Любимые стихи

[Old Lady]

***

Любити одну хвилину
Цей час віднайдений у вічності
Любити неможливий подих причинний
Промінь зламаного віками світла
Любити призахідне сонце
Памятаючи що воно сяде за обрієм
І виблиск його крізь хмари
Це єдина і вічна мить
Любити вранішній виблиск зорі
Світанкової чистої
Коли ще все поснуле
І час колісницею
Над кучугурами хмар
Невпинно й нелагідно
Але манливо так мчить
Любити вуст твоїх світлу невинність
Неприйдешність звязку
Неможливість єднання
Цей біль у якому радість
Сплітається з гамором
Велетенського обширу
Стороннього твого майбуття
Любити тебе на відстані
На позасвітній нічогості
На лезі чистого променю
І втомлених очей каяття
Любити поки живу я
Мрію нездійсненну
Як квадратура кола
Близьку й неймовірно далеку
І встигнути подякувати Всевишньому
За те що живу і люблю
Любити як дихати
Просто жити
За межами правил
І світобудови
Просто любити і це означає жити

Юрко Покальчук

[Besss]

Русалка

На русалке горит ожерелье
И рубины греховно-красны,
Это странно-печальные сны
Мирового, больного похмелья.
На русалке горит ожерелье
И рубины греховно-красны.

У русалки мерцающий взгляд,
Умирающий взгляд полуночи,
Он блестит, то длинней, то короче,
Когда ветры морские кричат.
У русалки чарующий взгляд,
У русалки печальные очи.

Я люблю ее, деву-ундину,
Озаренную тайной ночной,
Я люблю ее взгляд заревой
И горящие негой рубины…
Потому что я сам из пучины,
Из бездонной пучины морской.

[Luckycat]

Убивали любовь, убивали в четыре руки
Били с разных сторон, состязаясь в сноровке и силе,
Им шептала любовь: "Ах, какие-же вы дураки!"
А они ей в ответ за ударом удар наносили.
Убивали любовь, и однажды она умерла,
Ей бы взять, обмануть, притвориться убитой, и только
Но любовь, как любовь, притворяться она не могла
Да и им поначалу не жаль ее было нисколько.
Убивали любовь... На поминках его желваки
Заходили на скулах, а взгляд ее слезы затмили
А потом, как ни странно, все те-же четыре руки
Поливали цветы у убитой любви на могиле.

////////////////////////////////////

Он уходил. Она молчала.
А так хотелось закричать:
Не уходи! Начнем сначала!
Давай попробуем начать?!
Он оглянулся у порога,
Свою решительность кляня
Хотел он крикнуть: Ради бога!
Прости меня! Верни меня!
Не закричал. Не подошел.
Она молчала. Он ушел.

[L'vovna]

Проклятье века — это спешка,
и человек, стирая пот,
по жизни мечется, как пешка,
попав затравленно в цейтнот.

Поспешно пьют, поспешно любят,
и опускается душа.
Поспешно бьют, поспешно губят,
а после каются, спеша.

Но ты хотя б однажды в мире,
когда он спит или кипит,
остановись, как лошадь в мыле,
почуяв пропасть у копыт.

Остановись на полдороге,
доверься небу, как судье,
подумай — если не о боге —
хотя бы просто о себе.

Под шелест листьев обветшалых,
под паровозный хриплый крик
пойми; забегавшийся — жалок,
остановившийся — велик.

Пыль суеты сует сметая,
ты вспомни вечность наконец,
и нерешительность святая
вольётся в ноги, как свинец.

Есть в нерешительности сила,
когда по ложному пути
вперёд на ложные светила
ты не решаешься идти.

Топча, как листья, чьи-то лица,
остановись! Ты слеп, как Вий.
И самый шанс остановиться
безумством спешки не убий.

Когда шагаешь к цели бойко,
как по ступеням, по телам,
остановись, забывший бога, —
ты по себе шагаешь сам!

Когда тебя толкает злоба
к забвенью собственной души,
К бесчестью выстрела и слова,
не поспеши, не соверши!

Остановись, идя вслепую,
о население Земли!
Замри, летя из кольта, пуля,
И, бомба в воздухе, замри!

О человек, чьё имя свято,
подняв глаза с молитвой ввысь,
среди распада и разврата
остановись, остановись!

Евгений Евтушенко

[Mik2]

В саду небесном зреет новый день.
Давай, сорвём?
Счастливыми
проснёмся.
Из-за гардины выкатится солнце,
Повиснет —
осторожно, не задень!
— Над изголовьем.
Схватишь впопыхах
На спинку стула
брошенное утро,
Накинешь... И
покажется мне, будто Бог улыбнулся где-то в облаках.
Черная Лиса

[UltimoBoyScout]

Владимир Третьяков

Если спросят приметы весны,
Я скажу: это воздуха свежесть,
Это первая зелень травы
И к любимым огромная нежность.
Без неё бесконечно шли дни.
Были чувства покрыты снегами.
Мы теперь её вновь обрели,
И с приходом весны она с нами
Я хочу её всю расплескать,
Всю до капли и всю без остатка,
Чтоб могла ты глазами сказать,
До чего же любовь моя сладка.
Я хочу чтоб купалась ты в ней,
Утопала и разум теряла.
И от нежности этой моей,
Твоё сердце других чтоб не знало.

[Aqua Regia]

Та женщина приходит, не просясь,
Когда уже не ждешь ты перемен.
И любит свято, будто бы молясь,
И ничего не требует взамен.

Та женщина всегда тебя поймет.
С ней так легко и хочется дерзать.
Она в душе твоей растопит лед
И не заставит сердце замерзать.

С той женщиной так сладко засыпать,
Вдыхая аромат ее волос.
И ей одной так хочется воздать,
Что до сих пор воздать не довелось.

Та женщина не станет упрекать
И в сотый раз она тебя простит.
А коль уйдешь, не станет окликать
И унизительно о жалости просить.

В той женщине довольно простоты,
И мудрости, и детского азарта...
Но слишком поздно понимаешь ты,
Кем стала для тебя она когда-то.

И ты готов на край Земли бежать,
Вымаливать короткое свидание,
Чтоб вновь в глубинах глаз ее искать
Ключи от всех истоков мироздания.

Ирина Галинко

[Aqua Regia]

Убивали любовь, убивали в четыре руки
Били с разных сторон, состязаясь в сноровке и силе,
Им шептала любовь: "Ах, какие-же вы дураки!"
А они ей в ответ за ударом удар наносили.
Убивали любовь, и однажды она умерла,
Ей бы взять, обмануть, притвориться убитой, и только
Но любовь, как любовь, притворяться она не могла
Да и им поначалу не жаль ее было нисколько.
Убивали любовь... На поминках его желваки
Заходили на скулах, а взгляд ее слезы затмили
А потом, как ни странно, все те-же четыре руки
Поливали цветы у убитой любви на могиле.

////////////////////////////////////



автор-Юрий Воронов

[NATA92008]

Убежит молоко черемухи,
и душа босиком убежит
по траве, и простятся промахи
ей за то, что не помнит обид,
и очнется мечта-заочница,
и раскроет свою тетрадь
И не то чтобы жить захочется,
но расхочется умирать.
Вера Павлова

[randomn]

Памяти В. Маяковского

Разве же можно,
чтоб все это длилось?
Это какая-то несправедливость...
Где и когда это сделалось модным:
"Живым - равнодушье,
внимание - мертвым?"
Люди сутулятся,
выпивают.
Люди один за другим
выбывают,
и произносятся
для истории
нежные речи о них -
в крематории...

Что Маяковского жизни лишило?
Что револьвер ему в руки вложило?
Ему бы -
при всем его голосе,
внешности -
дать бы при жизни
хоть чуточку нежности.
Люди живые -
они утруждают.
Нежностью
только за смерть награждают.

Евгений Евтушенко

[leokadiy]

Мне без тебя так трудно жить,
А ты - ты дразнишь и тревожишь.
Ты мне не можешь заменить
Весь мир...
А кажется, что можешь.
Есть в мире у меня свое:
Дела, успехи и напасти.
Мне лишь тебя недостает
Для полного людского счастья.
Мне без тебя так трудно жить:
Все - неуютно, все - тревожит...
Ты мир не можешь заменить.
Но ведь и он тебя - не может.

Наум Коржавин

[Cosa Nostra]

Встречай

Причал плевал через губу.
Серели рыбами печали.
Но чайки пели и кричали,
Как небо, колокол качая.
И сердце начало пальбу.

Температурящим китом
На сушу выбросилось ,,Где ты?,,
И - веришь? - вздрогнули планеты.
А лодки – волнами одеты -
Восторг заглатывали ртом.

Цветастый ветер и сатин
Тебя нахально облепили.
Я не смотрю...Ты машешь? Или?
Нас по ошибке разделили
И нет печальней половин.

Медузы выползли на край
Земли. И враз лишились воли.
Вот взгляды воздух распороли,
Еще немного солнца, соли -
Ну... где же ты? Встречай, встречай...

Лада Миллер

[Hotice]

Жизнь в рассеянном свете

Грохот цинковой урны, опрокидываемой порывом
ветра. Автомобили катятся по булыжной
мостовой, точно вода по рыбам
Гудзона. Еле слышный
голос, принадлежащий Музе,
звучащий в сумерках как ничей, но
ровный, как пенье зазимовавшей мухи,
нашептывает слова, не имеющие значенья.

Неразборчивость буквы. Всклокоченная капуста
туч. Светило, наказанное за грубость
прикосновенья. Чье искусство -
отнюдь не нежность, но близорукость.
Жизнь в рассеянном свете! и по неделям
ничего во рту, кроме бычка и пива.
Зимой только глаз сохраняет зелень,
обжигая голое зеркало, как крапива.

Ах, при таком освещении вам ничего не надо!
Ни торжества справедливости, ни подруги.
Очертания вещи, как та граната,
взрываются, попадая в руки.
И конечности коченеют. Это
оттого, что в рассеянном свете холод
демонстрирует качества силуэта -
особенно, если предмет немолод.

Спеть, что ли, песню о том, что не за горами?
о сходстве целого с половинкой
о чувстве, будто вы загорали
наоборот: в полнолунье, с финкой.
Но никто, жилку надув на шее,
не подхватит мотивчик ваш. Ни ценитель,
ни нормальная публика: чем слышнее
куплет, тем бесплотнее исполнитель.

1987

[vieanna]

https://fbcdn-sphotos-d-a.akamaihd.net/hphotos-ak-ash3/547244_540333492684147_760705114_n.jpg
Иосиф Бродский
А. А. Ахматовой

За церквами, садами, театрами,
за кустами в холодных дворах,
в темноте за дверями парадными,
за бездомными в этих дворах.
За пустыми ночными кварталами,
за дворцами над светлой Невой,
за подъездами их, за подвалами,
за шумящей над ними листвой.
За бульварами с тусклыми урнами,
за балконами, полными сна,
за кирпичными красными тюрьмами,
где больных будоражит весна,
за вокзальными страшными люстрами,
что толкаются, тени гоня,
за тремя запоздалыми чувствами
Вы живете теперь от меня.

За любовью, за долгом, за мужеством,
или больше - за Вашим лицом,
за рекой, осененной замужеством,
за таким одиноким пловцом.
За своим Ленинградом, за дальними
островами, в мелькнувшем раю,
за своими страданьями давними,
от меня за замками семью.
Разделенье не жизнью, не временем,
не пространством с кричащей толпой,
Разделенье не болью, не бременем,
и, хоть странно, но все ж не судьбой.
Не пером, не бумагой, не голосом --
разделенье печалью... К тому ж
правдой, больше неловкой, чем горестной:
вековой одинокостью душ.

На окраинах, там, за заборами,
за крестами у цинковых звезд,
за семью - семьюстами! - запорами
и не только за тысячу верст,
а за всею землею неполотой,
за салютом ее журавлей,
за Россией, как будто не политой
ни слезами, ни кровью моей.
Там, где впрямь у дороги непройденной
на ветру моя юность дрожит,
где-то близко холодная Родина
за финляндским вокзалом лежит,
и смотрю я в пространства окрестные,
напряженный до боли уже,
словно эти весы неизвестные
у кого-то не только в душе.

Вот иду я, парадные светятся,
за оградой кусты шелестят,
во дворе Петропаловской крепости
тихо белые ночи сидят.
Развевается белое облако,
под мостами плывут корабли,
ни гудка, ни свистка и ни окрика
до последнего края земли.
Не прошу ни любви, ни признания,
ни волненья, рукав теребя...
Долгой жизни тебе, расстояние!
Но я снова прошу для себя
безразличную ласковость добрую
и при встрече -- все то же житье.
Приношу Вам любовь свою долгую,
сознавая ненужность ее.

1962

[Горняк.]

М. ЦВЕТАЕВА.
Каждый день судьбу благодарю. Каждый вечер подвожу итоги. Не сверяюсь по календарю, Дорожу сегодня очень многим. Все закономерно и светло. Все зачем-то было очень кстати. То,что опалило – не сожгло. То,что было болью, стало статью. Кто ушел,тот должен был уйти. Кто нашелся – значит, так и надо. Ветрам дуть, а солнышку светить. Самым близким быть со мною рядом. Провожать,встречать, учить,жалеть, Обнимать,лелеять,быть построже. Знать,что ты на этой же земле, Зыбкость мира ощущая кожей.

[Горняк.]

Гранат разломлен Маргарита Родяхина …Гранат разломлен. …Зёрнышки – пурпур. Кровавый бисер сока – ……………………откровенье. …Стрела остра. Хитёр остряк – Амур – …Цель выбрана. ……….Стрельба на пораженье. …Гранат разломлен. Кровоточит плоть Блестящим необычно ярким глянцем. …Стрела остра, …..готова грудь вспороть. Лицо Луны подёрнуто румянцем. …Гранат разломлен. ………Трещина тонка. ...Оса припала к мякоти, смакуя. …Стрела остра. …..Нежна, …………..терпка, …………………….дерзка …Гранатовая сладость поцелуя…

[cote d'Ivoire]

О чём же волны шепчут, умирая,
по синю морю нагулявшись всласть?
О том, что жизнь - хоть без конца и края -
в итоге нужно к берегу припасть.

Обнять, всей грудью о него разбиться,
отдав себя, забыться как во сне.
И этот шум бесформенный, что длится -
передоверить ли другой волне?

Ах, в нём и ликование, и всхлипы,
все звуки, ноты, нежные слова,
что, может быть, и мы сказать могли бы,
что говорит волна, пока жива.

Какой привычно городили вздор мы!
Но вслушаемся в эту моря весть,
в ритмичный всплеск и тихий шум без формы,
благословивший всё, что в мире есть.

В волнующий и неумолчный шепот,
который, ничего не утая,
как будто бы передаёт нам опыт
просторного, как море, бытия.

Илья Рейдерман

[Парусник]

Я не успел.

(Тоска по романтике)

Болтаюсь сам в себе, как камень в торбе,
И силюсь разорваться на куски,
Придав своей тоске значенье скорби,
Но сохранив загадочность тоски.

Свет Новый не единожды открыт,
А Старый - весь разбили на квадраты.
К ногам упали тайны пирамид,
К чертям пошли гусары и пираты.

Пришла пора всезнающих невежд,
Все выстроено в стройные шеренги.
За новые идеи платят деньги,
И больше нет на "эврику" надежд.

Все мои скалы ветры гладко выбрили,
Я опоздал ломать себя на них.
Все золото мое в Клондайке выбрали,
Мой черный флаг в безветрии поник.

Под илом сгнили сказочные струги,
И могикан последних замели.
Мои контрабандистские фелюги
Сухие ребра сушат на мели.

Висят кинжалы добрые в углу
Так плотно в ножнах, что не втиснусь между.
Мой плот папирусный - последнюю надежду -
Волна в щепы разбила об скалу.

Вон из рядов моих партнеры выбыли,
У них сбылись гаданья и мечты.
Все крупные очки они повыбили
И за собою подожгли мосты.

Азартных игр теперь наперечет,
Авантюристов всех мастей и рангов.
По прериям пасут домашний скот,
Там кони пародируют мустангов.

И состоялись все мои дуэли,
Где б я почел участие за честь.
Там вызвать и явиться - все успели,
Все предпочли, что можно предпочесть.

Спокойно обошлись без нашей помощи
Все те, кто дело сделали мое.
И по щекам отхлестанные сволочи
Бессовестно ушли в небытие.

Я не успел произнести: "К барьеру!",
А я за залп в Дантеса все отдам.
Что мне осталось? Разве красть химеру
С туманного собора Нотр-Дам?

В других веках, годах и месяцах
Все женщины мои отжить успели.
Позанимали все мои постели,
Где б я хотел любить - и так, и в снах.

Захвачены все мои одры смертные,
Будь это снег, трава иль простыня.
Заплаканные сестры милосердия
В госпиталях обмыли не меня.

Мои друзья ушли сквозь решето.
Им всем досталась Лета или Прана.
Естественною смертию - никто,
Все противоестественно и рано.

Иные жизнь закончили свою,
Не осознав вины, не скинув платья.
И, выкрикнув хвалу, а не проклятья,
Спокойно чашу выпили сию.

Другие знали, ведали и прочее...
Но все они на взлете, в нужный год
Отплавали, отпели, отпророчили.
Я не успел, я прозевал свой взлет.

В.Высоцкий

1973

[L'vovna]

Мне казалось - я бегу
Полем
На не чующих травы
Лапах.
Я не помню никакой
Боли,
Смерть была - один большой
Запах.

Помню небо -
Древний Кот многоликий.
Отряхнулся и пошёл,
Как по карте.
Не взаправду же ведь я - Дикий,
Чтоб смотреть, что там лежит
На асфальте.

А потом запахло мёдом и мятой,
Я в траву влетел по самые уши
И решил, что в новой жизни (девятой)
Буду тем же, кем и был, только лучше.

Был котёнком, в сказки не верил,
А потом забыл, как все забываем -
Здесь всегда распахнуты двери,
Это место называется Раем.
Рай кошачий, до последних окраин,
Благодать для тех, кто здесь поселился.
Но уж больно убивался хозяин -
Я чуть сразу же назад не родился.

Весь поникший от нахлынувшей скуки,
Брёл по Раю в поисках дома
И уткнулся в чьи-то тёплые руки,
Руки пахли странно знакомо.

Не запомнилось лицо и окраска -
Прятал морду в вороте платья.
Был покой и тихая ласка,
А потом нас встретили братья.

Было солнце (просто так, не в окошке)
Золотым, как рыбка на блюде.
И все были мы здесь - общие кошки,
А у нас, конечно, - общие люди.

Мы со взрослыми котами небрежно
Выходили в круг - померяться силой,
И мурлыкали мне кошки так нежно,
Потому что я большой и красивый.

Здесь тепло всегда, и чисто, и сухо,
Не бывает ни дождей, ни метели.
Раз порвал я, значит, Серому ухо -
Зажило, и пожалеть не успели.

Серый крут, он подох, видно, в драке.
Серой масти - аккурат мой братишка?
По ночам ему всё снятся собаки,
Он рычит на них во сне, но не слишком.

Мне же снится: я бегу
Полем.
Каждая травинка -
Резная...
Может, каждый выбирать
Волен?
Я всего лишь кот, я -
Не знаю...

Екатерина Агафонова

[Hotice]

В моём безумии люби меня.
Один нам путь, и жизнь одна и та же.
Моё безумство манны райской слаже.
Наш рдяный путь в метании огня,
Архангелом зажжённого на страже.
В моём горении люби меня.

Только будь всегда простою,
Как слова моих стихов.
Будь мне алою зарёю,
Вся обрызгана росою,
Как сплетеньем жемчугов.

В моём пылании люби меня,
Люби в безумстве, и в бессильи даже.
Всегда любовь нам верный путь укажет,
Пыланьем вечным рай наш осеня.
Отвергнут я, но ты люби меня.
Нам путь один, нам жизнь одна и та же.

Отворю я все дворцы,
И к твоим ногам я брошу
Все державы и венцы, —
Утомительую ношу, —
Всё, что могут дать творцы.

[NATA92008]

Леон де Грейфф

Сеньора дождинка, предтеча дождя,
на клавишу камня упала вначале,
и грянули струи, как струны печали,
и певчего ритма качнулась ладья...

Туманные волны
дождя зазвучали,
певучие волны
ладью раскачали,
венгерской рапсодией
разбередя
расплывчатость чувства...

Как струны печали,
запели крученые
струи дождя...

И хляби разверзлись,
ручьи одичали:
гром требовал зычно
единоначалья,
литаврами молний
безмолвье гвоздя...

В симфонии бури,
в пучине печали
смятенного сердца качалась ладья!

Перевод Сергея Гончаренко

[file]

Мертвая зыбь


Как в гору, шли мы в зыбь, в слепящий блеск заката.
Холмилась и росла лиловая волна.
С холма на холм лилось оранжевое злато,
И глубь небес была прозрачно-зелена.

Дым из жерла трубы летел назад. В упругом
Кимвальном пенье рей дрожал холодный гул.
И солнца лик мертвел. Громада моря кругом
Объяла горизонт. Везувий потонул.

И до бортов вставал и, упадая, мерно
Шумел разверстый вал. И гребень, закипев,
Сквозил и розовел, как пенное Фалерно, -
И малахит скользил в кроваво-черный зев.

9.VI.09

[Nats]

Не бывает любви без конца. Ничего без конца не бывает... Отпускает ночное кольцо из объятий пустые трамваи, опускается занавес дня, выпуская закат на арену... Отпускают, любя и кляня, набивая прошедшему цену, оставляя упреки и боль, недосказанность кутая ложью...

Только если погибла любовь - им уже ничего не поможет.

Им уже ничего не вернуть, не примерить, не выстрадать даже. Так на кипельно-белом окне оседает со временем сажа, так свеча, что дарила нам свет, остается обугленной спичкой... Так любовь с истечением лет, превращаясь сначала в привычку, исчезает в субботу к утру [или к ночи на среду, быть может], а казалось сначала - "Умру, никого нет на свете дороже", "Как же я без него? Никогда! Это просто не может случиться!"...

Ты проснулся. Сегодня среда. Жизнь по-прежнему бешено мчится. Только слева какой-то сквозняк - неуютно, промозгло и пусто, будто это не сердце, а так - неподвижный серебряный сгусток, утомленный осенним дождем [да и насморком, кстати, в придачу]... Что там в планах? Чуть-чуть подождем - в выходные поехать на дачу, отыскать теплый клетчатый плед, заварить себя чаю с корицей...

Повторялось все тысячи лет, миллионы еще повторится.

Не бывает любви без конца. Все имеет конец и начало. Даже если из под венца и до облачного причала, даже если последний вздох - в унисон, и в глазах слезинки, даже если когда-то Бог их задумал как половинки - ведь не вечно стучать сердцам: будет тише, и глуше, дальше...

Не бывает любви без конца. Просто жизнь обрывается раньше...

Анна Кулик

[evo]

Голубое, зелёное, самолёт, поезд
Каким-то утром невразумительным,
не говорящим ни «да», ни «нет»,
ты стал игрушечным истребителем
и взвился ввысь, в голубой рассвет.

В очках и в шлеме и в чём-то кожаном,
в штурвал вцепившись, вдавив педаль,
внушая ужас орлам и коршунам,
ты мчался, глядя вперёд и вдаль.

И там увидел – вдали, за сопками –
змеёй по козьей ползёт тропе
зелёный поезд, слегка потрёпанный.
А в нём мы рядом сидим в купе.

И мир взорвался цветными пятнами,
и значит, в будущем не черно,
и слово «ключ» непременно спрятано
в унылом слове «исключено»…

©Ника Невыразимова
12 декабря 2011

[Августинка]

Романс
Там нет меня,
Где на песке не пролегли твои следы,
Где птица белая в тоске,
Где птица белая в тоске кричит у пенистой воды.

Я только там,
Где звук дрожит у губ желанной пристани,
И где глаза твои стрижи,
И где глаза твои стрижи скользят по небу пристально.

Там нет меня,
Где дым волос не затуманит белый день,
Где сосны от янтарных слёз,
Где сосны от янтарных слёз утрёт заботливый олень.

Я только там,
Где ты порой на дверь глядишь с надеждою,
И, как ребёнок, с детворой,
И, как ребёнок, с детворой ты лепишь бабу снежную.

Там нет меня,
Где пароход в ночи надрывно прогудел,
Где понимает небосвод,
Где понимает небосвод, что без тебя осиротел.

Я только там,
Где нет меня – вокруг тебя невидимый.
Ты знаешь, без тебя и дня,
Ты знаешь, без тебя и дня прожить нельзя мне, видимо.

Игорь Николаев

[*Melissa*]

Легко винить того, кто любит сердцем,
Он всё забудет, всё тебе простит…
Ведь для тебя его души открыта дверца,
И так легко кинджал в неё вонзить…

Не убивай души того, кто сердцем любит,
Кто только для тебя любил и жил,
Как жаль, что ты поймешь, когда меня уже не будет.
И всё справить никаких тебе не хватит сил.

Перед другими оправдать себя возможно,
Но совесть ты свою не проведешь,
И много лет пройдет ещё возможно,
Но всё равно когда-нибудь ты всё поймешь.

Не сокрушайся, что меня уже не будет,
Что боль моя в душе на век со мной уйдет…
Никто об этом не узнает- значит не осудит.
А я тебя уже давно простила наперёд.

Ярослав Шинкар

[vieanna]

Юрий Левитанский

Когда на экране,
в финальных кадрах,
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта,—
в этом хотя и есть
щемящая некая нотка,
и все-таки это, по сути, еще не финал —
не замкнулся круг —
ибо шаг человека упруг,
а сам человек еще молод,
и недаром
где-то за кадром
поет труба,
и солнце
смотрит приветливо
с небосклона —
так что есть основанья надеяться,
что судьба
к человеку тому
пребудет еще благосклонна.

