Любимые стихи

[Парусник]

* * *

Быть знаменитым некрасиво.
Не это подымает ввысь.
Не надо заводить архива,
Над рукописями трястись.

Цель творчества - самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.

Но надо жить без самозванства,
Так жить, чтобы в конце концов
Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов.

И надо оставлять пробелы
В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
Отчеркивая на полях.

И окунаться в неизвестность,
И прятать в ней свои шаги,
Как прячется в тумане местность,
Когда в ней не видать ни зги.

Другие по живому следу
Пройдут твой путь за пядью пядь,
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать.

И должен ни единой долькой
Не отступаться от лица,
Но быть живым, живым и только,
Живым и только до конца

Борис Пастернак

[Hotice]

Январь, ну конечно, январь.
И новый раскрыт календарь,
И старая книга закрыта,
Да старая боль не забыта.

Январь, ну конечно, январь.
Горит новогодний фонарь,
Рождественский снег шевелится,
Как будто под лампой страница.

Январь, ну конечно, январь.
Я с шеи срываю янтарь,
Бросаю в костер новогодний,
Чтоб стать от разлуки свободней.

Январь, ну конечно, январь.
Но есть ли на свете словарь,
В котором бы слово "начало"
Забвение обозначало.

1971

[Avaddon]

Вновь о том, что день уходит с земли,
В час вечерний спой мне,
Этот день, быть может, где-то вдали
Мы не однажды вспомним.
Вспомним, как прозрачный месяц плывет
Над ночной прохладой,
Лишь о том, что все пройдет,
Вспоминать не надо.

Все пройдет - и печаль, и радость,
Все пройдет, так устроен свет,
Все пройдет, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет.

Спой о том, как вдаль плывут корабли,
Не сдаваясь бурям.
Спой о том, что ради нашей любви
Весь этот мир придуман,
Спой о том, что биться не устает
Сердце с сердцем рядом,
Лишь о том, что все пройдет,
Вспоминать не надо.

Все пройдет - и печаль, и радость,
Все пройдет, так устроен свет,
Все пройдет, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет.

Вновь о том, что день уходит с земли
Ты негромко спой мне
Этот день, быть может, где-то вдали
Мы не однажды вспомним.
Вспомним, как звезда всю ночь напролет
Смотрит синим взглядом,
Лишь о том, что все пройдет,
Вспоминать не надо.

Все пройдет - и печаль, и радость,
Все пройдет, так устроен свет,
Все пройдет, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет.

[Шарки]

На заре и на закате
Хлопочу вокруг дитяти.
Такова моя стезя,
И с нее сойти нельзя.
Разноцветными лужками
Ходим мелкими шажками.
И когда земля бела,
Длится та же кабала.
Кабала ли, рай ли Божий,
Только ты меня стреножил.
И теперь, мое дитя,
Тают дни, как снег летя.
Для тебя я свет добуду,
Даже если темень всюду,
Можно ль думать о конце
При лепечущем птенце?
Можно ль думать об упадке,
Если рядом жизнь в зачатке?
День, как школьная тетрадь,
Разлинованная гладь.
В сети поймана с рассвета,
И такого часа нету,
Чтоб свою святую сеть
В одиночестве воспеть.

Лариса Миллер

[Old Lady]

ВОРОНЫ НА СНЕГУ

Чернильные вороны на снегу,
Они как тени старины,
Земля, кружась, уносится в пургу,
А птицы неподвижны и черны.

Кто их призвал недобрым колдовством
Из незапамятных ночей?
В угрюмом оперенье гробовом,
Вороны помнят ругань палачей.

О чем задумались они? Увы,
Не догадаться никому.
Как в море первобытной синевы,
Земля в молочном плавает дыму.

Из леса гостья новая летит,
Усядется среди подруг.
Гордячки, чинный сохраняя вид,
И головы не повернут, как вдруг -

Гортанный крик, и свод небесный весь
Дрожит от карканья ворон.
Торчит на ветке траурная спесь,
А снег, кружась, летит со всех сторон.

Георг Бриттинг, перевод Р. Дубровкина

[Besss]

ВЫ? стРА ДА?! ть?


Ане

Право на счастье –
вЫсТрАдАтЬ.
Всё остальное –
сБУДЕТся.
Если любить,
то с искрами.
Если дышать,
то улицей.
Если в глаза,
то с дерзостью.
ни для кого.
НЕТ.
жалости.
Тот, кто плеснул мне мерзости,
вновь называет «РАДОСТЬЮ»…

Если кричать, то громко так,
чтоб разрывались органы.
А подыграть? Конечно, в такт!
К черту, что нервы сорваны…

Право на слабость? Может быть…
Веришь? Не верь! Я сильная!!
Если луна, то можно выть.
Да не грусти! Всё пыльное...

[Лиса Алиса]

Прощание

(посвящается тому, кому посвящается)

В полосе невезений,
в череде неудач,
вниз уводят ступени,
на последней - палач.

А на верхней ступени,
словно рыбы в реке,
сбоку мечутся тени,
отражаясь в зрачке.

С неба ясного грома
беззащитно не жду:
выхожу я из дома,
и с порога... в беду.

Я покой твой нарушу,
никого не кляня:
- Упокой, Боже, душу,
что вселилась в меня.

Леонид Глазков






11.01.2013 в 22.00 по бельгийскому времени скончался Леонид Ольгин (в миру Глазков)

[НинаАП]

…Однажды сбежать от себя и сесть в последний трамвай, ведь где-то оно существует - потерянное вчера? …А здесь суета сует и вечный в душе раздрай, расписанные по минутам безликие вечера… А если закрыть глаза, то можно увидеть свет. Теплый июльский полдень, маленький городок… Время ползет лениво. И вряд ли нужен совет всё планировать загодя, всему обозначить срок. Можно смотреть в потолок, листать любимый роман, в придуманных персонажах свои находить черты… Уплыть по волнам страниц. Пленительный Зурбаган раскрашивать акварелью своей далекой мечты… В лавандовой тишине размеренный слушать стук... то ли часов, то ли сердца… Звук идет в унисон. Заснуть и почувствовать кожей тепло материнских рук – книгу взяла тихонько, закрыла дверь на балкон... Не открывая глаз, делая вид, что спишь, вдыхать ароматы кухни, маминых пирожков… Не сравнивать счастье с птицей. Да хоть бы обычный стриж… Пестрая жизнь в заплатках, в клинописи стежков. И ждать, и лелеять встречу… Шагнуть в безмятежный май. В страну, где находит отдых твой последний трамвай…


Татьяна Шкодина

[НинаАП]

А если знать, что будущего нет,
Что «завтра» не наступит, словно кто-то
С маниакальной страстью идиота
Для всех одновременно тушит свет…

А если наших «планов громадьё»
Бессмысленно? Уже мелькают титры
И рвется кинопленка… Блеском бритвы –
Мелькнет над нами смерти остриё.

И этот ежедневник на столе
С расписанными встречами, звонками,
И новомодный томик Мураками,
И кошка, задремавшая в тепле,

И недопитый чай. И черновик,
Исчерканный безбожно - рифмы, строчки… -
Всё кончится. Мир съежится. До точки.
А ты к нему почти уже привык…


Татьяна Шкодина

[di72]

Да, мы живем, не забывая,
Что просто не пришел черед,
Что смерть, как чаша круговая,
Наш стол обходит круглый год.

Не потому тебя прощаю,
Что не умею помнить зла,
А потому, что круговая
Ко мне все ближе вдоль стола.
1945
Константин Симонов.

[lilechka]

Когда приходят гости...я хочу...
Чтобы в мои иконы...не плевали...
Не хлопали небрежно...по плечу...
Чечётку не плясали...на рояле...

Не забегали в спальню...невзначай...
Чтоб рассмотреть...мельчайшие детали...
А просто пили...кактусовый чай...
А сколько стоит он...не узнавали...

Не заводили длинный...разговор...
Что мол...кругом - враги... и мы - в ловушке...
Не собирали по сусекам...сор...
Чтоб вынести и...показать подружке...

Не резали на ломти...тишину...
И не дарили мне букет...из сплетен...
Такой подарок...просто...не приму...
Чтоб дом мой был - уютен...чист и светел...

Когда приходят гости...Я ХОЧУ...
Чтоб после их ухода...я скучала...
И ставила за Здравие ..свечу...
Чтоб повторилось...снова всё...сначала...
(В. Савицкая)

[Hotice]

Цветные варежки висели на резинке,
И щи варились на чадящей керосинке,
На ёлке праздничной жил лебедь восковой,
Стучали ходики. Да есть ли кто живой
На той планете ? Но покамест я жива,
Я, самым кончиком пера их поддевая,
Картинки хрупкие над пропастью несу
В свой день сегодняшний в надежде, что спасу...

[kvartika]

Любить тебя на самом деле очень глупо.
Любить тебя - синоним слова грусть.
Конечно все это не так уж плохо,
Люблю - не любишь, ну и пусть.
Забыть тебя конечно не удастся
И удалить из памяти твой взгляд.
И очень сложно было
Мне с тобой прощаться,
Но что поделаешь,
нельзя идти назад.

[ЛАТОНА]

С.Маршак

Цените слух, цените зренье.
Любите зелень, синеву —
Всё, что дано вам во владенье
Двумя словами: я живу.

Любите жизнь, покуда живы.
Меж ней и смертью только миг.
А там не будет ни крапивы,
Ни звезд, ни пепельниц, ни книг.

Любая вещь у нас в квартире
Нас уверяет, будто мы
Живем в закрытом, светлом мире
Среди пустой и нищей тьмы.

Но вещи мертвые не правы —
Из окон временных квартир
Уже мы видим величавый,
Бессмертию открытый мир.

[Я_чудо!]

Если так, значит так надо,
Надоело кричать в тишину,
Не услышал, не понял, и ладно.
Что ещё сказать я могу?

Понимаешь, всё справедливо,
И всё так, как должно быть,
И важней не уйти красиво,
А уйдя, не продолжить любить.

Не оставить себя где-то в прошлом,
Где-то там, в мечтах о тебе,
Всё быть может, всё в жизни возможно.
Нужно ли копаться в себе?

Не услышит, кто слышать не хочет.
Что сказать? Если любишь, люби,
Если любишь, не отрекайся,
Если любишь, не уходи.

Татьяна Яцишина

[Лиса Алиса]

(получила утром от автора:)


Моему Городу

Шоколадом лечить печаль –
И смеяться в лицо прохожим.
Марина Цветаева

Я преследовал жизнь, обожая её и кляня,
Но на ваших весах я, как воздух, ни грамма не весил.
А когда я умру, я всего лишь прошу, чтоб меня
Закопали на кладбище в старой еврейской Одессе.

Здесь с имперских высот голубеет плебейская даль:
Закипает причал в карнавале портовых эмоций.
И пускай на «Сальери» изысканный «Пале Рояль»*
Заменили, – но Городу всё-таки грезится Моцарт.

Эти дворики…
Это бельё от окна до окна.
Эти бабушки Духа в нетленных своих коммуналках…
Я влюблялся во многих, кто был лишь подобием сна:
Я умею теперь просыпаться, чтоб было не жалко.

Здесь не надо: умнеть, медитировать, мерить, рубить.
Здесь не надо: автобусов ждать на ветру и морозе.
Здесь запрос – на такси,
Где на заднем сиденье любить –
Это норма, как нормой считается торг на Привозе.

Пусть летят мои годы-уроды в загробную глушь,
Пусть в финале пути не меня ожидает барака…
Если правы вы, йоги, что есть воплощение душ, –
Я хотел бы очнуться бездомной приморской собакой.

Чтобы с мёртвым Поэтом с вокзала встречать поезда
И сидеть в погребках, дегустируя винные яства.
И пока Ланжерону последняя светит звезда,
Спи спокойно, Одесса.
Не верь им.
Я буду смеяться.


15 января 2012 г.

Евгения Бильченко

[Hotice]

Ночь

Ночь нависает стынущей, стонущей,
Натуго кутая темнотой.
Ласковый облик, в истоме тонущий,
Манит, обманывая тобой.

Искрами злыми снега исколоты.
Скрип и гуденье в себе таят.
Даль недолетна. Лишь слышно: от холода
Звезд голубые хрящи хрустят.

[VVingless]

Вам звонил абонент
в 23.47.
....Вы, наверное, были уставшей совсем.
или были с другим,
или видели сны
и не знали, что Вы абоненту нужны.

Вам звонил абонент.
абонент Вас просил,
когда внутренний голос вовсю голосил,
чтоб, осилив закон притяженья Земли,
Вы поднять телефон этот всё же смогли.

абонент Вам звонил,
абонент Вас хотел,
только дело не то чтоб в слиянии тел,
просто нужен был так- не на вечер- на век
одному человеку другой человек.
просто в городе М. зарядили дожди,
просто кто то
совсем
безнадёжно
один.

Вам звонил абонент.
он готов был 2 дня
ждать ответное: "вы набирали меня?"

ну конечно,конечно же, в куче звонков
потерять этот номер довольно легко:
отложить на потом
и забыть невзначай...
да и мало ли кто там звонит по ночам,
непонятно зачем нарушая Ваш сон.

"Ваш текущий баланс 28 500,
100 бесплатных минут,
сообщенье одно.
Вам звонили..."

...и страшно, что Вам всё равно.

(с) Олеся Лосева

[vieanna]

Сегодня день рождения Осипа Эмильевича Мандельштама.

* * *
Куда мне деться в этом январе?
Открытый город сумасбродно цепок.
От замкнутых я,что ли,пьян дверей?
И хочется мычать от всех замков и скрепок.
И переулков лающих чулки,
И улиц перекошенных чуланы,
И прячутся поспешно в уголки
И выбегают из углов угланы.
И в яму, в бородавчатую темь
Скольжу к обледенелой водокачке,
И, спотыкаясь,мертвый воздух ем,
И разлетаются грачи в горячке,
А я за ними ахаю, крича
В какой-то мерзлый деревянный короб:
"Читателя! Советчика! Bрача!
На лестнице колючей разговора б!"

1 февраля 1937

[Парусник]

Ленинград.

Я вернулся в мой город, знакомый до слёз,
До прожилок, до детских припухлых желёз.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денёк,
Где к зловещему дёгтю подмешан желток.

Петербург! я ещё не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня ещё есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице чёрной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролёт жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.


Декабрь 1930

Осип Мандельштам

[Klara-Lara]

Это какая улица?
Улица Мандельштама.
Что за фамилия чертова -
Как ее ни вывертывай,
Криво звучит, а не прямо.

Мало в нем было линейного,
Нрава он был не лилейного,
И потому эта улица,
Или, верней, эта яма
Так и зовется по имени
Этого Мандельштама...

[Hotice]

Сегодня день рождения Осипа Эмильевича Мандельштама.

http://i.pixs.ru/storage/9/1/9/3182jpg_5360477_6823919.jpg (http://pixs.ru/?r=6823919)

Моё любимое стихотворение Осипа Эмильевича

Стихи о неизвестном солдате

Этот воздух пусть будет свидетелем,
Дальнобойное сердце его,
И в землянках всеядный и деятельный
Океан без окна – вещество...

До чего эти звезды изветливы!
Все им нужно глядеть – для чего?
В осужденье судьи и свидетеля,
В океан без окна, вещество.

Помнит дождь, неприветливый сеятель, –
Безымянная манна его, –
Как лесистые крестики метили
Океан или клин боевой.

Будут люди холодные, хилые
Убивать, холодать, голодать
И в своей знаменитой могиле
Неизвестный положен солдат.

Научи меня, ласточка хилая,
Разучившаяся летать,
Как мне с этой воздушной могилой
Без руля и крыла совладать.

И за Лермонтова Михаила
Я отдам тебе строгий отчет,
Как сутулого учит могила
И воздушная яма влечет.

Шевелящимися виноградинами
Угрожают нам эти миры
И висят городами украденными,
Золотыми обмолвками, ябедами,
Ядовитого холода ягодами –
Растяжимых созвездий шатры,
Золотые созвездий жиры...

Сквозь эфир десятично-означенный
Свет размолотых в луч скоростей
Начинает число, опрозрачненный
Светлой болью и молью нулей.

И за полем полей поле новое
Треугольным летит журавлем,
Весть летит светопыльной обновою,
И от битвы вчерашней светло.

Весть летит светопыльной обновою:
– Я не Лейпциг, я не Ватерлоо,
Я не Битва Народов, я новое,
От меня будет свету светло.

Аравийское месиво, крошево,
Свет размолотых в луч скоростей,
И своими косыми подошвами
Луч стоит на сетчатке моей.

Миллионы убитых задешево
Протоптали тропу в пустоте, –
Доброй ночи! всего им хорошего
От лица земляных крепостей!

Неподкупное небо окопное –
Небо крупных оптовых смертей, –
За тобой, от тебя, целокупное,
Я губами несусь в темноте –

За воронки, за насыпи, осыпи,
По которым он медлил и мглил:
Развороченных – пасмурный, оспенный
И приниженный – гений могил.

Хорошо умирает пехота,
И поет хорошо хор ночной
Над улыбкой приплюснутой Швейка,
И над птичьим копьем Дон-Кихота,
И над рыцарской птичьей плюсной.

И дружит с человеком калека –
Им обоим найдется работа,
И стучит по околицам века
Костылей деревянных семейка, –
Эй, товарищество, шар земной!

Для того ль должен череп развиться
Во весь лоб – от виска до виска, –
Чтоб в его дорогие глазницы
Не могли не вливаться войска?

Развивается череп от жизни
Во весь лоб – от виска до виска, –
Чистотой своих швов он дразнит себя,
Понимающим куполом яснится,
Мыслью пенится, сам себе снится, –
Чаша чаш и отчизна отчизне,
Звездным рубчиком шитый чепец,
Чепчик счастья – Шекспира отец...

Ясность ясеневая, зоркость яворовая
Чуть-чуть красная мчится в свой дом,
Словно обмороками затоваривая
Оба неба с их тусклым огнем.

Нам союзно лишь то, что избыточно,
Впереди не провал, а промер,
И бороться за воздух прожиточный –
Эта слава другим не в пример.

И сознанье свое затоваривая
Полуобморочным бытием,
Я ль без выбора пью это варево,
Свою голову ем под огнем?

Для того ль заготовлена тара
Обаянья в пространстве пустом,
Чтобы белые звезды обратно
Чуть-чуть красные мчались в свой дом?

Слышишь, мачеха звездного табора,
Ночь, что будет сейчас и потом?

Наливаются кровью аорты,
И звучит по рядам шепотком:
– Я рожден в девяносто четвертом,
Я рожден в девяносто втором... –
И, в кулак зажимая истертый
Год рожденья – с гурьбой и гуртом
Я шепчу обескровленным ртом:
– Я рожден в ночь с второго на третье
Января в девяносто одном
Ненадежном году – и столетья
Окружают меня огнем.

[hellena]

Не стоит всё воспринимать всерьез,
Чтобы потом не огорчаться.
Не стоит душу открывать тому,
Кто, не готов в ней разобраться.
Ты для кого-то эпизод,
Обычный штрих на жизни бренной,
И не манящий горизонт,
А лишь песчинка во вселенной.
Ты для кого-то цифра «НОЛЬ»
И этого понять не хочешь,
И в сердце лишь тупая боль
И с ней справляясь, ты хохочешь.
Смеешься в зеркало глядясь,
А там… прекрасное создание
Утри слезу и выше нос.
Ты — женщина… само очарование!

Анна Ахматова.

[НинаАП]

А мне очень нравится это стихотворение у Осипа Эмильевича:

Только детские книги читать,
Только детские думы лелеять,
Все большое далеко развеять,
Из глубокой печали восстать.

Я от жизни смертельно устал,
Ничего от нее не приемлю,
Но люблю мою бедную землю
Оттого, что иной не видал.

Я качался в далеком саду
На простой деревянной качели,
И высокие темные ели
Вспоминаю в туманном бреду.

[*Melissa*]

Как страшно одиночество вдвоём,
Когда объединяет только быт.
Есть, вроде, муж, и я – жена при нём,
Но одиночество во всех щелях сквозит.

И не с кем свое горе разделить,
И счастье твое тоже не поймут,
Не можешь по душам поговорить,
Боясь, что надоедливой сочтут.

А так хотелось разделить судьбу,
И мысли, и желанья, и мечты,
Но отчего тогда, я не пойму,
Давно уж с одиночеством на «ты».

И нету сил стучать в глухой забор,
И ранить сердце об осколки фраз,
Лишь изредка ловить, как будто вор,
Немного теплоты из жестких глаз.

И как так получилось, почему,
Быть может, мы когда-нибудь поймем.
Как трудно строить счастье одному,
Как страшно одиночество вдвоём.

Мария Тихонова

[AnnaR]

Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.

И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.

Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.

Я вовсе не прячусь от бед под крыло.
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!

Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту "отредактировать", что ли!

Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.

Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!

И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!

Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!

Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!

И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь,- придет!

[AnnaR]

Сегодня день рождения Осипа Эмильевича Мандельштама.

Я наравне с другими
Хочу тебе служить,
От ревности сухими
Губами ворожить.
Не утоляет слово
Мне пересохших уст,
И без тебя мне снова
Дремучий воздух пуст.

Я больше не ревную,
Но я тебя хочу,
И сам себя несу я,
Как жертву палачу.
Тебя не назову я
Ни радость, ни любовь.
На дикую, чужую
Мне подменили кровь.

Еще одно мгновенье,
И я скажу тебе,
Не радость, а мученье
Я нахожу в тебе.
И, словно преступленье,
Меня к тебе влечет
Искусанный в смятеньи
Вишневый нежный рот.

Вернись ко мне скорее,
Мне страшно без тебя,
Я никогда сильнее
Не чувствовал тебя,
И все, чего хочу я,
Я вижу наяву.
Я больше не ревную,
Но я тебя зову.

[пампушечка]

Я думал, что сердце из камня,
Что пусто оно и мертво:
Пусть в сердце огонь языками
Походит — ему ничего.

И точно: мне было не больно,
А больно, так разве чуть-чуть.
И все-таки лучше довольно,
Задуй, пока можно задуть...

На сердце темно, как в могиле,
Я знал, что пожар я уйму...
Ну вот... и огонь потушили,
А я умираю в дыму.

Иннокентий Анненский.

[NATA92008]

Осип Мандельштам

О, как же я хочу,
Нечуемый никем,
Лететь вослед лучу,
Где нет меня совсем!
А ты в кругу лучись,-
Другого счастья нет,
И у звезды учись
Тому, что значит свет.
Он только тем и луч,
Он только тем и свет,
Что шепотом могуч
И лепетом согрет.
И я тебе хочу
Сказать, что я шепчу,
Что шепотом лучу
Тебя, дитя, вручу.


***

Качает ветер тоненькие прутья,
И крепнет голос проволоки медной,
И пятна снега - яркие лоскутья -
Все, что осталось от тетради бедной...

О, небо, небо, ты мне будешь сниться;
Не может быть, чтоб ты совсем ослепло,
И день сгорел, как белая страница:
Немного дыма и немного пепла!

Жемчужный почерк оказался ложью,
И кружева не нужен смысл узорный;
И только медь - непобедимой дрожью -
Пространство режет, нижет бисер черный.

Разве я знаю, отчего я плачу?
Я только петь и умирать умею.
Не мучь меня: я ничего не значу
И черный хаос в черных снах лелею!

[november_witch]

Марина Цветаева

В мешок и воду - подвиг доблестный!
Любить немножко - грех большой.
Ты, ласковый с малейшим волосом,
Неласковый с моей душой.

Червонным куполом прельщаются
И вороны, и голубки.
Кудрям - все прихоти прощаются,
Как гиацинту - завитки.

Грех над церковкой златоглавою
Кружить - и не молиться в ней.
Под этой шапкою кудрявою
Не хочешь ты души моей!

Вникая в пряди золотистые,
Не слышишь жалобы смешной:
О, если б ты - вот так же истово
Клонился над моей душой!

14 мая 1920 г.

[november_witch]

Будь со мной прозрачнее и проще:
у меня осталась ты одна.
Дом сожжен и вырублены рощи,
где моя туманилась весна,

где березы грезили и дятел
по стволу постукивал... В бою
безысходном друга я утратил,
а потом и родину мою.

И во сне я с призраками реял,
наяву с блудницами блуждал,
и в горах я вымыслы развеял,
и в морях я песни растерял.

А теперь о прошлом суждено мне
тосковать у твоего огня.
Будь нежней, будь искреннее. Помни,
ты одна осталась у меня.

Владимир Набоков

[Шарки]

ОБАЯНИЕ

Григорьев Аполлон

Безумного счастья страданья
Ты мне никогда не дарила,
Но есть на меня обаянья
В тебе непонятная сила.

Когда из-под темной ресницы
Лазурное око сияет,
Мне тайная сила зеницы
Невольно и сладко смыкает.

И больше все члены объемлет
И лень, и таинственный трепет,
А сердце и дремлет, и внемлет
Сквозь сон твой ребяческий лепет.

И снятся мне синие волны
Безбрежно-широкого моря,
И, весь упоения полный,
Плыву я на вольном просторе.

И спит, убаюкано морем,
В груди моей сердце больное,
Расставшись с надеждой и горем,
Отринувши счастье былое.

И грезится только иная,
Та жизнь без сознанья и цели,
Когда, под рассказ усыпляя,
Качали меня в колыбели.

Июнь 1843

[Old Lady]

ЗАЙДИТЕ

Зайдите, и повздорим,
кто вздорит, тот не труп.
Уже над нашим горем
дымы дымят из труб.

Зайдите, приглашаю,
сухарь и жизнелюб.
Повздорю, поскучаю,
кто вздорит, тот не труп.

Но нет в твоей пустыне -
в пустейшей из пустынь -
ни спорщиков отныне,
ни женщин, ни святынь.

