погибает,
Что боль даже слабо вздохнуть мешает
И правде надо смотреть в лицо.
- Послушай! Синоптики дали ответ:
Буран окончится через сутки.
Продержишься? Да?
- К сожалению, нет...
- Как нет? Да ты не в своем рассудке!
Увы, все глуше звучат слова.
Развязка, вот она - как ни тяжко.
Живет еще только одна голова,
А тело - остывшая деревяшка.
А голос кричит: - Ты слышишь, ты слышишь?!
Держись! Часов через пять рассвет.
Ведь ты же живешь еще! Ты же дышишь?!
Ну есть ли хоть шанс?
- К сожалению, нет...
Ни звука. Молчанье. Наверно, плачет.
Как трудно последний привет послать!
И вдруг: - Раз так, я должна сказать! -
Голос резкий, нельзя узнать.
Странно. Что это может значить?
- Поверь, мне горько тебе говорить.
Еще вчера я б от страха скрыла.
Но раз ты сказал, что тебе не дожить,
То лучше, чтоб после себя не корить,
Сказать тебе коротко все, что было.
Знай же, что я дрянная жена
И стою любого худого слова.
Я вот уже год тебе не верна
И вот уже год, как люблю другого!
О, как я страдала, встречая пламя
Твоих горячих восточных глаз. -
Он молча слушал ее рассказ,
Слушал, может, последний раз,
Сухую былинку зажав зубами.
- Вот так целый год я лгала, скрывала,
Но это от страха, а не со зла.
- Скажи мне имя!..-
Она помолчала,
Потом, как ударив, имя сказала,
Лучшего друга его назвала!
Затем добавила торопливо:
- Мы улетаем на днях на юг.
Здесь трудно нам было бы жить счастливо.
Быть может, все это не так красиво,
Но он не совсем уж бесчестный друг.
Он просто не смел бы, не мог, как и я,
Выдержать, встретясь с твоими глазами.
За сына не бойся. Он едет с нами.
Теперь все заново: жизнь и семья.
Прости. Не ко времени эти слова.
Но больше не будет иного времени. -
Он слушает молча. Горит голова...
И словно бы молот стучит по темени...
- Как жаль, что тебе ничем не поможешь!
Судьба перепутала все пути.
Прощай! Не сердись и прости, если можешь!
За подлость и радость мою прости!
Полгода прошло или полчаса?
Наверно, кончились батареи.
Все дальше, все тише шумы... голоса...
Лишь сердце стучит все сильней и сильнее!
Оно грохочет и бьет в виски!
Оно полыхает огнем и ядом.
Оно разрывается на куски!
Что больше в нем: ярости или тоски?
Взвешивать поздно, да и не надо!
Обида волной заливает кровь.
Перед глазами сплошной туман.
Где дружба на свете и где любовь?
Их нету! И ветер как эхо вновь:
Их нету! Все подлость и все обман!
Ему в снегу суждено подыхать,
Как псу, коченея под стоны вьюги,
Чтоб два предателя там, на юге,
Со смехом бутылку открыв на досуге,
Могли поминки по нем справлять?!
Они совсем затиранят мальца
И будут усердствовать до конца,
Чтоб вбить ему в голову имя другого
И вырвать из памяти имя отца!
И все-таки светлая вера дана
Душонке трехлетнего пацана.
Сын слушает гул самолетов и ждет.
А он замерзает, а он не придет!
Сердце грохочет, стучит в виски,
Взведенное, словно курок нагана.
От нежности, ярости и тоски
Оно разрывается на куски.
А все-таки рано сдаваться, рано!
Эх, силы! Откуда вас взять, откуда?
Но тут ведь на карту не жизнь, а честь!
Чудо? Вы скажете, нужно чудо?
Так пусть же! Считайте, что чудо есть!
Надо любою ценой подняться
И всем существом, устремясь вперед,
Грудью от мерзлой земли оторваться,
Как самолет, что не хочет сдаваться,
А сбитый, снова идет на взлет!
Боль подступает такая, что кажется,
Замертво рухнешь назад, ничком!
И все-таки он, хрипя, поднимается.
Чудо, как видите, совершается!
Впрочем, о чуде потом, потом...
Швыряет буран ледяную соль,
Но тело горит, будто жарким летом,
Сердце колотится в горле где-то,
Багровая ярость да черная боль!
Вдали сквозь дикую карусель
Глаза мальчишки, что верно ждут,
Они большие, во всю метель,
Они, как компас, его ведут!
- Не выйдет! Неправда, не пропаду! -
Он жив. Он двигается, ползет!
Встает, качается на ходу,
Падает снова и вновь встает...
К полудню буран захирел и сдал.
Упал и рассыпался вдруг на части.
Упал, будто срезанный наповал,
Выпустив солнце из белой пасти.
Он сдал, в предчувствии скорой весны,
Оставив после ночной операции
На чахлых кустах клочки седины,
Как белые флаги капитуляции.
Идет на бреющем вертолет,
Ломая безмолвие тишины.
Шестой разворот, седьмой разворот,
Он ищет... ищет... и вот, и вот -
Темная точка средь белизны!
Скорее! От рева земля тряслась.
Скорее! Ну что там: зверь? Человек?
Точка качнулась, приподнялась
И рухнула снова в глубокий снег...
Все ближе, все ниже... Довольно! Стоп!
Ровно и плавно гудят машины.
И первой без лесенки прямо в сугроб
Метнулась женщина из кабины!
Припала к мужу: - Ты жив, ты жив!
Я знала... Все будет так, не иначе!..-
И, шею бережно обхватив,
Что-то шептала, смеясь и плача.
Дрожа, целовала, как в полусне,
Замерзшие руки, лицо и губы.
А он еле слышно, с трудом, сквозь зубы:
- Не смей... ты сама же сказала мне..
- Молчи! Не надо! Все бред, все бред!
Какой же меркой меня ты мерил?
Как мог ты верить?! А впрочем, нет,
Какое счастье, что ты поверил!
Я знала, я знала характер твой!
Все рушилось, гибло... хоть вой, хоть реви!
И нужен был шанс, последний, любой!
А ненависть может гореть порой
Даже сильней любви!
И вот, говорю, а сама трясусь,
Играю какого-то подлеца.
И все боюсь, что сейчас сорвусь,
Что-нибудь выкрикну, разревусь,
Не выдержав до конца!
Прости же за горечь, любимый мой!
Всю жизнь за один, за один твой взгляд,
Да я, как дура, пойду за тобой,
Хоть к черту! Хоть в пекло! Хоть в самый ад!
И были такими глаза ее,
Глаза, что любили и тосковали,
Таким они светом сейчас сияли,
Что он посмотрел в них и понял все!
И, полузамерзший, полуживой,
Он стал вдруг счастливейшим на планете.
Ненависть, как ни сильна порой,
Не самая сильная вещь на свете!
Эдуард Асадов
Всегда стремился жить, избегая пошлого,
Я презирал избитости и клише,
А вот сейчас - лежу, вспоминаю прошлое,
И как-то очень муторно на душе...
Мой первый образ (в русле публичной версии) -
Запал мне так, что впору писать портрет:
Окошко, солнце, девочка, столик, персики...
И слаще губ и персиков этих - нет.
Река. Байдарка. Девушка, взгляд мой радуя,
Пыталась, помню, что-то достать со дна.
Прекрасна - будто юной богини статуя,
И так же, словно статуя - холодна...
Плывут детали, стерлись иными веснами,
Но помню, по прошествии стольких лет -
Богиню эту юную - "деву с веслами"...
Одно весло сломалось, другого нет.
Еше я помню: лето, закат у берега,
Жемчужин капли в серьгах, и шелк волос,
И тех двоих, что ждали меня у скверика -
Брюнет и рыжий. Помню разбитый нос.
Пусть жизнь течет, бурлит, как река с порожками.
Забыл, наверно, многое, это - нет.
Ее я помню "девушкою с сережками"...
Один Сережка рыжий, другой - брюнет.
Не спится этой ночью, себя одерну я:
Куда сравнений лента меня влечет?
Ты, собираясь утром, наденешь черное,
И бросишь косу длинную за плечо...
(c) slithy toves
Назаров
Мы родом из детства – от этого нам не спрятаться.
Твой мячик уплыл. Ты лох. И это обидно.
Утри свои сопли. Запомни, душа – не задница,
Ни ссадин, ни шрамов на ней обычно не видно.
И мы всё живём в ожидании скорой помощи,
Пока реальность не выбьет из нас этой дури.
Любой плывущий – потенциальный тонущий,
И каждый здравствующий – потенциальный жмурик.
А Танька потом подросла и стала стервою.
Но, впрочем, оставим, на прочих камней не хватит.
В конце концов, у меня она была первою.
Как говорится, кто выбирает – тот платит.
Мы родом из детства… А может, всё это кажется.
И время нас лечит порой, а порой убивает.
Иллюзии кончились. Это такая задница.
И чей-то мячик опять в никуда уплывает…
Anyutochka
21.04.2009, 10:10
Любовь...
Тому, кто томится от жажды,
Рассказ мой о давней вине:
Однажды - послушай - однажды
Любовь приходила ко мне!
Она попросила напиться,
Присев на крылечко мое,
Но я не дала ей водицы,
Я раньше спросила ее.
Я раньше ее расспросила,
Откуда она и куда.
Я раньше ответить просила,
Какая нужна ей вода?
И глянув печально и косо,
Сидела любовь у огня,
Ответила мне на вопросы
И тихо ушла от меня...
И если - послушай, послушай!
- Она постучит тебе в дом -
Ты раньше отдай ей всю душу,
А спрашивать будешь - потом!
Я не девочка на ночь. Я ночь. Навсегда...
Я не праздник - я жизнь, и я сложная штука.
Да, мне больно и грустно. Но лишь иногда.
А вообще, я умею отлично быть сукой.
Я - сокровище. Только сумей разглядеть.
Не сумел - не судьба. Не судьба - не разлука.
Я - вселенная. Я рождена умереть.
Как и каждый из нас. Круговая порука.
Моя слабость давно растворилась в вине,
Моя ночь - ураган. Мое утро цинично.
Я уже победила в холодной войне.
Ну, а кто проиграл - мне уже безразлично...
Аннексия
Я ОДНАЖДЫ ВЕРНУЛСЯ СЮДА
Я однажды вернулся сюда,
в этот город - сквозь дни и года.
Показался мне город пустым,
здесь когда-то я был молодым.
Здесь любовь моя прежде жила,
помню я третий дом от угла.
Я нашёл этот дом. Я в окно постучал.
Я назвал её имя - почти прокричал!
Но чужой человек мне ответил без зла:
"Здесь, наверно, она никогда не жила".
Ты ошибся! - мне ветер сказал.
Ты забыл! - усмехнулся вокзал.
Ты ошибся! - шептали дома.
Спелым снегом хрустела зима.
А над крышами вился дымок.
Но ведь я ошибиться не мог!
Ведь звучало ещё среди белых снегов
эхо первой любви, эхо наших шагов.
А над городом снег всё летел и летел.
Этот город меня узнавать не хотел.
В нём была и надежда, и грусть.
Я шагал по нему наизусть,
я в его переулки нырял,
где когда-то любовь потерял.
Я искал, я бродил дотемна,
но нигде не встречалась она.
Я из города в полночь домой уезжал.
Он летел за окном, он меня провожал.
И ночные огни повторяли светло:
"Всё, что было, - прошло...
Всё, что было, - прошло..."
Роберт Рождественский.
"СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ"
Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину:
- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,
Но все же тебя я покину.
Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.
Собака не взвыла ни разу.
И лишь за знакомой спиною
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоскою.
Старик у вокзального входа
Сказал:- Что? Оставлен, бедняга?
Эх, будь ты хорошей породы...
А то ведь простая дворняга!
Огонь над трубой заметался,
Взревел паровоз что есть мочи,
На месте, как бык, потоптался
И ринулся в непогодь ночи.
В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали...
Тут, видно, о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.
Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам, из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит задыхаясь!
Споткнувшись, кидается снова,
В кровь лапы о камни разбиты,
Что выпрыгнуть сердце готово
Наружу из пасти раскрытой!
Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело,
И, стукнувшись лбом о перила,
Собака под мост полетела...
Труп волны снесли под коряги...
Старик! Ты не знаешь природы:
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце - чистейшей породы!"
Эдуард Асадов
Лиса Алиса
23.04.2009, 06:34
Всех ценителей слова поздравляю с сегодняшним праздником - Международным днём книги и защиты авторских прав:) И позволю себе внести скромное предложение: в рамках принятых этических и законодательных норм, цитируя чьё-то понравившееся стихо (прозу), называть автора (или хотя бы оставлять пометку "взято здесь", "автор разыскивается" и т. п.)
Это будет правильно и красиво....)))
http://ilhome.org/forum/attachment.php?attachmentid=97527&d=1237632785
Поэзия – дело странных,
Согласных на всё, что будет
В земных пречудных пространствах,
Где жжёт, иссушает, студит,
Готовых уйти, как стаять
Водой ядовитой в Припять…
Ни свечек по нам ни ставить
Не стоит, ни водки выпить.
© Copyright: Алексей Ивантер
Роберт Рождественский
Тихо летят паутинные нити.
Солнце горит на оконном стекле.
Что-то я делал не так;
извините:
жил я впервые на этой земле.
Я ее только теперь ощущаю.
К ней припадаю.
И ею клянусь...
И по-другому прожить обещаю.
Если вернусь...
Но ведь я не вернусь.
Веста 07
24.04.2009, 07:24
Бывает и нежность с пустыми глазами,
Как будто бы ей всё равно.
Когда-то ей крылья шпагатом связали
И плотно зашторив окно-
Оставили в доме да так и забыли…
А там ведь - железная дверь.
Какими мы были, когда мы любили!?
Какими мы стали теперь…
Какими мы стали? Завяли, устали
Измучились быть и не быть.
А нежность…куда её денешь? Осталась
И ей бы..кого-то любить.
Кого-то любить, только так, чтобы сильно
Всем сердцем, всем телом, в износ
До боли душевной, чтоб было красиво
Чтоб было красиво до слёз…
Алла Гуриненко
"Христос воскрес", поют во храме,
Но грустно мне, душа молчит.
И этот гимн пред алтарями
Так оскорбительно звучит.
Когда б Он был средь нас и видел,
Чего достиг наш славный век,
Как брата брат возненавидел,
Как опозорен человек.
И если б здесь в блестящем храме
"Христос воскрес" Он услыхал,
Какими б горькими слезами
Перед толпой Он зарыдал...
Когда б Он был средь нас и видел,
Чего достиг наш славный век,
Как брата брат возненавидел,
Как опозорен человек.
Пусть на земле не будет, братья,
Ни властелинов, ни рабов,
Умолкнут стоны и проклятья,
И стук мечей, и стон оков.
О, лишь тогда, как гимн свободы
Как эхо благостных небес
Воскликнут страны и народы:
"Христос воистину воскрес!"
"Христос воскрес", поют во храме,
Но грустно мне, душа молчит.
И этот гимн пред алтарями
Так оскорбительно звучит.
О, лишь тогда, как гимн свободы
Как эхо благостных небес
Воскликнут страны и народы:
"Христос воистину воскрес!"
Д.Мережковский
Татьяна Мирошникова
Мы вместе, но не рядом. Это грустно.
Неправильно. Тупая боль в груди.
Летят недели пусто и безвкусно,
Без ощущенья света впереди.
Мы вместе, но не рядом. Это больно.
А средства нет ослабить эту боль.
И руки опускаются безвольно.
Спокойствие играть - чужая роль.
Мы вместе, но не рядом. Это трудно.
Лишь в помощь - электронной связи нить.
Текут дела медлительно-занудно.
Не в наших силах что-то изменить.
Мы вместе, но не рядом. Это страшно.
Ведь с глаз долой - всегда из сердца вон...
Еще чуть-чуть - и четкий, не миражный
Судьба меж нами выстроит заслон.
О Боже! Дай хоть сутки, хоть минутку
Нам на двоих. Пусть время подождет!
Мы вместе, но не рядом. Это жутко.
Но все же лучше, чем наоборот.
Жеводанский Зверь
25.04.2009, 00:00
О, Константин Макарыч! Я пишу
Тебе письмо из танка. Танк - в тумане.
(а то, что я здесь с книжкой, на диване,
Который день безвылазно лежу -
Прошу считать неважным.) Вот броня,
Бензин и гарь, обзор привычно сужен...
( И, между строк - я, в сущности, не нужен
Себе, мой дед. И прочим, до меня.)
Ты забери, пожалуйста...Не то...
Скажи, что я...Не так уж я бездарен!
А то, что стиль привычно лапидарен,
Так это - стиль! Канючить - моветон,
Но что поделать, если жизнь дерет
Не за вихры - за крылья, хвост и ноги?
Мне хорошо - есть ты. А вот у многих
Лишь катафалк, и он их заберет
В известный час. Дедуля, приезжай,
Я так устал, я маленький и тощий...
Мне тридцать лет. Развод, жена и теща.
И оберег - ключи от гаража...
А ты...Где ты? Не помню. Я давно
Не приезжал...Дела, и все такое.
И снова мир за мертвою строкою
Сливается в чернильное пятно.
Мария Хамзина
Не измены боюсь - Предательства
Не волнений боюсь - Покоя
Наивысшее надругательство
Третьим быть, где должно быть двое
Не упрёков боюсь - Молчания.
Громогласного, как проклятие
Затаившегося Отчаяния,
Словно магма в затихшем кратере
Не хочу унижающей жалости.
Ни бичующего сострадания
У любви не бывает старости.
Убивает Непонимание.
Не пощады прошу, не помощи,
Не спасительного заклинания.
Не уступок прошу беспомощных.
Одного прошу - Понимания
Anyutochka
25.04.2009, 10:38
ЕСТЬ...
С.Яроцкая
Есть... счастье и радость и облака.
Есть... грусть и печаль и разлука.
Есть... горечь и воздух и берега.
Есть... солнце с рассветом, а также
и мука.
Есть... счастье свиданий
и радости встреч.
Есть... грусть расставаний,
ведь любовь не сберечь.
Есть... горечь разлуки
и звезды побед.
Но, в жизни... как жаль,
не укрыться от бед.
Есть... чаши здоровья, вагоны хандры.
Есть... доли измены, в минуты игры.
Есть... радуга счастья, и...
гроза перемен.
Сундук есть с богатством, и...
сердца расстрел!
Все в жизни у каждого было... и будет!
Пусть кто-то чужой, нас за это не судит
Я несу тебе в ладошках
Сердце, смятое в лепешку.
Но пока еще живое,
Трепетно вздохнет порою,
Капнет капелькою алой
И сожмется вновь устало.
Нет уже в нем силы прежней,
Обращались с ним небрежно.
Грели, мяли, целовали,
А потом как мяч пинали.
Сколько вмятин от ударов,
Сколько ран позарастало!
Ты возьми в свою ладошку
И согрей его немножко,
Может вновь оно забьется
И сквозь слезы улыбнется.
В.Высоцкий.
Оплавляются свечи
На старинный паркет,
И стекает на плечи
Серебро с эполет.
Как в агонии бродит
Золотое вино...
Все былое уходит, -
Что придет - все равно.
И, в предсмертном томленье
Озираясь назад,
Убегают олени,
Нарываясь на залп.
Кто-то дуло наводит
На невинную грудь...
Все былое уходит, -
Пусть придет что-нибудь.
Кто-то злой и умелый,
Веселясь, наугад
Мечет острые стрелы
В воспаленный закат.
Слышно в буре мелодий
Повторение нот...
Пусть былое уходит, -
Пусть придет что придет.
1972
Енгибарову - от зрителей
Шут был вор: он воровал минуты —
Грустные минуты тут и там.
Грим, парик, другие атрибуты
Этот шут дарил другим шутам.
В светлом цирке между номерами,
Незаметно, тихо, налегке
Появлялся клоун между нами
Иногда в дурацком колпаке.
Зритель наш шутами избалован —
Жаждет смеха он, тряхнув мошной,
И кричит: "Да разве это клоун?!
Если клоун — должен быть смешной!"
Вот и мы... Пока мы вслух ворчали:
"Вышел на арену — так смеши!" —
Он у нас тем временем печали
Вынимал тихонько из души.
Мы опять в сомненье — век двадцатый:
Цирк у нас, конечно, мировой,
Клоун, правда, слишком мрачноватый —
Невеселый клоун, не живой.
Ну а он, как будто в воду канув,
Вдруг при свете, нагло, в две руки
Крал тоску из внутренних карманов
Наших душ, одетых в пиджаки.
Мы потом смеялись обалдело,
Хлопали, ладони раздробя.
Он смешного ничего не делал —
Горе наше брал он на себя.
Только — балагуря, тараторя —
Всё грустнее становился мим,
Потому что груз чужого горя
По привычке он считал своим.
Тяжелы печали, ощутимы —
Шут сгибался в световом кольце,
Делались всё горше пантомимы,
И — морщины глубже на лице.
Но тревоги наши и невзгоды
Он горстями выгребал из нас,
Будто многим обезболил роды,
А себе — защиты не припас.
Мы теперь без боли хохотали,
Весело по нашим временам:
"Ах, как нас прекрасно обокрали —
Взяли то, что так мешало нам!"
Время! И, разбив себе колени,
Уходил он, думая своё.
Рыжий воцарился на арене,
Да и за пределами её.
Злое наше вынес добрый гений
За кулисы — вот нам и смешно.
Вдруг — весь рой украденных мгновений
В нём сосредоточился в одно.