Но когда на экране,
в финальных кадрах,
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта,
и человек этот стар,
и согбенна его спина,
и словно бы ноги его налиты свинцом,
так он шагает
устало и грузно,—
вот это уже
по-настоящему грустно,
и это уже
действительно
пахнет концом.
И все-таки,
это тоже
еще не конец,
ибо в следующей же из серий
этого
некончающегося сериала
снова
в финальных кадрах
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта
(повторяется круг),
и шаг человека упруг,
и сам человек еще молод,
и недаром
где-то за кадром
поет труба,
и солнце
смотрит приветливо
с небосклона —
так что есть основанья надеяться,
что судьба
к человеку тому
пребудет еще благосклонна.
Так и устроен
этот нехитрый сюжет,
где за каждым финалом
следует продолженье —
и в этом, увы,
единственное утешенье,
а других вариантов
тут, к сожаленью,
нет.
1991

[jdanov]

Евгений Евтушенко

Дай бог слепцам глаза вернуть
и спины выпрямить горбатым.
Дай бог быть богом хоть чуть-чуть,
но быть нельзя чуть-чуть распятым.

Дай бог не вляпаться во власть
и не геройствовать подложно,
и быть богатым — но не красть,
конечно, если так возможно.

Дай бог быть тертым калачом,
не сожранным ничьею шайкой,
ни жертвой быть, ни палачом,
ни барином, ни попрошайкой.

Дай бог поменьше рваных ран,
когда идет большая драка.
Дай бог побольше разных стран,
не потеряв своей, однако.

Дай бог, чтобы твоя страна
тебя не пнула сапожищем.
Дай бог, чтобы твоя жена
тебя любила даже нищим.

Дай бог лжецам замкнуть уста,
глас божий слыша в детском крике.
Дай бог живым узреть Христа,
пусть не в мужском, так в женском лике.

Не крест — бескрестье мы несем,
а как сгибаемся убого.
Чтоб не извериться во всем,
Дай бог ну хоть немного Бога!

Дай бог всего, всего, всего
и сразу всем — чтоб не обидно...
Дай бог всего, но лишь того,
за что потом не станет стыдно

[vieanna]

Юрий Левитанский

Это Осип Эмильич шепнул мне во сне,
а услышалось — глас наяву.
— Я трамвайная вишенка, — он мне сказал,
прозревая воочью иные миры, —
я трамвайная вишенка страшной поры
и не знаю, зачем я живу.
Это Осип Эмильич шепнул мне во сне,
но слова эти так и остались во мне,
будто я, будто я, а не он,
будто сам я сказал о себе и о нем —
мы трамвайные вишенки страшных времен
и не знаем, зачем мы живем.
Гумилевский трамвай шел над темной рекой,
заблудившийся в красном дыму,
и Цветаева белой прозрачной рукой
вслед прощально махнула ему.
И Ахматова вдоль царскосельских колонн
проплыла, повторяя, как древний канон,
на высоком наречье своем:
— Мы трамвайные вишенки страшных времен.
Мы не знаем, зачем мы живем.
О российская муза, наш гордый Парнас,
тень решеток тюремных издревле на вас
и на каждой нелживой строке.
А трамвайные вишенки русских стихов,
как бубенчики в поле под свист ямщиков,
посреди бесконечных российских снегов
все звенят и звенят вдалеке.

[Августинка]

Чи знаєш ти, як сильно душу б`є безжальний дощ?
Так, ніби він завжди чекав лише мене.
А як болить зимовий спокій нашого вікна,
Ніжно пастельний, як і твій улюблений Моне.

Така як ти
Буває раз на все життя,
I то із неба.
Така як ти
Один лиш раз на все життя.
Не вистачає каяття,
Коли без тебе я…

Забути все,здається, я б ніколи не зумів.
Новий дзвінок скидає відлік волі на нулі.
І погляд твій, він вартий більше ніж мільйони слів,
Вічно далекий, як і твій улюблений Далі.

Така як ти
Буває раз на все життя,
I то із неба.
Така як ти
Один лиш раз на все життя.
Не вистачає каяття,
Коли без тебе я…

Святослав Вакарчук

[Hotice]

Юрий Левитанский
Поддержу :rose:

Черемуха

Кто-нибудь утром проснется сегодня и ахнет
и удивится — как близко черемухой пахнет,
пахнет влюбленностью, пахнет любовным признаньем,
жизнь впереди — как еще не раскрытая книга.

Кто-нибудь утром проснется сегодня и ахнет
и удивится — как быстро черемуха чахнет,
сохнет под окнами деревце, вьюгою пахнет,
пахнет снегами, морозом, зимой, холодами.

Кто-нибудь утром сегодня совсем не проснется,
кто-нибудь тихо губами к губам прикоснется
и задохнется — как пахнет бинтами и йодом, и стеарином,
и свежей доскою сосновой.

В утреннем воздухе пахнет бинтами и йодом,
и стеарином, и свежей доскою сосновой,
пахнет снегами, морозом, зимой, холодами
и — ничего не поделать — черемухой пахнет.

Пахнет черемухой в утреннем воздухе раннем.
Пахнет влюбленностью, пахнет любовным признаньем.
Что бы там ни было с нами, но снова и снова
пахнет черемухой — и ничего не поделать!

1980

[буква]

Расскажу я вам, люди,
Не совсем чтоб о чуде -
Будет прост мой недолгий рассказ.
В рыжей шкуре я бегал
И любил человека:
Это счастьем зовётся у нас.

Сын старинной породы,
Я нанизывал годы,
Ликовал, отмечая весну.
Время мчалось недаром -
Стал я сивым и старым
И однажды навеки уснул.

Вытер слёзы хозяин:
"Больше ты не залаешь,
Не примчишься, как прежде, на зов.
Спи спокойно, мой милый..."
Но какая могила
Удержала собачью любовь?

Убегать беззаботно,
Оставлять без присмотра
Тех, кого на земле защищал?!
Да когда так бывало,
Чтоб меня не дозвались,
Чтоб на выручку я опоздал?..

...А потом было вот что.
Как-то зимнею ночью
Возвращался хозяин домой.
Я - по обыкновенью -
Бестелесною тенью
Провожал, укрываемый тьмой.

Было тихо вначале,
Только сосны шептали
Да позёмка мела под луной...
Недоступную взгляду
Я почуял засаду
У развилки дороги лесной!

"Что, хозяин, мне делать?
Мне, лишённому тела,
Как тебе на подмогу успеть?.."
Я рванулся из тени,
Из нездешних владений,
И возник перед ним на тропе!

Перед смертью-старухой
Я не ползал на брюхе,
Не скулил, не просился назад.
Под напором свирепым
Просто лопнули цепи -
"Поспеши, мой хозяин и брат!"

Изумлён нашей встречей,
Он пошёл, не переча,
Доверяя любимому псу,
По тропе безымянной
Прочь от тех окаянных,
Затаившихся в тёмном лесу.

И до самого дома
По дороге знакомой
Мы дошли, точно в прежние дни.
Как бывало - бок о бок...
Лишь следы по сугробам
На двоих оставались одни.

© Мария Семенова

[Old Lady]

62

Любовь к себе моим владеет взором.
Она проникла в кровь мою и плоть.
И есть ли средство на земле, которым
Я эту слабость мог бы побороть?

Мне кажется, нет равных красотою,
Правдивей нет на свете никого,
Мне кажется, так дорого я стою,
Как ни одно земное существо.

Когда же невзачай в зеркальной глади
Я вижу настоящий образ свой
В морщинах лет, - на этот образ глядя,
Я сознаюсь в ошибке роковой.

Себя, мой друг, я подменял тобою,
Век уходящий - юною судьбою.

Вильям Шекспир, перевод С. Маршака

[lilechka]

Даром...

В нашей жизни самое прекрасное
Не ценою денег покупается,
Даром светит с неба солнце ясное,
И луна нам даром улыбается.

Даром на распаханные полосы
Льется дождь со щедростью обильною,
Даром ветер гладит мои волосы,
С дуба листья рвет рукою сильною.

Даром птички пеньем наслаждаемся,
Зорями, восходами, закатами,
С близкими, любимыми встречаемся,
И вдыхаем воздух не за плату мы.

Никакой монетой не заплатите
За ребенка ласку необычную,
За супругов нежное объятие,
За любовь, за дружбу закадычную.

Но всего дороже, драгоценнее
Нам в подарок Богом преподнесено
В Иисусе вечное спасение, -
Принимай и улыбайся весело.

Посмотри, как Бог к тебе склоняется
И пойми, что, как свет солнца ясного,
Не ценою денег покупается
В нашей жизни самое прекрасное.

Вера Кушнир
1964

[Besss]

Вечерние часы перед столом,
Непоправимо белая страница.
Мимоза пахнет Ниццей и теплом.
В луче луны летит большая птица.

И, туго косы на ночь заплетя,
Как будто завтра нужны будут косы,
В окно гляжу я, больше не грустя,
На море, на песчаные откосы.

Какую власть имеет человек,
Который даже нежности не просит!
Я не могу поднять усталых век,
Когда мое он имя произносит.

[Августинка]

Смеялись люди за стеной.
А я смотрел на эту стену
С душой, как с девочкой больной
В руках, пустевших постепенно.

Смеялись люди за стеной;
Они как будто издевались.
Они смеялись надо мной
И так бессовестно смеялись!

На самом деле там, в гостях,
Устав кружиться по паркету,
Они смеялись просто так -
Не надо мной и не над кем-то.

Смеялись люди за стеной,
Себя вином подогревали
И обо мне с моей больной
Смеясь, и не подозревали.

Смеялись люди…. Сколько раз
Я тоже, тоже так смеялся,
А за стеною кто-то гас
И с этим горестно смирялся.

И думал он, бедой гоним
И ей почти уже сдаваясь,
Что это я смеюсь над ним
И даже, может, издеваюсь.

Да, так устроен шар земной
И так устроен будет вечно -
Рыдает кто-то за стеной,
Когда смеёмся мы беспечно.

Но так устроен шар земной
И тем вовек неувядаем -
Смеётся кто-то за стеной,
Когда мы чуть ли не рыдаем.

Двойной исполнись доброты
И, чтоб кого-то не обидеть,
Когда смеёшься громко ты,
Умей сквозь стену сердцем видеть.

Но не прими на душу грех,
Когда ты мрачный и разбитый,
Там, за стеною, чей-то смех
Сочесть завистливо обидой.

Как равновесье – бытие.
В нём зависть – самооскорбленье.
Ведь за несчастие твоё
Чужое счастье – искупленье.

Желай, чтоб в час последний твой,
Когда замрут глаза, смыкаясь,
Смеялись люди за стеной.
Смеялись, всё-таки смеялись!

Евгений Евтушенко

[Nats]

Слова, что рвутся из души, не скажутся
Ты не услышишь, как тебя зову
Здесь холодно, и мне порою кажется
Что до тепла уже не доживу

Моя любовь неизлечима временем
Да и не вызовет себе врача
А позовёт лишь злое вдохновение
И тяжело осядет на плечах.

Я спряталась за ложным безразличием
и лишь стихи оправдывают ложь
Прохладно улыбаясь для приличия,
Я жду, что ты когда-нибудь придёшь.

Ольга Бочарова

[Konotop]

Когда-нибудь меня online не станет
И профиль мой исчезнет из сети,
Мне удалит тебя из сердца память,
Изменится маршрут судьбы пути.

Застынет, улыбаясь, моё фото
И будет мне как-будто всё равно,
Поставлен статус - влюблена в кого-то
И навсегда уж свёрнуто "окно".

Я перееду в тот далёкий город,
Что манит шармом трепетных огней,
Уйдёт из сердца леденящий холод,
Я затеряюсь среди толп людей.

Когда-нибудь... Наверно очень скоро...
Я соберу свой красный чемодан,
Встречай меня, далёкий светлый город!
А ты... Прости, я больше не online.

© Светлана Лыбашева

[L'vovna]

Кто создан из камня, кто создан из глины, -
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело - измена, мне имя - Марина,
Я - бренная пена морская.

Кто создан из глины, кто создан из плоти -
Тем гроб и надгробные плиты...
- В купели морской крещена - и в полете
Своем - непрестанно разбита!

Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьется мое своеволье.
Меня - видишь кудри беспутные эти? -
Земною не сделаешь солью.

Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной - воскресаю!
Да здравствует пена - веселая пена -
Высокая пена морская!

Марина Цветаева

[Soniq]

Я по прошлому сужу,
что грядущее сокрыто...
А сегодня я сижу
у разбитого корыта.

Кто же, кто его разбил?
Как ни странно, как ни тошно,
тот, кто вроде бы любил
и во всё вникал дотошно.

Это трудно позабыть...
А когда чужими стали,
лучше всех он знал, как бить,
как ломать, он знал в деталях.

И друзья мои внесли
тоже лепту неплохую:
раскрошили, разнесли –
и открыто, и втихую.

Растащили закрома...
И как будто подрядилась,
и сама я, и сама
над корытом потрудилась.

Но не век же слёзы лить:
что сломалось – то сломалось.
Без конца себя пилить –
не поможешь и на малость!

Лучше в муках и с трудом,
но упрямо, неустанно
помаленьку строить дом,
где взамен корыта – ванна.

И однажды, нежась в ней,
незлобливо и открыто
вспомнить в буднях новых дней
про разбитое корыто...

Не стараюсь, не спешу.
Быть хочу сама собою.
Может, всё же и решу –
как с разбитой быть судьбою.

Всё оплачу, всех прощу,
потому что так любила,
что по-прежнему грущу
обо всём, что раньше было!

Помолчу. Себя пойму.
В конструктивном, трезвом духе
покаянно перейму
опыт пушкинской старухи.

Я богата – и бедна,
я отпета – и отмыта.
Я спокойна. Я одна
у разбитого корыта.

Римма Казакова

[Горняк.]

КРЕОЛКА
Когда наскучат ей лукавые новеллы И надоест лежать в плетеных гамаках, Она приходит в порт смотреть, как каравеллы Плывут из смутных стран на зыбких парусах. Шуршит широкий плащ из золотистой ткани; Едва хрустит песок под красным каблучком, И маленький индус в лазоревом тюрбане Несет тяжелый шлейф, расшитый серебром. Она одна идет к заброшенному молу, Где плещут паруса алжирских бригантин, Когда в закатный час танцуют фарандолу, И флейта дребезжит, и стонет тамбурин. От палуб кораблей так смутно тянет дегтем, Так тихо шелестят расшитые шелка. Но ей смешней всего слегка коснуться локтем Закинувшего сеть мулата-рыбака А дома ждут ее хрустальные беседки, Амур из мрамора, глядящийся в фонтан, И красный попугай, висящий в медной клетке, И стая маленьких безхвостых обезьян. И звонко дребезжат зеленые цикады В прозрачных венчиках фарфоровых цветов, И никнут дальних гор жемчужные громады В беретах голубых пушистых облаков
Э. Багрицкий

[Горняк.]

А вы смотрели клоуну в глаза? Они полны такой немой печали... Пусть тушью нарисована слеза, А вы поверх живую замечали? Я в темноте сжимала кулаки, К нему хотелось на арену, к свету, Чтоб отвести тычки и тумаки, Его обидчиков призвать к ответу. Так в детстве я сидела, чуть дыша, Не понимая - что же все смеются... И трепыхалась голубем душа - Одним из тех, что из цилиндра рвутся. И были в цирке радость, и восторг, И сердце от полётов замирало... Но чуждым детскому уму был торг, И в этом споре жалость побеждала. А вы смотрели клоуну в глаза - Они полны такой немой печали, Пусть тушью нарисована слеза, А вы поверх живую замечали?
Валя Некрасова

[Горняк.]

Я словно видела её точеный профиль
Полонина Ирина
Безжалостно, неумолимо время скользит, шершавя девичьи ладони… семнадцать… сорок… семьдесят… и тремор… и пальцы узловаты… не догонишь и не вернёшь восторженность и трепет прелестных губ и юное лукавство… - Зажги камин! Мне зябко! – вот он лепет былой красы, исполненной коварства… Лакей камин затопит, вспыхнет пламя, и старческой трясущейся рукою найдет она оставленный на память пакет из писем… тех, что бечевою перевязала летом в двадцать третьем... и станет говорить... - но не с собою (безумно одинокой на планете) - с Любовью, ей подаренной судьбою... Я словно видела её точеный профиль и руки, что в огонь бросали письма... и пахло нафталином, жжёным кофе... и шли часы скрипучим механизмом... листки горели в пламени камина - бумажные журавлики надежды... лизал огонь их сгорбленные спины, и плавил крыльев белые одежды…

[Aqua Regia]

В той женщине

Наталья Малинина

Под челкой – лоб,
под кружевами – хвост.
В той женщине зеленоглазой
Пушисто – ласково слилось:
Кошачий шарм
И лисий разум.
Так обольстительно пуста –
И так заполнена до края!
Святая манит простота,
Но сложность грешная пугает!
Держись поближе к Алтарю,
Не льни к ней даже в мыслях всуе:
Всю душу вывернет твою
И, как портной, перелицует!
В её мягчайших жерновах
Размолотый не понарошку,
Ты будешь выть и ревновать,
Но ... обожать Лису и Кошку!…

[Qwer31]

Кто понял жизнь тот больше не спешит,
Смакует каждый миг и наблюдает,
Как спит ребёнок, молится старик,
Как дождь идёт и как снежинки тают.
В обыкновенном видит красоту,
В запутанном простейшее решенье,
Он знает, как осуществить мечту,
Он любит жизнь и верит в воскресенье
Иванов П

[file]

Мне, беспокойной, - узду набросить.
Я бы летела - да держит кто-то.
Мне б научиться - просить, как просят,
мне бы смириться - да неохота.


Плачу - с весной, а осень - улыбкой...
В свитках старинных читаю сказанья.
Мне бы хотелось - той самой рыбкой...
Чтоб исполнять все на свете желанья.

И пусть - цветы, и звезды, и росы -
весь мир в любви, как в красивой рамке.
И всем и сразу - чего попросят,
а мне - играть на Божьей шарманке...

Ольга Кузнецова
апрель 2013

[file]

Вот так она плачет, а так смеётся,
А так играет у края ветра,
Вот так ей спится, а так поётся
Там, где не пел ни один из смертных,
Там, где ни ангел и ни бродяга
Не оставляли следов от века,
Там, где так больно и где так ярко,
И где слишком жарко для человеков.

Где то ли кто-то, а то ли нечто
О том поёт, что Бог это птица,
Где смерти просила дочь человечья,
Чтоб вновь родиться и вновь разбиться -
Там, где ни ангел и ни бродяга
Не оставляли следов от века,
Там, где так больно и где так ярко,
И где слишком жарко для человеков.


В полночь, прикрывшись одеждой из лилий,
Она проходит от двери к двери,
Она может сделать, чтоб её любили
Люди и птицы, рыбы и звери,
От жала пчелы и до жалости cello* -
Обо всём расскажет её тело,
Перед тем, как уйти в темноту могилы,
Она сделает так, чтоб её любили!

Ольга Арефьева
1992

[cote d'Ivoire]

История вращает жернова,
похрустывают косточки людские.
Ей миллионы мёртвых - трын-трава,
ведь цели, разумеется, благие.

Всё в жертву - поколенья и века.
Работает, не ведая одышки.
Что наши муки? Ей нужна мука,
чтобы испечь грядущего коврижки.

Как всё мгновенно, ненадёжно, тленно,
бессмысленный напоминая бред!
Так откажись, восстань, беги из плена.
Плюнь в телевизор. Не читай газет.

Истории нет больше. Тьма историй
взамен. Вконец запутанный клубок.
Все истины уже погибли в споре.
Сознанья нет - и обморок глубок.

... Но в том просторе, что незрим очами,
в высотах высей, в глубине глубин,
в величественном мирозданья храме
стоишь не вместе с толпами - один.

Вот глубина, в которой - тайны свет.
Тут времени ослабевает сила.
О, если жизнь ещё не вся постыла,
здесь - вопрошай, здесь - вожделей ответ.

О, вопрошай, покуда сердце бьётся!
Ты здесь стоишь. Какая в мире тишь!
И лишь тогда история очнётся,
когда ты в вечности себя определишь.

Илья Рейдерман

[file]

***
Все надоело, все. Как будто стою в бесконечной пробке —
При этом в каждой машине гремит попса.
Тесно и пусто разом, как в черепной коробке
Выпускника ПТУ из Череповца.

Все впечатленья не новы, и все хреновы.
Как будто попал в чужой бесконечный сон,
В котором структуралисты с фамилиями на -сон
Толкуют мне тексты почвенников с фамилиями на -овы
И делают это под звуки FM "Шансон".

Все надоело, все: бормотанье слов, немота предметов,
Зимняя нежить, летняя духота.
Всех утопить: я знаю, что скажут мне тот и этот,
Все, что попросит эта и спросит та.

И если даже в гнилой закат подмешают охру
И к власти придет осмысленный индивид,
И если им буду я, и даже если я сдохну, —
Все это меня не особенно удивит.

Предвестие это прорыва или провала —
Бог весть.
Господи, дай мне сделать, чего еще не бывало,
Или верни снисхожденье к тому, что есть.

[Козадереза]

Иннокентий Анненский

Вы за мною? Я готов.
Нагрешили, так ответим.
Нам — острог, но им — цветов...
Солнца, люди, нашим детям!

В детстве тоньше жизни нить,
Дни короче в эту пору...
Не спешите их бранить,
Но балуйте... без зазору.

Вы несчастны, если вам
Непонятен детский лепет,
Вызвать шёпот — это срам,
Горший — в детях вызвать трепет.

Но безвинных детских слёз
Не омыть и покаяньем,
Потому что в них Христос,
Весь, со всем своим сияньем.

Ну, а те, что терпят боль,
У кого как нитки руки...
Люди! Братья! Не за то ль
И покой наш только в муке...

***

Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя...
Не потому, чтоб я Её любил,
А потому, что я томлюсь с другими.

И если мне сомненье тяжело,
Я у Неё одной ищу ответа,
Не потому, что от Неё светло,
А потому, что с Ней не надо света.

[Besss]

Загадка

Немыта, в долгах, неухожена,
Безродна, безхозна, заброшена,
В удавке проблем и вопросов,
В плену предложений и спросов...

Со сломанной верой, со стонами,
Разграбленная регионами,
Увядшая цветом калина...
Как звать то тебя? _ _ _ _

[Soniq]

В старомодном тихом зальце
Увлеклись, скосивши взоры,
Два фаянсовых китайца
Балериной из фарфора.

Увидав, что близок Эрос,
Улыбнулась танцовщица,
И ей очень захотелось
Перед ними покружиться.

Как легки её движенья,
Как скользит она по зале.
И китайцы в умиленьи
Головами закачали.

И меж ними танцовщица,
Улыбаясь им лукаво,
Всё кружится да кружится,
То налево, то направо.

И, споткнувшись в авантаже,
Вдруг упала без движенья.
Ах, в глазах китайцев даже
Потемнело от волненья.

Ах, как больно... Словно в спины
Им воткнули вдруг иголки.
Ах, разбилась балерина
На мельчайшие осколки...

Так окончился в том зальце —
Неожиданно и скоро —
Флирт фаянсовых китайцев
С балериной из фарфора...

Николай Агнивцев

[vieanna]

она умерла
от алкоголизма
укутавшись в одеяло
в шезлонге
океанского
лайнера.

все ее книги об
ужасающем одиночестве

все ее книги о
жестокости
безответной любви

и это все, что от нее
осталось

и праздный турист
нашел ее тело

известил капитана

и ее быстро унесли
куда-то вглубь
корабля

и все
по-прежнему так
как
она написала

Ч.Буковски

[vieanna]

я встретил гения в поезде
сегодня
около шести лет от роду
он сидел возле меня
и как только поезд
пошёл вдоль берега,
мы подъехали к океану,
он посмотрел на меня
и произнёс:
«некрасиво...»
и я впервые
понял
это .

Чарльз Буковски
https://fbcdn-sphotos-b-a.akamaihd.net/hphotos-ak-prn1/383101_453163251433788_1759312013_n.jpg

[vieanna]

лучшие зачастую кончают самоубийством
просто чтобы свалить
а те, кто остался
так и не могут понять
почему кто-то
вообще хочет
уйти
от
них

Ч.Буковски

[vieanna]

к слову.. и о поэзии...
https://fbcdn-sphotos-c-a.akamaihd.net/hphotos-ak-frc1/553432_393011744074238_910144428_n.jpg
Однажды в литературную часть Центрального детского театра вошел Анатолий Эфрос: "Моя жена Наташа Крымова по пути на дачу взяла в журнале "Театр" случайно попавшуюся пьесу, ей понравилось, посмотрите...". Пьесу заведующий литературной частью прочитал залпом в тот же вечер. Она поразила его свежестью и искренностью, тонко намеченными характерами и драматизмом, более того - трагическим восприятием жизни. Автор - некая Зоря Дановская. Приводился адрес - Московская область, колхоз такой-то, Дом Культуры...

Ей отправили письмо: "Зоря, приезжайте, пьеса понравилась, будем заключать договор".

Ответ был неожиданным. На стареньком колхозном бланке корявым почерком писал председатель колхоза: "Несколько дней назад Зоря Дановская возвращалась из города на случайном грузовике, сидела на борту, не удержалась, разбилась насмерть, уже похоронили".

В 1959 году Эфрос поставил спектакль по ее пьесе "Вольные мастера" - тонкий, поэтичный, пронзительный. А его жена поехала к Дановским, открыла ящики письменного стола Зори - там лежали несколько законченных пьес и множество стихотворений... Пьесу "Любка-Любовь" вскоре Б. Львов-Анохин поставил в Театре Советской Армии.

А некоторые стихи Зори Наталья Крымова со своей вступительной статьёй опубликовала в "Новом мире", и они долгое время передавались по театру из рук в руки в списках. В них - вся недолгая жизнь Зори: романтика (по своей воле поехала в колхоз), любовь, разочарование, измена.

"...Конечно же, блондинка,
Конечно, в голубом,
Пусть чистит Вам ботинки,
Создаст уютный дом".

А одно из стихотворений пророчески заканчивалось словами: "Пусть камень пробьет мне висок, но я буду жить, смертью смерть поправ..."
Зоря родилась в Одессе, в 7 лет с родителями переехала в Москву.

тут больше о ней http://zorkadan.ru/razdel1/r1pervaia/r1pervperv.html

На фото: Зоря Дановская (1930-1957).

[vieanna]

Зоря Дановская.


Боль приходит, крадучись, точно вор,

Я борюсь за право увидеть тебя,
Каждой клеточкой организма.

Боль приходит крадучись, точно вор.
Безразличие идет за нею следом,
начинает тихий разговор:
- Сдайся!
Все равно, моя победа.
В голове
словно бушует пламя.
Языками северного сияния.
Я люблю тебя,
а между нами
столько тысяч километров расстояния.