Твой слабый челн кренится
над бездной тихих губ.
Повздорить, побраниться.
Кто вздорит, тот не труп.

ПРОЩАЙ

До свидания, несуразная,
непривязанная, святая.
Начинается розное, разное,
и темнеет вокруг, светая.

В безысходности, окликающей
за речной быстриной стиха,
тростниковая топь мелка еще,
лебединая песнь - тиха.

- Прощай, брошенный.
Большей гибелью не грожу.
Приходила к тебе непрошенной,
неупрошенной ухожу.

Готфрид Бенн, перевод В. Топорова

[Hotice]

К стихам

Стихи мои, птенцы, наследники,
Душеприказчики, истцы,
Молчальники и собеседники,
Смиренники и гордецы!

Я сам без роду и без племени
И чудом вырос из-под рук,
Едва меня лопата времени
Швырнула на гончарный круг.

Мне вытянули горло длинное,
И выкруглили душу мне,
И обозначили былинные
Цветы и листья на спине,

И я раздвинул жар березовый,
Как заповедал Даниил,
Благословил закал свой розовый,
И как пророк заговорил.

Скупой, охряной, неприкаянной
Я долго был землей, а вы
Упали мне на грудь нечаянно
Из клювов птиц, из глаз травы.

1960

[Лиса Алиса]

Не стоит всё воспринимать всерьез,
Чтобы потом не огорчаться.
Не стоит душу открывать тому,
Кто, не готов в ней разобраться.
Ты для кого-то эпизод,
Обычный штрих на жизни бренной,
И не манящий горизонт,
А лишь песчинка во вселенной.
Ты для кого-то цифра «НОЛЬ»
И этого понять не хочешь,
И в сердце лишь тупая боль
И с ней справляясь, ты хохочешь.
Смеешься в зеркало глядясь,
А там… прекрасное создание
Утри слезу и выше нос.
Ты — женщина… само очарование!

Анна Ахматова.

Мне кажется, что Ахматова не может быть автором этого текста. Стилистика и уровень совсем не её. В сети также нет ни одного серьёзного источника, который подтвердил бы её авторство - только блоги и дневники...

[Вольный ветер]

То не в поле головки сбивает дитя
С одуванчиков белых, играя:
То короны и митры сметает, шутя,
Всемогущая Смерть, пролетая.
Смерть приходит к шуту: «Собирайся, Дурак,
Я возьму и тебя в мою ношу,
И к венцам и тиарам твой пестрый колпак
В мою общую сумку я брошу».
Но, как векша, горбун ей на плечи вскочил
И колотит он Смерть погремушкой, -
По костлявому черепу бьет, что есть сил,
И смеется над бедной старушкой.
Стонет жалобно Смерть: «Ой, голубчик, постой!»
Но герой наш уняться не хочет;
Как солдат в барабан, бьет он в череп пустой,
И кричит, и безумно хохочет:
«Не хочу умирать, не боюсь я тебя!
Жизнь, и солнце, и смех всей душою любя,
Буду жить-поживать, припевая:
Гром побед отзвучит, красота отцветет,
Но Дурак никогда и нигде не умрет, -
Но бессмертна лишь глупость людская!»

Дмитрий Мережковский.

[Hotice]

Под прямым углом

Мы - только под прямым углом,
Наперекор один другому,
Как будто не привыкли к дому
И в разных плоскостях живем,

Друг друга потеряли в давке
И порознь вышли с двух сторон,
И бережно несем, как сон,
Оконное стекло из лавки.

Мы отражаем всё и вся
И понимаем с полуслова,
Но только не один другого,
Жизнь, как стекло, в руках неся.

Пока мы время тратим, споря
На двух враждебных языках,
По стенам катятся впотьмах
Колеса радуг в коридоре.

1960

[софия29]

Рыжее, заснеженное солнце,
Как ты там, в кармане у зимы?
Расскажи мне, как тебе живется
В ледяной тиши ее тюрьмы?
Знаешь, я все жду, когда под вечер,
Взглядом ты окинешь горизонт,
И январский сумасшедший ветер,
До меня твой лучик донесет…
А до лета, словно до Китая -
Жаркой и загадочной страны -
Километры снов и дней не тают…
Выставив охрану у стены,
Изо льда, под серым скучным небом
Королева долгая – зима
Кормит белый город снежным хлебом -
Улицы и парки и дома…
И не знают редкие прохожие,
Да и знать, конечно, не должны,
Что как, солнце, я теряюсь тоже,
В потайном кармане у зимы…

Юлия Ботнева

[vieanna]

Мне кажется, что Ахматова не может быть автором этого текста. Стилистика и уровень совсем не её. В сети также нет ни одного серьёзного источника, который подтвердил бы её авторство - только блоги и дневники...

это абсолютно точно не Ахматова. Графомания.

[kvartika]

Константин Симонов
Если бог нас своим могуществом
После смерти отправит в рай,
Что мне делать с земным имуществом,
Если скажет он: выбирай?

Мне не надо в раю тоскующей,
Чтоб покорно за мною шла,
Я бы взял с собой в рай такую же,
Что на грешной земле жила,-

Злую, ветреную, колючую,
Хоть ненадолго, да мою!
Ту, что нас на земле помучила
И не даст нам скучать в раю.

В рай, наверно, таких отчаянных
Мало кто приведёт с собой,
Будут праведники нечаянно
Там подглядывать за тобой.

Взял бы в рай с собой расстояния,
Чтобы мучиться от разлук,
Чтобы помнить при расставании
Боль сведённых на шее рук.

Взял бы в рай с собой всё опасности,
Чтоб вернее меня ждала,
Чтобы глаз своих синей ясности
Дома трусу не отдала.

Взял бы в рай с собой друга верного,
Чтобы было с кем пировать,
И врага, чтоб в минуту скверную
По-земному с ним враждовать.

Ни любви, ни тоски, ни жалости,
Даже курского соловья,
Никакой, самой малой малости
На земле бы не бросил я.

Даже смерть, если б было мыслимо,
Я б на землю не отпустил,
Всё, что к нам на земле причислено,
В рай с собою бы захватил.

И за эти земные корысти,
Удивлённо меня кляня,
Я уверен, что бог бы вскорости
Вновь на землю столкнул меня.

[Шарки]

Обрывки яви, снов обрывки —
Сняты с воспоминаний сливки,
Всё — в дело. Всё для кровных тем.
Но вот беда, кому повем?
Кому нужда в моей наживке?
И для чего я так тружусь,
С капризной буковкой вожусь
И докопаться тщусь до сути,
Которая подобна ртути?
В ловцы нисколько не гожусь.
Слова бегут меня, бегут…
Шепчу с досады: very good,
Бегите, обойдусь английским,
Знакомым, хоть, увы, не близким,
Закрыв артель «Напрасный труд»,
Где убивалась до седин,
Имея результат один —
Бумажный мусор, хлам ненужный,
Который носит ветер вьюжный —
Земного сора господин

Лариса Миллер

[софия29]

Уильям Шекспир

Твоя Душа противится свиданьям,
Но ты скажи ей как меня зовут
Меня прозвали Волей иль Желаньем,
А Воле есть в любой душе приют.

Она твоей души наполнит недра,
Собой одной и множествами Воль
А в тех делах где счет ведется щедро,
Число один - не более чем ноль

Пусть я ничто во множестве несметном,
Но для тебя останусь я одним
Для всех других я буду незаметным
Но пусть тобою буду я любим.

Ты полюби сперва мое прозванье,
Потом меня полюбишь, Я желанье!

[file]

У МОРЯ

Мы вышли из комнаты душной
На воздух томящий и сладкий;
Глядели семьей равнодушной
С балкона лиловые братки.

Звучали морские свирели,
Метались рубины по брызгам...
Мы долго бродили без цели
Меж камней на береге низком.

О, кружево Вашего платья --
Так нежно, так дымчато-тонко,
Как газ у подножья распятья,
Как греза в молитве ребенка.

Огнем неземных откровений
Сияли закатные дали,
И копья неясных томлений
Отверстую душу пронзали.

Зари огнецветной порфира
Бледнела, медлительно блекла...
И стало туманно и сыро.
Мы -- спрятались снова за стекла.

[Cosa Nostra]

Пишу тебе из сумрачных краев...
Метет листва. Деревья входят в кому....
Примерзла горсть голодных воробьев
К фаянсовому блюду голубому...

Пощелкивают ели поутру.
Краснеют щеки...Видимо – поспели...
А выдох густ...И слово – на ветру –
Ядренее, хоть слышно еле-еле...

Твоя кормушка вымерзла...Пуста
Грудная клеть...А мне и горя мало!

...Насыплю слов...Чтоб с белого листа
Зима слова, как зернышки склевала...

Лада Миллер

[Ray_River]

"Все решено"

"Всё решено, мы просто расстаемся,
иду одна в объятья января."
Но почему же сердце сильно бъётся
и мысль стучит в висок:-"А может зря?"

Исчез из вида поезд очень быстро,
пустой перрон, заснеженный вокзал.
В глазах твоих мелькнула злая искра,
"Пусть будет так, прощай!" - ты мне сказал.

"Прощай!, - сказала я без сожаленья,
но почему же слёзы на глазах.
Занозой колют душу мне сомненья,
звучала боль опять в твоих словах.

Ну, почему так, что нам не хватало,
зачем поторопились мы опять.
В объятья января иду с вокзала,
боюсь тебя мне будет не хватать.

Светлана Светлова.

[Klara-Lara]

Париж зимою

Слепые застилая дни,
Дожди под вечер нежно-немы:
Косматые цветут огни,
Как пламенные хризантемы,
Стекают блики по плечам
Домов, лоснятся на каштанах,
И город стынет по ночам
В самосветящихся туманах...
В ограде мреет голый сад...
Взнося колонну над колонной,
Из мрака лепится фасад —
Слепой и снизу осветленный.
Сквозь четкий переплет ветвей
Тускнеют медные пожары,
Блестят лучами фонарей
Пронизанные тротуары.
По ним кипит людской поток
Пьянящих головокружений —
Не видно лиц, и к стеблям ног
Простерты снизу копья теней.
Калится рдяных углей жар
В разверстых жерлах ресторанов,
А в лица дышит теплый пар
И запах жареных каштанов.

[Besss]

ПРЕКРАСНАЯ ЕЛЕНА


Ну, что тебе было, Елена,
разнять этих глупых задир?
Отправить мальчишек из плена,
открыть для любителей тир -
носить им пернатые стрелы,
дарить в промежутках "ранет"
и выбором позы умело
сводить перепалки на нет.
Такое веселое дело
сменяла на крови дела!
Не дура, а значит, хотела,
чтоб все догорело до тла...

[di72]

Жизнь, жизнь
I

Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.

II

Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом,-
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.

III

Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.

Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.

Арсений Тарковский.

[Лиса Алиса]

Она курила. В длинном мундштуке
Дымилась постоянно сигарета.
Бутылка "Жигулёвского" в руке.
Другой рукой она листала Фета.
На столике лежала стопка книг -
Шекспира, Блока, Тютчева, Марины...
В вагоне для курящих катит стих.
А ехать - Вечность. Пролетали мимо -
Леса, поля, бутылки и тома -
Мелькая, в бесконечности, по кругу...

И - вдруг - сошла. На станции "С Ума".

А ехала - к возлюбленному другу.


© Inaya
http://www.grafomanam.net/poem/268167

[HelenGalicia]

Вероника Тушнова

Яблоки

Ты яблоки привез на самолете
из Самарканда лютою зимой,
холодными, иззябшими в полете
мы принесли их вечером домой.

Нет, не домой. Наш дом был так далеко,
что я в него не верила сама.
А здесь цвела на стеклах синих окон
косматая сибирская зима.

Как на друзей забытых, я глядела
на яблоки, склоняясь над столом,
и трогала упругое их тело,
пронизанное светом и теплом.

И целовала шелковую кожу,
и свежий запах медленно пила.
Их желтизна, казалось мне, похожа
на солнечные зайчики была.

В ту ночь мне снилось: я живу у моря.
Над морем зной. На свете нет войны.
И сад шумит. И шуму сада вторит
ленивое шуршание волны.

Я видела осеннюю прогулку,
сырой асфальт и листья без числа.
Я шла родным московским переулком
и яблоки такие же несла.

Потом с рассветом ворвались заботы.
В углах синел и колыхался чад...
Топили печь... И в коридоре кто-то
сказал: "По Реомюру - пятьдесят".

Но как порою надо нам немного:
среди разлук, тревоги и невзгод
мне легче сделал трудную дорогу
осколок солнца, заключенный в плод.

[Old Lady]

ВОСПОМИНАНИЕ О МОРЕ

Встает луна - соль сновидений
В стакане солнечный бальзам
Мир льется листьями растений
И кошки ластятся к ногам

Закрой глаза: и мы в паденье
Пройдем сквозь ночь достигнув дна
Колодца, лежа без движенья -
Лишь вдох лишь горечь губ одна

Лишь плач лишь смех как наважденье
И только жизнь и смерть и боль
И только сон, и пробужденье
Вода и солнце, смысл и соль

Фолькер фон Тёрне, перевод А. Прокопьева

[пампушечка]

Уходят наши матери от нас,
уходят потихонечку, на цыпочках,
а мы спокойно спим, едой насытившись,
не замечая этот страшный час.

Уходят матери от нас не сразу, нет, -
нам это только кажется, что сразу.
Они уходят медленно и странно,
шагами маленькими по ступеням лет.

Вдруг спохватившись нервно в кой-то год,
им отмечаем шумно дни рожденья,
но это запоздалое раденье
ни их, ни наши души не спасёт.

Всё удаляются они, всё удаляются.
К ним тянемся, очнувшись ото сна,
но руки вдруг о воздух ударяются -
в нём выросла стеклянная стена!

Мы опоздали. Пробил страшный час.
Глядим мы со слезами потаёнными,
как тихими суровыми колоннами
уходят наши матери от нас...

Е.Евтушенко.

[Hotice]

Взглянуть бы на старое место,
На старые камни взглянуть,
Как старая птица с насеста
Глядит в слеповатую муть.

Когда это, Господи, было!
Хотя бы припомнить сперва.
О, как же меня закрутило,
Пока моя память спала.

Когда бы все точно припомнить,
До пуговиц на рукаве.
Припомнить, как город приподнят,
А башни стоят на горе.

Припомнить, какие ботинки
Влетели в копейку тогда,
А также, какие блондинки
Умами владели тогда.

Как плещется мелкое море,
Как сливки везут на базар,
В каком золотом комсомоле
Я грешную душу спасал.

И комнаты темной убранство,
И тушь от расплывшихся век,
Любви молодое упрямство,
Автобусов дальний разбег.

Явитесь со дна преисподней
Сего семилетья наверх!
Тогда и тебя я припомню.
Дай Бог, не забуду вовек.

[AnnaR]

Грустно... Душевные муки
Сердце терзают и рвут,
Времени скучные звуки
Мне и вздохнуть не дают.
Ляжешь, а горькая дума
Так и не сходит с ума...
Голову кружит от шума.
Как же мне быть? И сама
Моя изнывает душа.
Нет утешенья ни в ком.
Ходишь едва-то дыша.
Мрачно и дико другом.
Доля, зачем ты дана!
Голову негде склонить,
Жизнь и горька и бедна,
Тяжко без счастия жить.

[Olivi@]

Кто понял жизнь тот больше не спешит,
Смакует каждый миг и наблюдает,
Как спит ребёнок, молится старик,
Как дождь идёт и как снежинки тают.
В обыкновенном видит красоту,
В запутанном простейшее решенье,
Он знает, как осуществить мечту,
Он любит жизнь и верит в воскресенье,
Он понял то, что счастье не в деньгах,
И их количество от горя не спасет,
Но кто живёт с синицею в руках,
Свою жар-птицу точно не найдет
Кто понял жизнь, тот понял суть вещей,
Что совершенней жизни только смерть,
Что знать, не удивляясь, пострашней,
Чем что-нибудь не знать и не уметь.

Омар Хайям

[blagoroden_don]

Евгений Клюев

Я забыл, в каком возвели веку,
но не в этом, по крайней мере,
памятник Телефонному Звонку,
прилетевшему из-за моря, —
тогда жизнь пошла лепить кренделя
из уже забродившего теста —
и в окно ввалился нос корабля,
глядя в сторону норд-веста.

Ах, звонок телефонный наделал дел!..
Он сразил наповал былое,
он грозил, умолял, хохотал, рыдал,
он сломал на окне алоэ,
он всё звал на охоту, на смерть, на бой,
звал на пир — по ковшу на брата! —
и увёл нашу старую жизнь с собой,
и уже не привёл обратно.

А теперь уж всё ему нипочём —
и с тяжёлым каменным пылом
он летит, подавшись вперед плечом,
на коне на своём на белом,
и спешат к нему, под его трезвон
люди со всякими мелочами —
и кладут к подножью со всех сторон
свои минуты молчанья.

[Cosa Nostra]

Не простить хочу - а простыть.
Говорю, как есть, говорю:
Сколько есть во мне красоты -
Вся достанется декабрю.

Сколько голода - из-за льда.
Обними ж меня без затей,
Объясни, что в чашке звезда
Для меня - зазнобы твоей.

Приголубь меня, разодень,
Или так раздень - без прикрас.
Будет счастья нам - трудодень,
Трудоночь - не сглазь - не про нас.

На закате надо бы врозь.
(За звезду зацепится взгляд)
Пожалей меня - заморозь,
Чтоб и я, как ты.... Чтоб и я...

Лада Миллер

[Вольный ветер]

Смех богов (1889)



Легок, светел, как блаженный
Олимпийский смех богов,
Многошумный, неизменный
Смех бесчисленных валов!

Страшен был их гимн победный
В бурной тьме, когда по ним
Одиссей, скиталец бедный,
Мчался, ужасом томим.

И покрытый черной тиной,
Как обломок корабля,
Царь был выброшен пучиной,
Нелюдимая земля, -

На пески твоей пустыни,
И среди холодных скал
С благодарностью Афине
Он молитвы воссылал...

В Провиденье веры полный,
Ты не видишь, Одиссей,
Как смеются эти волны
Над молитвою твоей.

Многошумный, неизменный,
Смех бесчисленных валов -
Легок, светел, как блаженный
Олимпийский смех богов.

Дмитрий Мережковский

[Я_чудо!]

А я скучаю по тебе, опять скучаю.
Апрель бумажные кораблики качает
И отражает между льдинок облака.
И южный ветер обгоняет птичьи стаи
И шепчет мне, что ты придёшь наверняка…
Но я не верю – я скучаю, я скучаю…

Я так скучаю по тебе, опять скучаю,
Дни чередуются с бессонными ночами,
И что-то врут по всей Земле календари…
Ты никогда мне ничего не обещаешь!
Ты ничего не обещаешь, хоть умри…
А я скучаю – хоть умри – опять скучаю…

А я скучаю, Боже правый, в самом деле –
Я потеряла счёт неделям и метелям,
Годам и бедам, берегам и городам.
Я заблудилась в этом солнечном апреле,
А ты, как нАзло, вечно где-нибудь не там!...
А я скучаю, я скучаю, в самом деле…

Который день, который век уже - не знаю
Опять кружат в апрельском небе птичьи стаи,
Опять дрожат в озябших лужах фонари…
И ты мне снова ничего не обещаешь,
А я тебе зачем-то верю, хоть умри
И так скучаю по тебе, опять скучаю…

Юлия Вергилёва

[ВоробушеГГГ]

Павел Покровский. Стихи.

Декабрьский дождь, как гость непрошенный,
разбаламутил всё внутри…
поговори со мной, хорошая,
о чём-нибудь поговори…

Декабрьский дождь – смесь блефа с пафосом,
он, как и я, без водки пьян…
а ты умеешь делать паузы,
чтоб я влюбился вдрабадан…

Под сучий дождь всё к чёрту катится,
но я мечтаю, глядя ввысь,
чтоб ты была такой, как кажешься,
а эта ночь длинней, чем жизнь,

где циферблат на месте топчется,
где каждый взгляд - как западня,
где мне ни капли знать не хочется –
с кем ты молчала до меня…

[Я_чудо!]

Счастье/ Безумие/ Кара/ Дар.
Нужное подчеркнуть.
Там, где Любовь, там всегда пожар.
В этом ли чувства суть?
Где-то течение лет быстрей,
Где-то лишь дни сурка.
Нет Перспектив/ Надежд/ Новостей.
Есть только пульс в висках.
Ты лишь один для меня здесь - мрак.
Ты лишь один - мой свет.
Это исправить нельзя никак.
Права на выбор нет.
Есть только чувства. И с ними боль.
Столько, что хватит впрок.
Ты - это выдох. Вдохнуть позволь…
Ты - это сразу - вдох.
Странно, но смейся, или же плачь,
Выверен сердцем путь.
Кто ты? Любимый/ Мечта/ Палач.
Нужное подчеркнуть.

Злата Литвинова

[ЛАТОНА]

Е.Евтушенко

Проклятье века- это спешка

Проклятье века - это спешка
И человек, стирая пот,
По жизни мчится он как пешка,
Попав затравленно в 'Цайтнот'

Поспешно пьют, поспешно любят
И опускается душа,
Поспешно бьют, поспешно губят,
А позже каются спеша.

Но ты хотя однажды в мире,
Когда он спит или кипит,
Остановись, как лошадь в мыле,
Почуяв пропасть у копыт.

Остановись на пол дороге,
Доверься небу как Судье,
Подумай если не о Боге,
Хотя бы просто о СЕБЕ.

Под шелест листьев обветшалых,
Под паровозный хриплый крик,
Пойми! Забегавшийся жалок,
Остановившийся велик!

Пыль суеты сует сметая,
Ты вспомни вечность наконец
И нерешительность святая
Польется в ноги, как свинец.

Есть в нерешительности сила,
Когда по ложному пути,
Вперед на ложные светила
Ты не решаешься идти.

Топча, как листья - чьи-то лица,
Остановись, ты слеп как Вий
И в самый час остановиться
Безумством спешку не люби.

Когда шагаешь к цели бойко,
Как по ступеням по телам.
Остановись, забывший Бога,
Ты по себе шагаешь сам.

Когда тебя толкает злоба-
К забвенью собственной души.
С беспечным выстрелом иль словом
Не поспеши, не соверши.


Остановись, идя в слепую,
О, население земли.
Замри летя из кольта пуля
И бомба в воздухе замри.

О, человек, чье имя свято,
Подняв глаза в молитве ввысь,
Среди распада и разврата -
Остановись, остановись.

[*Melissa*]

Я бросаюсь из крайности в крайность
Нет спасенья мне в этом мире
Где осталась одна только жалость
Где чужое в своей квартире.

Как в тумане ищу тропинку
Представляя лица в лужах
Я рисую свою картинку
На расплавленных жизнью душах.

Черным цветом фломастер пишет
Создавая портрет за портретом
Это гончая жертву ищет
Это грань между тьмой и светом.

Я смотрю на свое отражение
По воде бьет кругами камень
Я себя привожу в движенье
Натыкаясь на стены руками.

Эти мысли-птицы строят гнёзда над пустотой
Я хочу сейчас забыться чтобы стать наконец собой
Расплатиться за все ошибки и сначала начать опять
Мне бы выдержать эту битву и не сдать, не сдать, не сдать.

Я бросаюсь из крайности в крайность
Утопая в любви и горе
Проклиная свою банальность
В окружении своих историй.

Я спускаюсь все ниже и ниже
Со ступенек покрытых пеплом
На ступени, где дно все ближе
Где прощаются с чистым небом.

Я пою свою молитву
О судьбе своей случайной
Мне бы выдержать эту битву
И не стать до конца отчаянной.

Зацепиться в падении этом
Хоть за что-то, хоть где-то, хоть как
Написав судьбу черным цветом
Белым цветом ее продолжать.

[Del'Finchik]

Мир — лабиринт. Ни выхода, ни входа,
Ни центра нет в чудовищном застенке.
Ты здесь бредешь сквозь узкие простенки
На ощупь, в темноте — и нет исхода.
Напрасно ждешь, что путь твой сам собою,
Когда он вновь заставит сделать выбор,
Который вновь заставит сделать выбор,
Закончится. Ты осужден судьбою.
Вдоль бесконечных каменных отростков
Двуногий бык, роняя клочья пены,
Чей вид приводит в ужас эти стены,
Как ты, блуждает в чаще перекрестков.
Бреду сквозь лабиринт, уже не веря,
Что повстречаю в нем хотя бы зверя.

Хорхе Луис Борхес

[Замок]

Не понимать друг друга страшно —
не понимать и обнимать,
и все же, как это ни странно,
но так же страшно, так же страшно
во всем друг друга понимать.

Тем и другим себя мы раним.
И, наделен познаньем ранним,
я душу нежную твою
не оскорблю непониманьем
и пониманьем не убью.

Евгений Евтушенко

[Del'Finchik]

Снег идёт над голой эспланадой;
Как деревьям холодно нагим,
Им должно быть ничего не надо,
Только бы заснуть хотелось им.

Скоро вечер. День прошёл бесследно.
Говорил; измучился; замолк,
Женщина в окне рукою бледной
Лампу ставит жёлтую на стол.

Что же Ты, на улице, не дома,
Не за книгой, слабый человек?
Полон странной снежною истомой
Смотришь без конца на первый снег.

Всё вокруг Тебе давно знакомо.
Ты простил, но Ты не в силах жить.
Скоро ли уже ты будешь дома?
Скоро ли ты перестанешь быть?

Борис Поплавский

[софия29]

Валерий Брюсов

Не все ль равно, была ль ты мне верна?
И был ли верен я, не все равно ли?
Не нами наша близость решена,
И взоры уклонить у нас нет воли.

Я вновь дрожу, и снова ты бледна,
В предчувствии неотвратимой боли.
Мгновенья с шумом льются, как поток,
И страсть над нами взносит свой клинок.