В сотнях тысяч ламп погасли свечи.
Барабана дробь — и тишина...
Слишком много он взвалил на плечи
Нашего — и сломана спина.
Зрители — и люди между ними —
Думали: вот пьяница упал...
Шут в своей последней пантомиме
Заигрался — и переиграл.
Он застыл — не где-то, не за морем —
Возле нас, как бы прилёг, устав,—
Первый клоун захлебнулся горем,
Просто сил своих не рассчитав.
Я шагал вперёд неукротимо,
Но успев склониться перед ним.
Этот трюк уже не пантомима:
Смерть была — царица пантомим!
Этот вор, с коленей срезав путы,
По ночам не угонял коней.
Умер шут. Он воровал минуты —
Грустные минуты у людей.
Многие из нас бахвальства ради
Не давались: проживём и так!
Шут тогда подкрадывался сзади
Тихо и бесшумно — на руках...
Сгинул, канул он — как ветер сдунул!
Или это шутка чудака?..
Только я колпак ему — придумал,
Этот клоун был без колпака.
1972
--------
Примечание:
Енгибаров Леонид Георгиевич (1935-1972) - Лауреат международных конкурсов, народный артист Армянской ССР, клоун, мим, способный рассмешить миллионы телезрителей. Артист, который ежевечерне, а в воскресные и праздничные дни трижды в день заставлял смеяться зрителей, пришедших на представление в цирк, Московский, Ленинградский, Ереванский, Минский, Пражский, Варшавский (их можно перечислять бесконечно долго).
Когда я умру...
...Я хотел бы немного побыть Котом...
Лишь за шкуру и когти мои – дань приметам,
Я пугал бы прохожих ночных приветами…
Ох, не сладко им было бы жить потом –
Околдованным черным цветом…
Когда я умру...
...Я хотел бы бродить всю ночь - до утра,
Одиноким, бессовестным и…страшно гордым…
И орать свое "мяу" и "мур" - аккордами
И, из кем-то выброшенного добра,
Исключительно спать - на твердом...
Когда я умру...
...Я хотел бы думать, что это - Париж...
И, на узком карнизе скользнув нечаянно,
По цветущим ветвям, весь – в росе, отчаянно,
Черным богом когтистым спускаться с крыш,
Предначертано, неслучайно...
Когда я умру...
...Я хотел бы отбить тебя у шпаны,
Разодравшись со всею бездомной сворою,
И упав обессилено возле забора,
Теплый бок твой почувствовать у спины
И дыханье… и ласки скорые...
Когда я умру...
...От любви... вспоминая моих чертей…
Убегу в подворотни – себя измучаю
В звездопадах, где счастье для всех – по случаю,
И – к тебе! И прекраснее нет смертей…
Ну и жизней...В них всё изучено...
Когда я умру…
...Я хотел бы навечно пропасть в Весне,
В серебристых сугробах - цветами павшими…
За мечтами гоняться в ночи, сбежавшими
От меня в растревоженном сладком сне…
Объявляйте меня пропавшим!!!
Стран-Ник
Дырочка в сердце, а пуля – навылет
Бред – умирать весной!
Можно, сквозь дырочку, небо увидеть
Там, за моей спиной...
Как же не хочется, навзничь, да в лужу!
(Где Вас учили, сэр?)
Доктор, я выживу? Доктор, я сдюжу?
Я же для всех – пример!
Девочка-солнце и женщина-бездна,
(Сэр, не измажьте фрак!)
Доктор, в груди перестало быть тесно,
Это хороший знак?
Сэр, не волнуйтесь, да мало ли в мире
Женщин с дырой в душе?
Доктор, не трогайте...Пуля – навылет.
И не болит уже...
(с)
От мыслей грустных тесно и от дум,
Вокруг меня, шуршащих хороводом.
И с ними мне во мраке наобум
Брести,ссутулившись под чёрным небосводом.
А небосвод тот,плотно свитый из проблем,
Из неудач, давно утраченной надежды.
Хоть мрачен он, но всё же вместе с тем
Он близок мне, как старая одежда.
Одежда, что висит у нас в шкафу,
Слегка потёрлась и давно уже не в моде.
Она лишь заполняет нам графу,
Что вроде есть, но больше не нужна нам вроде.
На ощупь и на запах близко мне
Вот так же, как та старая одежда,
То чувство одиночества во тьме,
Оно не нужно, но со мной оно, как прежде.
Вот только в жизни не захлопнуть дверь
И старый шкаф,набитый хламом до отказа,
На свалку не снести, ты мне поверь,
И не избавиться от рухляди той разом.
Так может это предназначено судьбой
Тот трудный и тернистый путь изведать,
С невзгодами всю жизнь вести неравный бой,
А где-то уж и предначёртана победа.
автора не знаю:unknown:
Жеводанский Зверь
26.04.2009, 22:19
За вычетом ночи, которую в минус запишем,
За вычетом страха (возьмём его и зачеркнём),
За вычетом боли (оставим убогим и нищим),
За вычетом страсти (мы ею давно не живём),
За вычетом стран, превращённых в колючую поросль,
За вычетом войн, что не тронули нас, пощадив,
За вычетом тех, кто ушёл от нас - кучно и порознь,
За вычетом этого - что мы поставим в актив?
При мысли о счёте (а нам его вскоре предъявят),
При мысли о свете, которого мы лишены,
При мысли о мёртвых, кому мы перечить не вправе,
При мысли о том, как мы все безнадёжно смешны,
При мысли о вечной обиде (ни за что ни про что),
При мысли о мрачной свободе, что хуже тюрьмы,
При мысли о будущем или при мысли о прошлом,
При мысли об этой секунде - не вздрогнем ли мы?
Леопольд Эпштейн
Р.Рождественский.
"За окном заря красно-желтая.
Не для крика пишу,
а для вышептыванья.
Самому себе.
Себе самому.
Самому себе.
Больше--никому...
Вновь душа стонет,
душа не лжет.
Положу бинты,
где сильнее жжёт.
Поперёк души
положу бинты.
Хлеба попрошу,
попрошу воды.
Вздрогну.
Посмеюсь над самим собой:
может,боль уйдёт,
может,стихнет боль!
А душа дрожит--
обоженная...
Ах, какая жизнь протяженная!"
Повторяется всё в этой жизни,
Не порвать заколдованный круг.
Что толкает хихикать на тризне?
В чём виновен отброшенный друг?
Иссушённые непониманьем,
Бесполезно зовущие свет,
Мы отравлены злобным молчаньем...
Света - нет. Звука - нет. Мира - нет.
Разорвать паутину глухую!
Эхом ветра промчаться в ответ!
Выйти к людям, смеясь и тоскуя!
Но - увы...
Силы нет, веры нет....
Нравятся еще со школы.
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
А.Блок "Незнакомка"
Романова Людмила
У каждого есть точка срыва…
Когда желание одно –
Послать всё к черту, и с обрыва
Упасть песчинкою на дно...
Когда душа от боли взвоет,
Судьбой зажатая в тиски,
И пустота сердечным боем
Остервенело рвёт виски...
Когда оставили надежды,
И рядом нет родной руки,
Что, взяв за краешек одежды
Легонько вырвет из тоски...
Когда и Бог тебя не спас,
И мир жестокий равнодушен,
И свет предательски погас,
Что согревал любовью душу...
К утру обломки кораблей
Прибило бурею в заливы...
Ты снова пьёшь? И мне налей!
У каждого есть точка срыва...
Стою,замедлив шаг, у самой пропасти...
В ночную мглу оскаленную пасть.
Хоть нет в крови и капли глупой робости,
Бесследно не хочу во мгле пропасть.
Я волк.Я одиночка-мне не хочеться
Стать шкурой над камином богача.
Шальные мысли в голове проносятся..,
Им не испить победы -первача.
Собачий лай прогонит одиночество,
Сужается кольцо моих часов.
Мгновенья жизни-марево пророчества,
Я волк!Изгой!Сюжет,увы-не нов.
Стою,замедлив шаг, у самой пропасти...
Луна в ночи...Протяжный вой тоски...
В крови моей ни капли глупой робости...
Лишь в вое запоздалое-ПРОСТИ!
Я волк.Я одиночка.Гордость вышибла,
Последние сомнения души.
Лишь ночь седая вой протяжный слышала...
Изгой-калека-призрачной глуши...
Шагаю в пропасть...Шкурой не желаю быть.
Парю в сплошной,кромешной темноте...
Не станет обо мне волчица слезы лить...
...Я растворяюсь в вечной пустоте...
Обиду утопив в вине,
К чужим ошибкам нетерпимы,
Мы часто, ревностью гонимы,
Живём в бессмысленной войне.
И от отчаянной тоски
Уходим c головой в работу,
Забыв, что любят не за что-то,
А, невзирая..., вопреки...
Ведь так мучительно порой
Душе с рассудком состязаться:
В словах "Простить нельзя расстаться"
Решать - где место запятой.
Но опыт нам даёт понять -
В любви земной закон не писан:
Пренебрегая компромиссом,
Найти трудней, чем потерять.
И, кодекс мщения поправ
Былым взаимопониманьем,
Мы вновь решимся на свиданье,
От одиночества устав...
Л.Отрадная
Мир забывает тех,
кому не повезло.
И если ты промазал на дуэли,
забыл свой кортик на чужой постели,
упал с коня
или сломал весло -
спасенья нет.
Тебя забудет мир.
Без вздоха,
сожаления
и плача.
Свою удачу опроверг кумир.
Таков закон.
Да здравствует удача!
Г. Поженян
С ч а с т ь е –
Услышать твой голос и в нём раствориться,
И нежность по капельке бережно пить…
Душою к душе, разрывая границы,
Жемчужинки слов собирая на нить…
С ч а с т ь е –
Увидеть в глазах изумрудную ласку,
Коснувшись дыханьем плеча твоего…
И снова поверить в хрустальную сказку,
Едва пригубив милых губ колдовство…
С ч а с т ь е –
Прижаться к ладоням любимым щекою
И жадно вдыхать аромат их тепла…
А знаешь, я тайну тебе приоткрою –
Ведь я до тебя… будто и не жила…
С ч а с т ь е –
Улыбку и радость дарить каждым вздохом,
И в Небо молитву свою повторять –
«О, Бог! Не позволь, чтоб ему было плохо!»
Мне боль в моем сердце тогда не унять…
С ч а с т ь е –
Любить тебя каждым мгновеньем столетья,
Звенящим рассветом и бархатом снов…
Искрящимся снегом, ромашками в лете…
Дождинкою каждой… вдыхая Любовь…
Ольга Громыко
Рыжий город, теплый вечер.
Солнце трогает за плечи,
Тихо шепчет листопад.
Я иду тебе навстречу,
Я всю жизнь мечтала, встречу
Этот ясный синий взгляд.
Мы с тобой — две половинки
Богом порванной картинки —
То ли в шутку, то ль со зла.
Но сошлись на миг тропинки,
И удача без заминки
Нас лицом к лицу свела.
Улыбнешься — я отвечу,
За мгновенье — и на вечность —
Мы б друг друга обрели... ...
Мы с тобою шли навстречу,
Мы так ждали этой встречи...
Не узнали — и прошли.
Tatashka
29.04.2009, 22:11
Не обманись в огне, там вдалеке горящем.
Не обмани огонь, его в ладони взяв.
Сегодняшним ли быть, а может быть вчерашним.
Но кто тебе сказал, что завтрашним - нельзя?
Не обманись в любви внезапно поманившей.
Не обмани любовь - неверьем загася.
Ненужным можно стать, обидней - если лишним.
А кто сказал, что быть единственным - нельзя?
Не обманись в друзьях, живущих в отдаленьи.
Не обмани друзей - теряются друзья...
Наверно проще жить, без горестных сомнений.
Но кто сказал, что жить уверенным - нельзя?
Не обманись в мечте, доселе недоступной.
Не обмани мечту - достичь ее грозя.
Не делал людям зла - и значит, неподсудный?
Но кто сказал - судить своим судом нельзя?
Огонь...Любовь....Друзья...
Всего не пречислишь.
Они всегда с тобой,
И видимо, не зря.
Они ли от тебя -
От них ли ты зависишь...
Как жаль переспросить у вечности - нельзя...
К чему я это все?
Должно быть откровенья,
У каждого свои
И в свой приходят час.
Для жизни нам даны -
Эпохи и мгновенья,
А вечность - та пора, которая без нас!
:rose:не знаю кто автор:(
Людмила Славута
30.04.2009, 16:16
"Оборотень, оборотень, серая, шерстка.
Почему ты начал сторониться людей?"
"Люди мягко стелят., только спать жестко.
Завиляй хвостом - тут и быть беде".
"Оборотень, оборотень, ведь не все - волки!
Есть гостеприимные в деревне дворы..."
"Может быть, и есть, но искать их долго,
Да и там с испугу - за топоры".
"Оборотень, оборотень, мягкая шубка!
Как же ты зимой, когда снег и лед?"
"Я не пропаду, покуда есть зубы.
А и пропаду - никто не вздохнет".
"Оборотень, оборотень, а если охотник
Выследит тебя, занося копье?.."
"Я без всякой жалости порву ему глотку,
И пускай ликует над ним воронье".
"Оборотень, оборотень, лесной спаситель!
Сгинул в темной чаше мой лиходей.
Что ж ты заступился - или не видел,
Что и я сама из рода людей?
Оборотень, оборотень, дай утки поглажу!
Не противна женская тебе рука?..
Как я посмотрю, не больно ты страшен.
Ляг к огню, я свежего налью молока.
Оставайся здесь и живи..."
...а серая
Шкура потихоньку сползает с плеча.
Вот и нету больше лютого зверя...
"Как же мне теперь тебя величать?.."
М.Семенова "Волкодав"
Людмила Славута
30.04.2009, 16:17
Когда во Вселенной царило утро
И Боги из праха мир создавали,
Они разделили Силу и Мудрость
И людям не поровну их раздали.
Досталась мужчине грозная Сила,
Железные мышцы и взгляд бесстрашный,
Чтоб тех, кто слабей его, защитил он,
Если придется, и в рукопашной.
А Мудрость по праву досталась женам,
Чтобы вручали предков заветы
Детям, в любви и ласке рожденным, -
Отблеск нетленный вечного Света.
С тех пор, если надо, встает мужчина,
Свой дом защищая в жестокой схватке;
Доколе ж мирно горит лучина,
Хозяйские у жены повадки.
И если вдруг голос она повысит,
Отнюдь на нее воитель не ропщет:
Не для него премудрости жизни -
Битва страшна, но в битве и проще.
М.Семенова "Волкодав"
Людмила Славута
30.04.2009, 16:19
Покуда живешь, поневоле в бессмертие веришь.
А жизнь оборвется - и мир не заметит, потери.
Не вздрогнет луна, не осыпятся звезды с небес...
Единый листок упадет, но останется лес.
В младенчестве сам себе кажешься пупом вселенной,
Венцом и зерцалом, вершиной людских поколений,
Единственным "Я", для которого мир сотворен:
Случится исчезнуть - тотчас же исчезнет и он.
Но вот впереди распахнутся последние двери,
Погаснет сознанье - и мир не заметит потери.
Ты ревностью бредишь, ты шепчешь заветное имя,
На свадьбе чужой веселишься с гостями чужими,
Ты занят делами, ты грезишь о чем-то желанном,
О завтрашнем дне рассуждаешь, как будто о данном,
Как будто вся вечность лежит у тебя впереди...
А сердце вдруг - раз! - и споткнулось в груди.
Кому-то за звездами, там, за последним пределом,
Мгновения жизни твоей исчислять надоело,
И все, под ногой пустота, и окончен разбег,
И нет человека, - а точно ли был человек?
И нет ни мечты, ни надежд, ни любовного бреда,
Одно Поражение стерло былые победы.
Ты думал: вот-вот полечу, только крылья оперил!
А крылья сломались - и мир не заметил потери.
М.Семенова "Волкодав"
P.S. Чтобы не спамить, просто советую прочитать "Волкодава" и все стихотворения М.Семеновой к каждой главе.
Лиса Алиса
30.04.2009, 19:59
девочка/дурочка что же тебе не спится
кружево прошлого вяжешь на тонких спицах
пестрая ниточка вьется опасной змейкой
девочка/дурочка с ярким фривольным мэйком
спи моя милая небо свернув в калачик
рыжие волосы можно вобще не лачить
красное платьеце просто сними и выбрось
девочка/дурочка на*ер мобиле вибро?
не дозвонится он - ты поменяла номер
бьет многоточия маятник в метрономе
спи своевольница шторы пропустят утро
спи беззаконница щеки теряют пудру
детка со спичками - ты осторожней слышишь
полночь распустится - станет добрей и тише
Sterva
(на «девочка, дрянь, королева и вольная птица» (Ничейная Кошка)
http://stihi.ru/2009/01/04/2238
Porud4ik
30.04.2009, 21:27
Не ветерка, не крика птиц,
Над небом красный диск луны,
И замерает песня жниц,
Среди вечерней тишины.
Александр Блок
Жеводанский Зверь
30.04.2009, 22:27
Спасибо, Angelinushka!!!:rose:И мне ОНИ тоже - ОЧЧЧЕНЬ!!....:)
Кто-то справа вина наливает, кто-то слева попкорном хрустит.
Но бездарно слова остывают, как вода в нелюбимой горсти -
Солонее, еще холоднее...и по капле стекает на дно
Не желание сделать больнее, а предчуствие, что все равно
Предстоит разрывать по живому, что потом по краям - бахрома...
Будет легче бежать по излому безнадежность в твои закрома.
Все быстрее срастаются раны, и по линиям правой руки
Корабли в безымянные страны поведут поутру моряки.
Возвращаясь, расскажут хозяйке, как чужая земля солона...
Там, над морем, драчливые чайки будут наши кричать имена.
Хорошо расставаться без боя. На руинах чужих парусов.
Даже небо еще голубое. Расстелился закат полосой
Между черным, и более черным. Все пройдет. Не прощаю. Прощай.
Умирают набухшие зерна, и прогнившие нити трещат.
Мария Хамзина
Straw hat
30.04.2009, 22:58
Крылья помялись?А я их расправлю,
Каждому пёрышку дам по лучу.
Кисточкой солнечной краски добавлю,
Грусть отряхну и с разбега взлечу!
С Ветром играя,- пускай догоняет,
С Молнией споря врываюсь в грозу.
Бешеный ливень меня не пугает,
То,что тревожило,все там ,внизу...
Звёзды рассыплю по новой дороге,
Руки раскину навстречу Судьбе.
В море Любви растворю все тревоги,
Чтоб не мешали ни мне ни тебе!
Елена Кириллова.
Веста 07
01.05.2009, 22:00
Гордись, тебе посвящают стихи,
Тобою живут и тобою дышат.
Нимб одевай, наплевав на грехи -
Ты кажешься с нимбом на голову выше.
Ну что же ты медлишь?! Ты можешь летать!
Смотри, два огромных крыла за спиною.
А я?.. Я не стану уже догонять.
Куда мне до Вас со своею метлою...
Алена Серебрякова
Я ворую тебя. Воровство – нехорошая штука,
Но сейчас отказаться от этого - смерти подобно.
Я ворую не много: полвзгляда, полжеста, ползвука…
Я ворую тебя аккуратно, тихонько, беззлобно.
На мгновение только касаюсь тебя невесомо -
Словно жажду свою утоляю струёй водопада…
Я ворую тебя и – увы! – не могу по-другому!
Я тобою больна! Мне во имя спасения надо!
Нанося себе раны, тебя возвращаю на место,
Оставляя лишь запах в своих опустевших ладошках…
Оставляя лишь имя – для губ - утешения вместо…
И лелею в себе твоих слов драгоценные крошки.
Я воровка… Воровка… Какое ужасное слово!
Но уткнувшись в ладони, вдохнув аромат преступленья,
Понимаю, что, как бы там ни было, я не готова
Отказаться от счастья, в себе поборов искушенье.
Это город. Еще рано. Полусумрак, полусвет.
А потом на крышах солнце, а на стенах еще нет.
А потом в стене внезапно загорается окно.
Возникает звук рояля. Начинается кино.
И очнулся, и качнулся, завертелся шар земной.
Ах, механик, ради бога, что ты делаешь со мной!
Этот луч, прямой и резкий, эта света полоса
Заставляет меня плакать и смеяться два часа,
Быть участником событий, пить, любить, идти на дно...
Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
Кем написан был сценарий? Что за странный фантазер
Этот равно гениальный и безумный режиссер?
Как свободно он монтирует различные куски
Ликованья и отчаянья, веселья и тоски!
Он актеру не прощает плохо сыгранную роль -
Будь то комик или трагик, будь то шут или король.
О, как трудно, как прекрасно действующим быть лицом
В этой драме, где всего-то меж началом и концом
Два часа, а то и меньше, лишь мгновение одно...
Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
Я не сразу замечаю, как проигрываешь ты
От нехватки ярких красок, от невольной немоты.
Ты кричишь еще беззвучно. Ты берешь меня сперва
Выразительностью жестов, заменяющих слова.
И спешат твои актеры, все бегут они, бегут -
По щекам их белым-белым слезы черные текут.
Я слезам их черным верю, плачу с ними заодно...
Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
Ты накапливаешь опыт и в теченье этих лет,
Хоть и медленно, а все же обретаешь звук и цвет.
Звук твой резок в эти годы, слишком грубы голоса.
Слишком красные восходы. Слишком синие глаза.
Слишком черное от крови на руке твоей пятно...
Жизнь моя, начальный возраст, детство нашего кино!