Пальцы дрогнули, одеяло теребя.
Губы, почернев, спеклись от жажды.
Я борюсь за право увидать тебя
Организма клеточкою каждой.

Хорошо, если в лицо задует ветер.
Хорошо, если волна в лицо - держись!
Как мне рассказать всем, всем на свете,
как я жить хотела! Как любила жизнь!

На дорожке беговой упруго тело
и с налета обрываешь нить.
Мне ведь в жизни столько надо было сделать
И от жизни столько получить.

И в стакан лекарство снова льется,
И вода холодная свежа.
Сердце бьется. Сердце не сдается.
Сердце не отступит ни на шаг.

[*Murrena*]

Маски

Смеюсь навзрыд среди кривых зеркал,
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал —
Как на венецианском карнавале

Что делать мне? Бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?
Надеюсь я — под маскою зверей
У многих человеческие лица.

Все в масках, париках — все, как один.
Кто сказочен, а кто — литературен.
Сосед мой справа — грустный арлекин,
Другой палач, а каждый третий — дурень.

Я в хоровод вступаю хохоча,
Но все-таки мне неспокойно с ними, —
А вдруг кому-то маска палача
Понравится, и он ее не снимет?

Вдруг арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным?
Что, если дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном?

Вокруг меня смыкается кольцо,
Меня хватают, вовлекают в пляску.
Так-так, мое обычное лицо
Все остальные приняли за маску.

Петарды, конфетти! Но все не так…
И маски на меня глядят с укором.
Они кричат, что я опять не в такт,
Что наступаю на ноги партнерам.

Смеются злые маски надо мной,
Веселые — те начинают злиться,
За маской пряча, словно за стеной,
Свои людские подлинные лица.

За музами гоняюсь по пятам,
Но ни одну не попрошу открыться:
Что, если маски сброшены, а там
Все те же полумаски-полулица?

Я в тайну масок все-таки проник.
Уверен я, что мой анализ точен:
И маска равнодушья у иных —
Защита от плевков и от пощечин.

Но если был без маски подлецом,
Носи ее. А вы? У вас все ясно.
Зачем скрываться под чужим лицом,
Когда свое, воистину, прекрасно?

Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне?
Они решили маски надевать,
Чтоб не разбить свое лицо о камни.

Владимир Высоцкий

[буква]

У меня к тебе нет вопросов -
У тебя нет на них ответов.
Я за каждую Твою осень
Расплатилась Своим летом...

У меня к тебе нет претензий.
Всё закончилось. Да и черт с нами!
За Твой каждый букетик гортензий
Расплатилась Своими слезами...

У меня о тебе нет мыслей.
Нам не надо казаться друзьями...
Я за каждый Твой в сердце выстрел
Расплатилась Своими мечтами...

У меня к тебе нет ни чувства.
Всё закончилось этой весною.
Я за каждое Наше безумство
Расплатилась сполна... Любовью...

© Олечка Пилипчук

[Konotop]

не бегите от меня, детка.
дождь на улице, а здесь... сухо.
и не надо обо мне едко -
даже пусть я - та ещё сука!

кто воюет, у того... шрамы.
партизаним на чужих... party.
нам же с Вами на двоих... грамма
на неделю за глаза хватит!

я хорошая, но Вы... лучше,
это вскроется в любом ралли.
у меня для Вас такой злющий!!!
[party-заны для себя брали]

не к лицу изображать сноба -
и наигранно смотреть косо!
Вас так хочется принять... снова,
но не знаю, какова доза.

непонятно для чего... ЭТО.
мне [признаться] и самой странно...
независимым легко, детка...

а зависимым не стать...

с грамма!

Сола Монова, 2012

[Ray_River]

Король
Надменный, упрямый,
Храбрится, командует, царствует,
Но в сердце монарха главнейшую роль,
Играет и правит, и здравствует
Коварная властная
Дама


К Матильде...

[L'vovna]

Во многом знании — немалая печаль,
Так говорил творец Экклезиаста.
Я вовсе не мудрец, но почему так часто
Мне жаль весь мир и человека жаль?

Природа хочет жить, и потому она
Миллионы зерен скармливает птицам,
Но из миллиона птиц к светилам и зарницам
Едва ли вырывается одна.

Вселенная шумит и просит красоты,
Кричат моря, обрызганные пеной,
Но на холмах земли, на кладбищах вселенной
Лишь избранные светятся цветы.

Я разве только я? Я — только краткий миг
Чужих существований. Боже правый,
Зачем ты создал мир, и милый и кровавый,
И дал мне ум, чтоб я его постиг!

Николай Заболоцкий

[NATA92008]

***
Когда я посадил его в песках, горящая обшивка фюзеляжа стонала так, что я не думал даже, что выберусь… Но знал наверняка: я сделал все. И в этот переплет попал один… Уму непостижимо… Как хорошо, что был без пассажира мой маленький двухместный самолет. А бак рванул, когда я ждал уже на жарком осыпающемся склоне… Хоть Бог пустынь, по слухам, непреклонен, но обошлось практически без жертв. Практически… Но если посчитать, их там сгорело около десятка – исписанная старая тетрадка. Да не тетрадка, целая тетрадь. В ней было все – любимые, стихи, их имена, их лица и приметы, и песни их, и траурные ленты, и целый ворох прочей чепухи… Да что о них. Прошло немало лет с тех пор, как я попал в мою пустыню. И все течет, и звезды не остыли, и ты все так же ходишь по земле. Я говорю с тобой – издалека, пишу тебе – дурацкая привычка, слепая жажда быть небезразличным… И знаешь что, ведь я живу, пока мой голос жив. Возможно, это бред, песок, мираж, ирония пространства… Но Бог пустыни ценит постоянство и за слова хранит меня от бед. Я нахожу росу и дикий мед, ко мне приходят звери, и ночами размеренное львиное урчанье замерзнуть мне без крова не дает. И я живу, не требуя огня, а значит, и не думая о дыме… И я молюсь. Моя молитва – имя. И звери тихо слушают меня. И Бог пустынь молчит на небесах, когда слова предчувствуют порядок…

Ты просто знай, что я все так же рядом.

И мой песок течет в твоих часах.

Кот Басё (С.Лаврентьева)

[Веста 07]

Памятью сердца — венком незабудок
Я окружила твой милый портрет.
Днем утоляет и лечит рассудок,
Вечером — нет.

Бродят шаги в опечаленной зале,
Бродят и ждут, не идут ли в ответ.
«Всё заживает», мне люди сказали...
Вечером — нет.

Марина Цветаева

[NinaRichi]

ЛЕБЕДИ

Гордые шеи изогнуты круто.
В гипсе, фарфоре молчат они хмуро.
Смотрят с открыток, глядят с абажуров,
Став украшеньем дурного уюта.

Если хозяйку-кокетку порой
"Лебедью" гость за столом назовет,
Птицы незримо качнут головой:
Что, мол, он знает и что он поймет?!

Солнце садилось меж бронзовых скал,
Лебедь на жесткой траве умирал.
Дробь браконьера иль когти орла?
Смерть это смерть - оплошал, и нашла!

Дрогнул, прилег и застыл недвижим.
Алая бусинка с клюва сползла...
Долго кружила подруга над ним
И наконец поняла!

Сердца однолюбов связаны туго.
Вместе навек судьба и полет.
И даже смерть, убивая друга,
Их дружбы не разорвет.

В лучах багровеет скальный гранит,
Лебедь на жесткой траве лежит,
А по спирали в зенит упруго
Кругами уходит его подруга.

Чуть слышно донесся гортанный крик,
Белый комок над бездной повис
Затем он дрогнул, а через миг
Метнулся отвесно на скалы вниз.

Тонкие шеи изогнуты круто.
В гипсе, фарфоре молчат они хмуро.
Смотрят с открыток, глядят с абажуров,
Став украшеньем дурного уюта.

Но сквозь фокстроты, сквозь шторы из ситца
Слышу я крыльев стремительный свист,
Вижу красивую гордую птицу,
Камнем на землю летящую вниз

//Эдуард Асадов//

[cote d'Ivoire]

Сидит Утёсов на скамейке,
хотя бы с ним поговори.
А дождик сверху - как из лейки.
И в серых лужах - пузыри.

Поговори, со мной, Утёсов!
Как тошно всё - куда ни глядь.
Хоть ты, конечно, не философ,
но как мне эту жизнь понять?

Скажи своим домашним басом
живое, смачное словцо,
и не дождём обдай, а джазом,
и поверни ко мне лицо.

Что эта бронза? Лучше - брынза
и кружка шабского вина.
Увеличительная линза,
чтобы глядеть на мир, нужна.

И нужен раструб граммофонный,
чтоб прямо в небо он глядел,
чтоб жизнь была не полусонной,
чтоб острый ритм душой владел.

Ты не глядишь на нас в досаде?
О чём ты думаешь, о чём?
Сидишь один в пустом горсаде.
Я рядом сяду. Под дождём.

Илья Рейдерман

[Hotice]

Она еще не родилась,
Она и музыка и слово,
И потому всего живого
Ненарушаемая связь.

Спокойно дышат моря груди,
Но, как безумный, светел день,
И пены бледная сирень
В мутно-лазоревом сосуде.

Да обретут мои уста
Первоначальную немоту,
Как кристаллическую ноту,
Что от рождения чиста!

Останься пеной, Афродита,
И слово в музыку вернись,
И сердце сердца устыдись,
С первоосновой жизни слито!


* * *

Когда удар с ударами встречается
И надо мною роковой,
Неутомимый маятник качается
И хочет быть моей судьбой,

Торопится, и грубо остановится,
И упадет веретено -
И невозможно встретиться, условиться,
И уклониться не дано.

Узоры острые переплетаются,
И все быстрее и быстрей,
Отравленные дротики взвиваются
В руках отважных дикарей...


* * *

Как тень внезапных облаков,
Морская гостья налетела
И, проскользнув, прошелестела
Смущенных мимо берегов.

Огромный парус строго реет;
Смертельно-бледная волна
Отпрянула - и вновь она
Коснуться берега не смеет;

И лодка, волнами шурша,
Как листьями...

1910

[Августинка]

ЗВОН
Звон, звон, звон, малиновые реки.
Испокон – вовеки. Шел в руку сон,
Быль и небылица, дили-дили-дон-дон,
А что не случилось, и что не случится?
Звон, звон, звон, будит – не разбудит.
Дальше – что там будет? Смотрел на ладонь,
Глядя на дорогу, дили-дили-дон-дон,
Далеко – далеко пророку до Бога.
Звон, звон, звон, малиновые реки.
Испокон – вовеки. Ходил на поклон,
Падал на ступени.
Все обиты пороги, в прах истерты колени.
Звон, звон, звон, окатил водою.
Справлюсь сам с собою. Сяду на трон,
Венчаясь на царство, дили-дили-дон-дон,
Ох, корона - не шапка. И не лекарство.
Запалила искра, загудели колокола,
Залетела стрела в тихую обитель.
Пламенем пылает пожар, и спешит уберечь алтарь
Старый звонарь, ангел мой Хранитель.
Звон, звон, звон. Душу переполнил.
Все, что смог, исполнил. Клятва не стон,
Да песня, как молитва, дили-дили-дон-дон
Ох, на сердце крапива, да острая бритва.
Звон,звон,звон,малиновые реки.
Дили-дили дон-дон...

Андрей Сапунов

[Парусник]

x x x

Когда мы были молодые
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые
И розы красные росли.

В саду пиликало и пело -
Журчал ручей и пел овраг,
Черешни розовое тело
Горело в окнах, как маяк.

С тех пор прошло четыре лета.
Сады - не те, ручьи - не те.
Но живо откровенье это
Во всей священной простоте:

Когда мы были молодыми
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые
И розы красные росли.

Тетрадку дайте мне, тетрадку -
Чтоб этот мир запечатлеть,
Лазурь, сверканье, лихорадку!
Давясь от нежности, воспеть

Все то, что душу очищало,
И освещало, и влекло,
И было с самого начала,
И впредь возникнуть не могло:

Когда мы были молодые
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые
И розы красные росли.

Юнна Мориц

[jdanov]

Владимир Волкодав

Однажды, в майский день погожий,
Упал на улице прохожий,
Упал нелепо, прямо в грязь,
Все пальцем тыкали смеясь...

И проплывали мимо лица.
Ворчали - надо ж так напиться!
А он - смотрел с мольбой на всех,
Пытаясь встать, и смех и... грех.

Бубнил неясные слова...
В крови седая голова...
C лица стекала жижей грязь,
Вокруг шептали - "быдло", "мразь"...

И обходили стороной,
В душе гордясь, я - не такой !
И с отвращением плюясь,
В грязи запачкаться боясь.

Иные - просто пряча взгляд,
Шагали мимо, мол спешат...
Поднять?... да Боже упаси!
Он как животное, в грязи.
***
Так проходил за часом - час,
Вот и закат уже погас...
Глубокой ночью лишь патруль,
Заметил в грязной луже куль...

Брезгливо пнули сапогом,
Вставай, алкаш... подвал твой дом.
Не замечали синих губ...
Он не ответил... он был - ТРУП...

***
Седой мужчина не был пьян,
Больное сердце сжал капкан,
Судьба усмешкою кривясь,
Его толкнула прямо в грязь...

Напрасно, он пытался встать,
Напрасно, он пытался звать,
Придавлен болью,как стеной...
Но вот беда... он был НЕМОЙ...
***
И может кто-нибудь из нас,
Такое видел и не раз,
Ухмылку мерзкую тая,
Авось помогут... но - не я...

Так кто ж мы... люди... или нет ?
Вопрос простой - непрост ответ.
Законы джунглей возлюбя,
Где каждый - только за себя.
***
Однажды в майский день погожий
Упал на улице прохожий...

[leokadiy]

Много зим, много лет я искала ответ,
И откуда же СЧАСТЬЕ берётся ?
Мир пройдя до конца, я нашла Мудреца,
Может, в этом хоть он разберётся ?!...

Улыбнулся Мудрец, протянул мне ларец -
Открывай поскорей, не пугайся.
Я открыла его, в нём лишь слово одно,
Только слово одно - УЛЫБАЙСЯ !

Улыбайся Весне, улыбайся во Сне,
Ясным днём и дождливым ненастьем,
Улыбайся Друзьям, улыбайся Врагам -
Это всё, что нам нужно для Счастья !

Помню я мудреца, и улыбку с лица
С этих пор никуда не пускаю,
Хоть и прост сей секрет, но уже много лет
Вместе с ним я по жизни ступаю !

И Печаль , и Беда отошли в Никуда,
Не по силам с Улыбкой тягаться,
Этот славный совет в моей жизни , как свет -
Быть счастливым - уметь Улыбаться !

Улыбайся Весне, улыбайся во Сне,
Ясным днем и дождливым ненастьем,
Улыбайся Друзьям, улыбайся Врагам -
Это Всё, что Нам нужно для Счастья !
(из инета)

[анахорет]

Нам не дано с тобой понять, чему так радуется ветер,
И почему от доброты бывают так жестоки дети.
Зачем кому-то умирать, чтобы он нами был замечен.
Так много разных "почему" оставил бог на этом свете

День уходящий не вернуть, не торопись, пройди свой путь.
Не осторожный сделав шаг, просто скажи, пусть будет так(да будет так)
Но все же солнце дарит свет, а ночь покоем укрывает,
Заботы тянет новый день, и тополь головой качает.
Весь этот мир и этот свет, все то, что ветер напевает,
Не много стоят без любви, и ты и я об этом знаем.
Чантурия Эрик

[november_witch]

Сергей Есенин

Я положил к твоей постели
Полузавядшие цветы,
И с лепестками помертвели
Мои усталые мечты.

Я нашептал моим левкоям
Об угасающей любви,
И ты к оплаканным покоям
Меня уж больше не зови.

Мы не живем, а мы тоскуем.
Для нас мгновенье красота,
Но не зажжешь ты поцелуем
Мои холодные уста.

И пусть в мечтах я все читаю:
«Ты не любил, тебе не жаль»,
Зато я лучше понимаю
Твою любовную печаль.

[november_witch]

Ты знаешь, с наступленьем темноты
пытаюсь я прикидывать на глаз,
отсчитывая горе от версты,
пространство, разделяющее нас.

И цифры как-то сходятся в слова,
откуда приближаются к тебе
смятенье, исходящее от А,
надежда, исходящая от Б.

Два путника, зажав по фонарю,
одновременно движутся во тьме,
разлуку умножая на зарю,
хотя бы и не встретившись в уме.

Иосиф Бродский

[pawlowa]

Андрей Стёганцев
Трудное счастье

Счастье приходит не вдруг.
Ты – мое трудное счастье.
Ты – как спасательный круг,
Но и как якорь отчасти.

А иногда – как маяк,
Что над проливом мигает.
Я, как усталый моряк,
Курс на тебя пролагаю.

Светит в тумане звезда,
Чуть освещая дорогу.
Бьется о камень вода,
Бьется на сердце тревога.

Может, плыву не туда?
Может, любви не бывает?
Тонкая корочка льда
Может уже не растает?

Стоит ли так рисковать,
В бурю мыс Горн огибая?
Но я опять и опять
Курс на тебя пролагаю.

Через проливы разлук,
Сквозь опасений ненастье.
Счастье приходит не вдруг.
Ты – мое трудное счастье.

(Апрель 2006)

[pawlowa]

Р.И. Рождественский


Отдать тебе любовь?
-Отдай!
-Она в грязи...
-Отдай в грязи!..
-Я погадать хочу..
-Гадай!
-Еще хочу спросить..
-Спроси!..
-Допустим, постучусь..
-Впущу!
-Допустим, позову..
-Пойду!
-А если там беда?
-В беду!
-А если обману?
-Прощу!
-"Спой!" - прикажу тебе..
-Спою!
-Запри для друга дверь..
-Запру!
-Скажу тебе: Убей!
-Убью!
-Скажу тебе: Умри!
-Умру!
-А если захлебнусь?
-Спасу!
-А если будет боль?
-Стерплю!
-А если вдруг - стена?
-Снесу!
-А если - узел?
-Разрублю!
-А если сто узлов?
-И сто!..
-Любовь тебе отдать?
-Любовь!..
-Не будет этого!
-За что?
-За то, что не люблю рабов

[Аратама]

у этой ночи голос громкий,
она глуха. она орёт,
как наркоман в жестокой ломке...
а поршень движется вперёд,
толкая по рассветным трубам
тумана утренний раствор.
и шепчут угольные губы
слова. и дарят колдовство
прихода, смертной эйфории...
а шприц выдавливает тлен
опавших листьев. праха. гнили.
всю ночь лежавших на земле.
и всё пойдёт... услышит снова
глухой, обретший утром слух,
случайно брошенное слово,
забыв, что был недавно глух.
что наркоманил, что кубами
вгонял раствор в каналы вен...
и трогал черными губами
туман, осевший на траве...

Лев Либолев

[Nuvanna]

Скоро зима, психи, зима близко.
Могила любого писка, любого плеска.
Лето истает, - сахарная ириска,
снег резанет - наточенная стамеска.

Это зима. Ваша Стена пала.
Стража не сохранила былого пыла,
впрочем, могла и не покидать бала,
ибо, - сколько там их вообще было?

Это зима - спасайте тела и души.
Тут уже ничего не поможет. Даже
если вы принесете свои туши
в жертву, не спекулируя на продаже.

Скоро зима. А вы со своим стаканом
ждёте тепла. И волки поют каноном.
Трахаете шлюху на ложе тканом,
в тайне воображая себя драконом.

Заклинаем оленем и львом жалким,
вороном трехглазым и лютоволком:
за мечи! Мечите огню палки.

Лето - это, знаете, ненадолго.
Арчет

[Nuvanna]

происходи.
случайся хотя бы так –
письмами электронными \ в смс…

это, наверное, сверху какой-то знак.
мол, пропадёте оба.
сейчас и здесь.

мол, «это вам не шутки, играть ни-ни.
даже не вздумайте,
здесь блефовать нельзя.

только лишь солнце, пристани, корабли.
только лишь сердце храброе,
его зал.

скажешь не то, обидишь… и нет стены.
хлесткий упрек –
убийца тепла и встреч.

не горячись, все истины так просты.
худшим оружием станет
родная речь.

звуки, что ты достанешь из рюкзака,
письма, что не напишешь
в пылу страстей…

есть только ты и он. и ещё закат –
вестник ночных признаний
и новостей.

есть только ты и он. только он и ты.
всё – остальное пыль.
суматоха.
блажь»

я изнывают от страха и темноты.

происходи.

и мир сотвори.

лишь наш.


Виктория Миловидова

[Nats]

Королевы не прячут в хозяйственных сумках корону.
И на голову тоже ее водрузить не спешат.
Не зовут никого скоротать вместе вечер у трона,
И чужим не дают разглядеть в сердце горечь утрат.
Королевы имеют свои непростые понятья,
Носят гордо, как шлейф, груз державных проблем и забот.
Королевы с утра надевают улыбку, как платье,
И снимают в ночи, вытирая карминовый рот.
Принимают восторги, как дань, и не тают от лести.
Не клянут одиночество, высмотрев пары вдали…
Королевы ждут тех, кто достоин их чувства и чести.
И не верят, что где-то остались еще короли.
Им вменяют в вину эгоизм с львиной долей гротеска,
Королевскую суть не изменишь в угоду судьбе:
Не разменивать душу на крохи случайного блеска,
И корону беречь, как залог уваженья к себе…

Злата Литвинова

[L'vovna]

Все тленно, что живет, все минет без следа –
так мыслят мудрецы и плачут одиноко.
Напрасный, ложный бред! Что близко? Что далеко?
Сегодня, иль вчера? Иль давние года?

Что время? – Призрак , сон, возможность иногда
Измерить памятью непостижимость рока.
Бытье вневременно. У жизни нет истока.
Бесследное для нас живет всегда, всегда.

Мгновенье вечное над безднами почило.
И все, что было, есть, и все, что будет, было
Для чаяний земли грядущее не цель.

О, тайна тайн моих! В плену возникновений
Ты, гордый разум мой, – могила—колыбель
В недвижной вечности струящихся мгновений.

Сергей Маковский

[Жеводанский Зверь]

Зачем мне знать, что ты меня отдашь,
и ты, и ты, и все, кому поверю.
Потом, ломая в пальцах карандаш,
и холодея от шагов за дверью,
потом, покинув буквы и слова,
весь этот скарб, всю эту непотребность,
вдруг различить: апрельская трава –
какая нежность, трепетность и бледность.
Но ты иди, зажмурься и иди,
теперь никто тебя не любит злее,
никто так крепко не прижмёт к груди,
как только смерть одна обнять умеет.
Как только жизнь умеет отпустить.
Как только может ринуться навстречу
апрель, и всю тебя умять в горсти,
и дуть, и дуть, пока не станет легче.
За то, что в горле снова горячо
от тишины и немоты тягучей,
молчи, молчи – чего тебе ещё,
тебе – ничейной, глупой и живучей.
Вот этот мальчик, девочка и кот,
вот этот город маленький, бумажный.
А больше вряд ли кто-нибудь придёт,
но даже это, в сущности, не важно.
Нас всех потом без боя отдадут,
шутя и плача, радуясь, вздыхая…
Но придержи меня, пока я тут,
пока я тут, пожалуйста, пока я…

Елена Касьян

[Горняк.]

Антарес Аворуа
Латинскою страстью, изысканной ноткой касается утро прохлады немой, и лучик сверкающий тоном высоким играет хрустально- шелковой травой. Крадется на цыпочках Нежность нагая, по капле слизнув орхидейную дрожь, восторженной сальсой меж строк обжигая, безумствует ритмом, что с пульсом так схож. Танцуя, растаю во влажности света, проникнув со стоном в елейную суть, где строки журчащие готикой лета струне не дадут серебристой уснуть, играя бессонную тему рассветов. Мурчащее вздрогнет в ладонях тепло, и вспыхнет надежда лучом разноцветным касаясь влюблённо плеча твоего...

[Горняк.]

Пойдем со мной! Ты видишь? – неба чуть приоткинута вуаль, кокеткой вздорной россыпь света , игриво жмурясь манит вдаль. Идем туда, где незабудки разнежились под звон ручья; где царство кофе, сдобной булки на лакированных столах; и полумрак, и дым сигары, ресниц искусная игра. – В такое утро, верь, не важно куда забросит нас судьба. Идем скорей! Пока не поздно, пока еще клубит рассвет, спросонья ветер льнет в ладони – Хватай его! – за счастьем вслед.

Александра Соболева..

[Горняк.]

Над клевером зависшая пчела,
Мохнатая, в тигриной
позолоте,
Как уголёк негаснущий светла,
И тяжела, как пуля на излёте.
Короткий век свой жить какой
ей толк
С соцветиями липкими в
обнимку?
Что значит для неё любовь и
долг,
И Родина? Согласно
Метерлинку,
Неизмеримо больше, чем для
нас.
Мы чужаки в рассветном этом
дыме.
Мерцающий в тумане Волопас
Не нас пасёт под звездами
своими.
Нам не вписаться в
гармоничный ряд
Земных зверей, растений и
мелодий,
Где о свободе вслух не
говорят,
А просто умирают в
несвободе.
И сколько к мирозданью ни
вяжись,
Любые рассуждения напрасны
О смысле бытия, поскольку
жизнь
Бессмысленна, недолга и
прекрасна.
Александр Городницкий

[Горняк.]