Кто б нас ни создал, жаждущих друг друга,
Бог или Рок, не все ли нам равно!
Но мы – в черте магического круга,
Заклятие над нами свершено!

Мы клонимся от счастья и испуга,
Мы падаем – два якоря – на дно!
Нет, не случайность, не любовь, не нежность, -
Над нами торжествует – Неизбежность.

[Замок]

Современная женщина суетою замотана,
Но, как прежде, божественна!
Пусть немного усталая,
но, как прежде, прекрасная,
До конца непонятная,
никому не подвластная.
Современная женщина!
То грустна и задумчива,
То светла и торжественна.
Доказать ее слабости,
побороть ее дерзости
Зря мужчины стараются,
понапрасну надеются.
Не бахвалится силою,
но на ней тем не менее
И заботы служебные,
и заботы семейные.
Всё на свете познавшая,
все невзгоды прошедшая,
Остается загадкою современная женщина!



Роберт Рождественский

[AnnaR]

Люблю, – но реже говорю об этом,
Люблю нежней, – но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.
Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.
Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.
Шекспир

[софия29]

Однажды, на танцах, спустившись с высот,
Судьба пригласила Любовь на фокстрот.
По тонкому стану скользила рука,
Но поступь партнерши была нелегка.
Она оступалась, шагала не в такт,
Партнер тоже многое делал не так.
На них обращали внимание все.
"Как странно" - шептала Влюбленность Мечте.
И чуть не упав на простом Па-де-де,
Любовь воспротивилась в танце Судьбе.
Ее она властно тотчас обняла
И дальше движенья сама повела.
Под хитросплетенье волнующих нот,
У них получался волшебный фокстрот!
Рождалась единство в слиянье двоих,
И все расступились, взирая на них...
Запомни: так было и будет всегда:
В объятьях Любви может много Судьба...

[Шарки]

Дождь

Кондратковская Нина

Вчера внезапно, самотеком,
Атакой начиная бой,
Обрушил дождь в квадраты стекол
Потоки жизни голубой.
И ведьму-засуху бесила
Такая жданная, ничья,
Его живительная сила

То в три, то в сорок три ручья.
Сперва, как будто обжигаясь,
Он по асфальту заплясал,
Потом газонами, шатаясь,
Пошел — и травы прочесал.
Снимал пласты слоеной пыли,
Хлестал по лужам вкривь и вкось,
Его присказкой торопили
Мальчишки, мокрые насквозь.
Шумели в люках водопады,
Бурлила улица рекой,
А мы по-детски были рады
Стихийной свежести такой.
И даже вдруг помолодели,
Как будто старый, пыльный пласт

Не только выхлестан с панели,
Не только с веток, а и с нас.

[NATA92008]

Но двери нет. И некого винить...

Однажды мне привиделась во сне
Красивая, но странная картина:
Стоит пустая ваза на окне,
Для вазы фоном – белая гардина.

Повсюду – белизна и чистота,
И строгий блеск зимы. И непонятно:
Зачем та ваза на окне – пуста,
И почему, пустая, – неприятна;
И почему так сонно всё вокруг,
И почему во всём незавершённость,
И почему единым жестом рук
Нельзя развеять эту отрешённость,

Нельзя зажечь костёр из алых роз
Над хрупкою фигурой белой вазы,
Чтоб розы жгли сильнее, чем мороз,
Чтоб таяли седого льда алмазы
Застывшие в щелях оконных рам,
Чтоб тёплый ветер, колыхнув гардину,
Согрел дыханьем белую картину
Назло бездушным северным ветрам
И пробудил цвета в бесцветье белом…

Мой дух в пустом дому заледенелом
Бессилен облик мира изменить
И, тяготясь бессильем, выход ищет
И от стены к стене неслышно рыщет,
Но двери нет. И некого винить.

Ведь сон-то – мой.

© Copyright: Анна Чернякова, 2007

[november_witch]

Это его жена, у его жены нервы напряжены.
Она снимает пальто, обнажает плечи. «Вот, - говорит, - так легче». «Вот, - говорит, - еще бы скинуть острые каблуки, да шелковые чулки, да умыть лицо, сорвать бы кольцо – да прочно вросло кольцо, даже не видно на пальце того кольца… Ищи его, подлеца».

Это его жена, у его жены было сорок зим, да нет ни одной весны.
Ждали сорок весен. Не было ни одной.
Все прошли стороной.

«Позовите мне архангела – кузнеца! Слишком прочно вросло кольцо – не сорвать кольца!»

Колокола поют, кузнецы куют.
«Сорок земных поклонов тебе даю,
сорок земных времен да его имен –
пусть он идет, отмолен и окрылен,
с вышитым покрывалом, с моим крестом…
А мне бы росточек малый…
Один росток».

В голосе дрожь да нервная хрипотца.
Ищет кольцо на пальце – а нет кольца.

Мальчик бежит кудряв, белокур и мал.
«Мама, - кричит, - я сразу тебя узнал!».


© Copyright: Кот Басё

[november_witch]

Почему за окном аномальный плюс, а внутри абсолютный ноль?
Что меняет точка отсчета, да и есть ли она вообще?
Мне сегодня приснилось, что я не сплю, а снимаю с тобой кино
о чем-то безумно нашем, о чем-то, что больше любых вещей.
Солнце выставил Бог, если верить цифрам, где-то в восьмом часу.
Камера двигалась тихо-тихо, чтобы не разбудить.
Я играла спящую кошку, которой ты приказал уснуть.
Кошка кажется спящей, на самом деле она за тобой следит.
В полдень внесли голубое небо, включили холодный свет,
режиссер смотрел свысока и думал, что завтра, при монтаже,
он разделит на быль и небыль этот фильм и заставит всех
выбирать себе роли людей и кошек (читай: палачей и жертв).
Съемка закончилась ровно в полночь с боем Его часов.
Исчезли резкость и перспектива, включили ночной режим.

За окном тепло, и январь, похоже, видит все тот же сон,
о том, как в хрусталике объектива собирается наша жизнь.


© Copyright: Кот Басё

[Besss]

Письмо матери


Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.

Пишут мне, что ты, тая тревогу,
Загрустила шибко обо мне,
Что ты часто xодишь на дорогу
В старомодном ветxом шушуне.

И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож.

Ничего, родная! Успокойся.
Это только тягостная бредь.
Не такой уж горький я пропойца,
Чтоб, тебя не видя, умереть.

я по-прежнему такой же нежный
И мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Воротиться в низенький наш дом.

я вернусь, когда раскинет ветви
По-весеннему наш белый сад.
Только ты меня уж на рассвете
Не буди, как восемь лет назад.

Не буди того, что отмечалось,
Не волнуй того, что не сбылось,-
Слишком раннюю утрату и усталость
Испытать мне в жизни привелось.

И молиться не учи меня. Не надо!
К старому возврата больше нет.
Ты одна мне помощь и отрада,
Ты одна мне несказанный свет.

Так забудь же про свою тревогу,
Не грусти так шибко обо мне.
Не xоди так часто на дорогу
В старомодном ветxом шушуне.

[пампушечка]

Я знала, что такое холода
И стылые комочки недоверия…
Когда, срываясь, падает звезда,
И ощущаешь вдруг её потерю…

Желание не можешь загадать…
Летит всё в пропасть, к черту на кулички…
И остаётся терпеливо ждать,
Хоть взломано всё грубо, без отмычки…

А где-то рядом бродят миражи,
Раскрашенные черно-белым цветом…
Такое состояние Души:
Зима в разгар горячечного лета…

И только плач бессонниц по ночам…
А боль расплавлена на сотни мелких сгустков…
Лицо подставив солнечным лучам,
Мгновенье ловишь: вот… сейчас… отпустит…

Латаешь раны наспех, впопыхах…
Бессмысленность становится мечтою…
И только страх… Холодный липкий страх
Рвёт в клочья крылья за твоей спиною…

Лара Мишанова.

[Hotice]

Сегодня день памяти Варлама Шаламова.
Он умер 17 января 1982 года.

http://i.pixs.ru/storage/7/6/1/ffjpg_1227440_6847761.jpg (http://pixs.ru/?r=6847761)

Пещерной пылью, синей плесенью
Мои испачканы стихи.
Они рождались в дни воскресные -
Немногословны и тихи.

Они, как звери, быстро выросли,
Крещенским снегом крещены
В морозной тьме, в болотной сырости.
И все же выжили они.

Они не хвастаются предками,
Им до потомков дела нет.
Они своей гранитной клеткою
Довольны будут много лет.

Теперь, пробуженные птицами
Не соловьиных голосов,
Кричат про то, что вечно снится им
В уюте камня и лесов.

Меня простит за аналогии
Любой, кто знает жизнь мою,
Почерпнутые в зоологии
И у рассудка на краю.

Варлам Шаламов

[Beladonnochka]

Вы думаете, это бредит малярия?

Это было,
было в Одессе.

"Приду в четыре",- сказала Мария.
Восемь.
Девять.
Десять.

Вот и вечер
в ночную жуть
ушел от окон,
хмурый,
декабрый.

В дряхлую спину хохочут и ржут
канделябры.

Меня сейчас узнать не могли бы:
жилистая громадина
стонет,
корчится.
Что может хотеться этакой глыбе?
А глыбе многое хочется!

Ведь для себя не важно
и то, что бронзовый,
и то, что сердце - холодной железкою.
Ночью хочется звон свой
спрятать в мягкое,
в женское....
Владимир Маяковский "Облако в штанах"

[blagoroden_don]

Евгений Клюев

Золотая капля на тонкой лозе —
на каменной тонкой лозе:
это памятник Последней Слезе,
самой Последней Слезе.
Уже трудно вспомнить, кто горевал
и в какой горевал связи,
но в штыки почётный стоит караул
у подножья великой Слезы.

Это значит, что никакая власть —
ни на небе и ни внизу —
не заставит эту слезу упасть
и не тронет эту слезу,
и уже никакая на свете грусть
не уронит её в рукав,
ибо место этой слезе не здесь,
а где-нибудь в облаках.

Завтра пушки начнут на заре палить
в честь победы и бирюзы —
чтобы нам с тобою уже не пролить
никогда ни одной слезы:
и в дыму кромешном опять и опять,
устремляясь то вверх, то вниз,
будет с тихой улыбкой мелькать Господь,
выплакавшийся за нас.

[VVingless]

Есть люди с особо чувствительной кожей –
их лучше не трогать. Они не похожи
на всех остальных. Они носят перчатки,
скрывая на коже следы-отпечатки
лилового цвета от чьих-нибудь пальцев,
бесцеремонных в иной ситуации.
Они опасаются солнца в зените.
Обычно, надев толстый вязаный свитер,
выходят из дома по лунной дорожке
пройтись; и не любят, когда понарошку,
когда просто так, не всерьез, не надолго.
Болезненно чувствуют взгляды-иголки
и крошево слов. Они прячут обиду
в глубины глубин, но по внешнему виду
спокойны они, как застывшая глина,
лишь губы поджаты и паузы длинны.
Они уязвимы, они интересны;
и будьте чутки и внимательны, если
вы их приручили: они не похожи
на всех остальных – они чувствуют кожей.

Милорад Павич

[Old Lady]

МАЛЕНЬКИЕ СТРОФЫ О БЕССМЕРТИИ

Как прибой морской -
Буря и покой,
Словно пена - время и пространство;
Но во всем, всегда,
Светит, как звезда,
Отблеск вечности и постоянства.

Нет, совсем не ложь:
Ты, придя, уйдешь,
Как песок и капля дождевая.
Впрочем, не беда:
Скалы и вода
Существуют не переставая.

Но к чему слова?
Знай, в тебе жива
Неуничтожимая частица,
Знай, что только в ней
Смысл веков и дней,
Смысл бессмертья, что в тебе таится.

Карл Цукмайер, перевод Е. Витковского

[Шарки]

ПЕРЕД СНОМ

Саша Чёрный

Каждый вечер перед сном
Прячу голову в подушку:
Из подушки лезет гном
И везет на тачке хрюшку,
А за хрюшкою дракон,
Длинный, словно макарона...
За драконом — красный слон,
На слоне сидит ворона,
На вороне — стрекоза,
На стрекозке — тетя Даша...
Чуть прижму рукой глаза —
И сейчас же все запляшут!
Искры прыгают снопом,
Колесом летят ракеты,
Я смотрю, лежу ничком
И тихонько ем конфеты.
Сердцу жарко, нос горит,
По ногам бегут мурашки,
Тьма кругом, как страшный кит,
Подбирается к рубашке...
Тише мышки я тогда.
Зашуршишь — и будет баня
Няня хитрая,— беда.
Всё подсмотрит эта няня!
«Спи, вот встану, погоди!»
Даст щелчка по одеялу,
А ослушаешься — жди
И нашлепает, пожалуй!
{1921)

[ЛАТОНА]

А.Блок

Незнакомка

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.

А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.

И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.

(24 апреля 1906, Озерки)

[Я_чудо!]

На колени я не встану,
Ты всего лишь мой мужчина
Я не та что по карманам,
Изогнув при этом спину.

Я не та что ест глазами,
Взглядом, мучает женатых.
Выпивает вечерами,
И не знает слова "плата".

Дым табачный я глотаю,
Если там в глубинах ноет.
Я тебя не принуждаю ,
И тебе меня не стоит.

Что за веские причины
У судьбы у окаянной
Сотворить Тебя мужчиной
Тем, кто рядом постоянно?!

Там, не видя своей тени,
Пьешь ты мой сердечный сок.
Я не встану на колени.
Ты мужчина, а не Бог.

Миленка Архипова

[file]

Поскольку брезжит день, поскольку вновь сиянье,
Поскольку рой надежд, что был неумолим,
Опять ко мне летит на стоны и взыванья,
Поскольку счастье вновь согласно быть моим, -

Конец теперь, конец сомнениям проклятым,
Конец мечтам дурным и злобным, ах! конец
Иронии сухой, губам, недобро сжатым,
Словам рассудочным, бездушным, как свинец.

Нет гневных кулаков, нет ненависти к свету,
К намекам встреченных лукавцев и глупцов,
Нет отвратительных злых подозрений, нету
Забвенья мерзкого в разгуле кабаков!

Ведь я хочу теперь, раз некий Образ дивный
Мне в ночь глубокую свет излучил святой
Любви той, заодно бессмертной и наивной
Своим изяществом, улыбкой, добротой, -

Идти, лучистые глаза, ведомый вами,
Тобой ведом, рука, где гаснет дрожь моей, -
Вперед и прямо, - пусть тропа покрыта мхами
Иль загромождена обломками камней;

Да, я хочу идти, и тверд, и прям, по Жизни
Туда, куда мой шаг решит вести судьба,
Забыв о зависти, насильях, укоризне:
То будет светлый долг, веселая борьба!

Когда ж я затяну, дорогу коротая,
Подруге песенку простую невзначай,
Ее с улыбкой мне она простит, простая, -
И мне поистине другой не нужен Рай!

[Besss]

Вне зоны доступа...


Черно-белая рябь
монотонных бездушных гудков
Осыпается вниз,
не найдя своего адресата...
Затаенная грусть,
как нелепая горькая плата
За цветные мечты
в переплете несказанных слов...

Абонент вне сети,
вне границ моего мирозданья,
Вне касания рук,
вне судьбы, вне доступности глаз...
В черно-белых гудках-
разноцветные наши желанья,
Мир закрытых дверей,
не готовых открыться для нас...

Абонент вне сети...
А гудки продолжают отсчет,
Разделяя тоску
на короткие четкие такты...
Зоны доступа нет...
и гудки умолкают постфактум,-
Абонент вне судьбы...
и уже никогда не придет...

[Шарки]

Второе крещение

А.Блок

Открыли дверь мою метели,
Застыла горница моя,
И в новой снеговой купели
Крещен вторым крещеньем я.

И, в новый мир вступая, знаю,
Что люди есть, и есть дела,
Что путь открыт наверно к раю
Всем, кто идет путями зла.

Я так устал от ласк подруги
На застывающей земле.
И драгоценный камень вьюги
Сверкает льдиной на челе.

И гордость нового крещенья
Мне сердце обратила в лед.
Ты мне сулишь еще мгновенья?
Пророчишь, что весна придет?

Но посмотри, как сердце радо!
Заграждена снегами твердь.
Весны не будет, и не надо:
Крещеньем третьим будет — Смерть.

3 января 1907

[*Murrena*]

Скорый поезд судьбы нас везёт только в общих вагонах
По дороге, что жизнь проложила в один лишь конец.
Сколько встреч и разлук на вокзальных осталось перронах...
Перестуком колес отзываются ритмы сердец.

Скорый поезд мечты. Как попасть на него мы стремимся,
Забывая, что негде купить нам заветный билет.
Контролеров небесных не слушаем и не боимся.
И на ощупь в туннеле находим мерцающий свет.

Скорый поезд надежд. Без него путешествовать сложно.
Синей птицею счастья нам видится город вдали.
Без иллюзий и веры пройти этот путь невозможно.
Окрыленный надеждой, наш поезд стартует с земли...

Скорый поезд души - самый светлый состав, самый скорый.
Откликаясь мгновенно, спешит - неотложкой - помочь.
Здесь, на окнах больших, не бывают опущены шторы,
И не гаснет свеча даже в самую длинную ночь.

Скорый поезд любви. Пересадка в него так желанна.
На подножку его успеваем вскочить впопыхах.
И в купе на двоих нам уже не покажется странным,
Почему вдруг весь мир растворился в любимых глазах.

Скорый поезд любви, ожидания счастья земного,
Он стрелою летит по маршруту, что жизнью зовем.
Мы однажды поймем: от судьбы нам не надо иного -
Два билета всего. И весь путь - до конечной - вдвоем…

Светлана Барихновская

[Klara-Lara]

Как день, светла, но непонятна,
Вся - явь, но - как обрывок сна,
Она приходит с речью внятной,
И вслед за ней - всегда весна.

Вот здесь садится и болтает.
Ей нравится дразнить меня
И намекать, что всякий знает
Про тайный вихрь ее огня.

Но я, не вслушиваясь строго
В ее порывистую речь,
Слежу, как ширится тревога
В сияньи глаз и в дрожи плеч.

Когда ж дойдут до сердца речи,
И опьянят ее духи,
И я влюблюсь в глаза и в плечи,
Как в вешний ветер, как в стихи,-

Сверкнет холодное запястье,
И, речь прервав, она сама
Уже твердит, что сила страсти -
Ничто пред холодом ума!..

[софия29]

Не верь диагнозам врачей —
Внезапно заживают раны.
Желанье жить — всегда сильней
Какой-то там болезни странной.

Никто не знает, сколько лет
Осталось нам на этом свете?
Дари другим тепло и свет
В года оставшиеся эти.

Создай сюжет судьбы своей.
Упорных ждет всегда награда.
Не верь диагнозам врачей…

Пусть даже правильным.
Не надо!

Петр Давыдов

[VVingless]

Галечка Титова

Убежать бы за белым кроликом
Из прокуренных баров пьяных,
Отношений товарно-денежных.
Убежать. Без оглядки. В ночь.

Бросить мир единиц и ноликов.
Убежать от душевно рваных,
Да из рук неродных, не бережных
Ускользнуть, просочиться. Прочь.

И нестись сквозь просторы времени,
Забывать, оставлять наружное,
Обратиться в пятно скользящее,
Коридором по встречной снег.

Отрекаясь от правил племени,
Расколоть скорлупу ненужную.
Пусть слезятся глаза горящие,

Элис свой совершит побег.

[evo]

***
Опять проснёшься как (прошу прощенья) с бодуна.
И будешь легче, тоньше и бледнее.
И выпотрошенной, в общем-то, до дна.
Так к лучшему. Так к лучшим. Так виднее.
И выбор сделан в пользу не твою,
Но - парадокс - тебе на пользу.
На что тут жаловаться, раз тебе дают
Бесплатные билеты в дальний поезд
В вагон, который абсолютно пуст,
Бери попутчиков, а лучше - книги, кроме
Уже прочитанных. И пусть
Багаж твой остаётся на перроне.
Садись в купе, пей чай, читай, кури,
Не утруждаясь выходить на станциях.
Твой поезд едет вдаль. В такой дали
Теряют суть перемещения в пространстве.

И в этот же вагон когда-нибудь
Зайдёт с билетом твоему соседним..
Так продолжайте вместе этот путь
до станции, что станет вам последней
или сойдите где-нибудь в глуши

а лучше просто угоните поезд.

Октав, 17.10.2012

[AnnaR]

Красота Уродству поклонилась,
Но Уродство вовсе не смутилось –
Не смущенье – Сила нынче в моде
И деянья в унисон погоде:

Если жарко, модны мини-чувства.
Если гром небесный, – властолюбство.
Если ветер с запада – плебейство.
Если слякоть – ложь и фарисейство...

Красота! Прошу тебя: не бойся -
У истоков Истины умойся!
Будь собою – вечной Красотою,
Состраданьем, Честью, Добротою,

Благородным бриллиантом БОГА
В ореоле вечности, дорогой
К постиженью, где открыты двери
И Надежде, и Любви, и Вере...

Инна Радиновская

[Замок]

Не бывает напрасным прекрасное.
Не растут даже в черном году
Клен напрасный, и верба напрасная,
И напрасный цветок на пруду.

Невзирая на нечто ужасное,
Не текут даже в черной тени -
Волны, пенье, сиянье напрасное
И напрасные слезы и дни.

Дело ясное, ясное, ясное -
Здесь и больше нигде, никогда
Не бывает напрасным прекрасное!
Не с того ли так тянет сюда

Сила тайная, магия властная,
Звездный зов с берегов, облаков, -
Не бывает напрасным прекрасное! -
Ныне, присно, во веки веков...

1979

Юнна Мориц

[Klara-Lara]

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
И перед призраком любви
Попытка бить на снисхожденье -
Какое заблужденье!
Любви прозрачная рука
Однажды так сжимает сердце,
Что розовеют облака
И слышно пенье в каждой дверце.

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
Сражаться с призраком любви,
Брать от любви освобожденье -
Какое заблужденье!
Все поезда, все корабли
Летят в одном семейном круге.
Они - сообщники любви,
Ее покорнейшие слуги.

Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог,
Соль всех морей,
Боль всех разлук -
Вот ее кольца,
Кольца прозрачных рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
В словах любви, в слезах любви
Сквозит улыбка возрожденья,
Улыбка возрожденья...
И даже легче, может быть,
С такой улыбкой негасимой
Быть нелюбимой, но любить,
Чем не любить, но быть любимой.

[Cemma]

Дыши

Почему ты лежишь, просыпайся, давно уже девять.
Ты будильник не слышал, с работы сейчас позвонят, надо что-то придумать...
О Господи, что же мне делать...
Да вставай же, вставай, почему ты подводишь меня?
Да за что мне все это, вставай же, да будь ты неладен,
кот голодный орет, ты не слышишь, на кухне шумит,
обе миски пустые, вставай, да вставай бога ради,
что ж такое, проснись, кто животное будет кормить?
Кран потек, я просила, а ты мне все "завтра" да "завтра",
как чинить-то, не знаю, соседей затопим к чертям,
просыпайся, я встала пораньше, готовила завтрак,
скоро март, мой хороший, а в марте скворцы прилетят,
ты же ждал их, проклятых, а нынче с утра передумал?
Ты жестокий, за что надо мной посмеяться решил?
Хорошо, я поверила, слышишь, поверила, дура.
Ну пожалуйста, хватит, прошу тебя... Ну же! Дыши!!!

Сима Радченко

[Old Lady]

НЕНАРЕЧЕННАЯ ЗВЕЗДА

Ночной порой, склонясь к огню сутуло,
В окно я глянул мельком - и тогда
Передо мной внезапно промелькнула
Неведомая мне звезда.

Упала в мой очаг, и в стылом пепле
Зеленой каплей стала налитой.
Мои глаза на краткий миг ослепли,
И захлебнулось сердце немотой.

Исчезло все - едва я поднял веки.
Взялось - откуда? И ушло - куда?
Но для меня теперь горит вовеки
Ненареченная звезда.

Карл Цукмайер, перевод Е. Витковского

[Лиса Алиса]

Да, эта история вовсе не о любви,
скорее, о том, что ее совсем не бывает.
Она пусть будет - вполне по законам TV -
специальный агент, что воюет и выживает.

Он будет ее напарником - ловок, зол
и сексуален в некоторых моментах.
Но впрочем, раз разговор об этом пошел,
поймите - история вовсе не об агентах.

Есть жанра законы - и мы с тобой не умрем,
но корчиться от одиночества - это можно.
Ее накрывает каждым апрелем
и сентябрем,
как будто незримый кинжал покидает ножны.

Она допивает бутылку (здесь крупный план:
глазищи - орех и зелень, тоска без цели),
и некуда деться. И плотный в окне туман.
И даже стрельба и блядство поднадоели.

Здесь кто-то из зрителей будет скептичен, но
представьте ее - без киношного злого лоска.
...И некуда деться. И выход один - в окно.
И без спецэффектов, увы, получается просто.

И в этот момент, допустим, он ей звонит.
Не то чтоб признаться в любви там, позвать куда-то,
Но он говорит с ней - о том, как горят огни
за тонким стеклом, как город гудит глуховато,

как будут опять - задания и пути,
и он обещает, что снова прикроет спину...

Здесь титры.
Здесь медленно титры будут ползти.
И медленно - вниз - окурок падает в глину.

А я говорила, что это не о любви.
С любовью вообще проблемы - такая осень.
Но знаешь, если понадоблюсь - ты зови,
когда этот город печален и стоголосен,

когда ни в одном дворе не горят фонари,
когда темнота тяжела, плотна, гуталинна...
Бывает, что все, что нужно, - поговорить,
и чтобы был кто-то, кому подставляешь спину.