А потом придут оттенки, а потом полутона,
То уменье, та свобода, что лишь зрелости дана.
А потом и эта зрелость тоже станет в некий час
Детством, первыми шагами тех, что будут после нас
Жить, участвовать в событьях, пить, любить, идти на дно...
Жизнь моя, мое цветное, панорамное кино!
Я люблю твой свет и сумрак - старый зритель, я готов
Занимать любое место в тесноте твоих рядов.
Но в великой этой драме я со всеми наравне
Тоже, в сущности, играю роль, доставшуюся мне.
Даже если где-то с краю перед камерой стою,
Даже тем, что не играю, я играю роль свою.
И, участвуя в сюжете, я смотрю со стороны,
Как текут мои мгновенья, мои годы, мои сны,
Как сплетается с другими эта тоненькая нить,
Где уже мне, к сожаленью, ничего не изменить,
Потому что в этой драме, будь ты шут или король,
Дважды роли не играют, только раз играют роль
И над собственною ролью плачу я и хохочу.
То, что вижу, с тем, что видел, я в одно сложить хочу.
То, что видел, с тем, что знаю, помоги связать в одно,
Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино..
Любовью дорожить умейте,
С годоми дорожить вдвойне.
Любовь- не вздохи на скамейке
И разговоры при луне.
Все будет:слякоть и пороша,
Ведь вместе надо жизнь прожить.
Любовь с хорошей песней схожа,
А песню не легко сложить.
Она пришла оттуда, из далекого,
Где нет похожих (просто не осталось),
Из прошлого, чужого, одинокого,
Где столько раз душою обжигалась.
Она как отражение реального,
Как зазеркальный омут бытия,
Как проводник всего материального,
Заточенного кем-то острия.
И для одних она желанная и нежная,
А для других - жестокая и дерзкая,
Для третьих - развращенная и грешная
Охотница, красивая и резкая.
С капризами, любовью и страданием,
С лишеньями, потерями и роком,
С неясным притягательным мерцанием,
Коротким, отведенным свыше, сроком.
И каждый раз, меняя свои маски,
И тунику на платье и кольчугу,
Она за руку водит вас по сказке,
Как будто заколдованному кругу...
Одни ее за это ненавидят,
Другие восхищаются и любят,
А третьи из-за ревности обидят,
На мелкие кусочки все изрубят...
При этом всем она всего лишь - женщина,
Готовая на все ради любимого!
Тому, кому была сама обещана -
Родного, своего, неповторимого...
Кулинaрн ый рецепт
Вoт нa стoле любoвь прoстaя,
Кaзaлoсь бы, вoзьми и кушaй.
Oнa тебе прoникнет в душу,
Нa языке твoём рaстaя.
Нo нaм, гурмaнaм, непривычнo
Прoстых прoдуктoв oбaянье,
Мы избегaем грубoй пищи
И ищем вкусoв сoчетaнье.
Прoстaя пищa для плебеев:
Кусoк ржaнoгo хлебa с мaслoм.
A мы нaкoлдoвaть сумеем.
Рецепт изыскaннo-прекрaсный.
Нaчнём-с. Любoвь спервa oстaвим
В припрaве слaдких oбещaний,
Пoсoлим стрaстью и зaпрaвим
Винoм нaдежд и oжидaний.
Дoбaвим ревнoсти щепoтку,
Сия бoжественнa припрaвa,
Oнa внесёт живую нoтку
В любую скучную oктaву.
Теперь-oбид (чтoб не был пресный)
И oжидaния звoнкa.
Пусть нaд oгнём oтвaр чудесный
Рoждaет aрoмaт пoкa.
Пo вкусу-лести. Мнoгo мoжнo
Бессмысленных, нo нежных слoв.
Рaзлуки-кaплю. Всё неслoжнo.
Снять. Oхлaдить. Oбед гoтoв.
Л.Романова
Я пришла в антикварную лавку,
Там оценщик в старинном пенсне
Покупал золотую булавку,
У старухи по сходной цене...
Я ему протянула несмело,
Не цепочку, не брошь, не часы:
Свое Прошлое - золотом белым
Положила легко на весы...
Загрубевшей от времени кожей,
Он потер потускневшую сталь,
И сказал: " Вещь забавная тоже...
Только дам я немного. Мне жаль...
Понимаю, для вас оно свято,
Но цена его сущий пустяк...
Посмотрите, как жизнью измято,
Видно в прошлом все было не так...
Я не спорю с оценщиком старым,
День вчерашний - бессмысленный тлен...
-Ты возьми мое Прошлое даром,
Ничего не давая взамен...
Антикварщик насупился строго,
И придирчиво взвесив товар,
Дал на счастье любви мне немного -
Я у сердца ношу этот дар...
Я живу в этом Замке на Острове Грез
Здесь закаты туманны, восходы недолги.
На окне - твой букет окровавленных роз...
В моем сердце - твоих отражений осколки.
Здесь в неоновом свете стекло - как смола
Ночь струится в разбитых лучах отражений
Я швыряю на мраморный пол зеркала!
В окна смотрят бездушно-печальные тени
И звенит, рассыпаясь по небу, хрусталь
Как любовь, он прозрачен и жертвенно-хрупок
День вчерашний укрыла туманная даль
Только "завтра" для нас никогда не наступит
На зеркальных осколках - стеклянная тень
Босиком я танцую, не чувствуя боли
В этом замке без крыши, без каменных стен
Мир - театр без единой несыгранной роли
Только окна из туч и фонарики звезд...
Я босая на стеклах разбитого счастья
Мы умрем в этом Замке на Острове Грез -
Эта сладкая горечь рвет сердце на части
И хрустят под ногами разбитые сны
Остриями вонзаясь в рисованный сумрак
Мы с тобой навсегда в этой тьме пленены
Этот замок - моя погребальная урна
И не знаю - наутро вернется рассвет
Или день был последним на этой земле?
Только верю - тьма также бездушна как свет
Остаются лишь танцы - на битом стекле...
Мария Семёнова
Я теперь ненавижу мечты.
Нет в них вовсе правды и смысла.
Вниз летят с большой высоты
Дневники, фотографии, письма.
Всё не так, всё не то, не сложилось.
Не задАлось и криво пошло.
Все мечты о реальность разбились,
По кусочкам водой унесло.
Я хочу умереть в этом снеге.
Вырвать с корнем себя из земли.
Мысли в стену ударить с разбегу.
Пусть на них прорастут ковыли.
Мне бы силы найти, мне бы веру
В белый свет, что в конце у трубы.
Мне б железобетонные нервы,
Чтоб пробиться сквозь толстые лбы.
Лиса Алиса
03.05.2009, 10:15
Мама, сегодня у нас будут гости.
Он приезжает сегодня - я знаю.
Он позвонил и промолвил со злостью
Что-то по поводу торта и чая.
Знаешь, как мы познакомились, мама?
Я - из окошка... Ну чтобы разбиться...
И полетела... Но криво, не прямо...
Мама, не плачь! Он поймал твою птицу.
Мама, поверь - он мне нужен. Немного.
Больше, чем чай и последний полет.
Пусть он зайдет, постоит у порога...
Мама, не бойся - он скоро уйдет.
Дана Курская
Лиса Алиса
03.05.2009, 10:16
На разговоры о Стругацких
Умею только наизнанку
В надрыв, в нарыв, в изъян на сердце
На примитивную приманку
Безбашенно открою дверцы
На разговоры о Стругацких
На горький кофе и коньяк
На незатейливость фиалок
На терпкий трубочный табак
На отстраненность и небрежность
На оголтелость жаркой ночи
На оглушительную нежность
На боль, что будет после, в «прочем»
На разговор о прошлой жизни
На Гиннес в пабе на Смоленской
На невозможность быть поближе
И на «прощай..» с улыбкой детской.
© Copyright: Ася Жемчужникова
Лиса Алиса
03.05.2009, 10:19
Это город. Еще рано. Полусумрак, полусвет.
А потом на крышах солнце, а на стенах еще нет.
А потом в стене внезапно загорается окно.
Возникает звук рояля. Начинается кино.
И очнулся, и качнулся, завертелся шар земной.
Ах, механик, ради бога, что ты делаешь со мной!
Этот луч, прямой и резкий, эта света полоса
Заставляет меня плакать и смеяться два часа,
Быть участником событий, пить, любить, идти на дно...
Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
.
если не ошибаюсь, автор - Юрий Левитанский....
Очень жаль, когда стихи "безымянные"
Когда плачут глаза, видят все,
Когда плачет душа, это тайна…
Только слёзы душевные, те,
Кто-то всё же заметит случайно…
Отражаются болью в глазах,
На лице белым мрамором стынут,
Горьким вкусом на сжатых губах
затаятся, души не покинув…
Не умеет лукавить душа,
На притворство она не способна,
Но опять на крутых виражах,
Кто-то раны наносит ей злобно…
И попав в чей-то гневный капкан,
Зарыдает душа, тяжелея,
Потому что из всех страшных ран,
Нет душевных страданий больнее…
И когда безысходности след,
Болью душу насквозь прорезает,
Вновь укутавшись в старенький плед,
Тихо плачет душа, замерзая…
Нас исполняет музыка по лицам,
Нас исполняют судьбы, как по нотам,
Записанным в нестойкие страницы
Каким-то все напутавшим Фаготом.
В тех нотах есть живущие фигуры
И те, кто попрощался, улетая,
Но в самой середине партитуры
Есть наша с вами песенка простая.
Смотрите, не забудьте позвонить
В тот час, когда настанет непогода,
Какое б ни случилось время года,
Чтоб этот час нам вместе пережить.
Смотрите ж, догадайтесь промолчать,
Когда нахлынет небо голубое,
Чтоб эта мысль явилась нам обоим -
Друг друга ненароком повстречать...
В наш век всему простому мало места,-
Из старого лишь моден перстень старый.
Я сам - поклонник джазовых оркестров,
Но верю в семиструнную гитару.
И верю, что разлука есть потеря,
Что честь должна быть спасена мгновенно.
Я вас люблю, я в это тоже верю,
Хоть это, говорят, несовременно.
Что было, то забудется едва ли,
Сорокалетье взяв за середину,
Мы постоим на этом перевале
И молча двинем в новую долину.
Там каждый шаг дороже ровно вдвое,
Там в счет идет, что раньше не считалось.
Там нам, моя любимая, с тобою
Еще вторая молодость осталась.
Юрий Визбор
http://i051.radikal.ru/0904/c7/5219de6dbaea.jpg
Стран-Ник
Не обозначив крестиком души,
Ее я потерял ненужной вещью…
Теперь она травинками трепещет
В нехоженой, неезженой глуши…
…Лишь вера – все, что было у меня…
Эпохи – днями, в сумрачном пути…
В толпе я был, когда Христа распяли…
Распявшие, вдруг веру потеряли
И не смогли опять ее найти…
Я с ними брел – несчастен и жесток,
Ногами попирая чьи-то судьбы,
Мимо горящих книг, костров и судей,
В толпе таких же – странно одинок…
…Лишь вера – все, что было у меня…
И нет прощенья мне, и нет числа
Моим ошибкам на пути неблизком…
Во мне уставшем, злобным Василиском,
Испуганная совесть проросла…
И взглядом Василиска опален,
Застывший - не увидел я дороги
И был приговорен, сбивая ноги,
Блуждать до окончания времён…
…Лишь вера – все, что было у меня…
Я вновь сгорал, распятый, на кострах
И пеплом просыпался вам под ноги,
Поземкою стелился у дороги
И волчьей стаей загонял ваш страх…
И чьи-то души подбирал в пути,
Надеждой прорастая и стихами,
Но на пути, усеянном крестами,
Своей души так и не смог найти…
...Лишь вера - все, что было у меня...
Я тебя ненавижу , за то,что ты рядом
За то, что себя не позволишь забыть
За то, что ты дразнишь меня своим взглядом...
За то, что заставил тебя полюбить
Я тебя ненавижу ,за то, что позволил
Однажды к твоим прикоснуться губам..
Это не было против чей-то воли
Просто я отказать бы тебе не смогла.
Я тебя ненавижу за каждое действие , за каждый твой шаг
Я тебя ненавижу, а что здесь такого?
Я тебя не навижу , но ты мне не враг..
Я тебя ненавижу за те все ошибки.
Что совершил у меня на глазах..
Ненавижу твой взгляд , ненавижу улыбку..
Ненавижу твой голос расскрытый в словах..
И много я ещё не сказала...
Всё хочешь узнать?Тогда не спеши...
Есть много того, что я ненавижу
Твой запах, одежда, всего и не счесть
И имя твое призираю . Ты слышишь?
Ошибешься , подумав,что всё это месть...
Ненавижу за то, что меня ты обидел
Ненавижу за то,что ушёл навсегда
Многих слез, ты так и не увидел...
Что толку от них? Это Просто вода..
Я тебя ненавижу за то, что теряю
За то, что тебя уже не верну..
Я тебя ненавижу за то, что страдаю
Я тебя ненавижу за то, что ЛЮБЛЮ...
Juventochka
07.05.2009, 22:12
Очень люблю стихотворение Блока "На железной дороге"
Под насыпью, во рву некошеном
Лежит и смотрит, как живая,
В цветном платке, на косы брошенном,
Красивая и молодая.
Бывало, шла походкой чинною
На шум и свист за ближним лесом.
Всю обойдя платформу длинную,
Ждала, волнуясь, под навесом.
Три ярких глаза набегающих -
Нежней румянец, круче локон:
Быть может, кто из проезжающих
Посмотрит пристальней из окон...
Вагоны шли привычной линией,
Подрагивали и скрипели;
Молчали желтые и синие;
В зеленых плакали и пели.
Вставали сонные за стеклами
И обводили ровным взглядом
Платформу, сад с кустами блеклыми,
Ее, жандарма с нею рядом...
Лишь раз гусар, рукой небрежною
Облокотясь на бархат алый,
Скользнул по ней улыбкой нежною...
Скользнул - и поезд вдаль умчало.
Так мчалась юность бесполезная,
В пустых мечах изнемогая...
Тоска дорожная, железная
Свистела, сердце разрывая...
Да что - давно уж сердце вынуто!
Так много отдано поклонов,
Так много жадных взоров кинуто
В пустынные глаза вагонов...
Не подходите к ней с вопросами,
Вам все равно, а ей - довольно:
Любовью, грязью иль колесами
Она раздавлена - все больно.
Я маму мою обидел,
Теперь никогда-никогда
Из дому вместе не выйдем,
Не сходим с ней никуда.
Она в окно не помашет,
Я тоже
не помашу,
Она ничего не расскажет,
Я тоже
не расскажу...
Возьму я мешок за плечи,
Я хлеба кусок найду,
Найду я палку покрепче,
Уйду я, уйду в тайгу!
Я буду ходить по следу,
Я буду искать руду,
Я через бурную реку
Строить мосты пойду!
И буду я главный начальник,
И буду я с бородой,
И буду всегда печальный
И молчаливый такой...
И вот будет вечер зимний,
И вот пройдет много лет,
И вот в самолет реактивный
Мама возьмет билет.
И в день моего рожденья
Тот самолет прилетит.
И выйдет оттуда мама,
И мама меня простит!
Мошковская Эмма
Стран-Ник
Не обозначив крестиком души,
Ее я потерял ненужной вещью…
Теперь она травинками трепещет
В нехоженой, неезженой глуши…
…Лишь вера – все, что было у меня…
Эпохи – днями, в сумрачном пути…
В толпе я был, когда Христа распяли…
Распявшие, вдруг веру потеряли
И не смогли опять ее найти…
Я с ними брел – несчастен и жесток,
Ногами попирая чьи-то судьбы,
Мимо горящих книг, костров и судей,
В толпе таких же – странно одинок…
…Лишь вера – все, что было у меня…
И нет прощенья мне, и нет числа
Моим ошибкам на пути неблизком…
Во мне уставшем, злобным Василиском,
Испуганная совесть проросла…
И взглядом Василиска опален,
Застывший - не увидел я дороги
И был приговорен, сбивая ноги,
Блуждать до окончания времён…
…Лишь вера – все, что было у меня…
Я вновь сгорал, распятый, на кострах
И пеплом просыпался вам под ноги,
Поземкою стелился у дороги
И волчьей стаей загонял ваш страх…
И чьи-то души подбирал в пути,
Надеждой прорастая и стихами,
Но на пути, усеянном крестами,
Своей души так и не смог найти…
...Лишь вера - все, что было у меня...
Спасибо большое, замечательные стихи. Ваши?
Жеводанский Зверь
08.05.2009, 23:26
Есть истины,которые не нужно
Высказывать ни другу,ни врагу.
Есть истины,которые оружью
И лишь ему доверить я могу.
И я воспитан не жестоким с детства,
И убивать трудней,чем умирать.
Я принимаю мужество в наследство
От вас,которым никогда не встать.
Так примем гнев и месть,как меру веса,
Пока врагу колени не согнём,
Пока с железом говорит железо,
Пока огонь сражается с огнём!
1943
Михаил Львов
* * *
ВЫСОТА
М.Г. Фомичеву
Комбату приказали в этот день
Взять высоту и к сопкам пристреляться.
Он может умереть на высоте.
Но раньше должен на нее подняться.
И высота была взята,
И знают уцелевшие солдаты:
У каждого есть в жизни высота,
Которую он должен взять когда-то.
А если по дороге мы умрем,
Своею смертью разрывая доты,
То пусть нас похоронят на высотах,
Которые мы все-таки берем.
1944
Михаил Львов
* * *
Он со мною в траншее
Сидит
И дымит самосадом
На славу.
Он не ранен ещё,
Не убит.
Он погибнет потом
Под Варшавой,
У конца боевого пути,
Командиром
Сапёрного взвода.
Ещё надо
До смерти идти
Три мучительных
Огненных года.
Владимир Кулагин
* * *
У царицы полей,
У пехоты,
Мотыльковая жизнь
На войне.
За полсуток
Две кадровых роты
В пулемётном
Сгорели огне.
Третью роту
На четверть скосило.
Привели пополненье взамен.
А на фронте
Всё так же,
Как было,-
Без существенных
Перемен.
Владимир Кулагин
* * *
Есть высшая доблесть-
в атаке
поспорить с крутою судьбой.
Подняться с гранатой
на танки,
на самый решительный бой.
Подняться,
и солнечной выси,
коснувшись легко головой,
понять,
от тебя лишь зависит
ход этой страды огневой.
И некогда думать, смогу ли,
и, кажется,
воздух рубя,
все вражьи снаряды и пули
нацелены прямо в тебя.
Рывком,
сквозь разящее пламя,
бросаешься,споря с судьбой.
И, чувствуешь разом плечами-
свои поднялись за тобой.
Как будто бы небо взметнулось
над рыжей плешиной бугра,
в едином порыве сомкнулось,
пошло,
покатилось:
"Ура-а-а!.."
Пусть пули проносятся мимо,
но если вдруг выпадет смерть,
то ради подобного мига
не жалко уже умереть.
Геннадий Серебряков
* * *
Я всей жизнью своей виноват
И останусь всегда виноватым
В том,что стал неизвестный солдат
Навсегда неизвестным солдатом.
И в сознании этой вины
Собирая последние силы,
Я стою у старинной стены,
У его беспощадной могилы.
И гудят надо мной времена
Дикой страсти войны и разрухи.
И погибших солдат имена
Произносят святые старухи.
Чудо жизни хранят на земле
Смертным подвигом честные люди.
Но грядущее мира-во мгле.
Но печальная память-в остуде.
И тоска мою душу гнетет,
И осенние никнут растенья,
И по мрамору листья метет
Оскорбительный ветер забвенья.
Михаил Дудин
НЕ ЗАБЫВАЙТЕ ИХ ПОДВИГ!!!
ОНИ УМЕРЛИ,ЧТОБЫ ЖИЛИ МЫ!!!!!
Роберт Рождественский
Помните!
Через века, через года, — помните!
О тех, кто уже не придет никогда, —
помните!
Памяти павших будьте достойны!
Вечно достойны!
Люди!
Покуда сердца стучат, — помните!
Какою ценой завоевано счастье, —
Пожалуйста, помните!
Детям своим расскажите о них,
чтоб запомнили!
Детям детей расскажите о них,
чтобы тоже помнили!
1943. Возвращение
Я еще вернусь к тебе
Грустным дождиком осенним,
Листопадом – сновиденьем,
При погонах и звезде.
Постучусь в твое окно
Вместе с эхом утром рано,
Белым облаком тумана
Окунусь в твое тепло.
Ты еще так сладко спишь
Под шаги часов настенных,
В этих сумерках неверных
Занавесит окна тишь.
Треугольником письмо
На комоде. Неужели
Так листочки пожелтели?
Значит, все-таки, дошло.
Значит, все-таки, успел
Рассказать, как я скучаю,
Как люблю и вспоминаю…
Как вернуться я хотел.
Помню – тихо снег упал
На поля, на край окопа.
Я сидел у пулемета,
Улыбался и писал.
Я писал, что скоро враг
Уползет к своим границам,
И тогда, я белой птицей
Прилечу, через Рейхстаг!
И о том, что скоро в бой
За деревню на пригорке
Мы пойдем. И что, Егорке
Берегу гостинец свой.
В 43-м, той зимой…
Вырос сын. И внуки, тоже…
Я вернулся. И по коже,
По твоей, скользнул слезой…
(Ю. Егоров)
================================================
ДАВНЕЕ
Я, как блиндаж партизанский,
травою пророс.