ШАРЛОТТЕ ФОН ШТЕЙН
Перевод В.Левика
О, зачем твоей высокой
властью
Будущее видеть нам
дано
И не верить ни любви,
ни счастью,
Как бы ни сияло нам
оно!
О судьба, к чему нам дар
суровый
Обнажать до глубины
сердца
И сквозь все случайные
покровы
Постигать друг друга до
конца!
Сколько их, кто, в
темноте блуждая,
Без надежд, без цели
ищут путь,
И не могут, о судьбе
гадая,
В собственное сердце
заглянуть,
И ликуют, чуть
проникнет скудно
Луч далекой радости в
окно.
Только нам
прельщаться
безрассудно
Обоюдным счастьем не
дано.
Не дано, лишь сна боясь
дурного,
Наяву счастливым
грезить сном,
Одному не понимать
другого
И любить мечту свою в
другом.
Счастлив тот, кто предан
снам летящим,
Счастлив, кто
предвиденья лишен,-
Мир его видений с
настоящим,
С будущим и прошлым
соглашен.
Что же нам судьба
определила?
Чем, скажи, ты связана
со мной?
Ах, когда-то - как давно
то было!-
Ты сестрой была мне
иль женой,
Знала все, что в сердце
мной таимо,
Каждую изведала черту,
Все прочла, что миру в
нем незримо,
Мысль мою ловила на
лету,
Жар кипящей крови
охлаждала,
Возвращала в бурю мне
покой,
К новой жизни сердце
возрождала,
Прикоснувшись
ангельской рукой.
И легко, в волшебно-
сладких путах,
Дни текли, как
вдохновенный стих.
О, блаженна память о
минутах,
О часах у милых ног
твоих,
Когда я, в глубоком
умиленье,
Обновленный, пил
живой бальзам,
Сердцем сердца
чувствовал биенье
И глазами отвечал
глазам!
И теперь одно
воспоминанье
Нам сердца смятенные
живит,
Ибо в прошлом - истины
дыханье,
В настоящем - только
боль обид.
И живем неполной
жизнью оба,
Нас печалит самый
светлый час.
Счастье, что судьбы
коварной злоба -
Изменить не может нас!
1776
Иоганн Вольфганг Гете.
_________________

[ЗАПАХ ДОЖДЯ]

Знаешь, милый, а по дороге,
что к тебе меня привела.
Повстречалось довольно много
тех, кому не желаю зла.

Помню, я подарила нежность,
а он принял - и был таков!
Он любил во мне только внешность
и совсем не читал стихов.

Был такой, с кем не я боролась,
шел он следом, всем вопреки.
Он сначала влюбился в образ,
лишь потом прочитал стихи.

Я вовек не устану слушать,
расскажи мне, в который раз,
как случайно влюбился в душу,
не запомнив окраски глаз.

***
И, вы знаете, мне так хочется,
чтоб в далекой степной глуши,
Вас спасали от одиночества
краски верной, родной души!


© Рыжая Надежда

[ЗАПАХ ДОЖДЯ]

Светлым образом чьей-то памяти,
Рядом чисел календаря
Вы свой след на земле оставите...
Ничего не бывает зря!

Пусть сегодня вас не услышали,
Пусть сегодня не к вам пришли,
Вы на этой земле – не лишние!
Вы кому-то очень нужны...

Вы кому-то нужны как воздух,
Небо, солнце и твердь земли,
И без вас для кого-то звезды
Светят слабо… И светят ли?

Пусть летит, рассыпаясь в минуты,
Желтый листик календаря,
Если вы улыбнулись кому-то,
День был прожит не зря... Не зря!


© Ася Кулагина

[Hotice]

Подсвечник

Сатир, покинув бронзовый ручей,
сжимает канделябр на шесть свечей,
как вещь, принадлежащую ему.
Но, как сурово утверждает опись,
он сам принадлежит ему. Увы,
все виды обладанья таковы.
Сатир - не исключенье. Посему
в его мошонке зеленеет окись.

Фантазия подчеркивает явь.
А было так: он перебрался вплавь
через поток, в чьем зеркале давно
шестью ветвями дерево шумело.
Он обнял ствол. Но ствол принадлежал
земле. А за спиной уничтожал
следы поток. Просвечивало дно.
И где-то щебетала Филомела.

Еще один продлись все это миг,
сатир бы одиночество постиг,
ручьям свою ненужность и земле;
но в то мгновенье мысль его ослабла.
Стемнело. Но из каждого угла
"Не умер" повторяли зеркала.
Подсвечник воцарился на столе,
пленяя завершенностью ансамбля.

Нас ждет не смерть, а новая среда.
От фотографий бронзовых вреда
сатиру нет. Шагнув за Рубикон,
он затвердел от пейс до гениталий.
Наверно, тем искусство и берет,
что только уточняет, а не врет,
поскольку основной его закон,
бесспорно, независимость деталей.

Зажжем же свечи. Полно говорить,
что нужно чей-то сумрак озарить.
Никто из нас другим не властелин,
хотя поползновения зловещи.
Не мне тебя, красавица, обнять.
И не тебе в слезах меня пенять;
поскольку заливает стеарин
не мысли о вещах, но сами вещи.

1968

[Замок]

Дурное "лучше всех"
Что лучше всех вначале
Весенний смоет дождь, прозрачен и смешон

Безудержный наш смех
Случается печалью
И оттого порой - светло и хорошо

И раз переболев
Весеннею простудой
Увы, не заболеть, привиты, как на грех...

На набережной лев
Ощерился, паскуда
Чтоб мне напоминать - ты лучшая из всех

*****
Дождь падает на снег
На солнце снег не тает
Мы врослые совсем, и знаем - что нельзя

Нам - двадцать первый век

И нам ума хватает -
Подругам не сказать,
Не рассказать друзьям

Андрей Пшенко

[NATA92008]

И чего тебе всё бродится?
Не сидится и не спится!
Погоди, погода портится!
Погляди - всё ниже птицы...
И куда несёт нелёгкая?
Ведь погода-то нелётная!
Но лети, уж раз летается!
Путь с путём переплетается,
И гора с горою сходится...
А погода? Распогодится!

Елена Николаевская.

[NATA92008]

Вокруг – бело да зелено,

Да ели по пятам…

Не считано, не мерено

Живем, как будто нам

Сто лет, что зим отпущено, -

Неделями соря…

А все – уже упущено

По правде говоря.

«Подумаешь, безделица!

Придет еще пора…»

Но время четко делится

На «завтра» и «вчера».

«Да что нам! – перемелется!

Напрасно не стращай!..»

Но время, время делится

На «здравствуй» и «прощай».



Елена Николаевская.

[leokadiy]

Друзей очерчивайте круг, не раскрывайте всем ОБЪЯТЬЯ.
Порой размах широких рук весьма удобен для РАСПЯТЬЯ...

(С)

[Живущая Дважды]

Для тех, кто любит Северянина. :)

Игорь Северянин. ЧИТАТЬ ТЕБЕ СЕБЯ...

Читать тебе себя в лимонном будуаре,
Как яхту грезь, его приняв и полюбя:
Взамен неверных слов, взамен шаблонных арий,
Читать тебе себя.

Прочувствовать тебя в лиловом пеньюаре,
Дробя грядущее и прошлое, дробя
Второстепенное, и сильным быть в ударе.

Увериться, что мир сосредоточен в паре:
Лишь в нас с тобой, лишь в нас! И только для тебя,
И только о тебе, венчая взор твой царий,
Читать тебе себя!

1914

[Formula1794]

http://www.youtube.com/watch?v=6_kyjggnwLU&NR=1&feature=endscreen

[leokadiy]

Минута: минущая: минешь!
Так мимо же, и страсть и друг!
Да будет выброшено ныне ж -
Что завтра б - вырвано из рук!

Минута: мерящая! Малость
Обмеривающая, слышь:
То никогда не начиналось,
Что кончилось. Так лги ж, так льсти ж

Другим, десятеричной кори
Подверженным еще, из дел
Не выросшим. Кто ты, чтоб море
Разменивать? Водораздел

Души живой? О, мель! О, мелочь!
У славного Царя Щедрот
Славнее царства не имелось,
Чем надпись: "И сие пройдет" -

На перстне... На путях обратных
Как не измерена тщета
Твоих Аравий циферблатных
И маятников маята?

Минута: минущая! Мнимость
Вскачь - медлящая! В прах и хлам
Нас мелящая! Ты, что минешь:
Минута: милостыня псам!

О как я рвусь тот мир оставить,
Где маятники душу рвут,
Где вечностью моею правит
Разминовение минут.

1923 М.И Цветаева

[Горняк.]

А. Ахматова
Я часто думаю о том Зачем на свете мы живем. Зачем приходим в этот мир, Мир белых роз и черных дыр. Я часто думаю о том, Что мир, в котором мы живем, Он иногда прекрасен, мил, А иногда тяжел и гнил. Я часто думаю о том, Что все на свете мы живем, Чтоб перекрасить этот мир, В цвет роз из цвета черных дыр.

[Горняк.]

***
Небо роняет последнее крошево, в дождь превращаются, тая снежинки, звонко стекают в овражные ковшики слёзы зимы, орошая тропинки. Клин журавлей возвращается с гордостью в наши края в пилотаже искусном... Мысли крылатые кружат над пропастью... Страшно немного... Стремления, чувства – душу ранимую верой наполнили! ... Как сохранить навсегда окрыленность?! - Чтоб не сожгли оголтелые молнии в сердце весну, теплоту и влюбленность... Ирина Гецен (15.03.2010г.)

[Hotice]

...Так важно иногда, так нужно,
Подошвы оторвав натужно
От повседневной шелухи,
Недужной ночью с другом лепшим
Под фонарем полуослепшим
Читать мятежные стихи,
Хмелея и сжигая глотку,
Катать во рту, как злую водку,
Слова, что тем и хороши,
Что в них - ни фальши, ни апломба,
Лишь сердца сорванная пломба
С неуспокоенной души...

[randomn]

Не хватает обычной нежности,
Прикасания чуть весомого,
С легким привкусом страстной грешности,
И с намеком игры в покорного.
Не хватает обычных радостей-
Поцелуев, совместных завтраков
И прогулок аж до усталости,
И без слов понимания навыков.
Не хватает тепла на кончиках,
И взаимно-волшебной химии.
У меня - передоз одиночества,
С дефицитом любимого имени...
Не хватает таких обычностей,
О которых словами трудно мне-
Ведь слова догорают спичками,
И становятся слишком скудными.
Не хватает бессоний ласковых,
С предрассветными разговорами.
Передоз разных ролей с масками,
И штампованных "ну, до скорого!"
Не хватает совсем уж малостей-
Просто нежности, будто роскоши.
Позволения женской слабости,
И прощенья себе и прошлому.


© Хеленсия Влади, 2011

[leokadiy]

Я тебе положила в ладони продрогшее сердце.
Перелетною птицей в твои залетела края.
Я просила любви... я безумно хотела согреться..
Беспокойная грусть и беспечная радость моя.
Я молилась тебе... я с тобой открывала дороги.
Днем и ночью... в мечтах... наяву ...я стремилась к тебе.
Мне до счастья с тобой... казалось... осталось немного.
Мне казалось...
...что быть суждено нам вдвоем по судьбе.
Виновата в любви и наказана той же любовью.
За разлукой разлука..за облаком синий туман.
Ты моя половинка... ты счастье мое неземное...
Я за эту любовь все что хочешь на свете отдам.
Мы не дети с тобой ... нет обид... и ни слез... ни истерик.
В параллельных мирах о потерянном не говорят.
Разбиваются волны всей грудью бросаясь на берег
Одинокие души их звездами в небе горят…
...Я тебе положила в ладони продрогшее сердце

(с)

[Konotop]

весной улыбки светятся на лицах
а воздух, как французские духи
и я тогда
(чего таить грехи?)
люблю, когда случается влюбиться.
иду не спотыкаясь, не пророча,
на прошлое заклятий не кладу.
друзьям на радость, прочим на беду
живу с собой в ладу,
хоть, между прочим,
мой ангел, что на дудочке играя,
ведёт меня по лезвию ножа
сказал мне: "одного не избежать -
стихи живут.
поэты - умирают"...

Ник Туманов

[Konotop]

по кирпичикам. по кирпичикам.
разрушается
этот
мир.
соль морская, Адриатическая
развевается в глубь квартир.
я тону. задыхаюсь. падаю.
боже, боженька, помоги!
льются кроткой, больной прохладою
по пустынной земле
шаги.

за ключицей томится вязкая,
бело-ангельская любовь.
по страницам. стихами. сказками.
тонким кружевом чудных слов
создаётся моя неистовость,
просыпаясь в его руке,
рассыпаясь за миг ресницами
по прозрачной его щеке.

за моей Марианской впадиной,
протянувшейся от бедра
с шумом чаек и волн громадиной
до безоблачного утра,
я шепчу, собираясь с силами:
«где же, кто, и когда здесь я?»
и вливаюсь невыносимою
хрупкой лёгкостью бытия

в эту жизнь и в её мгновения,
в вечность эту, в потоки снов.
и несёт нас двоих течение
в то, что люди зовут –
Любовь.

Татьяна Красильникова

[Konotop]

я оставляю здесь тусклый свет и гласную жизнь мою.
я оставляю огонь в печи и мутный квадрат окна.
все фотографии, где рядом с людьми стою.
все фотографии, где я стою одна.
я превращаю память в золу, страх обращаю в прах.
новое утро – взгляни! – лишь череда плах,
список напрасных бед.
я оставляю, сервиз, счета, кошку, из шерсти плед.
отныне пускай другой, а не я, будет ими согрет.
я оставляю ряд гематом – болезненный сгусток чувств, а еще
зонт оставляю, а за ним
человеческое плечо.
человеческие глаза.
человеческий профиль/анфас.
я оставляю тебе – тебя. я покидаю нас.
пой, веселись, пляши! И не веди подсчет.
вначале в пропасть сорвался день, немного попозже год.
я не прошу ни попутного ветра, ни согревающего огня.
я ничего не возьму с собою. Кроме себя.

(с)Аншель Мари

[Konotop]

И проходит день, И проходит пять.
Перед старой пустой плитой
Каждый день сажусь я тебе писать,
Каждый чертовый день - не то.
Это колет мозг, как вороний клюв,
И моргают глаза, слезясь.
Я могу тебе написать "люблю",
Но об этом писать нельзя.
Остальное - виснет, как мертвый груз.
Остальное - совсем не то,
И наверно мой непутевый муз
Про тебя писать не готов.
Только третью ночь барабанит дождь,
И не спиться мне до шести.
Ты хоть сам-то видишь, что ты живешь
Год за годом огромный стих,

Как рассвет, безоблачный и торжественный,
Как последний в войне салют.
Ты живешь, как будто писал Рождественский
Жизнь твою.

Ира Ульянова

[Konotop]

Показалось, что можно коснуться его щеки,
И закружатся, и замечутся мотыльки,
Полетят, сорвавшись тут же с моей руки,
Белым облаком в лужах множась и рассыпаясь.
Показалось, что только этого он и ждёт-
На горячие щеки - замёрзших ладоней лёд.
Показалось, одно касание и... вот-вот
И расщедрится осень, всегда на тепло скупая.

Будет осень беспечна, улыбчива и слепа,
И мы спрячемся за начавшийся листопад,
Засыпающий мир будет листьями засыпать,
Нас не видно, мы научились водить всех за нос.
Только он не глядит и не те говорит слова,
Замирает рука, поднявшаяся едва,
Мотыльки опадают снежинками с рукава.
Опускаю глаза, опомнившись. Показалось.

Не Чужая

[Konotop]

Выпусти бабочек, пусть проникают в меня…
Я осознала, с любовью бороться бессмысленно…
Знай, без тебя не наступит счастливого дня…
Чувства такие уж больно похожи на истину…

Мило болтаем, как будто с рожденья друзья…
Громко хохочем и смотрим кино с эзотерикой…
Только ночами я снова и снова твоя...
Ты открываешь меня… Ты – Колумб, я – Америка…

Где-то столкнулись планеты… Созвездия душ –
Это намного важнее, чем просто созвездия…
Ты не по паспорту, ты же по космосу муж…
Скоро расскажет о нашей любви Википедия…

Жизней двенадцать… И эту последнюю жизнь
Я доверяю тебе, заявляю ответственно…
Вместе давай или вниз или в звёздную высь…
Только не ждать… Надо действовать чётко и экстренно…

Завтра, возможно, что свалится метеорит…
Бури магнитные спутают мысли недавние…
Просто запомни сердец одинаковый ритм,
Нежность души и движения резкие… плавные…

Снова луна отдавалась рассветным лучам,
Не побоявшись за риск расплатиться трагедией…
Я появляюсь на небе всегда по ночам…
А для кого, пусть красиво смолчит Википедия…

Ирина Самарина-Лабиринт

[L'vovna]

И в зле добро, и в добром злоба,
Но нет ни добрых, нет ни злых,
И правы все, и правы оба,—
И правоту поет мой стих.
И нет ни шведа, ни японца.
Есть всюду только человек,
Который под недужьем солнца
Живет свой жалкий полувек.

Игорь Северянин

[Шарки]

Я вхожу в это озеро, воды колыша,
И колышется в озере старая крыша,
И колышется дым, что над крышей струится,
И колышутся в памяти взоры и лица.
И плывут в моей памяти взоры и лики,
Как плывут в этом озере светлые блики.
Все покойно и мирно. И – вольному воля -
Разбредайтесь по свету. У всех своя доля.
Разбредайтесь по свету. Кочуйте. Живите.
Не нужны никакие обеты и нити.
Пусть уйдете, что канете. Глухо, без срока.
Все, что дорого, – в памяти. Прочно. Глубоко.
1971

Лариса Миллер

[Парусник]

* * *

Неужели всю жизнь надо маяться!
А потом
от тебя
останется -
Не горшок, не гудок, не подкова,-
Может, слово, может, полслова -
Что-то вроде сухого листочка,
Тень взлетевшего с крыши стрижа
И каких-нибудь полглоточка
Эликсира,
который - душа...

Давид Самойлов

[ЛАТОНА]

Николай Гумилев. из "Сказки о Королях".

Пять могучих коней мне дарил Люцифер
И одно золотое с рубином кольцо,
Я увидел бездонность подземных пещер
И роскошных долин молодое лицо.

Принесли мне вина - струевого огня
Фея гор и властительно - пурпурный Гном,
Я увидел, что Солнце зажглось для меня,
Просияв, как рубин на кольце золотом.

И я понял восторг созидаемых дней,
Расцветающий гимн мирового жреца,
Я смеялся порывам могучих коней
И игре моего золотого кольца.

Там, на высях сознанья,- безумье и снег...
Но восторг мой прожег голубой небосклон,
Я на выси сознанья направил свой бег
И увидел там деву, больную, как сон.

Ее голос был тихим дрожаньем струны,
В ее взорах сплетались ответ и вопрос,
И я отдал кольцо этой деве Луны
За неверный оттенок разбросанных кос.

И, смеясь надо мной, презирая меня,
Мои взоры одел Люцифер в полутьму,
Люцифер подарил мне шестого коня -
И Отчаянье было названье ему.

[november_witch]

Я вас любил. Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги,
все разлетелось к черту, на куски,
я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее : виски,
в который вдаришь? Портила не дрожь, но
задумчивость. Черт! Все не по-людски.
Я Вас любил так сильно, безнадежно,
как дай Вам бог другими, - но не даст!
Он, будучи на многое горазд,
не сотворит - по Пармениду - дважды
сей жар в груди, ширококостный хруст,
чтоб пломбы в пасти плавились от жажды
коснуться - "бюст" - зачеркиваю - уст.

Иосиф Бродский

[Козадереза]

О, эти встречи мимолётные
На гулких улицах столиц!
О, эти взоры безотчётные,
Беседа беглая ресниц!

На зыби яростной мгновенного
Мы двое - у одной черты;
Безмолвный крик желанья пленного:
«Ты кто, скажи?» Ответ: «Кто ты?»

И взором прошлое рассказано,
И брошен зов ей: «Будь моей!»
И вот она обетом связана...
Но миг прошёл, и мы не с ней.

Далёко там, в толпе, скользит она,
Уже с другим её мечта...
Но разве страсть не вся испытана,
Не вся любовь пережита!

***
Горят электричеством луны
На выгнутых длинных стеблях;
Звенят телеграфные струны
В незримых и нежных руках;

Круги циферблатов янтарных
Волшебно зажглись над толпой,
И жаждущих плит тротуарных
Коснулся прохладный покой.

Под сетью пленительно-зыбкой
Притих отуманенный сквер,
И вечер целует с улыбкой
В глаза - проходящих гетер.

Как тихие звуки клавира -
Далёкие ропоты дня...
О сумерки! Милостью мира
Опять осените меня!

Валерий Брюсов

[Klara-Lara]

РЕПЛИКА В СПОРЕ

На каком же меридиане,
На какой из земных широт
Мои помыслы и деянья
Будут пущены в оборот –

Переизданы ли роскошно
Иль на сцене воплощены?
Дознаваться об этом тошно,
Все равно что ловить чины.

Я о будущем не забочусь
И бессмертия не хочу.
Не пристала такая почесть
Ни поэту, ни циркачу.

В узелок свяжу свои вещи,
Продиктую на пленку речь...
Тут бы выразиться похлеще!
Уж куда там душу сберечь!

[НинаАП]

В небесах тарахтит вертопрах,
стрекозёл без крыла, но со смыслом,
он вращает своим коромыслом,
усмиряя и вес свой, и страх.
В коромысле и есть его смысл,
символ веры в подъёмную силу,
и что станет ему керосину,
всё он будет карабкаться ввысь.
Это небо дается тому,
кто полёт принимает на веру;
коромысло, несущее кверху -
это снятое с веры табу.
Если нет от рожденья крыла,
не тужи и не складывай числа,
а придумай себе коромысло,
раскрути - и была не была!

Владимир Строчков

[Formula1794]

Долматовский

Загадочная русская душа...
Она, предмет восторгов и проклятий,
Бывает кулака мужского сжатей,
Бетонные препятствия круша.
А то вдруг станет тоньше лепестка,
Прозрачнее осенней паутины.
А то летит, как в первый день путины
Отчаянная горная река.

Загадочная русская душа...
О ней за морем пишутся трактаты,
Неистовствуют киноаппараты,
За хвост комету ухватить спеша.
Напрасный труд! Пора бы знать давно:
Один Иванушка за хвост жар-птицы
Сумел в народной сказке ухватиться.
А вам с ним не тягаться все равно.

Загадочная русская душа...
Сложна, как смена красок при рассветах.
Усилья институтов и разведок
Ее понять — не стоят ни гроша.
Где воедино запад и восток
И где их разделенье и слиянье?
Где северное сходится сиянье
И солнечный энергии исток?

Загадочная русская душа...
Коль вы друзья, скажу вам по секрету:
Вся тайна в том, что тайны вовсе нету,
Открытостью она и хороша.

Тот, кто возвел неискренность и ложь
В ранг добродетелей, понять бессилен,
Что прямота всегда мудрей извилин.
Где нет замков — ключей не подберешь.
И для блуждающих во мгле закатной,
Опавших листьев золотом шурша,
Пусть навсегда останется загадкой
Рассвет в апреле —
Русская душа!

[Горняк.]

Горит звезда, дрожит эфир, Таится ночь в пролеты арок Как не любить весь этот мир, Невероятный твой подарок? Ты дал мне пять неверных чувств, Ты дал мне время и пространство, Играет в мареве искусств Моей души непостоянство. И я творю из ничего Твои моря, пустыни, горы, Всю славу солнца твоего, Так ослепляющего взоры. И разрушаю вдруг шутя Всю эту пышную нелепость, Как рушит малое дитя Из карт построенную крепость
Владислав Ходасевич

[Горняк.]

Если к Богу без визы попасть нельзя, Если мудрость бежит по небесным венам, Я хочу, чтобы знали мои друзья - Есть под небом земля, где весна - священна. Если снам в зазеркалье не нужен гид, Если правда ,как ложь, на земле бессонна, Я хочу, чтобы знали мои враги , Как зимой расцветает под сердцем солнце. Так лети и не падай, моя душа, Неурядицы чаем во сне встречая, И не бойся за чей-то неверный шаг, Стань похожей на крылышки розы чайной. Ну а если узнаешь, как пахнет боль, И услышишь, как плачет звезда под снегом, Не тревожься – я буду всегда с тобой, Не печалься, а просто доверься небу.
О. Олгерт

[cote d'Ivoire]

У монитора
в час полнощный
муж-юноша сидит.

В душе тоска, в уме сомненья,
и, сумрачный, он вопрошает Япскх
и другие поисковые системы:

«О, разрешите мне загадку жизни,
Мучительно старинную загадку!»

И Rambler отвечает,
на все вопросы отвечает Rambler!

Проще простого
Click – и готово:

Вы искали: Смысл жизни,
найдено сайтов: 111444,
документов: 2724010,
новых: 3915

Тимур Кибиров

[cote d'Ivoire]

Где только наша не пропадала,
все-таки наша была.
Пропадом нынче она запропала.
И понимаю я мало-помалу:
видимо, ваша взяла!

Тимур Кибиров

[The Province]

Вот и все. Уже время кончилось -
Не осталось, совсем не осталось.
Разве только лишь самая малость,
Разве только лишь пара минут.
Это женщина многое знала,
Эта женщина все понимала,
Но, вцепившись в рукав, умоляла:
"Поклянись, что тебя не убьют!"
И мужчина в ответ улыбнулся,
Странно глядя куда-то вперед…
"Не убьют", - он сказал - и запнулся,
Потому что вдруг понял, что врет…
Он к ее волосам прикоснулся
И в глаза заглянуть не посмел…
"Не убьют…" - и он снова запнулся,
Потому что он лгать не умел.
И когда пронеслось над перроном:
"По вагонам! Пора по вагонам!" -
Он ей долго махал из вагона,
Растворившись в защитно-зеленом…
Но вагоны уже уплывали,
И колеса все громче стучали,
И солдаты платформе кричали,
Что обратно с победой придут…
А потом они долго молчали,
А потом табачок доставали.
И колеса им всем обещали:
"Не убьют,
Не убьют,
Не убьют…"

Е.Горбовская

[Cosa Nostra]

восемь строчек

Напиши – говоришь. И шли! Хоть каких-нибудь восемь строчек. Но они от меня ушли, и совсем изменился почерк… Заменили слова – вода, выживание, деньги, нервы, но стихи предают, когда ты однажды предашь их первым. Просто вдруг из себя самой, человека большого борта, ты становишься тре... седьмой! Непонятно, какого черта.
И проходит полгода, год, а потом и еще – проходит… Год назад, как и год вперед, ничего же не происходит:
Мир стоит, как стоял и до: телом грязен и ликом светел, я меняю еду на дом, рубль на хлеб, а слова – на ветер. И почти наплевать теперь - что ударит, то не укусит. Я не помню своих потерь, потому что давно не в плюсе.
Напиши – говоришь! Пишу.
А точнее – ищу причину не писать, потому что шум, или рядом другой мужчина, или женщина. Дети, снег, непогода, болезнь, приметы…
Только где-то есть человек, и ему наплевать на это.
Он упорно идет вперед, на его стороне природа. Он хранит мой секретный код, или нет, половину кода.
Я по-прежнему вдалеке, свято верю в большие роли.
Но зажата в моей руке
Очень крепко, в моей руке
В сильной слабой моей руке

та, последняя часть пароля.