Лемерт

[Лиса Алиса]

Старый город наполнен дождем и мечтами о лете, ветер пахнет весной, тротуары не могут остыть. Крыши тают на солнце, звенят, отражаются в Тэде. Тэд идет налегке, Тэд минует дворы и мосты. Тэд уходит домой посреди годового отчета, что конечно само по себе - неоправданный риск. Завтра вызовет шеф, надо будет придумать чего-то...

У него в гараже второй месяц живет василиск.

Как попал - неизвестно, откуда - да черт его знает. Просто как-то пришел и улёгся огромной горой. Может кто-то изгнал из его василисьего края, или просто в бою победил безымянный герой. Вот теперь он лежит, и ночами скрипит как корыто, слишком слабый, похоже, чтоб было куда убежать.

Тэд сначала боялся - глаза хоть всё время закрыты, только зубы и когти длинней и острее ножа. Но живой же вон, дышит - теперь уже поздно брыкаться. И прожорливый, пакостник, наглый! - не дать и врагу...
Тэд обставил гараж, и назвал василиска Гораций. (Иногда, если злится - "Мой пятый рабочий прогул")

Тэд готовит весь день, забывает про ланч и про ужин, на работе огрёб замечанье и кучу проблем.
Но когда он бежит к гаражу по мостам и по лужам, даже смерть ему кажется только пылинкой в золе.

***
ночью в небе рассыпана кем-то алмазная крошка;
два огромных зрачка светят сквозь темноту гаража -
сколько можно, лежишь здесь, как старая сытая кошка,
звуки ночи зовут, кровь играет, пора убежать,
убежать! разорвать эти хрупкие петли и скрыться
ведь поправился где-то, наверно, неделю назад...

...но когда тэд приходит, он пахнет дождём и корицей
и гораций, тихонько вздохнув, закрывает глаза.


Сергей Лачинов

[Hotice]

Январь

У нас такая синева
В окне - от близости реки,
Что хочется скосить зрачки,
Как на иконе, как при чуде.
У нас такие покрова
Снегов - почти материки,
Что день задень - в ушах звонки,
И всюду голубые люди,
И я да ты - ученики
У чародея. Холодея,
Стоим в просторах мастерской
У стенки с аспидной доской.
Зрачками - вглубь. В гортани - сушь.
Вкачу, вчитаю по слогам
В гордыню, в собственную глушь
Ежеминутной жизни гам,
Битком набитый балаган
Без тряпки жалкой на окне.
И все, что прежде было вне,
Теперь судьбу слагает нам,
Родным составом входит в кровь,
Приставкой к личным именам.
Сообщники! У нас-любовь
Ко всем грядущим временам,
Ко всем - до гибельного рва,
До рваной раны, до строки
Оборванной, где прет трава
Поверх груди, поверх руки!
У нас такая синева
В окне от близости реки.

[ЛАТОНА]

Р.Рождественский

Отдать тебе любовь?
- Отдай!
- Она в грязи...
- Отдай в грязи!..
- Я погадать хочу...
- Гадай.
- Еще хочу спросить...
- Спроси!..
- Допустим, постучусь...
- Впущу!
- Допустим, позову...
- Пойду!
- А если там беда?
- В беду!
- А если обману?
- Прощу!
- "Спой!"- прикажу тебе..
- Спою!
- Запри для друга дверь...
- Запру!
- Скажу тебе: убей!..
- Убью!
- Скажу тебе: умри!..
- Умру!
- А если захлебнусь?
- Спасу!
- А если будет боль?
- Стерплю!
- А если вдруг - стена?
- Снесу!
- А если - узел?
- Разрублю!
- А если сто узлов?
- И сто!..
- Любовь тебе отдать?
- Любовь!..
- Не будет этого!
- За что?!
- За то, что
не люблю рабов.

[Ray_River]

"Морское..."


Я открою свой старый,
потрёпанный флотский альбом,
Пролистаю страницы,
рукой прикоснусь к фотоснимкам.
Штормом пахнет из прошлого,
словно январским дождём,
Вновь в далёкую юность
неслышно войду невидимкой.

Слышу крик белых чаек
и скрипы швартовых концов,
Вижу гордый корабль,
стоящий вплотную у пирса.
Резкий утренний бриз
шаловливо ласкает лицо.
Злой холодный туман
на притихшую бухту спустился…

Пять минут до подъёма…
Приборка … Команда “Аврал!”
И “коробка” моя
выйдет службу нести боевую.
Я остался стоять …
Я на целую жизнь опоздал.
Тех, кто там, на борту,
я к солёному морю ревную.

С морем в сердце живу -
по житейскому морю иду,
Оставляя на траверзе
беды и прочую слякоть.
Только, если увижу
Полярную в небе звезду,
Заболит, словно свежий ожог,
мой наколотый якорь ...


Яков Баст

[Я_чудо!]

Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
На стенах цветы и птицы
Томятся по облакам.

Ты куришь черную трубку,
Так странен дымок над ней.
Я надела узкую юбку,
Чтоб казаться еще стройней.

Навсегда забиты окошки:
Что там, изморозь или гроза?
На глаза осторожной кошки
Похожи твои глаза.

О, как сердце мое тоскует!
Не смертного ль часа жду?
А та, что сейчас танцует,
Непременно будет в аду.

(с)А.Ахматова

[НинаАП]

Старинные розы
Несу, одинок,
В снега и в морозы,
И путь мой далек.
И той же тропою,
С мечом на плече,
Идет он за мною
В туманном плаще.
Идет он и знает,
Что снег уже смят,
Что там догорает
Последний закат,
Что нет мне исхода
Всю ночь напролет,
Что больше свобода
За мной не пойдет.
И где, запоздалый,
Сыщу я ночлег?
Лишь розы на талый
Падают снег.
Лишь слезы на алый
Падают снег.
Тоскуя смертельно,
Помочь не могу.
Он розы бесцельно
Затопчет в снегу.


А. Блок

[Лиса Алиса]

На будущее


Вот книга жизни - смотри скорее, работа, школа и детский сад. В четыре варежки руки греют, а в шесть - подпалины в волосах. В двенадцать снова принёс четверку, в пятнадцать гром за окном гремит, в семнадцать хоббиты, эльфы, орки, бежать, срываться, стучать дверьми. На той странице - мотало, било, бросало на остриё меча...
На этой - сохнут еще чернила. В ней нету "было", в ней есть "сейчас".
На этой - сонный июньский город, нырять, дрожжать в ледяной воде, кататься в парке, мотаться в горы, быть всюду, вместе...

...и быть нигде.
Когда не пахнут степные травы, не греют мысли и блеск лучей, когда внутри - остывает, травит, когда ты словно другой, ничей, и тускло светят в дворах и кухнях все те, кто может еще светить, когда ты знаешь - всё скоро рухнет, исчезнут в дыме твои пути, когда всё счастьё ушло куда-то, кусками рушится личный мир...

...Вломи себе по башке лопатой. И от меня кочергой вломи.

Дай в лоб с размаху, сойди с уступа, не клейся, словно дешёвый рис. Бывает пусто - но стисни зубы, не трусь, одумайся, соберись. Проснись с рассветом, смотри - в пожаре рисует солнце свои черты.

Мир очень старый и мудрый парень. Он видел кучу таких, как ты.

Не нужно мерить судьбу шагами, и ждать удачи ли, власти ли. Для тех, кто сдался - мир словно камень. Для тех, кто верит - он пластилин. Не прячься серой угрюмой тенью, не шли надежды в металлолом.
Твое упрямое Восхожденье стоит и ждет за любым углом.
Ты можешь ждать, сомневаться, греться, бояться, волосы теребя. Но как-то раз в беспокойном сердце проснётся кто-то сильней тебя. Потащит, грубо стащив с порога, скрутив реальность в бараний рог. Смиренным нынче - одна дорога. Таким как ты - миллион дорог.

Вот книга жизни - мелькают строчки, не видно, сколько еще страниц. Одно я знаю, пожалуй, точно - глупей нет дела: трястись за дни. Ужасно глупо - всё ждать чего-то, гадать, бояться, не спать, не жить...

...Нырять в хрусталь, в ледяную воду, где камни острые, как ножи. Бежать в автобус, занять оконце, жевать сосиски и хлеб ржаной, смотреть, как вдруг на закате солнце тебя окрасило рыжиной, гулять по Спасу, писать баллады, тихонько нежность вдыхать в слова, ловить затылком людские взгляды, и улыбаться, и танцевать. Срываться в полночь, пить хмель и солод, влюбляться чертову сотню раз...

А мир смеётся, он пьян и молод. Какое дело ему до нас.


Сергей Лачинов

[winx]

Если бы я мог начать сначала бренное свое существованье,
Я бы прожил жизнь свою не так — прожил бы я жизнь мою иначе.
Я не стал бы делать то и то. Я сумел бы сделать то и это.
Не туда пошел бы, а туда. С теми бы поехал, а не с теми.
***
Зная точно, что и почему, я бы все иною меркой мерил.
Ни за что не верил бы тому, а тому и этому бы верил.
Я бы то и это совершил. Я бы от того-то отказался,
Те и те вопросы разрешил, тех и тех вопросов не касался.
***
Словом, получив своё вдвойне, радуясь такой своей удаче,
Эту, вновь дарованную мне, прожил бы я жизнь свою иначе.
И в преддверье стужи ледяной, у конца второй моей дороги,
Тихий, убеленный сединой, я подвел бы грустные итоги.
***
И в конце повторного пути, у того последнего причала,
Я сказал бы — Господи, прости, дай начать мне, Господи, сначала!
Ибо жизнь, она мне и сама столько раз давала убедиться
— поздний опыт зрелого ума возрасту другому не годится.
***
Да и сколько жизней не живи — как бы эту лодку не ломало
— сколько в этом море не плыви — все равно покажется, что мало.
Грозный царь на бронзовом коне, Саркофаги Греции и Рима.
Жизнь моя, люблю тебя вдвойне я за то, что ты неповторима.
***
Благодарен ветру и звезде, Звукам водопада и свирели,
… Струйка дыма. Капля на листе. Грозовое облако сирени.
Ветер и звезду благодарю. Песенку прошу, чтоб не молчала.
— Господи, всевышний! — говорю. — Если бы мне все это сначала!


Юрий Левитанский

[cote d'Ivoire]

Мне снился дождь. Ударил как с плеча,
отвесно рухнул — осенью весенний.
Он шел, купаясь в солнечных лучах,
он шел без туч,
он был, как свет без тени.

Счастливый сон,
И не придумать лучше:
Мне снился дождь
и не приснились тучи.

***

В мире где-то, в мире кто-то
обязательно в пути —
кто-то мчится к повороту,
что-то чтоб за ним найти.

Кто-то что-то проворонит,
кто-то ищет свет в окне,
кто-то топит, кто-то тонет,
кто-то уж давно на дне.

Кто-то пьет, а кто-то плачет,
кто-то хочет всех унять,
кто-то где-то только зачат,
Чтобы к старости понять:

жизнь проходит, как испуг —
вдруг!


Вадим Коростылев
(Тот самый, который -"нормальные герои всегда идут в обход" :))

[november_witch]

Я расскажу тебе, как это происходит, и почему я столько молчала:
двадцать первого дня ко мне заходит боль и шепчет: «Как я скучала!
Сейчас буду строить в тебе пирамиды, чтоб ты замучилась их решать,
я буду точить из тебя мегалиты, давать начинать, я устала ждать».

И я сажусь покорно на кресло, завороженная ее словами,
для неё во мне маловато места, но она проникает в меня кусками.
Немного жжётся, немного колется, ранит, немного давит,
а я всё сижу. Она смеется. Она раньше времени меня славит.

И начинается: она раздирает живот – это внутренний мощный взрыв.
Она медленно пускает себя в оборот – я начинаю реветь навзрыд.
Она бьётся во мне сильней, наполняет нутро крупной дробью –
и в глаза бьёт яркий свет фонарей, а меня саму начинает рвать кровью.

Она нескончаема, она пустынна, она выжимает всё из меня,
я не то, чтобы совсем невинна, но это даже за гранью зла;
я не умираю, но мучаюсь, я уже не реву, но не могу дышать,
она приходит от случая к случаю, она приходит меня навещать.

Она никогда не трогала кожу, но всегда сжимала кулак,
ее выучить невозможно – каждый раз она новый враг:
бьет, ломает, рушит и крутит, и замирает в последний момент,
фантомная боль меня не отпустит – она главный мой компонент.

© Время

[Jaya]

Спросили они: "Как в летучих челнах
Нам белою чайкой скользнуть на волнах,
Чтоб нас сторожа не догнали?"
"Гребите!" - оне отвечали.

Спросили они: "Как забыть навсегда,
Что в мире юдольном есть бедность, беда,
Что есть в нём вражда и печали?"
"Засните!" - оне отвечали.

Спросили они: "Как красавиц привлечь
Без чары: чтоб сами на страстную речь
Оне нам в объятия пали?"
"Любите!" - оне отвечали.

В. Гюго пер. Л.Мея
(здесь "они" - мужчины, "оне" - женщины)

[*Melissa*]

Здравствуй, любимый, здравствуй, не любящий,
Здравствуй, забывчивый… незабываемый…
Ты не жених мне, ни бывший, ни будущий…
С сердцем не греющим, мной согреваемый…

Здравствуй, обласканный мной, не ласкающий,
Здравствуй, ревнуемый мной, не ревнующий,
Крылья сломавший мне, сам не летающий,
Вечно холодный, вечно волнующий…

Здравствуй, обидевший, мной не обиженный,
Сам беспечальный, вечно печалящий,
Здравствуй, чарующий, к тайне приближенный,
Неуязвимый, болезненно жалящий…

Здравствуй, от скуки на боль обрекающий,
Боль повторяющий, неповторимый…
Мной незабвенный, меня забывающий,
Здравствуй, не любящий, здравствуй, любимый…

Белецкая Катерина

[blagoroden_don]

Григорий Поженян "Плоть травой прорастет"

За молчанье - молчание.
Как давно это было.
Плащ вишневого цвета,
Кинжал и колет.
- Ты любила? -
И шея на плаху:
- Любила, -
И душа вознеслась.
И любви не теряется след.
Вера выше всех доказательств.
На лбу - троеперстье.
- Отрекись, протопоп. -
И запекшимся ртом:
- Никогда. -
Плоть травой прорастет.
Но жив аввакумовый перстень,
чтоб для всех страстотерпцев
обернулась судьбою беда.
Скачут кони без всадников.
Оскорбивший наказан.
Как давно это было.
К сожаленью, давно.
Обостренное чувство греха
Водит душу на казнь.
Плоть травой прорастет,
Если праведным было зерно.

[пампушечка]

Да, можно любить, ненавидя,
Любить с омраченной душой,
С последним проклятием видя
Последнее счастье - в одной!

О, слишком жестокие губы,
О, лживый, приманчивый взор,
Весь облик, и нежный и грубый,
Влекущий, как тьма, разговор!

Кто магию сумрачной власти
В ее приближения влил?
Кто ядом мучительной страсти
Объятья ее напоил?

Хочу проклинать, но невольно
О ласках привычных молю.
Мне страшно, мне душно, мне больно...
Но я повторяю: люблю!

Читаю в насмешливом взоре
Обман, и притворство, и торг...
Но есть упоенье в позоре
И есть в унижении восторг!

Валерий Брюсов.

[Hotice]

Заблудился я в небе, - что делать?
Тот, кому оно близко, ответь!
Легче было вам, дантовых девять
Атлетических дисков, звенеть.

Не разнять меня с жизнью, - ей снится
Убивать и сейчас же ласкать,
Чтобы в уши, в глаза и в глазницы
Флорентийская била тоска.

Не кладите же мне, не кладите
Остроласковый лавр на виски,
Лучше сердце мое разорвите
Вы на синего звона куски!

И когда я умру, отслуживши,
Всех живущих прижизненный друг,
Чтоб раздался и глубже и выше
Отклик неба - в остывшую грудь!

[*Melissa*]

Всё, что мы отдаём, возвращается вновь –
возвращается вера, надежда, любовь,
возвращается больше, чем вдвое и втрое,
чтоб понять мы смогли, что даянье такое!

Отдаю не за тем, чтоб назад получить,
отдаю не за тем, чтоб потом укорить,
отдаю просто так – от души и для счастья,
потому что тебя быть хочу малой частью!

Выше счастья не знал, чем себя отдавать
без надежд на ответ – в этом вся благодать.
Нет, ни торг, ни базар и ни тонкость расчёта,
ни надежда, внимание что привлечёте...

Отдавать потому, что желание есть,
отдавать потому, что даяние – честь,
отдавать для того, чтоб быть нужным другому,
отдавать целиком и никак по-иному!

Всё, что мы отдаём, возвращается вновь –
возвращается вера, надежда, любовь,
возвращается помощь, поддержка, участье,
возвращается радостью, мудростью, счастьем...

В. Евсеев

[Замок]

Мы с Вами разные,
Как суша и вода,
Мы с Вами разные,
Как лучик с тенью.
Вас уверяю - это не беда,
А лучшее приобретенье.

Мы с Вами разные,
Какая благодать!
Прекрасно дополняем
Мы друг друга
Что одинаковость нам может дать?
Лишь ощущенье замкнутого круга



Марина Цветаева

[winx]

Моё утро пахнет корицей,
Кофе молотым и шоколадом.
За окном - облака вереницей
Проплывают с востока на запад.
На коленях скучают страницы -
Не читается... В мыслях - с тобою.
Знаешь, всё ещё может случиться,
Что задумано было любовью.
Счастье в жизнь никогда не стучится -
Просто входит, срывая засовы.
Словно солнце, сквозь тьму просочится,
Разбивая сомнений оковы.

Елена Гейнц

[Old Lady]

ЗОЛОТОЙ ШНУР

Ничто так не зыбко,
как встреча.

Ну а мы, словно малые дети,
не верим, что время истлеет.
То приручая, то чураясь друг друга,
ёрничаем перед разлукой,
словно фантики, копим обиды,
проверяем, жжется ли пламя.
Но выбрано, выкликнуто уже
чье-то имя.
Передышка
окончена.

И в тоскливом предчувствии,
в страхе,
корежась, противясь дороге,
мы цепляемся крепко за шнур золотой.
Но он, ненадежный, он рвется.
И уносит нас прочь
из города одного и того же,
из мира одного и того же
каждого
под ту же
всех уравнивающую землю.

Хильде Домин, перевод И. Журбиной-Грицковой

[di72]

* * *
Не рассуждай, не хлопочи!..
Безумство ищет, глупость судит;
Дневные раны сном лечи,
А завтра быть чему, то будет.

Живя, умей все пережить:
Печаль, и радость, и тревогу.
Чего желать? О чем тужить?
День пережит - и слава богу!
1850?
Ф.И.Тютчев.

[HelenGalicia]

Татьяна Геката

Здравствуй, Счастье мое -
Неземное, крылатое, белое...
Ты врываешься,
Напрочь лишая покоя и сна...
Я искала тебя...
Я таких поворотов наделала!
А теперь, когда рядом,
Растеряна и смущена...
Здравствуй, Счастье мое!
Я смотрю на тебя завороженно,
И боюсь шевельнуться,
Чтоб вдруг, невзначай, не спугнуть...
Я жила до тебя, Словно с сердцем,
Тоской замороженным,
И с тобой лишь смогла
Полной грудью свободно вздохнуть...
Так способно судьбу изменить
Иногда лишь мгновение...
Я теперь от тебя
Глаз и рук не могу оторвать...
Ты принес в мою жизнь
Столько смысла, тепла, вдохновения...
Ну а кем же еще,
Кроме Счастья, тебя называть?

[L'vovna]

Вокзальный Силуэт

Не знаю вас и не хочу
Терять, узнав, иллюзий звездных.
С таким лицом и в худших безднах
Бывают преданны лучу.

У всех, отмеченных судьбой,
Такие замкнутые лица.
Вы непрочтенная страница
И, нет, не станете рабой!

С таким лицом рабой? О, нет!
И здесь ошибки нет случайной.
Я знаю: многим будут тайной
Ваш взгляд и тонкий силуэт,

Волос тяжелое кольцо
Из-под наброшенного шарфа
(Вам шла б гитара или арфа)
И ваше бледное лицо.

Я вас не знаю. Может быть
И вы как все любезно-средни...
Пусть так! Пусть это будут бредни!
Ведь только бредней можно жить!

Быть может, день недалеко,
Я всё пойму, что неприглядно...
Но ошибаться — так отрадно!
Но ошибиться — так легко!

Слегка за шарф держась рукой,
Там, где свистки гудят с тревогой,
Стояли вы загадкой строгой.
Я буду помнить вас — такой.

Марина Цветаева.

[Besss]

Не для меня придёт весна,
Не для меня Дон разольётся,
Там сердце девичье забьётся
С восторгом чувств – не для меня.

Не для меня цветут сады,
В долине роща расцветает,
Там соловей весну встречает,
Он будет петь не для меня.

Не для меня текут ручьи,
Журчат алмазными струями,
Там дева с чёрными бровями,
Она растет не для меня.

Не для меня придёт Пасха,
За стол родня вся соберётся,
"Христос воскрес" из уст польётся,
Пасхальный день не для меня.

Не для меня цветут цветы
Распустит роза цвет душистый.
Сорвешь цветок, а он завянет
Такая жизнь не для меня

А для меня кусок свинца,
Он в тело белое вопьётся,
И слезы горькие прольются.
Такая жизнь, брат, ждёт меня.



Прослушать (http://www.youtube.com/watch?v=uIjHkp8DhB8)

[L'vovna]

Мужчина. И Женщина. Тонкие нити.
Случайностей нет. И вы их не ищите.
Мы будто идём по какому-то кругу -
На ощупь найти так надеясь ту руку,
Что ляжет в ладонь без малейших сомнений…
Живём в ожидании прикосновений,
Чтоб вдрогнув однажды, очнуться от сна -
Понять, что бывает зимою Весна,
Что лучшая музыка - голос любимый,
Что можно без слов - как волшебники-мимы -
Часы напролёт говорить, говорить,
И столько услышать… И столько постичь.

Мужчина и Женщина. Крепкие нити.
Случайностей нет. Так зачем же мудрите,
Зачем вы защитные строите стены -
Заранее зная - не будет замены…
Послушайте, страх тут совсем неуместен,
Поймите, пожалуйста, как ценно “Вместе”…
У вас есть крыло. У кого-то второе.
Сложите их вместе. Отныне вас двое.
Летите. Пожалуйста, не сомневайтесь.
Не бойтесь. С любимыми просто срастайтесь.
Поверьте мне - вместе легко вы взлетите.
Вы только не бойтесь. Вы только любите.

Нина Кононова

[Парусник]

МОРЕ И УТЕС.

И бунтует, и клокочет,
Хлещет, свищет, и ревет,
И до звезд допрянуть хочет,
До незыблемых высот...
Ад ли, адская ли сила
Под клокочущим котлом
Огнь геенский разложила -
И пучину взворотила
И поставила вверх дном?

Волн неистовых прибоем
Беспрерывно вал морской
С ревом, свистом, визгом, воем
Бьет в утес береговой,-
Но, спокойный и надменный,
Дурью волн не обуян,
Неподвижный, неизменный,
Мирозданью современный,
Ты стоишь, наш великан!

И, озлобленные боем,
Как на приступ роковой,
Снова волны лезут с воем
На гранит громадный твой.
Но, о камень неизменный
Бурный натиск преломив,
Вал отбрызнул сокрушенный,
И клубится мутной пеной
Обессиленный порыв...

Стой же ты, утес могучий!
Обожди лишь час-другой -
Надоест волне гремучей
Воевать с твоей пятой...
Утомясь потехой злою,
Присмиреет вновь она -
И без вою, и без бою
Под гигантскою пятою
Вновь уляжется волна...

Федор Тютчев

[Шарки]

Просыпаюсь рано
Чуть забрежил свет,
Темно от тумана, -
Встать мне или нет?
Нет, вернусь упрямо
В колыбель мою, -
Спой мне, спой мне, мама:
- Баюшки-баю!

Молодость мелькнула,
Радость отнята,
Но меня вернула
В колыбель мечта.
Не придет родная, -
Что ж, и сам спою,
Горе усыпляя:
- Баюшки-баю!

Сердце истомилось.
Как отрадно спать!
Горькое забылось,
Я - дитя опять.
Собираю что-то
В голубом краю,
И поет мне кто-то:
- Баюшки-баю!

Бездыханно, ясно
В голубом краю.
Грезам я бесстрастно
Силы отдаю
Кто-то безмятежный
Душу пьет мою.
Шепчет кто-то нежный:
- Баюшки-баю!

Наступает томный
Пробужденья час.
День грозится темный,
Милый сон погас.
Начала забота
Воркотню свою,
Но мне шепчет кто-то:
- Баюшки-баю!

Сологуб Федор

[ЛАТОНА]

Владимир Высоцкий


Красивых любят чаще и прилежней,

Веселых любят меньше, но быстрей, –

И молчаливых любят, только реже,

Зато уж если любят, то сильней.



Не кричи нежных слов, не кричи,

До поры подержи их в неволе, –

Пусть кричат пароходы в ночи,

Ну а ты промолчи, промолчи, –

Поспешишь – и ищи ветра в поле.



Она читает грустные романы, –

Ну пусть сравнит, и ты доверься ей, –

Ведь появились черные тюльпаны –

Чтобы казались белые белей.



Не кричи нежных слов, не кричи,

До поры подержи их в неволе, –

Пусть кричат пароходы в ночи,

Ну а ты промолчи, промолчи, –

Поспешишь – и ищи ветра в поле.



Слова бегут, им тесно – ну и что же! –

Ты никогда не бойся опоздать.

Их много – слов, но все же если можешь –

Скажи, когда не можешь не сказать.