Но, оглянувшись,
очень отчетливо вижу:
падают мальчики,
запнувшись за мину,
как за порог,
наткнувшись на очередь,
будто на ленточку финиша.
Падают мальчики,
руки раскинув просторно,
на чернозем,
от безделья и крови
жирный.
Падают мальчики,
на мягких ладонях которых —
такие прекрасные,
такие длинные
линии
жизни.
(Р. Рождественский)
Gabriella
09.05.2009, 09:03
С праздником Победы всех!!!
Светлая память тем, кто отдал свою жизнь за победу......
а вот одно из самых любимейших моих стихотворений!:)
Константин Симонов
* * *
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
1941
Рогозинников
Я заблудился. Где же выход?
Где дверь ведущая на двор?
Куда все подевались в этот вечер?
Иду. Один лишь коридор.
Все стены, стены, двери. Окон
Не видно. Греет лишь мечта,
Что я проснусь и все вернется:
Жизнь пережитая моя.
И вновь закрыта дверь. Светлеет.
Быть может скоро я очнусь.
Ноги не держат, разум дремлет,
Возможно, скоро откажусь.
Вновь странный поворот налево,
Дорожки цвета крови, пустота.
В кармане ключ от старой двери.
На стенах роспись - красота.
С каждой минутой все прочнее
Я верю в то, что все не зря:
Эти скитанья, сон, виденья
Или реальность, тишина.
Картины на стене из жизни
Моей. Ее я вновь живу.
Здесь тяжело дышать. Простите.
Ноги бессильны. Пол. Сижу.
Я перестал бояться смерти,
Она мне ближе, чем я сам.
И я другой ... другой, поверьте,
Коль не прикован к небесам.
О мертвых мы поговорим потом.
Смерть на войне обычна и сурова.
И все-таки мы воздух ловим ртом
При гибели товарищей. Ни слова
Не говорим. Не поднимая глаз,
В сырой земле выкапываем яму.
Мир груб и прост. Сердца сгорели. В нас
Остался только пепел, да упрямо
Обветренные скулы сведены.
Трехсотпятидесятый день войны.
Еще рассвет по листьям не дрожал,
И для острастки били пулеметы...
Вот это место. Здесь он умирал —
Товарищ мой из пулеметной роты.
Тут бесполезно было звать врачей,
Не дотянул бы он и до рассвета.
Он не нуждался в помощи ничьей.
Он умирал. И, понимая это,
Смотрел на нас, и молча ждал конца,
И как-то улыбался неумело.
Загар сначала отошел с лица,
Потом оно, темнея, каменело.
Ну, стой и жди. Застынь. Оцепеней.
Запри все чувства сразу на защелку.
Вот тут и появился соловей,
Несмело и томительно защелкал.
Потом сильней, входя в горячий пыл,
Как будто настежь вырвавшись из плена,
Как будто сразу обо всем забыл,
Высвистывая тонкие колена.
Мир раскрывался. Набухал росой.
Как будто бы еще едва означась.
Здесь рядом с нами возникал другой
В каком-то новом сочетанье качеств.
Как время, по траншеям тек песок.
К воде тянулись корни у обрыва.
И ландыш, приподнявшись на носок,
Заглядывал в воронку от разрыва.
Еще минута. Задымит сирень
Клубами фиолетового дыма.
Она пришла обескуражить день.
Она везде. Она непроходима.
Еще мгновенье. Перекосит рот
От сердце раздирающего крика...
Но успокойся, посмотри: цветет,
Цветет на минном поле земляника.
Лесная яблонь осыпает цвет.
Пропитан воздух ландышем и мятой...
А соловей свистит. Ему в ответ
Еще второй, еще — четвертый, пятый.
Звенят стрижи. Малиновки поют.
И где-то возле, где-то рядом, рядом
Раскидан настороженный уют
Тяжелым громыхающим снарядом.
А мир гремит на сотни верст окрест,
Как будто смерти не бывало места,
Шумит неумолкающий оркестр,
И нет преград для этого оркестра.
Весь этот лес листом и корнем каждым,
Ни капли не сочувствуя беде,
С невероятной, яростною жаждой
Тянулся к солнцу, к жизни и к воде.
Да, это жизнь. Ее живые звенья,
Ее крутой, бурлящий водоем.
Мы, кажется, забыли на мгновенье
О друге умирающем своем.
Горячий луч последнего рассвета
Едва коснулся острого лица.
Он умирал. И, понимая это,
Смотрел на нас и молча ждал конца.
Нелепа смерть. Она глупа. Тем боле
Когда он, руки разбросав свои,
Сказал: «Ребята, напишите Поле:
У нас сегодня пели соловьи».
И сразу канул в омут тишины
Трехсотпятидесятый день войны.
Он не дожил, не долюбил, не допил,
Не доучился, книг не дочитал.
Я был с ним рядом. Я в одном окопе,
Как он о Поле, о тебе мечтал.
И может быть, в песке, в размытой глине,
Захлебываясь в собственной крови,
Скажу: «Ребята, дайте знать Ирине:
У нас сегодня пели соловьи».
И полетит письмо из этих мест
Туда, в Москву, на Зубовский проезд.
Пусть даже так. Потом просохнут слезы,
И не со мной, так с кем-нибудь вдвоем
У той поджигородовской березы
Ты всмотришься в зеленый водоем.
Пусть даже так. Потом родятся дети
Для подвигов, для песен, для любви.
Пусть их разбудят рано на рассвете
Томительные наши соловьи.
Пусть им навстречу солнце зноем брызнет
И облака потянутся гуртом.
Я славлю смерть во имя нашей жизни.
О мертвых мы поговорим потом.
Михаил Дудин
Hearty women
09.05.2009, 14:10
Убивали молодость мою
Из винтовки снайперской,
В бою,
При бомбежке
И при артобстреле...
Возвратилась с фронта я домой
Раненой, но сильной и прямой —
Пусть душа
Едва держалась в теле.
И опять летели пули вслед:
Страшен быт
Послевоенных лет —
Мне передохнуть
Хотя бы малость!..
Не убили
Молодость мою,
Удержалась где-то на краю,
Снова не согнулась,
Не сломалась.
А потом —
Беды безмерной гнет:
Смерть твоя...
А смерть любого гнет.
Только я себя не потеряла.
Сердце не состарилось
Ничуть,
Так же сильно
Ударяет в грудь,
Ну, а душу я
В тиски зажала.
И теперь веду
Последний бой
С годами,
С обидами,
С судьбой —
Не желаю
Ничему сдаваться!
Почему?
Наверно, потому,
Что и ныне
Сердцу моему
Восемнадцать,
Только восемнадцать!
Юлия Друнина
* * *
На носилках, около сарая,
На краю отбитого села,
Санитарка шепчет, умирая:
- Я еще, ребята, не жила...
И бойцы вокруг нее толпятся
И не могут ей в глаза смотреть:
Восемнадцать - это восемнадцать,
Но ко всем неумолима смерть...
Через много лет в глазах любимой,
Что в его глаза устремлены,
Отблеск зарев, колыханье дыма
Вдруг увидит ветеран войны.
Вздрогнет он и отойдет к окошку,
Закурить пытаясь на ходу.
Подожди его, жена, немножко -
В сорок первом он сейчас году.
Там, где возле черного сарая,
На краю отбитого села,
Девочка лепечет, умирая:
- Я еще, ребята, не жила...
Юлия Друнина
Hearty women
09.05.2009, 14:18
СОЛДАТСКИЕ БУДНИ
Только что пришла с передовой
Мокрая, замерзшая и злая,
А в землянке нету никого,
И, конечно, печка затухает.
Так устала - руки не поднять,
Не до дров, - согреюсь под шинелью.
Прилегла, но слышу, что опять
По окопам нашим бьют шрапнелью.
Из землянки выбегаю в ночь,
А навстречу мне рванулось пламя.
Мне навстречу - те, кому помочь
Я должна спокойными руками.
И за то, что снова до утра
Смерь ползти со мною будет рядом,
Мимоходом:"Молодец, сестра!" -
Крикнут мне товарищи в награду.
Да еще сияющий комбат
Руки мне протянет после боя:
- Старшина, родная! Как я рад,
Что опять осталась ты живою!
Юлия Друнина
ДВА ВЕЧЕРА
Мы стояли у Москвы-реки,
Теплый ветер платьем шелестел.
Почему-то вдруг из-под руки
На меня ты странно посмотрел --
Так порою на чужих глядят.
Посмотрел и -- улыбнулся мне:
-- Ну какой же из тебя
Солдат?
Как была ты, право,
На войне?
Неужель спала ты на снегу,
Автомат пристроив в головах?
Я тебя
Представить не могу
В стоптанных солдатских сапогах!..
Я же вечер вспомнила другой:
Минометы били,
Падал снег.
И сказал мне тихо
Дорогой,
На тебя похожий человек:
-- Вот лежим и мерзнем на снегу,
Будто и не жили в городах...
Я тебя представить не могу
В туфлях на высоких каблуках...
Юлия Друнина
Hearty women
09.05.2009, 14:19
БАЛЛАДА О ДЕСАНТЕ
Хочу, чтоб как можно спокойней и суше
Рассказ мой о сверстницах был...
Четырнадцать школьниц -
Певуний, болтушек -
В глубокий забросили тыл.
Когда они прыгали вниз с самолёта
В январском продрогшем Крыму,
"Ой, мамочка!" -
Тоненько выдохнул кто-то
В пустую свистящую тьму.
Не смог побелевший пилот почему-то
Сознанье вины превозмочь...
А три парашюта, а три парашюта
Совсем не раскрылись в ту ночь...
Оставшихся ливня укрыла завеса,
И несколько суток подряд
В тревожной пустыне враждебного леса
Они свой искали отряд.
Случалось потом с партизанками всяко:
Порою в крови и пыли
Ползли на опухших коленях в атаку -
От голода встать не могли.
И я понимаю,что в эти минуты
Могла партизанкам помочь
Лишь память о девушках, чьи парашюты
Совсем не раскрылись в ту ночь...
Бессмысленной гибели нету на свете -
Сквозь годы, сквозь тучи беды
Поныне подругам, что выжили, светят
Три тихо сгоревших звезды...
Юлия Друнина
* * *
"В шинельке, перешитой по фигуре,
Она прошла сквозь фронтовые бури..." -
Читаю и становится смешно:
В те дни фигурками блистали лишь в кино,
Да в повестях, простите, тыловых,
Да кое-где в штабах прифронтовых.
Но по-другому было на войне -
Не в третьем эшелоне, а в огне.
...С рассветом танки отбивать опять,
Ну, а пока дана команда спать.
Сырой окоп - солдатская постель,
А одеяло - волглая шинель.
Укрылся, как положено, солдат:
Пола шинели - под, пола шинели - над.
Куда уж тут её перешивать!
С рассветом танки ринутся опять,
А после (если не сыра земля!) -
Санрота, медсанбат, госпиталя...
Едва наркоза отойдёт туман,
Приходят мысли побольнее ран:
"Лежишь, а там тяжёлые бои,
Там падают товарищи твои..."
И вот опять бредёшь ты с вещмешком,
Брезентовым стянувшись ремешком.
Шинель до пят, обрита голова -
До красоты ли тут, до щегольства?
Опять окоп - солдатская постель,
А одеяло - волглая шинель.
Куда её перешивать? Смешно!
Передний край, простите, не кино...
Юлия Друнина
Парусник
09.05.2009, 19:40
Спор на стене.
В Париже
На фасаде сером,
Как шрам,
Как след жестоких драм,
Я увидал
фашистский знак,
Зачеркнутый
наотмашь
мелом.
В ответ
другой неофашист
Оставил
тут же
сбоку
знаки.
По ним
такой же -
сверух вниз -
Удар черты,
как острой шпаги.
А выше,
рядом с той чертой
"Вив ля Рюсси!"
слова на камне.
Как бесконечно дорога мне
Пбеда их
над клеветой!
Смиренная строка молитвы.
"Свободу Дэвис!" -
рядом с ней.
Слежу за ходом жаркой битвы
Мировоззрений и идей.
Да,в этом мире нет покоя,
Успокоенья не ищи, -
Любой фасад,
как поле боя,
Где
кровоточат
кирпичи.
Николай Доризо.
Я люблю тебя, слышишь?
Слышишь.
Для меня ты живешь и дышишь.
Понимаешь, ты мой?
Понимаешь.
Ты всю жизнь мою занимаешь.
Ты лишь мой, самый добрый и славный,
Непонятный, немного странный.
Мой ты нежный и мой суровый
Каждый день ты прежний и новый.
Мой, то злой и порой нехороший.
Мой отчаянный и осторожный.
Мой всегда, при разлуке, при встрече.
Днем и ночью, и в тихий вечер.
Я всегда неразлучна с тобой.
Для меня всех роднее и ближе,
Ты живешь для меня, пойми же.
Для меня твои руки и губы,
Мой ты нежный и мой ты грубый,
Для меня твои беды и горе,
Твое счастье - мне радости море.
Мне не нужно другого взгляда.
Поцелуев других мне не надо.
Рук других - не твоих, не хочу я.
Просто, очень тебя люблю я.
Просто, ты - это мир огромный.
Ты - все тучи в небе бездонном.
Ты и солнце, и тихая лунность,
Ты моя беспокойная юность.
Ты все доброе, все земное,
Ты ведь тоже в мечтах со мною.
Хочу кричать,хочу забыться
Как это сделать?Как забыть?
Взлететь бы птицей и разбиться,
но не дано мне умереть
Я буду жить,пусть даже с криком...
мне суждено всю жизнь прожить.
Как мне забыть тебя любимый?
Как можно чувства те убить?
Прошу пойми мои страданья
Я так хочу с тобою быть...
И даже рук твоих касанья
я не могу никак забыть.
Твои глаза-я в них тонула,
любила нежность милых губ
с ума сходила и молилась-
ты для меня был словно Бог.
Твой взгляд был для меня загадкой,
её пыталась разгадать
Но ты ушел...
а я мечтаю когда-то встретится опять.
Возможно встретимся мы снова
И я взгляну в твои глаза
Смогу я утонуть в них снова
Скажу,что я люблю тебя
Но.сможешь ли ответить тем же?
Ведь не умеешь ты любить...
И остаётся мне как прежде.
Быть нелюбимой...
Но любить...
blagoroden_don
10.05.2009, 14:28
Я-тот,кто мир искал и отыскал
Штыки в своих глазах.
Я -тот,кто стих искал и отыскал
Стрелу в своей руке.
Я -зодчий,тот,кто дом прочнее скал
Поставил на песке.
Когда сойду с ума-
Не смейтесь.На меня
Не надевайте
Тяжкие вериги,
Хотя мое лицо -спаленный город
И пепел книги.
Перевод И.Гуровой
Во время Великой Отечественной войны
в блокадном Ленинграде поэтесса Ольга Берггольц работала на радио.
Её "Февральский дневник" внёс колоссальный вклад
в жизнестойкость жителей города
вопреки ужасу, на который обрёк их
гитлеровский фашизм.
Ольга Берггольц
Февральский дневник
I
Был день как день.
Ко мне пришла подруга,
не плача, рассказала, что вчера
единственного схоронила друга,
и мы молчали с нею до утра.
Какие ж я могла найти слова,
я тоже - ленинградская вдова.
Мы съели хлеб, что был отложен на день,
в один платок закутались вдвоем,
и тихо-тихо стало в Ленинграде.
Один, стуча, трудился метроном...
И стыли ноги, и томилась свечка.
Вокруг ее слепого огонька
образовалось лунное колечко,
похожее на радугу слегка.
Когда немного посветлело небо,
мы вместе вышли за водой и хлебом
и услыхали дальней канонады
рыдающий, тяжелый, мерный гул:
то Армия рвала кольцо блокады,
вела огонь по нашему врагу.
II
А город был в дремучий убран иней.
Уездные сугробы, тишина...
Не отыскать в снегах трамвайных линий,
одних полозьев жалоба слышна.
Скрипят, скрипят по Невскому полозья.
На детских санках, узеньких, смешных,
в кастрюльках воду голубую возят,
дрова и скарб, умерших и больных...
Так с декабря кочуют горожане
за много верст, в густой туманной мгле,
в глуши слепых, обледеневших зданий
отыскивая угол потеплей.
Вот женщина ведет куда-то мужа.
Седая полумаска на лице,
в руках бидончик - это суп на ужин.
Свистят снаряды, свирепеет стужа...
— Товарищи, мы в огненном кольце.
А девушка с лицом заиндевелым,
упрямо стиснув почерневший рот,
завернутое в одеяло тело
на Охтинское кладбище везет.
Везет, качаясь, - к вечеру добраться б...
Глаза бесстрастно смотрят в темноту.
Скинь шапку, гражданин! Провозят ленинградца,
погибшего на боевом посту.
Скрипят полозья в городе, скрипят...
Как многих нам уже недосчитаться!
Но мы не плачем: правду говорят,
что слезы вымерзли у ленинградцев.
Нет, мы не плачем. Слез для сердца мало.
Нам ненависть заплакать не дает.
Нам ненависть залогом жизни стала:
объединяет, греет и ведет.
О том, чтоб не прощала, не щадила,
чтоб мстила, мстила, мстила, как могу,
ко мне взывает братская могила
на Охтинском, на правом берегу.
III
Как мы в ту ночь молчали, как молчали...
Но я должна, мне надо говорить
с тобой, сестра по гневу и печали:
прозрачны мысли и душа горит.
Уже страданьям нашим не найти
ни меры, ни названья, ни сравненья.
Но мы в конце тернистого пути
и знаем - близок день освобожденья.
Наверно, будет грозный этот день
давно забытой радостью отмечен:
наверное, огонь дадут везде,
во все дома дадут, на целый вечер.
Двойною жизнью мы сейчас живем:
в кольце, во мраке, в голоде, в печали
мы дышим завтрашним, свободным, щедрым днем,
мы этот день уже завоевали.
IV
Враги ломились в город наш свободный,-
крошились камни городских ворот...
Но вышел на проспект Международный
вооруженный трудовой народ.
Он шел с бессмертным возгласом в груди:
- Умрем, но Красный Питер не сдадим!..
Красногвардейцы, вспомнив о былом,
формировали новые отряды,
и собирал бутылки каждый дом
и собственную строил баррикаду.
И вот за это долгими ночами
пытал нас враг железом и огнем...
- Ты сдашься, струсишь, - бомбы нам кричали,-
забьешься в землю, упадешь ничком.
Дрожа, запросят плена, как пощады,
не только люди - камни Ленинграда!
Но мы стояли на высоких крышах
с закинутою к небу головой,
не покидали хрупких наших вышек,
лопату сжав немеющей рукой.
...Наступит день, и, радуясь, спеша,
еще печальных не убрав развалин,
мы будем так наш город украшать,
как люди никогда не украшали.
И вот тогда на самом стройном зданье,
лицом к восходу солнца самого
поставим мраморное изваянье
простого труженика ПВО.
Пускай стоит, всегда зарей объятый,
так, как стоял, держа неравный бой:
с закинутою к небу головой,
с единственным оружием - лопатой.
V
О древнее орудие земное,
лопата, верная сестра земли!
Какой мы путь немыслимый с тобою
от баррикад до кладбища прошли.
Мне и самой порою не понять
всего, что выдержали мы с тобою...
Пройдя сквозь пытки страха и огня,
мы выдержали испытанье боем.
И каждый, защищавший Ленинград,
вложивший руку в пламенные раны.
не просто горожанин, а солдат,
по мужеству подобный ветерану.
Но тот, кто не жил с нами,- не поверит,
что в сотни раз почетней и трудней
в блокаде, в окруженье палачей
не превратиться в оборотня, в зверя...
. . . . . . . . . . . . . . . .
VI
Я никогда героем не была,
не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханьем с Ленинградом,
я не геройствовала, а жила.
И не хвалюсь я тем, что в дни блокады
не изменяла радости земной,
что как роса сияла эта радость,
угрюмо озаренная войной.
И если чем-нибудь могу гордиться,
то, как и все друзья мои вокруг,
горжусь, что до сих пор могу трудиться,
не складывая ослабевших рук.
Горжусь, что в эти дни, как никогда,
мы знали вдохновение труда.
В грязи, во мраке, в голоде, в печали,
где смерть, как тень тащилась по пятам,
такими мы счастливыми бывали,
такой свободой бурною дышали,
что внуки позавидовали б нам.
О да, мы счастье страшное открыли -
достойно не воспетое пока,-
когда последней коркою делились,
последнею щепоткой табака;
когда вели полночные беседы
у бедного и дымного огня,
как будем жить, когда придет победа,
всю нашу жизнь по-новому ценя.
И ты, мой друг, ты даже в годы мира,
как полдень жизни будешь вспоминать
дом на проспекте Красных Командиров,
где тлел огонь и дуло от окна.
Ты выпрямишься, вновь, как нынче, молод.
Ликуя, плача, сердце позовет
и эту тьму, и голос мой, и холод,
и баррикаду около ворот.
Да здравствует, да царствует всегда
простая человеческая радость,
основа обороны и труда,
бессмертие и сила Ленинграда!
Да здравствует суровый и спокойный,
глядевший смерти в самое лицо,
удушливое вынесший кольцо
как Человек, как Труженик, как Воин!
Сестра моя, товарищ, друг и брат,
ведь это мы, крещенные блокадой!
Нас вместе называют - Ленинград,
и шар земной гордится Ленинградом.
Двойною жизнью мы сейчас живем:
в кольце и стуже, в голоде, в печали,
мы дышим завтрашним, счастливым, щедрым днем,-
мы сами этот день завоевали.