Лала Тарапакина

[Hotice]

Вдоль канала

Когда идёшь вдоль чёрного канала
куда угодно, мнится: жизни мало,
чтоб до конца печального дойти.
Твой город спит. Ни с кем не по пути.
Так тихо спит, что кажется, возможно
любое счастье. Надо осторожно
шагать, чтоб никого не разбудить.
О, господи, как спящих не простить!
Как хочется на эти вот ступени
сесть и уснуть, обняв свои колени.
Как страшно думать в нежный этот час:
какая боль ещё разбудит нас...

Июнь 1996

[november_witch]

Константин Никольский

Мой друг художник и поэт в дождливый вечер на стекле
Мою любовь нарисовал, открыв мне чудо на земле.
Сидел я молча у окна и наслаждался тишиной
Моя любовь с тех пор всегда была со мной.

И время как вода текло, и было мне всегда тепло,
Когда в дождливый вечер я смотрел в оконное стекло.
Но год за годом я встречал в глазах любви моей печаль,
Дождливой скуки тусклый след и вот, любовь сменила цвет.

Моя любовь сменила цвет, угас чудесный яркий день
Мою любовь ночная укрывает тень.
Веселых красок болтовня, игра волшебного огня
Моя любовь уже не радует меня.

Поблекли нежные тона, исчезла высь и глубина,
И четких линий больше нет - вот безразличия портрет.
Глаза в глаза любовь глядит, а я не весел, не сердит
Бесцветных снов покой земной молчаньем делится со мной.

И вдохновенное лицо утратит добрые черты.
Моя любовь умрет во мне в конце концов
И капли грустного дождя струиться будут по стеклу
Моя любовь неслышно плачет уходя.

И радугу прошедших дней застелит пыль грядущих лет
И также потеряют цвет воспоминания о ней
Рисунок тает на стекле, его спасти надежды нет,
Но как же мне раскрасить вновь в цвет радости мою любовь

А может быть, разбить окно и окунуться в мир иной,
Где солнечный рисуя свет, живет художник и поэт...

[Парусник]

ЛИРИКА.

Человек
стоял и плакал,
комкая конверт.
В сто
ступенек
эскалатор
вез его наверх.
К подымавшимся
колоннам,
к залу,
где светло,
люди разные
наклонно
плыли
из метро.
Видел я:
земля уходит
из-под его ног.
Рядом плыл
на белом своде
мраморный
венок.
Он уже не в силах видеть
движущийся
зал.
Со слезами,
чтоб не выдать,
борются глаза.
Подойти?
Спросить:
"Что с вами?"
Просто ни к чему.
Неподвижными
словами
не помочь ему.
Может,
именно
ему-то
лирика нужна.
Скорой помощью,
в минуту,
подоспеть должна.
Пусть она
беду чужую,
тяжесть всех забот,
муку
самую большую
на себя возьмет.
И поправит,
и поставит
ногу на порог,
и подняться
в жизнь
заставит
лестничками
строк.
1947


С.Кирсанов

[Hotice]

Ничего не надо, даже счастья
быть любимым, не
надо даже тёплого участья,
яблони в окне.
Ни печали женской, ни печали,
горечи, стыда.
Рожей - в грязь, и чтоб не поднимали
больше никогда.

Не вели бухого до кровати.
Вот моя строка:
без меня отчаливайте, хватит
- небо, облака!
Жалуйтесь, читайте и жалейте,
греясь у огня,
вслух читайте, смейтесь, слёзы лейте.
Только без меня.
Ничего действительно не надо,
что ни назови:
ни чужого яблоневого сада,
ни чужой любви,
что тебя поддерживает нежно,
уронить боясь.
Лучше страшно, лучше безнадежно,
лучше рылом в грязь.

[L'vovna]

О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Перед мной сияло на столе.

Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.

Летели дни, крутясь проклятым роем...
Вино и страсть терзали жизнь мою...
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою...

Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.

Не знаю, где приют твоей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла...
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла...

Уж не мечтать о нежности, о славе,
Все миновалось, молодость прошла!
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.

Александр Блок

[Cosa Nostra]

Еще шажок...

Offline.
Но не печалься -
я вернусь.
Когда-нибудь.
Наверное - не скоро.
И строчкой - не рукой
Тебя коснусь -
тихонечко...
без долгих
разговоров.
И будет - все по-прежнему -
С в е т л о.
И волосы - как раньше -
будут мёдом.
И губ счастливых
легкое крыло -
Как символ
настоящего
ухода.
Апрели умирают каждый май.
А мы - живем,
весёлые - как можем.
Обычным приглашением на чай
Разбавим не-дотрагиванье
кожей.
А, знаешь, в нашем парке
спит сирень -
Проснуться не готова -
зябковато.
И каждый новый
суматошный день
Я пунктуально отмечаю
даты -
Еще шажок - и зацветет,
ура...
Еще неделька - и запахнет летом.
И всё как прежде -
вечер до утра.
А из замочных скважин
смех, котлеты...
Семейные довольные мадам
Авоськи тащат с рынка
вдохновенно
А мы с тобой -
в хорошем общем "там",
Где так редки
любые перемены -
И славно.
И весна. И свет - рекой -
В сетчатку глаз -
по скомканному краю.
И, знаешь, ничего, что далеко.
Еще шажок
до лета.


***************

О т п у с к а ю.


Лала Тарапакина

[file]

Песенка об открытом окне

…У него суровый вид
И тяжелая рука.
Он стоит себе, стоит
У жужжащего станка.

Он создатель, он творец —
Свод небесный на плечах —
В блеске стружечных колец,
Словно в солнечных лучах.

Вечен он, богам под стать,
И пускай пройдут века —
Он останется стоять
У жужжащего станка.

…Он не знает, не следит,
Час прошел ли, ночь прошла, —
Он сидит себе, сидит
У рабочего стола.

Он провидец, он поэт,
Вся земля в его руках,
Никаких сомнений нет —
Он останется в веках.

Что ему покой и снедь,
Если за стеной крыла?
Он останется сидеть
У рабочего стола.

…Майским утром золотым
В воздухе звенит струна.
Мы стоим себе, стоим
У раскрытого окна.

Мы ужасно влюблены,
Мы глядим на белый свет.
Кроме, собственно, весны,
Ничего на свете нет.

В майском утреннем тепле
Мир справляет торжество:
Мы покуда на Земле
Не умеем ничего:

Ни работать у станка,
Ни чертить и ни ваять —
Просто так, в руке рука,
Рядом у окна стоять.

Замирая, нота "ля"
Переходит в ноту "си".
Поворотится Земля,
Словно глобус на оси.

Поворотится опять,
Но в любые времена
Мы останемся стоять
У открытого окна.

[The Province]

Вы - не о том, я - не о том -
Ну что же, можно и потом -
Вы так боитесь быть шутом,
Сказав: «Прости».
Лет через двадцать - двадцать пять,
Когда я стану увядать,
Я захочу вас повидать,
Где вас найти?

*******-
А один чудесный мальчик
Посвятил мне странный стих.
Он читал, а я молчала.
Я молчала - он притих.
Я сказала: «Очень мило...»
Мальчик вспыхнул горячо.
Я неискренне спросила:
«Может, что-нибудь ещё?»
Он сказал: «Да ради бога!»
А лицо такое злое...
Успокоился немного,
И прочёл мне «Буря мглою»...

Е.Горбовская

[NATA92008]

Игорь Северянин

УВЕРТЮРА

Колье принцессы - аккорды лиры,
Венки созвездий и ленты лье,
А мы, эстеты, мы - ювелиры,
Мы ювелиры таких колье.

Колье принцессы - небес палаццо,
Насмешка, горечь, любовь, грехи,
Гримаса боли в глазах паяца...
Колье принцессы - мои стихи.

Колье принцессы, колье принцессы...
Но кто принцесса, но кто же та -
Кому все гимны, кому все мессы?
Моя принцесса - моя Мечта!

[NATA92008]

Наш трезвый век, надев очки учёные,
Твердит, едва свою скрывая спесь:
Есть лебеди лишь белые да чёрные.
Неправда! Голубые тоже есть!
И есть любовь. И дружба небывалая.
И, вопреки канонам прописным,
Чем старше мы, тем жарче кони алые
Сквозь все преграды рвутся в наши сны.

Борис Олейник

[Замок]

Нам некогда заглядывать
в глаза,
Встречая, видеть больше,
чем одежку,
И нас уже не трогает слеза,
Упавшая с ресниц не понарошку.
Нам некогда смотреть на облака,
Наивно и восторженно мечтая.
Мы много рассуждаем, но пока
Увы, мы не творим,
а вытворяем.
Совсем не замечая, как сердца
Устали от всех противостояний.
О, да, не разглядеть вблизи
лица,
Но мы не видим лиц
и с расстояний.
Мы видим только маски и тела,
Душе мы отвели такую малость.
Любовь уже так фальшью
обросла,
Что честной в ней осталась
только жалость.
И жизнь, как сумасшедшая
пурга,
Снежинками в ней кружат
наши даты,
И некогда нам вспомнить,
что снега
Растают обязательно когда-то.
Нам некогда заглядывать
в глаза,
Встречая, видеть больше,
чем одежку,
И нас уже не трогает слеза,
Упавшая с ресниц не понарошку.

Владимир Праслов

[Old Lady]

Коханий мій, у чім моя провина?!

Як хочу я злетіти до небес…
Покинути земне хоча б на днину…
Любов – то крила? Ні... Любов – то хрест.
Коханий мій, у чім моя провина?!

За ранком день…за сутінками ніч…
І не зігрітись, як у серці зимно.
Знесилено питаю: “В чому річ?”
Коханий мій, у чім моя провина?!

Холодний морок поміж нас стає.
У нім моя любов ось-ось загине,
Їй незбагнене жити не дає –
Коханий мій, у чім моя провина?!

Ти знов говориш: “Це в останній раз…”
Ти віриш, що тебе я не покину.
Кричить душа у відчаї образ.
Коханий мій, у чім моя провина?!

Оксана Усова - Бойко
2010

Навеяно произведением М. Цветаевой "Вчера ещё в глаза глядел"

[Шарки]

Расстались мы - и встретимся ли снова,
И где и как мы встретимся опять,
То знает бог, а я отвык уж знать,
Да и мечтать мне стало нездорово...
Знать и не знать - ужель не всё равно?
Грядущее - неумолимо строго,
Как водится... Расстались мы давно,
И, зная то, я знаю слишком много...
Поверье то, что знание беда,-
Сбывается. Стареем мы прескоро
В наш скорый век. Так в ночь, от приговора,
Седеет осужденный иногда.

Аполлон Григорьев

[Шарки]

Осенний дождик льёт и льёт —
Уже и ведра через край,
Не удержать — все утечёт.
И не держи — свободу дай.
Пусть утекают воды все
И ускользают все года —
Приснится в сушь трава в росе
И эта быстрая вода.
В промозглую пустую ночь
Приснится рук твоих тепло.
И этот миг уходит прочь.
И это лето истекло.
Ушла, позолотив листы,
И эта летняя пора,
Прибавив сердцу чистоты,
Печали, нежности, добра.

Лариса Миллер

[november_witch]

Екатерина Горбовская

- Милорд, я продрогла на этом ветру,
Милорд, уезжайте, вас ждут ко двору…
Милорд! Перестаньте! И встаньте с колена.
Вы просто во власти безумного плена.

И дело не в том, что вы кум, королю,
И даже не в том, что я вас не люблю,
А просто лишь в том, что люблю короля –
И как его, дьявола, носит земля!

***
Ну и что, что вдвоем. Ну и пусть при свечах -
У меня еще есть голова на плечах...
А мой внутренний голос -
Он в голос кричал
И вполголоса сам же себе отвечал,
Что когда при свечах,
А вокруг тишина,
Голова на плечах
Никому не нужна.

* * *

В замке было девять башен.
День был чист и ясен.
Принц был весел и отважен,
Молод и прекрасен:

Воевал, гулял по парку,
Пил вино с друзьями,
Иногда читал Петрарку
Влажными глазами.

У пруда кормил жар-птицу
Хлебом и изюмом...
Он хотел на мне жениться,
А потом раздумал.

[Горняк.]

В такую весну...
Лана Майская
В такую весну очень хочется жить, Вдыхать полной грудью оранжевый ветер, Мечтать о любви, по огромной планете Под парусом белым по морю кружить И верить, что есть на земле чудеса, Что рядом наш друг, черноглазый мальчишка, Что время, как принято в сказочных книжках, Однажды пойдёт не вперёд, а назад. И пусть все слова – миражи... миражи... /Апрель расставляет жестокие метки - Орёл или решка на медной монетке/ В такую весну просто хочется жить.

[Горняк.]

И всё-таки Апрель…, пусть пасмурно- холодный, И грязный, словно пёс, живущий во дворе, Ненужный никому, и ни на что не годный, Тоскующий с дождём по ласковой руке. А снег ещё лежит, разбитый и колючий, Сжимаясь в мрачный ком, весь в язвах талых пор, И синий звон пока заляпан серой тучей От краешка земли, до Воробьёвых Гор. И всё-таки Апрель… - ветра уже теплее, Несут с собой стрижи все запахи морей, И акварель вот- вот прольётся на аллеи, И скроет зелень трав печаль пустых полей. Проснулись ручейки, но спит река как прежде, Стеклянных одеял всё тоньше влажный край, И лес ещё пока не облачён в одежды, Которые ему сошьёт портняжка Май. На окнах по-утру морозная прохлада Пускай ещё не раз царапнет белизной – Взмах крыльев мотылька рождает вдох торнадо… Так и прилёт грачей взрывает мир ВЕСНОЙ! Заметно день длинней, и пахнет наважденьем, И, кажется – листва пробьётся, только тронь. Слизнёт котлету пёс, и тявкнет с наслажденьем… - Дай лапу мне, Апрель, и носом ткнись в ладонь.
Сказочник-Ник

[Незванный гость]

Улица
Убегает улица
Вверх.
И поймать ее – просто
Смех.
Полечу я за ней
Вдаль.
Оглянусь вдруг назад –
Жаль.
Жаль оставленный мной
Дом,
Маму, плачущую за окном.
Плеск волны у меня
За спиной,
Лай собаки, бегущей
За мной.
Убегай-ка, улица,
Ты одна,
Ведь тебе-то
Я не нужна.

Ника Турбина

[Незванный гость]

* * *
Білі акації будуть цвісти
в місячні ночі жагучі;
промінь морями заллє золотий
річку, і верби, і кручі...

Будем іти ми з тобою тоді
в ніжному вітрі до рання,
вип'ю я очі твої молоді,
повні туману кохання...

Солодко плачуть в садах солов'ї,
так, як і завжди, незмінне...
В тебе і губи, і брови твої,
як у моєї Вкраїни...

Ось вона йде у вінку, як весна...
Стиснулось серце до крику...
В ньому злилися і ти, і вона
в образ єдиний навіки.

Володимир Сосюра

[oksanchick]

Неразлюбившие жестоки,
А непростившие циничны.
Мы невозможно одиноки
и так же страшно безразличны.
Опять молчим о жизни личной
А впрочем, некому и слушать.
В руке табличка - "все отлично!"
И чек за проданную душу...
Непережившие утрату
Порой совсем невыносимы.
Мы каждый день спешим куда-то,
А жизнь идёт. Проходит мимо.
И понемногу сбившись в стаи,
Быть может, чуть сильнее стали.
Но не живя, а выживая,
Бросаем так, как нас бросали.
Уходим, чтоб не возвращали,
Не задержавшись на пороге,
Бредем в неведомые дали,
Но снова по чужой дороге.
Так проще: много не теряя,
Мы только ищем, ищем, ищем...
Быть может, кто-то где-то знает,
Как жить таким... неразлюбившим?
Марина Хеннинг

[vieanna]

Тебя уже нет со мной. То, что здесь,
рядом, — видимость, отсвет, тень.
Душа твоя упорхнула — не пройдет и дня,
как ты последуешь вслед за ней.
Этот вечер еще дарит мне вялые клятвы,
заученные улыбки,
вязкую лень объятий, —
рассеянная любовь — на что она?
Твои мысли не тут —
они там, где тебе хочется быть.
Оттуда, из дальнего далека,
ты по привычке окликаешь меня:
— Верь мне, я здесь, с тобой! —
И лишний раз подтверждаешь, что я один.

П. Салинас

[vieanna]

Прощай,
позабудь
и не обессудь.
А письма сожги,
как мост.
Да будет мужественным
твой путь,
да будет он прям
и прост.
Да будет во мгле
для тебя гореть
звездная мишура,
да будет надежда
ладони греть
у твоего костра.
Да будут метели,
снега, дожди
и бешеный рев огня,
да будет удач у тебя впереди
больше, чем у меня.
Да будет могуч и прекрасен
бой,
гремящий в твоей груди.

Я счастлив за тех,
которым с тобой,
может быть,
по пути.

Иосиф Бродский.
https://fbcdn-sphotos-d-a.akamaihd.net/hphotos-ak-ash3/529144_456759467740833_1205822730_n.jpg

[Hotice]

Отправлю сына в детский сад,
а после — сам себе не рад —
я вспоминаю детство,
тебя о жалости моля
— о жизнь моя, о смерть моя —
моё больное сердце.

Как смог я детство пережить,
чтоб иногда счастливым быть?
но, отражаясь в сыне,
всё время чувствовать — что, сплин? —
какой там сплин, когда один,
стоишь один в пустыне.

1997

[Николь]

Если можно, то мне эспрессо,
новостей и немного денег,
путешествовать, меньше стресса,
больше нежности, без истерик.
Шоколадку, добрее утро,
вдохновения и улыбок..
если можно, давайте утку
запеченную или рыбу.
Дольше — молодость, позже — старость,
двух детей, или дальше — внуков..
и здоровья бы — вот подарок,
к черту — грыжу и близорукость.
а еще бы — побыть успешным,
и портрет хочу (лучше — в профиль)..
ой, простите меня, конечно,
замечтался..
мне — черный кофе.

Глеб Дебольский

[L'vovna]

Покуда живешь, поневоле в бессмертие веришь.
А жизнь оборвется - и мир не заметит, потери.
Не вздрогнет луна, не осыпятся звезды с небес...
Единый листок упадет, но останется лес.

В младенчестве сам себе кажешься пупом вселенной,
Венцом и зерцалом, вершиной людских поколений,
Единственным "Я", для которого мир сотворен:
Случится исчезнуть - тотчас же исчезнет и он.
Но вот впереди распахнутся последние двери,
Погаснет сознанье - и мир не заметит потери.

Ты ревностью бредишь, ты шепчешь заветное имя,
На свадьбе чужой веселишься с гостями чужими,
Ты занят делами, ты грезишь о чем-то желанном,
О завтрашнем дне рассуждаешь, как будто о данном,
Как будто вся вечность лежит у тебя впереди...
А сердце вдруг - раз! - и споткнулось в груди.

Кому-то за звездами, там, за последним пределом,
Мгновения жизни твоей исчислять надоело,
И все, под ногой пустота, и окончен разбег,
И нет человека, - а точно ли был человек?
И нет ни мечты, ни надежд, ни любовного бреда,
Одно Поражение стерло былые победы.
Ты думал: вот-вот полечу, только крылья оперил!
А крылья сломались - и мир не заметил потери.

Мария Семёнова

[Aqua Regia]

Врагов всегда хватало людям,
Но для людей всегда важней,
Что те, кого мы больше любим,
Нас ранят чаще и больней.

Мы защищаться не умеем,
Когда они нас бьют под-дых
Не потому, что мы слабее,
А потому, что любим их.

Они нечаянно ударят,
Они убьют наверняка, -
Они улыбкой нас одарят,
И опускается рука.

Никто любимых не осудит,
И мы ночами молча ждём,
Покуда шрамы не остудит
Скупым ноябрьским дождём...

И вздрогнешь вдруг рассветом раннним:
В те дни, когда ты был любим,
Ты сам кого-то грубо ранил,
Не ведая, как больно им.

Сергей Сурков

[Парусник]

***

Россия забыла напитки,
В них вечности было вино,
И в первом разобранном свитке
Восчла роковое письмо.

Ты свитку внимала немливо,
Как взрослым внимает дитя,
И подлая тайная сила
Тебя наблюдала хотя.

1908

В.Хлебников

[randomn]

- Я кофе заварю... тебе покрепче?
- Ты знаешь, мне недавно было грустно...
Ты улыбнёшься, взяв меня за плечи...
- Не уходи, мне без тебя невкусно...
Прижмусь к тебе, отчаянно, до дрожи
Опять небритый и слегка колючий.
А ты хвастливо спросишь: "Я хороший?"
Да нет, ты не хороший... просто лучший...

(с)

[vieanna]

Борис Рыжий

Ирине

Родная, мы будем жить здесь, где нет прохожих,
где лишь созвездья. И пить сплошные сухие вина.
Здесь реки сбросят сухие русла, как змеи — кожу,
за даль метнувшись. И будет пахнуть сырой овчиной.
Закат, что в небо вкровавлен Богом, безумной розой
завянет. Ветры утихнут. Слезы пойдут на убыль.
Мы будем жить здесь. Мы будем вместе смотреть…
А звезды
здесь разноцветны, как в фотоснимке зрачки салюта.
По сути дела не будет лета, зимы и прочих.
Не будет милых моих. Любимых моих. Хороших.
Туман укроет нас белоснежной своей рогожей,
и будут ночи. Сплошные ночи. Сплошные ночи.
Но все проходит. И мы с тобою пройдем задаром.
И будет небо. Сплошное небо, как черный зонт… А
мы будем в ночи, как в отложении — два омара.
…И безресничный прищур безглазого горизонта.
1992

[Аратама]

Обозреваю белый свет,
Смеюсь, обозревая:
То липы цвет, то рыбий след,
То потроха трамвая.

Когда компания сыта,
Она предпочитает,
Не лиру - бубенцы шута,
Шута вам не хватает.

Я вместо ужина стучу -
Зубами по железу.
Затем по лунному лучу,
На четвереньках лезу.

Вас огорчает темнота,
А я кричу: - Светает!
Не верьте, смейтесь, но шута,
Шута вам не хватает.

Меня корят, что я не горд,
Что взял в пегасы клячу.
А я дурачусь круглый год
И всех вокруг дурачу.

Камзол мой драный нищета
Куплетами латает,
А вы торопите: Шута!
Шута вам не хватает.

Но я ужасно устаю
От этой глупой роли.
Возможно, нынче я даю
Последние гастроли.

Течет вода из решета,
Снег на губах не тает...
И вдруг поймете вы - шута,
Шута вам не хватает.

Вячеслав Лейкин

[udacha]

Ракитский Денис
ПРОСТО

Просто проснуться с тобою рядом
Просто коснуться нежной руки
Встретится с ласковым любящим взглядом
И тосковать, когда мы далеки

Просто болтать ни о чем до рассвета
Просто смеяться и просто грустить
Просто припомнить счастливое лето
Просто обидеться, просто простить

Просто мечтать лежа рядом с тобою
Просто вдвоем ожидать перемен
Просто любить тебя всею душою
И получать те же чувства в замен

Просто быть вместе единым целым
И как же просто все потерять
Вдруг станет черным, что было белым
Просто однажды тебя не понять

Только прошу я у господа бога
Силы нам дай, чтоб любовь сохранить
Ведь наша жизнь это просто дорога
Будем, давай просто жить и любить.

[The Province]

Твердят:
"В начале
было
слово".
А я провозглашаю снова:
все начинается
с любви!

Все начинается с любви:
и озаренье,
и работа,
глаза цветов,
глаза ребенка -
все начинается с любви.

Все начинается с любви.
С любви!
Я это точно знаю.
Все,
даже ненависть -
родная
и вечная
сестра любви.

Все начинается в любви:
мечта и страх,
вино и порох.
Трагедия,
тоска
и подвиг -
все начинается с любви.

Весна шепнет тебе:
"Живи".
И ты от шепота качнешься.
И выпрямишься.
И начнешься.
Все начинается
с любви!


Р. Рождественский

[fiesta]

…а я все чаще забываю,
что я тебя по-прежнему люблю.
…а я охотней людям говорю,
что я тебя практически не знаю.

…а я все чаще, почту открывая,
не ожидаю от тебя письма.
…а я все чаще отхожу от сна,
тебя уже почти не вспоминая.

…а я все чаще воплощаю
забытые с тобой свои мечты.
…а я все реже проклинаю
судьбу.
и жизни радуюсь.
… а ты?

© Kate Lebedeva

[Шарки]

БЕССИЛЬЕ

Зинаида Гиппиус

Смотрю на море жадными очами,
К земле прикованный, на берегу...
Стою над пропастью - над небесами,-
И улететь к лазури не могу.

Не ведаю, восстать иль покориться,
Нет смелости ни умереть, ни жить...
Мне близок Бог - но не могу молиться,
Хочу любви - и не могу любить.

Я к солнцу, к солнцу руки простираю
И вижу полог бледных облаков...
Мне кажется, что истину я знаю -
И только для нее не знаю слов.

[fiesta]

девушки, с которыми Вы спите,
забывают кольца под кроватью.
Вы потом в руках их теребите,
вспоминая нежные объятья.

камни, заключенные в металлы, -
лишь творенья ловких ювелиров.
девушки, с которыми Вы спали,
много ли они Вам подарили?

тысячи секундных удовольствий
и десятки легких пробуждений?
хорошо, когда легко и скользко,
и экстаз зависит от движений,

хорошо, когда не слишком долго,
и вино в соседнем магазине
дорого, но ровно не на столько,
чтобы не осталось на резину.

вы, конечно, скажете: ''цинично!''
искривите рот в усмешке грозной.
хорошо, пусть будет романтично,
вот к примеру:
в небе были звезды…

звезды были как большие астры
на осенних пожелтевших клумбах.
глаз ее не смешанные краски,
у зрачков - серебряные луны.