Не кричи нежных слов, не кричи,

До поры подержи их в неволе, –

Пусть кричат пароходы в ночи,

Ну а ты промолчи, промолчи, –

Поспешишь – и ищи ветра в поле.

[Я_чудо!]

все говорят, что я тебя люблю.
небрежно, сухо, ветрено, убого.
а у меня нет веры ни в себя, ни в бога,
чтоб говорить, как я тебя люблю.

все говорят, что я тебя люблю.
а я бы не сказал, я б лучше вытек
из цельнометаллических своих укрытий.
собрал себя всего и в твои руки уберег.

все говорят, что я тебя люблю.
а я, когда смеюсь, не вижу неба.
я только твой, везде.
а где не твой, там не был.
возьми меня себе.

я научу тебя любить.
всего говорят, что я тебя люблю.
всего говорят что?
"я тебя люблю"

все говорят.
а я тебя люблю.

Ольга Талантова

[file]

Мужчина и Женщина. Крепкие нити.
Случайностей нет. Так зачем же мудрите,


Текст песни "Казанова", Илья Кормильцев

Если нет любви в твоих проводах,
Если холоден голос в твоем телефоне,
Я могу понять и могу простить,
Я звоню в никуда, я забыл даже номер.
Вчерашний день - не сегодняшний день,
На мягких подушках не въедешь в вечность.
Ты повесишь на стул позабытую тень
Моих присутствий и влажных приветствий.
Казанова, Казанова,
Зови меня так.
Мне нравится слово.
В этом городе женщин,
Ищущих старость,
Мне нужна его кровь,
Нужна его жалость.
Казанова, Казанова,
Зачем делать сложным,
То что проще простого?
Ты - моя женщина,
Я - твой мужчина.
Если надо причину,
То это причина.
Если голос твой слышен - еще ты не спишь,
Ты светишься бронзой - раздетое лето,
Ты манишь на свет всех крылатых в ночи,
Но не хочешь согреть никого этим светом.
Подражая примеру соседских глазков,
Ты шпионишь постыдно за собственным телом,
Но не видишь на бедрах свинцовых оков,
Хотя можешь заметить даже черное в белом.
Казанова, Казанова.

[НинаАП]

О, мне ли, привыкшей к земной канители,
к ее снегопаду, морозу, метели,
мечтать на исходе четвертой недели
о месте под солнцем. о теплом дожде?
Природу знобило, и что-то хотели
сказать мне холодные темные ели,
но плачет душа, как дитя в колыбели,
и этого плача не слышно нигде!
Но мы не о стоне с тобой, не о плаче,
мечтали, как в детстве — а как же иначе —
о той неказистой нетопленой даче,
где мы очутились случайно вдвоем,
там птицы какой-то печальные очи
смотрели на нас из томительной ночи,
а ночь нам казалась столетья короче,
и ночи мы дачу сдавали внаем.
Но мы не смогли, как иные невежды,
устлать небеса лепестками одежды,
поскольку витали над нами надежды…
Но снегом дышал растревоженный сад.
О нет, то не мы, только слабые тени,
обнявшись, лежат на холодной постели,
среди снегопада, мороза, метели,
в ином измеренье, столетье назад…

Светлана Кекова

[november_witch]

Ольга Берггольц

Сегодня вновь растрачено души
на сотни лет,
на тьмы и тьмы ничтожеств...
Хотя бы часть ее в ночной тиши,
как пепел в горсть, собрать в стихи...
И что же?
Уже не вспомнить и не повторить
высоких дум, стремительных и чистых,
которыми посмела одарить
лжецов неверующих и речистых.
И щедрой доброте не просиять,
не озарить души потайным светом;
я умудрилась всю ее отдать
жестоким, не нуждающимся в этом.

Всё роздано: влачащимся - полет,
трусливым и безгласным - дерзновенье,
и тем, кто всех глумливей осмеет,-
глубинный жемчуг сердца - умиленье.
Как нищенка, перед столом стою.
Как мать, дитя родившая до срока.
А завтра вновь иду и отдаю
всё, что осталось, не приняв урока.
А может быть - мечты заветней нет,-
вдруг чье-то сердце просто и открыто
такую искру высечет в ответ,
что будут все утраты позабыты?

[file]

Настанут холода,
Осыпятся листы -
И будет льдом - вода.
Любовь моя, а ты?

И белый, белый снег
Покроет гладь ручья
И мир лишится нег...
А ты, любовь моя?

Но с милою весной
Снега растают вновь.
Вернутся свет и зной -
А ты, моя любовь?

http://video.mail.ru/mail/yulia270576/301/300.html

[Шарки]

Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проеме
Не задернутых гардин.

Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк моховой,
Только крыши, снег, и, кроме
Крыш и снега, никого.

И опять зачертит иней,
И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной.

И опять кольнут доныне
Не отпущенной виной,
И окно по крестовине
Сдавит голод дровяной.

Но нежданно по портьере
Пробежит сомненья дрожь,-
Тишину шагами меря.
Ты, как будущность, войдешь.

Ты появишься из двери
В чем-то белом, без причуд,
В чем-то, впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.

Борис Пастернак

[november_witch]

Анна Ахматова

Сероглазый король



Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой".

Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.

А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля..."

[di72]

А люди? Ну на что мне люди?
Идет мужик, ведет быка.
Сидит торговка: ноги, груди,
Платочек, круглые бока.

Природа? Вот она природа -
То дождь и холод, то жара.
Тоска в любое время года,
Как дребезжанье комара.

Конечно, есть и развлеченья:
Страх бедности, любви мученья,
Искусства сладкий леденец,
Самоубийство, наконец.

Г. Иванов.

[Hotice]

Прощай! Прощай! Со лба сотру
воспоминанье: нежный, влажный
сад, углубленный в красоту,
словно в занятье службой важной.

Прощай! Всё минет: сад и дом,
двух душ таинственные распри
и медленный любовный вздох
той жимолости у террасы.

В саду у дома и в дому
внедрив многозначенье грусти,
внушала жимолость уму
невнятный помысел о Прусте.

Смотрели, как в огонь костра,
до сна в глазах, до мути дымной,
и созерцание куста
равнялось чтенью книги дивной.

Меж наших двух сердец - туман
клубился! Жимолость и сырость,
и живопись, и сад, и Сван -
к единой муке относились.

То сад, то Сван являлись мне,
цилиндр с подкладкою зеленой
мне виделся, закат в Комбре
и голос бабушки влюбленной.

Прощай! Но сколько книг, дерев
нам вверили свою сохранность,
чтоб нашего прощанья гнев
поверг их в смерть и бездыханность.

Прощай! Мы, стало быть, - из них,
кто губит души книг и леса.
Претерпим гибель нас двоих
без жалости и интереса.

1968

[NATA92008]

Недалеко от бухты
В пору большого клёва
Я разбросала буквы,
Ты собираешь слово.

Быль это или небыль?
Возле воды — всё просто:
Я разбросала пепел,
Ты собираешь звезды.

Тысячелетий возраст
Около моря проще:
Я разбросала хворост,
Ты собираешь рощи.

Море. Метаморфозы.
Мысли, близкие к тайне.
Я разбросала слёзы,
Ты собираешь камни.

Инна Лиснянская

[NATA92008]

Приходит ночь, тиха необычайно,
Сменяя день.
Смотри, теперь в любом предмете тайна
И полутень...
И сон придет, и сядет в изголовье -
Потолковать.
И станешь ты, заснув на полуслове,
Ему кивать.
И ваш дуэт продлится до рассвета -
И канет в дым,
И новый образ роль освоит эту -
Быть сном твоим...

© Ю.Хазина

[Замок]

Горит свеча в ночи бесценной брошью,
Плывут слова, беспомощно тихи.
Не продолжайте... я уже не брошу
Вам посвящать и мысли и стихи.

Бормочет дождь осенний неустанно.
Ему границы города тесны.
Не возражайте... я не перестану
К Вам приходить в нечаянные сны.

А тени Вас касаются бесстыже,
Ласкают платье, трогают подол...
Не прогоняйте... я же ясно вижу:
Вы не хотите, чтобы я ушёл.

Глаза любовью светятся, как прежде
Наперекор беспомощным словам.
Не отнимайте, ангел мой, надежды
Быть нужным Вам... всегда быть нужным Вам.

Горит свеча. Пророчит дождь разлуку.
Плывут слова, дыханье холодя.
Не продолжайте... Дайте Вашу руку,
Чтоб не сбылось пророчество дождя.

Виктор Ёж

[Cosa Nostra]

Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.

Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи, —
Храни меня, мой талисман.

В уединеньи чуждых стран,
На лоне скучного покоя,
В тревоге пламенного боя
Храни меня, мой талисман.

Священный сладостный обман,
Души волшебное светило...
Оно сокрылось, изменило...
Храни меня, мой талисман.

Пускай же ввек сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда; спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.

А.С.Пушкин

[Hotice]

Семья и быт

Сперва дитя явилось из потёмок
небытия.
В наш узкий круг щенок
был приглашен для счастья.
А котенок
не столько зван был, сколько одинок.

С небес в окно упал птенец воскресший.
В миг волшебства сама зажглась свеча:
к нам шел сверчок, влача нежнейший скрежет,
словно возок с пожитками сверчка.

Так ширился наш круг непостижимый.
Все ль в сборе мы? Не думаю. Едва ль.
Где ты, грядущий новичок родимый?
Верти крылами! Убыстряй педаль!

Покуда вещи движутся в квартиры
по лестнице - мы отойдем и ждем.
Но всё ж и мы не так наги и сиры,
чтоб славной вещью не разжился дом.

Останься с нами, кто-нибудь вошедший!
Ты сам увидишь, как по вечерам
мы возжигаем наш фонарь волшебный.
О смех! О лай! О скрип! О тарарам!

Старейшина в беспечном хороводе,
вполне бесстрашном, если я жива,
проговорюсь моей ночной свободе,
как мне страшна забота старшинства.

Куда уйти? Уйду лицом в ладони.
Стареет пёс. Сиротствует тетрадь.
И лишь дитя, всё больше молодое,
всё больше хочет жить и сострадать.

Дивно уже в ангине, только ожил
от жара лоб, так тихо, что почти -
подумало, дитя сказало: - Ёжик,
прости меня, за всё меня прости.

И впрямь - прости, любая жизнь живая!
Твою в упор глядящую звезду
не подведу: смертельно убывая,
вернусь, опомнюсь, буду, превзойду.

Витает, вырастая, наша стая,
блистая правом жить и ликовать,
блаженность и блаженство сочетая,
и всё это приняв за благодать.

Сверчок и птица остаются дома.
Дитя, собака, бледный кот и я
идем во двор и там непревзойденно
свершаем трюк на ярмарке житья.

Вкривь обходящим лужи и канавы,
несущим мысль про хлеб и молоко,
что нам пустей, что смехотворней славы?
Меж тем она дается нам легко.

Когда сентябрь, тепло, и воздух хлипок,
и все бегут с учений и работ,
нас осыпает золото улыбок
у станции метро "Аэропорт".

1968

[Северянка]

Да я сама такой же тонкости в кости -
Возьми и скомкай, и сломай меня в горсти.
Но я не хлипкая - взгляни в мои глаза,
Скорее - гибкая стальная полоса.

Не слушай, миленький, все это болтовня -
Уж как обнимешь, так отпразднуешь меня.
Не бойся алого дразнящего огня,
А бойся маленькой заплаканной меня.

[bullring]

Как хорошо, что некого винить,
Как хорошо, что что ты ни кем не связан,
Как хорошо, что до смерти любить
Тебя никто на свете не обязан
Бродский

[Я_чудо!]

Цветаева Марина
Колдунья
Я — Эва, и страсти мои велики:
Вся жизнь моя страстная дрожь!
Глаза у меня огоньки-угольки,
А волосы спелая рожь,
И тянутся к ним из хлебов васильки.
Загадочный век мой — хорош.

Видал ли ты эльфов в полночную тьму
Сквозь дым лиловатый костра?
Звенящих монет от тебя не возьму, —
Я призрачных эльфов сестра...
А если забросишь колдунью в тюрьму,
То гибель в неволе быстра!

Ты рыцарь, ты смелый, твой голос ручей,
С утеса стремящийся вниз.
От глаз моих темных, от дерзких речей
К невесте любимой вернись!
Я, Эва, как ветер, а ветер — ничей...
Я сон твой. О рыцарь, проснись!

Аббаты, свершая полночный дозор,
Сказали: «Закрой свою дверь
Безумной колдунье, чьи речи позор.
Колдунья лукава, как зверь!»
— Быть может и правда, но темен мой взор,
Я тайна, а тайному верь!

В чем грех мой? Что в церкви слезам не учусь,
Смеясь наяву и во сне?
Поверь мне: я смехом от боли лечусь,
Но в смехе не радостно мне!
Прощай же, мой рыцарь, я в небо умчусь
Сегодня на лунном коне!

[AnnaR]

Помнишь, печалясь,
Склонясь пред судьбой,
Мы расставались
Надолго с тобой.

В холоде уст твоих,
В сухости глаз
Я уж предчувствовал
Нынешний час.

Был этот ранний
Холодный рассвет
Началом страданий
Будущих лет.

Удел твой - бесчестье.
Молвы приговор
Я слышу - и вместе
Мы делим позор.

В толпе твое имя
Тревожит любой.
Неужто родными
Мы были с тобой?

Тебя называют
Легко, не скорбя,
Не зная, что знаю
Тебя, как себя.

Мы долго скрывали
Любовь свою,
И тайну печали
Я так же таю.

Коль будет свиданье
Дано мне судьбой,
В слезах и молчанье
Встречусь с тобой!

[Cemma]

* * *
Собирались наскоро, обнимались ласково,
Пели, балагурили, пили и курили.
День прошел — как не было.
Не поговорили.
Виделись, не виделись, ни за что обиделись,
Помирились, встретились, шуму натворили.
Год прошел — как не было.
Не поговорили.
Так и жили — наскоро, и дружили наскоро,
Не жалея тратили, не скупясь, дарили.
Жизнь прошла — как не было.
Не поговорили…

[Cemma]

Другое дерево

Зайцы бежали к морю;
Зайцы бежали быстро.
Сосны бежали рядом,
истекая янтарным соком.
Но зайцам янтарь не нужен,
они его есть не станут.
Зайцу нужна морковка.
Зайцу нужна капуста,
хотя бы даже цветная.
В крайнем случае, брюква.
Или зеленый горошек.
Зайцу жить невозможно
без чего-нибудь овощного...
Но сосна – не такое дерево.
Совершенно другое дерево.
На сосне не растет морковка.
На сосне не растет капуста.
Никакой калорийной пищи
от нее получить невозможно.
Даже клубня простой картошки
и то на ней не увидишь...
Но зайцы об этом не знали.
Зайцы бежали к морю.
Ибо если не днем и не ночью,
а в воскресное, скажем, утро
заяц принял решенье –
он уже от него не отступит...
А до моря бежать – не просто.
А до моря бежать – не близко.
Но зайцы бежали так быстро,
что в конце концов добежали.
И они увидели море...

Море очень сильно смеялось.

[di72]

Иосиф Бродский.Песенка


"пролитую слезу
из будущего привезу,
вставлю ее в колечко.
Будешь глядеть одна,
надевай его на
безымянный, конечно."

"Ах, у других мужья,
перстеньки из рыжья,
серьги из перламутра.
А у меня - слеза,
жидкая бирюза,
просыхает под утро."

"Носи перстенек, пока
виден издалека;
потом другой подберется.
А надоест хранить,
будет что уронить
ночью на дно колодца."

[ЛАТОНА]

Роберт Рождественский

Человеку надо мало:
чтоб искал
и находил.
Чтоб имелись для начала
Друг -
один
и враг -
один...
Человеку надо мало:
чтоб тропинка вдаль вела.
Чтоб жила на свете
мама.
Сколько нужно ей -
жила..

Человеку надо мало:
после грома -
тишину.
Голубой клочок тумана.
Жизнь -
одну.
И смерть -
одну.
Утром свежую газету -
с Человечеством родство.
И всего одну планету:
Землю!
Только и всего.
И -
межзвездную дорогу
да мечту о скоростях.
Это, в сущности,-
немного.
Это, в общем-то,- пустяк.
Невеликая награда.
Невысокий пьедестал.
Человеку
мало
надо.
Лишь бы дома кто-то ждал.

[Замок]

Души нетленный уголёк
Бывает близок и далёк:
Не каждый может различить,
Как слабый свет звезды в ночи,

И обогреть своим теплом,
Чтобы душе гореть огнём,
Чтобы огонь души не гас,
А согревал и дальше нас!

Ведь без тепла души порой,
В мороз ли, в зной - хоть волком вой!
Но нежным взглядом, добрым словом
Растопим лёд в душе суровой!

И обогрев теплом своим,
Чтоб каждый был душой любим,
Несём надежду мы друг другу,
Ведь доброта идёт по кругу!

Инна Левченко

[Inkognita]

Она пишет ему

Она пишет ему: «Привет! Как дела? Послушай,
Тут обещали, что скоро мне станет лучше.
Может быть, встретимся как-нибудь, сходим в суши?»
Он выключает мобильный, ложится спать.
Она пишет: «Привет! А снег побелил столицу.
А тут интересно — сменяются дни и лица,
И знаешь, приходится многому научиться.»
Он в клубе с друзьями гуляет. Молчит опять.
Она пишет: «Привет. Сегодня гуляла в парке.
Боялась замерзнуть, но знаешь — мне даже жарко.
И кстати, на Новый год — ты дождись подарка…»
Почтальон его дома не застает.
Она пишет ему: «Привет. Я решила — хватит.
Я держусь, но уж ты извини — иногда накатит,
И по памяти старой пишу… И всегда некстати.»
Он читает и понимает наоборот.
Она пишет: «Прощай. Ты знаешь, я так устала.
Я люблю тебя, только ведь это — ничтожно мало…
Так что ты не волнуйся, я просто тебе сказала.»
Он на кухне сидит, задумавшись, до утра.
Утром пишет: «Привет! Извини, что пишу так поздно,
Или рано… Не знаю. Послушай, а ты серьезно?»
Она рано выходит, садится на первый поезд,
Выключает мобильный. Пора бы уже. Пора.
Он звонит ей весь день, но она не снимает трубку.
«Абонент недоступен». Минутку, еще минутку!
Он срывается с места, за дверью накинув куртку.
В страхе худшего сердце так глухо стучит в ребро…
А над городом звезды в ночной тишине танцуют,
Страх её потерять поступает почти в плотную..
Он находит её, замерзшую, но живую
Ранним утром. На лавочке. У метро.

Анна Кулик

[*Melissa*]

Позови меня в гости, пожалуйста.
Удивлюсь, но приду обязательно.
На мороз невозможный нажалуюсь,
Покусавший мне щеки старательно.

Дай мне самые теплые тапочки,
Сделай чай, или кофе с корицею.
В животе будут робкие бабочки
Щекотать до огня под ресницами.

Попроси не исчезнуть нечаянно.
Я останусь, но только до августа -
Оставаться надолго неправильно...
Позови меня в гости, пожалуйста.

Занечка

[Klara-Lara]

ЧЕЛОВЕК

Человеку живется горько.
У него и сервант, и горка,
Есть диван, и жена под боком.
А ему все выходит боком.
Он в квартире своей томится,
Перед ним океан дымится,
Острова в океане дики,
Он хотел бы плыть на Кон-Тики.

Нет ни горки и ни серванта,
Обстановочка серовата.
Не в квартире, не на диване —
человек плывет в океане.
Он клянет его в бога, в душу,
Он во сне уже видит сушу,
Но кишит океан акулами,
И дымком берега окутаны.

Человека трясло, ломало —
все ему, человеку, мало.
Подавай ему плод запретный.
Очень любит он плод запретный.
Он и в тесном трамвае едет,
и совсем никуда не едет —
все равно он куда-то едет,
все равно этим плодом бредит.
Он к нему простирает руки,
на губах ощущает сладость.

Он не может без этой муки.
Это старая его слабость.

[Lerika]

"Я поняла -
Ты не хотел мне зла,
ты даже был предельно честен где-то,
ты просто оказался из числа
людей, не выходящих из бюджета.
Не обижайся,
Я ведь не в укор,
ты и такой мне бесконечно дорог.
Хорош ли, нет ли -
это сущий вздор.
Любить так уж любить -
без оговорок.
Я стала невеселая.
Прости.
Пуская тебя раскаяние не гложет.
Сама себя попробую спасти,
никто другой меня спасти не сможет.
Забудь меня.
Из памяти сотри.
Была - и нет, и крест поставь на этом.
А раны заживают изнутри.
А я еще поеду к морю летом.
Я буду слушать, как идет волна,
Как в грохот шум ее перерастает,
как, отступая, шелестит она,
как будто книгу верности листает.
Не помни лихом,
не сочти виной,
что я когда-то в жизнь твою вторгалась,
и не печалься -
все мое - со мной.
И не сочувствуй - я не торговалась."

Верони́ка Тушно́ва

[пампушечка]

Прости меня, за всё прости
(За эту просьбу тоже).
За то, что на твоём пути
Я был простым прохожим.

За то, что ты сейчас одна,
Что песни приуныли,
За то, что бродит тишина,
Где мы с тобой бродили.

За то, что я в чужом краю
Любовь впервые встретил.
Еще за то, что боль твою
Я в счастье не заметил.

За то, что с ней - моей судьбой -
Я во сто раз нежнее,
За то, что даже и с тобой
Её сравнить не смею.

Прости меня, за всё прости,
За боль, за смех, за муки,
За начатый при встречах стих,
Дописанный в разлуке.

Андрей Дементьев

[Аратама]

в сердце моём двухкамерном
запрещены свидания.
только существование
между окном и нарами.
днём в этом сердце, ночью ли
люди не ходят парами.
в сердце моём двухкамерном
камеры одиночные...

Лев Либолев

[*Melissa*]

Две женщины сидели у окна.
Подруги. Встретились в кафе случайно.
Смакуя красное вино до дна,
Делились всем, что было, прошлой тайной.

Две жизни, как два полюса судьбы,
А между ними миллион тропинок.
Жизнь первой состояла из борьбы,
А у второй – сплошной каскад картинок.

Одна страданья, боль перенесла,
И счастлива, что выжила, очнулась.
Жизнь удалась: детишек подняла,
Любовь ее своим крылом коснулась.

Вторая в роскоши и день, и ночь,
Жила лишь для себя любимой, светлой.
Но счастья нет, и нечем ей помочь.
Скучает, дым, глотая сигаретный.

Две жизни, как небесный рай и ад,
Промчались, как пылинка мирозданья,
Но как понять: что пустота, что клад?
У каждого своя судьба и тайна.

Татьяна Лаврова

[Я_чудо!]

Я положил к твоей постели
Полузавядшие цветы,
И с лепестками помертвели
Мои усталые мечты.

Я нашептал моим левкоям
Об угасающей любви,
И ты к оплаканным покоям
Меня уж больше не зови.

Мы не живем, а мы тоскуем.
Для нас мгновенье красота,
Но не зажжешь ты поцелуем
Мои холодные уста.

И пусть в мечтах я все читаю:
«Ты не любил, тебе не жаль»,
Зато я лучше понимаю
Твою любовную печаль.

Сергей Есенин

[*Melissa*]

Мне повезло: я вовсе не из тех,
Кто радости других не переносит,
Кому невыносим чужой успех,
Кто счастья лишь себе у Бога просит.

Мне не нужны ни яхты, ни дома,
Ни золото, ни шубы, ни брильянты.
Что захочу - всего добьюсь сама,
Насколько хватит сил, ума, таланта.

Я не завидую ни яркой красоте
(Не в этом счастье - постулат известный),
Ни славе, ни богемной суете.
Довольна я своей судьбой и местом.

И все-таки я лгу себе самой,
Мне это чувство подлое знакомо:
Завидую я женщине одной,
Что каждый день тебя встречает дома...

Алёна Вайсберг

[Шарки]

Какие злые перемены!
Зачем же вас я должен знать?
Опять меня замкнули стены,
Я каменеть начну опять.

И шум и грохот воздвигаю
Опять на улицах моих,
И понемногу забываю
О тишине ночей лесных,

И учреждаю я торговлю,
И зажигаю фонари,
И забываю сад, и кровлю,
И свежесть утренней зари.

Федор Сологуб

[Hotice]

Прощанье

Попрощаться бы с кем-нибудь, что ли,
да уйти безразлично куда
с чувством собственной боли.
Вытирая ладонью со лба
капли влаги холодной.
Да с котомкой, да спалкой. Вот так,
как идут по России голодной
тени странных бродяг.
С грязной девкой гулять на вокзале,
спать на рваном пальто,
чтоб меня не узнали-
ни за что, никогда, ни за что.
Умереть от простуды
у дружка на шершавых руках,
Только б ангелы всюду...
Живность вся, что живёт в облаках,
била крыльями часто
и слеталась к затихшей груди.
Было б с кем попрощаться
да откуда уйти.

1995

[Besss]

Казачья колыбельная песня


Спи, младенец мой прекрасный,
Баюшки-баю.
Тихо смотрит месяц ясный
В колыбель твою.
Стану сказывать я сказки,
Песенку спою;
Ты ж дремли, закрывши глазки,
Баюшки-баю.

По камням струится Терек,
Плещет мутный вал;
Злой чечен ползет на берег,
Точит свой кинжал;
Но отец твой старый воин,
Закален в бою:
Спи, малютка, будь спокоен,
Баюшки-баю.

Сам узнаешь, будет время,
Бранное житье;
Смело вденешь ногу в стремя
И возьмешь ружье.
Я седельце боевое
Шелком разошью...
Спи, дитя мое родное,
Баюшки-баю.