И ночь ли будет, утро или вечер,
но в этот день мы встанем и пойдем
воительнице-армии навстречу
в освобожденном городе своем.
Мы выйдем без цветов, в помятых касках,
в тяжелых ватниках, в промерзших полумасках,
как равные, приветствуя войска.
И, крылья мечевидные расправив,
над нами встанет бронзовая Слава,
держа венок в обугленных руках.
Январь-февраль 1942
Ольга Берггольц
Ленинградке
Еще тебе такие песни сложат,
Так воспоют твой облик и дела,
Что ты, наверно, скажешь: - Не похоже.
Я проще, я угрюмее была.
Мне часто было страшно и тоскливо,
Меня томил войны кровавый путь,
Я не мечтала даже стать счастливой,
Мне одного хотелось: отдохнуть...
Да, отдохнуть ото всего на свете -
От поисков тепла, жилья, еды.
От жалости к своим исчахшим детям,
От вечного предчувствия беды,
От страха за того, кто мне не пишет
(Увижу ли его когда-нибудь),
От свиста бомб над беззащитной крышей,
От мужества и гнева отдохнуть.
Но я в печальном городе осталась
Хозяйкой и служанкой для того,
Чтобы сберечь огонь и жизнь его.
И я жила, преодолев усталость.
Я даже пела иногда. Трудилась.
С людьми делилась солью и водой.
Я плакала, когда могла. Бранилась
С моей соседкой. Бредила едой.
И день за днем лицо мое темнело,
Седины появились на висках.
Зато, привычная к любому делу,
Почти железной сделалась рука.
Смотри, как цепки пальцы и грубы!
Я рвы на ближних подступах копала,
Сколачивала жесткие гробы
И малым детям раны бинтовала...
И не проходят даром эти дни,
Неистребим свинцовый их осадок:
Сама печаль, сама война глядит
Познавшими глазами ленинградок.
Зачем же ты меня изобразил
Такой отважной и такой прекрасной,
Как женщину в расцвете лучших сил,
С улыбкой горделивою и ясной?
Но, не приняв суровых укоризн,
Художник скажет с гордостью, с отрадой:
- Затем, что ты - сама любовь и жизнь,
Бесстрашие и слава Ленинграда!
8 марта 1942
Пытаемся понять, зачем оно нам нужно,
Но вот задуматься над тем, достаточно ли мы готовы
Нам иногда бывает невозможно.
Бежим мы, и кричим "Да вот она!
Любовь, которая всем нам нужна!"
Зачем, хочу я вас спросить?
И нужно ли оно вообще - любить?
А может быть, любовь и не судьба?
Быть может, нам она ни капли не нужна?
Или она вообще - лишь секс,
Инстинкт, который в организм пролез?
Не верю... Хоть и бывает иногда она жестокой,
Тоскливой, желчной и злой –
Но не любовь бывает же пороком!
И не она нам причиняет боль!
Лишь люди, те, которых мы всегда любили
Нам могут сделать так, что чувствуем мы – нас убили.
Убили в сердце, навсегда, без жалости и слез –
И в нашем сердце навсегда застынет тот мороз,
Который они сами не заметят,
Но мы надеемся – поймут!
Одумаются, пожалеют
И может, в сердце нас вернут…
Ну как понять, что им оно не нужно,
Мешает лишь она – ЛЮБОВЬ!!!
Хоть разумом мы понимаем это,
Но душой к ним возвратимся вновь.
Хотя душа… Она-то без любви и не нужна.
Зачем же нам хранить ее тогда?
И мы ее убьем, и не заметим,
Как кто-то из знакомых никогда
Не сможет в нас найти того огня,
Который мы искали в тех, кого любили,
В кого мы верили тогда,
Когда нам не казалось, что нас уже убили.
Прощаясь с ней на суетном перроне,
Шептал ей нежно: « Приезжай скорей!»
Предательские слезы скрыв, в вагоне
Она нырнула в темноту дверей.
Тоска холодным льдом сковала сердце,
Пугая безысходностью немой,
Захлопнув плотно сказочные дверцы,
Ведущие влюбленных в рай земной.
Лишь попрощавшись с ним, уже скучала,
В разлуке день, как долгие года!
Мгновений счастья до обиды мало,
И вновь разлука, может навсегда...
Под стук колес отчаянно тоскуя,
Она гнала решительно печаль,
И на губах следы от поцелуя
Снимали с сердца скорбную вуаль...
Еще прощаясь на ночном перроне,
Он знал: свобода – не его конек!
За милой сердце бросилось в погоню –
Аэропорт – иначе он не мог!
И самолет - стальная птица счастья,
Взмахнув крылами, мчит его туда,
Где снова с ней он сможет повстречаться
И не расстаться больше никогда!
Когда ее в прокуренном вагоне
Привез пыхтящий дымом паровоз...
Чужой вокзал, но на чужом перроне
Он ждал ее с охапкой белых роз...
Евгений Евтушенко
Ты большая в любви.
Ты смелая.
Я - робею на каждом шагу.
Я плохого тебе не сделаю,
а хорошее вряд ли смогу.
Все мне кажется,
будто бы по лесу
без тропинки ведешь меня ты.
Мы в дремучих цветах до пояса.
Не пойму я -
что за цветы.
Не годятся все прежние навыки.
Я не знаю,
что делать и как.
Ты устала.
Ты просишься на руки.
Ты уже у меня на руках.
"Видишь,
небо какое синее?
Слышишь,
птицы какие в лесу?
Ну так что же ты?
Ну?
Неси меня!
А куда я тебя понесу?..
Мне говорят:Ты Ведьма! Знаю...
Да Ведьма-но без колдовства...
И не моя вина ,что от природы-
Достались мне красивые глаза!
И не моя вина что в этом взгляде омут...
И что не всем спасение дано,
И что порой спасая, Ведьмы тонут,
Лишь пригубив любовное вино!
Что нам дана и красота и сила,
Таланты, ум, и пониманье слов,
Но как бы Ведьма Бога не просила,
Ей не дадут надежду на любовь....
Мне говорят :Ты Ведьма!..Знаю...
И потому в глазах моих слеза!
О,не смотрите - я Вас заклинаю...
Вы в Ведьмины красивые глаза!!!
Не слышал Ленинград о лёгком хлебе…
Я не забыл
блокадный трудный хлеб;
и посвист «мессершмитта» в чистом небе,
и город, что в потёмках не ослеп;
весомость помню
пайки стограммовой,
и саночки тяжёлые в снегу,
и тёплый взгляд, и тот мороз суровый,
и девушку,
что встретить не смогу…
Тяжёлый снег
на братских на могилах,
и тяжесть бомб, и на асфальте кровь —
и с той поры
душа принять не в силах
и лёгкий хлеб, и лёгкую любовь.
С. Ботвинник
Ольга Макеева
ПЕСЕНКА О ПЕРЕМЕНЧИВОСТИ ДУШИ
Ещё вчера была весна,
А нынче ветрено и сыро,
И в окна темные так сиро
Глядит унылая луна.
Едва качается фонарь
Над нашей улицей пустынной.
Походкой медленной и чинной
К нам приближается январь.
Ещё вчера была Москва,
Арбат, и над Арбатом – скрипка.
Она текла, хрупка и зыбка,
Да так, что кругом голова.
А здесь, над тёмною Невой
Не слышно музыки далёкой,
И ты становишься жестокой,
И он становится чужой.
Ещё вчера была любовь,
До слёз, до судорог, до дрожи,
Когда мороз бежит по коже
И взгляды будоражат кровь.
Ах, как ты преданно ждала !
Ах, как ты ласково встречала !
И от вокзала до вокзала
Судьбы дорога пролегла.
Душа изменчива, увы,
Но свято чтит воспоминанья,
От сокровенного признанья
До поворота головы,
И ночь вагонного пути,
И ночь безумного желанья,
И день неловкого прощанья...
Прости, пожалуйста, прости.
Господи, слова сейчас фильтруя,
Не даю ни клятву, ни обет.
Не кричу, что без него умру я,
Но и жизни без него мне нет.
Пусть немного чокнутые все мы,
Этот грех нам, Господи, прости.
Как я буду жить – мои проблемы,
Но ЕГО всегда храни в пути.
Дай ему удачных дней без края,
Каждый шаг его благослови,
Чтоб любой вопрос решал, играя,
Чтоб купался в преданной любви.
Чтоб встречал с улыбкой все рассветы,
Беды не пуская на порог.
Господи, не дай споткнуться где-то,
Пусть не будет зол и одинок.
Салютуют пусть ему причалы.
Господи, подставь своё плечо.
Всё ему прощай, как я прощала,
Верь в него без страха, горячо.
Знаешь, в нём и нежность есть и сила.
Ты не подарил нам важных встреч…
Но люби его, как я любила,
Береги, как я могла беречь.
Даже если все меня осудят,
Не найдёшь лукавства здесь и лжи.
Пусть он будет счастлив! Пусть он будет…
Господи, прошу, не откажи… (с)
Я могу за другого - замуж,
Я могу от другого - сына.
Я могу... Я умею... Да уж...
Я могу быть с другим мужчиной...
И любить его очень-очень.
Целовать, называть котенком.
Окунаться в чужие ночи.
Жить легко и смеяться звонко.
Иногда только - сигареты...
В пьяном дыме - глаза и губы...
Иногда только - боль от света...
Пальцы в пальцы вплетаются грубо...
Но однажды в телефоне
Целый мир вдруг перевернется...
И на этом туманном фоне
Твоим голосом отзовется...
Но уже от другого сына...
Но уже за другого замуж...
Пальцы путаются и стынут...
Я могу... Я умею... Да уж...
(с)
Старый Волк
Эпилог
Я знаю очень много правил.
Как жить, ходить, дышать и петь.
Но не хочу быть в общей стае.
Я просто все хочу успеть.
Успеть увидеть и услышать,
Успеть пропеть, успеть прожить...
А коль лететь, так только выше,
А коль не петь, хотя б повыть.
Но если мне пропеть не дали,
И коль летать не суждено...
Клянусь, не лгал я, не лукавил,
А впрочем, мне уж все равно.
*************
Я уставшим таким вот не был,
Под осенние злые дожди,
Позабылось высокое небо,
И остались слова: «ты не жди».
Было прошлое, много и вдосталь,
Было лето, купанье во ржи,
Не заметил меня тот апостол,
Лишь кленовая ветка дрожит.
От того ль я скандалил, куражил,
Что не чувствовал рядом с собой,
Запах тот, что меня будоражил,
Предначертанный будто судьбой.
Поскитался по свету немало,
Колесил бестолково всегда,
Где-то било меня и ломало,
Так летели пустые года.
Я устал убеждаться в обратном,
Да бродить из таверны в кабак,
И дышать этим воздухом смрадным
Извлекать свою душу из драк.
А в груди снова гадко и тяжко,
Когда льется осенняя муть,
Отцвела в чистом поле ромашка,
Ничего не возможно вернуть.
Режет надвое чья-то измена,
Голосит где-то чья-то беда,
Кровоточат набухшие вены,
И мой путь стал уже в никуда.
Я русская
Я русская, а это значит:
Во мне мятежная душа,
Меня не купишь за копейку
И не продашь за три гроша.
Я русская, а это значит:
Во мне течет такая кровь,
Она на подлость не способна,
Зато способна на любовь.
Я русская, а это значит:
Люблю синь неба, ширь полей,
Как на просторе кони скачут
И сказки про богатырей.
Я русская, а это значит:
На шее православный крест,
Любовь дал Бог, даст Бог удачи.
Но, главное, была бы честь.
Я русская, а это значит:
Пред родом предков я в долгу.
Я русская, а это значит:
Другой быть просто не могу.
Funny Kaplan
13.05.2009, 19:21
Тысяча лет без наркоза кофейной тьмы
Сытые мыши, давясь, препарируют свечи
Нечем дышать… да и чувствовать, вроде бы, нечем
Думаю, как бы все это с себя поскорее смыть
Тысяча лет… но не время всему виной
Ждать полсекунды до крика, до взрыва, до свиста
Так же стремиться взлететь, как душа басиста
В звездную россыпь. Но только какой ценой?
Свет преломился в расширенных тьмой глазах
Спросишь: «Такое бывает?» Отвечу: «Бывает»
Солнце не умерло, просто оно заживает
Что с этим делать ты можешь придумать сам
Тысяча лет без наркоза кофейной тьмы
В тысяча первый рассвет и душою и телом
Я вспоминаю тебя невзначай, между делом,
Думая, как бы все это с себя поскорее смыть
© Copyright: Саша Бес
Михалыч$
13.05.2009, 22:55
Если б я был физически слабым -
Я б морально устойчивым был, -
Ни за что не ходил бы по бабам,
Алкоголю б ни грамма не пил!
Если б я был физически сильным -
Я б тогда - даже думать боюсь! -
Пил бы влагу потоком обильным,
Но... по бабам - ни шагу, клянусь!
Ну а если я средних масштабов -
Что же делать мне, как же мне быть? -
Не могу игнорировать бабов,
Не могу и спиртного не пить!
(В. Высоцкий)
Жила-была моя душа
И многих грела.
И не имела ни шиша -
Такое дело.
Она хотела все успеть -
Она горела,
Она желала песни петь…
И, кстати, пела.
Но тот, кто знает все сполна,
Кто все оплатит,
Сказал: не к времени она,
Она некстати.
И чтоб себя не бередить,
Минуя мели,
Она пошла, пошла бродить,
Как по панели.
Чего греха таить - лгала
И издевалась
Но одного вот не смогла -
Не изменялась.
Меня кусочек небольшой
От предков звонкий,
Она мечтала быть душой,
А не душонкой.
Жила подонков не боясь,
В стихи играя,
А что ее макали в грязь,
Она не знает.
А то, что вся ее родня
В каменоломнях,
Она, не слушаясь меня,
Все помнит, помнит.
Болит, поет, кровоточит
Совсем бесслёзно,
И не молчит, все не молчит,
Хоть знает - поздно.
И объясняет мне - до дна,
Дойди до края...
Не изменяйся - ты нужна
Мне лишь такая.
(с)
Anyutochka
14.05.2009, 08:35
Азбука-скороговорка
Ах, абрикоса аромат!
Бесшумно бабочки болтают.
Ветвистый вьется виноград!
Грустит гвоздика голубая.
Дубравы древней дремлет дух.
Едят ежата ежевику.
Жужжит жеманно желтый жук.
Здесь загорает земляника.
Индюшка ищет изумруд.
Кот камышовый кличет кошку.
Лоснится луг - лесной лоскут!
Мечтают маленькие мошки.
Немая наступает ночь.
Окрасят остров орхидеи.
Прохладой пролетают прочь
Раздумья радостных растений!
Смешные совы сеют сон.
Темнеют тучи, тропы, травы.
Улыбкой утра упоен
Фламинговый фокстрот фиалок!
Художник- хвоя холодит.
Циклон целует цикламены.
Черешня чарами чудит.
Шафрану шепчет шелк шалфея.
Щебечут щуплые щеглы.
Эх, эдельвейса эпилоги!..
Юрок-юнец юлой юлит.
Явился ястреб ясноокий.
Кружится жизни
Крахмальное кружево,
Крошево вьюг.
Кружится сцена,
И круг её кружится,
Клоунский круг.
Кружатся,
Как карусельные лошади,
Дней жернова.
Кружится сцена
И паперть у площади
И — голова…
Люди, будьте серьёзней,
И пока не нагрянули
Чёрные дни,
Покупайте воздушные,
Красные, синие, розовые,
Голубые шары.
Наши надежды
И наши желания —
Зимние сны.
Ах, набирайтесь
Терпенья заранее,
Ждите весны.
Только весною
В снегу обнаружится
Горстка травы.
Только весной
Кто-то кружится, кружится —
Без головы…
Г. Поженян
Люби меня
Автор: Оксана Картельян
Лирика / любовная
Люби меня такой, какая есть -
Из желчи, боли и непониманья.
Люби меня сейчас, пока я здесь -
Не утонула в луже состраданья...
Люби меня. Я нынче из потерь,
А завтра буду из воспоминаний...
И нет меня беспомощней теперь -
Когда пришло к обоим пониманье
Самих себя... Бессмысленности лет,
Часов, потерянных в напрасном гневе.
Люби в грязи, в проклятьи прошлых бед,
Люби шута в опальной королеве.
Люби без оправданий и прикрас
За все, что помню, и о чем забыла...
Люби меня и Бог тебе воздаст,
За то, что я в тебе недолюбила...
Gabriella
14.05.2009, 20:02
Старомодный романс.
По стихам неизвестного автора
Ты смотри никому не рассказывай,
Как люблю я тебя, ангел мой,
Как тебя, в твоем платьице газовом
По ночам провожаю домой.
Как, глядя в твои очи зеленые,
Я весь мир забываю, любя,
Как в осенние ночи бессонные
Я тоскую один без тебя!
Никогда мы уже не расстанемся,
Нас никто не разлучит с тобой.
Только в сердце навеки останется
Эта память о злобе людской.
Только людям молчи, что ты нежная,
Что ты любишь меня одного,
Что из нашего счастья безбрежного
Не отнимут они ничего.
Все пройдет, как проходит ненастие,
Будут радости полны года,
Мы с тобой сохраним наше счастие.
Знай, любовь побеждает всегда.
Будь спокойна, моя ясноглазая,
Об одном только помни всегда:
Никому про любовь не рассказывай,
Никому, ничего, никогда!..
1940
Эти стихи, наверное, последние,
Человек имеет право перед смертью высказаться,
Поэтому мне ничего больше не совестно.
Я всю жизнь пыталась быть мужественной,
Я хотела быть достойной твоей доброй улыбки
Или хотя бы твоей доброй памяти.
Но мне это всегда удавалось плохо,
С каждый днем удается все хуже,
А теперь, наверно, уже никогда не удастся.
Вся наша многолетняя переписка
И нечастные скудные встречи —
Напрасная и болезненная попытка
Перепрыгнуть законы пространства и времени.
Ты это понял прочнее и раньше, чем я.
Потому твои письма, после полтавской встречи,
Стали конкретными и объективными, как речь докладчика,
Любознательными, как викторина,
Равнодушными, как трамвайная вежливость.
Это совсем не твои письма. Ты их пишешь, себя насилуя,
Потому они меня больше не радуют,
Они сплющивают меня, как молоток шляпу гвоздя.
И бессонница оглушает меня, как землетрясение.
… Ты требуешь от меня благоразумия,
Социально значимых стихов и веселых писем,
Но я не умею, не получается…
(Вот пишу эти строки и вижу,
Как твои добрые губы искажает недобрая «антиулыбка»,
И сердце мое останавливается заранее.)
Но я только то, что я есть, — не больше, не меньше:
Одинокая, усталая женщина тридцати лет,
С косматыми волосами, тронутыми сединой,
С тяжелым взглядом и тяжелой походкой,
С широкими скулами, обветренной кожей,
С резким голосом и неловкими манерами,
Одетая в жесткое коричневое платье,
Не умеющая гримироваться и нравиться.
И пусть мои стихи нелепы, как моя одежда,
Бездарны, как моя жизнь, как все чересчур прямое и честное,
Но я то, что я есть. И я говорю, что думаю:
Человек не может жить, не имея завтрашней радости,
Человек не может жить, перестав надеяться,
Перестав мечтать, хотя бы о несбыточном.
Поэтому я нарушаю все запрещения
И говорю то, что мне хочется,
Что меня наполняет болью и радостью,
Что мне мешает спать и умереть.
… Весной у меня в стакане стояли цветы земляники,
Лепестки у них белые с бледно-лиловыми жилками,
Трогательно выгнутые, как твои веки.
И я их нечаянно назвала твоим именем.
Все красивое на земле мне хочется называть твоим именем:
Все цветы, все травы, все тонкие ветки на фоне неба,
Все зори и все облака с розовато-желтой каймою —
Они все на тебя похожи.
Я удивляюсь, как люди не замечают твоей красоты,
Как спокойно выдерживают твое рукопожатье,
Ведь руки твои — конденсаторы счастья,
Они излучают тепло на тысячи метров,
Они могут растопить арктический айсберг,
Но мне отказано даже в сотой калории,
Мне выдаются плоские буквы в бурых конвертах,
Нормированные и обезжиренные, как консервы,
Ничего не излучающие и ничем не пахнущие.
(Я то, что я есть, и я говорю, что мне хочется.)
… Как в объемном кино, ты сходишь ко мне с экрана,
Ты идешь по залу, живой и светящийся,
Ты проходишь сквозь меня как сновидение,
И я не слышу твоего дыхания.
… Твое тело должно быть подобно музыке,
Которую не успел написать Бетховен,
Я хотела бы день и ночь осязать эту музыку,
Захлебнуться ею, как морским прибоем.
(Эти стихи последние и мне ничего больше не совестно.)
Я завещаю девушке, которая будет любить тебя:
Пусть целует каждую твою ресницу в отдельности,
Пусть не забудет ямочку за твоим ухом,
Пусть пальцы ее будут нежными, как мои мысли.
(Я то, что я есть, и это не то, что нужно.)
… Я могла бы пройти босиком до Белграда,
И снег бы дымился под моими подошвами,
И мне навстречу летели бы ласточки,
Но граница закрыта, как твое сердце,
Как твоя шинель, застегнутая на все пуговицы.
И меня не пропустят. Спокойно и вежливо
Меня попросят вернуться обратно.