как скользило под руками платье,
как легко соприкасались плечи
скрыла темнота, но под кроватью
утром Вы нашли ее колечко.

Вы теперь довольны? но едва ли…
ну тогда, пожалуйста, простите.
Вы со стен мои портреты сняли -
мне теперь не важно, с кем Вы спите!

© Сола Монова

[*Murrena*]

Кофе по-турецки, лимона долька,

Сулугуни и ветчина.

Никого не люблю — тех немногих только,

На которых обречена.

***
Вместо того, чтоб пот промокать рубахой,

Врать, лебезить, заискивать и смущаться,

Я предлагаю всем отправляться [в рифму]

И никогда оттуда не возвращаться.


Вера Полозкова

[file]

К морю

(Монолог)


С вопросом на устах и с горечью во взоре,
Как глупое дитя, обманутый тобой,
Широкошумное, разгневанное море,
Стоял я над твоей кипучей глубиной.
Вокруг лежала ночь. Сплошною вереницей
Холодный ветер гнал по небу облака;
На мысе пристани подстреленною птицей
Метался яркий свет на башне маяка;
Усталый город спал, - лишь ты одно не спало
И, грозно уходя в клубящийся туман,
Отхлынув от скалы, зловеще замолкало,
Прихлынув снова к ней, гудело, как орган.
О, как я рвался к вам, полуденные воды,
Как страстно рвался к вам из родины моей
Забыть мою печаль на празднике природы,
Согреть больную грудь теплом ее лучей!..

1886
Семен Надсон

[leokadiy]

ЖУРАВЛИНАЯ ПЕСНЯ

слова Г. Полонского, музыка К. Молчанова
из кинофильма Доживем до понедельника

Полный текст песни


Может быть, пора угомониться,
Но я, грешным делом, не люблю
Поговорку, что иметь синицу
Лучше, чем грустить по журавлю.
Я стою, машу ему, как другу,
Хочется мне думать про него,
Будто улетает он не к югу,
А в долину детства моего.

Пусть над нашей школой он покружит,
Благодарный передаст привет,
Пусть посмотрит, всё ли ещё служит
Старый наш учитель или нет.
Мы его не слушались, повесы,
Он же становился всё белей...
Помню, как любил он у Бернеса
Песню всё про тех же журавлей...

Помню, мы затихли средь урока:
Плыл в окошке белый клин вдали...
Видимо, надеждой и упрёком
Служат человеку журавли.

[Konotop]

Кот Басё
А старик бубнит: «Ты зачем живешь?», я сочувствую старику. У меня есть ребенок, обрыв и рожь, я держу его, как могу, мне нельзя уходить, мне нельзя не жить, я прописана у черты. Но старик не видит его во ржи, говорит: «Принеси воды». Я иду за водой и боюсь не сметь, я сама себе нынче смерть, а вдали еще раздается смех, и колосья звенят как медь. Неподвижно птица моя летит, ветер листьями не скрипит. Я встречаю женщину на пути, и она говорить мне: «Пить». В целом мире у женщины ни души и от прошлого – ни следа. Я безропотно ей отдаю кувшин и смотрю, как течет вода. Опустел кувшин и разбит кувшин, и осколок пустил росток. И к ростку народ кочевой бежит – «Вот знамение и пророк, исцели нас, дай нам, храни от бед, чудодействуй, пока стоим!..» А во ржи уже не заметен след, а над полем восходит дым. И у женщины жажда змеей в груди, и старик изможден и слаб. Кто решится услышать и отпустить, если я их тогда спасла?

Он зовет – по телу проходит дрожь, он бежит – замирает дух. У меня есть ребенок, обрыв и рожь. Я уже ничего не жду. А старик говорит: «Принеси воды», а народ повторяет в такт…

Я живу над пропастью у черты. И не знаю, за кем черта.

[Konotop]

рассказать тебе, почему я конкретно эти
песни в плеере нам на двоих включаю?
рассказать о рыжем смешном поэте,
чьи холодные руки
согреет лишь кружка чая?
рассказать, почему я от боли смеюсь как дура,
несмотря на то, что была в полшаге от койки в морге?
почему я преподаватель литературы,
а хочу, как Белинский,
вина и оргий?

потому что со мною просто играют в игры
те, в кого предначертано мне влюбляться.
если кто-то жизни моей и писал эпиграф,
он таков был -
"сердце дороже блядства".

вот поэтому здешний ветер не сушит слезы,
а морская волна холоднее дамасской стали.
от любви, кроме душевного фурункулеза,
ничего не бывает.
мы чересчур устали.
здесь впаяли жучки даже в кристалл Сваровски
в обручальном кольце,
чей отблеск невероятен.
не спешите мне ставить диагноз, Бродский:
я способна не только к смерти упасть в объятья.

© стеф

[ЛАТОНА]

А.Пушкин

Из поэмы "Цыганы"

Цыганы шумною толпой
По Бессарабии кочуют.
Они сегодня над рекой
В шатрах изодранных ночуют.
Как вольность, весел их ночлег
И мирный сон под небесами;
Между колесами телег,
Полузавешанных коврами,
Горит огонь; семья кругом
Готовит ужин; в чистом поле
Пасутся кони; за шатром
Ручной медведь лежит на воле.
Всё живо посреди степей:
Заботы мирные семей,
Готовых с утром в путь недальний,
И песни жен, и крик детей,
И звон походной наковальни.
Но вот на табор кочевой
Нисходит сонное молчанье,
И слышно в тишине степной
Лишь лай собак да коней ржанье.
Огни везде погашены,
Спокойно всё, луна сияет
Одна с небесной вышины
И тихий табор озаряет.
В шатре одном старик не спит;
Он перед углями сидит,
Согретый их последним жаром,
И в поле дальнее глядит,
Ночным подернутое паром.
Его молоденькая дочь
Пошла гулять в пустынном поле.
Она привыкла к резвой воле,
Она придет; но вот уж ночь,
И скоро месяц уж покинет
Небес далеких облака, —
Земфиры нет как нет; и стынет
Убогий ужин старика....

[L'vovna]

Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания,
а ненависть - силой того отвращения,
с которым ты помнишь свои обещания.

И тою же мерой, с припадками ревности,
тебя обгрызают, как рыбы-пираньи,
друзья и заботы, источники нервности,
и все-то ты знаешь заранее...

Кошмар возрастает в пропорции к сумме
развеявшихся иллюзий.
Ты это предвидел. Ты благоразумен,
ты взгляд своевременно сузил.

Но время взрывается. Новый обычай
родится как частное мнение.
Права человека по сущности - птичьи,
а суть естества - отклонение,

свобода - вот ужас. Проклятье всевышнее
Адаму, а Еве напутствие...
Не с той ли поры, как нагрузка излишняя,
она измеряется мерой отсутствия?

И в липких объятиях сладкой беспечности
напомнит назойливый насморк,
что ценность мгновенья равна Бесконечности,
деленной на жизнь и помноженной на смерть.

Итак - подытожили. Жизнь - возвращение
забытого займа, сиречь - завещание.
Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания...

Владимир Леви

[Mik2]

Мне кажется, всё будет хорошо:
Вдруг расцветет
ирландский сладкий
клевер
Февральский холод отползет на север
Недолгим дождиком
всплакнув на посошок
И в комнатке,
нетронутой тоской
Проснёшься ты в предчувствии рассвета
И будешь с кем-то
дожидаться лета
Чуть приобняв
прохладною рукой
А толстый кот с невинною душой
Пересечет кирпичную
дорожку
И станет жизнь
чудесной
понемножку...
Мне кажется, всё будет хорошо
© Copyright: Aloner

[Mik2]

Принцессам под стать
ромашки.
Принцессы не любят
розы.
В цветастых мужских
рубашках
не льют без причины
слезы.
Принцессы гуляют в
парке
в кроссовках и
джинсах тесных.
Покупка любви
подарком
принцессе не интересна.
Они обожают книги:
о людях, любви и мире.
И ловят блаженства
миги,
и метко стреляют в
тире.
Не ходят в пушистых
платьях,
не любят шампань на
завтрак.
В любимых своих
занятьях они ожидают "завтра". Смеются наивно,
звонко
и любят детей в
колясках.
Принцесса - сама
ребенок - по-детскому верит в
сказку.
Шагают босые ноги,
шагают по теплым
лужам!
Принцессы бывают
строги
ко всем, кто им очень нужен.
Спасибо - ошибкам
прежним
ромашками в
подворотню!
Как жаль, что из многих женщин такая - одна на сотню...
Алена Васильченко

[Горняк.]

Мне звезда упала на
ладошку
Мне звезда упала на
ладошку.
Я ее спросил - Откуда
ты?
- Дайте мне передохнуть
немножко,
я с такой летела высоты.
А потом добавила
сверкая,
словно колокольчик
прозвенел:
- Не смотрите, что
невелика я...
Может быть великим
мой удел*.
Вам необходимо только
вспомнить,
что для Вас важней всего
на свете.
Я могу желание
исполнить,
путь неблизкий
завершая этим**.
Знаю я, что мне
необходимо,
мне не нужно долго
вспоминать.
Я хочу любить и быть
любимым,
я хочу, чтоб не болела
мать,
чтоб на нашей горестной
планете
только звезды падали с
небес,
были все доверчивы,
как дети,
и любили дождь, цветы
и лес,
чтоб траву, как встарь,
косой косили,
каждый день летали до
Луны,
чтобы женщин на руках
носили,
не было болезней и
войны,
чтобы дружба не была
обузой,
чтобы верность в
тягость не была,
чтобы старость не
тяжелым грузом -
мудростью бы на сердце
легла.
Чтобы у костра
пропахнув дымом
эту песню тихо
напевать...
А еще хочу я быть
любимым
и хочу, чтоб не болела
мать.
Говорил я долго, но
напрасно.
Долго, слишком долго
говорил...
Не ответив мне звезда
погасла,
было у нее немного сил.
А. Дольский

[leokadiy]

Обида на судьбу
Бывает безутешна:
За что карает нас
Ее слепая плеть?!
Не покидай меня,
Заступница Надежда,
Покамест ты со мной,
Возможно уцелеть.

Бывает, тьма царит,
И власть ее безбрежна...
А свет – он только там,
Где улыбнулась ты!
Не покидай меня,
Любимица Надежда,
Не прячь под капюшон
Прекрасные черты!

Победа доброты
Не так уж неизбежна:
Ей мало наших клятв,
Ей много надо сил!..
Не покидай меня,
Волшебница Надежда,
Я так еще тебя
Ни разу не просил!

Полонский Георгий

[leokadiy]

Прошу помощи у всех участников поэтической страниы!
Мой друг в интернете ,готовится к сложной онкологической операции.
Ему 63 года. Вдовец 13 лет...

Если кто из вас поместит жизнеутверждающие стихи, подбадривающие - БУДУ ПРИЗНАТЕЛЬНА И БЛАГОДАРНА.
После полученного известия у меня опустились руки и .... ничего найти не могу,чтобы поддержать одинокого человека.

[Aqua Regia]

leokadiy!Верьте и надейтесь!

Не верьте, что жизнь коротка -
Она бесконечней Вселенной!
Сладка она или горька -
Вопрос этот второстепенный!

Попробуйте жизнь проследить -
Завязнет во времени память!
Что память? Непрочная нить!
Истлеет, порвётся с годами.

А вашей любви нет конца,
И мысли полёт беспределен!
И некуда выслать гонца -
Конец в мирозданьи затерян.

Живите всему вопреки,
Уверуйте в чудо и счастье!
А встретится что "не с руки"-
Так это, ей-Богу, не часто!

Неправда,что жизнь коротка
(Признание суть пораженье!) -
Она просто локон витка
В безмолвном и вечном круженьи!

Грек Феликс, 2012

[Парусник]

Кусок хлеба.

...Мы съели хлеб, что был отложен на день,
в один платок закутались вдвоем,
и тихо-тихо стало в Ленинграде,
Один, стуча, трудился метроном....
.....В грязи, во мраке, в голоде, в печали,
где смерть, как тень, тащилась по пятам,
такими мы счастливыми бывали,
такой свободой бурною дышали,
что внуки позавидовали б нам.

Ольга Берггольц

[Hotice]

Досадно, но сколько ни лгу,
пространство, где мы с тобой жили,
учились любить и любили,
никак сочинить не могу:
детали, фрагменты, куски,
сирень у чужого подъезда,
ржавеющее неуместно
железо у синей реки.

Вдали похоронный оркестр
(теперь почему-то их нету).
А может быть, главное — это
не время, не место, а жест,
когда я к тебе наклонюсь,
небольно сжимая ладони,
на плохо прописанном фоне,
моя неумелая грусть…

[leokadiy]

Aqua Regia -

Спасибо, Вам.

[Козадереза]

Для leokadiy

Так было, так будет
в любом испытанье:
кончаются силы,
в глазах потемнело,
уже исступленье,
смятенье,
метанье,
свинцовою тяжестью
смятое тело.
Уже задыхается сердце слепое,
колотится бешено и бестолково
и вырваться хочет
ценою любою,
и нету опасней
мгновенья такого.
Бороться так трудно,
а сдаться так просто,
упасть и молчать,
без движения лежа...
Они ж не бездонны -
запасы упорства...
Но дальше-то,
дальше-то,
дальше-то что же?
Как долго мои испытания длятся,
уже непосильно борение это...
Но если мне сдаться,
так с жизнью расстаться,
и рада бы выбрать,
да выбора нету!
Считаю не на километры - на метры,
считаю уже не на дни - на минуты...
И вдруг полегчало!
Сперва неприметно.
Но сразу в глазах посветлело
как будто!
Уже не похожее на трепыханье
упругое чувствую
сердцебиенье...
И, значит, спасенье -
второе дыханье.
Второе дыханье.
Второе рожденье!

Вероника Тушнова

[Козадереза]

Улыбаюсь, а сердце плачет
в одинокие вечера.
Я люблю тебя.
Это значит -
я желаю тебе добра.
Это значит, моя отрада,
слов не надо и встреч не надо,
и не надо моей печали,
и не надо моей тревоги,
и не надо, чтобы в дороге
мы рассветы с тобой встречали.
Вот и старость вдали маячит,
и о многом забыть пора...
Я люблю тебя.
Это значит -
я желаю тебе добра.
Значит, как мне тебя покинуть,
как мне память из сердца вынуть,
как не греть твоих рук озябших,
непосильную ношу взявших?
Кто же скажет, моя отрада,
что нам надо,
а что не надо,
посоветует, как же быть?
Нам никто об этом не скажет,
и никто пути не укажет,
и никто узла не развяжет...
Кто сказал, что легко любить?

Вероника Тушнова

[hellena]

Владимир Набоков

В хрустальный шар заключены мы были,
и мимо звезд летели мы с тобой,
стремительно, безмолвно мы скользили
из блеска в блеск блаженно-голубой.

И не было ни прошлого, ни цели,
нас вечности восторг соединил,
по небесам, обнявшись, мы летели,
ослеплены улыбками светил.

Но чей-то вздох разбил наш шар хрустальный,
остановил наш огненный порыв,
и поцелуй прервал наш безначальный,
и в пленный мир нас бросил, разлучив.

И на земле мы многое забыли:
лишь изредка воспомнится во сне
и трепет наш, и трепет звездной пыли,
и чудный гул, дрожавший в вышине.

Хоть мы грустим и радуемся розно,
твое лицо, средь всех прекрасных лиц,
могу узнать по этой пыли звездной,
оставшейся на кончиках ресниц...

[randomn]

Сонет 13

Не изменяйся, будь самим собой.
Ты можешь быть собой, пока живешь.
Когда же смерть разрушит образ твой,
Пусть будет кто-то на тебя похож.

Тебе природой красота дана
На очень краткий срок, и потому
Пускай по праву перейдет она
К наследнику прямому твоему.

В заботливых руках прекрасный дом
Не дрогнет перед натиском зимы,
И никогда не воцарится в нем
Дыханье смерти, холода и тьмы.

О, пусть, когда настанет твой конец,
Звучат слова: "Был у меня отец!"

У. Шекспир. Перевод С.Маршака

[Klara-Lara]

НАД МОРЕМ

Лишь запах чабреца, сухой и горьковатый,
Повеял на меня - и этот сонный Крым,
И этот кипарис, и этот дом, прижатый
К поверхности горы, слились навеки с ним.

Здесь море - дирижер, а резонатор - дали,
Концерт высоких волн здесь ясен наперед.
Здесь звук, задев скалу, скользит по вертикали,
И эхо средь камней танцует и поет.

Акустика вверху настроила ловушек,
Приблизила к ушам далекий ропот струй.
И стал здесь грохот бурь подобен грому пушек,
И, как цветок, расцвел девичий поцелуй.

Скопление синиц здесь свищет на рассвете,
Тяжелый виноград прозрачен здесь и ал.
Здесь время не спешит, здесь собирают дети
Чабрец, траву степей, у неподвижных скал.

[Лиса Алиса]

И, когда он вконец уставал от чужих тревог,
от бесцветных слов и бессмысленных обязательств, –
он скидывал мир, как плащ, и входил в уютный простой мирок,
распахнув окно, где дрожали звёзды в небесной смальте.

Когда он вконец уставал от мирской возни,
он запирал свою дверь, открывал сервант, где стояли вина,
и вспоминал двух женщин, которые были с ним, –
двух женщин,
каждая из которых была его половиной.
***
У одной были тёплые руки и преданные глаза, –
у той, что вечно случалась рядом, если от беды он на волосок.
А другая – стройная как лоза и гибкая как гюрза, –
ускользала меж пальцев, как тонкий морской песок.

С первой целую ночь пил чай, говорил взапой,
не касаясь, - люди чем-то же отличаются от зверей.
А другую сразу кидал на лопатки и накрывал собой,
чтобы хоть на час, не навек, - но сделать её своей.

Одна была вся – его боль, его детский страх;
он бы мог убить её, если бы был смелей.
Но являлась другая, верная, любящая сестра –
и он снова дышал, и они подолгу бродили навеселе.

На одну тратил жизнь и кровь, и столько душевных сил -
только другая и знала, как он после бывает слаб.
Ни одну, ни вторую он ни о чём не просил, -
но одна его погубила, а другая его спасла.
***
Где-то там, вдали от чужих людей, на краю весны,
перед часом Быка, под сверкающей ранней луной,
он вспоминал двух женщин, которые были с ним, -
двух женщин,
которые на самом деле были одной.


© Copyright: Карелиан

[Лиса Алиса]

Так лопается струна или рвётся нить.
Осколки тепла остывают в пушистом пледе.
Её больше нет. И не надо сюда звонить,
доказывать что-то, - она к тебе не приедет.

Всё кончено, можно спокойно идти домой.
Ведь все перемены к лучшему, – как иначе?
Не надо звонить ей: теперь этот номер – мой,
мне нечем тебе помочь, извини, мой мальчик.

Здесь некому стало тревожить тебя – ни с чем;
шептать – «понимаешь», «это невыносимо»,
паясничать, засыпать на твоём плече
и ждать от тебя того, что ты дать не в силах.

Её больше нет. Да, она была хороша, –
но мучилась так под конец, что, когда не стало,
все радовались. Будь спокоен, моя душа;
она не встанет, она никогда не встанет.

От жизни-то нужен ей был только ты, пойми,
и губы твои, потрескавшиеся от ветра.

А я –
у меня есть целый огромный мир,
и я говорю «спасибо» тебе за это.


© Copyright: Карелиан

[Шарки]

ГРИПП

Ольга Берггольц

Эти сны меня уморят
в злой тоске!..
Снилось мне, что я у моря,
на песке...
И мельтешит альбатросов
белизна,
И песков сырую россыпь
мнет волна.
Я одна на побережье,
на песке.
Чей-то парус небо режет
вдалеке...
И густое солнце стелет
зной вокруг...
...Я очнулась на постели
вся в жару...
Но вокруг еще — кораллы,
моря хрип...
Мне сказали — захворала!
Это — грипп...
«Да, конечно, это климат
подкачал...
Ты просил меня, любимый,
не скучать.
Я старалась не заплакать
при тебе...
Но зачем такая слякоть,
свист в трубе?!
Я боюсь — меня уморят
города...
Мы с тобой увидим море
скоро... да?»

[november_witch]

Я тебе ничего не скажу,
И тебя не встревожу ничуть,
И о том, что я молча твержу,
Не решусь ни за что намекнуть.
Целый день спят ночные цветы,
Но лишь солнце на рощу зайдёт,
Раскрываются тихо листы,
И я слышу как сердце цветёт.
И в больную усталую грудь
Веет влагой ночной ... я дрожу.
Я тебя не встревожу ничуть,
Я тебе ничего не скажу.

Афанасий Фет

[L'vovna]

С любым из нас случалось и случится...
Как это будет, знаю наперед:
он другом назовется, постучится,
в твою судьбу на цыпочках войдет...
Старик с академическим величьем
или девчонка с хитрым блеском глаз -
я не берусь сказать, в каком обличье
он предпочтет явиться в этот раз.
Он явится, когда ты будешь в горе,
когда увидишь, как непросто жить,
чтобы тебе в сердечном разговоре
наипростейший выход предложить.
Он будет снисходительно-участлив
и, выслушав твой сбивчивый рассказ,
с улыбкой скажет:
- Разве в этом счастье?
Да и к тому же любят-то не раз!
Да и к тому же очень под вопросом
само существование любви:
ведь за весной идут другие весны
и новое волнение в крови!
А важно что?
Солидный муж и дети,
чтобы хозяйство и достаток в дом...
Обман? Ну что ж, так все живут не свете,
и что предосудительного в том?
Он объяснит, что жизнь груба, жестока,
что время бросит всякий детский вздор,
и вообще не залетать высоко,
и вообще, зачем наперекор?
Я помню все.
Я слышу вновь как будто.
И мне, признаюсь, страшно потому,
что я сама - на час или минуту -
но все-таки поверила ему!
Да, да, к тебе он постучится тоже,
он пустит в ход улыбку, ласку, лесть...
Не верь ему, он жалок и ничтожен,
не верь ему, любовь на свете есть.
Единственная - в счастье и в печали,
в болезни и здоровии - одна,
такая же в конце, как и в начале,
которой даже старость не страшна!
Не на песке построенное зданье,
не выдумка досужая, она -
пожизненное первое свиданье,
сто тысяч раз встающая волна.
Я не гадалка, я судьбы не знаю,
как будешь жить - смеясь или скорбя?
Но все равно всем сердцем заклинаю:
не позволяй обманывать себя!
Любовь, не знающая увяданья,
любовь, с которою несовместима ложь...
Верь, слышишь, верь в ее существованье,
я обещаю,- ты ее найдешь.

Вероника Тушнова

[Mik2]

Я улыбаюсь… думая о
тебе…
Ты .. как в стихах моих,
поцеловал меня в нос…
Ты уж прости…что в помаде твой воротник…
Столько не виделись…
встреча.. взаимный
гипноз… И только нежность в
глазах… не рассказать…
Главное в руку
ладошку мою… и
экстаз….
Как нам друг друга за эту тоску называть…
Ну ,неужели в
разлуку… и в этот раз…
Два дурака.. не
ценящие.. что им
дано…
Воспринимая жизнь
так.. словно нет в ней
конца…
Милый .. поверь мы
играем совсем не в
кино….
И повторить эти дубли мы сможем едва…
Лучше сто раз нам
подумать… чем вновь
разойтись…
И через час… убиваться в взаимной обиде…
Ну , неужели опять лишь по краю
пройтись…
И выживать …. А не
жить… друг друга не
видя…
Снежана Аэндо

[Mik2]

Когда отдаешь, что
не надо,
Когда отдаешь, что
не просят,
Так глупо в ответ
ждать награды, Безмолвие время
уносит…
Быть может, живу
прошлым веком,
Точнее, что прошлой
эпохой…
Но я остаюсь… человеком,
Хотя меня в этом не
просят…
Когда отдаешь
безвозвратно,
Не ждешь от судьбы
возвращенья,
Становиться …просто,
понятно, Что в этом души…очищенье…
Твердят мне – бери
себе больше,
Зачем отдаешь, что
имеешь?!
Я просто счастливей
так дольше,
Я просто, отдав всё,
умнею…
Роман Хорин

[Горняк.]

Нас всех друг другу посылает Бог. На горе иль на радость– неизвестно, Пока не проживем цикличный срок, Пока мы не ответим свой урок И не сдадим экзамен жизни честно. Как знать: зачем друг с другом мы живем? Что вместе держит нас,соединяет? По жизни мы идем,и день за днем Себя друг в друге лучше узнаем И шляпу перед зеркалом снимаем. Нас манит даль непройденных дорог, А друг в дороге – радость и подмога. И не сочтем высокопарным слог: Нас всех друг другу посылает Бог. И слава Богу – нас у Бога много.
Б.Пастернак

[leokadiy]

Козадереза -

Благодарю за отзывчивость.

[randomn]

Каждому в жизни придется пройти испытанье:
Жизнь проверяет, а можно ли нам доверять?..
Может ли наша душа проявлять состраданье,
Как справедлива, насколько умеет прощать?

Как множим радость и как мы сражаемся с болью?
Можем ли искренни быть, милосердно принять?
Сможет ли сердце пройти испытанье любовью?
Как открываем в себе неспособность предать.

Каждый из нас словно бог в своем собственном мире.
Как властелин? Нет. - Как тот, кто пришел созидать -
Мир свой из сердца. А в чем все богатство и сила?
В том, что скопил он? Да нет. В том, что сможет отдать.

Каждый из нас в этой жизни пройдет испытанье
Ценностей высших – поставит себя на «весы».
Только тогда не помогут уже оправданья,
Все справедливо: вот столько ты весишь – держи.

Что я могу.. лишь принять то, что мне без стенаний,
Лучик зажечь и суметь до конца пронести…

Росана

[leokadiy]

Глаза закрою – сгинет белый свет,
Глаза открою – все родится вновь.
(Тебя на свете не было и нет.)

От звезд остался красно-синий след,
И небо наполняет чернота:
Глаза закрою – сгинет белый свет.

Я вспоминаю свой давнишний бред –
Как ты пришел, меня заколдовал,
Безумно пел, безумно целовал.
(Тебя на свете не было и нет.)

Бог рухнет с неба, ад сойдет на нет;
Ни ангелов, ни демонов:
Лишь я
Глаза закрою – сгинет белый свет.