Богатырь ты будешь с виду
И казак душой.
Провожать тебя я выйду -
Ты махнешь рукой...
Сколько горьких слез украдкой
Я в ту ночь пролью!..
Спи, мой ангел, тихо, сладко,
Баюшки-баю.

Стану я тоской томиться,
Безутешно ждать;
Стану целый день молиться,
По ночам гадать;
Стану думать, что скучаешь
Ты в чужом краю...
Спи ж, пока забот не знаешь,
Баюшки-баю.

Дам тебе я на дорогу
Образок святой:
Ты его, моляся богу,
Ставь перед собой;
Да, готовясь в бой опасный,
Помни мать свою...
Спи, младенец мой прекрасный,
Баюшки-баю.

[Hotice]

Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.

И от лености или со скуки
Все поверили, так и живут:
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные песни поют.

Но иным открывается тайна,
И почиет на них тишина...
Я на это наткнулась случайно
И с тех пор всё как будто больна.

1917

Двадцать первое. Ночь. Понедельник. - это сейчас.

[Old Lady]

НО НА ВЕТРУ СЛОВА

Круг любви и родства,
дом и теплый камин.
Но на ветру слова:
каждый всегда один.

Счастьем дышит река,
отзвук жизни высок!
Птице тяжесть легка,
внятен тебе поток.

Шаг доверчив чужой,
с близью сроднилась даль.
В звуки проникнув душой,
забудь наконец печаль.

И легок путь назад,
замыкаются день и круг.
Даже судьбы раскат
смягчается, никнет вдруг.

Но рушится из глубин
в светлую святость - ночь.
Каждый всегда один,
и мне ему не помочь.

Альбрехт Гёз, перевод В. Куприянова

[Hotice]

Сегодня - день рождения поэта Юрия Левитанского.
(21 января 1922 - 25 января 1996)

http://i.pixs.ru/storage/7/3/3/Levitanski_6353123_6885733.jpg (http://pixs.ru/?r=6885733)

Я весть о себе не подам,
и ты мне навстречу не выйдешь.
Но дело идет к холодам,
и ты это скоро увидишь.

Былое забвенью предам,
как павших земле предавали.
Но дело идет к холодам,
и это поправишь едва ли.

Уйти к Патриаршим прудам,
по желтым аллеям шататься.
Но дело идет к холодам,
и с этим нельзя не считаться.

Я верю грядущим годам,
где все незнакомо и ново.
Но дело идет к холодам,
и нет варианта иного.

А впрочем, ты так молода,
что даже в пальтишке без меха
все эти мои холода
никак для тебя не помеха.

Ты так молода, молода,
а рядом такие соблазны,
что эти мои холода
нисколько тебе не опасны.

Простимся до Судного дня.
Все птицы мои улетели.
Но ты еще вспомнишь меня
однажды во время метели.

В морозной январской тиши,
припомнив ушедшие годы,
ты варежкой мне помаши
из вашей холодной погоды.

---------------------------
В нем была драгоценная любовь к скорбям – amor fati, - которая достается поэтам как крест и как дар.
Плакальщик и печальник, наш вечный Пьеро, белая ворона среди здравомыслящих и комильфотных московских поэтов…

Олеся Николаева

[Lizeta]

Началось с флирта
При покупке торта
Скорчил морду
Вроде черта
Она не осталась в долгу
Сказала
Могу
Съесть 10 пирожных
Не запивая водой
Невозможно
Это искусство
Провожал домой
Говорили об искусстве
Любишь Соловьева-Седова
Да
Балет
Нет
Ерунда
Бред
Опера — свинство
Симфония — хамство
Завязалось знакомство
ИГОРЬ ХОЛИН

[Lizeta]

Я не люблю фальши
Я не люблю нечистоплотных людей
Я не люблю лицемеров
Я не люблю хамства
Я не люблю предательства
Я не люблю рабства
Родные и близкие говорят
Я шизофреник
ИГОРЬ ХОЛИН

[meine ehre -Treue]

ВЕСНА
Сонет

Смеялись берега в цветах невинных
И в изумруде бархатистых трав.
Весна их напоила из кувшинок,
Реки хрусталь сверкающий отдав.

Смеялись берега. Синели дали,
Она пришла — и песня полилась.
Цветы, росой умывшись, улыбались
И блестками играли, как алмаз.

Смеялись берега — и вновь звенела
Чарующая музыка Весны.
И вновь она душе о счастье пела
В залитой солнцем сказочной долине.
И были звуки нежные слышны
Твоей мелодии, о Боккерини.

Бенито Муссолини

[Lizeta]

Мороз сегодня крепкий!
Поеживаясь зябко,
Один — который в кепке —
Сказал другому в шапке.
А тот в ответ на это:
А ты что ж думал, лето?
ИГОРЬ ХОЛИН

[november_witch]

Анна Ахматова

От любви твоей загадочной,
Как от боли, в крик кричу,
Стала желтой и припадочной,
Еле ноги волочу.

Новых песен не насвистывай, –
Песней долго ль обмануть,
Но когти, когти неистовей
Мне чахоточную грудь,

Чтобы кровь из горла хлынула
Поскорее на постель,
Чтобы смерть из сердца вынула
Навсегда проклятый хмель.
1918

[Lizeta]

Вот приходит замысел рисунка.
Поединок сердца и рассудка.

Иногда рассудок побеждает:
он довольно трезво рассуждает,

здравые высказывает мысли -
ну, и побеждает в этом смысле...

Сердце бьется, сердце не сдается,
ибо сердце сердцем остается.

Пусть оно почаще побеждает!
Это как-то больше убеждает.

Юрий Левитанский

[november_witch]

Обо мне на заре вспоминать не спеши,
Я уж больше тебе не соперница.
Я ему отдала половину души -
Он с тобой непременно поделится.

Ир Моррисон

[meine ehre -Treue]

Розы красные, фиалки голубые,
как же я соскучился по тебе, мой комочек под одеялом.
Розы еще краснее, а я все печальнее,
глядя, как тебя целует этот обаятельный француз.
Собаки и кошка, они тоже по тебе тоскуют,
Барни все еще злится, что ты его уронила,
он съел твою туфлю.
Расстояние, моя дорогая, было такой преградой,
В следующий раз, когда захочешь приключений,
просто приземлись на авианосец.

Джордж Буш младший

[Klara-Lara]

Молитва о возвращенье

Семимиллионный город не станет меньше,
если один человек из него уехал.
Но вот один человек из него уехал,
и город огромный вымер и опустел.

И вот я иду по этой пустой пустыне,
куда я иду, зачем я иду, не знаю,
который уж день вокруг никого не вижу,
и только песок скрипит на моих зубах.

Прости, о семимиллионный великий город,
о семь миллионов добрых моих сограждан,
но я не могу без этого человека,
и мне никого не надо, кроме него.

Любимая, мой ребенок, моя невеста,
мой праздник, мое мученье, мой грешный ангел,
молю тебя, как о милости, - возвращайся,
я больше ни дня не вынесу без тебя!
(О Господи, сделай так, чтоб она вернулась,
о Господи, сделай так, чтоб она вернулась,
о Господи, сделай так, чтоб она вернулась,
ну, что тебе стоит, Господи, сделать так!)

И вот я стою один посреди пустыни,
стотысячный раз повторяя, как заклинанье,
то имя, которое сам я тебе придумал,
единственное, известное только мне.

Дитя мое, моя мука, мое спасенье,
мой вымысел, наважденье, фата-моргана,
синичка в бездонном небе моей пустыни,
молю тебя, как о милости, - возвратись!
(О Господи, сделай так, чтоб она вернулась,
о Господи, сделай так, чтоб она вернулась,
о Господи, сделай так, чтоб она вернулась,
ну, что тебе стоит. Господи, сделать так!)

И вот на песке стою, преклонив колена,
стотысячный раз повторяя свою молитву,
и чувствую -
мой рассудок уже мутится,
и речь моя все невнятнее и темней.

Любимая, мой ребенок, моя невеста
(но я не могу без этого человека),
мой праздник, мое мученье, мой грешный ангел
(но мне никого не надо, кроме него),
мой вымысел, наважденье, фата-моргана
(о Господи, сделай так, чтоб она вернулась),
синичка в бездонном небе моей пустыни
(ну что тебе стоит, Господи, сделать так)!

[Hotice]

Когда на экране,
в финальных кадрах,
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта,—
в этом хотя и есть
щемящая некая нотка,
и все-таки это, по сути, еще не финал —
не замкнулся круг —
ибо шаг человека упруг,
а сам человек еще молод,
и недаром
где-то за кадром
поет труба,
и солнце
смотрит приветливо
с небосклона —
так что есть основанья надеяться,
что судьба
к человеку тому
пребудет еще благосклонна.

Но когда на экране,
в финальных кадрах,
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта,
и человек этот стар,
и согбенна его спина,
и словно бы ноги его налиты свинцом,
так он шагает
устало и грузно,—
вот это уже
по-настоящему грустно,
и это уже
действительно
пахнет концом.

И все-таки,
это тоже
еще не конец,
ибо в следующей же из серий
этого
некончающегося сериала
снова
в финальных кадрах
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта
(повторяется круг),
и шаг человека упруг,
и сам человек еще молод,
и недаром
где-то за кадром
поет труба,
и солнце
смотрит приветливо
с небосклона —
так что есть основанья надеяться,
что судьба
к человеку тому
пребудет еще благосклонна.

Так и устроен
этот нехитрый сюжет,
где за каждым финалом
следует продолженье —
и в этом, увы,
единственное утешенье,
а других вариантов
тут, к сожаленью,
нет.

1991

[L'vovna]

Сонет 90

Уж если ты разлюбишь, - так теперь,
Теперь, когда весь мир со мной в раздоре.
Будь самой горькой из моих потерь,
Но только не последней каплей горя!

И если скорбь дано мне превозмочь,
Не наноси удара из засады.
Пусть бурная не завершиться ночь
Дождливым утром – утром без отрады.

Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.
Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее,

Что нет невзгод, а есть одна беда –
Твоей любви лишиться навсегда.

Уильям Шекспир

[AnnaR]

Я спросил у свободного ветра,
Что мне сделать, чтоб быть молодым.
Мне ответил играющий ветер:
"Будь воздушным, как ветер, как дым!"

Я спросил у могучего моря,
В чем великий завет бытия.
Мне ответило звучное море:
"Будь всегда полнозвучным, как я!"

Я спросил у высокого солнца,
Как мне вспыхнуть светлее зари.
Ничего не ответило солнце,
Но душа услыхала: "Гори!"

[Hotice]

Каким-то чудом родилась
И, хоть в бездумный век попала,
Каким-то чудом не пропала
И даже рассказать взялась
О скрытых свойствах ночи, дня,
А так же о великом чуде,
Что есть на белом свете люди,
Готовые понять меня.

Лариса Миллер

[ЛАТОНА]

Марина Цветаева

Легкомыслие!- Милый грех,
Милый спутник и враг мой милый!
Ты в глаза мне вбрызнул смех,
и мазурку мне вбрызнул в жилы.

Научив не хранить кольца,-
с кем бы Жизнь меня ни венчала!
Начинать наугад с конца,
И кончать еще до начала.

Быть как стебель и быть как сталь
в жизни, где мы так мало можем...
- Шоколадом лечить печаль,
И смеяться в лицо прохожим...

[meine ehre -Treue]

Руан

И я вошла, и я сказала: - Здравствуй!
Пора, король, во Францию, домой!
И я опять веду тебя на царство,
И ты опять обманешь. Карл Седьмой!

Не ждите, принц, скупой и невеселый,
Бескровный принц, не распрямивший плеч,
Чтоб Иоанна разлюбила - голос,
Чтоб Иоанна разлюбила - меч.

И был Руан, в Руане - Старый рынок...
- Все будет вновь: последний взор коня,
И первый треск невинных хворостинок,
И первый всплеск соснового огня.

А за плечом - товарищ мой крылатый
Опять шепнет: - Терпение, сестра! --
Когда сверкнут серебряные латы
Сосновой кровью моего костра.

Марина Цветаева

[Avaddon]

БАЛЛАДА О КРАСКАХ

Был он рыжим,
как из рыжиков рагу.
Рыжим,
словно апельсины на снегу.
Мать шутила,
мать веселою была:
«Я от солнышка сыночка родила...»
А другой был чёрным-чёрным у неё.
Чёрным,
будто обгоревшее смолье.
Хохотала над расспросами она,
говорила:
«Слишком ночь была черна!..»
В сорок первом,
в сорок памятном году
прокричали репродукторы беду.
Оба сына, оба-двое, соль Земли —
поклонились маме в пояс.
И ушли.
Довелось в бою почуять молодым
рыжий бешеный огонь
и черный дым,
злую зелень застоявшихся полей,
серый цвет прифронтовых госпиталей.
Оба сына, оба-двое, два крыла,
воевали до победы.
Мать ждала.
Не гневила,
не кляла она судьбу.
Похоронка
обошла её избу.
Повезло ей.
Привалило счастье вдруг.
Повезло одной на три села вокруг.
Повезло ей.
Повезло ей!
Повезло!—
Оба сына
воротилися в село.
Оба сына.
Оба-двое.
Плоть и стать.
Золотистых орденов не сосчитать.
Сыновья сидят рядком — к плечу плечо.
Ноги целы, руки целы — что еще?
Пьют зеленое вино, как повелось...
У обоих изменился цвет волос.
Стали волосы —
смертельной белизны!
Видно, много
белой краски
у войны.

1972

[cote d'Ivoire]

На все мы злимся: на судьбу, на землю,
на гостя, если засиделся гость.
Ну, а сама земля — она не дремлет,
по капле собирает нашу злость.

И возвращает нам. И ты попробуй
понять,
что достаются нам сполна,
как перевоплощенье нашей злобы —
цунами, эпидемия, война.


* * *

Мы редко думаем про небо,
про синеву и свежесть рек,
забыв, что не единым хлебом
живет на свете человек.

Сойдясь, о быте мы толкуем,
ведь в нем любой из нас мастак,
и не возьмем, не затоскуем
без всякой почвы просто так.

Травинку теплую потрогать
стыдимся нежною рукой,
глядим торжественно и строго,
твердя себе: мы, век такой!

Конечно, есть у века почерк,
но не вычеркивает век
из жизни стихотворных строчек
рифмующихся с небом рек.

И все равно в глубинах где-то
у каждого живет своя
струя лирического Фета —
простая правда бытия.

[lilechka]

Пьяным водителям посвящается...

Даже если ты помощник депутата
И не ценишь ни на грош свою же жизнь,
Всё равно, где есть грехи, там есть расплата.
Никогда за руль нетрезвым не садись…

Ты, конечно же не думал, что по пьяни
Под колёсами оставишь жизни бег…
Кто-то шёл к своей семье, к любимой маме,
Но на красный мчался пьяный человек…

Ты не только жизнь чужую отнимаешь,
Ты меняешь навсегда судьбу свою…
И когда кому-то семьи разрушаешь,
Разбиваешь в тот же миг свою семью…

Никогда уже не будет так, как было,
Если ты, себя поставив выше всех,
Сел за руль, а совесть к чёрту отпустила,
И поехал совершать свой смертный грех…

А когда рыдают люди над утратой,
Ты звонишь своим знакомым впопыхах:
«Я в аварию попал, скорей ребята»
А невинные уже на небесах…

Ты пришёл на Юбилей, в руках подарки…
Выпил водки, хочет драйва голова…
Так глотни ключи от модной иномарки…
Жизнь спаси кому-то – съешь свои права…

И запомни, есть один закон вселенной –
Бумеранг… Всё возвращается с лихвой…
По дорогам тем же, в день обыкновенный
Ходят те, кого ты любишь всей душой…

Береги чужую жизнь и верь, однажды
Кто-то так же сбережёт любимым жизнь…
И друзьям своим скажи, ведь это важно:
«Никогда за руль нетрезвым не садись!»


© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2012

[Besss]

жеребенок

- Зябко этой ночью, мама-лошадь,
Расскажи о травах на лугу.
Синий колокольчик, он хороший?
(Под ноги попался на бегу.)

- Синий колокольчик музыкальный,
Он поет высоким голоском.
Девушка с холодными руками
Днём переплела его с тоской...

- А тоска какой имеет норов?
Это повод или стремена?
Девушка седлала Вороного,
Но не возвратилась дотемна...

- А тоска - кувшинка на болоте,
Голубая ведьмина свеча.
Даже в гроб потом не заколотят
Тех, кто бродит в топях по ночам...

- Зябко, Мама... Цокают подковы...
Вороной пришел без седока.
Слышу, как в трясине тростниковой
Плачет колокольчик из венка!
Поскачу... Согреюсь... Мама, зябко...

- Стой! Не отпускаю никуда!
Девушка сама себе хозяйка,

А беда чужая - не беда!

[пампушечка]

От безысходности порой пишу стихи,
Когда печалью не с кем поделится,
Ну, а бумага стерпит все штрихи,
Позволив мне тихонько прослезится.

Казаться слабой в жизни не хочу,
А может, даже просто не умею,
Но не всегда уж всё мне по плечу –
Наверно, незаметно я слабею.

Незримо остывает мой запал,
Горит, не согревая, в пол-накала…
Стоит нетронутый шампанского бокал,
За что хотела выпить – то пропало.

Души азарт и дерзких мыслей рой
Умчались вдаль, а вместе с ними – юность
Ушла тайком осеннею порой
И напоследок мне не оглянулась!

Лариса Ткачёва.

[sana54]

Пожалуйста, заботься обо мне!
Я вырвалась из замкнутого круга,
В тебе найдя любовника, и друга,
И принца на серебряном коне…
Я вырвалась из круга «я-сама».
Я самоутвердилась. Я устала.
Возьми меня на ручки с пьедестала
Гордыни, честолюбия, ума…
Я самоотвердела. Я тверда.
На мне не остается ран от терний.
А я хочу быть мягкой, и вечерней
(Я женщина. Я самка. Я – вода).
Я слабая. Я баба. Мне слабо:
Коня, и шпалы веером, и в избу,
И если в доме мышь – то будет визгу,
И я не претендую на любовь –
Я слабости минуточку хочу.
Я девочка. Я жалуюсь. Я плачу.
Лежу в постели, свернута в калачик –
И таять, как Снегурочка, учусь.
Я сдам свои права, с таким трудом
Добытые. Ты прав и ты по праву
На всех моих врагов найдешь управу
И всех моих друзей запустишь в дом.
Ты добрый. Ты высокий. Ты – плечо.
Ты два плеча, и твой спокойный запах
(Уткнуться и не думать ни о чем,
Уснуть в твоих больших мохнатых лапах…)
Ты сильный, но о каменной стене
Молчу – наелась. Хватит. Не желаю.
Любить не обязую. Умоляю:
Пожалуйста, заботься обо мне.

Мария Дубиковская

[Шарки]

Кошмары

Анненский Иннокентий

"Вы ждете? Вы в волненьи? Это бред.
Вы отворять ему идете? Нет!
Поймите: к вам стучится сумасшедший,
Бог знает где и с кем всю ночь проведший,
Оборванный, и речь его дика,
И камешков полна его рука;
Того гляди - другую опростает,
Вас листьями сухими закидает,
Иль целовать задумает, и слез
Останутся следы в смятеньи кос,
Коли от губ удастся скрыть лицо вам,
Смущенным и мучительно пунцовым.
. . . . . . . . . . . . . . . .
Послушайте!.. Я только вас пугал:
Тот далеко, он умер... Я солгал.
И жалобы, и шепоты, и стуки, -
Все это "шелест крови", голос муки...
Которую мы терпим, я ли, вы ли...
Иль вихри в плен попались и завыли?
Да нет же! Вы спокойны... Лишь у губ
Змеится что-то бледное... Я глуп...
Свиданье здесь назначено другому...
Все понял я теперь: испуг, истому
И влажный блеск таимых вами глаз".
Стучат? Идут? Она приподнялась.
Гляжу - фитиль у фонаря спустила,
Он розовый... Вот косы отпустила.
Взвились и пали косы... Вот ко мне
Идет... И мы в огне, в одном огне...
Вот руки обвились и увлекают,
А волосы и колют, и ласкают...
Так вот он ум мужчины, тот гордец,
Не стоящий ни трепетных сердец,
Ни влажного и розового зноя!
. . . . . . . . . . . . . . . .
И вдруг я весь стал существо иное...
Постель... Свеча горит. На грустный тон
Лепечет дождь... Я спал и видел сон.

[Hotice]

Не знаю я, где святость, где порок,
И никого я не сужу, не меряю.
Я лишь дрожу пред вечною потерею:
Кем не владеет Бог - владеет Рок.
Ты был на перекрестке трех дорог,-
И ты не стал лицом к Его преддверию...
Он удивился твоему неверию
И чуда над тобой свершить не мог.

Он отошел в соседние селения...
Не поздно, близок Он, бежим, бежим!
И, если хочешь,- первый перед Ним
С бездумной верою склоню колени я...
Не Он Один - все вместе совершим,
По вере,- чудо нашего спасения...

1907

[NATA92008]

Если ты незрячим станешь,
если я немою стану, -
нам останутся руки
и тишина.

И когда ты станешь старым,
и когда я стану старой,
нам останутся губы
и тишина.

И когда тебя не станет,
и когда меня не станет,
всё же мы будем рядом
в той тишине.

И когда ты вновь воскреснешь,
и когда я вновь воскресну,
будем мы любить друг друга
в той тишине.

И когда уже не будет
ничего, нигде, вовеки
будет любви молчаньем
та тишина.

Андрес Элой Бланка (пер. Марк Самаев)

[NATA92008]

А что же будет дальше, что же дальше?
Уже за той чертой, за тем порогом?
А дальше будет фабула иная
и новым завершится эпилогом.
И, не чураясь фабулы вчерашней,
пока другая наново творится,
неповторимость этого мгновенья
в каком-то новом лике отразится.
И станет совершенно очевидным,
пока торится новая дорога,
что в эпилоге были зерна
и нового начала и пролога.
И снова будет дождь бродить по саду,
и будет пахнуть сад светло и важно.
А будет это с нами иль не с нами -
по существу, не так уж это важно.
И кто-то вскрикнет: - Нет, не уезжайте!
Я пропаду, пущусь за Вами следом!..
А будет это с нами иль с другими -
в конечном счете, суть уже не в этом.
И кто-то от обиды задохнется,
и кто-то от восторга онемеет...
А будет это с нами или с кем-то -
в конце концов, значенья не имеет.

Юрий Левитанский

[Klara-Lara]

Гори, гори, моя звезда,
Звезда любви приветная!
Ты у меня одна заветная,
Другой не будет никогда.

Звезда любви волшебная,
Звезда прошедших лучших дней!
Ты будешь вечно незабвенная
В душе измученной моей!

Твоих лучей небесной силою
Вся жизнь моя озарена;
Умру ли я, ты над могилою
Гори, сияй, моя звезда!

(Сегодня день рождения Аркадия Гайдара. В детстве я очень любила его книги - и именно из его повести "Комендант снежной крепости" я запомнила этот романс)

[file]

Корабль

"Что ты видишь во взоре моем,
В этом бледно-мерцающем взоре?"
"Я в нем вижу глубокое море
С потонувшим большим кораблем.

Тот корабль... Величавей, смелее
Не видали над бездной морской.
Колыхались высокие реи,
Трепетала вода за кормой.

И летучие странные рыбы
Покидали подводный предел
И бросали на воздух изгибы
Изумрудно-блистающих тел.

Ты стояла на дальнем утесе,
Ты смотрела, звала и ждала,
Ты в последнем веселом матросе
Огневое стремленье зажгла.

И никто никогда не узнает
О безумной, предсмертной борьбе
И о том, где теперь отдыхает
Тот корабль, что стремился к тебе.

И зачем эти тонкие руки
Жемчугами прорезали тьму,
Точно ласточки с песней разлуки,
Точно сны, улетая к нему.

Только тот, кто с тобою, царица,
Только тот вспоминает о нем,
И его голубая гробница
В затуманенном взоре твоем".

<Август 1907>, Париж

[Hotice]

О, дай нам Бог внимательных бессонниц,
чтоб каждый мог, придя под грубый кров
как самозванец, вдруг с далеких звонниц
услышать гул святых колоколов.

Той мзды печаль укорна и старинна,
щемит полынь, прощает синева.
О брат мой Осип и сестра Марина,
спасибо вам за судьбы и слова.

О, трижды нет! Не дерзок я, не ловок,
чтоб звать в родню двух лир безродный звон.
У ваших ног, натруженных, в оковах,
я нищ и мал. Не брезгуйте ж родством.

Когда в душе, как благовест господний,
звучат стихи с воскреснувших страниц,
освободясь из дымной преисподней,
она лежит простершаяся ниц

и, слушая, наслушаться не может,
из тьмы чужой пришедшая домой,
и жалкий век, что ею в муках прожит,
не страшен ей, блаженной и немой.

И думает беглянка ниоткуда:
«Спасибо всем, кто дал мне их прочесть.
Как хорошо, что есть на свете Чудо,
хоть никому, хоть изредка, но есть.

А где их прах, в какой ночи овражной?
И ей известно ль, ведает ли он,
какой рубеж, возвышенный и страшный,
в их разобщенных снах запечатлен?

Пусть не замучит совесть негодяя,
но чуткий слух откликнется на зов...»
Так думает душа моя, когда я
не сплю ночей над истиной стихов.

О, ей бы так, на ангельском морозе б
пронзить собой все зоны и слои.
Сестра моя Марина, брат мой Осип,
спасибо вам, сожженные мои!

Спасибо вам, о грешные, о божьи,
в святых венцах веселий и тревог!
Простите мне, что я намного позже
услышал вас, чем должен был и мог.

Таков наш век. Не слышим и не знаем.
Одно словечко в Вечность обронив,
не грежу я высоким вашим раем.
Косноязычен, робок и ленив,

всю жизнь молюсь без имени и жеста,—
и ты, сестра, за боль мою моли,
чтоб ей занять свое святое место
у ваших ног, нетленные мои.