А если буду, как прежде, идти напролом,
Белоголовый часовой поднимет винтовку,
И я не услышу выстрела —
Меня кто-то как бы негромко окликнет,
И я увижу твою голубую улыбку совсем близко,
И ты — впервые — меня поцелуешь в губы.
Но конца поцелуя я уже не почувствую.
1941
Е. Ширман (1908-1942)
В июле 1942 года в составе выездной редакции ростовской газеты «Молот» Елена Ширман выехала в один из районов области. В станице Ремонтной она была схвачена гитлеровцами со всеми материалами редакции и героически погибла. Немцы люто ее ненавидели и, наконец, смогли дать волю своей звериной злобе. На ее глазах гитлеровцы расстреляли отца и мать, приказали ей самой вырыть им могилу. На следующий день поэтессу повели на казнь. С нее сорвали одежду, заставили рыть могилу теперь уже себе.
Извечным слогом быть – не быть,
В душе простужено рыдая,
Стараюсь в вечность я уплыть,
И по пути все таю, таю…
Глядясь в зеркальные круги,
Обноски времени срывая,
Считаю прошлого шаги,
И по пути все таю, таю…
Набрав в карманы пустоты,
На картах медленно гадая,
Из жил мотаю я жгуты,
И по пути все таю, таю…
Не веря в чудо и покой,
Да, в облаках опять витая,
Спешу от пыли городской,
И по пути все таю, таю…
Не зарекаясь от судьбы,
Давясь безумием, взрывая,
Устав от праведной борьбы,
Я по пути все таю, таю…
Так быть мне все же, иль не быть,
Когда вокруг слова мелькают,
Когда мне хочется так взвыть…
И по пути все таю, таю…
© Copyright: Старый Волк
Михалыч$
15.05.2009, 23:52
....Возможно, вы и правы. Вам видней.
Но если люди что-то говорят,
то не за тем, чтоб им не доверяли.
По мне, само уже движенье губ
существенней, чем правда и неправда:
в движеньи губ гораздо больше жизни,
чем в том, что эти губы произносят.
Вот я сказал вам, что поверил; нет!
Здесь было нечто большее. Я просто
увидел, что она мне говорит.
(Заметьте, не услышал, но увидел!)
Поймите, предо мной был человек.
Он говорил, дышал и шевелился.
Я не хотел считать все это ложью,
да и не мог... Вас удивляет, как
с таким подходом к человеку все же
я ухитрился получить четыре
звезды? Но это -- маленькие звезды.
Я начинал совсем иначе. Те,
с кем начинал я, -- те давно имеют
большие звезды. Многие и по две.
(Прибавьте к вашей версии, что я
еще и неудачник; это будет
способствовать ее правдоподобью.)
Я, повторяю, начинал иначе.
Я, как и вы, везде искал подвох....(И. Бродский - Посвящается Ялте)
Сделай хоть что-нибудь, Господи, сделай.
Чёрным он кажется – день этот белый.
Столько печали и столько тоски,
Будто бы крайние сроки близки,
Будто бы больше не будет просвета.
Падает снег серебристого цвета,
Падает снег и ложится шурша,
И безымянная плачет душа.
* * *
Устала жить у неба на виду,
Просвеченная вешними лучами.
Пожалуюсь, а ты пожмёшь плечами.
Сочувствия в тебе я не найду.
Так безнадёжны жалобы мои.
В бесслёзном плаче толку никакого.
Устала жить. Но это так не ново.
Сказал поэт: “Скрывайся и таи”.
Что ни мгновенье – ярче небеса.
Чуть не до ночи длится пытка светом.
Твержу себе: молчи, молчи об этом,
Молчи и слушай птичьи голоса.
Лариса Миллер.
Это не вранье, не небылица:
Видели другие, видел я,
Как в ручную глупую синицу
Превратить пытались журавля...
Чтоб ему не видеть синей дали
И не отрываться от земли,
Грубо журавля окольцевали
И в журнал отметку занесли!
Спрятали в шкафу, связали крылья
Белой птице счастья моего,
Чтоб она дышала теплой пылью
И не замышляла ничего...
Но недаром птичка в небе крепла!
Дураки остались в дураках...
Сломанная клетка...
Кучка пепла...
А журавлик – снова в облаках!
(С) к/ф "Доживем до понедельника"
А знаешь, сны сбываются, наверно…
Наполнен солнцем бирюзовый день,
Уютный столик в греческой таверне,
Густой сосны приветливая тень.
С высокого обрыва вид на море.
Кораблик, словно мелом чертит след.
За столиком уютным только двое,
Знакомых близко и в помине нет.
Домашнее вино, салат и блюдо
Огромное - морское ассорти,
Разложено всё живописной грудой.
И за два дня мы столько не съедим.
Всё как во сне: зелёный шёлк оливы,
Разлитая по морю бирюза.
Но что-то мне мешало быть счастливой...
Напротив были... не твои глаза…(с)
Яшенко Дарья
Болезнь такая - вера в чудеса,
Не лечится... хроническая что ли?
Её лечить пытались грустью, болью
И горькой правдой, сказанной в глаза...
...но рвется сердце птицей в небеса.
...и день за днем - уже не различить,
И тают дни то в зное, то в тумане...
Душа танцует свой беспечный танец,
Как мотылек у пламени свечи...
...опасно, знаю, помню, но молчи.
...и забываясь в нотах и стихах,
Я забываю про дела, заботы...
Мне кажется, что старят нас не годы,
А пустота, отчаянье и страх...
...а я как прежде...все живу в мечтах.
Болезнь такая - вера в чудеса?
Болезнь такая? Или же награда?
За что не знаю, выяснять не надо,
Но небо отражается в глазах...
...а птиц всегда так манят небеса.
Angelinushka
18.05.2009, 22:36
И. Бродский
Наступает весна
Дмитрию Бобышеву
Пресловутая иголка в не менее достославном стоге,
в городском полумраке, полусвете,
в городском гаме, плеске и стоне
тоненькая песенка смерти.
Верхний свет улиц, верхний свет улиц
всё рисует нам этот город и эту воду,
и короткий свист у фасадов узких,
вылетающий вверх, вылетающий на свободу.
Девочка-память бредет по городу, бренчат в ладони монеты,
мертвые листья кружатся выпавшими рублями,
над рекламными щитами узкие самолеты взлетают в небо,
как городские птицы над железными кораблями.
Громадный дождь, дождь широких улиц льется над мартом,
как в те дни возвращенья, о которых мы не позабыли.
Теперь ты идешь один, идешь один по асфальту,
и навстречу тебе летят блестящие автомобили.
Вот и жизнь проходит, свет над заливом меркнет,
шелестя платьем, тарахтя каблуками, многоименна,
и ты остаешься с этим народом, с этим городом и с этим веком,
да, один на один, как ты ни есть ребенок.
Девочка-память бредет по городу, наступает вечер,
льется дождь, и платочек ее хоть выжми,
девочка-память стоит у витрин и глядит на бельё столетья
и безумно свистит этот вечный мотив посредине жизни.
Вам холодно от собственного ветра,
Сегодня он безумствует вдвойне,
Ещё немного лет и километров
И вас убьют на собственной войне.
Еще немного глупых приключений
И в сердце не останется чернил,
Когда вы препарируете мир,
Вам холодно от собственных свершений.
Труба поёт задумчивое ретро,
Недвижимы кораблики в порту,
Вам холодно от собственного ветра,
От собственных заявок на судьбу.
От чьей-то силы, грубо навязавшей
Бессмысленные правила игры,
Вам холодно от собственной любви,
Сбегающей, бегущей, убежавшей ...
Е.Бушуева
aquamarine
19.05.2009, 22:13
Звезда летит, и сердце замирает.
И ты на миг застыла, не дыша.
Поверье есть: когда звезда сгорает,
Сгорает на земле одна душа.
Вот ночь опять над миром нависает
И, звездная, парит над ним, парит...
И где-то там твоя судьба мерцает,
А рядом с ней моя звезда горит.
Ты мне такое счастье в жизни даришь!
И мне сгорать, надеясь на одно,
Что ты в тот миг желанье загадаешь -
И непременно сбудется оно.
Игорь Ляпин
Straw hat
20.05.2009, 02:57
МОЛИТВА ЗМЕИ
Как холодна змея, красива,
когда черты ее видны.
Все крапинки ее курсива
так четко распределены.
Внимая древнему мотиву,
она касается земли
и погружается в молитву,
молитву страшную змеи.
Знать, душу грешную свою
с надеждой богу поверяет,
в молитве с нею порывает
и просит:"- Бог, прости змею!"
О, нету, нету больше мочи! -
и к скалам приникает грудь,
и вдруг таинственная грусть
змеиные заслонит очи.
И будет шепот этот литься
с ее двойного языка,
пока вокруг сухие листья
толкают руки ветерка.
Сейчас пусти ее в пески,
не попрекни смертельным делом -
с глазами, полными тоски,
и к солнцу обращенным телом.
Пусть отстоит свою молитву
и чудно полосы свернет,
и сквозь просвирник и малину
всей кожей крапчатой сверкнет.
Пусть после этих странных таинств
она взовьется вдалеке,
чтоб отплясать свой страшный танец
как будто с бубнами в руке.
Так пусть отпляшет разудало,
своими кольцами звеня.
Быть может, старый "узундара"
сегодня выберет змея...
Белла Ахмадулина
Straw hat
20.05.2009, 02:58
Опять в природе перемена,
окраска зелени груба,
и высится высокомерно
фигура белого гриба.
И этот сад собой являет
все небеса и все леса,
и выбор мой благословляет
лишь три любимые лица.
При свете лампы умирает
слепое тело мотылька
и пальцы золотом марает,
и этим брезгает рука.
Ах, Господи, как в это лето
покой в душе моей велик.
Так радуге избыток цвета
желать иного не велит.
Так завершенная окружность
сама в себе заключена
и лишнего штриха ненужность
ей незавидна и смешна.
Белла Ахмадулина
Памяти Олега Янковского
* * *
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящим
Я не в силах скрыть своей тоски.
Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящим
Я всегда испытываю дрожь.
Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
С.Есенин.
Жеводанский Зверь
20.05.2009, 17:38
Он был Генри Шварцкопфом и Рылеевым.
Был Стэплтоном из "Собаки Баскервилей" и Игорем,"Влюблённым по собственному желанию".
Красноармейцем Андреем Некрасовым из "Служили два товарища" и Камышевым в"Ласковом и нежном звере".
Джонатаном Свифтом и Драконом.
И,конечно,Мюнхгаузеном и Волшебником...
Он бывал ещё сотнями других людей в театре и кино.
Но самое главное,он всегда БЫЛ СОБОЙ.Достойным Человеком и Великим Актёром.
Ушла ещё одна часть эпохи.Той Великой Киноэпохи,выдающихся представителей которой мы в последнее время теряем всё чаще...
Но не надо громких рыданий.Вспомните лучше финальную фразу одного из самых любимых его героев:"Улыбайтесь,господа!!!...Улыбайтесь!!!..." И помахав вослед Мюнхгаузену,уходящему в небо по своей бесконечной верёвочной лестнице - улыбнитесь!!!...Пусть грустно,пусть сквозь слёзы,но...улыбнитесь!!...Он не хотел бы,чтобы нам было грустно.Он не умер.Он остался с нами.И он будет жить с нами во всех своих сыгранных ролях...
Светлая Вам Память,Олег Иванович Янковский...
И СПАСИБО за всё,Человек и Актёр.
Ж.З.
Все чаще бывает, что жизнь - это глупый учебник,
Инструкция к миру, в котором стираются дни...
Но плачут страницы, когда умирает волшебник.
И мы остаемся опять совершенно одни.
И хочется крикнуть - ну как же, ведь Вы обещали!
Ведь вы говорили...но порох так сух, извини.
И плачут страницы, когда он выходит с вещами,
И мы остаемся опять совершенно одни.
Мы купим два диска - он все еще где-то играет,
Он жив,ведь иначе...Улыбка. Улыбка. Глаза.
А в мертвом камине страница еще догорает,
Но больше не может о вечности нам рассказать...
Мария Хамзина
20 мая 2009
Подарю тебе небо,
Раскрошу на нем звезды,
Напишу белым снегом
Свою ветхую прозу,
Разложу на нем листья
И посыплю их солью,
Разрисую их кистью,
Сделав краски любовью…
И с багряным рассветом
Я нырну в твое небо…
Утону в твоем мире…
Захлебнусь твоим летом…
Наблюдая за светом,
Тихим шепотом слез,
Я боюсь, ты не примешь
Мои мысли всерьез,
Не поймешь меня снова,
Обернешься назад,
Выгонишь человека,
Кто так любит твой взгляд,
Наслаждается тенью,
Шелестом каблуков…
Кто готов слушать вечность
Песню тихих шагов
И разгадывать тайны,
Что скрывают уста,
Плыть на встречу рассвету,
Рвать на всех парусах,
Собирать свои силы,
Чтобы дать ход конем,
Чистить кожу от ила,
Что остался на нем…
Для тебя отдается,
Только ты холодна,
Ты уходишь, не зная,
Для кого создана…
Ты не смотришь на лица,
Что горят для тебя…
Ты опустишь ресницы
Под напором дождя…
Подождешь один миг
И уйдешь за мечтой,
Взяв с собой наше небо…
Я пойду за тобой…
Постучусь к тебе снова
И несмело войду..
Вдруг, увидя другого,
Я куда-то бегу…
Разрывается сердце,
Стало трудно дышать…
Боль от этого чувства
Заставляет кричать…
Проскользнут одним разом
Все моменты с тобой:
Наше небо, рассветы…
Твои встречи с мечтой
Заберут мои силы,
Я усну навсегда…
Мне присниться горсть ила
И морская вода…
Лиса Алиса
20.05.2009, 21:31
Вспомните лучше финальную фразу одного из самых любимых его героев:"Улыбайтесь,господа!!!...Улыбайтесь!!!..." И помахав вослед Мюнхгаузену,уходящему в небо по своей бесконечной верёвочной лестнице - улыбнитесь!!!...Пусть грустно,пусть сквозь слёзы,но...улыбнитесь!!...Он не хотел бы,чтобы нам было грустно.Он не умер.Он остался с нами.И он будет жить с нами во всех своих сыгранных ролях...
Светлая Вам Память,Олег Иванович Янковский...
И СПАСИБО за всё,Человек и Актёр.
Ж.З.
Улыбайтесь, господа!
Как ни грустно, что звезда отсветила,
Улыбайтесь, господа, что есть силы...
Нет, действительно, причин для печали.
Постоим и помолчим со свечами.
Не забудем никогда эти роли.
Улыбайтесь, господа, трудно что ли...
Оглушительно играл тридцать с лишним
И ушёл - видать, пора - так уж вышло.
По ступенькам - в никуда - на канате...
Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь...
20.05.09
© Таль Яна
памяти ОЛЕГА ЯНКОВСКОГО
"Об актерах"
Ах, лицедейство, что за праздник!
И блеск софитов и цветы!
Игра и трепет праздных масок,
И слезный плач больной души!
Вам не понять судьбу такую,
Что Вам искусство - только пыль.
Здесь жизнь со смертию воюют,
Здесь жизни обретает быль.
Не сыпьте им свои упреки!
Вам не понять их боль души!
Что глушат в страсти мимолетной,
Забыв себя в немой тиши.
Они не клоуны, не люди,
Они чуть ниже божества.
Нас увлекая в мир иллюзий,
Сжигают жизнь свою до тла...
Ты знаешь, как выглядят ангелы тьмы?
Не знаешь? Тогда загляни мне в глаза:
В них – свет одинокой, жестокой луны,
Огонь на клинке и бушует гроза…
У ангелов тьмы есть два черных крыла,
Из темного прошлого соткан покров,
У них есть чужие, людские тела,
Работа, семья и родительский кров…
У ангелов тьмы нет надежды на свет,
У них на прощенье ни шансов, ни прав.
У них есть душа – а Спасения – нет:
По слову Христову – кто дерзок – тот прах!
У ангелов тьмы есть бессонная ночь
Есть ручка, блокнот и слова налету.
И ангелам тьмы ты не сможешь помочь,
Однажды отдав – не вернешь чистоту.
У ангелов тьмы есть великий полет,
Свобода без правил, границ и преград.
О чем я пишу? Тот кто видел – поймет.
Кто видел – для тех нет дороги назад.
(с)
Борис Камянов
Стихи Творцу, исполнены страданьем, -
Прямое богохульство чужака.
И вправду ведь чревата колебаньем
В догматах веры - горькая строка.
Да можно ли словесным вышиваньем,
Где кровь на сгибе каждого витка,
Пронять Творца! И так Он подвываньем
По горло сыт
беспутного сынка.
И все равно - запоротым паяцем
Стенаю я:
- За что меня - по яйцам?!
Я - новичок Твой, Господи; простак! -
Долблю я слух Господень, словно дятел:
- За что меня мудохаешь, Создатель?!
За что?! - кричу. Но знаю я и так.
Быть нелюбимым! Боже мой!
Какое счастье быть несчастным!
Идти под дождиком домой
С лицом потерянным и красным.
Какая мука, благодать
Сидеть с закушенной губою,
Раз десять на день умирать
И говорить с самим собою.
Какая жизнь - сходить с ума!
Как тень, по комнате шататься!
Какое счастье - ждать письма
По месяцам - и не дождаться.
Кто нам сказал, что мир у ног
Лежит в слезах, на все согласен?
Он равнодушен и жесток.
Зато воистину прекрасен.
Что с горем делать мне моим?
Спи. С головой в ночи укройся.
Когда б я не был счастлив им,
Я б разлюбил тебя. Не бойся!
А. Кушнер
cote d'Ivoire
23.05.2009, 20:33
Ценности сорок первого года:
я не желаю, чтобы льгота,
я не хочу, чтобы броня
распространялась на меня.
Ценности сорок пятого года:
я не хочу козырять ему.
Я не хочу козырять никому.
Ценности шестьдесят пятого года:
дело не сделается само.
Дайте мне подписать письмо.
Ценности нынешнего дня:
уценяйтесь, переоценяйтесь,
реформируйтесь, деформируйтесь,
пародируйте, деградируйте,
но без меня, без меня, без меня...
Борис Слуцкий
Михаил Лермонтов
ЧАША ЖИЗНИ
Мы пьем из чаши бытия
С закрытыми очами,
Златые омочив края
Своими же слезами;
Когда же перед смертью с глаз
Завязка упадает,
И все, что обольщало нас,
С завязкой исчезает;
Тогда мы видим, что пуста
Была златая чаша,
Что в ней напиток был - мечта,
И что она - не наша!
http://www.playcast.ru/?module=view&card=601042&code=5b06e858b672c13f014388e1b2bf4023ea0c777d
Письма чаще приносят в наш дом по утрам,
Нам вручают и ночью и днём телеграммы.
Я боюсь телеграмм,
Я боюсь телеграмм,
Потому что на свете есть папы и мамы.
Я боюсь телеграмм, как боятся огня
Из нацеленных в душу незримых орудий,
Потому что повсюду друзья у меня,
Потому что есть просто хорошие люди.
Мы живём вопреки беспощадным ветрам
И от них не находим надёжного средства.
Я немало таких получал телеграмм,
От которых в клочки разрывается сердце.
Я беру телеграмму — иначе нельзя,
Подвергаюсь немедля смертельному риску.
Нет, она запечатана вовсе не зря,
И недаром её отдают под расписку.
Я боюсь телеграмм,
Я боюсь телеграмм
Среди белого дня,
Среди ночи кромешной,
Потому что беда мчится молнией к нам,
Ну а радость плетётся дорожкой неспешной.
Завтра ты вылетаешь навстречу судьбе,
Завтра встретимся мы…
С плеч — огромная глыба.
Говорю почтальону, тебе и себе:
— Всё в порядке…
Спасибо! Спасибо! Спасибо!
М.Лисянский
Немо горит в окне огонёк,
Звёзды немы,
Где мы, когда человек одинок?
Где мы?
Где мы, когда он, уставясь во тьму,
Ищет совета?
Где мы,
Чтоб вовремя выйти к нему,
Ждущему где-то?
Сколько с тобою мы громко клялись
В чуткости к другу?
Что же ты далью счёл эту близь,
Спрятал за спину руку?
Взял да забился в свой уголок,
Пишешь поэмы…
Где мы, когда человек одинок,
Где мы?…
Лев Озеров
alex6971
24.05.2009, 04:04
Крупный жемчуг росы
на листву упал,
Увядает кленовый лес.
А в ущелье Уся и горах
Ушань свет безоблачных
дней исчез.
На реке обезумели
волн валы,
словно к небу их
вознесли,
а у крепости - груды
тяжелых туч
опускаются до земли
и вторично цветут
хризантем кусты -
буду слезы я лить о них?
Ду Фу в переводе Т.Ружевича
aquamarine
24.05.2009, 11:53
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
Эдуард Асадов
Постой со мной и просто помолчи,
И рядышком побудь совсем немного.
Взгляни в мои глаза под блеск свечи,
И ты увидишь, в них любви так много.
Я взглядом уведу в свои мечты,
Туда, где наше счастье обитает.
Где пламенем любви горят костры,
И душу страстью нежно обжигают.
Я завлеку тебя в свои миры,
Дурманом глаз оливкового цвета.
Ты только взглядом нежно одари,
И я в тебя вольюсь, как лучик света.
Постой со мной и просто помолчи,
И рядышком побудь совсем немного.
Согрей меня дыханием в ночи,
И подари тепла чуть-чуть родного.