Вернешься ты, а я, прождав сто лет,
Забуду имя, глаз забуду цвет.
(Тебя на свете не было и нет.)

Мне б журавлям отдать свою любовь, –
Ведь по весне они курлычут вновь.
Глаза закрою - сгинет белый свет.
(Тебя на свете не было и нет.)

Сильвия Плат.

[cote d'Ivoire]

Очень рано. Вставать ещё жалко.
Длить бы тонкую ниточку сна.
Но грохочет бетономешалка,
воздвигается будней стена.

Нужно встать, не ворчать и не охать,
повседневные делать дела.
Деловитый докучливый грохот,
нескончаемо воет пила...

И пора погружаться в заботы,
о насущном тревожиться дне.
Ах, какие хрустальные ноты
в оборвавшемся слышались сне!

Ты, душа, их тихонько напой-ка,
и забудь поскорее о том...
Эта жизнь - бесконечная стройка.
Строим дом. Только в нём - не живём.

Илья Рейдерман

[Горняк.]

Кому-то в мире нужно,
чтоб ты жил...
Кому-то в мире нужно,
чтоб ты жил и нес другим
свою неповторимость.
Чтобы дышал, смеялся и
творил ступеньки жизни,
пусть они незримы.
Кому-то в мире нужно,
чтоб вставал, а утро,
чтоб тебя
благословляло.
Чтоб силы находил -
вперед шагал. Ведь день
прожить – порой уже
немало…
Кому-то в мире нужно,
чтоб твой мир наполнен
был теплом, добром и
светом.
Чтоб ангел у плеча
всегда хранил и помогал
на всё найти ответы.
Кому-то в мире нужно,
чтоб душа нашла
спокойствие и трепет
счастья.
Чтобы невзгод песок не
помешал найти
бесценное, что только в
Настоящем.
Кому-то в мире нужно –
просто верь… Порой не
важно, кто за этим «кто-
то».
Ты лишь Живи и помни,
что твой день был
прожит для Тебя.. и.. для
Кого-то…
Кому-то в мире нужно,
чтоб Ты жил…
http://
www.stihi.ru/2012/06/11/
169
© Copyright: Росана, 2012
Свидетельство о
публикации
№112061100169

[Горняк.]

Главного глазами не
увидишь...
Алена Мартель
Ты больше ничего не
говори
Про тот секрет… Всё
очень даже просто.
Его раскрыл давно
Экзюпери,
Ища свои ответы на
вопросы.
Чтоб истину прекрасную
найти,
Он мчался в
запредельность! И
планеты
Его к себе манили по
пути,
Рассказывая тайны и
секреты:
Глазами не увидишь
никогда
То главное, что скрыто
от познанья
Людей, так торопящихся
всегда
Терять себя в глубинах
мирозданья!
Одно лишь сердце зорко!
И навеки
Ключ от секрета спрятан
-
В человеке!...

[Горняк.]

Тихо скрипнула дверь...
Заходите, всегда вам
открою!
Не смущайтесь - смелей.
Щедро стол я любовью
накрою.
Вам камин растоплю,
Пусть он стены теплом
овивает.
И сонату, спою -
Звуки нежно так душу
ласкают.
Я поставлю на стол,
Тайны те, что так долго
хранила.
Как гостей принимать
Ах, поверьте, ещё не
забыла.
Серебро звёзд зажгу,
Ярким светом, вам сердце
наполнить.
Боль забыть помогу,
Чтоб о ней никогда и не
вспомнить.
Заходите всегда,
И с собой ничего не
берите.
У двери уходя,
Мне улыбку свою
подарите.
© Copyright: Любовь
Пластинина, 2011
Свидетельство о
публикации
№11105260489

[Aqua Regia]

ЗВЕЗДА ПОЛЕЙ

Звезда полей, во мгле заледенелой
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою...

Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей...

Николай Рубцов

[Горняк.]

Ю.Визбор.
Спокойно
товарищ,спокойно
У нас ещё всё впереди.
Пусть шпилем ночной
колокольни
Беда ковыряет в груди.
Не путай конец и
кончину
Рассветы как прежде
трубят
Кручина твоя не
причина,
А только ступень для
тебя.
По этим истёртым
ступеням,
По
горю,разлукам,слезам
Идём схоронив не
терпенье
В промытых ветрами
глазах.
Виденья видали
ночные
У паперти северных гор
Качали мы звёзды
лесные
На чёрных глазищах
озёр.
Спокойно
дружище,спокойно
И пить нам и весело
петь.
Ещё в предстоящие
войны
Тебе предстоит
уцелеть.
Уже и рассветы
проснулись,
Что к жизни тебя
возвратят.
Уже изготовлены пули,
Что мимо тебя
просвистят.

[Горняк.]

Лёгкий человек.
Алексей Маров
Жил человек с
обычным ростом.
Он выделяться не
хотел,
Но жил он так легко и
просто,
Что вдруг однажды
полетел!
Он был спокоен,
простодушен,
И делал, как велит
душа.
И был ужасно
непослушен,
Работал в радость, не
спеша.
Он наслаждался даже
малым
- Глотком воды и
ветерком.
Его всё в жизни
удивляло,
Он был со скукой не
знаком.
Не жаден был и не
старался
Кому-то пыль пустить в
глаза,
Он жил и жизнью
наслаждался,
Смотрел с восторгом в
небеса.
Он не старался быть
любимым,
А сам влюблялся всей
душой.
Дарил любовь и был
счастливым,
Когда счастливым был
другой.
Не обещал, не клялся в
чём-то,
Что невозможно
совершить.
Не хвастал об успехах
громко,
И не старался
победить.
Его другие упрекали:
"Живёшь, как полный
идиот!"
Но эти умники страдали
Всегда от злобы и
забот.
Обременённые делами
Они кляли свою судьбу,
И одного не понимали
Что сами выбрали
борьбу.
Где он летает? Я не
знаю.
Но я хотел бы жить как
он.
Как он я тяжесть
потеряю,
Собой заполню
небосклон...

[буква]

Запах кофе, яблок... и немножечко
Ещё юной, вдруг открытой нежности.
(Ты не смейся, а попробуй ложечкой
И почувствуй этот привкус свежести...).
Целоваться... долго и восторженно
(До щекотки в солнечном сплетении).
Сколько в жизни счастия положено?
Я боюсь... А вдруг не хватит времени?
Это крылья: выстрелить без промаха -
Полюбить (банально, но ведь истина) -
И взаимно... Чувства пахнут порохом
И ванилью. Просто... но таинственно.
Это всё. А на щеке волнуются
Вдох и выдох твоего дыхания.
Мы идём. Заснеженные улицы
Вдохновляют робкие признания.
Стань смелее. Пей меня до донышка,
Как глинтвейн холодным зимним вечером.
Я твоя... Аврора. Или Золушка.
Юная влюбившаяся девушка...

Мария Громова

[Шарки]

ВЕСНА

Мирра Лохвицкая

То не дева-краса от глубокого сна
Поцелуем любви пробудилась.
То проснулась она - молодая весна,
И улыбкой земля озарилась.

Словно эхо прошло, - прозвучала волна,
По широким полям прокатилась:
"К нам вернулась она, молодая весна,
Молодая весна возвратилась!"

Смело вдаль я гляжу, упованьем полна, -
Тихим счастием жизнь осветилась.
Это снова она, молодая весна,
Молодая весна возвратилась!

[vieanna]

Ни близость твоего лба, светлого, словно праздник,
ни привычное ощущение твоего тела — все еще
таинственного, скрытного и детского,
ни течение твоей жизни, впитывающей слова
и молчание,
не станут таким блаженством и таинством,
как возможность неотрывно смотреть на тебя, спящую
под охраной сомкнутых вокруг тебя моих рук.
Вновь невинная, благодаря чуду всепрощающей
добродетели сна,
тихая, как мгновение счастья, избранное памятью,
ты подаришь мне тот берег своей жизни, который
еще не обрела сама.
Изгнанный в тишину,
я открою этот последний берег твоего моря
и увижу, быть может, тебя в первый раз — такой,
какой дозволено видеть тебя лишь Богу,
разрушив иллюзию Времени:
без нашей любви, без меня.

Хорхе Луис Борхес
Перевод В. Правосудова
https://fbcdn-sphotos-a-a.akamaihd.net/hphotos-ak-ash4/397906_457765794306867_805364130_n.jpg

[LanaSve]

Сонет 90

Перевод Самуила Яковлевича Маршака
----------

Уж если ты разлюбишь - так теперь,
Теперь, когда весь мир со мной в раздоре.
Будь самой горькой из моих потерь,
Но только не последней каплей горя!

И если скорбь дано мне превозмочь,
Не наноси удара из засады.
Пусть бурная не разрешится ночь
Дождливым утром - утром без отрады.

Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.
Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее,

Что нет невзгод, а есть одна беда -
Твоей любви лишиться навсегда.

[leokadiy]

Наша жизнь не приемлет в себе постоянства,
И прощаться легко, только некая грусть
Занимает в душе небольшое пространство,
Если сверху смотреть на отмеренный путь.
Ведь прощаемся мы не с людьми, не с местами,
И не в том ( между нами ) расставания суть.
Всякий раз мы прощаемся с нашими днями -
Что уже не вернуть


Андрей Макаревич

[evo]

:)
В парусиновых брюках, широких, залатанных, длинных,
Мы бродили вразвалку, чуть набок была голова.
Мы придумали море таким, как на старых картинках,
И условились так, что открыты не все острова.

Мы придумали город,
Где сушатся старые сети,
Где базар и причал одинаково рыбой пропах.
Мы придумали город,
В котором суровые дети
И развешаны компасы вместо часов на столбах.

Мы придумали Совесть –
Такую, что дай Бог любому.
Если где-то беда, ты попробуй-ка спрятать глаза;
Если крик за окном,
Ты попробуй не выйти из дома;
Если в шторм кто-то тонет, попробуй гасить паруса.

А потом, как положено,
Возраст такой наступает –
Вырастаем из улочек детства, из милой земли.
Стрелку полюс меняет,
И город придуманный тает,
И пора уходить, и пора нам сжигать корабли.

Только я обманул вас:
Я причёску сменил и походку,
Ну а парусник сжёг, чтоб пахуча была и крепка,
Золотой и янтарной
Cмолой просмолил свою лодку
И отправил на ней по морям своего двойника.

Эта лодка приходит
Не в солнечный день, а в ненастье,
Только знаю, что если глаза мне застелет туман,
Если я промолчу,
Откажусь от чужого несчастья –
Город мой, мою лодку и имя сожжёт Kапитан.

© Игорь Мальский

[Горняк.]

Татьяна Смертина

Средь людей и туманов столетних Тихий странник бредёт с рюкзаком. В бороде его – звёзды и ветер. А в душе – то затишье, то гром… Ишь, задумал шататься по свету! В книгу Гиннесса жаждет попасть? Иль рехнулся, и памяти нету? Иль бастует, чтоб видела власть? Вот прилёг у дрожащей осины, Потрапезничал жалким пайком. Долго слушал рычанье машины И смотрел на базарный содом. Подошёл к нему странный ребенок: — Дядька, дай закурить! — попросил. — Бедный ангел, сгоришь, что курёнок; Крылья белые кто отрубил? — Засмеялись в толпе! А мальчонка, Хохоча, побежал в магазин. Что кровит на спине рубашонка, Только странник и видел один.

[Горняк.]

Идущий мимо
* * *
У каждого, кто встретится случайно Хотя бы раз - и сгинет навсегда, Своя история, своя живая тайна, Свои счастливые и скорбные года. Какой бы ни был он, прошедший мимо, Его, наверно любит кто- нибудь... И он не брошен: с высоты, незримо, За ним следят, пока не кончен путь. Как Бог, хотел бы знать я всё о каждом, Чужое сердце видеть, как свое, Водой бессмертья утолить их жажду - И возвращать иных в небытие.
З.Гиппиус

[Лиса Алиса]

Думали жизнь, оказалось ни то, ни сё.
Камень да пепел, ножницы да зола.
Кисть не далась Шекспиру, перо – Басё.
Суть объявилась, но выхода не нашла.

Пьяный меандр тихо играл с рекой.
В плавные русла кутались берега.
Думали осень – и отцветал левкой.
Думали ночь – и плакала пустельга.

Кай собирал ледышки вечерних Герд.
Вечность жила в осколках своих основ.
Думали смерть.
И не то чтоб являлась смерть.
Просто Господь менял оболочки снов.



Фёдор Назаров
http://www.grafomanam.net/author/adonatti

[Лиса Алиса]

Снова весна управляет душами,
треплет - из края в край...
Я тебя слышу. Я тебя слушаю.
Только не умолкай!..



Асенчик Алёна (АЕФ)
http://www.grafomanam.net/author/avisa

[Лиса Алиса]

Глупые привычки

Солнце, ты сказал, что нужно бросить глупые привычки.
Что же, ладно - поцелую, заверну их, закавычу,
закопаю под порогом и посыплю многоточьем,
недокуренные звезды зачинарю тихой ночью,
поменяю подоконник, полированный луною,
на распятые шезлонги на солено-красном зное.
Cтану умной, стану ясной. И привычной. Стану прозой.
Но тебе наскучит это. Солнце - в тучи, баба - с воза.

Я вернусь к своим стрекозам, тараканам и омелам,
к делу - как бы между прочим, к прочим - как бы между делом,
расшнурую запятые и, прикрывшись старым пледом,
отряхну свои привычки - ночь, стихи и сигареты...


© Гуппи
http://www.grafomanam.net/poem/296609

[cote d'Ivoire]

В юдоли, где мы обитаем,
любое деяние — зло.
А я уродился лентяем —
и, стало быть, мне повезло.

И, стало быть, спрошенный небом,
скажу, незапятнанно бел:
«Не брал. Не участвовал. Не был.
Нескладные песенки пел».

***

Помню: книжки рубили —
аж плахи трещали.

Это кем же мы были,
если нас запрещали?

Уличали. Свистали.
Политику шили.

Это кем же мы стали,
если нас разрешили?

Евг. Лукин

[NinaRichi]

Фотография

Давно не безразлично маме
С ее натурою прямой,
Что все позднее вечерами
Сын возвращается домой.

Стараясь не будить домашних,
Он спать ложится без еды.
А сквозь окно глядят два глаза,
Две удивительных звезды.

Упало фото возле стула…
Скользнула света полоса
И мать, нечаянно,взглянула
В большие девичьи глаза.

Как будто встретившись с бедою
Она присела у стола…
Себя считала молодою…
А значит молодость прошла.

И как прошла, и как промчалась-
Что ливень в майскую грозу.
Неслышно выдавила жалость
Скупую жгучую слезу.

Сын взрослый стал-такое дело…
Его нельзя не понимать.
Со снимка радостно глядела,
Чужая молодость на мать.

Она любимого обнимет,
Заменит всех в его судьбе.
И часть того тепла отнимет,
Что предназначено тебе.

Но вспомни!…Ведь и ты когда то
Вдоль за околицу села
В разгар весеннего заката,
Чужого сына увела.

//Иван Рядченко//

[Козадереза]

Сергей Есенин

Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст
О, моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств!

Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь...
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

***

Синий май. Заревая теплынь.
Не прозвякнет кольцо у калитки.
Липким запахом веет полынь.
Спит черемуха в белой накидке.

В деревянные крылья окна
Вместе с рамами в тонкие шторы
Вяжет взбалмошная луна
На полу кружевные узоры.

Наша горница хоть и мала,
Но чиста. Я с собой на досуге...
В этот вечер вся жизнь мне мила,
Как приятная память о друге.

Сад полышет, как пенный пожар,
И луна, напрягая все силы,
Хочет так, чтобы каждый дрожал
От щемящего слова "милый".

Только я в эту цветь, в эту гладь,
Под тальянку веселого мая,
Ничего не могу пожелать,
Все, как есть, без конца принимая.

Принимаю - приди и явись,
Все явись, в чем есть боль и отрада...
Мир тебе, отшумевшая жизнь.
Мир тебе, голубая прохлада.

[arbitr]

Живите так, как будто жизнь на миг дана,
Как будто в сердце не кончается весна.
Как будто вертится весь шар земной для вас.
Забудьте прошлое, настройтесь на «сейчас»!

Живите так, как будто не было потерь,
Как будто вам не закрывали к счастью дверь.
Как будто не было предательств за спиной…
Пускай сомненья не стоят в душе стеной.

Живите так, как будто в небе нету туч,
Как будто каждый день прекрасен и везуч.
Когда поверите, что так и есть, душой,
То улыбнётся мир радушный и большой.

Живите так, чтоб вам хотели доверять,
Чтоб разучились люди искренность терять…
Как будто ноша на плечах для вас, как пух…
Как будто вам легко сказать о главном вслух…

Живите так, как будто «Завтра» вовсе нет.
Включите в сердце для любви зелёный свет.
И жизнь сама исполнит ваш любой каприз.
Живите так, чтоб Бог сказал: «Давай на БИС!»

[L'vovna]

Я спросил сегодня у менялы,
Что дает за полтумана по рублю,
Как сказать мне для прекрасной Лалы
По-персидски нежное "люблю"?

Я спросил сегодня у менялы
Легче ветра, тише Ванских струй,
Как назвать мне для прекрасной Лалы
Слово ласковое "поцелуй"?

И еще спросил я у менялы,
В сердце робость глубже притая,
Как сказать мне для прекрасной Лалы,
Как сказать ей, что она "моя"?

И ответил мне меняла кратко:
О любви в словах не говорят,
О любви вздыхают лишь украдкой,
Да глаза, как яхонты, горят...

Поцелуй названья не имеет,
Поцелуй не надпись на гробах.
Красной розой поцелуи веют,
Лепестками тая на губах.

От любви не требуют поруки,
С нею знают радость и беду.
"Ты — моя" сказать лишь могут руки,
Что срывали черную чадру.


Сергей Есенин

[Горняк.]

Листая жизнь страницу за страницей, Воспоминаний сматывая нить, Я снова убеждаюсь, что сторицей Судьбой за все назначено платить. Цена за встречу - долгая разлука, За радостью - приходит вслед беда, За счастьем - боль, за светом - темнота, - Так мир извечно движется по кругу. А может, что-то изменить в Начале? Отсчета точку сдвинуть, и тогда - Вмиг растворятся в радостях печали, В потоках света сгинет темнота. Не синеву одолевают тучи, А семицветье радуги - грозу. И за бедою - долгожданный случай Улыбкой счастья высушит слезу. Разлука озарит надеждой встречи, За боль награда - нежность сыновей. И станет мир по - новому расцвечен От первых до последних ваших дней. Дай бог и нам терпения с тобою На длинном переменчивом пути. Всего-то людям надобно порою Отсчета точку правильно найти З.И.Никифорова

[ЛАТОНА]

Владислав Ходасевич

Гостю

Входя ко мне, неси мечту,
Иль дьявольскую красоту,
Иль Бога, если сам ты Божий.
А маленькую доброту,
Как шляпу, оставляй в прихожей.

Здесь, на горошине земли,
Будь или ангел, или демон.
А человек — иль не затем он,
Чтобы забыть его могли?

[file]

НА СМЕРТЬ КНЯЗЯ МЕЩЕРСКОГО

Глагол времен! металла звон!
Твой страшный глас меня смущает;
Зовет меня, зовет твой стон,
Зовет — и к гробу приближает.
Едва увидел я сей свет,
Уже зубами смерть скрежещет,
Как молнией, косою блещет,
И дни мои, как злак, сечет.

Ничто от роковых кохтей,
Никая тварь не убегает;
Монарх и узник — снедь червей,
Гробницы злость стихий снедает;
Зияет время славу стерть:
Как в море льются быстры воды,
Так в вечность льются дни и годы;
Глотает царства алчна смерть.

Скользим мы бездны на краю,
В которую стремглав свалимся;
Приемлем с жизнью смерть свою,
На то, чтоб умереть, родимся.
Без жалости всё смерть разит:
И звезды ею сокрушатся,
И солнцы ею потушатся,
И всем мирам она грозит.

Не мнит лишь смертный умирать
И быть себя он вечным чает;
Приходит смерть к нему, как тать,
И жизнь внезапу похищает.
Увы! где меньше страха нам,
Там может смерть постичь скорее;
Ее и громы не быстрее
Слетают к гордым вышинам.

Сын роскоши, прохлад и нег,
Куда, Мещерской! ты сокрылся?
Оставил ты сей жизни брег,
К брегам ты мертвых удалился;
Здесь персть твоя, а духа нет.
Где ж он? — Он там. — Где там? — Не знаем.
Мы только плачем и взываем:
«О, горе нам, рожденным в свет!»

Утехи, радость и любовь
Где купно с здравием блистали,
У всех там цепенеет кровь
И дух мятется от печали.
Где стол был яств, там гроб стоит;
Где пиршеств раздавались лики,
Надгробные там воют клики,
И бледна смерть на всех глядит.

Глядит на всех — и на царей,
Кому в державу тесны миры;
Глядит на пышных богачей,
Что в злате и сребре кумиры;
Глядит на прелесть и красы,
Глядит на разум возвышенный,
Глядит на силы дерзновенны
И точит лезвие косы.

Смерть, трепет естества и страх!
Мы — гордость с бедностью совместна;
Сегодня бог, а завтра прах;
Сегодня льстит надежда лестна,
А завтра: где ты, человек?
Едва часы протечь успели,
Хаоса в бездну улетели,
И весь, как сон, прошел твой век.

Как сон, как сладкая мечта,
Исчезла и моя уж младость;
Не сильно нежит красота,
Не столько восхищает радость,
Не столько легкомыслен ум,
Не столько я благополучен;
Желанием честей размучен,
Зовет, я слышу, славы шум.

Но так и мужество пройдет
И вместе к славе с ним стремленье;
Богатств стяжание минет,
И в сердце всех страстей волненье
Прейдет, прейдет в чреду свою.
Подите счастьи прочь возможны,
Вы все пременны здесь и ложны:
Я в дверях вечности стою.

Сей день, иль завтра умереть,
Перфильев! должно нам конечно, —
Почто ж терзаться и скорбеть,
Что смертный друг твой жил не вечно?
Жизнь есть небес мгновенный дар;
Устрой ее себе к покою,
И с чистою твоей душою
Благословляй судеб удар.
1779

[Аратама]

Но город пуст, как божья пятерня,
просившая когда-то у меня
любви немного, прочему не веря.
Я шёл к нему века тому назад,
и не считал безусый циферблат
к моей руке пристёгнутое время.

По улицам, подобно голытьбе,
гоняли ветер хлопья голубей,
росли дома с покатыми плечами,
брусчаткой покрывалась колея,
а я всё шёл, вернее, ковылял,
ещё вернее, длил свои печали.

Дмитрий Артис

[Hotice]

Неиссякаем тревожащий нас изнутри
всепроникающий и ускользающий свет.
Некогда Хлебников выдохнул: “О, озари!”...
“Не исчезай!” — через годы шепчу я в ответ.

Трудно сражаться с судьбою один на один
и воздвигать, не имея иного жилья,
мост над потоком несущихся бешено льдин,
дышащих ужасом мрака и небытия.

[fiesta]

прогнать – без жалости!
скулить, что брошена.
в бреду усталости
шептать: «хороший мой».

забыть, озлобившись.
и впасть в уныние.
у окон, сгорбившись,
позвать по имени.

влюбляться в каждого.
назло. инъекцию
раствора бражного
обиды в сердце мне

вонзить и выбросить
тебя из прошлого.
любви не выпросить
никак, хороший мой…

© Анна Юннис

[Шарки]

Не охладела, нет,
скрываю грусть.
Не разлюбила,—
просто прячу ревность.
Не огорчайся,
скоро я вернусь.
Не беспокойся,
никуда не денусь.
Не осуждай меня,
не прекословь,
не спорь
в своем ребячестве
жестоком...
Я для тебя же
берегу любовь,
чтоб не изранил насмерть
ненароком.

Вероника Тушнова

[Hotice]

В тоске покидая любовью отравленный дом,
уставший от славы и тяжбу затеявший с Богом,
он знает, что сердце не может болеть о пустом
и печься о малом, томясь в одиночестве строгом.

И, глядя сквозь слезы на жалкие прутья ракит,
на тихое небо, зовущее в область иную,
быть может, одно про себя неотступно твердит:
“За что так любовно я жизнь эту к смерти ревную?..”

[leokadiy]

Алексей Кольцов

ПОРА ЛЮБВИ


Весною степь зеленая
Цветами вся разубрана,
Вся птичками летучими —
Певучими полным-полна;
Поют они и день и ночь.
То песенки чудесные!
Их слушает красавица
И смысла в них не ведает,
В душе своей не чувствует,
Что песни те волшебные:
В них сила есть любовная;
Любовь — огонь; с огня — пожар...
Не слушай их, красавица!
Пока твой сон — сон девичий —
Спокоен, тих до утра дня;
Как раз беду наслушаешь:
В цвету краса загубится,
Лицо твое румяное
Скорей платка износится.

Стоит она, задумалась,
Дыханьем чар овеяна;
Запала в грудь любовь-тоска,
Нейдет с души тяжелый вздох;
Грудь белая волнуется,
Что реченька глубокая —
Песку со дна не выкинет;
В лице огонь, в глазах туман...
Смеркает степь; горит заря...

Весной в реке, при месяце,
Поит коня детинушка;
Сам думает он думушку
Про девицу заветную:
«Четвертый год, как я люблю
Меньшую дочь соседскую...
Пойдешь за ней на улицу,
Затеешь речь сторонкою —
Так нет, куда! сидит, молчит...
Пошлешь к отцу посвататься —
Седой старик спесивится:
— Нельзя никак — жди череду.

Болит моя головушка,
Щемит в груди ретивое,
Печаль моя всесветная,
Пришла беда незваная;
Как с плеч свалить?— не знаю сам.
И сила есть — да воли нет;
Наружи клад — да взять нельзя,
Заклял его обычай наш;
Ходи, гляди, да мучайся,
Толкуй с башкой порожнею...

Возьму ж я ржи две четверти,
Поеду ж я на мельницу;
Про мельника слух носится,
Что мастер он присушивать.
Скажу ему: Иван Кузьмич!
К тебе нужда есть кровная:
Возьми с меня, что хочешь ты,
Лишь сделай мне по-своему».