1980

[file]

Когда придет корабль

Вы оделись вечером кисейно
И в саду стоите у бассейна,
Наблюдая, как лунеет мрамор
И проток дрожит на нем муаром.
Корабли оякорили бухты:
Привезли тропические фрукты,
Привезли узорчатые ткани,
Привезли мечты об океане.
А когда придет бразильский крейсер,
Лейтенант расскажет Вам про гейзер.
И сравнит... но это так интимно!..
Напевая нечто вроде гимна.
Он расскажет о лазори Ганга,
О проказах злых орангутанга,
О циничном африканском танце
И о вечном летуне — «Голландце».
Он покажет Вам альбом Камчатки,
Где еще культура не в зачатке,
Намекнет о нежной дружбе с гейшей,
Умолчав о близости дальнейшей...
За моря мечтой своей зареяв,
Распустив павлиньево свой веер,
Вы к нему прижметесь в теплой дрожи,
Полюбив его еще дороже...

[Hotice]

Что вспомню я?

Все движется к темному устью.
Когда я очнусь на краю,
Наверное, с резкою грустью
Я родину вспомню свою.

Что вспомню я? Черные бани
По склонам крутых берегов,
Как пели обозные сани
В безмолвии лунных снегов.

Как тихо суслоны пшеницы
В полях покидала заря,
И грустные, грустные птицы
Кричали в конце сентября.

И нехотя так на суслоны
Садились, клевали зерно,-
Что зерна? Усталым и сонным,
Им было уже все равно.

Я помню, как с дальнего моря
Матроса примчал грузовик,
Как в бане повесился с горя
Какой-то пропащий мужик.

Как звонко, терзая гармошку,
Гуляли под топот и свист,
Какую чудесную брошку
На кепке носил гармонист...

А сколько там было щемящих
Всех радостей, болей, чудес,
Лишь помнят зеленые чащи
Да темный еловый лес!

1970

[di72]

В Синем и Далеком Океане

Вы сегодня нежны,
Вы сегодня бледны,
Вы сегодня бледнее луны...
Вы читали стихи,
Вы считали грехи,
Вы совсем как ребенок тихи.

Ваш лиловый аббат
Будет искренно рад
И отпустит грехи наугад...
Бросьте ж думу свою,
Места хватит в раю.
Вы усните, а я вам спою.

В синем и далеком океане,
Где-то возле Огненной Земли,
Плавают в сиреневом тумане
Мертвые седые корабли.

Их ведут слепые капитаны,
Где-то затонувшие давно.
Утром их немые караваны
Тихо опускаются на дно.

Ждет их океан в свои объятья,
Волны их приветствуют, звеня.
Страшны их бессильные проклятья
Солнцу наступающего дня...
А. Вертинский

[софия29]

Он долгих двадцать восемь лет,
И двадцать восемь зим к тому ж,
Хранил в себе один секрет
И был в семье примерный муж.

Всё было, вроде, как всегда:
Жена готовила обед…
Но приключилась вдруг беда:
Он взял и вспомнил про секрет.

Под шум и кислый запах щей,
Ворчанье Суженой с утра,
Он вспомнил всё до мелочей,
Как будто было то вчера.

Она сидела у окна,
И мягкий чудный лунный свет
Окрасил в бледные тона
Её прекрасный силуэт.

Струились пряди по плечам,
Скользили змейками на грудь.
И он подумал сгоряча:
Женюсь на ней когда – нибудь!

Он вспомнил всё до мелочей:
Изгибы линий, мягкость губ,
И жар её простых речей,
И за окном огромный дуб.

Сплетенье рук, слиянье тел,
Каскад каштановых волос,
И то, как он её хотел
До исступления, до слёз.

Признаний трепетных поток,
(Как он на ушко их шептал!)
Смешной над ухом завиток,
Что от дыханья трепетал.

Она смотрела на него
Глазами влажными, как ночь.
Слова пьянили, как вино:
-Люблю тебя. Роди мне дочь.

С утра он потерял покой:
То суетился, то скучал.
Потом, закрыв лицо рукой,
Сидел на стуле и молчал.

Жена ворчала, как всегда.
Ругала убежавший суп.
И он отметил, что года
Ей, постаревшей, не к лицу.

Как не идёт ей белый цвет
И пряди крашеных волос…
И целых двадцать восемь лет
Всё как - то было не всерьёз.

Вдруг он вскочил, схватил пальто,
Забыл про шапку и носки.
Все двадцать восемь лет – не то.
Все двадцать восемь зим – тоски.

Нашёл тот дом. У дома – дуб.
Взбежал по лестнице стрелой.
Унять бы дрожь с холодных губ,
И трусость гадкую – долой. …

Наверное она сейчас
Пьет чай и кутается в шаль.
И из её прекрасных глаз
Струится тихая печаль.

А, может, принялась вязать?
А может кружево плести?
Так много надо ей сказать,
А главное сказать – прости.

Открыла дверь. В глазах – вопрос.
Ей было снова двадцать лет.
Каскад каштановых волос…
Знакомый сердцу силуэт.

Над ухом – лёгкий завиток,
Как много лет назад – точь в точь…
- Вы не ошиблись? - Нет, не мог.
Вы Аня? - Вера. Её дочь.

- А Аня? - Мамы больше нет.
Кто Вы? Он повернулся вспять:
-Я шёл к ней двадцать восемь лет.
- Она ждала Вас…двадцать пять.

Как закружилась голова!
Как сердце ухнуло в груди!
И вспомнил он её слова
С мольбою: «Ты не уходи!»

Он сгорбился. Поплёлся прочь…
…Сплетенье рук…Слиянье тел…
"…Люблю тебя... Роди мне дочь…"
А он ведь вправду дочь хотел.

Как странно. Ани больше нет.
Заплакал. Бросил в тишину:
- Я буду много – много лет
Любить тебя. Тебя одну.

автор Юлия Вихарева

[AnnaR]

Дарить себя - не значит продавать,
И рядом спать - не значит переспать,
Не повторять - не значит не понять,
Не говорить - не значит не узнать.
Не значит не увидеть - не смотреть,
И не кричать - не значит не гореть,
И промолчать, и не найти ответ -
Две вещи разные, в них родственного нет!
Стоять - совсем не значит не лететь,
И замолчать - не значит умереть,
И замереть, когда увидишь смерть -
Не значит унижение стерпеть.
Бежать во мрак - не значит уходить
И отпустить - не значит упустить;
Не отомстить - не значит все простить.
И порознь быть - не значит не любить.
Сказать "люблю" - не значит полюбить,
Сказать "прощу" - не значит все простить,
Сказать "уйду" - не значит навсегда,
И "не прощу" - не значит никогда...
Идти с другим - не значит быть чужой,
И рядом он - не значит он родной,
И без тебя - не значит не с тобой,
Любить тебя - не значит, что ты мой.

Омар Хайям

[november_witch]

Дарить себя - не значит продавать,
И рядом спать - не значит переспать,
Не повторять - не значит не понять,
Не говорить - не значит не узнать.
Не значит не увидеть - не смотреть,
И не кричать - не значит не гореть,
И промолчать, и не найти ответ -
Две вещи разные, в них родственного нет!
Стоять - совсем не значит не лететь,
И замолчать - не значит умереть,
И замереть, когда увидишь смерть -
Не значит унижение стерпеть.
Бежать во мрак - не значит уходить
И отпустить - не значит упустить;
Не отомстить - не значит все простить.
И порознь быть - не значит не любить.
Сказать "люблю" - не значит полюбить,
Сказать "прощу" - не значит все простить,
Сказать "уйду" - не значит навсегда,
И "не прощу" - не значит никогда...
Идти с другим - не значит быть чужой,
И рядом он - не значит он родной,
И без тебя - не значит не с тобой,
Любить тебя - не значит, что ты мой.

Омар Хайям

Честно говоря, очень сомневаюсь в авторстве сего произведения. Либо уж очень вольный перевод :)
Дабы не оффтопить:

Кот Басе

Я пропустила жизни сквозь этот год, прошедший под знаком борьбы за твое решенье. Сопротивляясь источнику напряженья, преодолев мучительный перегон, остановившись под августом, где в тени столбик термометра выше своей границы, я собираюсь просто освободиться. Как говорится, пора перерезать нить. Пока ты учил меня верить и выживать, пока в моем сердце сжималась твоя пружина, любимые девочки стали совсем большими и научились, как я, приручать слова. Пока я гадала, когда ты изменишь курс, искала фарватер, ловила попутный ветер, пока я искала ответ и была в ответе, мой Бог растворял нас и пробовал соль на вкус. Мы были едины и думали об одном, но это единство наполнило нас едва ли. …И если ты помнишь, мы даже не целовались с тех пор, как отправились в плаванье за руном.

Дорога обратно похожа на долгий сон – портовые улочки, кассы, перрон вокзала. Я буду молчать, поскольку я все сказала. Я все отдала тебе, как ты просил, Ясон. Я выйду под августом, там где в садах среди прохлады и зелени зреют земные соки. Я буду послушным стеблем, лозой высокой…

Устанешь скитаться в сумерках – приходи.

[ЛАТОНА]

Марина Цветаева

Тоска по Родине! Давно
Разоблаченная морока.
Мне совершенно все равно -
Где совершенно одинокой

Быть, по каким камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий что - мой,
Как госпиталь или казарма.

Мне все равно, каких среди
Лиц, ощетиниваться пленным
Львом, из какой людской среды
Быть вытесненной – непременно –

В себя, в единоличье чувств.
Камчатским медведем без льдины
Где не ужиться (и не тщусь!)
Где унижаться – мне едино.

Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным.
Мне безразлично, на каком
Не понимаемой быть встречным!

(Читателем, газетных тонн
Глотателем, доильцем сплетен),
Двадцатого столетья – он,
А я – до всякого столетья.

Остолбеневши, как бревно,
Оставшееся от аллеи,
Мне все равны, мне всё – равно,
И, может быть, всего равнее –

Роднее бывшее - всего.
Все признаки с меня, все меты,
Все даты - как рукой сняло:
Душа, родившаяся - где-то.

Так край меня не уберег
Мой, что и самый зоркий сыщик
Вдоль всей души, всей – поперек!
Родимого пятна не сыщет!

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И все – равно, и все – едино.
Но если по дороге – куст
Встает, особенно - рябина…

[Я_чудо!]

По каким стереотипам это строилось,
В каких вычитано книгах психологии.
Слабость женщины теперь в старинных повестях.
Сильной быть, как главное условие.

Ей вставать за два часа в потемках зимних.
Пол холодный. Чашка кофе молча.
Ей сегодня снилось море синее,
Ей сегодня быть другою хочется.

Но она же с многолетним стажем -
Где-то правдой, где-то опытом научена.
Нарисует счастье макияжем,
Но тоску в глазах раскрасить не получится.

У нее звонки, дела, клиенты.
У нее вся жизнь по чьим-то графикам.
А внутри играет Амели моментами,
И она тихонько улыбается.

Сколько ж одиноких их. Непонятых.
Сила женщины в коварной недоступности?
Сильной быть, как главное условие?
Знали б вы, какие это глупости,

Когда хочется звонить в четыре ночи.
Когда хочется просить, чтобы не бросил.
Когда одиноко. Очень… очень…
Сила женщины. Она же не попросит.

Не попросит первая прощенья.
Не попросит до утра остаться,
Ведь она сама себе спасенье.
А ему… не стоит возвращаться.

И она смакует одиночество.
Неужели это того стоило?...
Позвонить ему порой безумно хочется…
Сила женщины как главное условие?...

Екатерина Белова

[Hotice]

Какая долгая зима!
Луны лучина...
Давно я понял:
Свет и тьма
Неразлучимы.
Не зря струится белый снег
Из мглы кромешной,
Когда бредет,
Не видя вех,
В метели пеший.
Да я и сам блуждал в ночи,
Ведомый роком,
Пока не вымолил свечи
В окне далеком.
Среди бесчисленных огней
Живется проще,
А я с тех пор иду за ней
Почти на ощупь.
Дорога к истине крива,
Черно над нею...
Свеча горит едва-едва,
Но с ней виднее.

[ВоробушеГГГ]

Павел Покровский. Стихи.

А может, просто не было любви…
погода – дрянь… и двое заигрались…
и губы сумасшедшие твои
случайно впопыхах перестарались…

А может это чей-то злой каприз
с нелепыми мурашками по коже -
от голоса, простуженного вдрызг,
и запаха Kenzo по всей прихожей…

Так глупо что-то ляпнуть, уходя…
ещё глупей молчать и бить на жалость…
а может, просто не было дождя,
который сделал всё, чтоб ты осталась…

Всю ночь погода - не пришей рукав…
ты на такси… а я перезимую…
и передай ему, что он был прав,
красивых баб не просто так ревнуют…

[maury88]

***

Я свяжу тебе жизнь
Из пушистых мохеровых ниток.
Я свяжу тебе жизнь,
Не солгу ни единой петли.
Я свяжу тебе жизнь,
Где узором по полю молитвы –
Пожелания счастья
В лучах настоящей любви.
Я свяжу тебе жизнь
Из веселой меланжевой пряжи.
Я свяжу тебе жизнь
И потом от души подарю.
Где я нитки беру?
Никому никогда не признаюсь:
Чтоб связать тебе жизнь
Я тайком распускаю свою...

Валентина Беляева

[ВОЛЬТА]

Её с работы выгнали,
В автобусе помяли,
Две пуговицы вырвали
С корнями.
С подругами поссорилась
Из-за фигни какой-то...
Пришла в конец расстроенной
И крикнула: «Плохой ты!»
Его с работы выгнали,
В автобусе помяли,
Две пуговицы вырвали
С корнями.
С друзьями перессорился,
Ушёл от них, стеная...
Пришёл, на шею бросился:
«Хорошая, родная!»

Антип Ушкин

[пампушечка]

«По первому движению души
Ни злых, ни страстных писем не пиши,
Чтобы жалеть жестоко не пришлось,
Когда остынут счастье или злость»
Эд. Асадов


Хотелось дать совет чуть- чуть иной –
Пусть льются чувства из души рекой,
Пусть необдуманно, спонтанно, сгоряча,
Но не в лицо, как часто мы с плеча
Рубить привыкли, а на белый лист,
Что стерпит всё. И вот – ты чист,
Душе твоей легко! Обиды, злость,
В любви признанье – всё перенеслось
На лист бумаги – тайны все души.
Но отправлять письмо ты не спеши,
Пусть полежит, пока утихнет страсть,
Пока не скажешь: «Тоже мне – напасть…
Бывает хуже – это ж ерунда!»
А если, как заноза – вот тогда
Ты чувства другу шли с письмом скорей
И ни о чем, терзаясь, не жалей!

Лариса Ткачёва.

[VVingless]

Если б ты знал, как бывает жестоко,
Когда в тебе чувства, а в ответ тишина.
Если б ты знал, как в душе одиноко,
Когда никому нет дел до тебя.
© Forever.

[clelia777]

Марина Маслякова

Душой живите, не дышите болью,
Себя самих ищите на пути!
И отпускайте вы легко, с любовью
Всех тех, кто хочет просто сам уйти!
С любовью, с миром по судьбе идите,
Свою все глубже познавая суть.
Не плачьте, не цепляйтесь, не держите –
Пусть каждый свой найдет на свете путь!
Нет смысла строить из обид заставу,
Себя самих на части разрывать.
Запомните – у каждого есть право,
Святое в жизни право – ВЫБИРАТЬ!
И как бы выбор ваш ни воплотился –
За все ответ оставьте за собой!
Запомните – любой из нас родился
С дорогой жизни и своей судьбой!
Не будьте чьей-то ношей – это бремя,
Придет потом освобожденья час.
Судьбу благодарите вы за время,
Что крепкой нитью связывало вас!
Желайте, чтобы жизнь, как гладь морская,
Покой душе всегда могла нести.
И с чистым легким сердцем отпуская,
Желайте всем вы счастье обрести –
С самим собою и в сплетеньи судеб –
Желайте счастья в миг любой и час!
И пусть у всех оно полнее будет,
Не беспокойтесь даже, что без вас!
Свою любовь на жизнь свою пролейте,
Учитесь, чтобы знания добыть!
Не плачьте, не печальтесь, не жалейте,
Ведь ВСЕ, ЧТО ЕСТЬ, ИМЕЕТ МЕСТО БЫТЬ!
Желанья счастья в нас всегда так сходны!
Свобода – вот, что будет дорогим!
Так будьте сердцем и умом свободны
И дайте шанс свободным стать другим!
Не бойтесь, отпуская - расставаться,
Не бойтесь, возвращаясь - приходить!
Давайте же свободу - ОСТАВАТЬСЯ,
Давайте же свободу - УХОДИТЬ!
Пусть разум будет с чувствами в порядке,
Чтоб в вашу жизнь все лучшее вошло.
ИДИТЕ ВЫ ПО ЖИЗНИ БЕЗ ОГЛЯДКИ,
Ведь ТО, ЧТО БЫЛО, ТО УЖЕ ПРОШЛО!
Жизнь наша – не борьба без правил,
Жизнь – это дар и Божья Благодать.
ТАК НЕ КЛЯНИТЕ ТЕХ, КТО ВАС ОСТАВИЛ, -
ОНИ ВАМ ШАНС ДАЮТ СЧАСТЛИВЕЙ СТАТЬ!
Вы через это истину найдете,
Как быть всегда в гармонии с судьбой,
Быть с тем, с кем ВЫ ПРИШЛИ и с кем УЙДЁТЕ,
Быть с ГЛАВНЫМ на земле – с самим собой!!!

[софия29]

Как кубики, выкладывают строки
Поэты – продолжение детей.
Они всегда бывают одиноки
Средь зрелых здравомыслящих людей.

Хоть знают, что сердца перегорают,
Спешат на все ветра: «Пиши, пиши!»
С годами не взрослея, умирают
От рваных ран младенческой души...

Лис зимой

[file]

Китайская акварель

стихи Н.Гумилева

И вот мне приснилось, что сердце мое не болит,
Оно - колокольчик фарфоровый в желтом Китае.
На пагоде пестрой висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи...

А кроткая девушка в платье из желтых шелков,
Где золотом вышиты осы, цветы и драконы,
С поджатыми ножками смотрит без мысли, без слов,
Внимательно слушает легкие, легкие звоны.

1939-1940

[clelia777]

Илья Эренбург

Да разве могут дети юга,
Где розы блещут в декабре,
Где не разыщешь слова «вьюга»
Ни в памяти, ни в словаре,
Да разве там, где небо сине
И не слиняет ни на час,
Где испокон веков поныне
Все то же лето тешит глаз,
Да разве им хоть так, хоть вкратце,
Хоть на минуту, хоть во сне,
Хоть ненароком догадаться,
Что значит думать о весне,
Что значит в мартовские стужи,
Когда отчаянье берет,
Все ждать и ждать, как неуклюже
Зашевелится грузный лед.
А мы такие зимы знали,
Вжились в такие холода,
Что даже не было печали,
Но только гордость и беда.
И в крепкой, ледяной обиде,
Сухой пургой ослеплены,
Мы видели, уже не видя,
Глаза зеленые весны.
1958

[Замок]

Ночи безумные, ночи бессонные,
Речи несвязные, взоры усталые...
Ночи, последним огнем озаренные,
Осени мертвой цветы запоздалые!

Пусть даже время рукой беспощадною
Мне указало, что было в вас ложного,
Все же лечу я к вам памятью жадною,
В прошлом ответа ищу невозможного...

Вкрадчивым шепотом вы заглушаете
Звуки дневные, несносные, шумные...
В тихую ночь вы мой сон отгоняете,
Ночи бессонные, ночи безумные!

Алексей Апухтин

[AnnaR]

Давным-давно известно людям,
Что при разрыве двух людей
Сильнее тот, кто меньше любит,
Кто больше любит, тот слабей.

Но я могу сказать иначе,
Пройдя сквозь ужас этих дней:
Кто больше любит, тот богаче,
Кто меньше любит, тот бедней.

Средь ночи злой, средь ночи
длинной
Вдруг возникает крик в крови:
О, Боже, смилуйся над милой,
Пошли ей капельку любви!

Владимир Солоухин

[HelenGalicia]

Сергей Есенин

Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Потому, что я с севера, что ли,
Я готов рассказать тебе поле,
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Потому, что я с севера, что ли,
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.
Потому, что я с севера, что ли.

Я готов рассказать тебе поле,
Эти волосы взял я у ржи,
Если хочешь, на палец вяжи -
Я нисколько не чувствую боли.
Я готов рассказать тебе поле.

Про волнистую рожь при луне
По кудрям ты моим догадайся.
Дорогая, шути, улыбайся,
Не буди только память во мне
Про волнистую рожь при луне.

Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Там, на севере, девушка тоже,
На тебя она страшно похожа,
Может, думает обо мне...
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

[<VIKUSIK>]

Глинтвейн..

Как холодно в квартире.. И под пледом,
Калачиком свернувшись, не согреться..
Вино поможет нам начать беседу,
Чуть-чуть ослабив жгут, стянувший сердце.

Глинтвейн горячий в кровь рванулся, ядом,
А, может, дело рук твоих, бродяга?
Когда, забывшись, примостилась рядом,
Ты в щёчку целовать просил, хотя бы..

Молил лишь - "Преклони свои колени,
Я головой уткнусь в дурман их пряный.."
И подливал горячего глинтвейна,
Души моей им заливая раны..

Какой ты всё же хитрый, мой любимый -
Рассудочность забыла я былую,
И всё, что с губ моих стекало мимо,
Ты промокнул горячим поцелуем..

Пьянею разве? Вроде голос дрогнул..
Смущённо отвожу глаза в сторонку,
И вижу - отражением на окнах -
Ночь втягивает нас в свою воронку.

Наталья Полякова

[Klara-Lara]

Что-то
Новое в мире.
Человечеству хочется песен.
Люди мыслят о лютне, о лире.
Мир без песен
Неинтересен.

Ветер,
Ветви,
Весенняя сырость,
И черны, как истлевший папирус,
Прошлогодние травы.
Человечеству хочется песен.
Люди правы.

И иду я
По этому миру.
Я хочу отыскать эту лиру,
Или — как там зовется он ныне —
Инструмент для прикосновенья
Пальцев, трепетных от вдохновенья.

Города и пустыни,
Шум, подобный прибою морскому...
Песен хочется роду людскому.

Вот они, эти струны,
Будто медны и будто чугунны,
Проводов телефонных не тоньше
И не толще, должно быть.
Умоляют:
«О, тронь же!»

Но еще не успел я потрогать —
Слышу гул отдаленный,
Будто где-то в дали туманной
За дрожащей мембраной
Выпрямляется раб обнаженный,
Исцеляется прокаженный,
Воскресает невинно казненный,
Что случилось, не может представить:
«Это я!— говорит.— Это я ведь!»

На деревьях рождаются листья,
Из щетины рождаются кисти,
Холст растрескивается с хрустом,
И смывается всякая плесень...
Дело пахнет искусством.
Человечеству хочется песен.

[Besss]

Два солнца стынут, - о Господи, пощади! -
Одно - на небе, другое - в моей груди.

Как эти солнца, - прощу ли себе сама? -
Как эти солнца сводили меня с ума!

И оба стынут - не больно от их лучей!
И то остынет первым, что горячей.

[Old Lady]

ЛЕГЕНДА

Здесь она одна в седом тумане
счастья ждет и смотрит на закат.
Ах, какая грусть в самообмане,
ведь уже он не придет назад.

Темный ветер снял с нее навет,
фонарем поставил на причале,
чтобы шли счастливые на свет
и друг другу о любви шептали.

Вольфганг Борхерт, перевод В. Куприянова

[Hotice]

Послание юным друзьям

Я, побывавший там, где вы не бывали,
я, повидавший то, чего вы не видали,
я, уже там стоявший одной ногою,
я говорю вам - жизнь все равно прекрасна.

Да, говорю я, жизнь все равно прекрасна,
даже когда трудна и когда опасна,
даже когда несносна, почти ужасна -
жизнь, говорю я, жизнь все равно прекрасна.

Вот оглянусь назад - далека дорога.
Вот погляжу вперед - впереди немного.
Что же там позади? Города и страны.
Женщины были - Жанны, Марии, Анны.

Дружба была и верность. Вражда и злоба.
Комья земли стучали о крышку гроба.
Старец Харон над темною той рекою
ласково так помахивал мне рукою -
дескать, иди сюда, ничего не бойся,
вот, дескать, лодочка, сядем, мол, да поедем...

Как я цеплялся жадно за каждый кустик!
Как я ногтями в землю впивался эту!
Нет, повторял в беспамятстве, не поеду!
Здесь, говорил я, здесь хочу оставаться!

Ниточка жизни. Шарик, непрочно свитый.
Зыбкий туман надежды. Дымок соблазна.
Штопанный-перештопанный, мятый, битый,
жизнь, говорю я, жизнь все равно прекрасна.

Да, говорю, прекрасна и бесподобна,
как там ни своевольна и ни строптива,
ибо, к тому же, знаю весьма подробно,
что собой представляет альтернатива...

Робкая речь ручья. Перезвон капели.
Мартовской брагой дышат ручные броды.
Лопнула почка. Птицы в лесу запели.
Вечный и мудрый круговорот природы.

Небо багрово-красно перед восходом.
Лес опустел. Морозно вокруг и ясно.
Здравствуй, мой друг воробушек, с новым годом!
Холодно, братец, а все равно - прекрасно!

[Шарки]

Надо мною жестокая твердь,
Предо мною томительный путь,
А за мною лукавая смерть
Всё зовет да манит отдохнуть.

Я ее не хочу и боюсь,
Отвращаюсь от злого лица.
Чтоб ее одолеть, я стремлюсь
Расширять бытие без конца.