Марина Александрова
Angelinushka
25.05.2009, 08:39
Б. Пастернак
Определение творчества
Разметав отвороты рубашки,
Волосато, как торс у Бетховена,
Накрывает ладонью, как шашки,
Сон, и совесть, и ночь, и любовь оно.
И какую-то черную доведу,
И — с тоскою какою-то бешеной —
К преставлению света готовит,
Конноборцем над пешками пешими.
А в саду, где из погреба, со льду,
Звезды благоуханно разахались,
Соловьем над лозою Изольды
Захлебнулась Тристанова захолодь.
И сады, и пруды, и ограды,
И кипящее белыми воплями
Мирозданье — лишь страсти разряды,
Человеческим сердцем накопленной.
Делюсь понравившимся стихом из недавно прочитанной книги Леонида Утесова "Спасибо, сердце!":
Проходит год, как день,
То длиться день, как год,
И, оглянувшись, можно убедиться,
Что время то ползет, то медленно идет,
То будто слишком быстро мчится.
С рождения до двадцати
Года ползут, несмелые,
А с двадцати до тридцати
Они идут умелые,
Вот с тридцати до сорока
Бегут, как ночи белые,
А с сорока и далее
Летят, как угорелые.
Когда года твои ползут,
Ты прыгаешь и бегаешь,
Зато когда они идут,
Шаг в ногу с ними делаешь.
Когда ж они начнут бежать,
Тебе ходьба – забота,
А начинают пролетать,
Тебе сидеть охота.
И как бы способ нам найти,
Чтоб в ногу с временем идти?
aquamarine
25.05.2009, 22:09
НЕ ИСЧЕЗАЙ
Не исчезай... Исчезнув из меня,
развоплотясь, ты из себя исчезнешь,
себе самой навеки изменя,
и это будет низшая нечестность.
Не исчезай... Исчезнуть — так легко.
Воскреснуть друг для друга невозможно.
Смерть втягивает слишком глубоко.
Стать мертвым хоть на миг — неосторожно.
Не исчезай... Забудь про третью тень.
В любви есть только двое. Третьих нету.
Чисты мы будем оба в Судный день,
когда нас трубы призовут к ответу.
Не исчезай... Мы искупили грех.
Мы оба неподсудны, невозбранны.
Достойны мы с тобой прощенья тех,
кому невольно причинили раны.
Не исчезай. Исчезнуть можно вмиг,
но как нам после встретиться в столетьях?
Возможен ли на свете твой двойник
и мой двойник? Лишь только в наших детях.
Не исчезай. Дай мне свою ладонь.
На ней написан я — я в это верю.
Тем и страшна последняя любовь,
что это не любовь, а страх потери.
Евгений Евтушенко
Веста 07
25.05.2009, 22:43
Я проснулась – с желанием – ЖИТЬ!
Я сама себя вдруг ПОБЕДИЛА!
Я проснулась с желаньем открыть,
Ощутить в себе новую Силу!
Я могу поделиться добром,
Я могу поделиться – улыбкой,
Светом, радостью, счастьем, теплом,
В жизни – все исправимы ошибки!
В Жизни – столько всего! Не объять!
Столько милых и чудных моментов!
Я бы мир весь хотела – обнять,
Мне – не страшно идти – против ветра!
Здесь – не стоит кого-то судить…
Здесь – всегда приоткрыта страница!
Я проснулась – с желанием ЖИТЬ,
А вчерашнее все – небылица…
( автора не знаю)
Несчастен, кто любя, любим не может быть,
Несчастнее его - кто, не любя, томится,
Но всех несчастней тот, кто к счастью не стремится,
Кто больше никогда не в силах полюбить.
(Адам Мицкевич)
------------------------------------------------------------
За столиком чайным в гостиной
Спор о любви зашел.
Изысканны были мужчины,
Чувствителен нежный пол.
"Любить платонически надо!" -
Советник изрек приговор,
И был ему тут же наградой
Супруги насмешливый взор.
Священник заметил: "Любовью,
Пока ее пыл не иссяк,
Мы вред причиняем здоровью".
Девица спросила: "Как так?"
"Любовь - это страсть роковая!" -
Графиня произнесла
И чашку горячего чая
Барону, вздохнув, подала.
Тебя за столом не хватало.
А ты бы, мой милый друг,
Верней о любви рассказала,
Чем весь этот избранный круг.
(Генрих Гейне)
blagoroden_don
26.05.2009, 09:13
ПАДАЕТ ДОЖДЬ
(Воздушные налеты, 1940. Ночь и рассвет).
Падает Дождь -
Темный, как этот мир, черный, как слепота, -
Тысяча девятьсот сороковой
Гвоздь для Креста.
Падает Дождь,
Точно пульс отдается в висках, и все громче стучит молоток
Над Землею Горшечника - гром нечестивых сапог
По Святому надгробью - Дождь над Кровавой Землей,
Где плодятся надежды-пигмеи и кормится разум людской -
Червь ненасытный с Каиновой головой.
Падает Дождь
У подножья Креста, где Распятый томится всю ночь.
О, помилуй всех Лазарей и Богачей, милосердный Господь!
Ибо льет этот Дождь
На золотую парчу и покрытую язвами плоть.
Падает Дождь -
Кровь из распахнутой раны Распятого на земь струится,
В этой груди все страдание мира таится:
Боль догорающего уголька
В сердце самоубийцы, и тьмы бессловесной тоска -
Стоны слепого медведя,
Которого хлещет кнутом, выгоняя на травлю палач...
Зайца подбитого плач.
Падает Дождь -
"Пустите же, я дотянусь до Бога -
Вон Кровь Христова льется в небесах!" -
Кровь из чела изъязвленного тихо стекает,
Чтобы омыть истомленные смертною жаждой сердца,
Страшным пожаром объятые, в пятнах запекшейся боли -
Как лавры кесарева венца.
Но послышался голос Того, кому выпало жить на земле
И младенцем в хлеву меж немыми скотами лежать:
"И доныне люблю вас, и Кровь - свет мой чистый -за вас проливаю опять".
Перевод Марии Бородицкой
Махенятко
26.05.2009, 21:59
Какого вкуса чувства наши,
И скорбь и лютая тоска?
И впрямь горька страданий чаша,
Любовь и впрямь как мед сладка.
Горчинка легкая в стакане
У грусти явственно слышна.
Живая соль на свежей ране,
Когда обида солона.
Среди страстей, среди биенья,
Я различить тот час берусь
И резко-кислый вкус презренья
И кисловатый скуки вкус.
Под вечер горькая услада
И на просвет почти черно
Вино дождя и листопада
Печали терпкое вино.
Но все оттенки - бред и бренность
И ничего не слышит рот,
Когда стоградусная ревность
Стаканом спирта оплеснет.
Все так.И пусть.И горечь тоже,
Приемлю мед, приемлю соль.
От одного меня , о боже,
По милосердию уволь:
Когда ни вьюги и не лета,
Когда ни ночи и ни дня,
Когда ни вкуса и ни цвета,
Когда ни льда и ни огня
Владимир Солоухин
Мне говорят: нету такой любви.
Мне говорят: как все, так и ты живи!
Больно многого хочешь - нету людей таких.
Зря ты только морочишь и себя и других!
Говорят: зря грустишь, зря не ешь и не спишь, не глупи!
Всё-равно ведь уступишь, так уж лучше сейчас уступи!
...А она есть.Есть.ЕСТЬ.
А она здесь, здесь, здесь,
В сердце моём
тёплым живёт птенцом,
В жилах моих
жгучим течёт свинцом.
Это она - светом в моих глазах,
Это она - солью в моих слезах,
зрение, слух мой,
грозная сила моя,
солнце моё, горы мои, моря!
От забвения - защита,
от лжи и неверия - броня.
Если её не будет, не будет меня!...
...А мне говорят:
Нету такой любви.
А мне говорят:
Как все, так и ты живи!
А я никому души не дам потушить.
А я и живу как все
когда-нибудь
будут жить!
Вероника Тушнова.
ПЫТАЕШЬСЯ ВЕРИТЬ...
ЛЕВ ЛЕОНЬЕВ.
Ты веришь упрямо – всё будет иначе когда-то:
Заботливо время закроет жестокие раны.
А мудрый портной не напрасно наложит заплаты
На дыры в беспечно истрёпанных ветром карманах.
Ты искренне веришь, что щедрому небу угодно
Тебя обласкать, и с Любовью назначена встреча.
Вернутся здоровье и прежние силы, и годы
Жестокой обузой хозяйски не лягут на плечи…
Ты веришь, но точность бесстрастных зеркал отражает
Висков белизну и морщин кружевное плетенье.
И снова мигрень. А порой поясница – чужая,
И с ней заодно своевольных бессонниц мученье.
Ты веришь. Ты ждёшь. Но смышлёная синяя птица
В неловких руках оставляет ненужные перья.
И холоден дом – лишь истёртые памятью лица
В немой полутьме поджидают тоскливо за дверью.
Пытаешься верить. Но факты опять повторяют:
«Всё вовсе не так. Ну а Вера – смешна и нелепа…»
И ты поддаёшься судьбы уговорам, теряя
Реальные шансы на счастье, упавшее с неба.
ВИШНЯ.
Румяной зарею
Покрылся восток,
В селе за рекою
Потух огонек.
Росой окропились
Цветы на полях,
Стада пробудились
На мягких лугах.
Туманы седые
Плывут к облакам,
Пастушки младые
Спешат к пастухам.
С журчаньем стремится
Источник меж гор,
Вдали золотится
Во тьме синий бор.
Пастушка младая
На рынок спешит
И вдаль, припевая,
Прилежно глядит.
Румянец играет
На полных щеках,
Невинность блистает
На робких глазах.
Искусной рукою
Коса убрана,
И ножка собою
Прельщать создана.
Корсетом покрыта
Вся прелесть грудей,
Под фартуком скрыта
Приманка людей.
Пастушка приходит
В вишенник густой
И много находит
Плодов пред собой.
Хоть вид их прекрасен
Красотку манит,
Но путь к ним опасен -
Бедняжку страшит.
Подумав, решилась
Сих вишен поесть,
За ветвь ухватилась
На дерево взлезть.
Уже достигает
Награды своей
И робко ступает
Ногой меж ветвей.
Бери плод рукою -
И вишня твоя,
Но, ах! что с тобою,
Пастушка моя?
Вдали усмотрела, -
Спешит пастушок;
Нога ослабела,
Скользит башмачок.
И ветвь затрещала -
Беда, смерть грозит!
Пастушка упала,
Но, ах, какой вид.
Сучек преломленный
За платье задел;
Пастух удивленный
Всю прелесть узрел.
Среди двух прелестных
Белей снегу ног,
На сгибах чудесных
Пастух то зреть мог,
Что скрыто до время
У всех милых дам,
За что из эдема
Был выгнан Адам.
Пастушку несчастну
С сучка тихо снял
И грудь свою страстну
К красотке прижал.
Вся кровь закипела
В двух пылких сердцах,
Любовь прилетела
На быстрых крылах.
Утеха страданий
Двух юных сердец,
В любви ожиданий
Супругам венец.
Прельщенный красою
Младой пастушек
Горячей рукою
Коснулся до ног.
И вмиг зарезвился
Амур в их ногах;
Пастух очутился
На полных грудях.
И вишню румяну
В соку раздавил,
И соком багряным
Траву окропил.
это кстати Пушкин!!!!!!!!!!
"Есть упоение в бою
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы..."
Тоже Пушкин. ;)
Инна Ф.
У мира нет обратной стороны,
Идущий не найдет пути назад.
Мы смотрим в чьи-то мертвые глаза
И видим наши собственные сны.
И в жизнь идя сквозь голубой оскал
Вечерних улиц - праздно и легко,
Мы вместе с материнским молоком
Впитаем в кровь сомненье и закат.
Все на пути уже предрешено:
И вес креста, и сила наших рук.
Вновь детский плач и первых ласк испуг
Вращают землю, как веретено.
Вновь осень. И дождей кордебалет
Летит сквозь город мрачный и святой.
Душа сорвется липовым листом,
А липы простоят еще сто лет.
И будут неизбежны: долгий день,
Казенный дом, предчувствие вины…
У мира нет обратной стороны,
Есть наши отраженья на воде.
Михалыч$
29.05.2009, 10:58
Пью вино как написано мне на роду.
Мой порок неподвластен людскому суду.
Если Господом был я задуман как пьющий,-
Значит, пить перестав, я его подведу. (Омар Хайям)
Я Нe Вeрю В Зaкoннocть Зaкoнa,
Oт Кoтoрoгo Глупo бeжим.
Этa Жизнь Лишь Зaкрытaя Зoнa,
A Тeбe Лишь Мeняют Рeжим.
blagoroden_don
30.05.2009, 07:47
Узнал:Вы играли в Стамбуле.
На вашем концерте она была.
очень несчастную женщину сделали Вы счастливой.
Ее глаза,
точно листья зеленые,
что тянутся к каплям дождя,
на ваши пальцы смотрели.
Пишет:"Про все на свете забыла".
Но кроме печали и горя,не о чем ей забывать.
Пишет:"Волю дала слезам,стало легче дышать".
Пишет:"Прекрасен мир,радость в душе не уйму".
Маэстро,
Я в целом свете завидую Вам одному.
1957 г
Перевод Радия Фиша
Мы с ней летаем
Я умирал на бездорожье, кричал как птица умирая,
Вдруг подошёл один прохожий, без интереса воззирая...
Он не пришёл на крик помочь, его вело лишь любопытство,
Меня увидев, он ушёл, едва поняв, что это птица.
Горело солнце в этот день, и силы стали уходить,
Но ближе к ночи пала тень, не дав меня испепелить...
Другой толкнул меня ногой, ведь я мешал ему пройти,
Теперь песок был подо мной, да кровь сочилась из груди.
И дальше тьма, так беспросветна, как сердца чёрного нутро,
Машинной фары отблеск бледный, мне было видно далеко...
Но я молчал, ведь только хуже мне было с каждым из людей,
Кто помогать пришёл и тут же, старался сделать мне больней.
Ещё один пришёл с дороги, смотрел он долго, но тепло,
Я умирал... ещё немного... и был я очень далеко...
Кружился в небе я далёком, лишённом пуль и чёрных птиц,
Зовут которых вертолётом. Они не ведают границ.
Уходит мир, я исчезаю, вдруг снова вижу я его,
Крыло застывшее толкаю. Он улыбнулся так тепло.
Он взял на руки, он согрел, и раны все перевязал,
Слова какие-то мне пел, я только их не понимал...
Я обратился к ней тихонько, просил я только о пощаде,
Она дотронулась легонько, она шептала мне о правде...
А взгляд был полон беспокойства, но верил я тогда ему.
Мне больше было и не надо, я верил в то, что отплачу.
Но время шло и я влюблялся, в тепло и душу я её,
Я улетал, но возвращался, хоть это было не легко...
Лететь сквозь тучи... я старался, но возвращался снова я,
И мир чудесный открывался, и жить не мог я без тебя.
И в день прекрасный я увидел в саду волшебный водопад,
И вот тогда я точно понял, что нету мне пути назад...
Я без ума от сердца света, она красивей всех людей,
А в мире Нового Завета, я знал и нищих и царей.
Теперь мы вместе с ней летаем, за горизонт, за облака,
Она мне душу доверяет, но доверяю ей и я.
И это счастье, эта сила, пришла в тот миг, когда уже,
Не видел в жизни я спасенья, и смысл терял в своей душе.
Жизнь спортивной лошади
Хочу поведать вам историю,
которая случаеться не раз.
Пусть говорят молва и пустословие
Но вы послушайте один рассказ.
Герой наш, вот он, посмотрите,
Вот он рождается сейчас.
На ножки стал он поглядите,
И как же черн его окрас.
Родился черный жеребенок,
Он черный, черный как зола.
В глазах огонь, хоть и ребенок,
Но и к нему придет беда.
О, как прекрасны те мгновенья,
Что детством сладосным зовут.
И без забот, без сожаления
Провел их жеребенок тут.
Но все закончится когда-то,
Закончилось и для него.
Теперь он вырос, и ребята
Хотели оседлать его.
Но был не прост наш мальчик смелый,
В глазах огонь, земля вся в дрожь.
Бросал он вызов всем умело,
"Давай, меня ты не возмешь".
Но все случается когда-то,
Коня продали, но куда?
Продали в спорт его ребята,
И вот к нему пришла беда.
Спортивной лошади не сладко,
Железо в рот и хлыста свист.
Насколько было это гадко,
Ломали жеребца. На вид
Все тот же грозный и свирепый,
Но что с глазами, вот беда.
Как будто кто посыпал пеплом,
И в них как будто нет огня.
Огонь пока еще был в сердце,
Но тренировки день за днем.
И сердце стало горьким перцем,
И сильно, сильно билось в нем.
Чемпионат без перерыва,
И стал он золотой призер.
Но был почти на гране срыва,
И ни к чему тот разговор.
И вот прошло немного время,
И племенной красавец наш
Внутри был сломан - это бремя.
В глазах мы видим не кураж.
Проходит время, лет так десять,
А что же с ним, боюсь сказать.
О, сколько муки могут весить,
Порой и их не сосчитать.
Плетутся ноги еле еле,
О, счастье, он идет в денник.
Железо сняли, пахнут ели,
И он запомнил этот миг.
Он лег на поколеченные ноги,
По телу проходила дрожь.
В глазах лиш боль и конюх строгий,
И он заснул, и снилась рожь.
Он видел маму дорогую,
Он сново бегал по лугам,
Он вспомнил молодость лихую.
Но кто то стукнул по ногам.
Очнувшись видит человека,
"Опять на корд", он встал кряхтя.
Так нервно дергается веко,
И сил уж нет идти туда.
Болит все тело, но на корд,
Сегодня больше не пойдет.
Железо не поставят в рот.
А пуля в лоб его войдет.
Глаза закрылись, наконец-то
Мученье все уже ушло.
А жизнь его сплошное бегство
От боли муки. Все...Прошло.
(с)
Лиса Алиса
31.05.2009, 17:54
ПО ЛЕЗВИЮ
кто я в твоей судьбе - половинка? треть?
не говори ответ, не гляди назад -
мне ведь не надо многого – посмотреть
и отразиться светом в твоих глазах,
тысячи истин сотканы в полотно,
стянуты так, что, вслушайся, мир трещит…
пей, мой усталый рыцарь, свое вино,
выбери, кто я все-таки - яд ли? щит?
небом и хлебом связаны на века,
помнишь, касалась радуга наших плеч?
рыцарь, мой рыцарь, что же твоя рука
тянется к ножнам, где задремавший меч
слушает песни призрачной тишины,
ты …ты – посмеешь?
древних заклятий звук
смажется шорохом - полночь вползла в окно…
что ты, опомнись, выпусти меч из рук,
чую, он пахнет кровью…
пойми одно –
сталь холодна, но голос живой души
в ней отзовется эхом чужих скорбей…
…ты сделал выбор? что же, тогда - спеши,
я распахнула ворот, любимый.
бей.
Алина Марк
Лиса Алиса
31.05.2009, 17:55
Это война, команданте...
Прятаться, прятаться... под половицы сна.
Слышишь, шагами бессониц идет конвой?
Это война, команданте, опять война,
Сколько про голубя мира ты мне не пой.
Черным по белому, память как смоль черна,
Вновь посылает ночами своих солдат...
Это война, команданте, с собой война,
Мой персональный, разбитый на строчки ад.
Очные ставки, допросы, расстрел, стена...
Призраки прошлого - в калейдоскопе лиц.
Это война, команданте, увы, война,
Быть на прицеле у черных, пустых глазниц.
Сколь не топи, да не тонет в вине вина,
И не спасает ни ладан, ни образа.
Это война, команданте, моя война
Призракам прошлого ночью смотреть в глаза...
Ирина Голованова
Бронштейн Павел
Не сбывается, не сбывается,
Всё, что думалось, во что верилось...
Не моя ли жизнь улыбается?
Не моя...а мне так хотелось бы!
Что ж душа согнулась под прессами,
Стала ноша невыносимая?
Уязвима пята Ахиллеса,
Как душа моя, уязвимая...
Озадачился, призадумался,
Может я не достоен лучшего?
Счастье спит моё, не проснулося,
Как прекрасно оно – уснувшее!
Не будите его, не надобно,
Оно просто за век намаялось,
Мы ему – все молитвы жалобно,
А оно нам всё ж, не досталося...
Но я буду полон терпения,
Что оно придёт, не заблудится,
Моя кровь дошла до кипения,
- Обязательно счастье сбудется!
Только если оно появится,
Всё в шелках и до пола мантия -
Я боюсь ему не понравиться,
И его боюсь. Вот проклятие...
serg1969
01.06.2009, 10:14
Я внутри себя открою тайну
Древнюю и яркую, как свет.
Но создатель спрятал не случайно,
Эту мудрость от людских сует.
Я внутри себя открою сказку,
С детства позабытую навек
Про любовь, добро, тепло и ласку,
Для которых создан человек.
Я внутри себя открою чудо
Созиданья завтрашнего дня
И любовь в себе лелеять буду
К миру, сотворившему меня.
Я внутри себя открою песню
Летней ночи и сиянья звезд,
И по звукам странным и чудесным
К самому себе построю мост...
Каждый полон тайной неземною,
Носим мы Создателя печать.
Столько я в себе еще открою,
Что и слов не хватит рассказать!
Сергей Мироненко
blagoroden_don
01.06.2009, 22:14
Он, наверно, предчувствовал, что на вокзале умрет.
А иначе откуда - калеки-кондукторы, мухи?..