В селе весной, при месяце,
Спокойно спит крещеный мир;
Вдоль улицы наш молодец
Идет сам-друг с соседкою,
Промеж себя ведут они
О чем-то речь хорошую.
Дает он ей с руки кольцо —
У ней берет себе в обмен;
А не был он на мельнице,
Иван Кузьмич не грешен тут.

Ах, степь ты, степь зеленая,
Вы, пташечки певучие,
Разнежили вы девицу,
Отбили хлеб у мельника.
У вас весной присуха есть
Сильней присух нашептанных...

[Замок]

В хрустальный шар заключены мы были,
и мимо звезд летели мы с тобой,
стремительно, безмолвно мы скользили
из блеска в блеск блаженно-голубой.

И не было ни прошлого, ни цели,
нас вечности восторг соединил,
по небесам, обнявшись, мы летели,
ослеплены улыбками светил.

Но чей-то вздох разбил наш шар хрустальный,
остановил наш огненный порыв,
и поцелуй прервал наш безначальный,
и в пленный мир нас бросил, разлучив.

И на земле мы многое забыли:
лишь изредка воспомнится во сне
и трепет наш, и трепет звездной пыли,
и чудный гул, дрожавший в вышине.

Хоть мы грустим и радуемся розно,
твое лицо, средь всех прекрасных лиц,
могу узнать по этой пыли звездной,
оставшейся на кончиках ресниц...

Владимир Набоков

[Old Lady]

***

На деревьях поселились аисты,
Им на крыше не хватило мест.
Милая, не надо каяться -
Надоест.

На коре таинственные знаки,
Пахнет гнилью лес.
Милая, не надо плакать -
Надоест.

Упираются стволов громады
В синеву небес.
Милая, любить не надо -
Надоест.

Леонид Киселев
1963

[L'vovna]

Темнеет. В городе чужом
Друг против друга мы сидим,
В холодном сумраке ночном,
Страдаем оба и молчим.

И оба поняли давно,
Как речь бессильна и мертва:
Чем сердце бедное полно,
Того не выразят слова.

Не виноват никто ни в чем:
Кто гордость победить не мог,
Тот будет вечно одинок,
Кто любит,- должен быть рабом.

Стремясь к блаженству и добру,
Влача томительные дни,
Мы все - одни, всегда - одни:
Я жил один, один умру.

На стеклах бледного окна
Потух вечерний полусвет.-
Любить научит смерть одна
Все то, к чему возврата нет.

Дмитрий Мережковский

[leokadiy]

Ядрышников Александр

Эта девушка прекрасна

Эта девушка прекрасна в день воскресный, поутру.
Одурманит, приласкает и придется ко двору,
Проплывет бесшумно, павой, заберется под бочек,
Сладко-приторной отравой в нос уткнется кулачок.
Не позволит подниматься на кофейный аромат
Невозможно притворяться… этой девушке я рад.
Безупречна, гармонична, проникает в жизнь мою
У нее лишь недостаток, то, что я ее люблю.
И пускай я строил планы на безумно бурный день
Я с тобой… под одеялом… дорогая моя Лень.

[L-SOVA]

Каждый труд благослови, удача!
Рыбаку - чтоб с рыбой невода,
Пахарю - чтоб плуг его и кляча
Доставали хлеба на года.

Воду пьют из кружек и стаканов,
Из кувшинок также можно пить -
Там, где омут розовых туманов
Не устанет берег золотить.

Хорошо лежать в траве зеленой
И, впиваясь в призрачную гладь,
Чей-то взгляд, ревнивый и влюбленный,
На себе, уставшем, вспоминать.

Коростели свищут... коростели...
Потому так и светлы всегда
Те, что в жизни сердцем опростели
Под веселой ношею труда.

Только я забыл, что я крестьянин,
И теперь рассказываю сам,
Соглядатай праздный, я ль не странен
Дорогим мне пашням и лесам.

Словно жаль кому-то и кого-то,
Словно кто-то к родине отвык,
И с того, поднявшись над болотом,
В душу плачут чибис и кулик.

Сергей Есенин.1925

[file]

Зеленый цвет морской воды
Сквозит в стеклянном небосклоне,
Алмаз предутренней звезды
Блестит в его прозрачном лоне.

И, как ребенок после сна,
Дрожит звезда в огне денницы,
А ветер дует ей в ресницы,
Чтоб не закрыла их она.

1907

[Горняк.]

***
Дождик ласковый, тихий и тонкий, Осторожный, колючий, слепой, Капли строгие скупы и звонки И отточен их звук тишиной. То - так счастливы счастием скромным, Что упасть на стекло удалось; То, как будто, подхвачена темным Ветром, струя уносится вкось. Тайный ропот, мольба о прощеньи; Я люблю непонятный язык! И сольются в одном ощущеньи Bся жестокость, вся кротость, на миг. В цепких лапах у царственной скуки Сердце сжалось, как маленький мяч: Полон музыки, музы и муки Жизни тающей сладостный плач!...... О.Мандельштам

[Romko]

Кому повім? Кому? До кого?
Ніде нікого, окрім Бога.
Ніде нікого, всі глухі.
А може все це за гріхи?
Бо снилось недарма ж піїту,
що він, неначе крадькома,
стоїть у черзі до корита
і чайну ложечку трима.
Стоїть в задумі про своє
і поміча у здивуванні,
як черга довшою стає,
а він, як був, стоїть останнім.
Як все життя, в самотині
і в однині на цьому світі,
ну, хоч пиши у заповіті:
– Поставте пам’ятник мені,
Щоб мав я з ким поговорити.

[Горняк.]

Кем мы были для
Отчизны"
муз. Трофимов С. / сл.
Трофимов С.
Когда моя душа
порвется от натуги,
Истрепана вконец об
острые углы,
Дай, Господи, сложить
мне голову за други,
Влетев на всем скаку в
безмолвье серой мглы.
Мы были заодно, мы
жили воедино,
И в жизни, как один,
стояли на своем,
Деля весь мир на две
неравных половины -
Всех тех, кто против нас,
и тех, кто ни при чем.
Взрослея не по дням в
пожаре русской смуты,
Нам рано довелось
искать себя в бою,
Меняя целый век на
краткую минуту,
В которую мы все стояли
на краю.
Без веры, без вины, без
племени, без роду,
Как дикая трава на
пепелище дней,
Мы выросли в свою
особую породу -
Кто честен, тот и прав,
кто прав, тот и сильней.
Припев:
Кем мы были для
Отчизны,
Не ответит нам ни один
судья.
Жаль, что меру нашей
жизни
Мы поймем, из жизни
уходя.
Когда-нибудь потом
наступит Божье время,
И мудрая Любовь
взойдет на царский трон.
И кто-то вроде нас
закинет ногу в стремя,
Чтоб ехать не на брань, а
к Богу на поклон.
Но нынче целый мир
идет на нас войною,
Он чует нашу кровь - тем
хуже для него.
Душа моя чиста, друзья
мои - со мною,
И значит, мы еще
посмотрим, кто кого.
Припев.

[vieanna]

http://www.supertosty.ru/images/cards/verbnoe6.jpg
Между воскресеньем и субботой
Я повисла, птица вербная.
На одно крыло - серебряная,
На другое - золотая.

Меж Забавой и Заботой
Пополам расколота, -
Серебро мое - суббота!
Воскресенье - золото!

Коли грусть пошла по жилушкам,
Не по нраву - корочка, -
Знать, из правого я крылушка
Обронила перышко.

А коль кровь опять проснулася,
Подступила к щеченькам, -
Значит, к миру обернулася
Я бочком золотеньким.

Наслаждайтесь! - Скоро - скоро
Канет в страны дальние -
Ваша птица разноперая -
Вербная - сусальная.

29 декабря 1919

Марина Цветаева

[vieanna]

От гнева в печени, мечты во лбу,
Богиня верности, храни рабу.

Чугунным ободом скрепи ей грудь,
Богиня Верности, покровом будь.

Все сладколичие сними с куста,
Косноязычием скрепи уста…

Запечатленнее кости в гробу,
Богиня Верности, храни рабу!

Дабы без устали шумел станок,
Да будет уст ее закон — замок.

Дабы могильного поверх горба:
«Единой Верности была раба!»

На раздорожии, ребром к столбу,
Богиня Верности — распни рабу!

М.Цветаева

[ЛАТОНА]

Саша Черный

KINDERBALSAM

Высоко над Гейдельбергом,
В тихом горном пансионе
Я живу, как институтка,
Благородно и легко.

С «Голубым крестом» в союзе
Здесь воюют с алкоголем,—
Я же, ради дешевизны,
Им сочувствую вполне.

Ранним утром три служанки
И хозяин и хозяйка
Мучат господа псалмами
С фисгармонией не в тон.

После пения хозяин
Кормит кроликов умильно,
А по пятницам их режет
Под навесом у стены.

Перед кофе не гнусавят,
Но зато перед обедом
Снова бога обижают
Сквернопением в стихах.

На листах вдоль стен столовой
Пламенеют почки пьяниц,
И сердца их и печенки...
Даже портят аппетит!

Но, привыкнув постепенно,
Я смотрю на них с любовью,
С глубочайшим уваженьем
И с сочувственной тоской...

Суп с крыжовником ужасен,
Вермишель с сиропом — тоже,
Но чернила с рыбьим жиром
Всех напитков их вкусней!

Здесь поят сырой водою,
Молочком, цикорным кофе
И кощунственным отваром
Из овса и ячменя.

О, когда на райских клумбах
Подают такую гадость,—
Лучше жидкое железо
Пить с блудницами в аду!

Иногда спускаюсь в город,
Надуваюсь бодрым пивом
И ехидно подымаюсь
Слушать пресные псалмы.

Горячо и запинаясь,
Восхищаюсь их Вильгельмом,—
А печенки грешных пьяниц
Мне моргают со стены...

Так над тихим Гейдельбергом,
В тихом горном пансионе
Я живу, как римский папа,
Свято, праздно и легко.

Вот сейчас я влез в перину
И смотрю в карниз, как ангел:
В чреве томно стонет солод
И бульбулькает вода.

Чу! Внизу опять гнусавят.
Всем друзьям и незнакомым,
Мошкам, птичкам и собачкам
Отпускаю все грехи...1
1907

Примечания:
1. Kinderbalsam — «Детский бальзам» (нем.).

[Klara-Lara]

Ветер, надев папильотки табачного дыма,
метался седыми, как старость, аллеями сада
и исчезал, а над зубьями черно-лесными
на взмахе застыли кровавые крылья заката…

А Бог сам с собою играл в бильярд небосвода,
сквозь тучи протиснув косою ухмылкою месяц…
И я, улыбаясь, глядел на обочину леса,
где шлялись, забытые напрочь, прошедшие годы,

в которых я жизнь прометался каким-то поэтом,
которого, в общем-то, не было или… не станет…
А ночь разыгралась и бросила запахи лета
в аллеи седые, как ста… лепестками фиалок.

А ветер, табачного дыма надев папильотки…
А Бог сам с собою играл в бильярд небосвода…
А я, улыбаясь, глядел и всей силою легких
вдыхал в себя сад, ощущая седую свободу.
1992 г.

[november_witch]

От всей души поздравляю с праздником всех любителей поэзии!

Марина Цветаева

Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул, и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.
Это чувство сладчайшим недугом
Наши души терзало и жгло.
Оттого тебя чувствовать другом
Мне порою до слез тяжело.

Станет горечь улыбкою скоро,
И усталостью станет печаль.
Жаль не слова, поверь, и не взора,-
Только тайны утраченной жаль!

От тебя, утомленный анатом,
Я познала сладчайшее зло.
Оттого тебя чувствовать братом
Мне порою до слез тяжело.

[NATA92008]

Когда мне станет одиноко,
я зачерпну ладонями свет солнца,
пробивающийся сквозь дверную щель.
Я поднесу руки к лицу,
тепло солнца напомнит мне
о материнском тепле.
"Мама, я справлюсь", -
бормочу я и поднимаюсь с колен.

Тойо Сибата

[Zaratustra]

"...
Затерялась Русь в Мордве и Чуди,
Нипочем ей страх.
И идут по той дороге люди
Люди в кандалах.

Все они убийцы или воры,
Как судил им рок.
Полюбил я грустные их взоры
С впадинами щек.

Много зла от радости в убийцах,
Их сердца просты.
Но кривятся в почернелых лицах
Голубые рты.

Я одну мечту, скрывая, нежу,
Что я сердцем чист.
Но и я кого-нибудь зарежу
Под осенний свист.

И меня по ветряному свею,
По тому ль песку,
Поведут с веревкою на шее
Полюбить тоску.

И когда с улыбкой мимоходом
Распрямлю я грудь,
Языком залижет непогода
Прожитой мой путь."

(c) С. Есенин, 1915г.

[LanaSve]

Сонет 102
Перевод Самуила Яковлевича Маршака
----------

Люблю, - но реже говорю об этом,
Люблю нежней, - но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.

Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.

Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.

И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою

[Шарки]

Вход в Иерусалим
(Иоан. 12 гл.)

А. С. Хомяков

Широка, необозрима,
Чудной радости полна,
Из ворот Иерусалима
Шла народная волна.

Галилейская дорога
Оглашалась торжеством:
"Ты идешь во имя Бога,
Ты идешь в Свой царский дом!

Честь Тебе, наш Царь смиренный,
Честь Тебе, Давидов Сын!"
Так, внезапно вдохновенный,
Пел народ. Но там один,

Недвижим в толпе подвижной,
Школ воспитанник седой,
Гордый мудростию книжной,
Говорил с усмешкой злой:

"Это ль Царь ваш, слабый, бледный,
Рыбаками окружен?
Для чего Он в ризе бедной,
И зачем не мчится Он,

Силу Божью обличая,
Весь одеян черной мглой,
Пламенея и сверкая
Над трепещущей землей?"

И века прошли чредою,
И Давидов Сын с тех пор,
Тайно правя их судьбою,
Усмиряя буйный спор,

Налагая на волненье
Цель любовной тишины,
Мир живет, как дуновенье
Наступающей весны.

И в трудах борьбы великой
Им согретые сердца
Узнают шаги Владыки,
Слышат сладкий зов Отца.

[Козадереза]

Юнна Мориц

Не бывает напрасным прекрасное.
Не растут даже в чёрном году
Клён напрасный, и верба напрасная,
И напрасный цветок на пруду.

Невзирая на нечто ужасное,
Не текут даже в чёрной тени -
Волны, пенье, сиянье напрасное
И напрасные слёзы и дни.

Выпадало нам самое разное,
Но ни разу и в чёрных веках -
Рожь напрасная, вечность напрасная
И напрасное млеко в сосках.

Дело ясное, ясное, ясное -
Здесь и больше нигде, никогда
Не бывает напрасным прекрасное!
Не с того ли так тянет сюда

Сила тайная, магия властная,
Звёздный зов с берегов, облаков -
Не бывает напрасным прекрасное! -
Ныне, присно, во веки веков...

***

Терпи, мой родной, терпи!
Страдай, мой родной, страдай!
В чужой постели не спи,
Кусок чужой не съедай.

Не зарься на скарб чужой,
Не пачкай чужую честь -
Не будешь горбат душой,
А будешь такой, как есть.

Надежды чужой не гробь,
Досады чужой не множь.
Ты - человек, ты - дробь,
Правды и кривды дрожь!..

Пестуй детей чужих,
Падок не будь на месть -
Будешь не дрянь мужик,
А будешь такой, как есть.

Храмов чужих не хай,
Веры чужой не пни,
С нищим дели сухарь,
Родине долг верни.

В худшие дни не трусь,
В лучшие не наглей, -
Может быть, я вернусь
Матерью быть твоей.

[Old Lady]

***

Я ніхто для тебе, як Улісс -
Пам'ятаєш - в давнім грецькім міті.
Шерхлими вустами непомітно
До її волосся доторкнись.

Я ніхто для тебе. І дарма
До твоїх долоней серце лине.
Всю її - кохану і єдину -
Винести очима крадькома.

Я ніхто для тебе. То моя
Власна доля і нічна скорбота.
І востаннє - пошепки вже - потай
Видихни легке її ім'я.

Леонід Кисельов
1968

[file]

ЭХО ЛЮБВИ

Покроется небо
пылинками звезд,
и выгнутся ветки упруго.
Тебя я услышу за тысячу верст.
Мы - эхо,
Мы - эхо,
Мы -
долгое эхо друг друга.

И мне до тебя,
где бы ты не была,
дотронуться сердцем не трудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы - нежность,
Мы - нежность.
Мы -
вечная нежность друг друга.

И даже в краю
наползающей тьмы,
за гранью смертельного круга,
я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы - память,
Мы - память.
Мы -
звездная память друг друга.

NqG5ChLCQCk

[Besss]

Жизнь — обман с чарующей тоскою,
Оттого так и сильна она,
Что своею грубою рукою
Роковые пишет письмена.

Я всегда, когда глаза закрою,
Говорю: «Лишь сердце потревожь,
Жизнь — обман, но и она порою
Украшает радостями ложь».

Обратись лицом к седому небу,
По луне гадая о судьбе,
Успокойся, смертный, и не требуй
Правды той, что не нужна тебе.

Хорошо в черёмуховой вьюге
Думать так, что эта жизнь — стезя.
Пусть обманут лёгкие подруги,
Пусть изменят лёгкие друзья.

Пусть меня ласкают нежным словом,
Пусть острее бритвы злой язык.
Я живу давно на всё готовым,
Ко всему безжалостно привык.

Холодят мне душу эти выси,
Нет тепла от звёздного огня.
Те, кого любил я, отреклися,
Кем я жил — забыли про меня.

Но и всё ж, теснимый и гонимый,
Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за всё благодарю.

[NinaRichi]

Я любил соседку – тетю Зину.

Я любил соседку – тетю Зину.
И в свои неполных восемь лет
Я в лесу таскал за ней корзину,
Я в ладони сыпал ей малину,
И, блюдя достоинство мужчины,
Я не брал предложенных конфет.

Взрослые нередко с детворой
Попросту ломают дурака:
То мораль читают свысока,
То сфальшивят, то прилгнут слегка…
Тетя Зина не была такой.

Нет, никто там дружественно просто
Не вникал в мальчишечьи дела,
Как она, когда со мною шла
Босиком по многоцветным росам.

Солнце нас у речки заставало.
Под высокой вербой, на песке,
Расстелив простое одеяло,
Тетя Зина книгу раскрывала,
Я, визжа, барахтался в реке.

Глядя вдаль, порою как во сне
Тетя Зина говорила мне:
- Лучший отдых после шума главка –
Тишь реки да молодая травка.
А тому, кто счастлив не вполне,
Средство, превосходное вдвойне.

И, захлопнув книгу второпях,
Вскакивала с легкостью пружинки.
Через миг она уже в волнах:
Брызги, хохот, звон стоял в ушах!
Злые и веселые смешинки
Прыгали тогда в ее глазах.

Но веселье шло порой без толку,
Тетин хохот сразу умолкал,
Если вдруг на лодке подплывал,
С удочкой или держа двустволку,
Наш сосед по дачному поселку.

С черноусым дядею Степаном
Тете Зине «просто тошно было»,
Инженера тетя не любила
И частенько за глаза дразнила
Лупоглазым черным тараканом.

А когда твердили ей соседки:
Женихи-де нынче ой как редки,
Быть вдовой – не радостный пример! –
Тетя Зина, выслушав их речи,
Обнимала вдруг меня за плечи
И смеялась: - Вот мой кавалер!

Замирая при таких словах,
Я молчал, пунцовый от смущенья,
И, жуя ванильное печенье,
Подымался в собственных глазах.


Дети любят просто, без обмана.
В души их не заползет изъян.
Был ей неприятен Таракан –
Я возненавидел Таракана.

Я был горд, я был тщеславно рад:
Ведь у тети Зины на столе,
Меж коробок с пудрой и помад,
Высился, как замок на скале,
Мой подарок – боевой фрегат.

А когда прощанья час настал,
Я шагал по лужам к тете Зине
И к груди картину прижимал,
Ту, что три недели малевал,
Под названьем «Караван в пустыне».

Сколько мук в тот день я пережил,
Сколько раз вздохнул я по дороге,
Но когда я двери отворил,
Я застыл, как камень, на пороге:

Меж бутылок и колбасных шкурок
На столе валялся мой фрегат.
Нос был сковородкою прижат,
А над рубкой высился окурок.

Дым табачный плавал над столом.
Было жарко. А в углу дивана
Тетя Зина с радостным лицом
Нежно целовала Таракана…

Я завыл. Я заревел с тоски!
Я бежал сквозь сад тогда с позором.
Дождь хлестал, и ветер дул с напором,
А верблюды, солнце и пески
Мокли в грязной луже под забором.

Этот день с его печальной сценой
В памяти оставил горький след.
Так еще восьми неполных лет
Был сражен я «женскою изменой»!

//Э. Асадов//

[L'vovna]

Если любовь уходит, какое найти решенье?
Можно прибегнуть к доводам, спорить и убеждать,
Можно пойти на просьбы и даже на униженья,
Можно грозить расплатой, пробуя запугать.

Можно вспомнить былое, каждую светлую малость,
И, с болью твердя, как горько в разлуке пройдут года,
Поколебать на время, может быть, вызвать жалость
И удержать на время. На время — не навсегда.

А можно, страха и боли даже не выдав взглядом,
Сказать: — Я люблю. Подумай. Радости не ломай. —
И если ответит отказом, не дрогнув, принять, как надо,
Окна и двери — настежь! —Я не держу. Прощай!

Конечно, ужасно трудно, мучась, держаться твердо.
И все-таки, чтоб себя же не презирать потом,
Если любовь уходит — хоть вой, но останься гордым.
Живи и будь человеком, а не ползи ужом!

Эдуард Асадов

[Горняк.]

Елена Толина
Послушай тишину своей души, И окунёшься в мир бездонной тайны, Где мудрый голос в золотой тиши Откроет тебе мир необычайный.
* * В сияньи света истинной любви, В спокойствии тебя хранящей веры Ты звук струны из сердца улови И луч – из приоткрытой к Богу двери.
* * И ты поймёшь, что всё, что тянет вниз, - Непрочная искусственная клетка. Её не бойся, просто откажись Быть пленником без радости и света.
* * И словно птицу, с ветром, в небеса Ты душу отпусти в полёт свободы. … И ты услышишь, как поёт весна, И оживает трепетно природа.
* * И свежий аромат после дождя, Смывающего пыль и копоть улиц, Прольётся в сердце, чтобы навсегда В нём радуги умытые проснулись…
* * … Послушай тишину своей души, Доверь её божественному свету. Ведь разве тишина молчит? Она звучит! Звучит волшебной музыкой планеты!

[Горняк.]

Сердце ищет тепла,
сердце сил не жалеет…
В бесконечный полёт
рвётся наша душа…
Сердце ищет любви и в
разлуке болеет,
Но на помощь ему
доктора не спешат…
Вы не бойтесь любить и
быть в чувствах
щедрее…
Счастлив тот, кто любовь
раздаёт без конца…
Ведь от скупости чувств
наши души скудеют…
А от скудности душ – так
грубеют сердца…
Сердце ищет тепла на
промокших аллеях…
Сердце ищет любви для
продрогшей души…
Сердце ищет любви...
Устаёт, и слабеет…
Сердце ищет тепла… ты
к нему поспеши…
Вы не бойтесь любить,
быть друг к другу
добрее…
Тот не прав, кто любовь
раздаёт не спеша…
Ведь от скупости чувств
наши души стареют...
Просто жить без любви
не умеет душа!

Автор: Анастасия
Ларецкая

[Hotice]

У тишины есть музыка своя,
Великая, как мировое древо.
И колокольный росплеск бытия
Выходит из беззвучного напева.

Безмолвье леса и недвижность скал
Вовнутрь всех труб вбираются органом.
Ручей, что из беззвучья вытекал,
Становится звучащим океаном...

И вдруг морская засинеет гладь
И задрожит звезда внутри колодца...
Но не пытайся прежде зазвучать,
Чем все беззвучье в сердце не вольется...

Зинаида Миркина

***

Если ты музыкант, значит должен любить тишину
И, её нарушая, испытывать должен вину,
А вернее, стремление быть на такой высоте,
Чтоб Господь подтвердил: это звуки те самые, те,
Что способны соперничать с музыкой той тишины,
Той бесценной, которой по воле твоей лишены.

Лариса Миллер

[randomn]

Я в него прорастаю корнями озябшей души
И сплетаются стебли, навек обвивая судьбою…
Я уже не умею вне сердца любимого жить…
Целый мир – это мы, нас не мало, не много… Нас двое…

Даже если вдали… и коснуться рукой не могу,
Закрывая глаза, поцелуи его ощущаю…
На яву и во сне наших встреч теплоту берегу…
Даже Богу, его бесконечно любить обещаю…

Я нарушила правила, сделав отчаянный шаг…
В тот момент осознала, любви не подвластны законы…
Если очень хотим, хоть нельзя… будет именно так…
Я его отыщу в темноте и среди миллиона…

Это больше вселенной и ближе пушистых небес…
Рядом с ним я себя ощущаю наполненной, целой…
Он дороже рассвета, заката, луны и чудес…
Рядом с ним даже чёрное кажется сказочно белым…

Я не верила в то, что оттает душа средь зимы…
И лучами любви отогреется сердце больное…
«Он и я» превратилось внезапно в бесценное «Мы»
Целый мир – это мы, нас не мало, не много… Нас двое…

© Ирина Самарина-Лабиринт, 2013

[leokadiy]

Я, словно бабочка к огню
Стремилась так неодолимо
В любовь, в волшебную страну,
Где назовут меня любимой.
Где бесподобен день любой,
Где не страшилась я б ненастья.
Прекрасная страна - любовь,
Ведь только в ней бывает счастье.

Пришли иные времена,
Тебя то нет, то лжешь, не морщась.
Я поняла, любовь - страна,
Где каждый человек - притворщик.
Моя беда, а не вина,
Что я - наивности образчик.
Любовь - обманная страна,
И каждый житель в ней - обманщик.

Зачем я плачу пред тобой,
И улыбаюсь так некстати.
Неверная страна - любовь,
Там каждый человек - предатель.
Но снова прорастет трава
Сквозь все преграды и напасти.
Любовь - весенняя страна,
Ведь только в ней бывает счастье.

Марина Цветаева