Я - царевич с игрушкой в руках,
Я - король зачарованных стран.
Я - невеста с тревогой в глазах,
Богомолкой бреду я в туман.

Федор Сологуб

[Sirena]

Марина Цветаева

Поздний свет тебя тревожит?
Не заботься, господин!
Я — бессонна. Спать не может
Кто хорош и кто один.

Нам бессонница не бремя,
Отродясь кипим в котле.
Так-то лучше. Будет время
Телу выспаться в земле.

Ни зевоты, ни ломоты,
Сын — уснул, а друг — придёт.
Друг за матерью присмотрит,
Сына — Бог побережёт.

Поделю ж, пока пригожа,
И пока одной невмочь, —
Бабью жизнь свою по-божьи:
Сыну — день, а другу — ночь.

[Северянка]

Названья зим

У зим бывают имена.
Одна из них звалась Наталья.
И было в ней мерцанье, тайна,
И холод, и голубизна.

Еленою звалась зима,
И Марфою, и Катериной.
И я порою зимней, длинной
Влюблялся и сходил с ума.

И были дни, и падал снег,
Как теплый пух зимы туманной.
А эту зиму звали Анной,
Она была прекрасней всех.

[Hotice]

Вышел небритый, в затертом трико...
Господи, как расставаться легко!
На перекрестках судеб и орбит
Нажито два чемодана обид.
Два чемодана несмертных грехов:
Слез и объятий, измен и стихов.
Свалены в кучу любовь и вина,
Этому хламу копейка цена.
Дверь на прощание хлопнет, как плеть.
Не о чем, не о чем в прошлом жалеть!
Только вот в доме другом
У окна
Что-то случайно припомнит она
И затоскует впервые всерьез
О чемоданах объятий и слез,
Несовпаденьях и муке разлук,
Пламени истосковавшихся рук.
Как это отдано было легко!
Вышел небритый, в затертом трико...

[di72]

Переживи всех.
Переживи вновь,
словно они -- снег,
пляшущий снег снов.

Переживи углы.
Переживи углом.
Перевяжи узлы
между добром и злом.

Но переживи миг.
И переживи век.
Переживи крик.
Переживи смех.

Переживи стих.

Переживи всех.

[november_witch]

Марина Цветаева

Поздний свет тебя тревожит?
Не заботься, господин!
Я — бессонна. Спать не может
Кто хорош и кто один.

Нам бессонница не бремя,
Отродясь кипим в котле.
Так-то лучше. Будет время
Телу выспаться в земле.

Ни зевоты, ни ломоты,
Сын — уснул, а друг — придёт.
Друг за матерью присмотрит,
Сына — Бог побережёт.

Поделю ж, пока пригожа,
И пока одной невмочь, —
Бабью жизнь свою по-божьи:
Сыну — день, а другу — ночь.

М. Цветаева

После бессонной ночи слабеет тело,
Милым становится и не своим,— ничьим,
В медленных жилах еще занывают стрелы,
И улыбаешься людям, как серафим.
После бессонной ночи слабеют руки,
И глубоко равнодушен и враг и друг.
Целая радуга в каждом случайном звуке,
И на морозе Флоренцией пахнет вдруг.
Нежно светлеют губы, и тень золоче
Возле запавших глаз. Это ночь зажгла
Этот светлейший лик,— и от темной ночи
Только одно темнеет у нас — глаза.

19 июля 1916

[Hotice]

Сил осталось – ноль,
всё ушло в песок,
И кочует боль
из виска в висок…
Всё ушло в песок
золотой речной
Или стало в срок
лишь золой печной.
Но не всё ль равно
что куда ушло,
Коль не жжёт давно
то, что прежде жгло.
Путь закрыт назад,
и потерян ключ,
И горит закат,
я иду на луч,
И другого нет
у меня пути,
Кроме как на свет
до конца итти.

2001

[winx]

http://i.pixs.ru/storage/3/7/7/1376jpg_3326803_6906377.jpg (http://pixs.ru/?r=6906377)


Мне в письме коротком напиши,
как тебе живётся с Нелюбимой?
Как в тоске, почти невыносимой,
стал ты мрачной тенью без души…

Расскажи о тяжести вины,
и о том, как грудь колотит ярость,
как неспешно убивает жалость,
и ещё, как ночи холодны…

Расскажи о том, как одинок,
как горчит вино в твоём бокале…
Жизнь проходит, словно в сериале,
где сюжет - запутанный клубок…

Как тебе живётся с Неродной,
год за годом несчастливым мужем,
расскажи мне, как безвкусен ужин,
как пугает день своей длиной…

Как глотая сигаретный дым,
спрашиваешь ты у той, что рядом,
не словами, а усталым взглядом:
- Как тебе живётся с Неживым?

© Copyright: Романова Людмила, 2008

[ЛАТОНА]

Анна Ахматова

Гость

Все, как раньше. В окна столовой
Бьется мелкий метельный снег.
И сама я не стала новой,
А ко мне приходил человек.

Я спросила: "Чего ты хочешь?"
Он сказал: "Быть с тобой в аду".
Я смеялась: "Ах, напророчишь
Нам обоим, пожалуй, беду".

Но, поднявши руку сухую,
Он слегка потрогал цветы:
"Расскажи, как тебя целуют,
Расскажи, как целуешь ты".

И глаза, глядящие тускло,
Не сводил с моего кольца.
Ни один не двинулся мускул
Просветленно-злого лица.

О, я знаю: его отрада -
Напряженно и страстно знать,
Что ему ничего не надо,
Что мне не в чем ему отказать.

[ВоробушеГГГ]

Краски любви

Андрей Саламатин

Как для художника являются картины
во всём вокруг,
так вдохновенно мы влезаем в паутину
любимых рук.

Все краски наших поцелуев и движений
летят к холсту:
любовь рисует, как рисует только гений, -
всю красоту.

Не уберечься от пейзажей, от портретов,
где вместе мы
всегда улыбчивы, в расцвет весны и лета,
в разгар зимы.

Рука художника рисует вместе с нами,
глаза глядят...
Любить прекрасное безумными глазами
художник рад.

Улечься спать, закрыть глаза - начало сказки...
Влюбленный спит...
Опять любовь, хватая в руки кисти, краски,
к холсту летит!

[ВоробушеГГГ]

Чёрные бабочки стаей порхали над миром…
В судьбы влетали, в мечты, в лабиринты, в квартиры…
Что-то меняли в сознании, небо темнело…
Только душа с той секунды летать не хотела…

Люди гадали, откуда они прилетают…
Всё вычисляли, зачем их судьба посылает…
Только ошибок в себе никогда не искали…
Чёрные мысли тех бабочек в свет выпускали…

Стоит подумать о чём-то плохом, беспросветном –
Мысли приводятся в действие шквалом ответным…
Если бояться дождя, зонт сжимая под мышкой,
Будет и ливень, и буря опасная слишком…

Мы формируем события мыслей потоком
И навлекаем тем самым беду, ненароком…
Чёрных котов обходя, положась на приметы,
В тыкву потом превращается чья-то карета…

Помните, в детстве по небу кораблики плыли…
Всё потому что мы злобу в душе не носили…
Чёрные бабочки – мысли людей повзрослевших…
Чёрствых, упрямых, богатых, и бедных, и грешных…

Нужно себя перестроить и думать стараться
Лишь о хорошем, ведь мысли умеют сбываться…
Мы перестанем болеть, дни не будут пустыми…
Чёрные бабочки станут, как раньше, цветными…

Ирина Самарина-Лабиринт

[ВоробушеГГГ]

Я не сплю о тебе. Фонари не потухли.
Первый дворник лопатой вгрызается в лёд.
Свет в окошке напротив включили на кухне –
кто-то встал и сейчас себе чаю нальёт.

Я люблю этот миг, предрассветное чудо –
в невесомости плыть, в синеве, в тишине,
ощущая, как в трёх километрах отсюда
ты молчишь в потолок и не спишь обо мне.

Ника Невыразимова

[Hotice]

Зима на юге. Далеко зашло
ее вниманье к моему побегу.
Мне - поделом. Но югу-то за что?
Он слишком юн, чтоб предаваться снегу.

Боюсь смотреть, как мучатся в саду
растений полумертвые подранки.
Гнев севера меня имел в виду,
я изменила долгу северянки.

Что оставалось выдумать уму?
Сил не было иметь температуру,
которая бездомью моему
не даст погибнуть спьяну или сдуру.

Неосторожный беженец зимы,
под натиском ее несправедливым,
я отступала в теплый тыл земли,
пока земля не кончилась обрывом.

Прыжок мой, понукаемый бедой,
повис над морем - если море это:
волна, недавно бывшая водой,
имеет вид железного предмета.

Над розами творится суд в тиши,
мороз кончины им сулят прогнозы.
Не твой ли ямб, любовь моей души,
шалит, в морозы окуная розы?

Простите мне теплицы красоты!
Я удалюсь и все это улажу.
Зачем влекла я в чуждые сады
судьбы своей громоздкую поклажу?

Мой ад - при мне, я за собой тяну
суму своей печали неказистой,
так альпинист, взмывая в тишину,
с припасом суеты берет транзистор.

И впрямь-так обнаглеть и занестись,.
чтоб дисциплину климата нарушить!
Вернулась я, и обжигает кисть
обледеневшей варежки наручник.
Зима, меня на место водворив,
лишила юг опалы снегопада.
Сладчайшего цветения прилив
был возвращен воскресшим розам сада.

Январь со мной любезен, как весна.
Краса мурашек серебрит мне спину.
И, в сущности, я польщена весьма
влюбленностью зимы в мою ангину.

[AnnaR]

Ты светлая звезда таинственного мира,
Куда я возношусь из тесноты земной,
Где ждет меня тобой настроенная лира,
Где ждут меня мечты, согретые тобой.

Ты облако мое, которым день мой мрачен,
Когда задумчиво я мыслю о тебе,
Иль измеряю путь, который нам назначен,
И где судьба моя чужда твоей судьбе.

Ты тихий сумрак мой, которым грудь свежеет,
Когда на западе заботливого дня
Мой отдыхает ум и сердце вечереет,
И тени смертные снисходят на меня.

[Cetus]

И. Гёте "Хeджра"

Север, Запад, Юг в развале,
Пали троны, царства пали.
На Восток отправься дальний
Воздух пить патриархальный,
В край вина, любви и песни,
К новой жизни там воскресни.

Там, наставленный Пророком,
Возвратись душой к истокам,
В мир, где ясным, мудрым слогом
Смертный вел беседу с богом,
Обретал без мук, без боли
Свет небес в земном глаголе.

В мир, где предкам уваженье,
Где чужое — в небреженье,
Где просторно вере правой,
Тесно мудрости лукавой
И где слово вечно ново,
Ибо устным было слово.

Пастухом броди с отарой,
Освежайся под чинарой,
Караван води песками
С кофе, мускусом, шелками,
По безводью да по зною
Непроезжей стороною.

Где тропа тесней, отвесней,
Разгони тревогу песней,
Грянь с верблюда, что есть мочи
Стих Хафиза в пропасть ночи,
Чтобы звёзды задрожали,
Чтоб разбойники бежали.

На пиру и в бане снова
Ты Хафиза пой святого,
Угадав за покрывалом
Рот, алеющий кораллом,
И склоняя к неге страстной
Сердце гурии прекрасной.

Прочь завистник, прочь хулитель,
Ибо здесь певца обитель,
Ибо эта песнь живая
Возлетит к преддверьям рая,
Там тихонько постучится
И к бессмертью приобщится.

[Шарки]

Я задала вопрос – молчание в ответ.
Но я его люблю куда сильней ответа,
Тем более, когда в ответ лишь «да» и «нет»,
А ведь оттенков тьма, мильон у тьмы и света.
И все они живут, когда в ответ молчат.
В молчании всегда хранится многоцветье
И небывалый рай, и небывалый ад,
И бесконечность та, которой нет в ответе.
2012

Лариса Миллер

[L'vovna]

Мне всегда не хватало терпенья и воли.
Мне хотелось чуть больше. Как минимум - вдвое.
А ещё не хватало во взгляде загадки,
Нужных слов - в лексиконе, а в мыслях - порядка.
Не хватало тепла. Никогда не хватало
На духи, на часы, на такси до вокзала.
Не хватало капелей, стихов, сновидений,
Пяти стоп, шести чувств, семи пятниц в неделе.
Не хватало мне крыльев. А я бы летала...
Две руки есть, но их почему-то мне мало.
Нет, двурукою мне недостаточно быть,
Чтоб жалеть, раздавать, обнимать и дарить.
Не хватало людей, лиц, имён и событий,
Песен, вёсен, дождей и внезапных открытий...

...А сегодня проснулась. Привстав на кровати,
Испугалась: а вдруг мне когда-нибудь хватит...

Таня Весёлкина

[lilechka]

Что есть зима? Каток, гора,
коньки, салазки, лыжи...
Зима - снежки и детвора...
Зима - в Москве, в Париже...

Что есть зима? Метель и лёд,
и ёлочные залпы...
Зима - Суворова поход
в заснеженные Альпы!

Что есть зима? Застолье, гость,
сверкающий нарядом...
Зима - тот стопроцентный гвоздь
врагу под Сталинградом!

Зима! С тех дАвнишних времён
ты праздниками знАтна, -
среди исчезнувших племён
и тех, кто будет завтра!

Зима! Рассвет морозный был
над киевской горою...
Святой Владимир Русь крестил,
в Днепре крестил, - зимою!

В твоих объятьях, мать-зима, -
и Рождество, и Святки!
И Масленица нам сама
несёт блины, ох, сладки!

В Татьянин День метель вилАсь...
В тот зимний день, неброский, -
России совесть родилАсь -
по имени Высоцкий!


© Copyright: Вениамин Зафт 3, 2010

[MARIMAR]

Любить — это прежде всего отдавать.
Любить — значит чувства свои, как реку,
С весенней щедростью расплескать
На радость близкому человеку.

Любить — это только глаза открыть
И сразу подумать еще с зарею:
Ну чем бы порадовать, одарить
Того, кого любишь ты всей душою?!

Любить — значит страстно вести бои
За верность и словом, и каждым взглядом,
Чтоб были сердца до конца свои
И в горе и в радости вечно рядом.

А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!
И нежности ждет и тепла, но только
Подсчетов бухгалтерских не ведет:
Отдано столько-то, взято столько.

Любовь не копилка в зашкафной мгле.
Песне не свойственно замыкаться.
Любить — это с радостью откликаться
На все хорошее на земле!

Любить — это видеть любой предмет,
Чувствуя рядом родную душу:
Вот книга — читал он ее или нет?
Груша... А как ему эта груша?

Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!
Порой ведь и каплею жизнь спасают.
Любовь — это счастья вишневый стяг,
А в счастье пустячного не бывает!

Любовь — не сплошной фейерверк страстей.
Любовь — это верные в жизни руки,
Она не страшится ни черных дней,
Ни обольщений и ни разлуки.

Любить — значит истину защищать,
Даже восстав против всей вселенной.
Любить — это в горе уметь прощать
Все, кроме подлости и измены.

Любить — значит сколько угодно раз
С гордостью выдержать все лишенья,
Но никогда, даже в смертный час,
Не соглашаться на униженья!

Любовь — не веселый бездумный бант
И не упреки, что бьют под ребра.
Любить — это значит иметь талант,
Может быть, самый большой и добрый.

И к черту жалкие рассужденья,
Все чувства уйдут, как в песок вода.
Временны только лишь увлеченья.
Любовь же, как солнце, живет всегда!

И мне наплевать на циничный смех
Того, кому звездных высот не мерить.
Ведь эти стихи мои лишь для тех,
Кто сердцем способен любить и верить!

Эдуард Асадов. Зарницы войны.

[Besss]

А меня не учили стареть,
А меня умирать не учили.
Луч небесный однажды вручили
И велели сиять и гореть
Каждый год, каждый день, каждый час,
Не дымя, не чадя, не сгорая,
Вопреки, несмотря, невзирая,
Освещая и тех, кто погас.

[sana54]

Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь - как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали...
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить

[Hotice]

Дыханье вещее в стихах моих
Животворящего их духа,
Ты прикасаешься сердец каких -
Какого достигаешь слуха?

Или пустыннее напева ты
Тех раковин, в песке поющих,
Что круг очерченной им красоты
Не разомкнули для живущих?

1909

[AnnaR]

То ненависть пытается любить
Или любовь хотела б ненавидеть?
Минувшее я жажду возвратить,
Но, возвратив, боюсь его обидеть,
Боюсь его возвратом оскорбить.

Святыни нет для сердца святотатца,
Как доброты у смерти... Заклеймен
Я совестью, и мне ли зла бояться,
Поправшему любви своей закон!

Но грешники - безгрешны покаяньем,
Вернуть любовь - прощение вернуть.
Но как боюсь я сердце обмануть
Своим туманно-призрачным желаньем:

Не месть ли то? Не зависть ли? Сгубить
Себя легко и свет небес не видеть...
Что ж это: зло старается любить,
Или любовь мечтает ненавидеть.

[NATA92008]

Серебряной звездой летит в ладони детство,
Мерцает и звенит, спеша уверить всех,
Что жить нам — не устать, глядеть — не наглядеться
На этот первый снег, на этот первый снег.

Распахнут твой платок, у ног лежит гребёнка,
Синицы за тобой следят из-под застрех.
А ты стоишь тиха, как тайный вздох ребёнка,
Как этот первый снег, как этот первый снег.

Мы встретились опять. К чему ж твоя тревога?
Немало впереди у нас дорог и вех.
Благодари судьбу у отчего порога
За этот первый снег, за этот первый снег.

1940

*******

О край глухариный, лесная сторожка,
Лужайка, где воздух как спирт муравьиный.
Там зори калиной ломились в окошко,
А полдни мне пачкали губы малиной.

Там за лето свыкшись со мной понемногу,
Услышав от птиц о моём появленье,
Кусты расступались, давая дорогу,
Орехи мне сыпались прямо в колени.

Криница меня зазывала в овраге,
Свою чистоту соблюдавшая свято.
Там я в тишине без пера и бумаги
Сложил мои первые песни когда-то.

Когда ты приснишься, лесная сторожка,
Без слов позовёшь к глухариному краю, —
И радостно сердцу и грустно немножко,
Что только в стихах я тебя вспоминаю.

Но ты и во сне предвещаешь мне счастье,
Ведёрко малины, орехов лукошко...
Так дай же в окошко твоё постучаться,
Лесная сторожка, лесная сторожка.

1961

Н.И.Рыленков

[NATA92008]

СЛОНЕНОК

Моя любовь к тебе сейчас - слоненок,
Родившийся в Берлине иль Париже
И топающий ватными ступнями
По комнатам хозяина зверинца.

Не предлагай ему французских булок,
Не предлагай ему кочней капустных -
Он может съесть лишь дольку мандарина,
Кусочек сахару или конфету.

Не плачь, о нежная, что в тесной клетке
Он сделается посмеяньем черни,
Чтоб в нос ему пускали дым сигары
Приказчики под хохот мидинеток.

Не думай, милая, что день настанет,
Когда, взбесившись, разорвет он цепи
И побежит по улицам, и будет,
Как автобус, давить людей вопящих.

Нет, пусть тебе приснится он под утро
В парче и меди, в страусовых перьях,
Как тот, Великолепный, что когда-то
Нес к трепетному Риму Ганнибала.
Николай Гумилев

[Я_чудо!]

Ты меня на рассвете разбудишь,
Проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь,
Ты меня никогда не увидишь!

Заслонивши тебя от простуды,
Я подумаю: " Боже Всевышний!
Я тебя никогда не забуду,
Я тебя никогда не увижу!"

Не мигают, слезятся от ветра
Без надежды карие вишни.
Возвращаться плохая примета.
Я тебя никогда не увижу.

И качнуться бессмысленной высью
Пара фраз залетевших отсюда.
Я тебя никогда не увижу,
Я тебя никогда не забуду.

И качнуться бессмысленной высью
Пара фраз залетевших отсюда.
Я тебя никогда не увижу,
Я тебя никогда не забуду.

Андрей Вознесенский

[NATA92008]

САДЫ ДУШИ

Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубокие, прозрачные бассейны.
Растенья в них, как сны, необычайны,
Как воды утром, розовеют птицы,
И - кто поймет намек старинной тайны? -
В них девушка в венке великой жрицы.
Глаза, как отблеск чистой серой стали,
Изящный лоб, белей восточных лилий,
Уста, что никого не целовали
И никогда ни с кем не говорили.
И щеки - розоватый жемчуг юга,
Сокровище немыслимых фантазий,
И руки, что ласкали лишь друг друга,
Переплетясь в молитвенном экстазе.
У ног ее - две черные пантеры
С отливом металлическим на шкуре.
Взлетев от роз таинственной пещеры,
Ее фламинго плавает в лазури.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Н. Гумилёв

[<VIKUSIK>]

Я сегодня такая странная,
Даже счастлива в одиночестве...
Кофта мятая, носки рваные
И никто не зовёт по отчеству.

Я сегодня такая домашняя -
Волосы заплела косичкою,
Лицо заспано, не накрашено...
Наблюдаю в окно за птичками.

Планы на день - совсем не сложные:
Тёплый плед, пара дисков с фильмами,
Растворимый какао с мороженным,
В ванной час с пузырями мыльными...

А вчера я была успешною -
Платье строгое, губы алые.
Принимала решенья поспешные,
Только внешне ничуть не усталая...

Ну а завтра решусь побыть глупою
И оденусь как-то немыслимо,
Озорной всех улыбкой запутаю,
Собью с толка безумными мыслями...

Ты люби меня только по-прежнему,
Ты люби меня - ту, настоящую,
Что не спрячешь под яркой одеждою -
В груди сердце тихонько стучащее...

Евгения Весенняя

[Лиса Алиса]

Так смотрят - навылет, насквозь - и светло, и доверчиво,
Как будто и вправду им нечего больше терять -
Наивные дети, собаки, влюблённые женщины.
И всё же теряют. Теряют - и смотрят опять.

И с ними - почти что всегда - свысока, снисходительно -
И дальше куда-то по жизни кидает-несёт,
А дети, собаки и женщины так убедительны
В своём постоянстве - они просто любят и всё.



© Copyright: Мара Махнатая

[Hotice]

Как простор наших горестных нив,
Вы окутаны грустною дымкой;
Вы живете для всех невидимкой,
Слишком много в груди схоронив.

В вас певучий и мерный отлив,
Не сродни вам с людьми поединки,
Вы живете, с кристальностью льдинки
Бесконечную ласковость слив.

Я люблю в вас большие глаза,
Тонкий профиль задумчиво-четкий,
Ожерелье на шее, как четки,
Ваши речи — ни против, ни за...

Из страны утомленной луны
Вы спустились на тоненькой нитке.
Вы, как все самородные слитки,
Так невольно, так гордо скромны.

За отливом приходит прилив,
Тая, льдинки светлее, чем слезки,
Потухают и лунные блестки,
Замирает и лучший мотив...

Вы ж останетесь той, что теперь,
На огне затаенном сгорая...
Вы чисты, и далекого рая
Вам откроется светлая дверь!

[Old Lady]

ДОЖДЬ СЕРОЙ СТЕНОЮ ...

Дождь серой стеною,
а лес все желтее ...
Ах, то, что со мною,
придумал себе я.

Стихи, поцелуи
и тихие речи
текут, словно струи,
текут, словно речки.

Что было стихами,
от жажды увяло.
Что сталось с сердцами,
что их обуяло?

Давно вы в могиле,
друзья дорогие!
Уйду я к вам, или
сокроюсь в дожди я ...

Гюнтер Айх, перевод Е. Гулыга

[софия29]

Марина Цветаева

Когда снежинку, что легко летает,
Как звездочка упавшая скользя,
Берешь рукой - она слезинкой тает,
И возвратить воздушность ей нельзя.

Когда пленясь прозрачностью медузы,
Ее коснемся мы капризом рук,
Она, как пленник, заключенный в узы,
Вдруг побледнеет и погибнет вдруг.

Когда хотим мы в мотыльках-скитальцах
Видать не грезу, а земную быль -
Где их наряд? От них на наших пальцах
Одна зарей раскрашенная пыль!

Оставь полет снежинкам с мотыльками
И не губи медузу на песках!
Нельзя мечту свою хватать руками,
Нельзя мечту свою держать в руках!

Нельзя тому, что было грустью зыбкой,
Сказать: "Будь страстью! Горя безумствуй, рдей!"
Твоя любовь была такой ошибкой, -
Но без любви мы гибнем. Чародей!

[НинаАП]

Это стихотворение написал Профессор нашего университета А.З. Дмитровский


Мне снится всё чаще загадочный сон:
Я должен уехать. Вокзал и перрон.
Мне нужно вернуться куда-то, а здесь
Я только на время и даже - не весь.
То, будто, экзамены должен досдать,
То степень вторую покорно принять,
То что-то ещё в отодвинутый срок.
Другим по дороге, а мне поперёк.
Вдруг снится-готово! Допил, досказал.
А вещи! Где вещи: Их нет, не собрал.
Квартиры менялись. В одной ли, в другой?
Упомнишь ли всё, если всё вразнобой.
Но собрано всё. Чемоданы при мне.
Ужели я еду? И впрямь не во сне!
Реально, в натуре…Плацкартный билет….
Увы мне! Билета и паспорта нет.
Но вот и билет. Всё готово к пути.
Тогда почему невозможно пройти?
Обуться забыл, а в дороге зима.
Домашняя тапка на левой одна….
Так, время уехать, да всё тормозит.
То чудо сверкает, то рифма сквозит.
То ленью страдаю, то всё нипочем.
И даже сражаюсь картонным мечом.
Занятные, вправду, случаются сны.
И точно зима….Доживём до весны!