Станционный модерн - «Еврипида» его переплет...
И сигнальный флажок отыскался у лысой старухи.
А иначе зачем бы Медузы с аттических стен
в вечнозапертом лестничном, как бы избыточном, зале,
где покатый каскад ослабелых коснулся колен,
в трисмегистовых касках - змеились, стекали, свисали?
Даже кажется, и перестроили спешно вокзал
в потакающем, партикулярном, услужливом стиле -
лишь затем, чтобы он на такие ступени упал,
чтобы своды такие тоску Аониды вместили.
И морозный Толстой, с паровозных глядящий страниц
рокового финала... И Чехов - сердечные капли...
Он, теплушечный век отворяющий, падает ниц. -
С саквояжем дуэльных лепажей явиться могла б ли?
Не для милой ли тени все льнущие поручни здесь
извиваются, гладкие, все подлокотники гнутся -
вся пронзенная музыкой чадная взвесь? -
Чтоб на миг удержать. Чтоб ей было на что оглянуться.
Кому-то в беде посылают ангелов
Мне посылают людей
То ли на всех не хватает ангелов
То ли хватает людей
То ли посланных мне ангелов
принимаю впотьмах за людей
То ли в людях вижу ангелов
и не вижу людей
Вера Павлова
Завыл, матерый на закате,
И встретились, глаза в глаза.
Вот враг стоит, его, в бушлате,
Смотря в прицел дробовика.
И в это самое мгновенье
Не зная страха, смотрит он.
Как мимолетное виденье
Мелькнуло в голове, как сон.
Он вспомнил, враг его, когда-то.
Решил, вот так, его судьбу.
Раздался выстрел, и волчица
В крови лежала на снегу.
Тогда залилось сердце местью,
И хладнокровием в глазах.
Он пел, прощальную ей песню,
А сердце, мылося в слезах.
Да, вот теперь, стоит напротив,
Тот, кто судьбу его решил.
В атаку! Он услышал вроде
Как дробовик заголосил.
Но зубы острые, как бритва,
Скользнули по его щеке.
Он знал, последней будет битва,
А кровь стекала по земле.
Два злых врага, в траве вцепились,
И покатились по земле.
Что силы есть, два зверя бились,
Как нож блеснул в скользящей мгле.
И раненый, хрипя от боли,
Собравшись из последних сил
В предсмертный час, с последней воли,
Что силы есть, врага душил.
Лишь месть, ни капли доброты:
-Ты сам, создал себе убийцу.
Когда лишил меня любви,
Убив любовь, мою волчицу.
Так был повержен его враг.
Матерый, битву эту, выиграл.
На землю стал спускаться мрак,
В последний час, что сил завыл он:
-Да, за тебя любовь моя,
Лежать в земле мы будем вместе,
Прими, мой прах, моя земля.
И взгляд его застыл на месте.
И рухнул, сверху на врага,
Свободный, и не побежденный.
А нож сверкал в его боках,
Застыл он… Удовлетворенный. (c)
aquamarine
02.06.2009, 22:00
Любимая, спи!
Соленые брызги блестят на заборе.
Калитка уже на запоре. И море,
дымясь, и вздымаясь, и дамбы долбя,
соленое солнце всосало в себя.
Любимая, спи... Мою душу не мучай,
Уже засыпают и горы, и степь,
И пес наш хромучий, лохмато-дремучий,
Ложится и лижет соленую цепь.
И море - всем топотом, и ветви - всем ропотом,
И всем своим опытом - пес на цепи,
а я тебе - шёпотом, потом - полушёпотом,
Потом - уже молча: "Любимая, спи..."
Любимая, спи... Позабудь, что мы в ссоре.
Представь: просыпаемся. Свежесть во всем.
Мы в сене. Мы сони. И дышит мацони
откуда-то снизу, из погреба,- в сон.
О, как мне заставить все это представить
тебя, недоверу? Любимая, спи...
Во сне улыбайся (все слезы отставить!),
цветы собирай и гадай, где поставить,
и множество платьев красивых купи.
Бормочется? Видно, устала ворочаться?
Ты в сон завернись и окутайся им.
Во сне можно делать все то, что захочется,
все то, что бормочется, если не спим.
Не спать безрассудно и даже подсудно, -
ведь все, что подспудно, кричит в глубине.
Глазам твоим трудно. В них так многолюдно.
Под веками легче им будет во сне.
Любимая, спи... Что причина бессоницы?
Ревущее море? Деревьев мольба?
Дурные предчувствия? Чья-то бессовестность?
А может, не чья-то, а просто моя?
Любимая, спи... Ничего не попишешь,
но знай, что невинен я в этой вине.
Прости меня - слышишь? - люби меня - слышишь? -
хотя бы во сне, хотя бы во сне!
Любимая, спи... Мы - на шаре земном,
свирепо летящем, грозящем взорваться, -
и надо обняться, чтоб вниз не сорваться,
а если сорваться - сорваться вдвоем.
Любимая, спи... Ты обид не копи.
Пусть соники тихо в глаза заселяются,
Так тяжко на шаре земном засыпается,
и все-таки - слышишь, любимая? - спи...
И море - всем топотом, и ветви - всем ропотом,
И всем своим опытом - пес на цепи,
а я тебе - шёпотом, потом - полушёпотом,
Потом - уже молча: "Любимая, спи..."
Евгений Евтушенко
Жеводанский Зверь
04.06.2009, 19:27
Не окрыляет. Не властвует. Не влечёт.
Выброшено. Развеяно у обочин.
Взгляд отрешен или попросту обесточен.
Официант, принесите мне гамбургский счёт.
Все эпилоги - ложь. Все дороги - прах.
Бог одинок и, похоже, серьезно болен.
Город отчаялся, и со своих колоколен
Он распевает гимн об иных мирах.
Воинам грехи отпущены наперёд.
Им не увидеть больше родимой Спарты.
Я отдала долги. Я открыла карты.
И потому меня больше никто не ждет.
Веро4ка Полозкова
Нет. Кто тебе сказал?
Я хорошо живу.
Вот видишь, розы
В хрупкой вазе вянут.
И каждый вечер я друзей зову!
И от звонков устала - беспрестанных!
Да кто тебе сказал? И шуба на полу,
На ней у ног - любовник. Каждый вечер!
А тот платок из шкафа - не беру,
И не хочу накидывать на плечи.
Да кто сказал тебе?! Да вот он, и - успех!
Уже всерьез Принцессой величают:
Я думаю, забыл ты, как звучит мой смех,
Разлюбленных то - быстро забывают!
Да кто тебе сказал?! Ты плохо знал меня!
Уж если я решилась, значит, твердо!
И письма пусть теперь - другие сохранят.
Не плачу. Просто так! Перехватило горло.
© Светлана Макаренко
Не бойся, я исчезну легкой тенью!
Не позову, как буду умирать:
Нещедрому к пощадам Провиденью
Тебя не дам вслепую покарать!
Не бойся, я давно тебя простила,
Весь холод твой, усмешки: Всех - других.
Я все-таки, хоть робко, но - любила.
А ты читал вслепую каждый стих.
Не бойся! Всекарающая Совесть
Тебя не будет мучить и казнить:
Я напишу из наших писем повесть.
Ты - будешь вновь кого-нибудь любить:
А в тишине: Когда светлеют ночи,
Когда все сны в рассветах будут - прах.
Приду к тебе. Из долгих одиночеств.
С легчайшею улыбкой на губах.
Не бойся принимать такую гостью!
Грешно ей будет милостыню дать.
Отдавши душу - ничего не просят.
Лишь обретают легкий Дар - прощать!
Светлана Макаренко
Angelinushka
05.06.2009, 14:31
И. Бродский
Гладиаторы
Простимся.
До встреч в могиле.
Близится наше время.
Ну, что ж?
Мы не победили.
Мы умрем на арене.
Тем лучше.
Не облысеем
от женщин, от перепоя.
...А небо над Колизеем
такое же голубое,
как над родиной нашей,
которую зря покинул
ради истин,
а также
ради богатства римлян.
Впрочем,
нам не обидно.
Разве это обида?
Просто такая,
видно,
выпала нам
планида...
Близится наше время.
Люди уже расселись.
Мы умрем на арене.
Людям хочется зрелищ.
Если губы сказали: "Нет",
А глаза ответили "Да" -
Будто море хлынет в ответ,
Захлестнув тоску без следа.
Но завянет алый рассвет,
Почернеет любая звезда,
Если губы сказали: "Да",
Но душа ответила "Нет".
Илья Сельвинский
Я жду звонка
Я жду звонка...
Но ты не звонишь...
Я жду звонка..
Меня с ума ты сводишь..
Я жду звонка..
Зачем ты так?
Обиды были-то пустяк..
Я жду звонка..
Ну позвони!
Я жду звонка...
Ты говорил, что любишь сильно...
Да, в то время я была наивной...
Я жду звонка -
Забудь о ней!
Она не любит -
Ей не верь...
Я жду звонка!
Мой милый, солнце..
Прости меня.. ну ты вернешься?
В ответ лишь только тишина...
Люблю тебя! Прости меня!
Я жду звонка...
Ты ведь позвонишь?
Я долго жду..
Еще чуть-чуть..
И я умру...
Ты спишь еще, а я тебя целую,
Боясь своим дыханьем разбудить…
Я над тобой тихонько поколдую,
Чтобы, проснувшись, ты не смог забыть
Ту сказку, что пришла к нам этой ночью…
Ту нежность, что качала на волнах…
И если ты, любимый мой, захочешь,
Я повторю все это в твоих снах…
Я буду целовать твои ресницы…
Губами их считать… все до одной!
Ты думаешь, что это только снится?...
Я рядом!... Я с тобой… любимый мой!...
Глаза откроешь – сказка не пропала…
Ты в ней, пока ты дорог и любим…
И пусть нам времени судьба дает так мало…
Мы все равно его перехитрим!...
Ты пальчики мои целуешь нежно,
Как перстенёк, свой поцелуй даря…
Ведь ты моя любовь… моя надежда…
Мой лучик солнца в блеске янтаря…
Хочу, чтоб наше утро не кончалось…
Хочу дышать тобой до темноты…
Ты помнишь, как во сне я улыбалась?...
А знаешь, почему?... Мне ночью снился… ты.
blagoroden_don
06.06.2009, 08:39
Сонмы мелочей предавая огласке
солнечных лучей, – с утра кричащие краски
доводили до слез совершенства водяные прорехи,
как мембраны, вбирающие наши ахи да эхи.
Было эхо: за сердце хватающее, холеное, нахохленное, накуксенное.
Пастушонок хлыстиком по воздуху приударит, матерком – по идиллии...
Нам не надобно скрижалей, мы прижались и тихохонько-тихонько нижем звуковые бусинки.
Мы вины своей не ведали, грешочков не считали – это так, но потому нас и простили.
Straw hat
06.06.2009, 13:40
Две судьбы
Две женщины сидели у окна.
Подруги. Встретились в кафе случайно.
Смакуя красное вино до дна,
Делились всем, что было, прошлой тайной.
Две жизни, как два полюса судьбы,
А между ними миллион тропинок.
Жизнь первой состояла из борьбы,
А у второй – сплошной каскад картинок.
Одна страданья, боль перенесла,
И счастлива, что выжила, очнулась.
Жизнь удалась: детишек подняла,
Любовь ее своим крылом коснулась.
Вторая в роскоши и день, и ночь,
Жила лишь для себя любимой, светлой.
Но счастья нет, и нечем ей помочь.
Скучает, дым, глотая сигаретный.
Две жизни, как небесный рай и ад,
Промчались, как пылинка мирозданья,
Но как понять: что пустота, что клад?
У каждого своя судьба и тайна.
Татьяна Лаврова
Straw hat
06.06.2009, 13:42
Пропади ты пропадом -
Говорю я шёпотом
В трубку телефонную,
Дочерна сожжённую
Силой того выдоха,
Где искало выхода
Сердце мое бывшее,
Без меня остывшее.
Пропади ты начисто.
Пропади ты намертво.
Всё, что было начерно -
Напишу я набело.
Провались же с грохотом
Здания стоящего.
Пропади из прошлого
И из настоящего.
Вероника Долина
Straw hat
06.06.2009, 13:43
Ощущение крыльев вернулось.
Ничего невозможного нет.
Ты - мое возвращение в юность.
Ты мой пропуск туда, где запрет –
В край, куда с потаенной кручиной
Одинокое время бредет...
Там теперь высоко и пустынно.
И неслышен и легок полет.
Возвращаться в былое – нелепо?
Или шанс нам дарован судьбой?
Наша родина – звездное небо.
Мы с тобою вернулись домой.
В доме этом и мрак я приемлю:
Он с любовью и праздником слит...
Неизбежным паденьем на землю
Эта сладость полета горчит...
Марина Мартынова
LOVELENA
06.06.2009, 17:33
***
Торопитесь любить, время впрок запасти не удастся,
торопитесь друг друга беречь, ведь потерь не вернуть,
не ленитесь сказать о любви, ведь и так может статься,
что когда-то придется одним продолжать этот путь.
Не спешите винить, не спешите обидеть упреком,
те слова тяжелы, не пришлось бы просить их назад,
а любая ошибка, потом обернется уроком,
лучше время найдите, чтоб доброе что-то сказать.
Не забудьте, что жизнь коротка, а минуты- бесценны,
что в песочных часах золотой убегает песок,
не забудьте, что даже кумиры уходят со сцены,
и родным, и любимым, и нужным назначен свой срок.
Есть"сейчас".Загляните в глаза и проникните в душу,
если сердце тревожит печаль- дайте волю слезам,
научитесь прощать, понимать и внимательно слушать,
торопитесь любить, что б когда-нибудь не опоздать.
Надежда Могер
serg1969
06.06.2009, 21:55
Я пил вино чужих земель,
хмелел от огненного рома,
Но, видно, самый крепкий хмель
растет у собственного дома.
Я видел блеск чужих планет
с их пестротой неистребимой,
Но звезд, наверно ярче нет
тех, что горят в глазах любимой,
Я рвал заморские цветы,
Цвела без запаха фисташка.
Ах, Запад, Запад, знаешь ты,
как пахнет белая ромашка?...
Я видел много див и дев,
хмелел от красок и от зноя,
И вот склоняюсь, обалдев,
перед ромашкою степною.
Родного хмеля колдовство!
Ему единственному верьте:
пьянеешь в детстве от него,
трезвеешь только после смерти...
И.Рядченко
ПОПЫТКА СМЕРТИ
Я умру от разрыва аорты.
Будет вечер особого сорта -
в меру чувственный, теплый и ясный
и ужасный.
Я умру,
подымаясь по венам
вместе с тромбом.
Иль жирная крыса
ногу мне отгрызет по колено.
Или рухнет с заоблачной выси,
как витраж мне на голову небо.
Гром мне уши забьет динамитом.
Я умру тяжело и нелепо.
Я умру, очевидно, убитым.
И - профессиональным убийцей.
Если это со мною случится,
то умру я, не зная, что умер, -
лишь услышу стрекочущий зуммер
метко в сердце направленной пули.
Захлебнусь в том, что звери надули,
относящиеся ко мне лично
безразлично
и очень прилично.
Я умру нагишом или франтом,
чисто выбритым, с розовым бантом.
И, чтоб светских шокировать дур,
я не сделаю педикюр.
Я умру, слез в подушку не пряча.
Я умру, когда будут судачить
вкруг меня,
лицемерить и лгать
и бумаги мои воровать.
Я умру, видя детские муки
и в проклятье простертые руки
матерей и отцов.
Я умру.
К погребальному выйду костру.
И взойду равнодушно.
И вспыхну.
И, когда это кончится точно,
коль и здесь не пробудится стих мой, -
наконец то поставлю я точку.
И умру.
Борис Виан.
ПУШКИН
Кто знает, что такое слава!
Какой ценой купил он право,
Возможность или благодать
Над всем так мудро и лукаво
Шутить, таинственно молчать
И ногу ножкой называть?..
Анна Ахматова
serg1969
07.06.2009, 10:44
Я смысл этой жизни вижу в том,
Чтоб не жалея ни души, ни тела,
Идти вперед, любить и делать дело,
Себя не оставляя на потом.
Движенья постигая красоту,
Окольного пути не выбирая,
Наметив в самый край, пройти по краю,
Переступив заветную черту.
Не ждать конца, в часы уставив взгляд,
Тогда и на краю свободно дышишь.
И пули, что найдет тебя, ты не услышишь,
А остальные мимо пролетят.
В полночной темноте увидеть свет,
И выйти к свету, как выходят к цели.
Все виражи минуя на пределе
При этом веря, что предела нет.
Не презирать, не спорить, а простить
Всех тех, кто на тебя рукой махнули.
На каждого из нас у смерти есть по пуле,
Так стоит ли об этом говорить...
Не ждать конца, в часы уставив взгляд,
Тогда и на краю свободно дышишь.
И пули, что найдет тебя, ты не услышишь,
А остальные мимо пролетят.
А.Макаревич
Angelinushka
07.06.2009, 15:24
Мигель Эрнандес
Глаза мои без глаз твоих пустынны:
они - два муравейника разъятых,
а руки-ветви без твоих, крылатых,
мертвы, как две сухие хворостины.
Пригубив робко губ твоих рубины,
я благовещу в сладостных набатах,
а нет тебя - в желаниях распятых
я терн ращу там, где росли жасмины.
Я глохну, если ты хранишь молчанье,
и путь мой без твоей звезды не сладок,
я без тебя безмолвен, как мертвец.
Повсюду я ловлю твое дыханье,
твоих следов забытый отпечаток -
в тебе его начало и конец.
Мы совпали с тобой,
совпали
в день, запомнившийся навсегда.
Как слова совпадают с губами.
С пересохшим горлом —
вода.
Мы совпали, как птицы с небом.
Как земля
с долгожданным снегом
совпадает в начале зимы,
так с тобою
совпали мы.
Мы совпали,
еще не зная
ничего
о зле и добре.
И навечно
совпало с нами
это время в календаре.
serg1969
07.06.2009, 20:20
Я не волшебник, я учусь.
Учусь у разочарований,
У бездарей и дарований
Искусству разума и чувств.
Учусь по книгам, до сих пор
не изданным и не сожжённым,
по тайным знакам листьев жёлтых,
познавших славу и позор.
Учусь молчать и говорить
на языке, понятном людям,
назвавшим бредом веру в чудо,
посмевшим это повторить.
Учусь читать, учусь писать
Не рассыпая многоточий,
Не принимая полномочий
К уютной гавани пристать…
Учусь быть рядом и нигде,
Бессмысленно необходимым…
Неуязвимым, но ранимым
Как все живое на земле.
Твою хотел рассеять грусть,
Пытался стать лучистым светом.
Не стал звездой, но стал поэтом.
Я не волшебник, я учусь
(автора не знаю)
Я равна для тебя нулю.
Что о том толковать, уж ладно,
Все равно я тебя люблю
Восхищенно и беспощадно,
И слоняюсь, как во хмелю,
По аллее неосвещенной
И твержу, что тебя люблю
Беспощадно и восхищенно.
Мария Петровых
Будь, пожалуйста,
послабее.
Будь,
пожалуйста.
И тогда подарю тебе я
чудо
запросто.
И тогда я вымахну -
вырасту,
стану особенным.
Из горящего дома вынесу
тебя,
сонную.
Я решусь на все неизвестное,
на все безрассудное -
в море брошусь,
густое,
зловещее,
и спасу тебя!..
Это будет сердцем велено мне,
сердцем
велено...
Но ведь ты же
сильнее меня,
сильней
и уверенней!
Ты сама
готова спасти других
от уныния тяжкого,
ты сама не боишься
ни свиста пурги,
ни огня хрустящего.
Не заблудишься,
не утонешь,
зла
не накопишь
Не заплачешь
и не застонешь,
если захочешь.
Станешь плавной
и станешь ветреной,
если захочешь...
Мне с тобою -
такой уверенной -
трудно
очень.
Хоть нарочно,
хоть на мгновенье -
я прошу,
робея,-
помоги мне
в себя поверить,
стань
слабее.
Р.Рождественский
serg1969
07.06.2009, 21:29
Мне нравится жить!
Каждый день для себя открываю.
В нём новое солнце, не виданный ранее свет…
И снова порывы души - понимаю,
И истинность чувств берегу много лет.
Мне нравится жить,
Наблюдать без претензий, пристрастий...
И что может быть интересней, новей?!
Когда день за днём через жизненный кастинг
Проходишь, себя открывая, людей…
Мне нравится жить,
Удивляться разумности Жизни,
Подаркам, - что тайна и щедрость сама,
Возможностям новым и свежести мысли,
Безмерности света, конечности зла!
Мне нравится жить
От любви и тепла расцветая,
Делиться с другими, мечты исполнять и дарить,
Жалеть, согревать, не грустить, от себя отрывая,
В гармонии с Миром мне нравиться жить!!!
Антонина Левицкая-Карпова
Я стала невеселая...Прости!
Пускай тебя раскаянье не гложет.
Сама себя попробую спасти,
никто другой спасти меня не может.
Забудь меня. Из памяти сотри.
Была — и нет, и крест поставь на этом!
А раны заживают изнутри.
А я еще уеду к морю летом.
Я буду слушать, как идет волна,
как в грохот шум ее перерастает,
как, отступая, шелестит она,
как будто книгу вечности листает.
Не помни лихом.
Не сочти виной,
что я когда-то в жизнь твою вторгалась,
и не печалься —
все мое — со мной.
И не сочувствуй —
я не торговалась!
Вероника Тушнова